| Хитрый враг употребляет различные ковы. Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог (Быт. 3, 1). Посему-то апостол и говорит: Нам не безызвестны его умыслы (2 Кор. 2, 11). Христианину неприличны ни намеренный цинизм, ни изысканная опрятность. Если чего-нибудь не знаешь, если сомневаешься относительно чего-нибудь в Писании, спроси того, чья праведна жизнь, чьи почтенны лета, кого не осуждает молва, кто мог бы сказать: Обручил вас единому мужу, чтобы представить Христу чистою девою (2 Кор. 11, 2). Или если нет надежного наставника, то лучше оставаться в безопасном неведении, чем доискиваться и опасаться. Помни, что ты ходишь среди сетей: многие и почтенных лет девы с несомненной непорочностью выпустили венец из рук у самого гроба. Если в числе сообщниц твоего обета есть служанки, не возносись перед ними, не напыщайся тем, что ты госпожа; вы стали иметь одного Жениха, вместе вы поете псалмы, вместе принимаете Тело Христово: к чему же различие отношений? Пусть и другие приглашаются к подвигу. Венец девства пусть будет призывом для прочих. Если заметишь какую-нибудь нетвердой в вере, прими ее, утешь, обласкай и ее непорочность поставь для себя приобретением. Если же какая-нибудь из служанок притворно выражает свое усердие к девству, желая избавиться от рабства, такой прямо читай из Апостола: Лучше вступить в брак, нежели разжигаться (1 Кор. 7, 9). А тех девиц и вдов, которые праздно, но преусердно шатаются по домам матрон и, потеряв всякий стыд, превосходят шутов в тунеядстве, удаляй как заразу. Худые сообщества развращают добрые нравы (1 Кор. 15, 33). У них нет более заботы, как о чреве да о том, что всего ближе к чреву. Они советуют и говорят в таком роде: «Крошка моя, пользуйся своим состоянием и живи, пока живется; ужели ты все бережешь своим наследникам?» Преданные сладострастью и пьянству, они готовы внушать какое угодно зло; даже и твердые души они размягчают до чувственности. Впадая в роскошь в противность Христу, желают вступать в брак. Они подлежат осуждению, потому что отвергли прежнюю веру (1 Тим. 5, 11–12). Не старайся казаться сама себе особенно красноречивой; не находи удовольствия в стихотворных лирических песнях. Не следуй из деликатности изнеженному вкусу матрон, которые то сквозь зубы, то расширив уста произносят слова наполовину с пришепетыванием, почитая грубым все, что естественно. В такой степени им нравится любодеяние даже в языке; но что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром? (2 Кор. 6, 14–15). Как сойдется Гораций с Псалтирью, Марон с Евангелием, Цицерон с Апостолом? Не соблазнится ли и брат, видя тебя в требищи возлежащей? И хотя все чисто для чистого и ничего не должно хулить, что принимается с благодарением, однако ж мы не должны вместе чашу Господню пить и чашу бесовскую. Расскажу тебе свое несчастное приключение. |
| 2Кор.8:20 . остерегаясь, чтобы нам не подвергнуться от кого нареканию при таком обилии приношений, вверяемых нашему служению, Достойно это святой души и многой попечительности и снисходительности Павла. Мы, говорит, послали этих мужей, не одного, а нескольких, «остерегаясь», то есть предполагая и опасаясь, чтобы кто не заподозрил нас, будто мы из подаяний употребляем что-нибудь в свою пользу. И не сказал: чтобы вы не заподозрили, но: «от кого», чтобы не обиделись и не подумали, будто их подозревает в таком мнении о нем. И само, говорит, обилие, то есть обилие подаяний, легко может возбудить в злых людях подозрение, если не примем предосторожности. 2Кор.8:21 . ибо мы стараемся о добром не только пред Господом, но и пред людьми. Смотри, как беспокоилась душа Павла, чтобы не подать братиям повода к соблазну. Ибо не сказал: я чист, пусть клевещет, кто хочет, но как пред Богом, говорит, так и пред людьми, «стараемся о добром», то есть стараемся явиться безукоризненными, и чем они слабее, тем более должно снисходить им, потому что мы снисходим и малым детям, когда нянчим их. 2Кор.8:22 . Мы послали с ними и брата нашего, которого усердие много раз испытали во многом и который ныне еще усерднее по великой уверенности в вас. Присовокупляет и другого, называя его братом и одобряя его на основании испытания и суждений, как человека усердного во многом и оказавшегося таким многократно. Возвышать так речь свойственно похвале. Ныне же, говорит, он сделался еще усерднее, как бы в надежде, что вы подадите более щедрую милостыню, которой он служит. 2Кор.8:23 . Что касается до Тита, это – мой товарищ и сотрудник у вас, То есть если должно сказать что-нибудь о Тите, то скажу, что он «мой товарищ», – помогает мне в научении вас и доставлении вам пользы. Или: если вы сделаете что для Тита, то сделаете это не для обыкновенного человека, но для товарища моего. а что до братьев наших, То есть если желаете слышать что-нибудь о других, то и они имеют великие права на ваше доверие; ибо они братья наши. |
| После того, как собрались и другие приглашенные, епископ, сидя возле хозяйки, тихо спросил: — Кстати, вы не представили мне того священника, которого я застал в гостиной, когда приехал. Кто это такой? Теперь среди присутствующих его не видно. При этом вопросе на лице хозяйки показалось странное выражение, и она быстро, тихим голосом сказала: — Как, неужели и вы его видели? — Да, несомненно, — ответил епископ, — но простите меня, если я невольно коснулся какой-нибудь семейной тайны. Я думал, что этот священник был просто гостем, как и я, и его внешность меня так поразила, что мне хотелось бы с ним познакомиться поближе. Но если по какой-нибудь причине вы пожелаете, чтобы его личность осталась неизвестной, то можете рассчитывать на мою скромность. — Нет, нет, ваше преосвященство, — сказала хозяйка все тем же тихим голосом, — вы заблуждаетесь, так как мне нечего скрывать, хотя мой муж и желал бы, чтоб это не разглашалось. Я только удивляюсь, что этот священник показался и вам, тогда как до сих пор он показывался только членам нашей семьи. Тот, кого вы видели, не был гостем… Он призрак. — Как призрак? — Да, именно, — продолжала хозяйка, — призрак, в существовании которого нельзя усомниться, так как в продолжение всех двух лет, что мы здесь живем, этот призрак являлся несколько раз мне и моему мужу при таких условиях, что всякая ошибка и подозрение чего-либо другого невозможны. Мы его видели с десяток раз и, будучи не в состоянии объяснить это явление какими-либо естественными причинами, решили просто молчать. Но так как и вы стали очевидцем этого привидения, то не могу ли я, ваше преосвященство, просить вашей помощи? — Я готов помочь вам всем, чем только могу, — отвечал епископ. — Мне часто приходило на ум, что если бы у кого хватило смелости с ним заговорить, то этим, быть может, можно было бы избавиться от его посещений. Вы можете, если захотите, под каким-нибудь предлогом вернуться в гостиную и, если он там, попросить его оставить наш дом — одним словом, сделать заклинание. |
| Смысл этого нужно искать не вне, но в нас самих. Эта притча для нас сказана, и для нас читается, чтобы никто не отчаивался, если окажется и очень грешным; но чтобы подошел к Богу с покаянием и с просьбой к Нему об умилостивлении, особенно, если кто из вас стал по вере в Господа сыном Божиим. «А тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими» («Елицы... прияша его, даде им область чадом Божиим быти») (Иоан. 1:12). Если кто-нибудь из вас по вере в Господа нашего стал Его сыном, и отдалился от Него, не местом, но образом жизни; если кого-нибудь постиг голод, не обычного хлеба, по небесного: «Хлеб небесный дал им. Хлеб ангельский ел человек» («хлеб небесный даде им. Хлеб ангельский яде человек») (Пс.77:24—25), то он пусть покинет удовольствия похоти, подобные свиньям, и пусть не желает более есть стручки. Что такое стручки? Плод дерева. Стручки подобны греху: как стручки при начале вкушения услаждают, а после вкушения раздражают горло, так и грех в начале вкушения сладок, а после вкушения раздражает. Об этом говорит и мудрый Соломон: «Сын мой! внимай мудрости моей, и приклони ухо твое к разуму моему, чтобы соблюсти рассудительность, и чтобы уста твои сохранили знание. Ибо мед источают уста чужой жены, и мягче елея речь ее; но последствия от нее оказываются горьки, как полынь, остры, как меч обоюдоострый» («не внимай злей жене: мед бо каплет от устен жены блудницы, яже на время наслаждает твой гортань: последи же горчае желчи... и изощренну паче меча обоюду остра») (Прит. 5:2—4). Если кого-нибудь постиг голод небесного хлеба, то пусть подойдет, пусть ищет: «ибо всякий... ищущий находит, и просящий получает, и стучащему отворят» («и толкущему отверзется») (Мф.7:8). Стучи в дверь покаяния несказанным своим сетованием; не бойся ее; она не чужда для тебя: за тебя умерла. И если ты скажешь в самом себе: «Кто это?» — тебе отвечает Христос и говорит: «Я дверь овцам» (Иоан. 10:7). Скажи и ты: «Согрешил против неба и пред тобою» («согреших на небо и пред тобою»). |
| Братья же все, как бы одна душа, сказали: кого захочет он послать отыскать его и возвратить, все готовы на сие служение. Сие и сделал добрый оный и благий муж, ученик истинного Пастыря, положившего душу Свою за овец Своих: он послал нас сюда, других же в другие страны, чтобы множество посланных могло как-нибудь найти искомого. – Поелику же я осень удивился их такой любви и попечению о согрешившем, то сказал ему: есть ли, блаженный, какое-нибудь воздаяние добрым и худым в будущем? Сказал мне он: «поистине, о христианин, есть воздаяние за то, о чем думаем днем и ночью, и что делаем, за деяния злые и добрые.» И в подтверждение сказанного, простерши руки к небу, клялся, что намерен рассказать мне об откровениях, которые случилось некоторым видеть. И сильно плача, начал так рассказывать нам: Один пресвитер из наших стран, муж чудный и много времени проведший в подвиге и со многим старанием прилежавший к чтению Священных Писаний, рассказывал мне следующее: «Была у меня, говорил он, сестра девица, молодая летами, но приобретшая старческий разум. Она проводила все время в посте и воздержании. Она сидела однажды около меня, и вдруг отклонившись на спину, лежала безгласна и бездыханна целый день и ночь. На следующий день в тот же час, как бы от сна вставши, была она в страхе и ужасе. Когда же я спрашивал, что такое случилось с нею, она просила меня до тех пор оставить ее в молчании, пока не пройдет немного страх душевный, и получит она удобство и легкость для рассказа о том, что ей было показано. Ибо, говорила она, превышает зрение и слух то, что видно было ею хорошего и худого. В слезах провела она много дней, и сама не хотела слышать слова от кого-нибудь, и не говорила с самыми близкими, часто же имена некоторых вспоминала со слезами и стеная оплакивала их. Я большое имел желание узнать о виденном ею; она же едва уступила просьбе и начала говорить так: «В оный час, когда я сидела около тебя, два некие мужа седые волосами, сановитые по виду, одетые в белую одежду, пришедши и взявши меня за правую руку, приказали следовать за ними. |
| В великом труде ради него (своего стада) и в молитве к Богу трудился он во всякое время, пася его духовными наставлениями на злачном луге Священных Писаний (Пс. 22); и как бы из приятной долины — учения Божественного — он со всяким усердием поил его живыми словами, предостерегая угрозами сильных, исцеляя утешениями немощных и поддерживая слабых отрадными словами, чтобы когда-нибудь кто-либо в его пастве чрез пренебрежение его чем-нибудь не впал в заблуждение. Ибо душа его была уверена в благой надежде, которая была сохранена ему и воздаяние за его труды по свидетельству Бога, которое Он сказал тому у кого были таланты «Хорошо, добрый и верный раб! В малом ты был верен и над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего» (Мф 25:21). Много (можно бы) говорить о полезных наставлениях его к священникам сел, насельникам монастырей и давшим обеты. Но по силе нашей мы обозначим кое-что из этого и для них. Ибо его слово постоянно было по благодати Божией как бы «приправленно солью» (Кол. 4:6) (417) и могло подать благодать тем, которые принимали его с верою. Ибо для его слушателей слово его было удостоверено самим видом дел его, а поступки, и дела его, и слова его приносили пользу каждому человеку при посредстве его зрения и слуха и принимались каждым человеком как истинные свидетели. Но его слово было страшно своим обличением, почтенно своим устрашением и любезно увещанием и по своему влиянию было благотворно для слушателей, «ибо от избытка сердца говорили его уста» , и они побуждали каждого человека к чистоте в делах. Он старался не о том, чтобы запутать кого-либо словом, но только чтобы как-нибудь человек обратился к Богу, от своих злых дел к делам правды. Не было так, что по невежеству его словам его недоставало этого или другого, но он заботился только о том, чтобы они были полезны и благотворны для людей. Ведь он совсем не стремился к тому, чтобы при изъяснении (Писания) трудиться над украшением хитросплетенных слов: он говорил в церкви, как другие, более низкие, чем сами слушатели, (говорил) не для того, чтобы показать обилие своей мудрости и получить славу себе, но заботился он о том, чтобы острым словом своим обрезать сердца своих слушателей от зла и обратить их к добру, и стремился к тому, чтобы не унижалась ими слава Божия. |
| В предложенном ныне чтении апостол Павел доказывает, что его учение не есть человеческое, а Божественное, которому он научился чрез откровение Иисуса Христа. Рассмотрим предложенное чтение по порядку. «Возвещаю вам, братия, что Евангелие, которое я благовествовал, не есть человеческое; ибо я принял его, и научился не от человека, но чрез откровение Иисуса Христа». Это говорит Павел прямо против людей, распространявших о нем мнение, будто он узнал Евангельское учение не от Иисуса Христа, как не бывший в общении с Ним вместе с другими избранными учениками, а обратившийся ко Христу уже по вознесении Господа на небо. Самое начало послания к Галатам было уже началом ответа на это мнение. Послание начинается так: «Павел, избранный не человеками и не чрез человека, но Иисусом Христом и Богом Отцем, воскресившим Его из мертвых» ( Гал. 1:1 ). И о неизменной истине и достоверности своего учения, устно преподанного Галатам, он говорит: аще мы, или Ангел с небесе благовестит вам паче, еже благовестихом вам, анафема да будет (ст. 8). Так уверен был Павел в своем Апостольском призвании! Так уверен он был и в неизменной истине того Евангельского учения, которое преподал он Галатам! После такого свидетельства об истине Евангельского учения Павел говорит: «Возвещаю вам, братия, что Евангелие, которое я благовествовал, не есть человеческое». «Возвещаю» – это в устах Апостола не значит говорить что – нибудь новое, чего Галаты не знали и не слыхали, а значит уверение в истине того, о чем говорится. Как бы так сказал Павел: знайте, братия, что слышанное вами от меня Евангелие не есть человеческое. И затем объясняет, почему так говорит. «Ибо и я принял его и научился не от человека, но чрез откровение Иисуса Христа». Евангельское учение принял я не от кого – нибудь из учителей человеков; я научился ему не у кого – нибудь из людей; но сам Иисус Христос открыл мне это учение. Св. Павел много имел откровении и это «откровение» Иисуса Христа не было однократное действие сверх – естественного научения от Иисуса Христа, но многократно повторявшееся, как обещал ему Господь ( Деян. 26:16 ), или продолжавшееся; потому что Дух Христов, осенивший Павла, со дня его обращения ко Христу, всегда пребывал в нем, и Павел жил и действовал во Христе, как сам он свидетельствует о себе, говоря: живу не к тому аз, но живет во мне Христос ( Гал. 2:20 ; сл. 2Кор. 12:2 ). |
| И говорит [святитель]: «Если ты скажешь, что такой-то приходит к тебе по твоему хотению, что ты приглашаешь его за спиритический стол, к медиуму, то я спрошу тебя: а как же он может перейти пропасть, о которой Евангелие говорит, что между нами и вами утверждена великая пропасть?». 82 А вы знаете, что такое эта пропасть? Это сила Бога Вседержителя, положившая предел душе: «Досюда ты дойдёшь, а на землю не ходи!» Если только по Божественному домостроительству пошлют кого-нибудь явиться где-нибудь. А почему Бог не отпускает отца Каллиопия, которого мы на днях похоронили, или отца Никодима, или ещё кого-нибудь из отцов, чтобы они пришли и рассказали нам всё? Ведь если бы они пришли, то мы не могли бы спастись. А почему? У нас уже не было бы веры! Ты слышишь, что говорит апостол Павел? Мы ходим верою, а не видением ( 2Кор. 5, 7 ). А что такое вера? Спроси у того же апостола: вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом ( Евр. 11, 1 ). Я, имеющий веру, не нуждаюсь в том, чтобы видеть, ведь если я вижу, у меня уже нет веры. Ты слышал, что говорит апостол Павел? Без веры угодить Богу невозможно ( Евр. 11, 6 ). Итак, Он потому не отпускает их, чтобы мы оставались под верой и были ублажены Духом Божиим и Христом, сказавшим: блаженны не видевшие и уверовавшие ( Ин. 20, 29 ). А о том, что умершие слышат нас, то есть праведники в раю и те, кто в аду, и видят, об этом говорит святой Иоанн Златоуст , что они всегда видят нас. И когда они видят, что их сродники ходят злые, что они пьяницы, блудники, воры, матерщинники, хульники, неверующие, то очень горько плачут и молятся: «Вот, Господи, как они позабыли о Тебе!» А когда видят, что мы совершаем добрые дела, очень радуются, ведь они знают, что мы унаследуем вместе с ними радость на небесах. Итак, вы, придя сюда, подвигли на молитву о себе небожителей. А знаете, сколько продлится это их состояние, чтобы видеть и слышать нас? Только до Последнего Суда. А после Последнего Суда дверь будет заключена и крышка закрыта. Кто в раю, те уже не увидят находящихся в аду, да и живущих на земле тоже. Вы не читали «Дверь покаяния»? 83 Вот что говорится там. |
| И мы хотим мира, и не только хотим, но и просим; но мира Христова, мира истинного, мира без вражды, мира, в котором не скрывались бы ссоры, мира, который не порабощал бы как врагов, но соединял бы как друзей. Зачем порабощение мы называем миром и не даем каждому предмету своего имени? Где есть ненависть, там пусть упоминают о вражде; где любовь, там и только там пусть говорится о мире. Мы не рассекаем Церковь и не отделяемся от общения отцов, но от самых, так сказать, колыбелей напитаны млеком Православия. Ибо никто столько не принадлежит к Церкви, как тот, кто никогда не был еретиком. Но без любви мы не знаем мира, без мира не знаем общения. В Евангелии читаем: Если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди, прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой (Мф. 5, 23–24). Если без мира мы не можем приносить даров своих, то не тем ли более — принимать Тело Христово? С какой совестью приступлю я к Евхаристии Христовой и буду отвечать «аминь», когда сомневаюсь в любви преподающего? Прошу тебя терпеливо выслушать меня и истину не считать лестью. Имеет ли кто-нибудь общение с тобой против воли? Простирая руку, отворачивает ли кто-нибудь лицо и во время Святой Вечери дает ли целование Иудино? Я полагаю, что при твоем прибытии монахи не трепещут, а радуются, когда наперерыв выходят тебе навстречу и, выходя из пустынных убежищ, стараются превзойти тебя своим смирением. Кто побуждает их выходить? Не любовь ли к тебе? Кто собирает воедино рассеянных по пустыне? Не преданность ли к тебе? Ибо как отец должен любить, так отец и епископ должен быть и предметом любви, а не страха. Старая мысль: «Кого кто боится, того ненавидит; кого ненавидит, тому желает погибели» (Цицерон). Поэтому и в наших писаниях хотя начатки несовершенных полагаются в страхе, но совершенная любовь изгоняет страх (1 Ин. 4, 18). Ты не требуешь от монахов подчинения себе и оттого более подчиняешь их. |
| Ибо он боялся и соблазниться, и ослушаться отца своего. Потом, когда нужда еще более стеснила их, старец сказал ему: «Встань и пойди, сын мой». И не сказал ему: «Уповаю на Бога моего, что Он сохранит тебя», но: «Уповаю на молитвы отца моего, что Бог сохранит тебя». Так же и брат, когда увидел себя в искушении, не сказал: «Боже мой, спаси меня», но: «Боже! Молитв ради отца моего спаси меня». И каждый из них уповал на молитвы отца своего. Видите ли, как они послушание совокупили со смирением? Ибо как в запряженной колеснице один конь не может опередить другого, иначе сломается колесница, так и послушанию нужно, чтобы с ним сопряжено было смирение. Но кто может сподобиться сей благодати, если, как я сказал, не понудит себя отсечь свою волю и не предаст себя, Бога ради, своему отцу, ни в чем не сомневаясь, но делая все, что ни говорят они (т. е. отцы), с полною верою, как бы слушая Самого Бога. Кто иной достоин быть помилованным? Кто достоин спастись? Рассказывают, что однажды святой Василий, посещая свои монастыри, сказал одному из своих игуменов: «Имеешь ли ты у себя кого-нибудь из спасающихся?» Авва отвечал ему: «Твоими святыми молитвами, владыко, все мы желаем спастись». Святой Василий сказал ему опять: «Имеешь ли кого-нибудь из спасающихся, говорю я?» Тогда игумен понял силу [вопроса], ибо сам был муж духовный, и сказал: «Да, имею». Святой Василий говорит ему: «Приведи его сюда». И игумен позвал такового брата. Когда же он пришел, святой сказал ему: «Дай мне воды умыться». Тот пошел и принес ему умыться. Умывшись, святой Василий взял сам умывальницу с водой и сказал брату: «На, умойся и ты». И брат принял умовение от святого без всякого сомнения. Испытав его в этом, святой сказал ему опять: «Когда я войду в святилище, приди и напомни мне, я рукоположу тебя». И он опять послушался его без рассуждения: и, когда увидел святого Василия в алтаре, пошел и напомнил ему, и тот посвятил его и взял с собою. Ибо кому подобало быть с сим святым и богоносным мужем, как не такому благословенному брату? А вы не имеете опыта в несомненном послушании, оттого и не знаете покоя, от него [происходящего]. Однажды я спросил старца авву Варсануфия: «Владыко, Писание говорит, что многими скорбьми подобает нам внити во Царствие Божие (Деян. 14: 22), а я вижу, что не имею никакой скорби. Что мне делать, чтобы не погубить души своей?» Потому что я не имел никакой печали. Если случалось мне иметь какой-нибудь помысл, то я брал дощечку и писал к старцу. (Когда я еще не служил ему, то вопрошал его письменно .) И, прежде чем я оканчивал писать, чувствовал уже облегчение и пользу. Так велико было мое беспечалие и спокойствие. А я, не зная силы этой добродетели и слыша, что многими скорбьми подобает нам внити во Царствие Божие, боялся, что не имел скорби. Итак, как я объяснил это старцу, он отвечал мне: «Не скорби, тебе не о чем беспокоиться: каждый предавший себя в послушание отцам имеет такое беспечалие и покой». Богу же нашему да будет слава во веки. Аминь. |
|
|
