| По материалам сайтов http://vitoslav.home.nov.ru и www.novgorod.ru В церковь Успения Богородицы в «Витославлицах» вернулся иконостас. Маленькая церковь Успения Богородицы из села Никулино Любытинского района в музее народного деревянного зодчества «Витославлицы» хоть и находится «под крылом» многоярусного, интересного в архитектурном плане храма Николая Чудотворца из Высокого Острова, вовсе не уступает ему в изящности. Эти две церкви отреставрированы в рамках реализуемого в «Витославлицах» проекта Министерства культуры РФ и Всемирного банка по сохранению и использованию объектов культурного наследия России. День Тихвинской иконы Божией Матери, 9 июля, стал праздником для Никулинской церкви. Храм не только открылся для посетителей в обновлённом виде после реставрации, но теперь заживёт своей настоящей жизнью, потому что в него вернулся иконостас – с живописью XVI века и деревянной резьбой XVIII века. Об этом, приглашая гостей и друзей музея внутрь храма, сказали на церемонии открытия директор «Витославлиц» Олеся Гаврилова и старший научный сотрудник музея, куратор экспозиции Людмила Паршина. Собственно, у сотрудников Новгородского музея-заповедника было два варианта даты открытия Никулинской церкви. Построенная в 1599 году, она впервые была освящена «на Иоанна Богослова», в Иванов день 7 июля. Но вторая дата также была значимой для всего населения Тихвинского края Новгородской губернии. Храмовая икона «Тихвинская Богоматерь» – настоящее украшение рамного иконостаса церкви. – Реставраторам было непросто работать. И ставить иконостас было тоже непросто, – говорит Людмила Паршина. – Иконостас – это не только декоративная часть церкви, он имеет большой внутренний смысл для любого человека. И церковь, наполненная реалиями ушедшего времени, позволит по-другому посмотреть на этот памятник. Вы увидите там даже часть души никулян, которые передали, например, в эту церковь старинное полотенце – оно находится на клиросе. В интерьере храма подлинный иконостас, который был отреставрирован в мастерских темперной живописи Новгородского музея-заповедника. Первоначально это была тябловая (брусовая) конструкции, состоящая из двух ярусов – местного и деисусного ряда. Исследователи считают, что устройство нижнего и среднего ярусов рамной конструкции можно отнести к 1760-м годам, времени наиболее активного создания каркасных иконостасов. А сооружение верхнего пророческого яруса иконостаса и установка Северных врат связаны с периодом проведения капитальных работ на церкви в 1826–1830 годах. И это подтвердилось во время реставрационных работ. Дата – 1830 год – была раскрыта на дьяконских вратах. Датирующая надпись в нижнем левом уголке подтверждает время перестройки иконостаса. |
| Благовещение: откровение о Деве Мы даже не можем представить, как Благовещение изменило наш мир! 7 апреля, 2016 Мы даже не можем представить, как Благовещение изменило наш мир! В праздник Благовещения Пресвятой Богородицы архимандрит Савва (Мажуко) размышляет о смысле и величии этого события для человечества. Икона Благовещения – всегда перед глазами. Дева и Ангел – на створках Царских врат. А ведь здесь, на иконостасе – ряды икон, целые этажи ликов. Русский иконостас – в избытке восхищения и щедрости, как русские объятия – всех собрать вместе и расцеловать, не упустив ни пророка, ни апостола. Архимандрит Савва (Мажуко) Большие и малые образа, чинное спокойствие праздничного ряда и учительные персты угодников. Богоматерь и Предтеча склонились перед Спасителем, и руками и склоненной главой – в сторону Христа. И на многих иконах – Богоматерь – и здесь – в первом ряду, и в деисусном чине, и там высоко – в собрании праздников, и только Благовещение – всегда на уровне глаз обычного взрослого человека. Стоит только задержаться перед Царскими вратами, и вот они – Дева и Ангел. Архистратиг Гавриил. Как правильно сказать – «пришел» или «прилетел»? Находчивый евангелист Лука пишет просто: «был послан» – «В шестой же месяц послан был Ангел Гавриил от Бога в город Галилейский, называемый Назарет, к Деве, обрученной мужу, именем Иосифу, из дома Давидова; имя же Деве: Мария» (Лк. 1:26-27). Явился Деве ангел и возвестил о рождении Христа: «Не бойся, Мария, ибо Ты обрела благодать у Бога; и вот, зачнешь во чреве, и родишь Сына, и наречешь Ему имя: Иисус. Он будет велик и наречется Сыном Всевышнего, и даст Ему Господь Бог престол Давида, отца Его; и будет царствовать над домом Иакова во веки, и Царству Его не будет конца» (Лк. 1:30-33). Какие торжественные слова! Даже читать страшно! Потому что здесь – о тайне нашего спасения, а тайна – потому и тайна, что невозможно скромному нашему рассудку постичь всей глубины замыслов Божиих. «Спасения нашего главизна» – так богословская поэзия величает Благовещение. «Главизна спасения» – два непонятных слова, которые вот о чём: сейчас, здесь, в скромной келии неизвестной бедной девушки начинается тайна спасения человека: Бог входит в наш мир – Тот, Кого назовут Спасителем и Искупителем, от Чистой Девы родится Бог, пожелавший стать человеком насовсем , добровольно отдавший Себя людям, позволивший страданию и смерти коснуться Бессмертного. |
| Господь говорил: «Есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе» (Мк 9:1). И церковная традиция это связывает с праздником Преображения . Но не только это. Интуиция, что Господь должен прийти в ближайшее время, жила и среди первых христиан. И апостол Павел в 1-м Послании к Фессалоникийцам говорит о том, что «не все мы умрем, но все изменимся» (1 Кор 15:51). То есть он ждет, что кто-то, может быть, умрет, а кто-то и дождется Второго пришествия. Но вот уже умерло чуть ли не все поколение свидетелей жизни самого Христа, парусия — Второе пришествие — таким образом, откладывается. «На что же мне надеяться? Как же нам дальше жить?» — вопрошают друзья, слушатели Луки. И апостол Лука пишет свой труд — для того чтобы показать нам: Бог никуда не ушел, Он продолжает присутствовать в своей Церкви. Лука предлагает трехчастную концепцию истории: было время Ветхого Завета , когда люди спасались через Закон, было время, когда с нами был Спаситель, и, наконец, наступает время Духа, когда Бог присутствует в Духе Своем невидимым образом, среди своей Церкви. Апостол хочет показать: все, что происходило в служении самого Господа Иисуса, происходит в служении Его учеников. В начале своего Евангелия он пишет про Богородицу — и в начале Книги Деяний он упоминает о Ней. В начале Евангелия идет разговор о Духе Святом, Который сходит на Богородицу для того, чтобы Она зачала, — и в начале Книги Деяний мы тоже видим этот разговор о Духе. Мы можем увидеть совпадение и в плане чудес, и в плане страданий. Например, страдание самого Господа имеет полную параллель в страданиях Стефана. Апостол Лука показывает, что Иисус никуда не исчез, Он живет в Своей Церкви. Просто нужно иметь глаза, чтобы это увидеть. Путешествие на край земли Апостол Лука Евангелист. Икона, 1350–1360 гг., деисусный чин иконостаса Афонского Ватопедского монастыря Два стиха — 7-й и 8-й стихи первой главы — фактически задают тон всей книге. Когда ученики спрашивают Иисуса: «Не в это ли время Ты, Господи, восстановляешь Царство Израилю?», Он отвечает им: «Не ваше время знать времена и сроки, которые Отец положил в своей власти, но вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святой. И будете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли». И вот, собственно, это — план всей Книги Деяний. Первые восемь глав — разговор о том, что происходит в Иерусалиме, а затем в Самарии. И потом — путешествие до Рима, который считается фактически тем самым краем земли. |
| Сознавали апостолы до конца, о чем просят, или нет, понимали, что такое Царство Небесное и слава Божия, или не понимали, но они просили просто и искренне. Однако Спаситель показал им, что эта их просьба, казавшаяся им такой прямой и достойной внимания, есть проявление гордости. Но Иисус сказал им: не знаете, чего просите ( Мк. 10, 38 ), другими словами: «Вы говорите о славе Божией, но кто может сесть одесную и ошуюю славы Божией? Можно ли об этом думать? Достойны ли вы – именно вы – этого?» Некоторые толкователи понимают эти слова Господа так, что «одесную и ошуюю» должны были стоять апостолы Петр и Павел, как более достойные, более потрудившиеся ради Христа. Еще можно предположить, что «одесную и ошуюю» славы Божией стоят Божия Матерь и Иоанн Креститель, поэтому-то в деисусном чине они изображаются справа и слева от Иисуса Христа. Но более мудрое толкование, как мне кажется, состоит в том, что на самом деле предстоять «одесную и ошуюю» славы Божией невозможно никому из людей. Апостолы не понимали (и мы также не понимаем), чтó означает такое предстояние. Уму человека это непостижимо. Господь спрашивает апостолов: Можете ли пить чашу, которую Я пью, и креститься крещением, которым Я крещусь? ( Мк. 10, 38 ). Спаситель говорит здесь о Своих страданиях. Но ученики, по толкованию святителя Иоанна Златоуста , не совсем понимали, о чем идет речь, и поэтому, желая получить просимое, с горячностью отвечали: Можем! Иисус же сказал им: чашу, которую Я пью, будете пить, и крещением, которым Я крещусь, будете креститься; а дать сесть у Меня по правую сторону и по левую – не от Меня зависит, но кому уготовано ( Мк. 10, 39–40 ). Дальше происходит самое главное, ради чего мы, можно сказать, и читаем это повествование: И, услышав, десять начали негодовать на Иакова и Иоанна. Иисус же, подозвав их, сказал им: вы знаете, что почитающиеся князьями народов господствуют над ними, и вельможи их властвуют ими ( Мк. 10, 41–42 ). Мне кажется, по-славянски смысл выражен более ясно и, если можно так выразиться, более выпукло: Весте, яко мнящиися владети языки, соодолевают им. Те властители, которые мнят о себе, что они владеют народами, заблуждаются, потому что на самом деле владеет народами и управляет их судьбами Господь. Эти люди считают себя владыками, полагая, будто исторические события совершаются по их воле. И велицыи их обладают ими – народами обладают те из людей, кто имеет соответствующие качества, чтобы захватить власть (неважно, каким образом: путем выборов, переворота или, например, воздействия на людей через средства массовой информации). |
| Мы вновь и вновь молитвенно призываем пришествие Царствия Небесного: прежде всего, с тем, чтобы Оно таинственным образом навсегда воцарилось в нас. Не зря же Господь говорит всем: «Не придет Царствие Божие приметным образом, и не скажут: „вот, оно здесь”, или: „вот, там”. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть» ( Лк. 17: 20–21 ). Христиане приходят в храм, неся на себе пыль мира сего, но незыблемые законы Царствия Небесного неизменно побеждают все земные установления. Рано или поздно и нам непременно предстоит все земное оставить и придти в храм совершенно другими людьми, готовыми это Царствие воспринять и наследовать, приобщившись жизни будущего века. Образ неизреченного Царствия Божия Господь изложил для нас в притчах. Прежде всего, мне хотелось бы обратить ваше внимание на одну из них: о званных на брачный пир. Этот новозаветный текст читается в одно из воскресений, предшествующих празднику Рождества Христова, когда мы вспоминаем святых праотцев. Бог призывает к Себе всех без исключения, потому что, как говорит Он Сам: «В доме Отца Моего обителей много. А если бы не так, Я сказал бы вам: „Я иду приготовить место вам. И когда пойду и приготовлю вам место, приду опять и возьму вас к Себе, чтобы и вы были, где Я”. А куда Я иду, вы знаете, и путь знаете» ( Ин. 14: 2–4 ). Господь стремится к тому, чтобы все мы спаслись и никому из нас не суждено было бы погибнуть. «Приидите, благословенные Отца Моего, – говорит Иисус, – наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира» ( Мф. 25: 34 ). Но вместе с Царствием Небесным возвещается еще и Страшный Суд, ведь Второе Пришествие Христово всегда ассоциируется именно с ним… Всякий раз, входя в храм Божий и поднимая глаза на иконостас, центральным рядом которого непременно является Деисусный чин с изображением Господа, восседающего на Херувимском Престоле, мы сразу же предстаем перед Всевышним Судией. Рядом с Ним мы видим Матерь Божию, Иоанна Крестителя, святых и всехвальных апостолов и всю Церковь Небесную. Они предстоят перед Христом и умоляют Его (греческое слово («δεησις» – «Деисус» и означает: «прошение», «моление») о том, чтобы этот Страшный Суд стал для нас Судом величайшего Милосердия, судом не справедливости, но всепобеждающей и бесконечной Любви. |
| Христианство – исторично, и повествовательный элемент является необходимой отправной точкой, но этот элемент всегда скрывает «сущность ожидаемого», которую открывает только вера («Вера же есть осуществление ожидаемого». Евр.11:1 ). Речь идет совсем не об иллюстрированном катехизисе или гравюрах для оживления библейского текста; речь идет об иконографическом толковании, которое проникает за завесу и позволяет приближаться к прототипам. Перегородка с укрепленными на ней иконами, которая в православных церквях отделяет алтарь от остальной части храма и называется иконостасом, представляет нашему взору величественный образ Церкви: ангелы, апостолы, пророки, святые и мученики, собранные вокруг Христа-Судии во Славе. Картина имеет очевидный эсхатологический характер, иллюстрируя слова из Послания к Евреям ( Евр.12:22–23 ): «Но вы приступили к горе Сиону и ко граду Бога живого, к небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов, к торжествующему собору и Церкви первенцев, написанных на небесах, и к Судии всех Богу, и к духам праведников, достигших совершенства». Это – Небесный Иерусалим, общение святых. Церковь , сосредоточенная вокруг своей архетипической тайны. Христос-Судия – в центре; Он являет неизменную значимость Слова. Центральная композиция всего иконостаса – Христос с Пресвятой Богородицей по правую руку и Иоанном Предтечей по левую – называется Деисис: моление, ходатайство. Будучи греческого происхождения, этот сюжет достигает своего полного развития в России и расширяется так, что занимает целый ряд иконостаса (так называемый «деисусный чин»). Это молящаяся Церковь . Ее возглавляют двое, образы которых помещаются справа и слева от Господа Иисуса Христа как архетипы мужского и женского начал: Пресвятая Богородица и Иоанн Предтеча. Далее идут ангелы, апостолы, пророки, святые. Классическое понимание, согласно которому Богородица и Предтеча представляют два Завета, недостаточно, что показывает само местоположение их икон. Если бы Иоанн Предтеча представлял Ветхий Завет , было бы логично, чтобы за ним шли праведники Ветхого Завета; однако дело обстоит совсем не так. |
| География распространения изделий ростовских резчиков была довольно обширна и не ограничивалась близлежащими городами. Примерами тому может служить крест конца XVIbeka из Благовещенского собора Сольвычегорска, иконография резных изображений которого восходит к двум деревянным запрестольным крестам, хранившимся ранее в Ростовском музее 381 . Костяные вставки, сохранившиеся на кресте Салмана, неодинаковы по размеру, расположены не на своих местах; их размеры не всегда соответствуют вырезанным в кресте киотцам, а изображения святых – надписям над ними. Скорее всего, эти пластины были бессистемно скомпонованы в более позднее время, некоторые из них перенесены с какого-то другого произведения. Вероятно, одна из таких «перенесенных» пластин – фигурка Леонтия Ростовского, чье изображение дважды встречается в деисусном чине. Опуская подробное описание каждой из сохранившихся пластин, отметим, что все они выдают руку опытного мастера. Иконография святых, технические приемы резьбы, палеогрфические признаки сходны с ростовскими резными иконами и складнями. Отметим общие свойства, характерные для памятников этой группы, выделенные И. М. Соколовой : – уплощенные фигуры с крупными головами, по форме приближенные к правильному кругу; – лики с удлиненным овалом, большими, расширяющимися книзу носами, близко поставленными глазами; – повторяются приемы разделки крыльев и волос мелкими параллельными бороздками, пересеченными тонкими прямыми линиями 382 . Резьба плоскорельефная, выполнена в стиле «подражания» деревянной резьбе; в изображении праздничных композиций – глухая, в деисусном чине и изображении избранных святых – сквозная с удалением фона. Сочетание глухой резьбы с ажурной накладной давало возможность сохранить излюбленную в Древней Руси полихромность вещи. Типичный образец такой резьбы – крест 1544 года из Волоколамска. Иконография святых и праздничных сцен на кресте Салмана обычна для второй половины XVIbeka. В изображении «Богоматери Знамение» отметим характерную новгородскую деталь – изображение младенца без круга (извод «Воплощение»). |
| Все это понятно именно потому, что древнехристианское искусство, согласно со своим полуязыческим характером, начинало с декоративных форм, и самый символизм этого искусства был удобною отвлеченною схемою для декоративных композиций. Достаточно указать на «декоративную» фигуру церкви, изображаемой тождественно с Богоматерью. Но в V столетии это направление сменяется ныне, более содержательным, и среди форм греко-римского характера в римских катакомбах наблюдается наслоение типов греко-восточного происхождения. Таково, напр., известное изображение Божией Матери с Младенцем на ее груди (так наз. Знамение) в катакомбах Агнесы, с греческою монограммою, в котором западные историки видят одно из первых проявлений на римской почве византийского стиля. Вновь латинская художественная форма разнообразится влиянием греческого Востока, и содержание христианского искусства обогащается византийскою иконографиею. Однако, западный историк (Рого-де-Флёри) по-прежнему следит древнехристианское искусство в уродливых римских мозаиках IX – XI стол., в северно-итальянских грубых рельефах, наивно-детских иллюстрациях латинских рукописей, включительно до XIII столетия, когда истощается эта неблагодарная задача. Между тем, тот же автор насчитывает в одном Риме 1420 образов и икон Божией Матери, особо чтимых, перед которыми постоянно теплятся лампады или свечи, и между этими иконами считает весьма многие византийскими произведениями, но ограничивается замечанием, что эта древность не может быть, впрочем, доказана: византийское искусство будто бы «посмеялось над временем», продолжая пребывать целые века в «некоем окаменелом бессмертии». Кратко рассмотрены автором только прославленные иконы Рима; в ц. S. Maria Maggiore (римская Богоматерь, см. там же), S.M. del Popole (поздневизантийского происхождения, известная с 1230 г.), Ara-Coeli (также не ранее XII века, по композиции – «Деисусная» Богоматерь), S. Agostino (не ранее XV века, по композиции – Одигитрия), SS. Cosna е Damiano (Богоматерь с младенцем на правой руке), San Domenico е Sisto («Деисусная»), S. |
| Это столь позднее появление высоких иконостасов объясняет нам, почему византийцы не пользовались данным термином для обозначения алтарной преграды. Первоначально к этому термину прибегали, когда речь шла о крюках, на которые подвешивали иконы, либо о подставках (аналои), на которые клали иконы. И уже много позднее термин стал применяться для обозначения всей алтарной преграды. Не подлежит никакому сомнению, что форму алтарной преграды русские переняли от византийцев. От византийцев перешла к ним и тематика темплона (местный ряд, праздники, деисусный чин). Но очень скоро древнерусский иконостас приобрел такой монументальный размах, которого не знали византийцы. Уже в 1405 году фигуры деисусного чина увеличились до 2,10 м в высоту (иконостас работы Феофана Грека, Прохора с Городца и Андрея Рублева в Благовещенском соборе Московского Кремля), а три года спустя они достигли уже 3,14 м (иконостас работы Андрея Рублева и Даниила Черного во владимирском Успенском соборе). Соответственно увеличился и размер праздничных икон (0,80 X 0,61 м в Благовещенском соборе и 1,25 X 0,92 м в Успенском соборе). Иконы полуфигурного деисусного чина, происходящие из Звенигорода и приписываемые Андрею Рублеву, также имеют совсем необычные для византийских темплонов размеры (1,60 X 1,09 м). Здесь приходится говорить не о простом механическом увеличении икон, а о росте монументальных тенденций, порождающих совсем новое эстетическое качество. Если сюда присоединить еще строго центрическое построение всей иконостасной композиции, четко ориентированной на центральную ось, усиление значения силуэта, высветление колористической гаммы, приобретающей особую мажорность звучания, наконец, ослабление аскетического начала, то станет понятным, почему древнерусский иконостас так непохож на византийский. И когда к местному, деисусному и праздничному рядам присоединились в дальнейшем еще «пророческий», «праотеческий», «пядничный», «херувимский», «страстной» и «апостольский», то многоярусный иконостас превратился в грандиозный по своему монументальному размаху ансамбль, для которого невозможно найти сколько-нибудь близкой аналогии на византийской почве. |
| Монументальный размер обеих сохранившихся древнейших икон – Спаса и апостолов – адекватен размерам мозаичных и фресковых изображений ни предалтарных столбах византийских храмов. Разумеется, размеры икон и фресок» в каждом случае зависят от масштабов самого храма, но должна была быть для значительных, кафедральных храмов – и какая-то общая тенденция. В Софии Охридской размеры каждой фресковой композиции на предалтарных пилонах – около 240 х 105 см 419 , т. е. в высоту они очень близки к высоте древнейших новгородских икон. Размеры мозаичных композиций Кахрие Джами, без рам. 252 и 253 х 105 см 420 . В Календер-хане Джами рамы от исчезнувших композиций – еще крупнее. В предлагаемой реконструкции нас не должно смущать, что иконы на предалтарных столбах Софии Новгородской оказываются в другой плоскости, чем сама алтарная преграда заглубленная к востоку. Именно такое расположение преграды характерно для большинства византийских храмов X-XI вв., тогда как выстроенная в одну линию преграда кафоликона монастыря Ватопед идущая от стены до стены 421 , является исключением. Западные лопатки предалтарных столбов Софии Новгородской долю оставались вне алтарной преграды, хотя она и переделывалась. Обратим внимание на то, что размеры в длину праздников 1341 г. и пятифигурного деисусного чина 1438 г. примерно совпадают: около 6 м 20 см или 6 м 30 см, и они больше, чем ширина древнейшей алтарной преграды, открытой Г. М. Штендером. Если первая алтарная преграда проходила между внутренними лопатками предалтарных столбов (около 5 м 10 см), то впоследствии она должна была пролегать западнее, между западными лопатками тех же столбов. Когда переместили преграду? Эго могло случиться как при Нифонте в XII в., так и при архиепископе Василии, после пожара 1340 г 422 . Но западные грани предалтарных столбов остались в верхних ярусах открытыми. Надо полагать, что алтарная преграда полностью превратилась в сомкнутый иконостас только в XVI в., когда в 1509 г. были написаны дополнительные иконы деисусного и праздничного рядов. Икон стало так много в каждом ряду, что иконостас еще раз сместился к западу и закрыл предалтарные столбы. Но, как мы видели, «Спас на престоле» даже и при такой переделке сохранил свою позицию, которую мы считаем первоначальной, у западной лопатки южного предалтарного столба. |
|
|
