| Прибыль формально решили делить поровну, но предполагалось, что добыча иран. нефти будет проходить интенсивнее, причем число иностранных специалистов и техперсонала МНК (в основном американцев) в 1962 г. втрое превысило количество иностранцев на промыслах АИНК. И. фактически открылся и для др. зап. игроков на энергетическом рынке. С авг. 1954 г. Захеди развернул масштабные репрессии. Основным во внешней политике стал принцип «позитивного национализма», по сути максимального благоприятствования амер. капиталу. При всех ключевых ведомствах состояли сотни амер. экспертов и советников (с 1964 пользовавшихся дипломатической неприкосновенностью). В окт. 1955 г. И. вступил в Багдадский пакт; весной 1957 г. одобрил доктрину Эйзенхауэра, а в марте 1959 г. подписал в Анкаре соглашение, к-рое легло в основу создания Орг-ции центрального договора (блока СЕНТО). Был принят закон о поощрении частных вложений (1955), к-рый фактически уравнивал иностранный капитал с национальным. В 1958-1959 гг. создавались смешанные банки с участием европейского и японского капитала. За 1959-1963 гг. внешняя задолженность страны более чем удвоилась, притом что зарубежные вложения иранской элиты значительно превышали сумму годового бюджета страны. Ворота старого базара в Исфахане. Фотография. ХХ в. Ворота старого базара в Исфахане. Фотография. ХХ в. С сер. 50-х гг. основной приметой политической жизни стало упрочение личной власти Реза-шаха. Политическая оппозиция (прежде всего левая) жестко подавлялась спецслужбами (в 1957 была создана т. н. Служба безопасности и информации - САВАК). На рубеже 50-х и 60-х гг. ХХ в. И. переживал серьезный финансово-экономический кризис. Сумма иностранных займов достигла 700 млн долларов (1961). По стране прошли забастовки, направленные против засилья иностранного капитала, феодальных пережитков в аграрном секторе, за восстановление демократических свобод. В 1960-1961 гг. шаху пришлось дважды аннулировать результаты парламентских выборов из-за их откровенной фальсификации. |
| Вступление основной части войска в Куфу было омрачено воплями женщин по погибшим, раздававшимися со всех сторон. Раздраженный этим, Али выговорил встретившемуся ему Харбу б. Шурахбилу: «Женщины, что ли, взяли над вами верх, что вы не можете унять эти вопли?» Харб ответил: «Если бы это был один двор, или два, или три, то смогли бы. Но ведь из этого Племени убито 180 человек!» 221 . Али необходимо было прежде всего восстановить единство в своем лагере. С этой целью он послал Абдаллаха б. Аббаса в ал-Харура. Абдаллах попытался убедить мятежников цитатами из Корана в правомерности решения вопроса о власти с помощью третейского суда. Ему возразили, также со ссылками на Коран, что это правомерно лишь в отношении мелких вопросов. Когда выяснилось, что коранические аргументы недостаточно убедительны, Али применил более простой и действенный способ – подкуп. Один из руководителей харуритов, Йазид б. Кайс, получил назначение наместником в Исфахан и Рейй, затем Али сам явился в ал-Харура. Услышав от раскольников, что главной причиной их недовольства является согласие передать спор о власти третейским судьям, он заявил: «Вы ведь знаете, что когда они подняли свитки и вы говорили: «Ответь им на призыв к Книге Аллаха», то я сказал вам: «Я лучше вас знаю этих людей – они не приверженцы религии и Корана, я жил с ними и знаю их детьми и взрослыми; были они скверны детьми и скверны взрослыми…» А вы отвергли мое мнение и сказали: «Нет, прими их предложение… " ». Харуриты вынуждены были признать, что тогда согрешили и теперь раскаиваются. Али пообещал им через шесть месяцев, когда будут собраны деньги и животные нагуляют жир (и, добавим, закончится встреча арбитров), выступить против врага. Согласившись с этим, харуриты вернулись в Куфу 222 . С другой стороны от Али требовали, чтобы он, не поддаваясь на речи тамимитов и бакритов (составлявших ядро харуритов), приступил к выполнению договора и отправил бы Абу Мусу в Думат ал-Джандал для переговоров с сирийскими представителями. Али отправил Абу Мусу с эскортом в 400 человек под командой Шурайха б. Хани ал-Хариси в сопровождении надежного представителя своих интересов – Абдаллаха б. Аббаса, которому заодно было поручено руководить молитвой 223 . |
| дирхемов – скорее всего анекдот, и дело не обошлось без помощи чревовещателя. См. также Динав., с. 326, 328329. 609 Таб., II, с. 16541655. Ал-Йа‘куби сообщает, что Йусуф требовал от Абана б. ал-Валида, Тарика б. Абу Зийада и аз-Зубайра, наместников Исфахана, Рейа и Кумиса по 10 или 20 млн. дирхемов [Йа‘к., т. 2, с. 388], но это сообщение вызывает некоторые сомнения: во-первых, Тарик назван здесь наместником Фарса, тогда как в значительно более подробных сообщениях у ат-Табари он находился при Халиде, во-вторых, Абан б. ал-Валид у ат-Табари (его положение не определено) назван инициатором внесения девяти миллионов, чего не могло быть, если бы он сам находился под арестом. 614 По рассказу ат-Табари, Наср возвратился в Мерв, а потом оттуда снова отправился в поход, намереваясь напасть на Шаш, но Курсул преградил ему дорогу [Таб., II, с. 1689; пер., с. 266]. Куда естественнее было бы непосредственно из Согда напасть на Шаш, не совершая полуторатысячекилометрового марша из района Самарканда в Мерв и обратно. Может быть, поход на Шаш был в 122 г. х., под которым нет никаких сведений о Хорасане? 617 По одному сообщению, Кулсум прибыл в шабане 123/21.VI19.VII.741 г. [Халифа, с. 369], по другому – в рамадане [И. Из., т. 1, с. 41]. В анонимном «Ахбар» сообщается, что каждый из четырех основных сирийских округов выделил по 6000 воинов, а пограничный округ Киннасрина – 3000 [Ахбар, с. 3031], в Египте к этому войску присоединились еще 3000. Ту же численность сирийского войска называет и Ибн Изари [там же], но замечает, что воины взяли с собой семьи; может быть, указанная численность войска определяется именно этим, так как трудно представить, чтобы Сирия могла выставить такое многочисленное войско для столь дальнего похода. 620 Халифа, с. 370372; И. Из., т. 1, с. 4547. Ибн Изари подробно описывает сражение Ханзалы, но не упоминает предшествовавших поражений. 627 О восстании Зайда б. Али и предшествовавших ему событиях: [Таб., II, с. 16681704; Анон., 1967, лл. 20562096]. 636 На первом этаже по крайней мере восемь блоков были жилыми и на втором должно было быть не меньше, что составляет в совокупности около 1820 тыс. м2, при плотности 10 м 2 на человека мы получим 2000 обитателей дворца. Реальность этой цифры подтверждается размерами мечети, которая могла вместить до 4000 человек. Кстати, в примерно таком же по площади Зимнем дворце в Петербурге до революции проживало 2000 человек. Читать далее Источник: История Халифата/Большаков О. Г. ; Рос. акад. наук С.-Петерб. фил. Ин-та востоковедения. - Москва : Вост. лит. РАН, 2000-./Т. 4: Апогей и падение арабского Халифата, 695-750. - 2010. - 366, с. : ил. Поделиться ссылкой на выделенное |
| По-видимому, при Сасакидах был широко распространен тип квадратного в плане города с четырьмя магистральными улицами, пересекающимися в центре. Из городов, основанных Сасанидами, такую планировку имел Нишапур 81 . В отличие от византийских для иранских городов характерно наличие цитадели, в которой размещалась резиденция наместника или правителя города и области. Археологически сасанидские города очень плохо изучены, и даже об их размерах мы можем судить лишь по городам Северною Хорасана. Крупнейший из них, Мера (правда, построенный задолго до Сасанидов), имел площадь около 340 га, Балх – 200 га; вместе с тем один из крупнейших городов Западного Ирана, Спахан (Исфахан, Джей), – только 72 га 82 . Исходя из этого можно говорить, что крупнейшие города сасанидского Ирана, как и Византии, имели до 100 тыс. жителей, а провинциальные центры – 20–50 тыс. Развитие ремесла в сасанидских городах, по-видимому, отставало от византийского. Косвенно об этом свидетельствуют и направление культурных заимствований (из Византии в Иран, а не наоборот), и постоянное стремление переселить ремесленников из захваченных византийских городов в Иран 83 . Во главе Ирана стоял «царь царей», шаханшах, который в отличие от византийского императора был владыкой по праву рождения, носителем особой царской благодати, присущей только правящему роду. Особое право этого рода на власть проявлялось и в том, что наместниками многих провинций становились сыновья царя, а не назначаемые чиновники. Но внутри рода все время шла ожесточенная борьба за власть. Отличительной чертой общества сасанидского Ирана была строгая сословность. Деление общества на сословия жрецов, воинов к земледельцев (или скотоводов) уходило в глубокое прошлое времен индоиранской общности. Постепенно угасая и трансформируясь, эта структура неожиданно получила в Иране новый импульс в V в. 84 . Высшим по-прежнему оставалось сословие магов, жрецов государственной религии сасанидского Ирана, зороастризма, к которому относились и некоторые другие лица, связанные с культом: судьи, храмовые служители и Учителя. Представители второго сословия, воинов, назывались обычно азатами, «благородными»; внутри его существовала Многоступенчатая иерархия, на вершине которой находился шаханшах, затем царевичи, нередко управлявшие большими провинциями и носившие титул шаха соответствующей области, далее – наместники областей не царского рода, высшие придворные чины и главы наиболее знатных родов (вузурги), а в самом низу – рядовые всадники-землевладельцы, обязанные службой шаханшаху. Впрочем, военная служба не была привилегией азатов: наряду с «дворянской» конницей существовала конница из служилых людей, представителей низшего сословия, получавших за службу деньги, а иногда и земельные наделы. Шаханшахи были заинтересованы в увеличении этого войска, полностью обязанного им своим положением. |
| Среди поздних росписей кафоликона М. художественной выразительностью отличаются изображения исторических лиц XVI-XVII вв. Особый интерес представляют навеянные персид. культурой эпохи Сефевидов ктиторские портреты семейства Георгия Липартиани в юж. рукаве и Кации Чиквани в северном ( Она же. 1997. С. 106-109). Написанные в разные десятилетия XVII в., они по своему художественному решению существенно отличаются друг от друга. Условно-плоскостной тонкий рисунок, делающий изображение похожим на вост. миниатюру, передает утрированно вытянутые формы Георгия Липартиани и его жены Хварамзе. Эффектно смотрится рисунок в виде длинношеих красных птиц на одеждах Хварамзе. Некоторое влияние персид. культуры прослеживается и в изображениях ктиторов сев. рукава и кнг. Мариам Дадиани с сыном на сев. стене: в основном это внешние детали (покрой и декор одежды, прическа, головные уборы, ювелирные украшения), в художественном же подходе проявляются элементы нового, не средневекового искусства, скорее западноевроп. реалистического портрета. Особой красотой и изысканностью отличаются 3 жен. портрета сев. части кафоликона М. (Мариам Дадиани, невестка Кации Чиквани Севдия Микеладзе, супруга Кации Чиквани). Утонченные черты передают идеализированные, но все же обладающие своей индивидуальностью лица. Художественная разработка фигур в целом лишена условностей, характерных для средневековых ктиторских портретов, и трактована более реалистично. Тщательно проработанный декоративный рисунок с точностью воспроизводит детали ювелирных украшений и орнаментальных мотивов декора ткани, делаются попытки передачи фактуры одежды. Платье Мариам Дадиани украшено натуралистично вырисованными орнаментальными пышными цветами (хризантемы, лилии) и райскими птицами (утки, куропатки) ( Она же. 2005. С. 76). Ктиторские портреты близки художественному направлению, условно названному «персидско-грузинской» живописной школой: Сефевиды расширили торговые и культурные связи с западноевроп. странами, под влиянием европ. культуры уже в 1-й пол. XVII в. во дворцах персидских (где при дворе работали также и грузинские художники) и грузинских правителей появляются писанные маслом парадные портреты ( Adle. 1996. P. 348; Кошоридзе. 2005. С. 137-143). Станковые портреты и ктиторские изображения грузинских церквей взаимосвязаны: ктиторские изображения повлияли на построение композиции, жестов и поз фигур на станковых портретах и, наоборот, благодаря парадным портретам исфаханской «персидско-грузинской» живописной школы в ктиторских изображениях, в т. ч. в портретах северной части кафоликона М., появились элементы станковой живописи ( Chikhladze. 2003. P. 188). |
| 12 октября 1813 года был подписан Гюлистанский мирный договор, завершивший продолжавшуюся девять лет Русско-иранскую войну. Вот один из пунктов этого документа: " Кроме Российской державы никакая другая держава не может иметь на Каспийском море военного флота " . Да, южный берег Каспия остался за Персией, но Энзели и другие расположенные здесь порты стали почти что русскими городами, как Харбин в Маньчжурии. Практически все перевозки на море осуществлялись российскими судами (у персов были лишь немногочисленные деревянные парусные лодки). Англичане несколько раз пытались заводить флот на Каспии, но еще император Николай I мудро заметил, что пользы от оного быть не может, а лишь приведет к вредным интригам. Даже рыбный промысел у берегов Персии вело товарищество братьев Лианозовых. Кстати, персы считали осетровых рыб нечистыми и отказывались их ловить, так что команды рыболовных судов приходилось вербовать исключительно в России. В начале ХХ века Каспий давал Российской империи до 60% добываемой ею рыбы. Но самым главным богатством моря стала нефть. В 1899-1900 годах на район Баку приходилась половина всей мировой добычи " черного золота " . Любопытно, что российская таможенная морская линия на Каспии шла вдоль персидского побережья. Еще в 1824 году персы уступили России остров Ашур-Аде у своего берега. Там с 1842-го по 1917 год базировались сторожевые корабли Каспийской военной флотилии и суда Корпуса пограничной стражи. В 1907 году в Персии началась революция. Поэтому для защиты экономических интересов и российских подданных в северную часть страны был введен " ограниченный контингент " русских войск. 18 (31) августа 1907 года в Петербурге был заключен договор, по которому Россия и Англия разграничили зоны влияния в Персии. В сферу русских интересов входила территория к северу от линии Касре-Ширин-Исфахан-Иезд-Хакк и до точки стыка русской, персидской и афганской границ. Южная часть Персии становилась зоной британских интересов. Замечу, что русские войска не только наводили порядок в Персии, но и защищали ее территориальную неприкосновенность. В 1911 году шеститысячный турецкий корпус занял западные персидские области. Весной 1912 г. превосходящие силы русских вытеснили турок до самой границы - почти без стрельбы. Российские войска находились в Северной Персии до 1918 года. |
| Восходящая к плану буддийских мон-рей (по В. В. Бартольду) или к архитектуре жилого дома в Хорасане (согласно французскому исследователю А. Годару), 4-айванная композиция была воспринята (часто в преобразованном виде) мусульм. зодчими по всей территории распространения ислама. В М. иранского типа функцию молитвенного зала приобрел возведенный на стороне священной ориентации т. н. айван киблы (медресе-М. Султана Хасана в Каире, 1356-1363), или развивающее форму чартака монументальное здание с куполом и входным айваном внутри парадной портальной рамы - пештака (М. Биби-Ханым в Самарканде, 1405; Калян в Бухаре, XV-XVI вв.). Наиболее эффектное и грандиозное решение тип иран. М. получил в султанских и шахских джами Бухары, Самарканда, Герата, Исфахана, Тебриза в XV-XVII вв. В отличие от более ранних зданий с глухими наружными стенами, соборные М. Тимуридов, Шейбанидов, Сефевидов, как и построенные по той же схеме большие медресе, получали красочное оформление фасадов, теперь обращенных на парадную городскую площадь нарядным монументальным порталом. Идея неограниченной власти монарха в этих грандиозных сооружениях нашла выражение не в изменении композиционно-планировочной схемы, а в увеличении масштаба объемов, акцентирующих основные части здания так же, как и включение орнаментального цветного декора. С эпохи Тимуридов (1370-1506) на востоке ислам. мира пештак с айваном, украшенным внутри сводом со сталактитами и многоцветным ковром из расписной и наборной керамики, стал обязательным и универсальным оформлением любого монументального здания с айванной композицией. Архитекторами Османской империи, к-рые отказались от усвоенных культовым зодчеством Конийского султаната вариантов колонной и айванной М. и обратились к опыту визант. и арм. храмового зодчества, был разработан т. н. турецкий (османский) тип центрально-купольной М., идеально отвечающий задачам прославления власти султана «как тени Бога на земле». В создании наружного облика такой М. главная роль отводилась выразительному кубовидному объему молитвенного зала с вознесенным над «горой» полукуполов огромным шлемовидным центральным куполом и «почетным караулом» возведенных по углам мощных копьевидных минаретов. |
| Поход сорвался. Возмущенные басрийцы послали делегацию к халифу с требованием сместить Абу Мусу, обвиняли его в том, что он возвеличивает сородичей, возрождает дух джахилии и пренебрегает делами Басры. Усман сместил Абу Мусу и взамен назначил двадцатипятилетнего Абдаллаха б. Амира б. Курайза, своего племянника по линии матери и в то же время дальнего родственника Мухаммада (отец Абдаллаха был сыном дочери Абдалмутталиба, т. е, двоюродным братом Мухаммада по женской лииии) 705 . Пусть не покажутся слишком назойливыми генеалогические указания – родство играло большую роль, и многое в политической жизни Халифата объясняется родственными отношениями. Вместе с ал-Аш " ари был смещеи и Усман б. Абу-л-Ас, командовавший армией в Фарсе, и она была непосредственно подчинена Абдаллаху б. Амиру. Молодой и энергичный наместник горячо взялся за дело. В том же году, по некоторым данным, был вновь завоеван Исфахан 706 и началось решительное наступление в Фарсе (Йездигерд в это время сумел поссориться с марзбаном Фарса и перебрался со двором в Керман). Сведения об этом походе Ибн Амира противоречивы. По одним данным, он сначала завоевал Джур и Дерабджерд, по другим – начал с Истахра. Центральным событием, несомненно, были осада и взятие Истахра, который до этого отделывался контрибуциями. В Истахре нашла последнее убежище знать всего Фарса, решительно настроившаяся отстоять город. Авангард Ибн Амира под командованием курайшита Убайдаллаха б. Мамара был встречен у Рамджерда и потерпел поражение, сам Убайдаллах был убит и похоронен в саду в Рамджерде. Его гибель так разгневала Ибн Амира, что он поклялся, что будет убивать засевших в Истахре, пока кровь не потечет из ворот города. Город упорно сопротивлялся. Арабы обстреливали его из камнеметных машин, затем сделали подкоп и неожиданно ворвались в город, беспощадно убивая всех подряд. В этой резне погибло большинство знатных родов Фарса. Пресыщенные убийством, воины просили Ибн Амира прекратить бойню, но он отвечал, что должен исполнить клятву. Наконец кто-то посоветовал полить улицу водой, кровавая вода вытекла через ворота, и тогда только побоище прекратилось 707 . |
| На каждую семью приходилось по две–три комнаты. В одной из них мама рожала и кричала от боли. Я стоял рядом со старшей сестрой, и она утешала меня, говоря, что с мамой ничего дурного не происходит, а ее крики означают, что у нас будет радость. Она сказала, что скоро у меня родится братик, и поэтому мама кричит. Лет в пять–шесть меня охватило сильнейшее влечение к звездам, влечение, сохранившееся по сию пору. Всю жизнь я очень любил смотреть в небеса. По ночам, когда небосвод был чистым и сиял звездами, я забывал все на свете, растворяясь в небесном величии. Чем больше я смотрел, тем больше им пленялся. Моя страсть к звездам никогда не насыщалась. Небо и сияющие звезды всегда меня завораживали. Теплыми летними ночами в Персии мы спали на крыше. Лежа с открытыми глазами, я погружался в созерцание галактики и мерцающих звезд. Я смотрел на звезды, пока не засыпал. Меня восхищало величие галактики, и я гадал, где же она кончается. Я терялся в догадках, кто сотворил это великолепие, и как. Еще я пытался понять свое место по отношению к звездам. Что я делаю, какова моя роль и ценность в этой огромной и прекрасной Вселенной? Помню, взрослых удивляло, что я так много думаю о звездах и о галактике. Я родился в Иране в 1966 году, в правление шаха. Власти все свое внимание направляли на столицу, Тегеран, и несколько крупных промышленных городов, таких как Тебриз, Исфахан и Мешхед. Я родился в захолустном городке далекой провинции, в семье бедной, но некогда «именитой». И отец и мать были из семей землевладельцев. Деду по матери принадлежала почти вся земля, на которой расположена теперь деловая часть нашего города. Семья второго деда, по отцу, владела большими земельными участками в городских окрестностях. Дед–помещик умер, когда мама была еще подростком. После его смерти мой старший дядя стал, как принято в Иране, главой семьи. Он в течение нескольких лет распродал все земли, задолго до моего рождения. Продавал он их понемногу, чтобы обеспечить семью, которую должен был содержать после смерти деда. |
| Аз-Зухри сообщает, что Убайдаллах вступил в переговоры с My'abueй лишь после того, как узнал о намерении Хасана отречься. Кайс же, по его словам, принял от My'abuu чистый лист с предложением вписать любую сумму вознаграждения; от денег Кайс отказался и вписал в чистый лист условие не преследовать и не ущемлять права сторонников Али [Таб., II, с. 7–8]. 325 Динав., с. 231. По другим данным, Хасан к моменту подписания соглашения еще не оправился от ранения [Йa'k., т. 2, с. 255]. 331 Куфи, т. 4, с. 159–160. У ад-Динавари несколько иные условия. 1) никого из иракцев не будут преследовать; 2) Хасан будет ежегодно получать харадж Ахваза, а Хусайн – по 2 млн. дирхемов; 3) хашимиты будут иметь преимущество перед абдшамс в жалованье и руководстве молитвой [Динав., с. 231]. Ат-Табари приводит условия в двух случаях, и в обоих говорится только о 5 млн. дирхемов [Таб., II, с. 3]. 335 Так у ал-Куфи (т. 4, с. 160); согласно ал-Исфахани, воины Кайса предпочли атаковать сирийцев и загнали их в лагерь [Исфах., М., с. 42] Аз-Зухри же сообщает, что Кайс заключил в Маскине договор с My'abueй и тот предоставил ему карт-бланш [Таб., II, с. 8]. 336 Наиболее полная дата – воскресенье 21 paбu' I 41/25 июля 661 г. – восходит к ал-Хорезми [Илья, с. 141], что согласуется с одним из сообщений ат-Табари о вступлении My'abuu в Куфу 25 paбu' I или джумады I [Таб., II, с. 7]; разница в четыре дня между 21 и 25 paбu' I может объясняться временем, которое потребовалось My'abuu на дорогу от Анбара до Куфы (160 км). Другие даты: передача власти в середине джумады I [И. Абдалбарр, с. 144], заключение договора в paбu' II и вступление в Куфу 1 джумады I [Таб., II, с. 9], заключение договора в paбu' II или джумаде I [Халифа, с. 187]. Совершенно невероятная дата – присяга в Куфе в зy-л-ka'дa 40 г.х. [Йa'k., т. 2, с. 256]. Если эта дата имеет какую-то связь с реальностью, то может относиться либо ко времени выступления My'abuu в поход, либо к возвращению его из Куфы (с ошибкой на один год), последнее тем более вероятно, что восстание Фарвы также отнесено к 40 г.х. [Йa'k., т. 2, с. 257]. |
|
|
