| Когда же Симона выучила по–гречески «Отче наш», произошло нечто удивительное. «Бесконечная сладость этого греческого текста, — вспоминает она, — захватила меня настолько, что несколько дней подряд я не обходилась без того, чтобы не повторять его снова и снова». Сила этого упражнения, говорит Симона, всякий раз превосходит ожидание. «Уже начальные слова порой исторгают мой дух из тела и перемещают его в какое-то другое место за пределами пространства, в бесконечность второй или третьей степени. Иногда Христос присутствует лично, но при этом с бесконечно более реальной, ясной и преисполненной любви достоверностью, нежели в тот первый раз, когда он захватил меня» 15 . «Помню, что я тогда… подумал… — рассказывает митрополит Антоний, — если Христос живой стоит тут — значит, это воскресший Христос. Значит, я знаю достоверно и лично, в пределах моего личного, собственного опыта, что Христос воскрес и, значит, все, что о Нем говорят, — правда»… Митрополит Антоний прямо говорит о том, что он понял, что больше не нуждается в мифе (конечно, в платоновском смысле этого слова, то есть в том тексте, в который необходимо поверить, в — используя сегодняшний язык — сообщении!) о воскресшем Христе, ибо знает из своего собственного опыта, что Он воистину воскрес. На самом деле именно об этом говорит в приведенных выше текстах и Симона Вейль. Христос, действительно, остается с нами «во все дни до скончания века» и мы знаем это. Как поется в средневековой латинской секвенции, которая предшествуют чтению Евангелия во время пасхальной мессы — Scimus Christum surrexisse de mortuis vere, Tu nobis victor rex miserere… — Мы знаем , что воистину воскрес Христос из мертвых, Царю и Спасителю, помилуй нас… …мы знаем, именно уже знаем, а не верим, знаем из своего личного опыта, что распятый и умерший на Кресте Господь воскрес и явился не только Симону–Петру, но и каждому из нас. Мы обладаем этим знанием, но только, увы, не можем передать его другим, потому что такое знание не передается теми способами, которыми может быть передано знание физики или математики. Оно просто приходит в какой-то момент в нашу жизнь и сразу обновляет её и делает принципиально иною… |
| Сноски: http://simoneweil. ru/ 1 Ангелика Крогман. «Симона Вейль, свидетельствующая о себе», с. 41. 2 Там же, с. 49 3 Ангелика Крогман. «Симона Вейль, свидетельствующая о себе», с. 129. 4 «Письма к клирику», с. 291. 5 С. Гроф. «Психология будущего», с. 264 6 «Письма к клирику», с. 290. 7 Там же, с. 265. 8 Там же, с. 271. 9 Карл Густав Юнг. «Бог и бессознательное», с. 44. 10 Diocesan conference, Haedington, Oxford, 25 th — 28 th May 2001, p.40. 11 «Письма к клирику», с. 128. 12 Карл Густав Юнг. «Проблемы души нашего времени». СПб, «Питер», с. 326. 13 «Письма к клирику», с. 341. 14 Антоний, митрополит Сурожский. «О встрече», СПб, «Сатис», 1994, сс. 36–37. 15 Цит. по: Ангелика Крогман. «Симона Вейль, свидетельствующая о себе», сс. 143–144. http://magazines. russ. ru/continent/2004/119/chist20. html О С. С. Аверинцеве Опубликовано в журнале: «Вестник Европы» 2004, “Уже в ранних стихотворениях Семена Липкина, возникших в ограждении себя от шума советского безбожия, ясное осмысление жизненного опыта предстает неотделимым от мысли о Боге; и мысль эта, источник всякой ясности ума и души, остается и позднее сердцевиной его поэзии”. Так писал несколько лет тому назад Сергей Сергеевич Аверинцев о поэзии одного из старейших и самых прекрасных наших поэтов. Однако слова эти полностью применимы и к самому Аверинцеву. Уже в ранних его статьях, появившихся в начале 70–х гг., он выступает как верующий ученый, для которого сердцевиной его жизни является Иисус. Сергей Сергеевич был первым в Москве человеком, в своих университетских лекциях открыто заговорившим о Боге. На филологическом факультете. Осенью 1970 г. он читал их по субботам в новом тогда здании на Воробьевых горах в огромной аудитории, где тогда яблоку было негде упасть. Его византийская эстетика, основанная на самом высоком и в высшей степени профессиональном филологическом анализе, была в то же время настоящей проповедью Слова Божьего и христианской веры. Каждому слушателю из этих лекций сразу становилось ясно, что лектор не просто знает Евангелие и святоотеческую традицию, но сам верит в Бога. |
| В эти минуты крайнего горя и опасности Иерусалима, взамен павшего жертвой коварства врагов брата, предложил себя в предводители против них достойный брать его Симон, уже успевший заявить себя доблестнейшим его сподвижником и теперь единодушно всем народом провозглашенный тотчас же вождем. Трифон, как заранее можно было предвидеть, тотчас же двинулся из Птолемаиды в Иерусалим, ведя за собою и дорогого Иудейского пленника. Удавшийся опыт коварного захвата противника, с которым едва достало бы силы повторяться в открытом поле битвы, воодушевил Трифона повторить свое коварство и над Симоном. Он посылает к нему послов с заявлением, что Ионафан задержан в плену просто за то, что не уплатил недоимок за свою должность, и что свобода его будет тотчас же возвращена, как только Трифону будет уплачено 100 талантов серебра и в обеспечение дальнейших уплат два сына Ионафана будут даны ему в качестве заложников. Предложено это, несмотря на новое очевидное коварство, усмотренное и Симоном, не могло не быть испробовано; неисполнение его могло навлечь на Симона обвинение в гибели брата, и вот он рискнул послать Трифону и деньги и заложников. Коварство Трифона тотчас же подтвердилось. Не давая свободы Ионафану, он продолжал надвигаться на Иерусалим, куда давно звал его стесненный Сирийский гарнизон. Обходя и отодвигая Симона, не упускавшего его из виду со своим войском, он едва не соединился с гарнизоном Иерусалимской крепости, и только зоркая бдительность Симона и крайне неблагоприятная погода не допустили его до этого. Тогда он отступил за Мертвое море и здесь лишил Ионафана жизни. После этого он ушел в Сирии умертвил здесь своего питомца Антиоха VI и возложил на себя Сирийскую корону. Несчастная жертва его коварства – убитый Ионафан с большим торжеством был перенесен в фамильный склеп Маккавеев в Модин и почтен великолепным погребением, не только как жертва коварства врагов, но главным образом как жертва ревности о благе и защите родины. Последнюю мысль Симон в самом начале своего правления не преминул глубже напечатлеть в сознании и сердцах своих современников. |
| 1112. Рафаила , епископа Псковского и Нарвского, из архимандритов Колязинского монастыря, 1725 г. 15 августа, в четвертку, 14 лл., без переплета. 1113. Самуила , епископа Белоградскаго и Обоянского, из архимандритов Киево-Никольского Пустыннаго монастыря, 1768 г. декабря 28-го, 23 л., 23-й лист чистый, в цветной бумажной обложке. 1114. Сергия , епископа «Богоспасаемых градов Великаго Устюга и Тотьмы», из архимандритов Петровского монастыря что в Москве, 1732 г. декабря, в четвертку, 12 лл., 11-й и 12-й лист чистые, без переплета. 1115. Сильвестра Кулябки , епископа Костромского и Галичского, из архимандритов Киево-Богоявленского Братского монастыря и ректоров Киевской академии, 1745 г. ноября 10-го, 13 лл., 13-й лист чистый, в цветной папке. 1116. Сильвестра , митрополита Тобольского и Сибирского, из архимандритов, 1749 г. июля 16-го, 10 лл., в цветной папке. 1117. Сильвестра , епископа Переяславского и Дмитровского, из архимандритов Переяславского Никитского монастыря, 1761 г. декабря 23-го, 12 лл., в цветной папке. 1118. Серапиона , «епископа викария архиепископии Переславския и Дмитровския», 1745 г. марта 30-го, 15 лл., 15– й лист чистый, в цветной бумажной обложке. 1119. Серапиона , епископа Дмитровского, из архимандритов Богоявленского Московского монастыря, 1788 г. июня 11-го, 13 лл., 13-й лист чистый, в папке, обтянутой шелковою материею. 1120. Симона , епископа Суздальского и Юрьевского, из архимандритов Саввино-Сторожевского монастыря, 1739 г. ноября 21-го, 10 лл., 10-й лист чистый, без переплета. 1121. Симона , епископа Костромского и Галичского, из архимандритов Троицкаго Костромского Ипатиевского монастыря, 1745 г. марта 31-го, 19 лл., 18-й и 19– й листы чистые, в цветной бумажной обложке. 1122. Симона , епископа Костромского и Галичского, из архимандритов Новоспасского монастыря, 1769 г. сентября 6-го, 24 л., 23-й и 24-й листы чистые, в цветной бумажной обложке. 1123. Софрония , епископа Иркутскаго и Нерчинского, из наместников-иеромонахов Алекеандро-Невския лавры, 1753 г. апреля 18-го, 15 лл., 15-й лист чистый, в цветной бумажной обложке. |
| Никто не заставлял Христа идти в пустыню поститься. Пост мы берём на себя добровольно вместе со всей Церковью. А у нас к посту бывает некое обрядово-языческое отношение: когда мы перед постом наедаемся, обжираемся блинами, в Прощёное воскресенье съедаем всё, что есть в холодильнике, чтобы ничего не осталось, а потом с полным животом, еле-еле, пытаемся делать поклоны Ефрема Сирина в первые дни Великого поста. Но это в корне неправильно, ребёнок не поймёт такое. Мы должны стараться видеть сущность поста, внутреннюю, а не внешнюю, как учил Господь. Если у нас в пост нет хотя бы маленькой радости, облегчения от зависимости у наших страстей, то наверно мы постимся не так, не для того. – А если ребёнок не хочет поститься, не понимает смысла этого – как себя вести родителям? – Для каждого ребёнка мотивация должна быть разной. Кому-то можно сказать: «Или тебе слабо?» Может, не лучшая мотивация, но всё же мотивация. Кому-то можно сказать: мы христиане, давай поститься вместе, вместе с Церковью. С кем-то можно поговорить по душам, позвать присоединиться к посту, как члена семьи, если для него это дорого. – Практически все подростки сталкиваются с проблемой самоопределения по отношению к Богу, к вере. Писательница Симона де Бовуар рассказывала, что когда ей было 15 лет, она раз и навсегда решила определиться: есть Бог или нет. Поставила перед собой часы и сказала Богу: покажись в течение пяти минут! Бог, естественно, не послушался, и Симона решила, что Бога не существует, и больше она об этом думать не будет. И митрополит Антоний Сурожский подобным образом в юности пытался решить для себя вопрос с верой, только с обратным результатом, чем Симона де Бовуар. А мы навязываем подросткам бездушный формализм, и они начинают сопротивляться. Порой родители задумываются о своём отношении к ребёнку только тогда, когда он поднимает бунт. Нужно ли родителям заранее прогнозировать подростковый протест? – Бунт для подростка – вещь естественная. Нужно относиться к нему спокойно, не паниковать, не рвать на себе волосы, что 15 лет сугубо православного воспитания прошли зря. |
| С этою целью он воздвиг над местом успокоения своего отца и братьев семь величественных пирамид, «которые молено было видеть с Средиземного моря», и которые, наряду с выражением родственной любви самого Симона, имели ввиду именно напоминать подраставшим и всем будущим поколениям освобождение родной страны представителями дома Асмонеев и обеспечивать любовь и уважение к тем, кто в данный момент являлся представителем этого славного рода. Вместе с званием вождя, Симон, впервые без предварительная испрашивания согласия правителей Сирии, принимает на себя и сан первосвященника, и уже после, по-видимому – в угоду доброжелательствовавшей к Сирии партии в Иерусалиме, отправил послов с богатыми дарами к царю Димитрию II, с двух сторон стесненному Трифоном и Парфянами. Послы принесли Димитрию деликатное извинение Симона за прежние недоразумения, и просьбу о признании его первосвященником, о сложении податей и постоянном владении вновь укрепленными городами. Для Димитрия было верхом блаженства уже одно то, что его признают царем, и он удовлетворил все требования Симона, который с этих пор во всех грамотах, начиная с 143 г., ввел собственное летосчисление, взамен прежнего Селевкидского, и стал именоваться, как «великий первосвященник, полководец и вождь Иудеев». В этом звании он проявил прежде всего доблестные качества Иуды, предприняв намерение совершенно очистить страну от наиболее зловредных элементов эллинизма. После извещения о пленении Ионафана, он, не доверяя верности жителей Иоппии в виду приближенья Трифона, выгнал всех их из города, и заселил его еврейскими колонистами и добровольцами. Он имел ввиду при этом и крайне выгодное положение города, в котором он давно мечтал устроить и впоследствии действительно устроил удобную гавань, весьма важного значения для Иудейской торговли. Наконец, Симон достиг и того, на что не решался за последней время никто даже сделать попытку. Он вынудил Сирийский гарнизон совершенно оставить неприступную Иерусалимскую крепость, которая тотчас же с подобающею торжественностью была очищена от языческой скверны. |
| XIII. Для биографии царского иконописца Симона Федоровича Ушакова Житие Илариона, митрополита Суздальского († 1707 г.), составленное по устным рассказам и келейным запискам 388 в первой четверти XVIII в., в высокой степени интересно и важно для истории русского быта и нравов конца XVII столетия. Приезжая в Москву, Иларион обыкновенно останавливался в доме у царского живописца Симона Федоровича Ушакова, который был ему в родстве. У него же останавливались и старцы, которых посылал в Москву Иларион из своей Флорищевой пустыни. Однажды трое старцев, гостившие у живописца Ушакова, поздно вечером отправляли заповеданное им монастырское правило, воссылая к Богу свои прилежные молитвы со слезами, и вдруг от богодуховных уст их начало исходить огненное пламя до самых небес, между тем как в храмине не было зажжено ни одной свечи. И увидели тот огонь, до небес восходящий, сторожа, стоящие у Спасских ворот города Кремля, очень смутились и пристально стали смотреть в ту сторону, полагая, что это пожар. Потом пришли в удивление от необычайного пламени, и между собою говорили: если бы что загорелось, то теперь было бы больше полымя и появился бы сильный дым; а этот пламень без дыма, и каков был сначала, таков и теперь. И посоветовавшись, пошли они на тот пламень, чтоб разведать истину, и дошли до дома, где пребывали в молитве ученики Илариона. Симон Ушаков ввел их в храмину, к молящимся старцам, но там не было никакого огня, ни света; а когда стражи от них вышли, огонь опять начал от той храмины восходить до небес. И познали тогда и пришедшие, и хозяин дома, что пламень тот не иное что, как молитвы, которые восходят к Богу от уст тех благочестивых старцев. Известно, что митрополит Иларион прилагал большое старание о церковном благолепии и покровительствовал успехам церковного пения, зодчества и живописи. В последнем деле много способствовал ему его даровитый родственник, умевший соединить с благочестивыми преданиями старины все прекрасное, что только доходило в его мастерскую с Запада. |
| Дарования, добродетели и полезная деятельность Симона снискали ему великую любовь и уважение всего Киева; особенно же ценил его митрополит Рафаил и, уверенный в нем, рекомендовал в законоучители к наследнику царствовавшей тогда императрицы Елисаветы Петровны, великому князю Петру Феодоровичу: 31 мая 1742 году последовал указ о вызове иеромонаха Симона ко двору. С какими мыслями вступал Симон на новое поприще — об этом можно только догадываться. Полный ревности к родному православию, которой не ослабило в нем долговременное пребывание в чужих краях, общение с инославными его друзьями, Симон, конечно, глубоко сознавал всю важность возложенной на него задачи. Вместе с тем, вероятно, предугадывал он и великие ее трудности. Порученный ему ребенок был очень избалован, своенравен, не способен к серьезным научным занятиям. Потом из уединения тихой кельи, от ученой кафедры, с которой слушала его с затаенным дыханием стая развитой, жадной до научного знания молодежи, ему предстояло перенестись в высокомерную, занятую происками, придворную среду. И, по собственному признанию Симона, в первое время он чувствовал себя, среди этих «скрытых и непостоянных людей, как бы покрытым мраком». Оторванный от ученых занятий, Симон уже не мог ничего дать такого, что закрепило бы навеки его ученую славу. Еженедельно четыре раза, Симон должен был заниматься с наследником русским языком и Законом Божиим. Так как мальчик был рассеянный, вспыльчивый, с дурным характером, кроме того болезненный, то заниматься было трудно. Кроме того, разные парадные приемы и придворные торжества постоянно нарушали правильность занятий. Чем мягче казался учитель, тем хуже вел себя ученик. Мало-помалу Симон сделался настоятельным, даже строгим, и не только не сокращал положенного для уроков времени, но занимался долее назначенного. Сын Голштинского принца, наследник был лютеранин, и Симон, готовя его к принятию православия, изъяснял ему наши догматы. Сверх того, Симон старался развить в ученике своем нравственную сторону, говоря ему «как надобно монархам христианским правду любить, сирот защищать, монаршими руками слезы невинно страждущих отирать, яко за сие вечное примут от Бога мздовоздаяние». |
| 2. Выразить всемерную поддержку канонической Украинской Православной Церкви, проходящей через период тяжелейших испытаний. 3. Подчеркнуть, что вся полнота Русской Православной Церкви высоко ценит мужество и твердость, являемые епископатом, клиром, монашествующими и благочестивыми мирянами Украинской Православной Церкви в условиях гонений, развязанных против нее нынешней государственной властью Украины. ЖУРНАЛ 22 СЛУШАЛИ: Сообщение Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, председателя XXVIII Международных Рождественских образовательных чтений, о тематике предстоящего форума. Справка: На заседании Священного Синода Русской Православной Церкви от 26 февраля 2019 года под председательством Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла было решено XXVIII Международные Рождественские образовательные чтения провести с 26 по 29 января 2020 года, а тему утвердить на следующем заседании Священного Синода — после предварительного обсуждения на Высшем Церковном Совете (журнал 3, п.4). На заседании Высшего Церковного Совета 1 марта 2019 года предложена тема «Великая Победа: наследие и наследники». ПОСТАНОВИЛИ: XXVIII Международные Рождественские образовательные чтения провести на тему «Великая Победа: наследие и наследники». ЖУРНАЛ 23 ИМЕЛИ СУЖДЕНИЕ о поданном прошении Преосвященного митрополита Орловского и Болховского Симона о почислении на покой по состоянию здоровья. ПОСТАНОВИЛИ: 1. Преосвященного митрополита Орловского и Болховского Симона почислить на покой по состоянию здоровья, согласно поданному прошению. 2. Определить для Преосвященного митрополита Симона местом пребывания на покое г. Мурманск с материальным содержанием от Мурманского епархиального управления. 3. Преосвященным Орловским и Болховским, главой Орловской митрополии, быть архиепископу Южно-Сахалинскому и Курильскому Тихону, выразив ему благодарность за понесенные архипастырские труды в Южно-Сахалинской епархии. 4. Преосвященным Южно-Сахалинским и Курильским быть епископу Нерчинскому и Краснокаменскому Аксию. |
| Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Послание о соблюдении соборного приговора 1504 г. Приводится по изданию: Казакова Н.А., Лурье И.С. Антифеодальные еретические движения на Руси XIV - начала XVI в. М.-Л. 1955 Список источников «Послание о соблюдении соборного приговора 1504 г.» до настоящего времени не было опубликовано и специально не исследовалось. Однако оно является существенным источником, рисующим борьбу по вопросу об отношении к ереси, которая разгорелась между «осифлянами» и «нестяжателями» после собора 1504 г. Если воинствующие церковники во главе с Иосифом Саниным настаивали на самом решительном преследовании еретиков, то нестяжатели были сторонниками более осторожной тактики по отношению к еретикам, проявляли большую терпимость. Против нестяжателей и было направлено публикуемое «Послание». Это «Послание» содержит новые существенные сведения о социальном составе еретиков, а также помогает разобраться в истории текста «Просветителя», в который оно было позднее включено. «Послание» написано от имени митрополита Симона. Однако его составителем, очевидно, был Иосиф Волоцкий. «Послание о соблюдении соборного приговора» дошло до нас в тех же полемических сборниках (Рогожского извода), где помещено «Слово об осуждении еретиков» и «Слово о благопремудростных коварствах», — перечисление их см. выше в археографическом введении к «Слову об осуждении еретиков» 1—8). Помимо этого «Послание о соблюдении соборного приговора 1504 г.» содержится в сборнике (Синодального извода): БИЛ, Фунд. 171; 4°; первая половина XVII в., лл. 250—255. Во всех этих сборниках помещены произведения Иосифа, которые относятся к его борьбе с «новогородскими еретиками». Однако ни перед «Посланием о соблюдении соборного приговора», ни в начале сборника имени автора нет. Даже больше того, несомненно, что «Послание» написано от имени митрополита Симона. Это явствует хотя бы из сравнения послания с его изложением в 15-м слове «Просветителя». |
|
|
