| Нет никакого сомнения, что монастыри палестинские при первых своих основателях имели между собой близкую связь и следовали общим порядкам, которые и составили содержание первоначального устава, известного с именем Саввы Освященного. На это указывают близкие сношения между первыми основателями палестинского монашества и позднейшее предание, по которому устав Саввы Освященного возводится к Евфимию и Феоктисту, а через них к Харитону исповеднику – этим первенцам палестинского монашества. В таком виде излагается генеалогия иерусалимского устава в древнейших его списках, напр. Синодальном 381/369 и из Савостьяновского собрания в Румянцевском Музее 35/491 (оба XIII века), а отсюда перешла и в позднейшее. В наставлении игумену о точном исполнении правил устава говорится: «как предано отцами, бывшими прежде нас, и узаконено в их монастырях и лаврах, именно: Евфимия Великого, Саввы Освященного, Феодосия киновиарха, Герасима иже на Иордане, которому служил зверь, Харитона и Кириака отшельника, и который (устав) великий в патриархах Софроний предал письменно для последующих поколений (τοις μετεπιτα). Когда же эта запись сделалась жертвой огня от варваров, премудрый Иоанн Дамаскин , как трудолюбивая пчела, вновь предал его своим преемникам, и он сохраняется даже доныне». Что касается этой генеалогии, то она имеет своим источником биографии главных деятелей палестинского монашества и сводит к одному результату разрозненные предания об их трудах по части устава. Несомненно, что монастырь Саввы Освященного был центром, где вырабатывались литургические и дисциплинарные порядки; здесь они мало–помалу складывались в устойчивую форму, записывались и распространялись сначала в Палестине, а потом и в других областях. Но в какой мере и чем именно заявили свое участие в обработке этого устава каждое из названных лиц, путь к решению этого вопроса, при существующих научных средствах, потерян и может быть восстановлен лишь приблизительно. Не выходя из пределов, начерченных агиографическими источниками, мы можем высказать лишь несколько общих соображений. |
| Савва Освященный, Евфимий Великий, Герасим на Иордане, Харитон исповедник, Кириак отшельник, принадлежали к семье первых деятелей палестинского монашества, находились в тесной связи между собой и проходили одинаковую монашескую школу: младшие под руководством старших. Монастыри, ими основанные, возникали при одинаковых условиях, имели одинаковый контингент насельников, преследовали одни и те же цели. Так Савва Освященный проводит первое время своей жизни в монастыре Преподобного Феоктиста, сотрудника Евфимия Великого, а потом под руководством последнего усваивает его «διαγωγν τε χαι πολιτεαν». Из обстоятельств жизни Св. Герасима наша статья отмечает одну черту, что ему служил лев и тем показывает, что за неимением типичных внутренних черт, воспользовались для его характеристики чертой внешней. Но что и это лицо стояло в близких сношениях с группой первых главарей палестинского монашества, на это есть указания в житии Саввы Освященного и Кириака. О Харитоне исповеднике и Кириаке отшельнике известно, что первый был старейшим представителем монашества в Палестине после Илариона Великого и основал Сукийскую лавру, в которой Кириак провел значительную часть своей жизни и прославился подвигами. Сказавши о том, что препод. Кириак прожил более 107 лет, жизнеописатель распределяет эти годы следующим образом: 9 лет провел он у св. Герасима, 10 – в монастыре св. Евфимия, 41 год – в лавре Сукийской и т. д. (Vita S. Cyriac. р. 126.). В пандектах Никона приводится из жития Харитона исповедника статья о посте для иноков в дни постные и полагается есть однажды в день только хлеб с солью и водой. (Сл. 60 л. 598 об.). На каком основании вошел в ряд деятелей по обработке иерусалимского устава патр. Софроний, трудно сказать что–нибудь положительное по отсутствию всяких указаний на этот счет в его биографии и других источниках. Но этим значением он уже пользовался в первых полных записях иерусалимского устава, а некоторые из них прямо надписываются его именем. Ничего положительного неизвестно и о деятельности Дамаскина по обработке устава, но значение его в этом отношении, как гимнографа, было, несомненно, очень важное, и его труды по составлению октоиха и в области минеи неизбежно должны были сопровождаться крупными переменами в составе служебного устава. |
| На это старец ответил, говоря: Учения о предбытии не безразличны и не безопасны, но опасны и вредны, и богохульны. В подтверждение сего я попытатось в немногих словах очертить тебе их многообразное безбожие. Они говорят, что Христос не есть Единый из Троицы; они говорят, что тела наши по воскресении дойдут до конечнаго уничтожения, и перваго — тело Христа; они говорят, что Святая Троица не создала мир и что при возстании все разумныя существа, даже и демоны, будут в состоянии творить эоны. Они говорят, что при воскресении тела наши возстанут эфирными и сферовидными, и утверждают, что таковым возстало и тело Христа; они говорят; что при возстании мы будем равными Христу. 13. Какой же ад изрыгнул это? научились они сему — да не будет! — не от Бога, глаголовшаго через Пророков и Апостолов, но от Пифагора и Платона, Оригена и Евагрия и Дидима приняли они эти нечистыя и безбожныя учения. Я же удивился, каким образом так безцельно и безразсудно они претерпели толикие труды на подобныя вредоносныя суемудрования и каким образом они так вооружили свои языки против благочестия. He должно ли им было скорее хвалить и славить братолюбие; гостеприимство, девство, нищелюбие, псалмопение и целонощное стояние, слезы сокрушения? не следовало ли им скорее угнетать тело постом и молитвою, переселяться к Богу, и из жизни делать заботу о смерти, не думая о подобных еретических безумиях? Старец же сказал: Но они не захотели идти смиренным путем Христовым, и «осуетишася помышлении своими и омрачишися неразумное их сердце: глаголющеся быти мудри, объюродеша» (Рим. 1:21). Сеятелем же всех плевел и виновником всех зол сделался Нонн, который прославившись после успения блаженнаго отца нашего Савы, начал питать своих близких нечистым питием, имея помощником, защитником и соратником Леонтия Византийскаго. 14. И прежде всего он увлек в свою грязную ересь наиболее образованных, или скорее неразсудительных в новой лавре, и не удовольствовался ими, но старался передать свою заразу и в пустынные монастыри. |
| Каких ухищрений не употреблял он для того, чтобы увлечь с собою и меня смиреннаго? Бог же через откровение указал мне грязь его ереси. Какия козни он не прилагал к тому, чтобы приобщить к своему зломудрствованию дружину Суки, и не был в силах потому, что я, благодатию Христовою, увещевал каждаго и побуждал не отставать от правой веры. И когда он старался поставить в нашей лавре игуменом поборника своей ереси, Петра Александрийскаго, и поработить дружину, не был с состоянии, но дружина, возбужденная против, изъяла Петра из игуменства. И опять некоторые приверженцы Нонна, безстыдно возбуждаемые, поставили нам игуменом другаго Петра из Эллады, бывшаго поборником заразы Оригена. Но дружина, паки движимая духовною ревностью, изгнала Петра из игуменства и, уйдя в лавру блаженнаго Савы, взяла себе нынешняго игумена авву Кассиана родом из Скифополя, православнаго и украшеннаго словом и жизнью; и тогда с трудом могли мы оттолкнуть поборников Оригена. 15. Когда раб Божий Кириак разсказал мне это и узнав, что я из великой обители блаженнаго Евфимия, обрадовался и сказал: вот, ты мой сокиновит. И затем он начал разсказывать мне многое о самих иже во святых Евфимие и Саве, что я поместил в двух сочинениях, уже написанных об них. И таким образом, напитав мою душу такими разсказами, он отпустил в мире. Когда же некоторые начали безпокоить его в пещере иже во святых Харитона, и вождь последователей Оригена Нонн умер, и их владычество прекратилось, а брань на православных сокрушилась и зловерные занялись междоусобною бранью, то старец, оставив заботу, удалился паки из пещеры святаго Харитона в Сусаким на 99 году жизни и безмолствовал там 8 лет. Я, пожелав поклониться ему, пришел в лавру Сука и, взяв с собою ученика его Иоанна, пошел в Сусаким, каковое место отстоит от лавры Сука на 90 стадий. Когда мы приближались к месту, нам попался огромный и страшный лев, и когда я испугался, авва Иоанн сказал мне: не бойся ничего. И лев, увидя, что мы идем к старцу, уступил нам место. 16. И старец, увидев нас и обрадовавшись, сказал: вот сокиновит мой Кирилл. |
| В реченной долине, около нынешнего Мертвого моря, тогда сладкого, они построили города Содом, Гоммору, Адаму, Севоим, Сигор и Иерихон, который в XXXIV главе Второзакония (ст.3) назван городом финикиян – Φοινικων. На постройку Иерихона они выламывали и выпиливали годные камни из Сорокадневной горы и в этих каменоломнях устроили себе места для погребения мертвых, капища для богов и складочные клети для оружия, для запасного продовольствия и для городской казны. Так я полагаю, помня, что ни в одном древнем сказании об иорданских монахах не упомянуто, чтобы они своими руками сделали все оные пещеры, и признавая иссечения, обделку их и постановку двух железных подпорок в одной из них такими работами, которые требовали и много времени, и разных орудий, и кузниц, и денег; а денег-то, как и орудий и кузниц, не было у названных монахов. Исторические известия о Сорокадневной горе начинаются со времени поселения монахов в готовых пещерах ее. Преподобный Харитон, родом из Иконии, терпевший муки за имя Христово при императоре Аврелиане, по смерти сего гонителя, получив свободу, удалился в Палестину и здесь, ранее 340г., основал три обители – Иерихонскую, Фарейскую и Сукийскую в пустыне Фекойской 79 . Во дни его блаженная царица Елена устроила церковь во имя Спаса в вышеописанной мною пещере. После Харитона в Иерихонских пещерах подвизался Елпидий Каппадокиянин. К нему собралось такое множество монахов, что Сорокадневная гора сделалась городом отшельников. Там он жил 25 лет как величайший подвижник, не вкушавший снедей в течение пяти дней в неделе. Преемником его был авва Анисий 80 . Бог весть, в каком веке, пятом или шестом, спасались и скончались те святые пещерники, которых мощи видел вышепомянутый иеромонах Парфений. Но после того, как арабы-магометане взяли Иерусалим в 637г. и разорили Иерихон, сонм сарандарских подвижников, вероятно, уменьшился, если не перестал существовать. А междоусобные войны палестинских магометан, бывшие в годы 796 и 801, от которых монастыри в Иерусалиме и построенные обители: Харитона, Кириака, Саввы Освященного, Евфимия, Феодосия, – одни были разрушены, другие повреждены и разорены 81 . |
| нмже во всей жизни своей поработая и послужи тако верныи раб господеви своему. Сего ради и днешнии день памяти его, равна святым прежним показует его. ихже реку общежительного началника феодосия и иоанна постника , и кириака отшельника. и евагриа блаженного, иже зело ве добр и хитр беседовати, и мысли разлучати на добро и зло ведущыхе, и доволен сказати ихже уклонятися, и таже хранити. Потомже и аммония чюдного отца воспомянути хощу, иже и той господнею блогодатию, сущим в горе нитрийстей братиям основа воздержанию. и прочих святых и богоносных отцев, иже зело силно и табьствено совершенною в христа верою, и конечным воздержанием, и молитвами, на многообразныя врага козни подвигшися, имиже убо всюду божия богатно излияся блогодать. по реченному пророком, посетил еси землю и оупон ея. Сице оубо повсюду тавишяся чюднин святин и богоноснии отцы во егуптеже вифанде, и во всей стране палестины великия, ихже всех именовати не возможно, и считатеже паки реку не возможнейше есть. подобны боз ведам нечисленным, таже сиянием своим небесная лица оукрашают, и вселенную всю просвещают….. от них же оубо ныне наставшая повесть о едином блаженнейшем отце михаиле повеает, како поживе и господеви своему оугоди. Понеже емц еще иону иущу, родителю попечением, пачеже достоит рещн, и божественною блогодатию навыкшу ему свещенного писания. и от сего оуразуме, тако приходит мир сей, и таже внем суетная дела все и помышления льстящая человеки. Сего ради блаженныи михаил, паче всея мира сего красоты, возлюбы христовы законы, ихже не словесы хитро. творными показа, но делы досточюдным иноческого пребывания соверши. оуступи оуко сродства велехвального своего, санаже и величетва ошаяся, и вся тленная богатьство и славу от нюд возненавиде, и ни вочтоже вмени, но присно умныма очима на едину взирая нестареемую жизнь. сего ради крест на рамо приим, сиречь евангельски последова подвигоположнику христу своему отиде оубо вскрай святыя горы афона; Сияже и великая ниенма, еже глоголит осмиесете поприщ длина, впреки же двадесяти. |
| Особенностью списков Иерусалимского устава данного времени является наличие детально разработанного порядка приготовления храма к началу бдения, чего, по-видимому, свято-гробские спудеи, начинавшие часто бдение вскоре после окончания патриаршей вечерни, не имели. Это приготовление храма носит особо торжественный характер, тем самым отражая глубокое благоговение келиотов к чину агрипнии. По всем упомянутым памятникам, приготовление храма к богослужению начинается с принятия кандилаптом благословения от игумена. Приняв благословение, кандилапт совершает благовест и затем зажигает в храме лампады. Рукописи Синайской библиотеки 1094 272 и 1097 273 упоминают благовест в тяжелое и железное било. Относительно ударов в первое уставы говорят, что кандилапт ударяет медленно. Рукопись Шио-Мгвимского монастыря, кроме того, указывает соединение благовеста с чтением Непорочных: «Начинает звонить медленно „в тяжкое», говоря при этом Непорочны» 274 . То же говорит рукопись Иерусалимской патриаршей библиотеки 311 275 . Как сам способ оповещения о предстоящем бдении посредством ударов в била, так и чтение при этом кандилаптом Непорочных составляет нововведение палестинских монахов. В иерусалимском храме Воскресения, где создался чин всенощного бдения, такого вида благовеста не было. По словам Этерии, здесь оповещение о времени и месте ближайшего богослужения делал архидиакон, например: «Будем все сегодня в седьмом часу готовы у гроба Лазаря» или «Во всю неделю, т. е. начиная с завтрашнего дня, в девятый час будем собираться все в большую церковь » 276 и т. п. Соединение благовеста в било с размышлением в это время о чем-либо назидательном указывают впервые правила Пахо-мия Великого: «Кто бьет в било, чтобы братия собирались в трапезу, пусть, пока бьет, с размышлением читает на память что-либо из Писания» 277 . Очевидно, это указание относилось по духу его и к собранию на молитву. Из Египта этот обычай перешел в Палестину. О благовесте к агрипнии ударами в била сообщает Кирилл Скифопольский в Житии преп. Саввы 278 . В Житии же преп. Кириака Отшельника говорится, что он не прекращал ударять в било до тех пор, пока не окончит стихословить Непорочны 279 . |
| Купель сия, по словам Даниила, находится на вержение камня от ветхого монастыря, на том месте, где проходил Израиль чрез Иордан и, где доныне есть брод в Аравию, в виду высокой горы, на коей преставился Моисей. На востоке же от Иордана, следовательно, по другой его стороне обретаются две пещеры: одна пророка Илии, а другая с источником Иоанна Предтечи. Я бы желал, хотя чрез сие описание, несколько определить великое место крещения Спасителя, опущенное из виду мною и новейшими путешественниками, равно как и прочие обители долины иорданской. В числе оных Даниил еще говорит о монастыре близ Иерихона, архангела Михаила, стоявшем на месте явления вождя горних сил Иисусу Навину, и там показывали 12 камней, взятых сынами Израиля на память прехождения чрез Иордан. К западу же от Иерихона возвышается гора искушения, где в обширной пещере сорок дней постился Спаситель. По соседству оной посетил игумен монастырь святого Евфимия, сооруженный в долине, в объеме каменных гор, и поклонился там мощам великого аввы и иных угодников. Но говоря о церкви и о стенах сей обители, и о другой, св. Феоктиста, лежавшей под горою, к полдню от Евфимиевой, Даниил отзывается о них уже в прошедшем времени, и, жалуясь на большие разбои в сих ущельях, обвиняет поганых в разорении обителей. Ему удалось также видеть дуб Мамврийский и в горе Хевронской сугубую пещеру Авраама и других патриархов, над гробами коих были воздвигнуты несколько церквей; но он посещал сии места под защитой воинской дружины, ибо сарацины имели крепкую твердыню на Хевроне. Один из их эмиров провожал его до лавры Фаранской на Мертвом море, где обретались тогда мощи строителя ее св. Харитония, Кириака, детей Ксенофонта и других угодников; а недалеко от Фаррана великолепная церковь стояла над обширной пещерой, где покоились двенадцать пророков. Вся сия святыня опустела ныне или находится в руках неверных. Описание Вифлеема менее для нас занимательно, ибо ничего почти в нем не изменилось доныне; сами остатки монастыря, построенного в долине, где пели ангелы с пастырями, и в то время были уже развалинами. Весьма странно, что церкви в окрестности городов иудейских более потерпели, нежели в пустынях, где древние скиты отшельников, молитвами своих старцев, держались посреди сарацин. Так и в Горней стояли еще тогда неприкосновенными две обители: одна Предтечи в дебрях, пристроенная к пещере, где жил он младенцем, другая же Елисаветы или посещения Св. Девы в веси, где родился Иоанн. По-видимому, на том месте стоит теперь новый монастырь франков, но из описания Даниила не видно, к какой обители должно отнести существующие ныне большие и очень древние на горе развалины, за версту от сего монастыря, слывущие под именем дома Захарии. |
| Теперь, когда мы частично уже коснулись основной гипотезы Лоофса в отношении к личности Леонтия Виз., благовременно подвергнуть ее разбору и в целом виде. Итак, Леонтий Византийский , по Лоофсу, есть тот самый, о котором говорится в двух древних житиях: Vita Sabae и Vita Cyriaci 156 . В обоих житиях, относящихся к VI-мy веку, упоминается некто монах Леонтий, при чем особенно подробно и выразительно повествуется о нем в житии Саввы, где читаем следующее: «об искоренении гибельной ереси Оригеновой Савва просил потому, что между монахами, при нем бывшими, нашелся один монах, родом Византиец, по имени Леонтий ( τς τν μετ’ ατν μοναχν Βυζντιος τ γνει Λεντιος, νματι) 157 , который, будучи принять в Новую лавру в числе прочих принятых с Нонном но кончине игумена Агапита (около 520 года) 158 , держался Оригеновых мнений. Он притворно защищал Халкидонский собор, а на самом деле держался Оригеновых мыслей. Почему отец наш Савва, услышавши о сем и вспомнивши слова блаженного Агапита, (Ново-лаврского игумена, отказавшегося принять в свою лавру Леонтия и его сообщников), употребил строгость, отверг от себя и отлучил от своего сообщества, как Леонтия, так и державшихся мнений Феодора Мопсуестийского, а императору внушил искоренить ту и другую ересь» 159 . В житии Кириака Отшельника точно также говорится: «Нонн был начальником этого зла (т. е. оригенизма в Новой лавре) и приобрел себе ревностного помощника в лице Леонтия Византийского , ( Λεντιον ββηκς τν κ Βυζαντου) " 160 . К Нонну, который был «родом палестинец» 161 , в деле распространения им оригенизма, присоединились еще и другие и «прежде всего те, кто были в Новой лавре ученейшими, именно: Петр Александрийский , и другой Петр, родом из Греции, даже самый наместник лавры, родом Скифопольский, вернейший в религии и в добродетелях и просвещенный в науках» 162 . Дальнейшая судьба Леонтия в связи с развитием оригенизма в Палестине представляется по сказанию жития св. Саввы в таком виде. После кончины св. Саввы (532 г.) Нонн и его последователи, почитая смерть Саввы удобным для себя моментом, начали распространять то зловерие, которое они скрывали в глубине души 163 . |
| После этого святой Кирилл, предсказание которого об исполнении слов Христовых так торжественно оправдалось, опять подвергся изгнанию. Его заместителем, насколько с вероятностью можно полагать, был святой Кириак. Он был иудей и носил имя Иуды; во время розысков царицею Еленою честного Креста Господня им было указано его сокрытое местонахождение; затем он крестился и получил имя Кириака. Впрочем, по изгнании святого Кирилла святой Кириак не долго занимал его место: он вскоре претерпел мученическую кончину за исповедание Христово от Юлиана. После погибели Юлиана святой Кирилл снова взошел на престол иерусалимский, но вследствие усиление ариан в царствование Валента в третий раз подвергся ссылке за свое благочестие и твёрдую борьбу с еретиками. Наконец, при Феодосии Великом святой Кирилл с честью был возвращен в Иерусалим. В продолжение восьми лет он с истинно пастырскою ревностью управлял Церковью и мирно почил о Господе, оставив в наследие свои многополезные писания Кондак, глас 1: Языком твоим мудре, божественными вдохновенми, просветил еси твоя люди, едину чести Троицу, естеством нераздельну, разделяему же лицы. Темже радующеся, всесвятую твою память празднуем, иже к Богу молитвенника тя предлагающии. Житие преподобного отца нашего Анина Чудотворца Преподобной Анин был родом из Халкидона Родители его были христианами. Подобно евангельскому Закхею он был небольшого роста, но, взамен того, был велик духом. С самых юных лет он отличался кротким, незлобивым нравом и постоянно стремился к деланию добра. Когда преподобному исполнилось пятнадцать лет, родители его умерли. Вскоре после этого святой решил оставить суетное мирское житие, для чего и поселился в одном из монастырей, где принял пострижение в монашество. Ревнуя о безмолвном подвижническом житии, святой Анин вскоре оставил монастырь и ушел в одну далекую пустыню, расположенную близ того места, где протекает река Евфрат отделяющая Сирию от Персии Здесь Анин встретил одного отшельника, по имени Маиума, подвизавшегося в пещере. Святой поселился у него и подражал ему в подвигах поста и молитвы. Оба они содержали столь строгий пост, что во всю четыредесятницу не вкушали ничего совершенно, но, несмотря на это, всегда имели радостные лица, как бы присутствуя на царском пиру. Святой Анин настолько преуспевал в своих подвигах, что превзошел даже своего учителя — старца. Он проводил многие дни совершенно без пищи, молясь день и ночь, так что даже старец дивился его подвигам. |
|
|
