| Вспоминаю свое первое посещение собора еще в 80-е годы. Зайдя под эти величественные своды, я был поражен разрухой, которая открывалась взору. Но уже тогда я подумал: а ведь наступит день, когда собор приобретет свою первозданную красоту. И как в годы его строительства не иссякал энтузиазм и не иссякала вера, так и в наше время, в годы лихолетья и в последующие годы века XXI-ro, никогда не иссякала вера в то, что собор явит свою первозданную красоту, чему мы сегодня являемся свидетелями». Святейший Владыка призвал казаков быть верными лучшим традициям предков: «Храните в памяти все, что произошло с этим собором. Огромными трудами он был построен и не меньшими трудами восстановлен. Этот собор должен наполняться людьми и, в первую очередь, казаками. Он для них был построен, и если их нет в этом храме, значит, что-то не то происходит с нашим казачеством. Казаки — это те, кто в первую очередь должен каждый воскресный день наполнять этот собор. Тогда современное казачество будет реальным преемником того благочестивого русского казачества, которое построило этот великий памятник мужеству защитников Отечества. Вот мой наказ казачеству, в первую очередь, донскому, в первую очередь тем, кто живет здесь, в Новочеркасске и его окрестностях: это ваша святыня. Будьте верны своим предкам, построившим ее, будьте верны вере православной, и тогда Господь приклонит к вам Свою милость». В дар новоосвященному храму Святейший Владыка преподнес Порт-Артурскую икону Божией Матери, напомнив, что этот образ был святыней всей Сибири и Дальнего Востока, в том числе во время русско-японской войны и героической обороны Порт-Артура. «Давайте вспомним: а кто присоединил Сибирь к Руси? Это были казаки Ермака, это они были первопроходцами, это они без карт и компасов шли навстречу восходящему солнцу и прошли тысячи и тысячи километров без дорог, без мостов, не зная, куда идут, движимые верой и любовью к своему Отечеству. Икона Божией Матери " Порт-Артурская " стала покровительницей казачества, которое присоединило к Руси великие просторы Сибири. И подумалось мне, что этот величественный образ должен постоянно находиться здесь, в главном всеказачьем войсковом храме Вознесения Господня в Новочеркасске», — заявил Патриарх. |
| — Какова же теперь судьба тех клириков и приходов Зарубежной Церкви, которые существуют на территории России? — Некоторые приходы уже перешли в Московский Патриархат, перешли совершенно безболезненно. Некоторые клирики также перешли в Московский Патриархат, а остальные — а это восемь приходов на всю Россию, — думаю, все пять лет, данные нам священноначалием для плавного вхождения в Московский Патриархат, будут использовать для осуществления самостоятельной церковной деятельности. Но здесь, я думаю, нам в первую очередь следует предпринимать усилия, чтобы они не замыкались, а общались и видели, что приобретают, а что теряют в результате этого обособления. Конечно, эти приходы теряют молодежь, то есть такой работы с молодым поколением, которая есть в приходах Московского Патриархата, у «зарубежных» российских приходов нет. Воспитывать кадры, священнослужителей — такой возможности нет; давать духовное образование для священников — тоже нет. А это все жизненно необходимые вещи. Потому что для тех людей, которые продолжают упорствовать в расколе и устраивают новый раскол, характерно отсутствие богословского образования, то есть безграмотность, которая позволяет им выдумывать какие-то самопроизвольные вещи под видом борьбы за чистоту Православия. Как в отношении канонического права, так и согласно основным евангельским принципам, их поступки никак не годятся для верующего человека. — Процесс воссоединения двух частей Русской Церкви предварялся разрешением различных вопросов, которые разделяли и, как кажется некоторым, еще до сих пор разделяют православных людей между собой. Как вы считаете, какие вопросы нам необходимо решить для себя в первую очередь? Стоят ли перед всем православным миром такие вопросы, на которые мы еще, возможно, не дали однозначного ответа и которые являются неким соблазном для тех, кто эти соблазны ищет? — Я понимаю, что под этим вопросом в первую очередь подразумевается отношение к экуменизму. Потому что вопрос о «сергианстве» — лояльности светской власти — думаю, исчерпан в полной мере в «Основах социальной концепции» Московского Патриархата. Действительно, редко где в мире Церковь имеет возможность свободного выражения своих убеждений перед светской властью. Даже такое дипломатичное выступление Святейшего Патриарха в Европарламенте вызвало достаточно негативное отношение. У нас в России это невозможно. Кто-то обиделся и выставил претензии Святейшему Патриарху за то, что он поднимает вопросы нравственности и защищает право христиан защищать нравственность, быть христианами и жить по закону Божиему. В европейских странах это вызывает протест, противодействие. Так что о каком тут «сергианстве» говорить? |
| Этим также упраздняется вышеуказанное лжеучение о том, что «Бог милостив, поэтому младенцы, не имеющие личных грехов, достойны рая». Личных грехов у них действительно нет, но нет и добродетелей. Поэтому Бог, как не только милостивый, но и праведный, дает им соответствующее место - без мучений, но и без радости. Но это относится лишь к тем младенцам, которые не были насильственно исторгнуты из чрева. К тем, кои, например, погибли в результате выкидыша или, немного пожив, умерли некрещенными. Те же, которые были убиты абортами, естественно страдают из-за этого. И действительно, если ребенок, рожденный, но затем оставленный родителями, особенно матерью, страдает из-за того, что его отвергли, то насколько более должен страдать младенец, которому родители (в первую очередь, мать) даже не дали жизнь! Некоторые старцы видели образ этого страдания в виде страшной чудовищно ледяной и леденящей пустыни, в которой находится посиневшее тельце дрожащего младенца… Это образ того ребенка, который начисто, абсолютно лишен родительской, материнской любви! Отсюда понятна сугубая вина родителей, особенно матери, прибегающих к абортам. Это ни что иное как смертный грех убийства, за который положено и сугубое, адское наказание. Кроме того, женщина, совершившая этот грех, нередко несет свое наказание уже на земле в виде медицинских осложнений от абортов, зачастую приводящие к тому, что она уже не может иметь детей. Поэтому раскаявшееся в этом беззаконии, должны принести и сугубое покаяние на исповеди в храмах Православной Церкви. Чтобы более ни в коем случае не повторять сей грех и, кроме этого, позаботиться о душах абортированных ими младенцах. В первую очередь, такая забота должна выражаться в постоянном раскаянии за это, молитве (которая может быть только личной, ибо Церковь не молится за некрещённых) и милостыне за убиенных младенцев. Когда их родители (в первую очередь, мать) совершают такие добродетели, этим они являют свою любовь к этим детям. И чем горячее сия любовь, тем быстрее она растопит вышеупомянутую ледяную пустыню, согреет младенца и даст ему надежду. |
| И, в первую очередь, они связаны все с той же блаженной успокоенностью христиан, о которой я уже говорил. Прекращение гонений на Церковь, ее выход из подполья ее же во многом и расслабил. Многие священники забыли, что они являются в первую очередь пастырями, а не требоисполнителями. Многие миряне забыли, что Церковь — это нечто большее, чем «бюро ритуальных услуг», что все то, о чем мы так усердно ставим свечи — здоровье, благополучие, деньги, успех и т.д. – все это не является ценностью для христианина, и ничего из этого нам не обещал Христос. В конечном итоге это способствует тому, что религия уже воспринимается не как живое общение с Богом, но либо как часть культуры, либо как национальная идея. Нечто подобное было накануне революции. Если христиане не могут сами поддерживать себя в трезвении, им это помогают сделать более радикальными способами. Вот об этой трезвости нам следует позаботиться. А точнее, уже новому поколению священников и самих христиан. Пусть их будет немного, пусть в каждом городе их будет хотя бы 12, но настоящих христиан, и этой закваски будет достаточно чтобы поднять все тесто. — Владыка, не секрет, что в обществе сегодня развернута широкая антицерковная кампания. Как на это реагировать? Как с этим бороться христианам? Во-первых, не секрет, что эта кампания развернута далеко не сегодня, а с самого момента рождения Церкви. И масштаб ее намного более эпичен, нежели беснование у алтаря четырех девиц. У нас в Церкви своих проблем хватает помимо плясок на амвоне. Эти девочки просто пустое место по сравнению с нашими собственными церковными кликушами. И вот как раз о них никто не говорит, хотя они разрушают Церковь изнутри. Они приходят и говорят, что архиерей — это никто, что он не настоящий, батюшка тоже не такой, и вообще в церковь нельзя ходить. В конечном итоге они находят себе «старичка» и вместе с ним смущают нормальных, адекватных верующих. Вот это проблема. А с этими девушками нет проблем. Здесь все ясно, все на ладони. Они просто хотели показать себя. Герострат тоже сжег храм Артемиды, но не потому, что он был ярым противником язычества, а ради славы. Мне даже самого себя порой приходится одергивать, когда я пытаюсь что-либо сделать для Церкви: главная мысль у меня какая — самовыражение или реальная польза моей Церкви? |
| События, происходящие в российском обществе, ярко иллюстрируют этот закон. Люди, воспитанные в советской системе ценностей, где служение Отечеству и сотоварищам было нормой, быстрее понимают, что от них требует Церковь . Людям молодым порой труднее в ней найти свое место: они не привыкли жить для других. Они с детства пропитаны мыслью о собственном превосходстве и необходимости получения благ для самих себя. И в этом случае в Церкви они ищут блага в первую очередь для себя – они ждут и требуют, чтобы им помогали, входили в их положение, чтобы сделали что-нибудь для них, но до них не всегда доходит, что они сами должны что-то делать для Церкви. Условия, в которых формируются души современного поколения, иные, и своим потомкам эти россияне, соответственно, оставят в наследство еще более сложное общество. ВЕРНЕМСЯ в нашем разговоре к миру, в котором оказались изгнанные из рая Адам и Ева. У них родились два сына, Каин и Авель. Известно, что оба принесли жертву Богу. И жертву одного Бог принял, а жертву другого не принял. Каин принес в жертву пшеницу, Авель – от стад своих ягненка, и вот жертву Авеля Бог принял, а жертву Каина не принял. Каин очень смутился этим – настолько, что в его сердце проникла ненависть к брату, за которой последовало убийство. Эта история показывает тайны человеческого сердца, тайны отношений человека и Бога. Бог является Каину, зная, что Каин хочет совершить грех, и пытается его удержать от греха. То есть, судя и по этому ветхозаветному свидетельству, и по некоторым свидетельствам святых отцов, Бог всегда является человеку, даже тому, кто действительно уже решился внутренне, в сердце своем, сотворить зло и встал на путь зла. Бог каким-то образом – либо через обстоятельства жизни, либо явления духовного или вещественного мира – все делает, чтобы человека удержать от греха. Но Он никогда не вмешивается настолько, чтобы отнять свободу. То есть, предлагая сделать верный выбор, пытаясь направить его на добрый путь, Господь показывает человеку, что тот задумал плохое, что он может разрушить в первую очередь собственную душу. Тем или иным образом Бог вмешивается в жизнь человека, пытающегося совершить зло, только мы его не слушаем, мы, решившись на что-то, очень редко меняем свое решение. Но это лишь подчеркивает то, что мы сами совершаем свой грех, и потому только мы и несем за это ответственность. Больше никто. |
| Для меня миссия – это нечто личное. Люди в Африке – моя правая нога, левая рука… Мы все единое тело – И вы видели, что они сердцем принимают ваши слова? – О да! И та любовь, которую они показывали, особенно дети, была безграничной! Это позволило мне немного изменить свой взгляд на миссию. До этого для меня миссия всегда была связана в первую очередь с главой 25 Евангелия от Матфея: нам надо одеть нагих, накормить голодных, позаботиться о вдовах и сиротах; но теперь миссия стала чем-то более личным. Эти люди – моя правая нога, левая рука и т.д. Мы все единое тело. Ведь мы не оставим без заботы нашу жену, нашего ребенка; а они тоже – наши родные братья и сестры, которым реально очень тяжело в жизни. Я старался донести до их сердец, что мы едины, что мы вместе, хотя и не можем видеть друг друга, – что у них есть миллионы братьев и сестер во всем мире, которые молятся друг за друга и за них в том числе, и что у нас есть тысячи африканских братьев и сестер, молящихся вместе с нами. Их очень впечатлило мое свидетельство о такой тесной взаимосвязи между Поместными Православными Церквями. – Протопресвитер Александр Шмеман писал как раз о том, о чем вы говорите, – что не следует воспринимать Церковь как социальную организацию. Он предупреждал: можно легко увлечься «делами» и при этом забыть о людях, тогда как благодаря личности Христа наша православная вера тоже личная. Думаю, как только мы вносим в миссионерскую деятельность личный подход, это сразу достигает сердец, в отличие от обычной помощи в виде перечисления денег или отправки одежды. – Я хотел бы, в частности, разработать метод, с помощью которого люди смогут взаимодействовать с детьми, которым они помогают. Мы посмотрели на возможности видеоконференций. Важно продвигать идею о соработничестве Православных Церквей как единой Церкви во всем мире Один святой сказал: «Как можно говорить с людьми о социальных вопросах, когда они голодны?» Их нужно обеспечить всем необходимым. Никто из умирающих с голоду, мокнущих под дождем, сидящих в грязи не будет думать в первую очередь о религии. Предоставляя помощь, мы показываем свою любовь и заботу о наших братьях и сестрах. Думаю, именно потому Иисус так конкретно говорит, что надо делать. И я продолжаю продвигать идею о соработничестве Православных Церквей как единой Церкви во всем мире, а не просто как Греческой, Русской, Арабской, Румынской и так далее. |
| Когда мы собираемся в монашеские общины, когда мы говорим о себе как о Церкви, то есть общности людей, мы всегда принимаем на себя огромную ответственность. Любая группа людей, заявляющая о том, что они отныне составляют некую общность, будь то политическая партия, гражданский или творческий союз, принимает на себя ответственность, в первую очередь, за сохранение этой общности. А хранить общность в условиях свободы и разномыслия очень тяжело, и мы знаем, как распадаются человеческие общности, включая даже самую святую, Богом определенную, — брак; и осколки былой общности больно ранят тех, кто когда-то принял на себя ответственность ее хранить. Но эта опасность существует и для монашеских общин. Сегодня мы слышали удивительные слова из послания апостола Павла (Флп. 2:5-11), в котором он призывает хранить единство духа в союзе мира. Иногда эти потрясающие слова как-то пролетают мимо сознания, вместо того чтобы нам остановиться на них и задать себе вопрос: а что такое единство духа? Что такое союз мира? Союз — это понятие скорее материальное, социологическое, которое связано не столько с нашей духовной сущностью, сколько с нашей человеческой жизнью. Так как же сохранить в мире человеческий союз? В этой же фразе апостола Павла дается указание: без единства духа не может быть никаких союзов. То есть они могут возникать по прагматическим соображениям, как это и происходит сплошь и рядом, когда люди объединяются в различные корпорации, группы по интересам и так далее. Это происходит и тогда, когда союзом хотят скрепить какие-то сильные эмоции, не всегда понимая, что такое любовь, а чаще всего под любовью понимая нечто отличное от любви, — потом от этих союзов, как уже было сказано, ничего не остается… Никакого союза не может быть, если нет единства духа. А ведь дух тоже связан с материальной сущностью человека. Бог не дал бы никакой заповеди, которая бы шла в противоречие с этой сущностью. Единство духа должно быть не только духовным, но и рациональным фактором. Мы должны, стремясь к крепким союзам, быть единомысленны. Наверное, об этом и говорил апостол Павел — о единстве духа, о единомыслии в главном, а не второстепенном. У каждого свои предпочтения, люди свободны в выборе, но если они хотят объединиться в некий союз, в главном они должны быть едины. Вот почему Церковь воспринимает венчание в первую очередь как акт благословения такого союза, дабы в самом главном люди, обещающие жить вместе, были едины. Нередко, обращаясь к молодежи, я говорю: «Перед тем как сделать этот очень важный шаг в своей жизни, измерьте степень своего единства». Эмоции и чувства проходят, а вот сопричастность к единому не проходит никогда. А чем меньше единства в главном, тем меньше надежды на крепкий союз. |
| В первую очередь, мне кажется, что ценности традиционные – это те, что создаются традицией, и те, которые традицией сохраняются. И это не одно и то же. К ценностям, которые создаются традицией, несомненно относятся национальная культура, фольклор, обряды, обычаи, которые возникают в недрах народной жизни под влиянием множества факторов, начиная с факторов мировоззренческих, включая опыт человека, и кончая влияниями внешней среды, такими, как ландшафт, климат и т.д. Вот такие ценности обретают статус ценностей именно потому, что они включаются в традицию. Традиция придает им смысл и значение, в первую очередь для следующих поколений. Она их авторизует и адресует следующим поколениям, она их сохраняет, но она же их и создает – в том смысле, о котором я только что сейчас сказал. Но есть ценности, которые традиция создать не может, потому что они не проистекают напрямую из человеческого опыта. Более того, они нередко этому опыту противостоят, но с другой стороны, заключая в себе требования к человеку, эти ценности воспринимаются как нечто находящееся в согласии с человеческой совестью. Речь идет о нравственных ценностях, источником которых является Бог, а не человек. Следует отличать ценности, придуманные человеком, от ценностей, которые открыл Господь. Первые являются относительными, преходящими и зачастую меняются с ходом истории и развитием законов человеческого общежития. Вторые вечны и неизменны, как вечен и неизменен Бог. Первые зачастую основаны на личных интересах человека и ставят целью достижение земного благополучия и получение сиюминутной выгоды. Вторые призывают презреть блага земной жизни ради высших целей и ценностей. Иными словами, евангельское учение заключает в себе такие ценности, усваивая которые, человек становится способным понять, почувствовать Божие присутствие в истории, в своей собственной жизни и принять в свое сердце Бога. Церковь всегда свидетельствовала о важности следования традиционным, богозаповеданным нравственным идеалам, ибо именно они обеспечивают духовный иммунитет, стойкость и жизнеспособность всего общества. |
| – Как вы думаете, почему теперь, почти два десятка лет спустя, в России по-прежнему очень мало знают о новомучениках? – Да, общенародную известность приобрели лишь единицы, например святитель Лука (Войно-Ясенецкий). В его особом почитании есть своя специфика: он был врачом, и молятся ему в первую очередь об исцелении. Поэтому к святителю Луке обращаются особенно часто не только в России, на Украине и в Белоруссии, но даже, например, в Греции: здоровья себе и своим близким хотят все. Но прославлен он все-таки в первую очередь за свое исповедничество, а не за врачебную деятельность. Думаю, само настроение в нынешней церковной среде не очень располагает к почитанию новомучеников. Своего рода девиз нашего времени – «Без фанатизма». Считается добродетелью быть православным, верующим, но «без фанатизма». А что означает это в буквальном смысле? Слово Θνατος по-гречески означает «смерть». Фанатик готов отдать жизнь за то, что для него важно, хотя и не всегда это подлинно ценно. Но то, что было дорого новомученикам, действительно является истинной ценностью. Они готовы были за Христа и Православную Церковь пойти на смерть и шли на нее. – То есть они – фанатики? – Да, православные «с фанатизмом». А мы – «без фанатизма», вот и разница. – Если человек хочет, чтобы новомученики стали ближе, о чем им молиться? – Об укреплении нашей веры, о стойкости в испытаниях, о готовности пожертвовать всем, вплоть до своей жизни, за истину. То, что смогли совершить новомученики, о том и молиться. Новомученики Московские – кто они? – Отец Александр, можно ли говорить о сонме новомучеников-москвичей? Как бы вы охарактеризовали их собирательный образ? – Из двух тысяч канонизированных новомучеников можно выбрать тех, которые особым образом связаны с Москвой. Мы знаем, кто был среди них в столице первым. Это известный проповедник, настоятель собора Покрова на Рву на Красной площади протоиерей Иоанн Восторгов. Будучи монархистом, он не скрывал своего отношения к советской власти. Расстреляли его в сентябре 1918 года, когда уже официально был объявлен красный террор. Отца Иоанна можно назвать характерным новомучеником Москвы. Это образованный, активный московский священник, не подстраивавшийся под богоборческую власть. Он имел особую всероссийскую известность – его нельзя ограничивать лишь рамками нашего города. |
| Есть и такое мнение, что дети мешают воцерковлению родителей. На богослужении отвлекаешься, половину не видишь, не слышишь. Да, тяжело. Порой просто стыдно, за поведение любимых чадушек. Но как по-другому вырастить церковного человека? Мне кажется, что это и есть материнский крест, который нужно нести, и неотступно посещать богослужения вместе с детьми, исполняя евангельские строки: «Пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное» ( Мф. 19, 14 ). Статью прихожанки Свято-Троицкого собора Саратова комментирует настоятель собора игумен Пахомий (Брусков): Сложно не согласиться с автором статьи – детей на богослужение приводить необходимо. Однако следует отметить, что ответственность за поведение ребенка лежит в первую очередь на их родителях. Нельзя самим погрузиться в молитву и предоставить детям возможность бегать по храму, шуметь. Мама в первую очередь должна думать о детях, а затем уже о себе. Если ребенок очень устал на богослужении, стоит сократить время пребывания в храме. Но, кроме того, ответственность за детей во время богослужения лежит и на всех присутствующих в храме. Если мама пришла на службу с двумя или тремя детьми, ей очень сложно постоянно контролировать их поведение. Поэтому замечание, какое-то внушение в мягкой, очень тактичной форме может и должен сделать любой взрослый. Дети в храме Елена Гаазе …Они стоят, вытянув шейки, со свечками в руках, глаза их широко открыты, они напряженно внемлют происходящему, крестятся, молятся…Бабушки вокруг умиленно качают головами – вот ангелочки. Кому из нас не хотелось бы видеть своих детей в храме именно такими? Но, к сожалению, такая картина лишь исключение. Обычно они много вертятся, оживленно общаются, хорошо если в притворе, а то и прямо в средней части храма, ожидая причастия. Те, кого родители держат на руках, не вовремя что-то выкрикивают, машут руками и совершенно не понимают «шиканья» и многозначительных взглядов взрослых… Не надо думать, что это касается детей, впервые оказавшихся на службе. Те как раз изо всех сил стараются вести себя прилично. Наши же дети, для которых храм стал вторым домом, и ведут себя в нем почти как дома. И никакие наши увещевания, как и дома, не мешают им радоваться жизни, расти, двигаться, общаться. |
|
|
