| Изобразив устройство нового высшего церковного правления созданного Петром Великим, показав сходство начал и форм этого устройства с началами и формами государственной петровской администрации, теперь прежде чем приступить к обозрению и характеристике связанных с этим устройством перемен в других сферах жизни отечественной церкви, мы должны ответить на вопрос: какими мотивами было вызвано переустройство высшего церковного управления при Петре и почему это переустройство выражено было именно в сейчас описанной нами форме? Для того, чтобы оправдать столь важную перемену в строе церковной администрации и тесно связанные с нею изменения в других сферах церковной жизни, автором Духовного регламента, конечно по инициативе и желанию преобразователя, написано было несколько апологетических «трактатов», как до времени открытия коллегии духовной, так и после этого. Феофан при всяком удобном случае старался защитить с истинно-литературным жаром свое новое детище, духовную коллегию и данный ей в руководство регламент. К сочинениям, написанным в апологию нового учреждения до времени открытия его деятельности должно отнести: царский манифест об учреждении духовной коллегии, проповедь Феофана Прокоповича на день открытия коллегии и специально посвященную означенному вопросу первую часть духовного регламента. Но и после того, когда Синод вступил уже в свою деятельность, Феофан не переставал раскрывать в глазах общества мысль о необходимости нового учреждения для русской церкви и показывать значение и цели этого учреждения. Еще во время написания Духовного регламента Феофан извещал Марковича в известном письме следующими словами: «Я написал для главной церковной коллегии или консистории постановление или регламент. В нем всех правил почти триста. Пишу теперь трактат, в котором изложу, что такое патриаршество и когда оно получило начало в церкви и каким образом в течение четырехсот лет церкви управлялись без патриархов и доселе еще некоторые патриархам не подчинены. Этот труд я принял на себя для защиты учрежденной коллегии, чтобы она не показалась чем-нибудь новым и необычным, как конечно будут утверждать люди невежественные и злонамеренные». |
| В правилах Апостольских, соборных и отеческих, мысль о подсудности суду Церкви мирян, поставляется выше всякого сомнения: мирянам за различные нарушения церковных правил назначаются различные церковные наказания (напр. Ап. 24, 43, 48, 51; I Вселенск. 5; Вас. В. 21, 23, 25 и др.) и, следовательно, они должны подвергаться церковному суду и не только тайному суду, но в тех случаях, когда преступление явно, открыто совершено и оглашено пред всеми, – открытому, формальному церковному суду. И этот суд, по свидетельству несомненных исторических указаний, действительно был производим во все века существования Православной восточной церкви (см. Апост. постан.; Деян. Всел. Соб. и Acta Patriarch. Constantinop.) и производится во всей Православной церкви и ныне. Всегда был и доселе существует этот суд над мирянами и в Православной русской церкви. Не приводя всех относящихся сюда свидетельств за множеством их, мы укажем только на Духовный регламент, на служащий основанием нынешней практики Устав Духовных консисторий и на действующее ныне светское законодательство. Регламент имел уже в виду и в то время, «что иногда гражданские управители и иные власти, також сильные помещики, в случившемся некоем деле, духовного наставления требующем, не хотят повиноватися епископам, в которого кто епархии живет, отговариваяся тем, что епископ оным не пастырь», и твердо против таких лжеумствований поставил церковное неизменное начало: ведомо же всем буди, что всяк коего-либо чина человек подлежит в духовных делах суду того епископа, в которого епархии пребывает, пока в той пребывает (ч. II о мирских особах п. 10). В числе должностей Духовного коллегиума «первое и почитай едино долженство» Регламент указывает – «ведать кия суть должности и всех обще христиан, и собственно епископов, пресвитеров с прочими церковными служителями, монахов, учителей и учащихся, також и мирских лиц, поскольку они наставления духовного участницы суть. И должно Духовное коллегиум наблюдать: аще всяк в звании своем пребывает, а погрешающих наставлять и наказывать (ч. |
| К участию в управлении церковном, вместе с освященным собором, привлечен был учрежденный в 1711 г. правительствующий сенат, который действительно и участвовал весьма энергически в выработке правил относительно замещения церковных должностей, в избрании кандидатов на архиерейские кафедры, в распространении и охранении православия и т. п. 411 . Переходный порядок вещей, при котором патриарха заменяли местоблюститель с освященным собором, подкрепленные правительствующим сенатом, с 1721 г. февраля 14 заменился постоянным: для заведования духовными делами учреждена была духовная коллегия, подобно тому как разные отрасли государственного управления были вверены специальным коллегиям под разными наименованиями. Резолюцией на один из дополнительных к духовному регламенту пунктов духовная коллегия переименована была в святейший правительствующий синод. По духовному регламенту, которым регулированы были личный состав, круг ведомства и порядок делопроизводства синода, последний должен был состоять из 12 членов разных духовных степеней и должностей: архиереев, архимандритов, игуменов и протопопов 412 , причем только трое из них должны быть обязательно архиереями. В действительности, уже в ближайшее к учреждению синода время, личный его состав не соответствовал духовному регламенту. В 1726 г. синод разделен был на два отделения (апартамента) 413 , из которых в духовном положено было заседать шести персонам – архиереям 414 . При Анне Ивановне вопрос о личном составе синода был предметом долгих обсуждений и пререканий между сенатом и синодом, разрешившихся указом государыни, в силу которого двое из архиереев должны быть бессменными членами синода (новгородский и нижегородский), двое же должны сменяться, остальные члены должны быть архимандриты и протононы, всего 11-ть членов, наполовину малороссиян и наполовину великороссиян. 415 И впоследствии личный состав синода не был определен постоянной нормой; но вообще епископскому элементу дано было преобладание в синоде. Синод был тем учреждением Петра В., в котором наиболее ясно и решительно выразились его реформаторские идеи в отношении к церковной организации. |
| Провинциальное духовенство для ознакомления с содержанием регламента и для подписания его должно было собираться в разных местах: в Москве, Казани, Вологде. По открытию духовной коллегии в 1721 г., регламент был напечатан. Оригинальная черта регламента, объясняющаяся временем и обстоятельствами, состоит в том, что законодатель вдается в изложение мотивов, в опровержение ложных взглядов и в обличие суеверий. Регламент разделяется на три части. В первой части, под заглавием: «что есть духовное коллегиум, и каковая суть важные вины такового правления»? дается понятие о коллегиальном церковном правительстве и подробно мотивируется предпочтение коллегиального правительства единоличному. Во второй части, под заглавием: «дела управлению сему подлежащие» излагается круг ведомства новоучреждаемой коллегии, причем различаются дела общие, т. е. касающиеся всякого чина людей – и духовного, и мирского, и дела особенные. Первые обнимают собой предупреждение и пресечение суеверия и ханжества и распространение христианского просвещения в народе. В рубрике особенных дел главное место занимают дела епископов по епархиальному управлению и дела домов училищных, т. е. духовно-учебные, в связи с которыми излагаются «полезные регулы о проповедниках слова Божия»: в этой же рубрике говорится о христианских обязанностях мирян. В третьей части излагается «самих управителей должность, действо и сила», т. е. определяются личный состав духовной коллегии и должностные ее обязанности, что же касается делопроизводства и приведения в исполнение решенных дел, сделана просто ссылка на генеральный регламент, которым должна руководиться и духовная коллегия. Кроме некоторых, дополнительных к духовному регламенту, докладных пунктов и резолюций, по ним состоявшихся (напр. о поминании на ектеньях святейшего правительствующего синода, вместо духовной коллегии, о форме письменных сношений синода с сенатом, о представлении императору кандидатов на вакантную архиерейскую кафедру), к духовному регламенту в 1722 г. |
| В Русской Старине (1904, октябрь) в статье „Из быта старого духовенства“ А. Лотоцкий даёт следующую характеристику старым духовным школам 18 века. „Духовно-учебные заведения носили совершенно закрытый характер и задавались целью оторвать воспитанников от современного общества и воспитывать их в новом направлении. Попавший в такое закрытое заведение, „аще, – как выражается тогдашняя педагогическая система „ифика иерополитика“, – и тигр нравом будет, агнчую тамо восприимет кротость на ся“. Жизнь семинаристов в особом „доме образом монастыря“ (по выражению регламента) подчинена была самой строгой регламентации со стороны начальства, самой строгой дисциплине. Сам составитель регламента сознался, что „такое младых человек житие“ – кажется быти стужительное и заключению пленническому подобное; но, – прибавляет он, – кто обыкнет там жить, хотя через един год, тому весьма сладко будет“. Но насколько оправдались предположения составителя регламента относительно сладости школьной жизни, красноречиво показывают внушительные цифры самовольно убежавших из школ учеников. К этому необходимо прибавить, что школьная педагогия в XVIII веке не возвышалась до широкого понятия о воспитании, а ограничивалась одними служебно-профессиональными требованиями. Школьное образование сливалось со службой, и ученик трактовался, как полный гражданин, человек уже служащий и присяжный. Вследствие этого педагогические начала в школах естественно заменялись юридическими, а воспитание обращалось в одну дисциплину, которая вместо нравственного развития имела своей задачей лишь водворение внешнего порядка, благопристойности и субординации. Все педагогические требования от воспитанника сводились к требованию от него аккуратного исполнения его служебных официальных обязанностей без какого-либо намёка на нравственное значение последних. „Отношения учителей к ученикам и учеников между собой были чрезвычайно ложные и странные. Собственно нравственных отношений ни в том, ни в другом случае не было; самые добрые наклонности иного |
| Затем через несколько времени по открытии св. синода, в 1721 г., регламент был напечатан. По своему содержанию, духовный регламент есть устав, как совокупность систематически изложенных законов, об организации, круге ведомства и порядке ведения дел духовной коллегии или св. синода, как высшего центрального церковно-правительственного установления; но кроме того, что он есть учредительный акт синода, в его статьях вообще можно видеть регулирование порядка в церкви и в духовенстве. В регламенте с другой стороны есть нечто такое, чего собственно не должно бы быть в редакции закона, – изложение мотивов, опровержение ложных взглядов и обличение суеверий, – эта черта регламента объясняется временем и обстоятельствами, в которое и при которых законодатель должен был устанавливать церковный порядок: нужно было преодолевать не только пассивную инерцию в духовенстве, но и прямую его оппозицию императорским реформам. Духовный регламент разделяется на три части. В первой части под заглавием: «что есть духовное коллегиум, и каковы суть важные вины такового правления?» дается понятие о коллегиальном учреждении, в отличие от единоличного, и излагается ряд мотивов к предпочтению коллегиального учреждения пред единоличным: 1) истина скорее может быть найдена многими лицами, чем одним; 2) определение многих лиц имеет больший авторитет, чем решение одного; 3) коллегия получает свою силу от самодержавного монарха, под властью которого она состоит; 4) при коллегиальном правлении не может быть промедления и остановки в делах, какие возможны при единоличном, напр. в случае болезни или отлучки должностного лица; 5) в коллегии не может быть места пристрастию, коварству и лихоимному суду, так как если бы даже один из членов коллегии был склонен к пристрастию, он нашел бы противодействие в другом; 6) коллегия имеет возможность с большим достоинством и мужеством отстаивать правду, чем единоличный орган, ибо гнев сильных для корпорации не так страшен, как для отдельного лица; 7) при коллегиальном духовном правительстве нет причины бояться беспорядков и смут, которые могут иметь место при высшем единоличном духовном правителе, и примеры которых действительно представляются как всемирной историей, так и историей России, ибо простой народ, по невежеству своему, может не понимать различия между властью духовной и императорской самодержавной властью, особенно если и сам духовный пастырь будет содействовать с своей стороны развитию ложных представлений в народе относительно своего значения в государстве; 8) коллегиальное правительство и в том отношении представляет удобство, что для суда над президентом или председателем его нет надобности созывать собор вселенский (т. |
| Сознавали необходимость организации надзора сподвижники Петра в производстве реформ, в особенности те, которые занимались составлением проектов регламентов для коллегий. Составитель Духовного Регламента несомненно знал – какое значение в государственном управлении придавал великий преобразователь органам надзора. Всем содержанием составленного им Регламента внушалось Духовной Коллегии иметь неослабное и строгое «смотрение» за всем, что касается «духовных, действий». Св. Синод, конечно по предложению влиятельного в нем второго вице-президента и составителя Регламента, в одном из первых своих заседаний, чрез полмесяца после своего открытия, 1 марта 1721 г. учредил для осуществления надзора «инквизиторов» при Синоде, в Москве и во всех архиерейских епархиях 20 . В самом начале 1722 г. именным указом, данным сенату 12 января, учреждено: быть при сенате Генерал-прокурору и Обер-прокурору, а в каждой коллегии – прокурору 21 ; 11 мая того же 1722 года Государь, будучи в Сенате, повелел быть в Св. Синоде Обер-прокурору и дать ему инструкцию. В тот же день именным указом повелевалось: «Во всех коллегиях сделать регламенты против Адмиралтейской Коллегии, только, где потребно, имена переменить; а анштальт (учреждение) чтоб был весьма сходен во всех порядках» 22 . В Регламенте Адмиралтейской Коллегии, утвержденном монархом 5 апреля 1722 г. 23 , изложено шесть статей о должности прокурора (II гл. артикулы 1–6). В том же году были учреждены должности прокуроров в сенатской конторе и в надворных судах. Таким образом создался сложный и организованный институт, название которого заимствовано, по всей вероятности, из французского государственного права. Из сказанного нами о происхождении его, – думаем, можно вывести, что должность Обер-прокурора в Св. Синоде, в значении органа государственного надзора, «ока царева» и оберегателя («стряпчаго») государственных дел, учреждена как необходимая, по историческому развитию органов надзирающей власти и по принципам коллегиального устройства государственных учреждений, составная часть Духовной Коллегии. |
| И на сие усматривая мужа таковаго, который бы искусен был великой премудрости и в вежестве святаго писания и святых соборов и святых отец, сам сущи многотруден и многоделен и в воинском упражнялся обучении и во многих бранях и победах, от многоразличных и многократных разговоров возмнел таковаго быти от его величества на престол епископы псковской произведеннаго Феофана Прокоповича , которому надеялся, что он яко в благочестии и рожден и взросл и внешняя учения прошел, ктомуж остроумен, имеет замышленное его величеством дело добре и непорочно управить по разуму святыя Церкви; и того ради повелел ему ради исправления церковнаго, буде бы в чом видел он неисправный чин духовный в России, составить Регламент Духовный и поверюсь ему, как бы доброму человеку и правоверному мужу. Феофан Прокопович , составив Регламент оный, предложил многотруднейшему Монарху к подписанию руки высочайшей его, который прочел ли или нет и поверя совести онаго Прокоповича и искусству и мнимому благочестию, приложил руку свою монаршую. И прочии господа сенаторы, в собрании сущы в Сенате, оный Регламент Духовный слышали, и понеже не духовными делами, но гражданскими отягощены и в них упражняющиеся,ктомуж видя Монарха своего великаго, приложившаго руку, и сами приложили, веря такожде совести его епископской, еще же епископа православнаго мнящагося быти. Духовныя лица вси так разумеется, что видяще монаршеской и сенаторских рук и иной своей братии архиереев и архимандритов и игуменов приложение, и сами приложили; инии же хотя и совершенно ведали написанная, но обаче снисходяще по повелению и чести подписанию руки царской и сенаторской, и опасающеся гнева и противовостания на себя, яко человецы боязливыи и твердости крепкой духовной в себе не весьма имущии, хотя и мудрый и учители церковныи сих последних уже веков, подписалися. И сии вси имеют извинение и за простоту свою, яко просто, а не от хитрости каковой, соделавшии, или ради неведения, или страха ради, или иной каковой ради вины не подлежат суду Божию и великому и крайнему правосудия Его казни; с ними же сих ради вин, паче же судеб ради своих, нам неисповедимых, и явит и да явит Господь милосердие свое». |
| Обнаружившим в первый раз во время пробных уроков недостаточное знакомство со своим предметом, но лицам «остроумным» дозволяется в течение года или полгода самим вновь приготовляться по избранному предмету «от авторов в деле том искусных» для занятия учительской должности в академии. Такую привилегию оказываемую «остроумною» регламент мотивирует тем соображением, что человек остроумный, но оказавшийся неудовлетворительным в знании своего предмета на предварительных пробных лекциях, «за леностию или за плохим своим учителем недостигнул того». Определивши способ избрания преподавателей для замещения академических кафедр составитель регламента ставит далее себе задачей строгий выбор и рекомендацию учебных пособий по предметам академического курса. В деле этого выбора учебных пособий учитель того или другого предмета должен руководиться только тем, что ему будет официально предписано со стороны высшего начальства школы или Духовной коллегии и не может заменить одно руководство другим по своему произволу: «избрав убо, замечает регламент, лучших в грамматики риторики и в прочих учениях авторов, подать в академию, и приказать, чтобы оных руководством, а не иных учено в школах». По всем вообще предметам этого курса в качестве руководств рекомендуется «избрать изряднейших во всяком учении авторов, которые свидетельствованы суть в славных академиях». Так, например, в качестве учебных руководств для переводов с латинского языка рекомендуется «избрать латинскую грамматику, которая в Париже повелением короля Людовика четвертагонадесять так кратко и совершенно заключена, что мощно надеятися остроумного ученика, заедин год совершенно научить языки онаго, когда у вас за пять и за шесть лет мало кто постизает, что мощно знать потому, что студент из философии или богословии исшедший не может перевесть и средняго стиля латинского». В кругу предметов академического курса внимание составителя регламента особенно сосредоточивается на выборе учебных руководств по предмету христианского богословия. |
| Вследствие этого инквизиторы «во всех быть могут, и по ним к должности своей действительно покажутся, а неудовольствованием извиняться уже не возмогут». Дела по инквизиторским доносам в епархиях производились в архиерейских домах. Другое средство, которое ставит регламент для епархиальной власти с целью успешного наблюдения за состоянием епархии, состоит том, что епископ обязывается строго выполнять каноническое постановление относительно посещения им епархии. В видах восстановления действительного значения архиерейских объездов епархии, составитель регламента пишет подробные «регулы» о том, «како лучше может быть сие посещение». Здесь ничего не забыто, чтобы сделать посещение епископом своей паствы полезным, а не вредным. Объезды эти должны совершаться летом, так как в это время путевые издержки менее значительны, чем в другое время года: «хлеб, рыба, корм конский дешевле, да и епископ, чтоб не трудить священства или граждан квартерою может недалече от города в палатке на поле время перестоять». Во время своих объездов епископ должен настрого наказать своим служителям вести себя в посещаемых местах прилично и трезво, не требовать у духовенства пищи, питья и корма, тем менее грабить, «ибо слуги архиерейские, замечает регламент, обычне бывают лакомыя скотины и где видят власть своего владыки, там с великою гордостию и безстудием, как татаре на похищение устремляются». Приехавши в какой-нибудь город, епископ обязан отслужить литургию и сказать пастве наставительное слово; затем он спрашивает и разрешает сомнительные вопросы из духовно-нравственной жизни; собирает сведения у низших церковников и даже посторонних людей, которые покажутся ему заслуживающими доверия о поведении церковного причта. Составитель регламента как бы чувствует, что собирать подобным фискальным образом сведения о поведении духовенства неприлично, даже опасно, потому что эти сведения могут быть высказаны из пристрастия, личной мести и пр. Поэтому он делает здесь оговорку, что епископ не всякому сведению добытому таким путем, обязан верить. |
|
|
