| Вопрос: Я читал, что пророка Илию забрала на небо огненная колесница, запряженная огненными лошадьми. Ответьте, пожалуйста, сколько было лошадей в этой колеснице? Отвечает Иеромонах Иов (Гумеров) : В Священном Писании количество коней не указано: Когда они шли и дорогою разговаривали, вдруг явилась колесница огненная и кони огненные, и разлучили их обоих, и понесся Илия в вихре на небо. Елисей же смотрел и воскликнул: отец мой, отец мой, колесница Израиля и конница его! И не видел его более (4Цар.2:11-12). В «Подлиннике иконописном» в прописи для иконы Огненное восхождение Илии Пророка изображены два крылатых коня. На некоторых иконах видим четырех коней, но запряженных в колесницу не квадригой (в один ряд), а цугом (попарно): икона начала 16 в. (Гос. Историч. музей) и икона кон. 15 в. (Гос. Русский музей). Редко, но встречается изображение трех коней (икона 17 в. Сольвычегодский историко-архитектурный музей). 6 сентября 2005 г. Мы в соцсетях Подпишитесь на нашу рассылку |
| — Как прописи делались — прямо прописывался каждый элемент? — Да, каждый элемент и каждая буковка прописывались, они и сейчас так прописываются. — Вы их сами прописывали? — Да. — Вы прописывали прописи для левшей, будучи правшой? — Да. Они не очень сильно отличаются. Там нужно упростить написание некоторых букв. Положение руки и положение тетради у леворукого различается, а написание букв — практически нет. Вообще, я была сторонницей еще тогда полускрипта и упрощения написания. Например, буквы «п», «м», «т» заглавные и строчные одинаковые. Это упрощает и облегчает обучение. Тысячи людей так пишут. Среди леворуких детей очень много тех, кто имеет тонкую совершенную координацию движений, это никак не сказывается на их почерке, совсем нет. — Что вы чувствовали в те моменты, когда отвечали так: «Не уполномочены обсуждать»? — Сложно сказать. Я слышала это не один раз в разных вариациях. Я понимала, что нужны еще аргументы. Когда я в первый раз оказалась на этой методической комиссии, первые слова, которые мне сказали: «Очень скучные прописи, там нет картинок». Было принято сопровождать написание элементов букв чем-то похожим на эту букву. Например, есть такой элемент — палочка с закруглением вверху и внизу. Буква «г» строчная. Во всех прописях было несколько строчек, где наверху были такие закорючки, из которых дети дорисовывали уточку. Когда первый раз мне сказали — скучно, нет этих уточек, нет еще чего-то похожего на буквы. Экскаватор в виде буквы «э», хотя нужно иметь большую фантазию, чтобы его нарисовать. Весь фокус в том, что процесс письма настолько сложен, что любой «шум» нарушает его. Значит, не должно ничего отвлекать. Вы можете сделать отдельную тетрадь или страничку, где дети будут что-то разрисовывать, выписывать какие-то зигзаги, элементы. Но там, где буква, должна быть только буква, иначе будет нарушено правописание, траектория движения, значит, это осложнит процесс формирования навыка. Сначала у меня не было аргументов. Но буквально через несколько месяцев я пошла в школу, увидела тетради в прописях с этими уточками и заметила, что элемент пишется не с прямой линией в середине, как нужно, а с этой загогулиной. И учитель бесконечно красными чернилами эту загогулину выправляет. Тогда я попросила эти тетради на следующую комиссию. Меня ведь отправили подумать, как разукрасить прописи, в первый раз не приняли. Я придумала, что нужно сделать начальный этап, когда мы готовим к письму. |
| Ребенок, который уже немного умеет сам рисовать, может красиво оформить какую-то небольшую надпись, наприме на Пасху для домашнего иконостаса. Если ребенок умеет читать по-русски, с помощью подобной небольшой фразы он научится не воспринимать особую графику славянского как непонятную – мол, я по-такому не умею читать. Еры и яти легко прочитываются в знакомой фразе . Постепенно предлагаем малышу для списывания всё более длинные фразы, но всегда это должны быть знакомые ребенку предложения. Мне кажется, что легче и интереснее не усаживать ребенка за такой «урок церковнославянского», а делать украшения для дома, подписывать самодельные открытки и плакаты. Чтобы правильно написать фразу – а расставить тупые и острые ударения, определить, где , а где , далеко не всегда способен и дипломированный специалист, – легче всего списывать фразы из Писания или молитвословов на славянском, причем мама списывает из молитвослова крупными и красивыми буквами на листок, и с него уже срисовывает малыш. Сначала – чтение, потом – азбука Наверное, основной сложностью в таком вот простейшем освоении малышом этого непростого языка оказываются титла – сокращения слов, – «Господи, помилуй». В конце многих молитвословов на церковнославянском есть список основных слов, которые пишутся под титлом. Но в общем это не проблема, надо просто объяснить малышу, что это слово «Господи», но пишется оно вот так, сокращенно. Мы не предлагаем малышу сходу прочитать всю Псалтирь, мы предлагаем пока всего лишь одну фразу, и слово под титлом ребенок начинает воспринимать целиком, как образ, как когда-то он воспринимал свое имя. Необходимо лишь прочитать малышу фразу, водя пальцем по тексту, и затем проговаривать каждое слово, которое пишет сейчас ребенок. В православных книжных магазинах продаются церковнославянские прописи – например, Елены Макаровой, Ирины Горячевой. Эти пособия можно использовать и как подготовку к обычной школе. Такие прописи предлагают выписывать элементы букв, обводить буквы, прописывать их в клеточках – это готовит руку к письму, учит внимательности и аккуратности. И одновременно такие занятия позволяют ребенку осваивать славянскую азбуку. Прописывая ту или иную букву – иногда всего один раз, иногда по две строчки – как захочет сам малыш, – мы проговариваем ее название: глаголь, живете, мыслете. Орнаменты из подобных прописей можно раскрашивать как раскраску, можно их использовать как образец при создании тематических поделок. При этом работа с прописями легко вписывается в режим дня. Ведь когда старшие дети садятся делать домашнее задание, дошкольники часто стремятся подражать им – тоже сесть за стол, получить тетрадь и ручку, но бывает, что и мешают своими активными играми старшим. Теперь же они тоже получают задание в славянской прописи – и взрослое дело, и тишина. |
| На основании результатов этого теста опека должна сделать вывод, давать ребенка этой семье или не давать. И как она этот вывод сделает? Здесь получается чистая отсебятина, никто не может взять на себя ответственность и сказать: этим родителям можно давать ребенка, а этим родителям нельзя давать, потому что психологи не являются психиатрами и не могут увидеть у человека какую-то серьезную патологию, например. Психолог может продиагностировать текущее состояние человека. Например, если человек в ресурсе, у него сейчас нет нервного истощения, депрессии, он сейчас годен. Но психолог не может заглянуть в будущее и сказать: когда этот человек возьмет ребенка, не случится ли у него смерти близкого человека, нервного срыва, усталости, депрессии, болезни – всё что угодно с человеком может случиться, мы все живые люди. И тем более, не приведет ли это к возврату. Ребенок не пишет прописи и подойдет для доярки У меня был в практике реальный случай. Очень богатая семья из руководства одного региона. Все есть – достаток, связи, няня, водитель, заграничные поездки. Казалось бы, почему не взять приемного ребенка? Но приемного ребенка вернули в три года, потому что он, видите ли, не пишет прописи. Приемная мама посчитала, что это характеризует его интеллект как ребенка, предназначенного для доярки, а не для их семьи. Вот именно так она и говорила: «Вы поймите, это такой ребенок… у нас другой интеллектуальный уровень, у нас другая сфера общения. Неплохая девочка, но кем она вырастет? В семью доярки она, наверное, хорошо бы вписалась. Вы поймите, ей три года, а она не хочет сидеть и писать в прописях. Моя дочь уже в этом возрасте писала прописи, сразу видно отличие в интеллектуальном уровне. Я три года искала этого ребенка, я давала взятку. Мне пообещали, что это будет нормальный ребенок. Понимаете, кого мне всучили? Как мне вернуть ее, чтобы потом взять другого нормального ребенка?» Такая семья прошла бы все тесты, у них все хорошо. Материальное благополучие, родная дочь, с которой они хорошо справляются, мама не нагружена, ничем не больна, у нее нет психиатрии, папа тоже, в общем-то, здоров… И в то же время бывают, наоборот, на первый взгляд, совсем не ресурсные родители, которым и давать-то ребенка не хочется, но они берут. А потом смотришь – они еще ребенка взяли, потом еще, и справляются, и дети в институты поступают, как-то адаптируются, совершенно нормально встраиваются в жизнь. |
| 151 зубы: чмъ опредленнй были его слова, тмъ неопредленнй становилось ихъ питающее Не всегда проповди возникали предъ нами въ вид каталога прописей. Изумляетъ насъ подчасъ полное проповдника, краснорчивйшаго художника слова. это переходитъ въ опредленность прописей: это знакъ того, что предъ нами художникъ научился владть своимъ насильственнымъ творческимъ Наконецъ прописи переходятъ въ краснорчивую нмоту пресловутаго „ Круга “. Намъ ясно до очевидности, какъ могла у Толстого явиться мысль этого „ Круга “: обнаживъ корень — идею своего художественнаго творчества отъ будто бы ему ненужныхъ цвтовъ, лепестковъ, составляющихъ индивидуальную властность его, какъ художника слова, Толстой увидлъ предъ собой не себя самого, но лишь схему идеи; но ему хотлось видть не схему , а . Схема идей толстовскаго творчества дале оказалась схемой вообще ряда подобныхъ идей, индивидуально высказанныхъ уже великими мудрецами всхъ временъ и народовъ. Силу этого индивидуальнаго высказыванья очевидно сознавалъ Толстой у другихъ; а свое высказаться вн данныхъ художественной индивидульности лишь смутно предчувствовалъ; и, предчувствуя неплнительность своихъ прописей, принялся старательно убирать эти прописи чужими цвтами художникъ слова. На безцльно подъ солнцемъ корень надвалъ гирлянды чужихъ цвтовъ (свои цвты Толстой предварительно старательно оборвалъ). Но цвты, оторванные отъ питающаго ихъ корня, праздно завяли на не питающемъ корн толстовскихъ проповдей. Необходимость прибрать свои голыя прописи афоризмами изъ Будды и Шопенгауэра есть кризисъ послднихъ Толстого. Кризисъ этотъ заключается въ томъ, что Толстой не могъ не увидть своей ошибки какъ проповдника. И желая исправить эту ошибку, проповдникъ Толстой замолчалъ, задавленный „ Кругомъ “. „ Кругъ “ оказался не солнечнымъ кругомъ; онъ оказался кругомъ солнца, зарисованнымъ на бумаг: а такой кругъ — просто геометрическая фигура, и наивно въ ней видть крону свтлыхъ лучей. Но когда Толстой составлялъ этотъ „ Кругъ “ (зарисовывалъ солнце карандашемъ на бумаг), вроятно ему видлась |
| Не всегда толстовские проповеди возникали пред нами в виде каталога прописей. Изумляет нас подчас полное косноязычие проповедника, красноречивейшего художника слова. Косноязычие это впоследствии переходит в определенность прописей: это знак того, что молчащий пред нами художник научился владеть своим насильственным творческим молчанием. Наконец прописи переходят в красноречивую немоту пресловутого «Круга Чтения». Нам ясно до очевидности, как могла у Толстого явиться мысль составления этого «Круга», обнажив корень-идею своего художественного творчества от будто бы ему ненужных цветов, лепестков, составляющих индивидуальную властность его, как художника слова, Толстой увидел пред собой не себя самого, но лишь схему идеи; но ему хотелось видеть не схему, а квинтэссенцию. Схема идей толстовского творчества далее оказалась схемой вообще ряда подобных идей, индивидуально высказанных уже великими мудрецами всех времен и народов. Силу этого индивидуального высказыванья очевидно сознавал Толстой у других; а свое бессилие высказаться вне данных художественной индивидульности лишь смутно предчувствовал; и, предчувствуя не пленительность своих прописей, принялся старательно убирать эти прописи чужими цветами великий художник слова. На бесцельно торчащий под солнцем засыхающий творческий корень надевал гирлянды чужих цветов (свои цветы Толстой предварительно старательно оборвал). Но чужие цветы, оторванные от питающего их корня, праздно завяли на не питающем корне толстовских проповедей. Необходимость прибрать свои голые прописи афоризмами из Конфуция, Будды и Шопенгауэра есть кризис последних десятилетий Толстого. Кризис этот заключается в том, что Толстой не мог не увидеть своей ошибки как проповедника. И желая исправить эту ошибку, проповедник Толстой замолчал, задавленный «Кругом Чтения». «Круг Чтения» оказался не солнечным кругом; он оказался кругом солнца, нарисованным на бумаге: а такой круг – просто геометрическая фигура, и наивно в ней видеть крону светлых лучей. Но когда Толстой составлял этот «Круг» (зарисовывал солнце карандашом на бумаге), вероятно ему виделась галлюцинация солнечного луча, исходящая из прозаической окружности им выводимой фигуры. |
| Создание в Русской Церкви новых епархий приблизит архиереев к народу — патриарх Кирилл 21 июля, 2011. Святейший Патриарх Кирилл Патриарх Московский и всея Руси Кирилл считает, что образование новых епархий путем деления уже существующих позволит управляющим ими архиереям стать ближе к народу и рядовому духовенству. Москва, 21 июля. Патриарх Московский и всея Руси Кирилл считает, что образование новых епархий путем деления уже существующих позволит управляющим ими архиереям стать ближе к народу и рядовому духовенству. «Я радуюсь тому, что было принято решение об образовании двух новых епархий. Это даст нам возможность приблизить архиереев к народу, приблизить архиереев к духовенству, помочь архиерею работая не в такой масштабной структуре сосредоточиться на тех деталях, на которые, находясь «на высокой колокольне», сосредоточиться нельзя», — сказал патриарх Кирилл в своем выступлении на торжественном акте, посвященном 20-летию Саранской епархии (Мордовия). «Если архиерей будет видеть вот эти тонкие прописи в общей картине, у него будет понимание того, что нужно делать, если эти прописи заполняются неправильно, или если они вообще покрываются темной краской», — добавил он. «Очень важно, чтобы у архиерея было обостренное пастырское чувство, и чтобы было больше проникновения в реальную жизнь людей. Тогда и ответы пастырские будут более мудрыми и более эффективными». «Надеюсь, что эти новые епархии заживут своей полноценной жизнью и духовная жизнь в Мордовии станет еще более интенсивной. Пусть Господь укрепляет эту благодатную землю», — заключил патриарх Кирилл. Решением Священного Синода Русской Православной Церкви от 30 мая 2011 г. из состава Саранской епархии были выделены Краснослободская и Ардатовская епархии, из состава Тобольско-Тюменской епархии – Ханты-Мансийская и Салехардская, а из состава Красноярской епархии – Енисейская. Синодальный информационный отдел Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. |
| Но, знаешь, Наташа…. ТАМ ему — хорошо. Не больно. А тут тебе — больно. Но значит так надо, чтоб больно, Наташ. Боль — это тренажер. Тренажер всех других чувств. Боль безжалостно, не жалея слёз, тренирует желание жить, разрабатывает мышцу любви. Потерпи, Наташа. Сколько? Не знаю. Не знаю, сколько лет, сколько зим… Сколько сможешь, Наташ. До краёв. Только знаешь, Наташ, не надо жить в «Бы». У каждого свой путь. И его надо пройти без «Бы». Умереть при жизни — это даже страшнее смерти. Ходить по миру без лица, с пустыми, выколотыми горем, глазницами, это ….нечестно. Понимаешь? Это обман. Самого себя. И если кто-то сверху дарит тебе бесценный, но не нужный тебе сейчас подарок — жизнь, ты возьми его. Возьми, пожалуйста. И живи. Живи, ладно? Зачем? Не знаю. Ну, придумай себе смысл. Ну, хотя бы ради того, чтобы не ломать судьбы тем, кто любит тебя, тем, кто седеет от невозможности облегчить твою боль, тем, кто так отчаянно зарабатывает глупые пятёрки, чтобы сделать тебя счастливой. Что сегодня ела твоя дочь, Наташ? Что ей задали по математике? И если вы уж живете, живите честно. Ярко. Сочно. Как будто не больно. Как будто горе не отняло у вас способность любить и чувствовать. Не переселяйтесь в «БЫ». Ничего, ничего не изменит ваше «Бы». Это судьба. Ее не обойдешь вашим «Бы» , не обманешь. Не переписывайте мысленно прописи судьБы. Нельзя ни о чем жалеть. Сегодня, сегодня живите. В квартире, не на кладбище. Смейтесь. Плачьте. Прощайте. Благодарите. Наряжайтесь. Красьте губы в алый мак. А если боль сжимает горло и черное озеро смерти манит своей нефтяной глубиной, спасайтесь мыслью о том, что…ТАМ не больно. Там хорошо. Всем. И вам будет хорошо. Когда придет время. Не торопитесь его. Не переписывайте прописи судьБы. Пройдите этот свой путь до конца. А ваше «хорошо» вас дождется. Вы только живите. И страстно, изо всех сил, переживайте, прошу вас, из-за двоек детей, коммунальных платежей и погоды. Научитесь снова искренне переживать из-за всякой, прости Господи, ерунды. И родите Ванечке сына. Родите. Пожалуйста. Вы думаете, те, кто рожает детей, не боится звонков седых участковых? Все боятся. Просто жизнь — это не только ожидание плохих вестей. Это совсем другое. Это двойки в дневнике. Коммунальные платежи. Прокисший салат. И погода. Из года в год. |
| Нельзя сказать, конечно, что в Честертоне не осталось на всю жизнь черт юноши, каким он был когда-то. Нельзя сказать и другое – что присутствие этих черт всегда составляло только его слабость. Слабость вообще не так легко отделить от силы – кто решится провести черту, на которой парадоксы Честертона перестают быть выражением абсолютно здравой свободы ума и начинают смахивать на то самое не в меру легкое движение духа в невесомости, что грозило в свое время ученику двух художественных школ? До известных пределов слабость разумно рассматривать как оборотную сторону силы; но именно до известных пределов. Пределы своим слабостям поставил сам Честертон, и сделал он это в острой борьбе с самим собой. Он всю жизнь наказывал и унижал эстета в самом себе, подвергал его форменному бичеванию, да еще старался делать это весело. Отсюда понятно многое, что иначе выглядело бы как странная тяга к вульгарности. Все, что помогает шоковой терапии эстетизма, уже за это получает от Честертона похвалу – например, детектив или мелодрама. С его точки зрения, лучше грубый смех, чем отрешенная и тихая улыбка превосходства, потому что во втором есть тонкое духовное зло, отсутствующее в первом. Что до приевшихся моральных прописей, они увидены как самое неожиданное, что есть на свете: как спасительная пристань по ту сторону безумия. Если иметь в виду ранний опыт писателя, это понятно. В среде артистической молодежи парадоксы были нормой, а на прописи было наложено табу; поэтому, хотя привычка к парадоксам осталась у Честертона навсегда, он чувствовал, что настоящее мужество требуется ему для того, чтобы провозглашать прописи. Его здравомыслие было не данностью, а выбором, драматичным, как всякий настоящий выбор. 1 Позволю себе маленькое отступление: когда я в 1988 году впервые в жизни смог посетить Святую Землю, меня поразило сходство проявлений негативной реакции на непозволительно часто упоминавшееся мной имя иудаистского философа и писателя Мартина Бубера у наиболее контрастирующих разрядов моих израильских собеседников: у самых секуляризованных интеллектуалов и у самых строгих ортодоксов с длинными локонами. Для первых Бубер был, как кажется, занудным призраком набожности, для вторых – все равно что неверующим. (Только старик Л.Шураки, воплощенная память об ушедшем состоянии культуры, реагировал совсем иначе.) Но это я поминаю к тому, что лица и у секуляристов, и у ортодоксов получались неожиданно похожие… Попутно отмечаю, что определенные проблемы сегодняшнего дня, которые нам могут показаться специфически русскими, вовсе не специфичны ни для России, ни для православной культуры, ни даже для христианства. |
| Как живет с врожденной безграмотностью автор курсов по писательскому мастерству Справку о своем диагнозе – дислексии – я получила, уже будучи взрослой 16 сентября, 2018 Справку о своем диагнозе – дислексии – я получила, уже будучи взрослой «Тогда о дислексии никто не слышал, и меня просто записали в отстающие. Это было ужасно унизительно и грустно, потому что до школы взрослые редко меня ругали, а главное – я не понимала, что же их так бесит и злит». Сегодня дислексию распознают чаще, но стало ли легче жить детям с этой особенностью – о грамотности и связанных с ней парадоксальных открытиях размышляет журналист, автор учебных программ по писательскому мастерству Ольга Соломатина. Ольга Соломатина. Фото: vk.com В поддержку одной маленькой второклассницы я написала этот длинный-длинный пост о том, как всю жизнь живу с врожденной безграмотностью. Пока не началась школа, я росла счастливым ребенком. Охотно нянчила младшую сестру, много читала, рисовала гуашью портреты деревьев, варила куклам обеды из нарисованных продуктов, ждала «В гостях у сказки» по выходным. Ад начался сразу после 1 сентября, когда оказалось, что я «зеркалю» буквы, переставляю слоги в словах и очень медленно в сравнении со сверстниками читаю. Но тогда о дислексии никто не слышал и меня просто записали в отстающие. Это было ужасно унизительно и грустно, потому что до школы взрослые редко меня ругали, а главное – я не понимала, что же их так бесит и злит? Ну написала я «ам», а не «ма» в прописи, большая ли разница? Мама страдала страшно и требовала от меня четверки и пятерки. Как? Занимайся больше! Ей ведь хотелось быть мамочкой дочери-отличницы в белом фартуке, с гофрированными бантами в косах. А не мамой троечницы, которую вызывают в школу и отчитывают на родительском собрании. После первого вызова в школу мама вернулась домой такой подавленной, так строго отчитывала меня, срывающимся голосом, тыкая пальцем в прописи, что я совсем скисла. Я ужасно испугалась и пристыженно смотрела на буковки, не понимала, почему вдруг они стали маме дороже меня, книжек перед сном, важнее того, что я каждый день гуляла с сестренкой. |
|
|
