| Если уже вставлять непременно имя, то с большею вероятностью (почти даже наверное нужно заменить имя Зосимы именем Симона, так как в послании к сему последнему, которое помещено под 104, Геннадий сам свидетельствует: «да и к тобе если о Федк о двоеженц (дьяк) послал грамоту» (стр. 147, столб. 2, строк. 3-я сверху)). Грамота 101 тоже говорит о дьяке двуеженце, имярек (которое издатели затушевали). Ввиду всех изложенных обстоятельств я решился поступить так: 1) грамоту, усвоенную Феодосию Ростовскому, издать в конце XV в. под заглавием: неизвестного ростовского архиепископа; 2) грамоту к Зосиме перевести на имя Симона. Но вот что всего более меня затрудняет и в чем не оставьте меня советом: как поступить с посланиями, изданными в Актах под 97 и 98 и усвоенными митрополиту Геронтию? В подлиннике опять стоит роковое имярек. На самом же деле послания принадлежат исключительно митрополиту Ионе, под именем которого и изданы далее (по списку Царского) под 261. 2041 На беду, издатели не оговорили, что имя Геронтия выставлено прежде, над теми же посланиями, по догадке, напротив, прямо заметили: «Оба послания, писанные митрополитом Ионою к вятчанам, послужили образцом для Геронтиевых» (другими словами: обращены, в Синодальном списке, в безымянный образец и по догадке приписаны Геронтию). И я немножко сплоховал: открыл это печальное обстоятельство слишком поздно, т. е. когда дошел до посланий Геронтия; нужно было бы так или иначе раскрыть истину в легенде к посланиям Ионы 73 моего издания). А раскрыть истину или, что то же, вытравить ложный факт, вкравшийся в русскую историю (церковную и гражданскую), мне кажется, необходимо. Но как и где? В предисловии или в примечании к единственному посланию Геронтия, которое войдет в мой сборник? (Акты исторические. T. 1, 285. II). Преданнейший А. Павлов На Никитской, Шереметьевский переулок, дом князя Мещерского. 12 Высокоуважаемый Афанасий Федорович, По Вашему указанию перехожу за рубеж XV века с тем, чтобы идти вплоть до Стоглава. Насколько этим решением удлиняется путь к предполагаемой цели и вместе увеличивается объем 1-го тома издаваемых мною памятников, об этом можно приблизительно судить по прилагаемому при сем списку русских и греческих статей, стоящих на ближайшей очереди. |
| Notitiae 1-5 VII-IX вв. episcopatuum). В этот период название З. могло служить общим наименованием для области церковной юрисдикции кафедр Сев. и Сев.-Вост. Причерноморья. В Notitia 1 кафедра Никопсии занимает 26-е место среди автокефальных епископий (общее 64-е); в Notitia 2 - 27-е (68-е); в Notitia 3 - 35-е и отнесена к Абазгийской епархии, тогда как в З. появляется новая кафедра сугдаев (Σουγδων), занимающая 30-е место; в Notitiae 4 и 5 Сугдейская кафедра исчезает, а Никопсия в З. возвращается на 26-е место. Дж. Федальто ( Fedalto. Hierarchia. Vol. 1. P. 391) ошибочно относит 2 последних упоминания к Абазгийской епархии. В Notitia 7 З. и Никопсия не упоминаются; в Notitia 8 (X в.) кафедра З. расположена уже в Матрахе (Матарха, Таматарха; рус. Тмутаракань, ныне ст-ца Тамань Краснодарского края). Город являлся не зихским, а греч. центром. К этому времени сев. граница З. дошла до старого русла Кубани, близ Матрахи. Неясно, был ли Павел Зихийский, участник К-польского Собора 879 г. (Ibidem), архиепископом Никопсии или Матрахи. Титул «Зихийский» архиепископы, а с нач. XIV в. митрополиты Матрахи сохраняли до XV в. Никопсия известна как одно из мест, куда в VIII в. бежали иконопочитатели ( Stephanus Diaconus. Vita St. Stephani Junioris//PG. 100. Col. 1117). Последним по времени свидетельством о кафедре в Никопсии является рассказ Епифания Монаха , посетившего город в 815-820 гг. В «Житии ап. Андрея» Епифаний сообщает, что зихи - люди «жестокие и доныне наполовину неверующие»; он упоминает о гробнице ап. Симона Кананита в Никопсии (Греч. предания. 2005. С. 311-312). Никопсийская кафедра была упразднена или перенесена в Матраху в сер. IX в. Предание об ап. Симоне Кананите в Никопсии появилось, вероятно, под влиянием Боспора, где известия о его проповеди и погребении фиксируются с V в. ( Виноградов. 2007). Епифаний Монах упоминает о проповеди ап. Андрея в З., имея сведения о существовании там гробницы ап. Симона, спутника ап. Андрея (хотя, согласно Житию, ап. Симон остался в Абазгии). |
| 3. Преосвященным Александровским и Юрьев-Польским (Владимирская митрополия) быть архиепископу Читинскому и Краснокаменскому Евстафию. 4. Выразить благодарность архиепископу Евстафию за многолетние труды по управлению Читинской епархией. 5. Преосвященным Читинским и Краснокаменским быть епископу Скопинскому и Шацкому Владимиру. 6. Временное управление Скопинской епархией поручить Преосвященному Рязанскому и Михайловскому Вениамину. 7. Преосвященным Песоченским и Юхновским (Калужская митрополия) быть архиепископу Вологодскому и Великоустюжскому Максимилиану. 8. Выразить благодарность Преосвященному Максимилиану за многолетние труды по управлению Вологодской епархией. 9. Преосвященным Вологодским и Великоустюжским быть епископу Шахтинскому и Миллеровскому Игнатию. 10. Епископом Шахтинским и Миллеровским избрать иеромонаха Симона (Морозова), клирика Шахтинской епархии. 11. Место наречения и хиротонии иеромонаха Симона (Морозова) во епископа, по возведении его в сан архимандрита, оставить на благоусмотрение Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. — О чем и послать соответствующий указ. ЖУРНАЛ 36 СЛУШАЛИ: Прошение Преосвященного епископа Петропавловского и Булаевского Гурия о почислении его на покой по состоянию здоровья. ПОСТАНОВИЛИ: 1. Епископа Петропавловского и Булаевского Гурия почислить на покой по состоянию здоровья. 2. Выразить благодарность Преосвященному епископу Гурию за понесенные труды по управлению Петропавловской епархией и определить ему местом пребывания г. Москву. 3. Епископом Петропавловским и Булаевским избрать протоиерея Виктора Михейкина, клирика Петропавловской епархии. 4. Место наречения и хиротонии протоиерея Виктора Михейкина во епископа, по пострижении его в монашество и возведении в сан архимандрита, оставить на благоусмотрение Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. — О чем и послать соответствующий указ. ЖУРНАЛ 37 СЛУШАЛИ: Рапорты Преосвященного Пантелеимона, митрополита Красноярского и Ачинского, и Преосвященного Никодима, епископа Енисейского и Норильского, с предложением образовать новую епархию в Красноярском крае. |
| Симона допросили 13 апреля. Он показал, что преосвящ. Феофану никакой противности не чинил и был, как в проповеди слова Божия, так и в прочем, по его приказанию во всяком послушании и содержан был в любви и милости; разве только то преосвященный признает за противность, что во время разговоров с ними смелые ответы и глаголы имели; или что в бытность в Ревеле, 25 марта 1720г., сказал проповедь по прошению адмирала Апраксина, не снесшись с преосвященным; или что служителей его наказывал за вины, но и в том он имел от преосвященного гнев и укоризну, что не жестоко наказывал; или, наконец, за то, что его просил к себе преосвященный Феодосий к делами в новгородскую епархию. Об избрании Епифания в черниговские епископы он уведомился от синодальных советников и асессоров, и слышал от самого же преосвященного Феофана. А что он советовал ему проситься в Киев и поставить первым кандидатом преосвященного Феофана, это написал по следующему случаю: в прошлом 1721 г., в зимнее время, когда от пана гетмана был в С.-Петербурге его гетманский судья Жураховский, да гетманский слуга Быковичь и прочие с ними в доме его преосвященства, то Быковичь отвел его Симона в сторону и говорил от лица оного судьи Жураковского, чтобы он наведался у его преосвященства, ежели господин гетман будет о его преосвященстве просить, чтоб вчинен был на юевскую митрополию, не будет ли его преосвященство о том досадовать? Симон, улуча время, говорил о том преосвященному Феофану, на что он отвечали: «хотя он ведает, что ему в Киеве митрополитом не быть, что его императорское величество от Синода его не отпустит, однако же не без досады ему, что выбирали на ту митрополию в кандидаты таких, которым быть за некоторыми делами не можно, а его-де преосвященство и не положили. И хотя б-де то и не учинилось, однако же для чести, понеже как зовет кто кого хлеба кушать, хотя и не пойдет званный, однако бывает благодарный». – Симон содержался в Москве, в златоустовском монастыре, под крепким караулом. 30 апреля он подал в Синод повинную, в которой писал, что преосвященный Феофан его простил, но что он просит прощенья и у св. Синода. «А я о исправлении бывшаго нетерпеливаго житья моего еще не отчаиваюсь и, елико мощно, исправляти оное и порабощати плоть духу, помощиею Божиею обещался, да не како, иным проповедуя, сам исключим буду». 15 мая он подал другое доношение, в котором просил распоряжения о высылке ему собственных его из Петербурга денег на прокормление: «плоть окаянная ясти и пити хощет; а иногда и подкрепился бы от скуки, да не на що, а щи монастырские уже гораздо надокучили. От долгой нужды и печали и бывшая болезнь моя петербургская паки обновляется и конец жития моего, по моему разсуждению, не далече. Помилуйте, меня беднаго, ради Христа небеснаго, и простите мне всякое согрешение, да и сами обрящете милость в день праведнаго суда». 8 июля в св. Синоде состоялось определение, чтоб его от проповеди слова Божия отрешить и, вину его и отпущение ему сказав, отослать на обещание в Киев. 399 |
| Более широкое и общее употребление получили эти грамоты с тех пор, когда право выдавать их перешло от архиерея к священникам, духовникам, и было распространено на лица известные своею жизнию. Не ограничиваясь умершим в отлучении, стали выдавать их для всякого, кто желал перейти на тот свет с большим обеспечением своей участи и в качестве свидетельства от духовника, что известное лицо не состоит под эпитимиею и получило разрешение. Еще далее они перестали выдаваться на известное лицо и вошли в состав обрядов погребения мирского и монашеского. За лицами выдающегося общественного и церковного положения оставалось впрочем преимущество иметь особые личные разрешения, которые и получались в виде грамот от местного архиерея, или митрополита. Самый ранний из известных нам случаев такого рода связывается с личностию Феодосия печерского и с его отношениями к Симону варягу. Симон просил преп. Феодосия помолиться за него и свой род, а для большей убедительности изложить эту молитву письменно. Не изыду тощь от тебе, аще писанием не известиши ми, говорит он. Исполняя это желание, Феодосий написал ему прощальную молитву, первые и последние слова которой приводятся в патерике печерском, и при этом делается весьма важное в литургическом отношении замечание, что эту молитву с тех пор стали влагать умершим в руку, яко же первый Симон вложити себе повеле. Судя по выдержке, молитва Феодосиева была не что иное, как разрешальная молитва над умершим, известная и по старинным требникам 60 . Самому же Феодосию принадлежит дополнение к ней, относящееся к лицу просителя. Если все это место и приводимая выдержка принадлежат перу Симона Владимирского, а не внесены впоследствии, то это будет значить, что в XIII в. разрешительная молитва уже существовала, и было в обычае вручать ее покойнику. Но обычай пошел, конечно, не со времени Симона варяга, и его одиночный пример не мог сделаться основанием практики. Основание, без сомнения, лежало глубже, а самый обычай практиковался в Византии и имел связь с индульгенциями. |
| Митрополит Симон 1501 г. написал грамоту к пермскому духовенству, в которой обличал нерадение его о новообращенных, незаконные браки последних и разные богомерзкие дела, совершаемые по древнему обычаю. Он же писал послание к новообращенным пермякам, в котором, между прочими наставлениями, обличал их богомерзкие дела: «служение кумирам, совершение тризн идолам, моление болвану Воипелю». В нравственной части грамота и послание митр. Симона, наравне с прочими посланиями этого рода, проникнуты духом нравственно-аскетического проповедничества. Они внушают жизнь по заповедям христианским, посещение храмов, соблюдение постов, неядение в праздники до обеда и т. под. 300 . В грамоте пермскому духовенству Симон упоминает, что ему (духовенству) неоднократно об этих предметах «посылал грамоты свои пермской епископ Филофей». Епископ Филофей, проповедуя веру 30 лет (1471–1501) , часто писал окружные послания к духовенству и зырянам. О содержании их можно судить по мыслям приведенных нами посланий митр. Симона. В окружных посланиях и грамотах древних пастырей особенно заметны повторения и заимствования, нередко буквальные. Грамота новгород. архиеп. Макария в пятину вотскую сообщает нам любопытные сведения о вере и нравственности племен, обитавших между балтийским морем и ладожским озером. Финские племена: Карела, Чудь, Ижора, благодаря деятельности миссионеров, уже в XIII веке были обращены в христианство; но от недостатка надзора и руководства в вере, придерживались языческих обычаев. Они покланялись камням и священным деревам, приносили жертвы богам своим, и обращались за наставлениями к арбуям или жрецам. Между прочим, у них в обыкновении было многоженство, как и у прочих язычников, странный способ погребения в лесах и курганах. В окружной грамоте к духовенству пятины (1534 г.) Макарий обличает все эти заблуждения и подкрепляет свое слово делом. Он внушает духовенству, при содействии православных, истреблять огнем все языческие божества и молельни; арбуев и их последователей исправлять, или предавать суду 301 . В 1535 г., по распоряжению Макария, снова были приняты меры к истреблению в этих местах язычества. Но язычество снова утвердилось в финских племенах, и спустя 13 лет, архиеп. новгор. Феодосий написал окружную грамоту к духовенству вотской пятины, сходную с грамотой Макария, и подкрепил ее теми же полицейскими мерами. Последствия дела не известны 302 . Значение обличительных грамот и посланий |
| Более широкое и общее употребление получили эти грамоты с тех пор, когда право выдавать их перешло от архиерея к священникам, духовникам, и было распространено на лица известные своей жизнью. Не ограничиваясь умершим в отлучении, стали выдавать их для всякого, кто желал перейти на тот свет с большим обеспечением своей участи и в качестве свидетельства от духовника, что известное лицо не состоит под епитимьей и получило разрешение. Еще далее они перестали выдаваться на известное лицо, и вошли в состав обрядов погребения мирского и монашеского. За лицами выдающегося общественного и церковного положения оставалось, впрочем, преимущество иметь особые личные разрешения, которые и получались в виде грамот от местного архиерея, или митрополита. Самый ранний из известных нам случаев такого рода связывается с личностью Феодосия печерского и с его отношениями к Симону варягу. Симон просил преп. Феодосия помолиться за него и свой род, а для большей убедительности изложить эту молитву письменно. Не изыду тощь от тебе, аще писанием не известиши ми, говорит он. Исполняя это желание, Феодосий написал ему прощальную молитву, первые и последние слова которой приводятся в патерике печерском, и при этом делается весьма важное в литургическом отношении замечание, что эту молитву с тех пор стали влагать умершим в руку, яко же первый Симон вложити себе повеле. Судя по выдержке, молитва Федосеева была не что иное, как разрешальная молитва над умершим, известная и по старинным требникам. 43 Самому же Феодосию принадлежит дополнение к ней, относящееся к лицу просителя. Если все это место и приводимая выдержка принадлежат перу Симона Владимирского, а не внесены впоследствии, то это будет значить, что в XIII в. разрешительная молитва уже существовала, и было в обычае вручать её покойнику. Но обычай пошел, конечно, не со времени Симона варяга, и его одиночный пример не мог сделаться основанием практики. Основание, без сомнения, лежало глубже, а самый обычай практиковался в Византии и имел связь с индульгенциями. |
| И об этом же в другом месте: «Слова, адресованные Фоме: “блаженны не видевшие и уверовавшие”, не могут относиться к тем, кто, не видев, верит в факт Воскресения. Это была бы похвала легковерию, не вере… Без сомнения, блаженными здесь названы те, кто не нуждается в воскресении, чтобы уверовать, те, для кого совершенство и Крест — достаточные доказательства» 13. Весной 1938 г. Симона провела Страстную неделю в Солеме, где выучила наизусть стихотворение английского поэта Джона Герберта (1593 — 1633) «Любовь», чтобы читать его вслух с предельной сосредоточенностью (слово самой Симоны!) в те минуты, когда головные боли, которыми она страдала, становились невыносимыми. «Я думала, что всего лишь произношу прекрасное стихотворение, но это чтение имело — хотя я того сама не сознавала — силу молитвы » . Однажды, когда она в очередной раз читала стихотворение вслух, ей показалось, что Сам Христос сошёл вниз и что она ощущает Его присутствие. Симона пишет, что ей приходилось слышать о подобных состояниях, но прежде она не понимала, что это такое: «Ни чувства, ни сила воображения не принимали ни малейшего участия в этом переживании внезапного подчинения силе; я лишь чувствовала сквозь страдание присутствие любви, подобной той, которую мы узнаем в улыбке любимого лица»… Практически в этих же самых словах митрополит Антоний, который всего лишь на пять лет моложе Симоны Вейль, рассказывает о том, как впервые в жизни (в возрасте четырнадцати лет) он стал читать Евангелие от Марка, выбрав именно его, потому что оно оказалось самым коротким. «И вот я сел читать, — говорит митрополит, — и тут вы, может быть, поверите мне на слово, потому что этого не докажешь. Со мной случилось то, что бывает иногда на улице, знаете. Когда идешь — и вдруг повернешься, потому что чувствуешь, что кто-то на тебя смотрит сзади. Я сидел, читал… читал медленно, потому что язык был непривычный, и вдруг почувствовал, что по ту сторону стола, тут, стоит Христос… И это было настолько разительное чувство, что мне пришлось остановиться, перестать читать и посмотреть… Но даже, когда я смотрел прямо перед собой на то место, где никого не было, у меня было то же самое яркое сознание, что тут стоит Христос, несомненно» 14. |
| Соскучившись одиноческим стесненным положением, и возмущаясь бесцеремонными узурпаторскими деяниями Трифона на троне ее мужа, она призвала в Селевкию младшего брата Димитриева, скрывавшегося от преследования Трифона из города в город, и сделала его своим третьим супругом. Это окончательно уничтожило права Трифона, делая Антиоха неотразимым претендентом на престол, сейчас же сосредоточившим на себе все симпатии современников. Вышеприведенное милостивое обращение Антиоха к Симону и народу Иудейскому как раз относится к тому времени, когда он еще только приступал к фактическому воцарению и устранению Трифона, который им скоро и был вытеснен. Но едва это было достигнуто, иначе стал обнаруживать себя и Антиох. Второе его послание, не замедлившее придти в Иерусалим тотчас по обессилении Трифона, тем более поражает своим противоположным характером по сравнению с первым, что оно было неожиданно – резким ответом на только что обнаруженную полную деликатность и услужливость Симона, который, следуя голосу благоразумия, заранее послал Антиоху 2.000 избранных воинов, немало золота, серебра и других запасов на военные нужды, надеясь этим отклонить от себя заведомо вероятный более тяжелый удар. Опасения эти вскоре вполне оправдались, не отдалившись нимало столь целесообразной попыткой. В Иерусалим является посол Антиоха, Афиновий, и, упрекающе напоминая о произведенных Иудеями завоеваниях и опустошениях в сфере влияния Сирийского, требует или возвращения всего присвоенного или единовременной контрибуции в 1.000 талантов, под угрозой нанесения войны за сопротивление. Для Симона это требование, очевидно, было слишком несправедливым и обидным, и он совершенно законно удовлетворил только одну часть царского ультиматума, согласившись выплатить 100 талантов за города Иоппию и Газару. Само собою понятно, и царь еще менее был склонен делать какие бы то ни было уступки, и вот – конфликт между обеими сторонами готов. Антиох тем в большей силе чувствовал себя излить свой гнев на Иудее, что ему только что удалось устранить своего конкурента Трифона, пойманного в попытке бегства и казненного. |
| Следующие затем письма приведены мною в жизнеописании схимонаха Симона не дословно, и здесь я пишу не списывая эти письма, а передавая лишь их главный смысл. Содержание этих писем касается двух предметов. Первое – это ответ старца на просьбу моего батюшки благословить его на переход на приход. От старца последовал сначала решительный отказ ввиду крайне трудного времени и ради семьи – жены и детей. Мой батюшка не сразу покорился и на вторичную свою просьбу получил тот же ответ, причем было сказано, что переход на приход может совершиться лишь при особом указании на новые начала, то есть устройство коммуны, или при сообщении об эпидемии тифа и оспы. Весной 1919 г. в жизни моего Ильи Николаевича и вообще всей нашей семьи случился большой переворот, а именно умер священник в Николо-Толмачевском приходе, где наш старец 28 лет служил в сане священнодиакона. Правда, старец уже ранее и раз, и два отказал моему батюшке в благословении переходить на другой приход, но Толмачи – это был тот самый храм, где столько лет провел в молитвенном подвиге наш дорогой старец. Это было совсем другое дело, и мой батюшка не на шутку призадумался и съездил туда поговорить с председателем приходского совета. Илья Николаевич с начала 1919 г. стал особенно близок к митрополиту Кириллу, и когда дело его перехода в Толмачи дошло до митрополита Кирилла, тот благословил Илью Николаевича, что называется, обеими руками, сказав: «Идите, отец Илья! Толмачи – это ваше место. Трудно с перевозкой? Оставьте все, возьмите лишь смену белья под мышку, возьмите вашу матушку и детей и идите в Толмачи». Дело было за старцевым благословением. И вот Илья Николаевич послал отцу Симону письмо с одной своей духовной дочерью, ехавшей в Зосимову пустынь, прося его переговоров со старцем – переходить ли в Толмачи или нет. Старец помнил свой приход в том составе и в том виде, в котором он сам там жил и служил, а служил там старец еще в те далекие времена, когда этот один из малейших приходов Замоскворечья состоял почти исключительно из очень богатых прихожан. Батюшке казалось, что и теперь там живут еще те же Булочкины, Протопоповы, Молчановы, Лосевы. И вот в ответ на свое письмо мой Илья Николаевич получил от отца Симона следующее. Тот писал ему 8 июня 1919 г. (а 9 июня Илья Николаевич служил в Толмачах свою первую пробную литургию и в этот день происходило его избрание на общем собрании прихожан, это воскресенье был праздник Всех святых, в земли Российской просиявших): |
|
|
