| 13 . «Имей всегда в сердце своем страх Божий и помни, что Бог везде с тобой, на всяком месте, идешь ли ты или сидишь» (св. Геннадий Константинопольский . Златая цепь, 14). 14 . «Имея Бога, – [ничего] не бойся, но все попечения твои возложи на Него, и Он позаботится о тебе. Верь без сомнений, и Бог поможет тебе, по милости Своей» (прп. Варсонофий Великий. Руководство, 166). 15 . «От всей души нужно любить всякого человека, но надежду возлагать на одного Бога, и Ему одному служить… Ибо пока Он хранит нас, и друзья (ангелы) нам помогают, и враги (демоны) бессильны причинить нам зло. А когда Он нас оставит, то и все друзья от нас отвращаются и враги берут над нами силу» (прп. Максим Исповедник . Главы о любви, 4.95). 16 . «Если человек не имеет вовсе никакого попечения о себе ради любви к Богу и дел добродетели, зная, что Бог заботится о нем, – такая надежда истинная и мудрая. А если человек сам заботится о своих делах и обращается с молитвою к Богу лишь тогда, когда постигают его беды, справиться с которыми он не в силах, начинает надеяться на помощь Божию, – такая надежда пустая и ложная. Истинная надежда ищет одного лишь Царства Божия… Сердце не может иметь мира, пока не обретет такой надежды. Она умиротворит его и вольет в него радость» (прп. Серафим Саровский . Наставления, 4). Бог заботится обо всём 17 . «Не говори: это произошло случайно, а это встретилось само собою. В том, что существует, нет ничего беспорядочного, ничего неопределенного, ничего напрасного, ничего случайного… Сколько волос на твоей голове? Ни один из них не забыт у Бога. Видишь ли, как ничто, даже самое малое, не избегает надзора ока Божия?» (свт. Василий Великий ). 18 . «Несомненная истина, что высочайший Промысл Божий простирается решительно на всё сотворённое: Бог все предусматривает и обо всем заботится. Это и есть то Божественное отеческое попечение, о котором говорит блаженный апостол Петр: «Все заботы ваши возложите на Него, ибо Он печется о вас» ( 1Пет. 5, 7 )» (свт. Илия Минятий . Слова в Великий пост , 1). |
| К концу XVI века стали даже бояться чтения книг. Сами мастера говорили: «грех мирянам честь апостол и евангелие». Или: «не чтите книг многих», – можно сойти с ума и впасть в ересь. 7 А духовенство? Оно само погрязло в полном невежестве. 8 В низшем духовенстве малограмотность была очень обычною: «ставленники, хотевшие ставиться в дьяконы и попы», по свидетельству Стоглавого собора, «грамоте мало умели». 9 Они, по выражению новгородского архиепископа Геннадия, «едва брели по Псалтири», а в Апостоле «и ступить не могли»; если заставляли «учиться ектеньям, и к слову не могли пристать». 10 Поневоле ставили в попы таких, которые, не зная «основных начал грамоты», не знали и основных догматов православной веры. 11 «Малоученые грамоте» встречались даже между епископами, 12 некоторые епископы не в состоянии были сказать, сколько было евангелистов и сколько всех апостолов. 13 Печальное состояние просвещения невыгодно отозвалось на нашей церковной письменности. Характерными образцами её были так называемые соборники или сборники. Они частью составлялись в России, частью шли сюда готовыми. Сохранились сборники еще от XI века. 14 В период XIII–XVI в. число сборников русского происхождения очень увеличилось. По своему содержанию они были разнообразны: были сборники церковно-законодательного характера, библейские, учительные и, наконец, смешанного содержания. Кормчие и во главе их «Сводная Кормчая», 15 Измарагд, Маргарит, Златая цепь, Четьи-минеи, Торжественники, Сказания от старчества 16 – все это сборники. В большом употреблении были также апокрифические произведения. Они были разнообразного содержания: одни (например: «Адамов завет», «Книга Эноха») касались библейской истории; другие (например: «Хождение Богородицы по мукам», «Хождение Зосимы к рахманам») были догматико-нравоучительного содержания; третьи (например: «Алманах») – по астрологии. В XVI веке с латинского или немецкого было переведено целое энциклопедическое произведение подобного рода – «Луцидариус». 17 Какое же значение имели эти три фактора: изначальная набожность русского народа, отсутствие просвещения и состояние литературы? Ими обусловливалось то обстоятельство, что набожное настроение, само по себе доброе и благочестивое, с течением времени превратилось в мертвообрядовое направление, – вся сущность религии была заключена в одну внешнюю обрядность. |
| Мне кажется, это все же правильный вектор. Было бы очень здорово, если бы Церковь возвращалась к старым, проверенным формам своего искусства. И это тоже к вопросу о хоровой культуре, как видите. - В Санкт-Петербурге вернулись к традиции великопостных концертов, берущей начало в XIX столетии. Светской публике тогда предлагали образцы высокого искусства из мировой сокровищницы инструментальной, симфонической и хоровой музыки. А вы в своем репертуаре могли бы что-то предложить в эти особые дни? - Мы не раз делали что-то похожее. Хотя я считаю, что это очень тонкий момент. Мне кажется, в Великий пост человек должен остаться один на один с Богом. Для того, чтобы дать себе возможность найти, что ты не видишь, что скрыто, нужно, прежде всего, молчание. Музыка же часто связана с эмоциональным состоянием и переживанием. Эмоциональный взрыв у человека очень часто обусловлен как раз моментом проявления страсти. Хотя, думаю, серьёзная, глубокая музыка вполне способна и пробудить в человеке глубокие размышления, и дать почувствовать ту самую тишину в собственной душе, и, в конечном итоге, стать предвестницей покаянного чувства. Не знаю, как это происходит у других людей, но, уверен, что музыка может этому способствовать, и подозреваю, что для многих так это и было, и может стать. Это одна из тропинок, по которым человек приходит к Истине. Так что, может, хорошая традиция должна быть поддержана не только в Петербурге. В Калининграде перед Рождественским постом в прошлом, 2016 году, состоялся грандиозный концерт «Соловки. Златая цепь времён». Этот концерт был частью целой серии таких представлений, и калининградский концерт стал шестым в этом ряду. До него были - в 2011 году Архангельск и Санкт-Петербург, в 2013 - Петрозаводск, в 2014 Сочи и Севастополь. Это большая, протяженностью около трёх часов, литературно-музыкальная композиция, в которой даётся обзор пятисотлетней истории России, отражённой, как в зеркале, в истории Соловецкого монастыря. Исторические чтения сменяются чтением из Соловецкого патерика, затем и музыкальными иллюстрациями. Эти музыкальные фрагменты подчёркивают какие-то идеи и смыслы повествования, как например, тема самопожертвования - ария Ивана Сусанина из оперы Глинки, тема покорности воли Божией - ария Иоанны (т.е. Жанны д " Арк) из «Орлеанской девы» Чайковского. |
| Святая Церковь , ублажая его в своих хвалебных песнопениях, справедливо говорит, что он «явился яко река, обильно всю землю напояя словом учения». И помимо сказавшейся здесь столь свойственной нашему церковно-богослужебному языку преувеличенной образности, любовь и расположение Преподобного Сергия к книгам и просвещению можно подтвердить рядом прямых исторических свидетельств. Преподобный Иосиф Волокаламский пишет: «слышахом о блаженном Сергии, яко толику нищету и нестяжание имяше, яже и самыя книги не на хартиях писаху, но на берестех». Без сомнения, пустынная нищенствующая обитель Преподобного Сергия первым делом имела крайнюю нужду в книгах церковно-богослужебных и занималась больше всего их списыванием. И действительно, в древнейшей Лаврского книгохранилища (1642 года) описи сохранилась память о нескольких драгоценных рукописях от времен Преподобного Сергия, из которых хранится в описях лаврской библиотеки несколько заголовков до настоящего времени. Таковы: «два служебника на харатье; свертки на деревце Чудотворца Сергия; Евангелие в десть на бумаге Исаковское Молчальниково; Псалтирь в полдесть на бумаге – письмо Исаака Молчальника». Часть сохранившихся от времен основания обители рукописей писана в самой обители, или же они относятся к более раннему времени; а некоторые из рукописей перенесены из Ростова, где в то время процветало книжное учение в обители Григория Богослова , и оттуда пришел к Преподобному списатель жития его, Епифаний Премудрый . Все они драгоценны для нас потому, что они бывали в руках угодника Божия; по ним он молился, читал братии поучения и сам поучался в Слове Божием. Таковы на пергамене – Пятокнижие Моисеево, собрание некоторых книг Ветхого Завета, Паремейник, Евангелие, Поучение Ефрема Сирина , 16-ть слов св. Григория Богослова , с искусною заглавною заставкою из перевитых фигур с красками, и с надписью «Елисеевской» – принадлежность Елисея, ученика Преподобного Сергия, Иоанна Златоуста , Златая Цепь, два Сборника, Пандекты Никона Черногорца, Мерило Праведное. |
| Поначалу для этого потребовались серьезные усилия, что видно из его самоувещеваний, например, в записях 1872 г.: «Не должно пренебрегать посещением гостей: при этом посещении открывается, насколько мы обязательны друг ко другу и сердечно ли уважаем друг друга; общения не забывайте, сказано; также – открываются наклонности и расположение сердца нашего, страсти наши… вообще наши добродетели или страсти узнаются в служении ближним, кому бы то ни было» 141 . Осознание исключительной роли ближних в своем духовном развитии изменило образ жизни о. Иоанна. Он стал проводить больше времени среди людей, приглашая их к себе и бывая сам в гостях. По воспоминаниям знавших батюшку в 1870-е гг., он был частым и желанным гостем во многих домах 142 . Однако значение, которое он придавал общению, не ограничивалось лишь простым совместным времяпрепровождением; пастырь, по сути, включил его в свою философию спасения. Рассматривая чувство братства и потребность в общении как способы углубления религиозного опыта, он использовал сходные формулировки для прославления общежительного уклада отцов-пустынников: «Потому хорошо ходить в гости, что это есть дело общительности христианской. Наблюдая других, мы присваиваем хорошие качества друг друга, замечая и собирая духовные сокровища: ибо сами по себе мы бедны и немощны и неискусны не только в христианском, но и в общечеловеческом житии. Ничто так не располагает к добродетели, как хорошие, живые примеры» 143 . Однако рассуждения о ценности общения являлись не просто абстрактным риторическим и назидательным приемом. О. Иоанн отчетливо осознавал его неимоверную утешительную силу. Считая себя слишком замкнутым и мрачным, он писал в дневнике: «Принуждай себя к разговорчивости: слово прогоняет уныние души, успокаивает, расширяет недра души, просвещает, оживотворяет ее слово. Слово – златая связь, цепь разумных существ. Диавол повергает нас часто в уныние чрез бессловесие, не давая нам свободно мыслить, чувствовать и говорить» 144 . С проницательностью, которая была бы почти невозможна для человека, живущего уединенно, он особенно высоко оценил пользу общения вне дома для уменьшения внутрисемейных разногласий: «Надо иметь общение с людьми, ходить в гости: и свои домашние почему-либо враждующие сблизятся, сдружатся, бывают мягче, откровеннее; в гостях и жена, и свои – все бывают любезны и любезные» 145 . |
| ум же и сердце помалу очищаются и сами с собою соединяются... И отсюда скорейшим образом можем мы прибегнуть вновь к дарованной нам с самого начала в Крещении совершенной благодати Духа. В нас сущей, но, подобно искре в пепле, со страстями спогребенной. Ясно воссиявшую ее воззреть, и просветиться умно, и впоследствии усовершенствоваться и обожиться». Прп. Никодим понимал, что его современники безмерно далеко уклонились от аскетического пути, состоящего, согласно учению древних Отцов, в очищении от страстей и соединении с Богом. Во вступлении к «Добротолюбию» он пишет: «Бла-говременно ныне с высоким проповеданием на духовный пир этой книги созвать всех... О, возлюбленный читатель... настоящая книга - сокровищница трезвения, сторожение ума, таинственное училище умной молитвы, книга деятельности, искусное изображение, к видению непрелестное путеводительство, рай отцов, добродетелей златая цепь, книга непрестанного беседования с Иисусом, призывная благодати труба и, если кратко выразить, орудие обожения, она, хотя и была весьма желанной и уже давно потребной и необходимой, доныне не обреталась». Итак, одухотворенный высотою предпринятого им труда, двадцатисемилетний Никодим ревностно и старательно стремился подготовить исправный текст «Добро-толюбия», а издание его последовало в 1782 г. в Венеции. Этим изданием положено было основание и начало нового расцвета делания умной молитвы и духовного трезвения не только среди монахов, но и среди мирян. Весьма знаменательно, что прп. Никодим сначала сам был вдохновлен практикой умного делания и приложил все свои силы, чтобы ею овладеть, а также учил этому высочайшему искусству всех, кто был рядом с ним. Тираж книги был моментально распродан. Замечательно, что почти сразу же, в 1793 г., «Филокалия» переводится на славянский язык подвижником и основателем общежительных монастырей святым Паисием Величковским, и перевод этот был издан, что придало еще большее значение трудам прп. Никодима. Перевод св. Паисия был буквально точным и не имел ни опущений, ни дополнений. «Филокалия» вышла за пределы греческого мира, и перед ней открылись обширные перспективы. Делание умной молитвы стало шириться среди славян. «Добротолюбие» становится излюбленным чтением многих народов, главным образом русского, что создает благоприятные возможности для обширного распространения в XVIII и XIX вв. в России мистического учения об умной молитве. В 1877 г. свт. Феофан Затворник осуществил издание «Добротолюбия» на русском языке, но уже со значительными изменениями и дополнениями. |
| под. В развитии проповедничества истолковательного замечаем хотя некоторый порядок, условленный духовными нуждами предков. а) Наибольшую часть истолковательного проповедничества составляет объяснение евангельских чтений и событий; причем нередко излагаются похвалы праведникам, за их подвиги. Есть и литургические объяснения, касающиеся обрядов богослужения. Хотя эти изъяснения отрывочны, но в связи с толковыми апостолами, евангелиями и пророками составляли достаточную систему изъяснения Св. Писания. Поучения этого рода только по форме своей принадлежат к истолковательному отделу, а по содержанию они составляют, по большой части, продолжение церковно-исторического проповедничества. В приводимых проповедниками примерах можно усматривать намеки на современные нравы. Изложение предметов часто картинно и усиливает впечатление и назидание. Златая цепь (серг. лавры). В неделю мытаря: притча изъяснена подобиями. «Мытарь и фарисей – два конника. Фарисей запряг два коня, да постигнет жизнь вечную; один – молитвы, поста и милостыни, а другой – гордости, величия и осуждения. Гордость запнула добродетели, законная колесница разбилась, и погиб самолюбивый всадник». В неделю блудного: притча объяснена просто: «два сына – праведники и грешники; отец их – Бог . Голод – удаление от причастия. Праведники дивятся благости божией и не завидуют спасенью грешных». В неделю мясопустную изъяснено чтение о страшном суде. Во вторую неделю великого поста проповедник называет этот пост десятиной года, посвященою Богу; перечисляет праведников, приобретших постом духовные блага, и грешников, погибших от невоздержания. В конце этого, равно как и первого слова, кратко обличает клеветы, ссоры и другие страсти. В пятую неделю поста разъяснено чтение об Иакове и Иоанне, просивших первенства, и предложены нравственные наставления, понятно, но неискусно. Эти слова близки к началу христианства в России и ложно усвоены Златоусту 192 . Златоустник. В неделю блудного, слово второе; притча объяснена по греческим схолиям. Подобное слово есть в Златой цепи. И пятую неделю великого поста – слово 43 – разъяснено дневное евангелие: не причащающиеся уподобляются неверным и армянам. Подобное слово – в Златой цепи. В неделю самаряныни – 68 Златоуста (некоторые мысли как будто взяты у него). Слово 28 Григория Богослова о божественной службе; исполнено странных мыслей. «Ангелы присутствуют на литургии, осеняют алтарь, участвуют в совершении таинства» и т. под. Тоже слово и в Златой цепи. Ангелова повесть св. Василия; отрывок из объяснения литургии, с нравственным приложением 193 . 73 Златоуста, о сошествии Св. Духа, составлено из разных выписок. Слово истолковано: «Господи Иисусе Христе Боже наш, помилуй нас»; пространно изъяснено каждое слово молитвы 194 . Слово Ефрема о книжном учении 195 ; объясняет, в чем состоит правая вера, из каких писаний следует черпать истинные знания и перечисляет еретические книги. «Господь учил учеников своих, как молиться»; толкование молитвы господней... 196 |
| За исполнением правил общежития строго наблюдал сам преподобный Сергий. От начальствующих он требовал быть кроткими и милостивыми к подчиненным, а братии заповедовал быть в беспрекословном послушании у начальствующих. Поступь у всех должна быть тихая и спокойная, с наклоненной головой, чтобы наружность соответствовала внутреннему смирению. В свободное время братия должны были находиться в своих келлиях, а чтобы руки их не были праздны, должны были заниматься рукоделием, или, как говорят иноки, поделием, потому что настоящее «дело» инока – спасение своей души. Одним из важных келейных послушаний, судя по оставшимся в лаврской библиотеке и ризнице памятникам, было «списание книжное» и переплет рукописей в кожу. Жизнеописатель ученика Сергиева Афанасия, впоследствии основателя Высоцкого монастыря, говорит, что Сергий особенно любил Афанасия за его трудолюбие в переписывании книг. И теперь в лаврской ризнице можно видеть Евангелие преподобного Никона на пергаменте, малой меры, с надписью на нем: «Евангелие четвертное, на харатье, Никона чудотворца. А не отдати его никому». Служебник, писанный, может быть, для преподобного Сергия, рукой преподобного Никона в 1381 году, на пергаменте, в 12 долю. В библиотеке лавры также сохранилось несколько драгоценных рукописей от времен преподобного Сергия. Некоторые из них принесены из Ростова, где в то время процветало книжное учение в обители Григория Богослова и откуда пришел к преподобному списатель жития его – Епифаний премудрый , а другие рукописи писаны в самой обители Сергиевой или же относятся к более раннему времени и драгоценны для нас потому, что они бывали в руках угодника Божия, по ним он молился, читал братии поучения и сам поучался в слове Божием. Таковы на пергаменте Пятикнижие Моисеево (Ν 1), собрание некоторых книг Ветхого Завета (Ν 2), «Паремейник» (Ν 4), Евангелие (Ν 5), Поучения Ефрема Сирина (Ν 7), 16 слов святого Григория Богослова (Ν 8), с искусной заглавной заставкой из перевитых фигур с красками и с надписью: «Елисеевской» – может быть, эта рукопись принадлежала преподобному Елисею, ученику преподобного Сергия; Иоанна Златоуста (Ν 9), «Златая цепь» (Ν 11), два Сборника (ΝΝ 12 и 13) – Пандекты Никона Черногорца (Ν 14), «Мерило праведное» (Ν 15). |
| Да и этот, полагаем, не раз запнётся в решении вопроса, так как Икопомос мог описывать XIX век как современник, по неписанным, а потому неопределённым источникам. Вот качества труда Икономоса. Едва ли кто решится обвинять нас в излишней строгости суждения, если мы скажем, что произведение Икономоса отнюдь не могло служить к его славе. Такой учёный человек, как Икономос, и вдруг сочиняет незначительную компиляцию. Вот, по нашему мнению, причина, почему Икономос не подписал своего имени на произведении, а взял для этой цели малоизвестное имя какого-то Маты, конечно с доброго согласия этого навлпийского архидиакона. Но и после всех этих разъяснений остаётся открытым вопрос: да зачем самому Икономосу нужно было сочинять такую не могущую прославить имя сочинителя компиляцию? У Икономоса была особая практическая цель, которая и объясняет очень достаточно само его предприятие. Когда жители Морей (Морея есть испорченное слово: Ромея), к которым принадлежал и сам Икономос отложились от турецкого владычества, то у них явилось непреодолимое желание отложиться и от патриарха константинопольского и учредить у себя автокефальную церковь . Икономос не сочувствовал этой последней мысли и старался удержать своих единоземцев от разрыва с константинопольскою патриархией. Чтобы дать своим стараниям в этом отношении большую силу, Икономос, как мы полагаем, и написал свой «каталог», который должен был доказывать жителям свободной Греции, что они грешат, приписывая патриархам злоупотребления и деспотизм; но что напротив эти патриархи были, как показывает история, людьми очень достойными. Таково, по нашему мнению, происхождение «каталога» Икономоса. Что намерение Икономоса при составлении его «каталога» действительно состояло в том, чтобы поднять престиж патриархов константинопольских, это можно наблюдать на самых первых страницах труда указанного учёного, где читаем: «доныне не прервалась и во век не оскудеет златая цепь (sic!!) достойных преемников Первозванного (св. Андрея) и пастыреначальников великой церкви» (Хр. |
| «Вследствие просьбы от 16 июня 1909 года 257 препровождается: Bibliothèque de Philosophie Contemporaine. L’Action Essai d’une critique de la vie et d’une science de la pratique par Maurice Blondel. Paris. Felix Alcan. 1893, на трехмесячный срок». г) Отношение Духовного Собора Свято-Троицкие Сергиевы Лавры от 18 июня за 1069 (на имя Преосвященного Ректора Академии): «Вследствие Вашего отношения от 16 сего июня за 256, Духовный Собор имеет честь препроводить при сем в академическую библиотеку, на месячный срок, следующие рукописи Лаврской библиотеки: 1) за 11 «Златая Цепь», исх. XIV века, 2) за 39 «Сборник», исх. XIV века, 3) за 147 «Маргарит» XV века, – покорнейше прося о получении оных Собор уведомить, а по миновании надобности рукописи возвратить в указанный срок». Справка: Означенные в двух последних отношениях книга и рукописи, немедленно по получении, сданы были, для хранения и пользования ими, в фундаментальную академическую библиотеку. Определили: Принять к сведению. XV. Отношение Учебного Комитета при Святейшем Синоде от 21 августа за 1666: «Вследствие просьбы окончившего в текущем году курс Московской Духовной Академии кандидата богословия Николая Нечаева, Св. Синод определением своим, от 12 августа сего года за 6252, постановил: 1) отсрочить Нечаеву, желающему продолжать образование в Императорском Московском Университете, назначение его на духовно-учебную службу до окончания им курса в Универ- —324— ситете и 2) препроводить документы Нечаева к Ректору Московского Университета, с просьбою сделать зависящее распоряжение о возвращении документов Нечаева, по окончании им курса в Университете или по выходе из Университета до окончания курса, в Учебный Комитет при Св. Синоде, на основании циркулярного указа Св. Синода 8 апреля 1904 года 3. Сообщая о сем, Учебный Комитет покорнейше просит Совет Московской Духовной Академии сделать зависящее распоряжение о препровождении документов Нечаева к Ректору Императорского Московского Университета с сообщением при этом изложенного Синодального определения». |
|
|
