| 2. Если не веришь слову, верь делам. Сколько было тиранов, хотевших одолеть Церковь! Сколько сковород! Сколько печей, звериных зубов, изощренных мечей! И не одолели. Где враждовавшие? Они умолкли и преданы забвению. А где Церковь? Она сияет светлее солнца. Их дела исчезли, а дела ее бессмертны. Если христиане не побеждены тогда, когда были малочисленны, то как ты можешь победить их, когда благочестием полна вселенная? «небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут» . И весьма справедливо, потому, что для Бога Церковь вожделеннее неба. Небесного тела не принял Он, а плоть Церкви принял. Небо для Церкви, а не Церковь для неба. Ничто из случившегося пусть не смущает вас. Одолжите меня этим — верою неизменною. Разве вы не знаете, что Петр, идя по водам и немного усомнившись, стал утопать не от беспорядочного движения воды, а от слабости веры? Разве по человеческим определениям мы пришли сюда? Разве человек привел нас, чтобы человек мог и извести? Это говорю я не по гордости, — да не будет, — и не по тщеславию, а желая утвердить колеблющееся в вас. Дьявол захотел поколебать Церковь после того, как успокоился город. Проклятый и коварнейший дьявол, ты не одолел стен, и надеешься поколебать Церковь? Но разве Церковь в стенах? Церковь — во множестве верующих. Вот, сколько твердых столпов, не железом связанных, но скрепленных верою! Не говорю, что столь великое множество сильнее огня; даже если бы был и один, ты не одолел бы его. Ты знаешь, какие раны нанесены тебе мучениками. Нередко [мучениям] нежная, неискусобрачная отроковица; она была мягче воска, и становилась тверже камня. Ты строгал ее ребра, а веры ее не похитил. Естество плоти ослабевало, а сила веры не оскудевала; тело истощалось, а душа юнела; состав измождался, а благочестие оставалось неизменным. Ты не одолевал одной женщины, и надеешься одолеть столь многочисленный народ? Разве не слышишь, что говорит Господь: «ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Матф. 18:20)? А где связан любовью столь многочисленный народ, ужели там нет Его? Я имею от Него залог; ведь разве на собственную силу надеюсь? Я владею Его Писанием. Это — мой жезл, это — моя опора, это — моя безмятежная пристань. Хотя бы возмущалась вселенная, я держусь Его Писания; я читаю его; эти письмена — моя стена и безопасность. Какие письмена? «Я с вами во все дни до скончания века. Аминь» (Матф. 28:20). Христос со мною и кого мне бояться? Хотя бы волны поднимались на меня, хотя бы моря, хотя бы ярость правителей, все это для меня ничтожнее паутины. Если бы не удерживала меня любовь к вам, я не отказался бы идти куда угодно и сегодня. Я всегда говорю: «да будет воля Твоя» (Матф. 6:10); не то да будет, чего хочет тот или этот, но чего хочешь Ты. Это — моя твердыня, это — мой камень неподвижный, это — мой жезл несокрушимый. Если Богу угодно, чтобы это было, да будет! Если же Он хочет, чтобы я был здесь, благодарю Его. Как угодно Ему, за все благодарю. |
| Вдруг почва содрогнулась от сильного землетрясения, облака разделились и блестящий луч солнца скользнул между ними и ударил в глаза царю, так что последний мгновенно заболел проказой, а вблизи города, в том месте, которое именуется Ерогою, отделилась половина скалы, обращенной к западу, прокатилась на расстоянии четырех стадий к востоку и навалилась на такое место, где находились царские дороги и парк, и засыпала их. Священники же, увидев, что проказа появилась на глазах царя, объявили ему об этом бедствии и приказали ему, как нечистому, покинуть город. Пристыженный постигшим его ударом и потрясенный тем, что ему уже более не придется оправиться, Озия повиновался этому приказанию и увидел в этом ужасном несчастии тяжкое возмездие за свое высокомерие по отношению к людям и за свои беззакония относительно Предвечного. Некоторое время он еще прожил как частное лицо за пределами города, и тогда сын его Иофам правил за него. Наконец он умер от горя и отчаяния по поводу приключившегося с ним несчастья, прожив всего шестьдесят восемь лет, из которых был царем в продолжение пятидесяти двух. Похоронен он был в своем собственном саду, в отдельной могиле». И «ты, душа моя, позавидовав Озии, получила в себе его проказу вдвойне, — говорит преподобный Андрей: — ты мыслишь недолжное и делаешь беззаконное». Разве не прав учитель твой, душа моя? Что в этой жизни стяжала ты? «Вы — свет мира; ...так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного», — сказал Христос ученикам Своим, но позже добавил: — «смотри: свет, который в тебе, не есть ли тьма» (Мф. 5:14, 16; Лк. 11:35)! Ты посвящаешь всё свое время поискам пропитания для тела твоего, и мысли твои вращаются по большей части в кругу дел мирских, хотя сказано тебе: «Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы, и Отец ваш Небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их» (Мф. 6:26; ср.: Лк. 12:24)? Если остается у тебя от этих хлопот некий малый остаток времени, ты посвящаешь его поискам удовольствий и славы мирской, ищешь почета от людей таких же, как ты, от людей суетных и немирных. Кого похвалят они, как не того, кто во всем подобен им, — «ибо возлюбили больше славу человеческую, нежели славу Божию» (Ин. 12:43)? Почему же тебе так дорога их похвала и суета мира сего — дороже милости Господней? |
| Иисус Христос шел по этой прелестной долине, неподалеку от города Сихема. Был шестой час дня, т. е. полдень. Уставши от путешествия, Он сел у колодезя. Полуденный жар тяготел над золотыми нивами Сихема. Вся земля как бы задремала от жгучих лучей солнца, все как бы заснуло, бодрствовала одна только любовь Спасителя. Спустя немного времени одна самарянская женщина пришла к колодезю почерпнуть воды. Она пришла сюда, как приходила уже сотни раз, ни о чем особенно не думая при этом, видит человека, сидящего подле колодезя. Узнав в нем чужеземца, и притом из враждебной ее соотечественникам израильской народности, она не приветствует его. Наполнивши свои водоносы водою, самарянка хотела уже уйти, но Иисус остановил ее, сказав: Дай Мне пить! Ученики с радостью услужили бы своему Господину и Учителю, но они отлучились в город купить пищи (Ин. 4:7—8). Женщина окинула взором Иисуса с головы до ног, она видела перед собой, как ей казалось, обыкновенного иудея. Поэтому, вспомнив о вражде, которая существовала между иудеями и самарянами, она сказала Ему: Как Ты, будучи Иудей, просишь пить у меня, Самарянки? (Ин. 4:9). В ответ Иисус свидетельствует ей, что Он, однако, больше, чем она думает. Он отвечает ей: Если бы ты знала дар Божий и Кто говорит тебе: дай Мне пить, то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую (Ин. 4:10) " . Женщина не поняла Иисуса. Она думала, что Он говорил о колодезной воде, но у него не было сосуда, которым бы Он мог почерпнуть воды, а колодезь был глубок. Поэтому она отвечала: Господин! Тебе и почерпнуть нечем, а колодезь глубок; откуда же у Тебя вода живая? Неужели Ты больше отца нашего Иакова, который дал нам этот колодезь и сам из него пил, и дети его, и скот его? (Ин. 4:11—12). Судя, однако, по тому, что она в разговоре назвала Его господин, можно видеть, что Иисус произвел на нее особенное впечатление. Она не сомневается в истинности Его слов, но только не может понять, что Он разумеет под водой. Иисус указывает на колодезь, у которого они стояли, и говорит ей: Всякий, пьющий воду сию, возжаждет опять, а кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек; но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную (Ин. 4:13—14). Из этих слов самарянка должна была понять, что собственно желал Говорящий с нею. Она должна была догадаться, что Он здесь разумел не какую-то земную, видимую воду. И женщина понимает, что та вода должна быть очень хороша и несравненно лучше, чем вода из колодезя Иакова, потому что навсегда утоляет жажду; только она не знает, что это за вода, которую предлагает ей Иисус. Впрочем, она просит Его: Господин, дай мне этой воды, чтобы мне не иметь жажды и не приходить сюда черпать (Ин. 4:15). |
| – А что, племянничек, бунтовал, небось, и ты в Нут-Амоне? – спросил Ахирам. – Я? Нет. Я человек смирный. Да нам и святой отец бунтовать не велит, – ответил Иссахар. Святым отцом называл он Птамоза. Старик покачал головой недоверчиво: – Врешь, ой, по глазам вижу, что врешь! Все вы, жрецы Амоновы, – бунтовщики… А только помни, сынок, бунтом ничего не возьмешь. – А чем же? – спросил Иссахар. Старик лукаво усмехнулся и погладил свою длинную белую бороду. – А вот чем, слушай. Праотец наш, Авраам, как сошел от голода из Ханаана в Египет, сказал Сарре, жене своей: «Ты у меня красавица; скажи же египтянам, что ты – сестра моя, чтобы мне хорошо было через тебя». Так она и сделала, и взята была в дом фараона, и хорошо было Аврааму через нее: был у него мелкий и крупный скот, и ослы, и рабы, и рабыни, и лошаки, и верблюды. А фараона поразил Господь за Сарру, жену Авраамову, лютыми казнями. Так-то, сынок. Благословен Израиль, народ, хранимый Господом! Он попирает выю врагов своих не бунтом, не силой, а мудростью, – заключил старик, и глаза его засветились плутовством Авраамовым. Молодой орел поднялся со скалы, медленно взмыл, озаряемый снизу заходящим солнцем, серебристо-седой, царственный, и плавными кругами закружил, высматривая добычу в степи, сосунка антилопы или степного стрепета. «Я носил вас как бы на орлиных крыльях и принес вас к Себе», – вспомнил Иссахар слово Господне к Израилю. «Так и меня сейчас несет!» – подумал он. Вспомнил также, что говорил ему Птамоз, посылая в Город Солнца: «Будь тверд и мужественен, сын мой, ибо с тобою Господь: Он совершит за тебя». И дал ему нож, маленький, бронзовый, жертвенный, с головой бога Амона-Овна вместо рукояти: на что, не сказал, и он не спросил, – сам понял. Вспомнив это, засунул руку под плащ, за широкий кожаный пояс и, нащупав в нем спрятанный нож, сжал рукоять нежно и крепко, как любящий – руку возлюбленной. «Ну что же, страшно? – подумал. – Нет, ничего не страшно с Ним: Он за меня совершит. Несет, несет и принесет к Себе!» Обернулся к Ахираму и сказал: |
| Богоотец убо Давид пред сенным ковчегом Скакаше играя: Люди же Божии святии, Образов сбытие зряще, Веселимся Божественне, яко воскресе Христос, яко всесилен. Приводится на память известное историческое повествование о поведении Богоотца царя Давида при перенесении ковчега завета из Ваала Иудина в город Давидов: " Давид, – сказано, – скакал из всей силы пред Господом... Мелхола же (жена его), дочь Саула, смотрела в окно, и увидев царя, скачущего и пляшущего пред Господом, уничижила его в сердце своем» ( 2Цар.6:14–16 ). Если Богоотец Давид скакал и плясал пред Ковчегом Завета, носителем таинственных (сеновных) прообрааов, то нам ли не веселиться, людям Божиим и святым ( 1Пет.2:9–10 ), воочию ныне увидевшим, во свете воскресения, исполнение этих прообразов. И так возвеселимся о Боге, богоприлично и богодухновенно (νθως). «Ни заботы о брашнах, ни пышность одежды, ни суетное наблюдение дней, – говорит св. Афанасий В., – но помысел, обращённый к Богу и благодарственная жертва, приносимая Ему чрез прославление Его, составляет сие празднество. И сие доступно только святым, живущим во Христе. Ибо тем, которые только во Христе живут, доступно хваление и прославление Бога, чрез что они и достигают истинного празднества. Ибо Пасха не языческий праздник и не праздник тех, которые ещё остаются Иудеями по плоти, но тех, кои познают истину во Христе, подобно тому (апостолу), который, быв послан возвестить об этом празднестве, восклицает: “Пасха наша за ны пожрен бысть Христос” ( 1Кор.5:7 )» 41 . Песнь 5-я Ирмос Утренюем утреннюю глубоку 42 И вместо мира песнь принесем Владыце И Христа узрим, Правды Солнце, Всем жизнь возсияюща. «Женщины, пришедшие с Иисусом из Галилеи, смотрели на гроб, и – как полагалось Тело Его. Возвратившись же, приготовили благовония и масти; и в субботу остались в покое, по заповеди. В первый же день недели, в глубокое утро (ρθρου βαθος), неся приготовленные ароматы, пришли они ко гробу»... ( Лк.23:55–56; 24:1 ). Напомнив об утреневавших женах, ирмос призывает нас к утреннему пению: вот дар благоговения и священного восторга, который, вместо ароматов, уготовляемых мёртвым, мы можем принести Христу Воскресшему, чтоб сподобиться, подобно мироносицам, встретить восход Его, Солнца правды, всем источающего жизнь. |
| В Деяниях святых апостолов мы читаем такой эпизод. Пребывая на острове Кипре вместе с Варнавою и проповедуя там слово Божие и прошедши весь остров до селения Пафа, встретились там с проконсулом Сергием Павлом, который желал услышать слово Божие. «А Елима волхв (т.е. колдун) противился им, стараясь отвратить проконсула от веры. Но Савл, он же Павел, исполнившись Духа Святаго и устремив на него взор, сказал: о, исполненный всякого коварства и всякого злодейства, сын дьявола, враг всякой правды! Перестанешь ли ты совращать с прямых путей Господних? И ныне вот, рука Господня на тебя: ты будешь слеп и не увидишь солнца до времени. И вдруг напал на него мрак и тьма, и он, обращаясь туда и сюда, искал вожатого» ( Деян. 13, 8-11 ). Так, мы видим, что колдуны действуют против Бога и ничего не могут, совершенно бессильны, против силы Божией, проявившейся в данном случае в словах и вере апостола Павла. И апостол Иоанн Богослов в своем откровении обличает колдунов, служителей бесовских: «Блаженны те, которые соблюдают заповеди Его (Божии), чтобы иметь им право на древо жизни и войти в город воротами. А вне — псы и чародеи, и любодеи, и убийцы, и идолослужители…» ( Откр. 22, 14-15 ). Таким образом, чародеям (колдунам и им подобным) нет места в Царствии Божием. Подумайте об этом вы, занимающиеся магией, экстрасенсорикой, биоэнергетикой, астрологией и прочей бесовщиной! Каноны христианской Церкви категорически запрещают христианам заниматься оккультизмом. Согласно правилам Св. Василия Великого люди, занимающиеся волшебством, подлежат такому же церковному наказанию, как и убийцы. Но почему они приравниваются к убийцам? Разве же они убивают людей? Хуже делают: не страшен тот, кто убивает тело, страшен тот, кто губит душу. Убивающий тело, не может погубить душу. А колдуны, как мы показали, отдают свою душу дьяволу на вечную погибель. Заодно они губят и души тех, кто к ним обращается за «помощью», ибо действуют они, как мы постарались вам показать, именно бесовской силой. Итак, мы выяснили, что христианство и оккультизм, т.е. колдовство, экстрасенсорика, биоэнергетика и прочие бесовские служения (в том числе и астрология) ничего не имеют и иметь не могут общего. Колдовство и магия богопротивны и наказываются порой очень строго. |
| Вместе с ними отправился и Иоанн, прозванный Марком, сродник Варнавин, но время вскоре покажет, что он был еще неспособен разделять с Павлом труды апостольства. Кто, глядя на этих бедных, бесславных путников, мог подумать, что они вскоре ниспровергнут всех идолов, пред коими, после некоторых неудачных опытов противоборства, с благоговением преклонилась витийственная мудрость философов Греции и Рима, что они среди развращеннейших городов Азии и Европы, где нечестие было уполномочено законом, где был самый престол сатаны, из их же развращенных граждан образуют в течение нескольких лет совершеннейшие общества людей, каковых самые Платоны могли только желать, не имея надежды увидеть на самом деле? Но где творится дело Божие, там все становится возможным. Бог положил буйством проповеди спасти мир, и проповедь Павла должна была произвести чудеса. Будучи посланы Духом Святым, путешественники не имели и другого руководителя в пути, кроме Него. Сначала прибыли они в Селевкию, приморский город, лежащий против острова Кипра. «Оттуда отплыли в Кипр» – отечество Варнавы (ср. Деян. 13:4, 4:36 ). Это последнее обстоятельство и, может быть, слух, что на Кипре находились уже некоторые из христиан, были причиною того, что этот многолюдный остров первый удостоился услышать благовестие. Огласив саламинские 20 синагоги именем Иисуса Христа, проповедники прошли потом весь остров до города Пафа, славившегося своим служением Венере 21 . Здесь чудодейственная сила Божия открылась (насколько известно) в первый раз в Павле. Тамошний проконсул Сергий Павел, которого автор Деяний называет «мужем разумным, …пожелал услышать слово Божие». Однако некий иудеянин, именем Вариисус, который выдавал себя за волшебника и пользовался доверием проконсула, всемерно «старался отвратить» его «от веры». Но Павел, исполнившись Святаго Духа, устремил на него взор и сказал: «О, исполненный всякого коварства и всякого злодейства, сын диавола, враг всякой правды! перестанешь ли ты совращать с прямых путей Господних? И ныне вот, рука Господня на тебя: ты будешь слеп и не увидишь солнца до времени» ( Деян. 13, 7–12 ). |
| Впроголодь Он держал и Своих учеников, которые иногда были довольны и тем, что мимоходом, проходя засеянными полями, срывали колосья и, растирая их в руках, ели ( Мк. 2, 23–28 ). Если же и приглашали Иисуса Христа на брачные пиры (известен лишь один случай) и на ужин к богатым фарисеям и Он на них не отказывался ни от предложенных яств, ни от вина ( Ин. 2, 2 ; Лк. 7, 34–36 ), то при тех трудах, которые Господь нес и которые требовали телесного подкрепления, ни один разумный человек, не желающий уподобиться фарисеям ( Лк. 7, 34 ), не скажет, что из-за этого жизнь Его нельзя назвать подвижнической. То место, где Господь сравнивает свою жизнь с подвигами Иоанна Предтечи и как будто Сам подчеркивает, что жизнь пророка строже Его собственной ( Лк. 7, 33–34 ), тоже ни о чем не говорит. Христос здесь рассуждает, становясь на точку зрения иудеев, которые всегда только на внешность внимание обращают. Он даже их словами и выражается, то есть передает только то, что они о Нем и об Иоанне Предтече говорят. А говорят они совершенно несуразное и такое, в чем концов не найдешь. Но оценку внутреннего существа подвига Предтечи и Своего собственного Господь здесь и не думает давать. Да всякому понятно, что их и сравнивать нельзя. Можно только заметить, что даже если и славны постнические труды Предтечевы ( Мф. 2, 4 ; Лк. 7, 33 ), то ведь тот, будучи пустынником, и не нес таких утомительных трудов, как Господь, постоянно, с утра до вечера утеснявшийся народом ( Лк. 8, 45 ) и находившийся всегда в пути, на солнечной жаре. Вот еще маленькая страничка из жизни Господа: «Встав весьма рано, нощи сущей зело», как говорит св. евангелист, Он вышел из помещения, где ночевал. «И удалился в пустынное место, и там молился» ( Мк. 1, 35 и след.). Таков был Его ночной отдых... И это после того, как с вечера пришлось поздно лечь, ибо народ («весь город собрался к дверям»: Мк. 1, 33 ) мог только по захождении солнца, то есть по окончании субботнего покоя, прийти к Нему. Накануне Он много проповедовал и трудился (принесли ко Христу «всех больных и бесноватых»)... Ученики, проснувшись утром, всполошились, не найдя Его на ложе. Симон Петр, как всегда впереди всех, и другие гнаша ( κατεδιωξαν – погнались) за Ним, бросились Его искать. «И, найдя Его, говорят Ему: все ищут Тебя». Уже... Так рано!.. Не успев расстаться с Ним, уже снова ищут... Так все любили Господа! И что же Он? – «Он говорит им: пойдем в ближние селения и города, чтобы Мне и там проповедывать, ибо Я для того пришел. И Он проповедовал в синагогах их по всей Галилее и изгонял бесов». |
| Вы свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечник, и светит всем в доме» ( Mф. V, 13 – 15 пар.). Отсюда же видно значение миссионерско – просветительной деятельности Церкви, как и обратно – заповедь Христа апостолам о проповеди евангелия всему миру ( Mф. XXVIII, 19 ; Mp. XVI, 15 ; Лyk. XXIV, 47 ) ясно обрисовывает положение Церкви в мире. «Вы свет миру». Это двоякий свет. «На суд», сказал Христос, «пришел Я в мир сей, чтобы невидящие видели, а видящие стали слепы» ( Uoah. IX, 39 ). Церковь продолжает дело Христа. Она просвещает мир прежде всего в том смысле, что приобретает из мира чад своих. Это есть ее подлинное действие на мир. Она не рождает чад своих из себя, она берет их от мира, она не только растет, но и живет на счет мира. Ее положение в мире то же, что отношение души к телу: как душевная деятельность сопровождается тратою тела, но осмысливает телесную жизнь, так Церковь живет на счет мира и освящает его. Ее чада, будучи не от мира сего, остаются однако в мире, не выделяются из него территориально: они проникают и оживляют его, как нервы и кровеносные каналы оживляют тело. «Чтобы видящие стали слепы» – вот другая цель просвещения мира Церковью. Христианство есть свет, и его не может не видеть мир. С того времени, как светит христианство, мир уже не может жить по – прежнему, как будто бы не было света, не может жить без отношения ко Христу. Подобно тому как при ярком свете солнца человек не может спокойно продолжать дел ночи, как он, зная, что его видят люди, не может жить с тем равнодушием, которым сопровождается одиночество, – так и мир может различно относится ко Христу, враждебно или мирно, но уже не может жить без всякого отношения ко Христу. Вся история мира со времени проповеди Христа и Его апостолов есть история отношений мира ко Христу. Он сияет над миром, как солнце, Он висит над Ним, как меч, и мир не может забыть Его: в ослепительном свете является Он гонителю, победителем преследует совесть умирающего отступника. |
| Глава 2. Земля, солнце и звезды как символы 1. Сказано: в начале сотворил Бог небо и землю. Под " небом " подразумевается царство духовных реальностей, невидимых и бестелесных. Под " землей " понимается собрание видимых и телесных символов, то есть условных вещественных знаков, обозначающих эти духовные реальности. Следовательно, земля есть символическая картина неба. 2. Все физические силы земли, такие, как притяжение и отталкивание, теплота, электричество, радиация и другие, есть символы духовных сил Царства Небесного. Сами по себе эти физические силы не были бы силами и не смогли бы существовать, если бы они не проистекали из неизмеримо больших духовных источников. И если бы над физическими силами не было бы контроля и мощи вечных разумных сил, физические силы взбунтовались бы и обратили бы весь мир в хаос, как и написано о Господе и творениях Его: скроешь лице Твое - мятутся, отнимешь дух их - умирают (Пс.103:29). 3. Солнце есть символ самого Господа Бога, святой Григорий Богослов писал: " То, что для плотского человека солнце, то для духовных - Бог " . Подобно тому, как солнце сияет и светом своим освещает и согревает все живые существа на земле, так и Бог освещает все души разумом Своим и согревает их любовью Своей. Без солнца - смерть телам, без Бога - смерть душам. Пророк Моисей говорил народу израильскому: " Жизнь и смерть предложил я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, чтобы жил ты " (Втор.30:19). Другими словами, познай Бога, единственного и живого, невидимого, и Ему лишь одному поклоняйся, но не преклоняйся пред видимыми символами, принимая их за богов, иначе станешь идолопоклонником. Первое есть жизнь, а второе - смерть. 4. " Господь Бог есть солнце и щит " , утверждает Богодухновенный Пророк (Пс.83:12), солнце и щит праведникам. Разумеется, пророки считают Бога вечным светом, вечным светилом истины, правды и любви. Пророк Малахия называет Господа Солнцем правды (Мал.4:2). Тайновидец Иоанн Богослов рассказывает в своем Откровении, что видел он вышний Иерусалим, град Царя Небесного: И город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветила его (Откр.21:23). А в другом месте, описывая славу праведника, Иоанн Богослов говорит: И ночи не будет там, и не будут иметь нужды ни в светильнике, ни в свете солнечном, ибо Господь Бог освещает их (Откр.22:5). |
|
|
