| Жизнь становилась все хуже и хуже. Больные дети, почти постоянно пьяный муж, разборки, скандалы доводили меня до отчаяния. Я стала много молиться, и очень остро чувствовать свое одиночество. Однажды после бурной ночи муженек приплелся домой утром. Шатаясь и бурча что-то под нос, начал шарить по карманам. Я, пытаясь уложить его спать, выговаривала ему, что пора и прекратить такую жизнь. Слово за слово Евгений потерял рассудок окончательно. Обидевшись на мои слова и упреки, вытащил газовый баллон на веранду и “попытался затащить его в дом. Быстро закрыв дверь, я встала к ней спиной, чтобы не пустить его. Там были дети. – Уйди,- кричал он,- уйди, а не то я прямо здесь его подожгу. – Поджигай. – Дура, мы же сейчас вместе на воздух взлетим! Уйди! – Не пущу, там дети. Они ни в чем не виноваты. – Сейчас взорву всех! Ты же подохнешь! – Ну и пусть, значит так надо. Крича и ругаясь, он мучился с газовым баллоном, поджигая его, то спичками, то зажигалкой. Но руки плохо слушались и как он ни старался, ничего не получалось. Бросив эту затею, словно что-то вспомнив, он пошел к калитке и уходя, хлопнул ей, продолжая ругань. Трясущимися руками я закрыла дверь и ушла к детям, решив, мужа домой сегодня не пускать. Оля спокойно «работала» у окна, а Димочка прижался ко мне и мы вместе плакали. В такие минуты мне казалось, что вера, это что-то очень далекое и недосягаемое. Что Господь меня не слышит, и что, может быть Он, помогает только избранным, какой я, к сожалению, не являюсь. В своем горе, совершенно без какой-либо поддержки со стороны, я очень страдала от мыслей, и жалости к самой себе. Евгений, устав от пьянки, постепенно начинал приобретать человеческий облик. Он становился таким как раньше, тихим, спокойным и даже приветливым. Но душа его разрушалась гораздо быстрее, и восстановиться сама по себе не могла. Для этого нужно было покаяние. Но что мы с мужем знали об этом? Постепенно я стала замечать, что даже трезвым, мой муж был уже не мой. В дни тишины, наша семья внешне была похожа на семью. Мы не обвиняли друг друга ни в чем, стараясь забыть все происшедшее. Пытались быть приветливее, но появилась сдержанность, и словно над нами все время висел «дамоклов меч». Хозяйство велось из рук вон плохо. Не имея опыта, знаний, мы замучили бедных животных. Корова гуляла сколько хотела. Очень редко возвращалась вместе со стадом. Ее постоянно нужно было искать. Свиньи ели плохо пропаренную пшеницу, потому что дробленку делал мельник, но кто бы к нему пошел. А когда, намаявшись бегать по полям за рогатой скотиной, решили ее продать, ушли куры, поселившись у соседей. Осталось две приличные свинки, килограммов по сто двадцать, выкормленные прежними хозяевами. Пшеница кончалась. Муж все время шил, выполняя заказы, и чтоб животные совсем не исхудали, мы решили по очереди «пустить» их на мясо. Я предложила позвать на помощь соседей, ведь муж никогда этим не занимался. Но Евгений не захотел. |
| Главное направление нашей деятельности — трудовая помощь бездомным. На улице люди привыкают к тому, что работать не надо — голодным не останешься. Один мне говорил: «В какой бы я подворотне ни проснулся, передо мной всегда будет лежать бутерброд с колбасой». Это мечта многих — ничего не делать и всегда быть «счастливым». Да, могут убить, ограбить. Но для большинства это осознанный выбор. Уйти с халявы и начать работать непросто. В наших рабочих домах люди получают 1000–1500 рублей в день, трудясь подсобниками на стройках. Да, на эти условия большинство трудоспособных бездомных готовы уходить с улиц, но тяжелее обстоит дело с инвалидами и стариками — теми, кто не может заниматься тяжелым физическим трудом. В социальных домах живут мамы с детьми, старики и инвалиды. У социального дома в Заозерном своя мини-ферма — здесь есть свиньи, козы, кролики, куры. Это дом уже три года не покупает мясо, которым обеспечивает себя сам Им мы предлагаем место в инвалидных (социальных) домах и платим за трудотерапию от 50 до 150 рублей в день. Но тех, кто еще может работать, такие условия не устраивают, так как попрошайничеством на улице можно получить в разы больше. Если бы удалось по их состоянию здоровья найти работу, при которой люди получали бы ту же самую тысячу рублей в день, то наверняка многие из тех, кто сейчас осознанно живут на улице, оттуда бы ушли. Например, бездомные могли бы работать на мусоросортировочных заводах — это и правда идеальное место для трудоустройства тех, кто не может заниматься тяжелым физическим трудом. Но чтобы устроиться на этот завод, нужен полный пакет документов, не должно быть судимостей, болезней. Это сразу лишает почти всех наших подопечных шансов. Но документы — полбеды. Главная сложность в другом: бездомный рано или поздно уйдет в запой, и ему нужно будет искать замену, а по КЗОТу это невозможно: работать имеет право только тот, кто официально трудоустроен. Спасти мог бы общинный принцип труда, когда работодателю не важно, кто будет исполнять работу, а важен результат. Один человек начал работать, запил, его сменил другой, заканчивает работу третий. Это, по опыту, единственный вариант организовать работу алкоголиков. Вот только наше законодательство таких схем для бездомных не предусматривает, хоть мы постоянно стараемся донести до властей, что нужен закон о социализации бездомных, который выделил бы их в отдельную категорию граждан и предусмотрел для них в том числе общинный принцип работы. |
| Прошло несколько лет. Мало-помалу люди обжились на новом месте. У них было уже небольшое стадо, бродили по Бухаре куры и гуси, хрюкали свиньи, и все же по-прежнему старик с ними не говорил, жил в землянке и питался отдельно. Они привыкли к нему и не трогали его, но их мнения относительно него разделились. У них снова появилось теперь время, чтобы рассуждать о жизни, они спорили о том, кто он есть, одни называли его пророком, другие инопланетянином, а третьи — принявшим земное обличье ангелом. Они снова рассуждали о степенях цивилизации, смотрели в космос, собирались в круги и устраивали радения и хороводы. Они хотели, чтобы он тоже участвовал в их обрядах, но, когда неженщины предложили старику принять огненное крещение, он схватил в ярости топор, разметал их вокруг себя и гонял по деревне, как щенков. После этого они оставили все попытки обратить его в свою веру. Однажды одна из женщин вошла к старику в землянку и вернулась только утром со счастливыми блуждающими глазами. Она приходила к нему каждую ночь, и поначалу никто об этом ничего не знал — старик никак не выделял ее среди прочих, да он, верно, и не знал, кто именно к нему приходит. Когда другие женщины узнали об этом, они стали собираться ночью вокруг землянки, слушая крики счастливицы, ее стоны и всхлипы, и терпеливо ждали очереди. Потом женщина почувствовала, что забеременела, и перестала к нему ходить, но другая пришла следующей ночью, и так в течение нескольких месяцев они перебывали в землянке почти все. Неженщины никак не препятствовали женщинам совокупляться со стариком, и животы сестер их не смущали. Напротив, они как будто обрадовались этим переменам и с нетерпением ожидали, когда женщины разрешатся от бремени. Весной в Бухаре родился первый ребенок. Через месяц появился на свет его единокровный брат, за ним другие сестры и братья, все как на подбор здоровые, горластые и крепкие. Женщины не могли кормить их своим молоком, потому что у них не было грудей, и вскармливали коровьим и козьим, но ни один из младенцев не умер. |
| в) Свидетельства в пользу «знаков на колдуньях» не имеют для нас большого значения. Нечувствительные места, на которые полагались Матвей Гопкинс и другие открыватели колдуний, в некоторых случаях могли действительно носить неподдельный характер. Подобные нечувствительные участки, как известно, бывают у истеричных субъектов, а вызывание нечувствительности посредством внушения в новейшее время сделалось заурядным. Предполагаемые «соски колдуний» (сосавшиеся бесами), равно как и появление самих бесов, встречаются, по-видимому, почти исключительно в странах с господствующим английским языком 33 . Любая бородавка, нарыв или опухоль, вероятно, являлись для обвинения достаточными основанием; мы читаем у Коттона Мэзера, что женское жюри нашло на теле у колдуньи «сосок» сверхъестественного происхождения, а что три или четыре часа спустя, при вторичном исследовании, он не мог быть найден; и что «печать колдовства» на пальце малолетнего ребенка имела вид «темно-красного пятна, величиною с укус блохи». В деле Джорджа Берроуза, признаком, убедившим Инкриза Мэзера, был тот факт, что Берроуз мог держать тяжелое ружье в вытянутой руке и переносить бочку с яблочным пивом из шлюпки на берег 34 . Итак, до сих пор мы напрасно искали бы в анналах колдовства свидетельств в пользу материальных чудес, могущих сколько-нибудь сравниться с доказательствами, приведенными за последние годы в пользу физических спиритических явлений. Обратимся теперь к последнему разряду показаний. д) О большей части доказательств, основанных на вреде, от которого страдали предполагаемые жертвы колдуний, трудно говорить серьезно. Если у какого-нибудь человека корова теряла молоко, начинала спотыкаться лошадь, застревала в воротах повозка, болели свиньи или куры, случался припадок с ребенком; если он сам или его жена начинали ощущать непривычную боль –все эти факты становились приемлемыми в суде уликами против любой старухи, у которой можно было предположить за последние двенадцать месяцев – или двенадцать лет – какой-либо повод к недовольству этим человеком или его близкими. Подобного рода сумасбродства слишком хорошо известны, и к ним нет необходимости возвращаться. |
| Эмигрант. П.С.Мне просто не куда возвращаться - я " потерялся " в августе 1991. Мария 18 января 2019, 00:49 При чем тут зависть или осуждение? Просто статья якобы о дауншифтинге, но тут просто смена места жительства на более комфортное. Авторам надо называть вещи своими именами. Ниже уже написали - не вводите в соблазн тех, кто может начитаться таких историй, но за неимением средств на коттедж в Зеленограде или переделкино уедет в Кировскую область без газа и с перебоями в электричестве. Складывается впечатление, будто автор захотел рассказать про своих знакомых, но не нашёл иного повода, кроме как записать семью в дауншифтеры.Ждём настоящего опыта деревенского дауншифтинга, а тут тема не раскрыта. Семье дай Бог счастья, но описанный опыт никакой ценности не имеет Ира 17 января 2019, 23:04 Очень растрогало решение героини уехать из Америки, несмотря на свой успех там, принятое из-за будущего мужа. Воспринимается, если честно, как жертва во имя любви. И радостно, что эта любовь была взаимной. И по-хорошему удивило ее решение о получении образования для того, чтобы потрудиться в православной гимназии. Здорово! Кира 17 января 2019, 22:44 Подметила, что, как только появляется статья о переехавшей из города в село семье, находятся комментаторы, ищущие у членов этой семьи сучки в глазах: то от города не далеко, то квартиру там сдают, то работают в городе, то в электричках не ездят, то не решили ещё, насовсем ли переехали и т.п. А люди рассказывают об их " чистоконкретном " личном опыте и абсолютно не виноваты, что у кого-то он не таков. Деньги свои они сами заработали и у читателей не воровали. И, как практика показывает, заглядывание в чужой карман мешает свой наполнять, не говоря уж о том, что не Богоугодное это занятие. Вот только почему-то полюбившиеся редакции чужое слово " дауншифтинг " , на мой грешный взгляд, необязательно. Евгений 17 января 2019, 22:30 Желаем этой семье благословение Божие, искренне радуемся за них, что Господь послал им желанное дитя. По поводу переезда в село из города. Есть такая семья, которая уехала в село, где топят дровами, газа нет. У них четверо деток. Живут от своих рук: теплицы, куры, свиньи, коровы. Начинали с нуля.Подъем - в 5.00 зимой (летом в в 4.00), отбой в 22-23. И так уже 16-ый год. Они выдержали. Но через что пришлось пройти! Я не выдержал, уехал. Они уже не уедут никуда. Но своих детей оставлять там не хотят. Старший уже в военном училище. Эти люди могли бы многое рассказать, но категорически отказываются предавать огласке свою жизнь. А жаль. Это могло бы многих остановить от необдуманного шага. |
| Кроме того, решается задача повышения культуры речи реабилитантов, приобретения ими навыков эффективного межличностного общения и публичного выступления. Социально-терапевтический компонент Социально-трудовая реабилитация заключается в обязательном несении трудового послушания, развитии у подопечных трудолюбия, приобретении навыков дальнейшей трудовой деятельности вне общины. В реабилитационном центре " Саперное " построена столярная мастерская, которая позволяет обеспечить трудовую занятость части реабилитантов. Приход арендует 2 гектара земли для выращивания картофеля, 25 соток для выращивания овощей. Имеется приусадебный огород и небольшой сад. Организованно разведение домашнего скота, построена ферма, где содержится крупный рогатый скот, свиньи, гуси, куры. Ребята колют дрова, убирают помещения, территорию, сами стирают белье, одежду и т.п. Кто не умеет ничего делать - попадаются и такие - учатся. Труд не является самоцелью. Занятия трудом направлены на то, что бы привить реабилитируемым молодым людям привычку к систематической работе, они должны усвоить все необходимые навыки самообслуживания. В реабилитационном центре ребята получают также навыки в строительных работах. Некоторые наши подопечные приобретают достаточно высокую квалификацию в строительном деле, что для них оказывается весьма важным в социальной адаптации после завершения реабилитационной программы. Необходимость постоянно трудиться формирует такие качества, как аккуратность, усидчивость, уважение к чужому труду, способствует выработке адекватной самооценки. Духовно-психологический компонент Употребление наркотиков, даже если оно и не связано с религиозными ритуалами, которые практикуются в некоторых языческих религиях, относится к демонической духовности. Не даром наркотики называют обезьяной духовного созерцания. Человек, употребляющий наркотики, вводится в измененное состояние сознания, которое кажется похожим на состояние подлинного духовного восхищения в совершенном забытии действительности. Как подвижники, ощущавшие внутреннее состояние созерцания, не могут забыть состояние " восхищения " и печалятся о нем, ищут его, так и наркоманы, попав в диавольские сети наркотической страсти, вновь и вновь ищут суррогата духовных ощущений, которые, однако, скоро теряется. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 274 голоса: 4.0 из 5) Оглавление Глава третья. Парочка поросят На станции Вася выпил квасу в честь хорошей покупки, а потом сел в электричку. Поросята шевелились в мешке, а когда поезд тронулся, стали повизгивать. Вася стоял в тамбуре и глядел в окошко на пробегающие поля, дачи, елочки, телеграфные столбы. Пассажиры в тамбуре что-то кричали друг другу, махали руками и курили, выпуская изо рта тяжелые махровые кольца, колеса стучали под вагоном — иэх! — мчался поезд в деревню Сычи и еще дальше… К дому Вася добрался под вечер, когда солнце уже стало садиться и покачивалось над деревней Сычи. Мама Евлампьевна стояла у ворот и еще издали крикнула: — Васьк! Неужто не купил? Вася промолчал. Ему не хотелось орать на всю деревню. — Чего у тебя в мешке-то? — кричала Евлампьевна. — Говори скорей! Неужели поросенок! Слышь, Марусенька, Васька-то поросенка несет! — Бум, бум-бум! — отвечала ей соседка Марусенька из-за оконного стекла. — Пара поросенков, мам, — сказал Вася, кладя мешок на землю. — Да неси их скорей в избу! Застудишь. Они небось махонькие. — Это еще как сказать, — говорил Вася, внося мешок в избу. — Не такие уж махонькие, да и не слишком большие. В самый раз, крепенькие. Пока Вася развязывал мешок, поросята шевелились в нем и повизгивали. — И куры у нас есть, — кричала Евлампьевна, обращаясь к подоспевшей поглядеть поросят Марусеньке, — и утки! А поросят нету. Встану утром и грущу. Вот бы, думаю, поросеночка завесть. — То-то я и говорю, — басовито бубнила в ответ Марусенька. — Без свиньи какой двор. Со свиньей жить веселее. — Да развязывай же скорее! — кричала Евлампьевна. — Куда спешить-то, мам?.. — отвечал Вася, развязав мешок. Он встряхнул его, и из мешка, ощерясь и вроде даже противно улыбаясь, вылез рыжий облезлый пес. Рекомендуем 5 комментариев Самое популярное Библиотека св. отцов и церковных писателей Популярное: Сейчас в разделе 989 чел. Всего просмотров 68 млн. Всего записей 2586 Подписка на рассылку поделиться: ©2024 Художественная литература к содержанию Входим... Куки не обнаружены, не ЛК Размер шрифта: A- 15 A+ Тёмная тема: Цвета Цвет фона: Цвет текста: Цвет ссылок: Цвет акцентов Цвет полей Фон подложек Заголовки: Текст: Выравнивание: Сбросить настройки |
| Так вот они, эти разбойники, не признающие обрезания! Теперь проклятое племя нашло дорогу и в Малакку! Давно уже на многие тысячи миль распространилась весть о сражениях и побоищах Алмейды и Албукерке. В Малакке знают, что эти страшные лузитане пересекают моря не для мирного торга, подобно водителям сиамских и японских джонок, но чтобы, коварно выждав момент, обосноваться здесь и все разграбить. Наиболее разумным было бы совсем не впускать эти четыре корабля в гавань; ведь когда грабитель уже вошел в дом — все пропало! Но у султана имеются надежные сведения о боевой мощи этих тяжелых пушек, чьи черные безмолвные жерла грозно глядят с укрепленных палубных надстроек португальских судов; он знает, что эти белые разбойники бьются, как дьяволы, против них немыслимо устоять. Итак, лучше всего на ложь ответить ложью, на лицемерную приветливость — притворным радушием, на обман — обманом и первому броситься на противника, прежде чем тот успеет занести руку для смертоносного удара. С неимоверной пышностью встречает поэтому малаккский султан посланцев Сикейры, с преувеличенной благодарностью принимает их дары. Португальцы — желанные гости, велит он сказать им, они могут торговать здесь сколько угодно. Через несколько дней он прикажет доставить им столько перцу и других пряностей, сколько они смогут погрузить на свои корабли. Он любезно приглашает капитанов на пиршество в свой дворец, и если это приглашение ввиду некоторых предостерегающих указаний и отклоняется, то моряки все же весело и свободно разгуливают по неведомому гостеприимному городу. Блаженство — снова ощущать под ногами твердую почву, развлекаться с податливыми женщинами и больше не спать вповалку в смрадном кубрике или в одной из грязных деревушек, где свиньи и куры ютятся рядом с голыми, звероподобными людьми. Весело болтая, сидят матросы в чайных домиках, бродят по рынкам, наслаждаются крепкими малайскими напитками и свежими фруктами; нигде, с тех пор как они покинули Лисабон, им не оказывали столь сердечного, радушного приема. |
| Дом был старым: заросший огород, упавшие ворота, разобранная печка, покатые полы, дырявая крыша – все декретные деньги и отпускные мы спустили на ремонт, привели все в терпимый порядок и стали жить. Купили насос, в доме появилась вода, мылись в умывальнике, воду носили ведром, стирали вручную, а потом купили «Малютку». Мы завели большое хозяйство: свиньи, козы, куры, гуси, индюки, кролики. Сажали огород. Я чувствовала себя там словно дерево, крепко вросшее в землю корнями, с прочным, толстым, крепким стволом, устремленным к небу, с раскидистыми ветвями, мощной листвой. Я была полна жизни и силы. Я помню, что выходила в ограду ночью, и меня накрывало счастьем такой силы, что казалось, еще немного – и я не выдержу, мое сердце разорвется от этого невыносимого чувства. Я поднимала голову и смотрела на звездное небо, оно было бесконечным, близким, казалось, можно протянуть руку – и дотянешься. Звезд было несчетное количество, небо было ясным, и ему не было конца. Я могла стоять так часами, совершенно забывая о времени. Помню летние вечера: красный закат, густая прохладная трава, я мою ребятишек в бане и отправляю их по тропинке домой. Потом моюсь сама. Выйду из бани – и не могу дойти до дома, где-то на середине пути у меня перехватывает дыхание от счастья. Стою на тропинке, не могу даже шага сделать – и думаю: разве можно быть счастливей, чем мы, разве можно найти какое-то большее счастье, ведь уже сейчас я почти умираю, такое оно острое и невыносимое. У нас не было ничего – и было все. Бывало, сажаю я грядку – и откопаю жестяную банку, в которой дедушка сажал помидоры на рассаду, возьму ее в руки, разглядываю почти стертую надпись на жестянке – и забываю обо всем, о грядке, о том, кто я, где я: я снова маленькая девчонка, мы с дедушкой высаживаем помидоры. В большую ванну наливаем воду и таскаем дедушке банки, он их ставит в ванну, а бабушка потом вытягивает за ствол растение так, что корень выходит с большим комом земли, и сажает в лунку в теплице. Мне стало казаться, что я разгадала тайну времени. Времени нет, оно никуда не уходит, а остается где-то |
| Издания: Слово о богатем и о Лазаре: Срезневский И.И. Сведение (прим. 357). С.29–33 (не полностью); там же. С.546–554 (полное изд.) (перепеч.: Памятники [прим. 16]. Т.З. С.276 282); Иванова К. (прим. 1252). С.234–244 (окончание сокращено). В первой части изображается всеобщее воскресение мертвых в день Страшного суда. Затронув тему разделения праведников и грешников ( Мф.25:31–46 ), автор заводит речь о сострадании к бедным. Среди практических дел милосердия акцент делается на сочувствии к тем, кто замерзает в холодные зимы. Для аргументации привлекаются и другие притчи, как, например, притча о бедной вдовице ( Лк.21:1–4 ). Опасность внезапной кончины и вечных мук заставляет быть настороже. И только затем, в многословно–поучительной манере, следует сама притча о богаче и бедном Лазаре. В частности, при описании пира перечисляются мясные яства: фазаны, гуси, лебеди, журавли, голуби, куры, зайцы, олени, свиньи, телята, быки и т.п. В ветхозаветной манере выдержано Слово на Рождество Богородицы 1215 , которое содержит также (добавленный впоследствии?) пространный каталог народов. По мнению издателя, оно, возможно, относится к домонгольскому времени. Издания: П(етровск)ий Μ. (прим. 1215). С. 118–126. Начальная и главная части Слова представляют собой общую похвалу Богоматери, в которую вплетены не только цитаты из псалмов и пророков, но и апокрифическая история Анны и Иоакима, родителей Марии. Наиболее употребительными (в том числе и на Западе) образами девства Богоматери (до, во время и после Рождества Христова) служат Неопалимая Купина ( Исх.3:2–3 ); руно Гедеона, орошенное Божественной росой ( Суд.6:36–40 ); камень, который оторвался от горы “без содействия (человеческих) рук” и затем сам соделался великой горою и исполнил всю землю ( Дан.2:34–35:44 ); затворенные врата, войти которыми может лишь Бог ( Иез.44:2 ). В заключительной похвале Мария названа “твердым забралом” и “прибежищем крепким” для всех верующих: как рыбы не могут жить без воды, так и христиане – без Ее помощи. Поэтому и поют хвалу Ей греки, болгары, Русь, “новое Твое стадо”, римляне, авары (авасги?), ивиры, аланы, персы, парфяне, индийцы, эфиопы, алеманны (?) (“алмази”), фригийцы, сербы, хорваты, саксы и скифы, вандалы (?) и гепиды (?), лонгобарды, валахи, сарды, венецианцы, моравы, различные славяне, готы и “фили” (?) 1216 1217 . Нам не известны какие-нибудь параллели этому списку “языков” в других древнерусских памятниках домонгольского времени; западное влияние представляется вероятным. В заключение в эту хвалу “чудесам главе и началу” вплетаются голоса христианских государей, молящихся о внутреннем и внешнем мире для своих народов. |
|
|
