| 6) медаль ордена преподобного Серафима Саровского , одной степени; 7) медаль ордена святителя Иннокентия, митрополита Московского и Коломенского, одной степени; 8) медаль ордена благоверного князя Димитрия Донского, одной степени; 9) медаль ордена святителя Макария, митрополита Московского, одной степени; 10) медаль ордена преподобной Евфросинии, великой княгини Московской, одной степени; 11) медаль ордена равноапостольного Николая, архиепископа Японского, одной степени; 12) медаль ордена преподобного Андрея Иконописца, одной степени; 13) медаль ордена мученика Трифона, одной степени; 14) медаль ордена святителя Луки, архиепископа Крымского, одной степени; 15) медаль преподобномученицы Елизаветы Феодоровны, одной степени; 16) медаль «Патриаршая благодарность», одной степени. 3.4.3. Колодки Патриарших медалей имеют форму перевернутой трапеции и обтянуты орденской лентой или лентой в соответствии с описанием медали. 3.4.4. В Русской Православной Церкви имеются следующие Патриаршие знаки: 1) Патриарший знак храмостроителя; 2) Патриарший знак материнства; 3) Патриарший знак великомученицы Варвары; 4) Патриарший знак «За труды по духовно-нравственному просвещению». 3.4.5. Патриаршие юбилейные медали и юбилейные знаки учреждаются по случаю юбилеев значимых церковных событий. Награждение производится во внимание к трудам во славу Божию в соответствии с Положениями, утвержденными Святейшим Патриархом. 3.5. О порядке ношения общецерковных наград 3.5.1. Лица, награжденные общецерковными наградами, носят их согласно принятым статутам и положениям. 3.5.2. Светские лица носят ордена первой степени на орденской ленте через плечо, духовные лица носят ордена первой степени на орденской ленте на шее. 3.5.3. При ношении нескольких орденов звезды (знаки) располагаются согласно перечню орденов, указанном в пункте 3.3.6. Третья степень ордена носится вслед за второй, вторая – вслед за первой. При этом вторая степень высшего ордена носится выше первой степени прочих орденов. Третья степень высших орденов выше второй степени прочих орденов. Медали носятся ниже орденских звезд и знаков. |
| В монастырях были пекарни, кухни, столовые, больницы, спальни, отдельные кельи и рабочие помещения. Рядовые монахи, «братья», жили группами в «домах», каждым из которых управлял так называемый «человек дома». Старцы, почтенные монахи, жили в отдельных кельях. Монахи занимались земледелием (огородничество, разведение тростника и пальм как материала для плетения), скотоводством, ремеслом (плетение и ткачество), строительными и земляными работами (рытье каналов и уход за ними, рытье колодцев). В монастырях переписывали книги —как для собственных нужд, так и по заказам со стороны. Были в монастыре и наемные работники на жалованье — плотники, слесари, врачи. Монахи нанимались также за часть урожая жать хлеб на крестьянских полях. В пекарнях и кухнях готовили пищу, которая строго нормировалась. Хлебные порции взвешивали на весах. Нормировалась и вода. Во всем была строгая экономия. Дрова должны были расходоваться по норме, разжигать огонь для отопления разрешалось только в больницах, столовых и рабочих помещениях. Пища и одежда у всех были одинаковы. Особое питание и дополнительную воду получали только те, кто трудился на тяжелых работах—жнецы, пекари и некоторые другие, кормили этих людей отдельно. Остальные ели в общей трапезной в строго определенное время. Больным не отказывали нн в чем и по их просьбе кормили самой лучшей пищей в любое время, «даже в великий пост, даже ночью». Во время великого поста монахи вообще не ели вареной пищи, но для больных ее варили. Старикам, «если они сами не пожелают», можно было не соблюдать постов. Спали монахи на плетеных циновках, слабым разрешалось стелить овчину и подушку. Вся жизнь монастыря была строго расписана. К молитве, работе, еде, сну призывали стуком специальной колотушки (колокольного звона в египетских монастырях нет). Даже во время богослужения по этому сигналу преклоняли колена и вновь вставали. Многие не выдерживали строгостей монашеской жизни и уходили обратно в мир. Но гораздо больше людей поступало в монастыри, которые росли и умножались. В Нитрийской пустыне к середине IV в. было около 20 тысяч монахов, и император Валент, задумав пополнить ряды армии за счет монастырей, мобилизовал пять тысяч монахов. |
| Да, монахи дают обеты бедности, послушания и целомудрия, и стараются даже не видеться со своими родственниками, чтобы не давать себя увлечь помышлениями о мирском и прежней жизни. Рассказывают, например, что когда к преподобному Иосифу Волоцкому его мать пришла повидаться с ним в монастырь, он отказался к ней выйти и только попросил передать, что ничего, мама, скоро итак увидимся – в иной жизни, на Небе. Также в Древнем Патерике есть такая история: когда «одного инока известили о смерти отца его, он сказал известившему: перестань говорить хулу, ибо отец мой бессмертен». Однако в «Лествице» преподобного Иоанна Синайского почему-то сказано, что свет мирянам монахи, а свет монахам ангелы. То есть – выстроена своего рода лестница, связывающая воедино ангелов, монахов и мирян. Эта невидимая связь мира и монашества становится очевидной, когда приходит очередная большая беда. Именно монахи явили образцы и святости, и патриотизма в самые критические моменты истории России. Так, преподобный Сергий Радонежский благословлял на Куликовскую битву Дмитрия Донского, а Троице-Сергиева Лавра стала для русского народа главным центром сопротивления полякам в Смутное время. Впрочем, главное дело монаха как в мирное, так и в военное время – это молитва. Лишь через нее можно понять – в чем же заключается единство монахов и мирян, и почему монахам мир все же небезразличен, а миру так нужны монахи. На чем вообще стоит мир, чем он держится? Ведь как бы человек ни старался хорошо и разумно устроить свою личную и общественную жизнь, какими бы добрыми намерениями он ни руководился и каким бы мудрым или предусмотрительным он ни оказался, однако вовсе не он в конечном итоге решает, чему быть в этом мире, а чему нет. «Мир стоит молитвою; а когда ослабеет молитва, то мир погибнет». И апостол Павел говорил: «Непрестанно молитесь» (1 Фес 5, 17). Именно монах и есть тот, кто молится и плачет за весь мир. Только он, полностью посвятивший себя Богу и отрекшийся от суетных мирских дел, может постоянно молиться за всех, поглощенных земными делами и заботами. Не случайно дьявол всячески старается отвлечь монахов от их главного дела. Паисий Святогорец рассказывает, что «однажды отец Феофилакт из Нового скита видел, как сатана с высунутым языком обходил каливы скита и дразнил монахов: “Ха, ха, ха! Оставили монахи молитву и стали суетливыми, как миряне. Постоянно заняты работой…” А когда некоторые монахи установили в скиту телефонную станцию, отец Феофилакт видел святого Иоанна Предтечу, который был очень опечален». |
| На рубеже двух тысячелетий тени эсхатологических бедствий покрыли землю, как тень луны во время затмения. В это время Господь даровал Грузии и всему миру великих святых, просиявших на Афоне: Иоанна [ 3 ], Гавриила [ 4 ], Евфимия [ 5 ] и Георгия [ 6 ] Святогорцев. Афонская Гора – это особое царство, где живет особый народ, не похожий на остальные народы и племена – монахи. В этой стране лавры стоят, как царские дворцы на берегу лазурного моря, монастыри – как замки на склонах горы; скиты и пещерные кельи – как крепостные башни. Афонская гора, выдвинутая, как остров в море, кажется кораблем, плывущим к небесам. Гора Афон – Удел Божией Матери, нерукотворенный храм, крепость Православия и образ небесного Иерусалима на земле. Как четыре драгоценных камня, сверкают и сияют в небесном Иерусалиме имена четырех монахов – Иоанна, Гавриила, Евфимия и Георгия. Преподобный Иоанн, в миру – Тао-Кларджетский князь, построил Иверскую обитель и собрал грузинских монахов, подвизавшихся на Святой Горе, как пастух собирает агнцев в овчий двор. Однажды Великим постом монахи увидели свет, идущий со стороны моря, который сиял ночью и не угасал днем. Свет исходил от иконы, стоявшей на волнах, как в каменном иконостасе. Монахи спустили на воду лодки, некоторые из них бросились к иконе вплавь, но икона отступила от них, и они увидели ее свет на горизонте, где море сливается с небом. Все монахи Афона собрались к морю, точно стаи голубей покрыли его берег. Монахи служили молебны Небесной Царице, в монастырях читалась неусыпаемая Псалтирь. Настала Страстная Седмица. Весь Афон облачился в траур. Монахи приносили покаяние в своих грехах – от игуменов монастырей и схимников, десятки лет не покидавших затвор, до послушников, недавно пришедших из мира. Они знали, что грехи, не омытые слезами покаяния, как стена стоят между Небом и землей, заграждают путь Небесной Царице, подобно дыму, который отгоняет ластвицу от мирских жилищ. Но вот пришла Пасха. Дева Мария, явившись преподобному Иоанну, сказала, что только один монах – Гавриил – может взять из моря икону. |
| Но что похожего на это в православных священниках. Епифаний ссылается на Постановления апостольские (1, 3), где речь идет о мирянах, которые не должны допускать роскоши ни в чем, дабы тем... не привлечь к себе тех женщин, которые таким образом уловляются или уловляют» (стр. 5, изд. 1864 г.)... «Ибо тебе, верующему и человеку Божию, непозволительно отращивать волосы на голове и собирать их в едино, т. е. в косу, или завивать их, или беречь их не обстриженные, равно как взбивать их, или чрез расческу и завивку делать их кудрявыми, или подкрашивать их... Не должно также и на бороде портить волосы и изменять образ человека вопреки природе» (стр. 6–7). Ясно, что здесь говориться о мирянах и осуждается чрезмерная заботливость о внешности, чему подражали и некоторые монахи, о которых и писал Епифаний. Что не сама по себе власяница им осуждается? а тщеславие, это можно видеть из дальнейших слов св. Епифания: «Некоторые носят сокровенную власяницу, при чем хорошо, если носят ее ради добродетели и покаяния; ибо неприлично выступать во власянице открыто перед всеми, как делают некоторые» (стр. 356). Следов., не власяница осуждается, а открытое, ради тщеславия, хождение и ней. 4) Феодор Студит ч. 1, п. 27 к Никите патрицию, стр. 195: «Гораздо больше гибельно и опасно нам, призванным к священству, не исполнять всего, предписанного Царем всех и Богом, чрез божественные правила досточтимых отцов. А что о волосах есть божественное повеление, это, во-первых, объясняет апостол ( 1Кор.11:14 ), потом постановления (ап. постановл.1:3), затем Златоуст, доказывающий, что мужчинам растить волосы несомненный грех, наконец, правило св. собора шестого, в котором предписывается и отлучение не повинующимся, которое я прилагаю, дабы ты сам прочитавши знал, что мы, грешные, ни чего не делаем без правил». И так и св. Феодор Студит явно говорит, что «к нам, носящим на себе сан священства», первым долгом относятся божественные законы, воспрещающие носить длинные волосы. Затем, перечисляя свидетельства – св. ап. Павла, постановлений апостольских и св. Златоуста, как воспрещающие носить неостриженные волосы, он заключает 42 правилом 6 всел. собора, которое подвергает отлучению всех, носящих длинные волосы (Коновалов – «о первонач. устройстве церкви Христовой» стр. 193–194). |
| Потом открылась нам афонская столица Карея, яко град велик, со многими куполами и крестами и со множеством келий. Когда стали подходить близко, отцы остановились, и каждый скинул с плеч торбу, и надели на себя рясы и клобуки, a схимники надели схимы; потом пошли. При самом входе стоит большой крест, и ему все мимоходящие делали по три поклона. Когда вошли на торжище, – увидели, что множество монахов толпится по базару: продают монахи, и покупают монахи, и целые ряды с рукоделием сидят монахов: овые с ложечками, овые с крестами, овые с картинами, овые с четками, а овые слепые и убогие просят милостыню; и в лавках сидят разные мастера, все больше монахи; краснорядцы и бакалейщики, хотя и мирские, но сами и приказчики одежду носят монашескую, волос не стригут, носят рясы и послушнические скуфьи. Здесь удивительное зрелище, здесь великое ополчение Царицы Небесной! Здесь есть на что посмотреть, и есть чему подивиться: пришли от четырех стран Святой Горы Афонской, каждый по своей потребе, кто продать, а кто купить, а овые друг друга повидать. Овые – престарелые, с длинными бородами, украшенные сединами, овые – в средних летах, а овые весьма младые: сии от юности взяли нести иго иноческого жития. Все смиренны, все кротки, все главы имеют наклоненные, все со смирением един другому покланяются, и един от другого благословляются. В одежде же все в разной: из великих монастырей и из лавр в одежде доброй и тонкой; из общежительных монастырей в одежде доброй, но грубой и смиренной; из келий в одежде средней; из скитов и из пустынь в одежде ветхой и многошвенной; и все разговаривают кротко, о духовных и о мирских делах, на разных языках, каждый с своими единоземцами. Многие, узнавши, что мы русские, одного с ними племени и языку, обступили нас, целая толпа, и все с нами любезно разговаривали, и расспрашивали, где мы на первый случай пристали? Мы же сказали, что в скиту Илии пророка. Они же каждый приглашал к себе на первый случай погостить и отдохнуть. Мы много удивлялись их страннолюбию и простосердечию, и благодарили за их ласковое приветствие. Потом водили нас в соборную карейскую церковь . И мы поклонились и приложились к чудотворной иконе Пресвятой Богородицы, нарицаемой «Достойно есть». К вечеру паки возвратились в скит. Вечерня была великая; на всех ектениях поминали благочестивейшего Российского царя Николая Павловича; такожде и на Литургии, на великом входе и на ектениях. После вечерни были за общей трапезой с братией. День тогда был суббота. 90. Великороссияне жалуются на малороссиян за притеснения |
| Два года тому назад в этом монастыре было около пятисот монахов, но в упомянутую моровую язву из них умерло до трехсот а осталось теперь двести. Они представляются твоим взорам, читатель, очень ласковыми, опрятными, с ясными лицами одеты всегда в шерстяные мантии, кротки, тихи, крайне воздержаны и целомудренны. У каждого в руках четки. Что касается их пищи, то они едят только раз в сутки. Из кельи в церковь – вот в чем проходит вся их жизнь. Все они носят черные суконные колпаки с черным искусственным мехом, сделанным из шерсти, на подобие бархата. Крепы у них очень большие, спускаются на глаза и застегиваются пуговицами под подбородком когда при богослужении или перед своим игуменом или архиереем монахи обнажают голову, то клобук остается висящим у них за спиной, как это в обычае у капуцинов, только еще красивее, чем у них и езуитов; впрочем, их одеяния и мантии схожи. Так же одеваются их архимандриты, митрополит и епископы, только у них на шее всегда висят золотые кресты на цепочках и мантии их имеют синие полосы 211 на груди и у ног и белые, как это обычно бывает на мантиях архиереев, но они одеваются в них постоянно во всю жизнь. Старшие монахи, настоятели и епископы всегда носят в руках толстые бамбуковые трости с серебряным набалдашником и с наконечником в виде копья. Таков их обычай. Возвращаемся (к рассказу). Когда мы приблизились к великой церкви из нее вышло восемь пар иеромонахов, из коих каждая пара была в одинаковых фелонях, за ними четыре иеродиакона, из которых каждая пара в одинаковых стихарях; они держали в руках кадила, а священники евангелия, иконы и золотые восьмиконечные кресты. Мы сошли по лестнице в церковь . Наш владыка патриарх при пении вошел в хорос, приложился к святым иконам и стал на своем патриаршем месте. Тогда вышел дьякон и возгласил ектению на круглом помосте (амвоне), лежащем среди хороса: «Помилуй нас Боже по велицей милости Твоей», «Еще молимся о отце, господине, патриархе кир Макарии Антиохийском, о архимандрите Иосифе, о гетмане Зиновии и о богохранимом царе Алексии», но не упомянул имени их митрополита, потому что этот монастырь самостоятельно управляется и никому не подчинен. Затем совершили отпуст, патриарх благословил присутствующих и ему спели по-гречески «Исполла эти деспота», ибо в здешних больших монастырях обыкновенно знают это наизусть по-гречески и поют, когда приезжает к ним патриарх. Затем подали ему святую воду, и он окропил ею церковь и присутствующих монахов. |
| 2. Правило 14, 21); б) в монашество никого не постригать без правильного искуса, который должен продолжаться три года, а по нужде полтора (гл. 2. О монашеском чине. Правило 2); в) мужей без согласия их жен и жен без согласия их мужей не постригать (правило 3); г) в монастырях брать вклады от монахов и монахинь не подобает (правило 6); д) не должны монахи и монахини переходить из монастыря, в котором постриглись, в другой монастырь и скитаться там и сям на соблазн миру, иначе их следует подвергать епитимиям по правилам (правило 1, 4–7); е) иеромонахам и иеродиаконам без благословения архиерейского, из монастыря в монастырь не переходить, и в мирских домах в иноки и инокини даже болящих не постригать, но только в монастырях (гл. 7); ж) настоятели должны смотреть накрепко, чтоб иноки не упивались, а русского вина совсем в монастырях не было (гл. 7); з) повелеваем, чтобы отныне отнюдь не имели веры к этим лицемерам, которые живут среди городов и сел по образу отшельников и затворников и, отпустив волосы, носят монашеские свитки, иные же и железные вериги или ходят нагие и босые тщеславия ради, на прелесть людям простым и невеждам, да восприимут славу от народа и да почитают их святыми: истинные подвижники трудились в пустынях и никому не показывали своих вериг и подвигов (гл. 2. О монашеском чине. Правило 11). Правила третьего рода, т. е. касающиеся белого и монашествующего духовенства: а) благословляем, чтобы все священнослужители и все монахи носили такое же одеяние в России, какое носят на Востоке, впрочем, не принуждаем к тому, а пусть только не желающий носить этого одеяния не укоряет носящих (гл. 2. Правило 17); б) если крестьяне, убежав от своего помещика, будут поставлены в попы и дьяконы или пострижены в монашество, в таком случае по требованию помещика и по надлежащем расследовании должны быть лишаемы сана и монашества и возвращаемы в крестьянство (гл. 7); в) попов и иеромонахов, которые, бегая из епархии в епархию, венчают там незаконные браки или постригают в монашество, лишать священства (гл. |
| Аналав 1285 – νλαβος от ναλαμβνω, воспринимаю, надеваю на себя (у некоторых ναβολες и νβολος от ναβλλω, накидываю, кладу на себя) был особой перевязью хитона на плечах и под мышками для того, чтобы в последнем удобнее было заниматься работами. Параман нынешних манатейных монахов, представляющий собой древний аналав, более или менее близок по форме к последнему, который, вероятно, делался только не из шнуров или узких тесёмок, как делается теперь первый, а из тесёмок или кожаных ремней 1286 более или менее широких. Он составлял перевязь, весьма подобную той, которую диакон делает из ораря на литургии после возглашения: «Благодатно и щедротами», и, по всей вероятности, снят именно с образца дьяконского. Если читатель возьмёт два ремня и оба сошьёт в кольца таких размеров, чтобы каждое, будучи положено на одно плечо и продето под другую подмышку, плотно облегало первое и подхватывало вторую, если он вставит эти кольца одно в другое так, чтобы из их соединения выходил Андреевский крест, и сошьёт их в местах соединения, то это и будет древний аналав. Будучи надето на плечи и продето под мышки соединение ремней (тесёмок) представляло крест (Андреевский) спереди и сзади, почему аналаву и придавалось (и придаётся) духовное значение подъятого на рамена крестного ига Христова. В настоящее время древний аналав находим у монахов в двойном виде – в виде параманда, который носят монахи малого образа или манатейные и в виде собственно так называемого аналава, который носят кроме параманда монахи великого образа. Этот последний по своей форме то же самое, что параманд, и отличается от параманда тем, что не подхватывает под мышки, а сделанный гораздо просторнее его совершенно свободно висит на схимнике, не служа никакому непосредственному назначению и составляя как бы простое надетое украшение; он делается из плетей (плетений) или шнуров и украшается (в виде кистей или кисточек) множеством маленьких крестиков, от чего по-гречески называется ещё πολυσταριον – многокрестие. Параманд носится манатейными монахами и схимниками по рубашке, а аналав последними по подряснику. |
| 2. Правило 14, 21); б) в монашество никого не постригать без правильного искуса, который должен продолжаться три года, а по нужде полтора (гл. 2. О монашеском чине. Правило 2); в) мужей без согласия их жен и жен без согласия их мужей не постригать (правило 3); г) в монастырях брать вклады от монахов и монахинь не подобает (правило 6); д) не должны монахи и монахини переходить из монастыря, в котором постриглись, в другой монастырь и скитаться там и сям на соблазн миру, иначе их следует подвергать епитимиям по правилам (правило 1, 4 – 7); е) иеромонахам и иеродиаконам без благословения архиерейского из монастыря в монастырь не переходить и в мирских домах в иноки и инокини даже болящих не постригать, но только в монастырях (гл. 7); ж) настоятели должны смотреть накрепко, чтоб иноки не упивались, а русского вина совсем в монастырях не было (гл. 7); з) повелеваем, чтобы отныне отнюдь не имели веры к этим лицемерам, которые живут среди городов и сел по образу отшельников и затворников и, отпустив волосы, носят монашеские свитки, иные же и железные вериги или ходят нагие и босые тщеславия ради, на прелесть людям простым и невеждам, да восприимут славу от народа и да почитают их святыми: истинные подвижники трудились в пустынях и никому не показывали своих вериг и подвигов (гл. 2. О монашеском чине. Правило 11). Правила третьего рода, т. е. касающиеся белого и монашествующего духовенства: а) благословляем, чтобы все священнослужители и все монахи носили такое же одеяние в России, какое носят на Востоке, впрочем, не принуждаем к тому, а пусть только не желающий носить этого одеяния не укоряет носящих (гл. 2. Правило 17); б) если крестьяне, убежав от своего помещика, будут поставлены в попы и дьяконы или пострижены в монашество, в таком случае по требованию помещика и по надлежащем расследовании должны быть лишаемы сана и монашества и возвращаемы в крестьянство (гл. 7); в) попов и иеромонахов, которые, бегая из епархии в епархию, венчают там незаконные браки или постригают в монашество, лишать священства (гл. |
|
|
