| Одновременно отказ от паспорта трактовался как отрицание печати антихриста и объявление себя негражданином СССР. В 1932 г. был арестован и выслан, а в 1934 г. заключен в политизолятор архиеп. Андрей (Ухтомский). Его расстреляли 4 сентября 1937 г. 668 Второй удар по ИПХ пришелся на 1937–1938 гг., когда выявлялись скрывавшиеся в подполье священнослужители и уничтожались отбывавшие сроки заключения руководители антисергиан. Но несмотря на все гонения деятельность «истинно-православных» продолжалась. Освобожденный в 1935 г. из лагеря схиеп. Макарий (Васильев) вновь возглавил катакомбные общины северо-запада России. «По его собственным словам, в течение более 10 лет он не ночевал подряд двух ночей в одной и той же квартире. С большими предосторожностями и постоянной опаской и оглядкой он скитался из селения в селение, из одного города в другой, работал у крестьян в колхозах в качестве пастуха. Он имел многочисленных духовных чад – мирских, тайных монахов и тайных священников. Шутя говорил, что у него была своя духовная семинария и академия, он тайно готовил людей к принятию священнического сана» 669 . Действительно, почти до начала Великой Отечественной войны Макарий курировал своеобразную тайную семинарию, в которую приезжали слушать лекции и из очень отдаленных мест. Преподавали в ней, по данным архивов, периодически даже такие известные профессора, как И. Андреевск ий, философы С. Аскольдов и А. Мейер 670 . Одна из подобных подпольных семинарий была раскрыта и разгромлена НКВД в 1938 г. в Москве. Следует отметить, что в 1930-е гг. произошло очень сильное изменение состава катакомбников. Если в конце 1920-х гг. в подполье находились лишь ИПХ и часть иосифлян, то теперь они стали составлять меньшинство. Катакомбность не обязательно означает непримиримость. Этот термин охватывает всякую неофициальную и поэтому не контролируемую государством церковную деятельность. В 1930-е гг. из-за закрытия почти всех православных храмов самую многочисленную часть катакомбников составили верующие, никогда не порывавшие с митр. |
| Мартынов и художник Ю. Якунинский, на квартире которого был обнаружен склад религиозных изданий 748 . Эти сообщения перекликаются со свидетельством американского студента, в 1964–1965 гг. проживавшего в СССР и встречавшегося с верующими студентами Московского университета – членами тайной религиозной организации. Она состояла из отдельных небольших кружков, участники которых собирались для совершения богослужений и миссионерско-просветительной деятельности 749 . Широко известно «самиздатовское» дело священника православной церкви г. Каган Узбекской ССР Павла Адельгейма. Хотя он был арестован в декабре 1969 г., почти все из изъятых у него 21 документа самиздата относились к 1963–1966 гг.: «Сила Православия», «По поводу письма В. Куроедова», «Открытое письмо из России церковному комментатору Би-Би-Си В. Родзянко», «О евреях и неохилиастах», «Письмо митр. Никодиму от прот. В. Шпиллера» и др. Ташкентский городской суд осудил П. А. Адельгейма на 3 года лишения свободы. В приговоре говорилось: «...хранил и распространял как в письменной, так и в устной форме рукописные тексты религиозно-философской литературы, машинописные тексты со статьями зарубежных религиозных деятелей реакционного, идеологически вредного и клеветнического содержания. А также сам писал письма и стихи такого же содержания» 750 . Важной вехой в истории религиозного диссидентства стало создание 2 февраля 1964 г. крупной подпольной организации, руководители которой были сторонниками ведущей роли Русского Православия в обществе – «Всероссийского социал-христианского союза освобождения народа». ВСХСОН возник в среде студентов и преподавателей Ленинградского университета, его особенностью была изначальная четкая христианская ориентация, деятельность организации началась с провозглашения своеобразного манифеста – «Десяти тезисов социал-христианства» , составивших впоследствии основу «положительной части» программы. Союз смог просуществовать три года и к моменту своего разгрома включал, по данным следствия, 60 членов и кандидатов (фактически же, по воспоминаниям участников, около 100). |
| Исследования, которые проводили в 1970–1973 и в начале 1980-х гг. в Центральном Черноземье экспедиции под руководством А.И.Демьянова выявили раскол ИПХ на несколько толков и общее затухание движения с середины 1960-х гг. В тоже время почти исчезли исторические группы – не удалось обнаружить иоаннитов и еноховцев, молчальников осталось 37 человек, а федоровцев немногим более 100. А.Демьянов смог опросить в начале 1970-х гг. 1209 «истинно-православных христиан» в Тамбовской (501 человек), Воронежской (488), Липецкой (127) и Рязанской (93) областях, которые якобы составляли 90% проживавших там ИПХ. Кроме того на территории Тульской, Орловской и Курской областей проводились рекогносцировочные исследования в 1–2 районах. Здесь был опрошен еще 151 человек. В результате исследователь пришел к выводу, что общая численность «истино-православных» в Центральном Черноземье составляла 1,5 тыс. и сократилась с конца 1950-х гг. на 40–50%. Правда они назывались представителями третьей крупнейшей религией в регионе. Если учесть, что в 1972 г. его население составляло 8 млн. человек, то вероятно ИПХ было все же больше, чем указывают советские авторы 757 . В начале 1980-х гг. А.Демьянову удалось выявить в Воронежской области только 262 «истинно-православных» и он посчитал, что за десятилетие их количество сократилось еще почти вдвое 758 . Материалы, собранные экспедициями, показали ослабление в среде ИПХ эсхатологических и антихристологических настроений, изменение отношения к советским законам. Полностью не признавало их только около 20%, более 70% исполняли одни законы (платили налоги и т.д.), отвергали другие, заявляя: «Мы признаем Советскую власть, но смотря в чем. Что не греховно и не противоречит нашим убеждениям – мы выполняем, а что греховно, нас никто не заставит делать». Свыше 60% трудоспособных ИПХ уже работало на государственных предприятиях, в совхозах и колхозах. Усилился процесс «обмирщения». Почти вся молодежь отказалась от обета безбрачия, исчезли запреты на обучение детей в школе, получение пособий и пенсий. Из 1209 обследованных в начале 1970-х гг. ИПХ 978 человек (81%) составляли женщины, в основном крестьянки. 23% проживало в городах, но коренных горожан из них было лишь 20 человек. Имелось и 150 монахинь. Доля молодежи от 18 до 30 лет за 1970-е гг. сократилась с 1,4% до 0,8%, количество людей старше 60 лет выросло с 52,4% до 76, 3% 759 . |
| В результате всех указанных причин в Катакомбной Церкви в 1960 —1970—е гг. произошли качественные изменения, ее своеобразное внутреннее перерождение. В 1980-е гг. внутри нее существовало уже около 8 разных группировок, имевших иерархическое возглавление, а также некоторое количество священников, живущих без связи с каким-либо епископом. Почти все эти течения не имели канонического общения между собой. Большинство из них начало оформляться только в 1960–1970-е гг. и не было непосредственно связано с «истинно-православными» довоенных или первых послевоенных лет. Различались указанные течения и по их отношению к Московской Патриархии – от признания себя в ее юрисдикции до полного отрицания таинств, совершаемых священнослужителями Патриаршей Церкви. Доля же традиционных ИПХ в Катакомбной церкви постоянно сокращалась. Шел непрерывный процесс уменьшения их численности (во многом из-за резкого падения рождаемости) и старения. Хотя в конце 1964 г. после прекращения антирелигиозных гонений часть «патриархийных катакомбников» вновь перешла на легальное положение, а деятельность ИПХ активизировалась. В докладе председателя Совета по делам религий В.А.Куроедова на Всесоюзном совещании уполномоченных Совета 16 июля 1969 г. отмечалось: «Имеются факты, говорящие об оживлении деятельности секты истинно-православных христиан, которые в ряде случаев ведут себя открыто и нагло. Так, возвратившиеся из заключения руководители ИПХ в Мудьюге Архангельской обл., некие Барышевы, организовали групповые моления, на которых присутствовали и верующие других областей. Один из Барышевых объявил себя Богом Саваофом, он провозгласил, что наступает конец света и призвал верующих выбросить на улицу и сжечь все документы, деньги, книги, что и было сделано. Фанатизм накалили до того, что даже продукты питания были выброшены на улицу. Доставленный в дежурное отделение милиции «бог Саваоф» – Барышев сорвал со стены портреты Маркса, Энгельса, Ленина и изорвал их в клочья» 755 . В начале 1970-х гг. развернулась очередная кампания борьбы с ИПХ. Она была не такой жестокой как прежде, но достаточно масштабной. Современный катакомбный епископ Готский Амвросий (Сиверс) даже считает, что эта кампания оказалась «весьма успешной»: «КГБ смог сформировать и упрочить всякие псевдо-»катакомбы», а также утвердить своих агентов в исторических общинах ИПХ». Причем они со временем сумели внести разделения в среду катакомбников 756 . |
| В Центральном государственном архиве историко-политических документов Санкт-Петербурга, просматривались материалы шести фондов: Ленинградского областного комитета ВКП(б)-КПСС (ф. 24) и пяти райкомов партии: Выборгского, Московского, Василеостровского, Невского и Петроградского (ф. 2, 3, 4, 5, 6). Использовались политсводки, отчеты, переписка, различного рода доклады органов ОГПУ, НКВД и МГБ, в которых имелись сведения о религиозных организациях. К примеру, важная информация о ликвидации тайной иосифлянской общины содержалась в справке областного управления НКВД от 1 октября 1942 г. Однако надо учитывать условия создания этих документов, а также источник их происхождения. В отличие от официальных отчетов, порой приукрашивавших действительность, секретная переписка дает более правильное представление о событиях. Автор работал и с материалами восьми фондов Ленинградского областного государственного архива в г. Выборге: Ленинградских областного и губернского судов (ф. Р-3820 и ф. Р-2205), Лужского, Волосовского, Винницкого, Гатчинского РИКов (ф. Р-2019, Р-1328, Р-1397, Р-1432), административных отделов Ленинградского окружного исполкома и Гатчинского райисполкомов (ф. Р-3176, Р-3183). Они содержат отдельные документы, дополняющие общую картину взаимоотношений религиозных организаций и областных органов власти, созданную по документам ЦГА СПб. и ЦГАИПД СПб. К этим материалам относятся судебные дела об «антисоветской» религиозной агитации и деятельности, информация о закрытии храмов, запрещении колокольного звона, паломничества к святым местам в 1958–1964 гг. и т. д. В третьей группе архивов было просмотрено несколько десятков следственных дел, в основном содержащих материалы о церковном сопротивлении: деятельности иосифлян и других групп «непоминающих», представителей катакомбного движения. Изучение истории нелегальных организаций имеет свою специфику. В государственных архивах сведения о них почти полностью отсутствуют. Исключением являются документы, хранящиеся в органах Федеральной службы безопасности Российской Федерации (ФСБ РФ), дополняющие материалы устной истории и личных коллекций. Так, в Архиве Управления ФСБ РФ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области удалось познакомиться с групповым делом иосифлянского монашества 1932 г., а также нелегальной организации «Воскресенье», которую возглавлял известный религиозный философ А. Мейер. Следует отметить, что в следственных делах нередко содержится большое количество вещественных доказательств – разного рода «антисоветских» документов. Целая коллекция религиозного самиздата была конфискована и при разгроме «Воскресенья» в 1928 г., в том числе иосифлянские воззвания, брошюры и т. п. |
| Волоколамский патерик является ценным историческим источником. Его рассказы в образной форме обосновывают союз «царства» и «священства» в борьбе за единение страны, консолидацию русских земель вокруг Москвы, централизацию власти. В патерике нашла отражение ожесточенная борьба официальной церкви с пережитками язычества, с еретическими движениями, обосновывалась необходимость самых суровых мер по искоренению инакомыслия в стране. Ярко выраженное полемическое начало в патерике Досифея Топоркова сближает памятник с произведениями русской публицистики XV—XVI вв., сочинениями Иосифа Волоцкого и писателей иосифлянского круга. Материал патерика может служить основой для иссдедования эсхатологических воззрений Древней Руси. Цикл рассказов Пафнутия о «хождениях» по раю и аду развивает традиционную для мировой средневековой литературы тему загробной судьбы человека, перекликается с четвертой книгой Римского патерика и «Божественной комедией» Данте. Ряд рассказов Волоколамского патерика, в основном фольклорного происхождения, посвящен национально-патриотической теме, действие их восходит к временам, «когда Орда слыла Златая», к судьбоносным для русской истории событиям 1480 г. Волоколамский патерик донес до нас такие ценные исторические свидетельства, как рассказ о «моровой язве» 1427 г., после которой «мало же и редко остася людей», и связанный с ним цикл «слов», где героями являются князь Иван Данилович Калита, митрополит Петр, литовский князь Витовт. Агиографической части Волоколамского патерика предпослано «летописное» вступление, в котором кратко излагается история основания города Волок-на-Ламе и монастырского строительства в нем, причем дается она в широком контексте истории всей страны: от расселения славянских племен до нашествия Батыя. Широк и разнообразен жанровый состав памятника. В Волоколамский патерик входят поучение Иосифа об общежительстве и личном нестяжании монахов, дидактические новеллы на тему «бесования женского», популярные в монашеской среде, христианские легенды и религиозные сказания, жития и рассказы-воспоминания о святых, бывших современниками Досифея и Иосифа. |
| Престарелый митрополит Агафангел (род. в 1854 г.) скончался в конце того же 1928 г. (3/16 октября). 26 . Митрополит Иосиф [Петровых]. «Иосифлянский раскол». Ленинград. 1928 г. Митрополит Ростовский Иосиф, бывший Заместитель Патриаршего Местоблюстителя, согласно завещательному распоряжению Местоблюстителя от 23 ноября (6 декабря) 1925 г. последующим Заместителем митрополитом Сергием переводится на Ленинградскую кафедру, а вскоре, – «по обстоятельствам времени» – из Ленинграда назначается в Одессу. Это последнее назначение болезненно переживается митрополитом Иосифом и не без некоторой доли справедливости, рассматривается если не как произвол со стороны Заместителя, то, во всяком случае, как нежелание (или неумение) со стороны последнего должным образом отстоять это назначение перед лицом соответствующих инстанций гражданской власти. Митрополит Ленинградский отказывается подчиниться новому своему назначению в Одессу. Главным образом, в силу своей несолидарности с общецерковным курсом, избранным Заместителем с самого начала второго периода своего управления Церковью, начавшегося по освобождении из заключения 30 марта (12 апреля) 1927 г. (Декларация от 16/29 июля 1927 г., указ о поминовении за богослужением властей и пр.) – митрополит Иосиф при поддержке довольно широких кругов единомысленных ему клириков и мирян, недовольных в той или иной степени деятельностью митрополита Сергия, в блоке с епископом бывшим Никольским Иерофеем [Афоником] и другими епископами, официально и решительно отлагается от Заместителя. He встретив должной поддержки своим начинаниям со стороны представителей «ярославской оппозиции», к которой он примкнул было на первых порах своей несолидарности с Заместителем, – митрополит Иосиф довольно быстро становится во главе весьма широкого оппозиционного движения, коему позже присвоено было наименование «Иосифлянского раскола». Контакты его с «ярославской оппозицией» прекращаются... В дальнейшем, в связи с выяснившейся безнадёжностью возвращения митрополита Иосифа и единомышленных ему иерархов в общение с Заместителем Патриаршего Местоблюстителя, несмотря на предпринятые со стороны Патриархии увещевания, 29 марта (11 апреля) 1928 г., Заместителем Патриаршего Местоблюстителя митрополитом Сергием и Патриаршим Священным Синодом выносится постановление 76) об увольнении сего митрополита на покой, предании каноническому суду православных архиепископов и запрещении в священнослужении впредь до раскаяния или до решения дела судом архиереев. |
| Середину 1940-х гг. можно считать фактическим концом иосифлянского движения. Последние его представители окончательно теряют свою обособленность. Значительная часть из немногих выживших в лагерях известных иосифлянских деятелей примирилась с Патриархией – протоиереи Василий Верюжский , Алексий Кибардин, Василий Венустов, Константин Быстреевский и др. За ними последовала и их прежняя паства. Так, в 1945 г. в г. Гатчина под Ленинградом внутри Патриаршей Церкви возникла община бывших иосифлян во главе со священником Петром Белавским, близким когда-то к архиеп. Димитрию. Другая часть представителей иосифлянского движения, до конца оставшаяся непримиримой, полностью слилась с катакомбниками, составив в их среде особую традицию. Произошло окончательное разделение «левого» и «правого» крыла иосифлян. К числу непримиримых относилось большинство бывших буевцев. Центральное Черноземье России – второй по значению регион деятельности иосифлян, стало основной «базой» катакомбников. Это признавали и советские исследователи. Так, например, А. И. Клибанов писал, что «здесь находился наиболее значительный и активный очаг этих течений (ИПЦ и ИПХ), распространявшихся и далеко за пределы Черноземного Центра» (прежде всего Тамбовской, Воронежской, Липецкой, Рязанской областей) 55 . Таким образом, хронологическими рамками иосифлянского движения являются 1927 – середина 1940-х годов, в то время как Катакомбная Церковь смогла просуществовать до наших дней и получила возможность легализовать свою деятельность. Иосифляне стали заметным явлением в церковной жизни рассматриваемого периода. Они попытались осуществить третий (отличный от катакомбного или избранного митр. Сергием) путь для Православной Церкви в СССР – легальной или полулегальной оппозиции. Движение потерпело поражение прежде всего вследствие резко антирелигиозной, бескомпромиссной политики советского режима в конце 1920–1930-х гг. Однако, борьба иосифлян показала силу нравственного сопротивления русского народа утверждавшемуся тоталитарному режиму, явила целый сонм святых новомучеников и исповедников, многие из которых были причислены к лику святых как Русской Зарубежной Церковью (1981 г.), так и Русской Православной Церковью Московского Патриархата (2000 г.). |
| Роль упомянутой брошюры была очень велика. Позднее большинство арестованных иосифлян так или иначе обосновывали свои взгляды ее основными положениями: «На современную нам гражданскую власть каждый христианин должен смотреть, как на попущение Божие для нашего наказания и вразумления... Христианство и коммунизм взаимно исключают друг друга, и борьба между ними неизбежна... Введен гражданский брак, который в самом корне уничтожает идею семьи, установленную самим Богом, и получается скотская жизнь, патриотизм заменен интернационализмом и классовой борьбой... Гражданская власть предъявляет Православной Церкви требование оправдать ее противные Христианству действия, т. е. признать революцию, которая есть насилие, и Церковью никогда оправдана быть не может... Причина гонения на Церковь со стороны неверующей власти заключается в стремлении подчинить Церковь своему влиянию и через Церковь приготовить народ к будущему принятию антихриста как политического и духовного главы падшего человечества... Богоборчество окончится тогда, когда нечестивец (антихрист) задумает воспротивиться самому Богу и увидим царей земных и воинства их собранные, чтобы сразиться с сидящим у власти антихристом и с воинством его... если православного христианина обвиняют в контрреволюции – этим не следует смущаться; это обвинение ложное и выдуманное врагом Христа и есть удел всех исповедников веры...» 610 После получения всех указанных документов у воронежских иосифлян, например, сложилось общее впечатление, что «ленинградское духовенство подвело настоящий прочный богословский фундамент под разрыв с митр. Сергием» 611 . Следует отметить, что в июле 1928 г. иосифлянское движение поддержал и проживавший в королевстве сербов, хорватов и словенцев митрополит Антоний (Храповицкий) . Он тайно переслал из-за границы свое послание с призывом всем «верным архипастырям» примкнуть к Карловацкому Синоду. Это письмо широко распространялось иосифлянами. Неверным является утверждение, что движение постепенно угасло само. Несомненно, главной причиной его упадка стали широкомасштабные репрессии органов ОГПУ. Документы ЦГА Санкт-Петербурга свидетельствуют, что из 22 иосифлянских храмов города лишь б перешли затем под управление митр. Сергия, 17 же были закрыты властями. Несколько приходов епархии присоединились к иосифлянству осенью 1928 г. А нижний храм церкви Воскресения Христова (Малоколоменской) в Ленинграде стал иосифлянским 31 октября 1929 г. 612 Община храма отнюдь не угасла, несмотря на репрессии (в декабре 1930 г. был арестован диакон, в июне 1931 г. – регент храма). Ее доходы быстро росли – с 13 тыс. рублей в 1930 г. до 26 тыс. – за январь-октябрь 1931 г. Но в марте 1932 г. церковь была закрыта и снесена 613 . |
| Наибольшее распространение в южных районах Центрального Черноземья получило движение федоровцев, созданное к середине 1920-х гг. монахами Ново-Донского монастыря. Его сторонники предсказывали возвращение белых и неизбежное падение советской власти. Монах Феодор также объявлял, что светопреставление и приход «белого воинства во главе с архангелом Михаилом» свершится в новогоднюю ночь 1926 г. В следующем году в связи с проведением переписи населения в различных катакомбных группах вновь возобновились проповеди конца света, федоровцы считали, что антихрист пришел в мир в 1917 г., но царствовал только до 1922 г., когда свершилось второе пришествие Христа на землю и началось 1000-летнее царство. Движение было в основном разгромлено в 1928 г., его руководители предстали на судебном процессе. Но полностью оно не исчезло, действуя в подполье до 1970-х гг. В Тамбовской губернии к 1925 г. в Уметском уезде появилась группа во главе с мирянином Ермошкиным, у которой в роли воплощенного Христа выступал младенец – сын руководителя и т. д. 662 Помимо Центрального Черноземья в начале-середине 1920-х гг. возникли группы «истинных» в Татарской и Мордовской АССР, евлампиевцев в Брянской области, ерофеевцев в Вологодской, скрытников и васильевцев в Иваново-Вознесенской. В период коллективизации, церковных расколов конца 1920-х гг. все они значительно расширили свою деятельность. Часть подобных групп Центрально-Черноземной области (ЦЧО) – имяславцы, иоанниты, стефановцы, «Ревнители церкви» – влилась в возникшее иосифлянское буевское движение. Но некоторые остались самостоятельными, не согласившись с рядом пунктов программы иосифлян. Так, например, широкую пропаганду своих взглядов вели чердашники. Одетые в длинные черные одежды, они ходили от села к селу и агитировали против колхозов за торжество «царства Бога на земле». В 1930 г. ОГПУ на юге ЦЧО раскрыла подпольную религиозную организацию, имевшую связи с Северным Кавказом, Кубанью и Украиной, которая использовала «чудесно спасшихся» членов царской семьи 663 . |
|
|
