| В народной памяти эта пора запечатлелась как гнетущий кошмар. Особенно тяжело пришлось израильтянам, когда на престол вступил сын Сети — Paмcec II (1301—1234). В первые годы своего правления он совершил победоносный поход в Сирию и после упорной борьбы заключил союз с самым могущественным народом Передней Азии — хеттами. Когда Рамсес покончил с военными делами, он целиком отдался строительству. Обладая детским тщеславием, он готов был все дворцы и храмы, созданные предшественниками, приписать себе. С этой целью он выбивал свое имя на каждом здании, привлекавшем его внимание. При нем был создан колоссальный Рамсесэум, где возвышалась исполинская его статуя, и удивительный храм в Абу-Симбале, высеченный в естественной скале у Нила. Вход в храм украшали четыре сидячих изваяния Рамсеса высотой в двадцать метров. Казалось, молодой царь (он вступил на престол восемнадцати лет) хотел затмить всех правителей и царей прошлого. Рамсес был родом из Нижнего Египта, Дельта была постоянной его резиденцией, и он решил построить там большой укрепленный город. Лучшее место, чем Аварис, для этой цели придумать было трудно. Гиксская столица, вот уже многие годы находившаяся в запустении, вновь ожила. Царь назвал ее Пер-Рамсес (Дом Рамсеса) или просто Рамсес. Отсюда фараону легко было поддерживать сношения с Сирией и хеттами, здесь были сооружены большие продовольственные склады на случай войны или голода. Новая метрополия быстро населялась. Вся область получила по имени города название «земли Рамсеса». Кроме Пер-Рамсеса, в районе Гесема выросла крепость Суккот, или Секу, и Пи-Атум (библейский Питом), в которых также были построены большие провиантские склады [ 378 ]. Как и Сети, Рамсес пригонял на свои стройки тысячи рабов и военнопленных. А так как недалеко от города начинались луга и болота Гесема, где жили израильтяне, то фараон приказывал сгонять их на строительство и эксплуатировать, насколько это возможно. Для Израиля это были горькие дни. Среди народов древности египтяне славились самыми грандиозными постройками. Все эти колоннады, пирамиды и храмы свидетельствовали не только о дерзновенных замыслах архитекторов, но и о тяжелом подневольном труде миллионов людей. Достаточно дать себе отчет в том, что величайшие сооружения Египта созданы вручную, чтобы понять, какого сверхчеловеческого напряжения требовали эти работы. Страшные легенды распространяли в древности про фараонов-строителей. Их подавляющие исполинские твердыни внушали ужас и навевали мрачные мысли о судьбе тех, чьими руками они построены. И если правители, наученные горьким опытом восстаний и беспорядков, стремились сделать для туземцев работу не столь изнурительной, то для рабов и инородцев, какими были израильтяне, пощады не было. Напротив, встревоженный большей численностью «аперу» (как называли сирийских рабочих), фараон намеревался одним ударом достичь двух целей: отстроить города в восточной дельте и сильно разредить ее азиатское население. Ведь смертность среди рабочих была огромной. |
| Позднее Исида родила сына Гора, которого втайне взрастила среди болотных зарослей Дельты мстителем за отца. Возмужав, юный Гор напал на Сета, и в ужасной битве, свирепствовавшей от одного конца страны до другого, оба нанесли друг другу страшные повреждения. Но Сет потерпел поражение, и Гор победоносно вступил на престол своего отца. Тогда Сет явился в судилище богов и заявил, что зачатие Гора было запятнано изменой и что поэтому его притязания на престол лишены основания. Благодаря защите бога мудрости, счета и письма Тота честь Гора была восстановлена, и он был объявлен «правогласным» и «победоносным». По другой версии таким образом был оправдан сам Осирис. Не все боги, фигурирующие в этих сказаниях и легендах, стали чем-либо большим, нежели простыми мифологическими образами. Многие продолжали оставаться лишь в представлении народа, не имея храмов и ритуала. Они были достоянием фольклора и позднее – теологии. Другие же стали великими богами Египта. В стране с обычно ясным небом и крайне редкими дождями непрерывное сияние солнца было настолько заметным явлением, что оно заняло преобладающее место в представлении и повседневной жизни народа. Почитание солнца было распространено почти по всей стране, но средоточие его культа находилось в Оне, в Дельте, называвшемся греками Гелиополем. Здесь оно почиталось под именем Ра, олицетворявшего собою сам диск солнца, или Атума, заходящего солнца, в виде старца, склоняющегося к закату; наконец, под именем Хепри, иероглифическим обозначением которого был жук, олицетворялась его юношеская сила при восходе. У него были две барки, на которых он плыл по небу: одна для утра, другая для послеполуденного времени. Когда оно проникало на этой последней вечером в потусторонний мир, оно распространяло свет и радость среди его бесплотных обитателей. Символом его присутствия в гелиопольском храме был обелиск, а в древнем средоточии солнцепочитания Эдфу, выше по течению Нила, оно являлось в виде ястреба под именем Гора. Луна, служившая мерилом времени, стала рассматриваться как божество счёта. |
| Переход скота от заключения в стойлах к открытому воздуху, от старого к новому пастбищу, а в конце указанного периода постепенное понижение уровня Нила, соединенное с принятием водою последнего зловредных качеств стоячей воды – все это производило и производит часто большую смертность среди египетского скота 328 . На живописных изображениях, открытых на гробничных стенах в Египте, египетский скот представляется часто стоящим глубоко в воде, и на этих же картинах иногда изображен больной скот, пользующийся заботливым уходом со стороны ветеринаров 329 . История, впрочем, уже новая, упоминает о некоторых частных случаях опустошительных египетских эпизоотий 330 . В 1786 г. свирепствовавшая среди скота эпидемия уничтожила такое громадное количество быков, что население вынуждено было употреблять для ирригационных работ вместо быков буйволов 331 . По словам новейших путешественников свирепствующая от времени до времени в Дельте моровая язва опустошает иногда такое громадное количество скота, что принуждает покупать быков в Сирии или на островах Архипелага 332 . В египетских казнях все главнейшие египетские божества одно за другим вызываются на суд пред Всемогущим Богом Откровения и на глазах своих почитателей поражаются Его карающей десницей; каждая новая казнь вызывает в нашем воспоминании новые стороны и особенности египетской религии и тем рельефнее вырисовывает то печальное положение этой религии, в каком она должна была представляться сознанию самих её поклонников после жестоких ударов, нанесенных во дни Моисея. Пятая казнь касается культа Озириса и Изиды, которым были посвящены бык и корова, и культа великого бога Амона, живым символом которого был баран. В египетской религии был особенно развит культ животных, из коих на некоторых египтяне смотрели как на божества, на других как только на эмблемы богов 337 ; центром всего животнаго культа был культ быка Аписа, о значении которого в древней египетской религии сообщаются сведения еще у древних греческих историков 338 . |
| 1 To есть до 17 июня 1341 г. На самом деле период, описанный в первых 11 книгах, составляет 137 лет (с апреля 1204 г.). 2 Эврип (греч. Εριπος) – узкий пролив между материковой Грецией и островом Эвбея, знаменитый тем, что он семь раз в день менял свое течение, и служивший античным авторам символом непостоянства. 6 Протей (греч. Πρωτες) – согласно различным древнегреческим мифам, морское божество (сын Посейдона), герой или царь, обладавший способностью принимать разные облики. Жил на острове Фарос в дельте Нила. 7 Пурпурная обувь была одной из императорских инсигний. «Надеть красные башмаки» – значит присвоить себе царскую власть. 11 Эпиваты (греч. πιβται) – небольшой город в Силиврии, на берегу Мраморного моря, неподалеку от Константинополя, ныне Селимпаша (тур. Selimpaa). 16 Тельхины (греч. Τελχνες) – персонажи древнегреческой мифологии, морские демоны или оборотни, обитавшие на Родосе. Тельхинами античный поэт Каллимах называл своих литературных врагов, также говоря об их состязаниях (см. Каллимах, Причины, фрагмент 1, изданный в: Callimachus, ed. R. Pfeiffer (Oxford, 1949), vol. 1: Fragmenta (TLG 0533 006)). Вероятно, Григора следует ему и подразумевает под тельхинами своих противников, паламитов, хотя, может быть, имеет в виду и просто демонов. 17 Филемон (греч. Φιλμων, лат. Philemon; ок. 362 – ок. 262 до н. э.), афинский поэт и комедиограф (Fragmenta comicorum Graecorum, ed. A. (Berlin: Reimer, 1839; repr. De Gruyter, 1970), vol. 4, fr. 92 (TLG 0487 002, Play FlF, fr. 92:1–2). Григора цитирует Филемона в пересказе Диодора Сицилийского (Diodorus Siculus, Bibliotheca historica, lib. 12, cap. 14, sec. 2 (TLG 0060 001)). 25 В оригинале: «ξει το βματος». Трудно сказать, что Григора имеет в виду под этой «вимой». Исходя из контекста, это вряд ли может быть церковный алтарь или возвышение в зале суда. Ван Дитен переводит это слово как «Audienzsaal», но это, во-первых, далеко от буквального смысла, а во-вторых – противоречит упоминанию о приватном характере приведенной беседы. |
| Оно может произойти в течение немногого времени. 115 Что касается времени образования Дельт, изъясняемого по норме наносов Нила, то самая эта норма, по Бурмейстеру, изменчива в течение столетий. О дельте Миссисипи Котта говорит, что данные для вычисления ее образования до сих пор еще слишком недостаточны. 116 Сам Ляйель мерою постепенного поднятия суши и прилегающего морского дна Норвегии и Швеции принимает 5 футов в столетие; по этому счету скелету Миссисипи, найденному на глубине 16 футов, будет не 57,000 лет, а лишь 320 лет. Чт о весьма вероятно, судя по историческому примеру: в Пуццоли близ Неаполя встречаются слои с обломками скульптурных произведений, развалин зданий и множества раковин; самый высший из этих слоев поднимается на 20 футов над уровнем моря, а поднятие его, несомненно, относится к началу 16 века. Наконец, о вычислениях времени так называемых периодов каменного, бронзового, железного по свайным постройкам Андрей Вагнер говорит решительно: «Предположения, служащие исходною точкою вычисления, я признаю совершенно безосновательными и произвольными; удивляюсь, как можно делать их серьезно исходною точкою научного исследования. Верхние 4 фута мусорного холма могли быть насыпаны во столько же минут, сколько Морло принимает для них столетий. Присутствие римской монеты ничего не доказывает в пользу древности самой массы мусора потому, что речной нанос мог захватить и осадить монету в гораздо позднейшее время». – Периоды, различаемые по свайным постройкам, – те же самые, различаются по находкам и в болотах Дании: каменный, бронзовый, железный. Но если и признать оные за правильное разделение времени, то какая же древность человека доказывается ими, будто превышающая древность библейскую? – Не даст ли удовлетворительный на это ответ сама Библия: «Цилла также родила Фовела кузнеца; сей был отец кующих, всех работающих из меди и железа» ( Быт. 4:22 ). Цилла была жена допотопного патриарха Ламеха, пятого из потомков Каина. Вот и начало бронзового и железного века; не угодно ли посему век до Ламеха называть каменным?.. |
| В тридцатую годовщину своего царствования Рамсес отпраздновал первый юбилей, поручив заботы о церемониях любимому сыну Хамуасу, великому магу и верховному жрецу Птаха, память о котором ещё жила в народных египетских сказках спустя тысячу лет. Затем прошло ещё двадцать лет, в течение которых Рамсес каждые три года праздновал юбилей – в общем не менее девяти раз – число, значительно превосходящее те, которые отмечают царствование кого бы то ни было из его предшественников. Обелиски, воздвигавшиеся в этих случаях, уже привлекали наше внимание. Увековечив своё имя в обширных строениях, рассеянных вдоль всего Нила, от топей Северной Дельты до четвёртых порогов, Рамсес жил среди великолепия, превосходившего даже пышность Аменхотепа III. С ним закатывалась слава почитаемой линии. По мере того, как проходили годы, сыновья его юных лет похищались смертью, и не было уже Хамуаса для ведения церемоний во время юбилеев престарелого царя. Они умирали один за другим, пока, наконец, не стало двенадцати, и тринадцатый не стал старшим и наследником престола. И тем не менее, престарелый царь всё ещё жил. Он утратил энергию для военных подвигов. Ливийцы и союзные с ними морские народы – ликийцы, сардинцы и эгейские племена, некогда сметённые им с берегов или взятые силой в ряды египетской армии, – теперь безнаказанно вступали в западную часть Дельты. Ливийцы двигались вперёд, постепенно доведя свои поселения почти до самых ворот Мемфиса, и пересекли Южную Дельту, под самыми стенами Гелиополя, служившего резиденцией визирю. Старческая дряхлость делала царя глухим к тревогам и жалобам, в результате которых посягателей на египетскую территорию постигла бы немедленная кара в дни его исполненной сил юности. Среди роскоши великолепной резиденции в Восточной Дельте угрожающее положение в противоположной её части никогда не пробуждало Рамсеса от овладевшей им летаргии. Наконец, после шестидесятисемилетнего царствования, более 90 лет от роду, он скончался (1224 г. до н.э.), будучи в последнее время уже тягостью для империи. Мы можем ещё теперь смотреть на иссохшее лицо девяностолетнего старца, очевидно, мало изменившееся, сравнительно с тем, каким оно было в вышеупомянутые дни великолепия в столице Рамсеса, и в котором ещё весьма заметно сходство с его юношеским лицом на благородной туринской статуе. |
| Его анналы подробно повествуют о том, как он вошёл в святилище бога солнца, чтобы по древнему обычаю быть признанным его сыном и наследником египетского престола. Здесь явился к Пианхи и признал нубийское верховенство царь Осоркон III, представитель XXIII династии в Бубасте, бывший в то время таким же ничтожным царьком, как и другие правители Египта. Перенеся затем лагерь на восток от Атриба, к городу Кехени, Пианхи принял здесь изъявления покорности от владетелей Дельты. Последние были в числе пятнадцати, а именно: два царя – вышеназванный Осоркон III, всё ещё сопровождавший его, и царь Иупут из Тентрему в Восточной Дельте, с которым некогда делил власть над Фивами предшественник Осоркона III – Петубаст, девять князей, управлявших Мендесом, Себеннитом, Сафт-эль-Хенне, Бусирисом, Хесебкой (одиннадцатым номом), Фагрориополем, Хериахой-Вавилоном и другими городами Дельты и соседних мест, которые нельзя с точностью определить, и наконец – вождь наёмников в Малом Гермополе, сын мендесского князя и жрец Гора, основавший теократическое княжество в Летополе, сходное с тем, которое основали жрецы в Гераклеополе и откуда вышла XXII династия. Из числа их Педиисе, князь Атриба, выказал особую преданность Пианхи и пригласил его в свой город, повергая все свои богатства к ногам нубийца. Пианхи проследовал в Атриб, принял дары от Педиисе и даже посетил его конюшни, чтобы выбрать для себя лучших жеребцов, как это усиленно предлагал ему хитрый атрибец, заметивший его страсть к лошадям. Пятнадцать владетелей Дельты, не желавших отставать от Педиисе, были здесь отпущены по их собственной просьбе в свои города за новыми дарами для Пианхи. Тем временем отчаявшийся Тефнахт укрепился в Меседе, городе, находившемся, вероятно, где-нибудь на саисской границе. Не желая, чтобы суда и запасы, которые он не мог спасти, достались Пианхи, он их сжёг. Пианхи послал против Меседа отряд, который разбил его гарнизон. Тефнахт спасся бегством на один из отдалённейших островов в западных устьях Нила. Многие мили обширных топей Дельты и сеть оросительных каналов отделяли Пианхи от беглеца. |
| Каслухим с достаточною основательностью отождествляется с населением, находившимся в области, идущей от восточных пределов наводнении Нила, вдоль морского берега, до южных пределов Палестины. Здесь лежала к западу от реки Египетской (теперь Вади-эл-Ариш), Сирбонских озер и горы Касия – сухая область, известная своими солончаками, отравлявшими почву и оставлявшими лишь незначительные места, годные для обработки. Соль эта, однако же, была важным предметом торговли, так как финикияне на севере и в Дельте были известными солильщиками в древности; и хотя Египтяне вообще относились с отвращением к морской рыбе, как к нечистой, и к самой соли, Африка однако же вообще потребляла ее в большом количестве, и она легко могла быть отсюда отправлена во всех направлениях, так как большая дорога между Азией и Африкой шла как раз чрез эту соляную область. Название Каслухим давалось этому населению от горы Касия в их территории; отсюда Кас-лох, или «сожженный холм» древних Египтян. Население это, по Эберсу, было финикийского происхождения, но по своим нравам и обычаям жизни сделалось совершенно Египетским. Под Кафторимом Эберс разумеет поселение финикийцев в отдаленнейшие времена на берегах Дельты, прежде чем Египтяне распространились до этих северных пределов. Кафт было Египетским названием для этого народа и этих колонии. По его предположению, они сначала занимали острова Греческого архипелага, включая Крит, и оттуда переселились в Нильскую Дельту; он поддерживает этот взгляд с большою ученостью. Филистимлян он считаете остатком могущественной ветви кафтаримов, которые, достигнув сначала Египта, по необходимости двинулись в Палестину – место своего окончательная поселения чрез земли каслухимов. В высшей степени приятно видеть точность показания Библии даже в столь незначительном предмете, как движение этого племени в самые ранние времена, точность, доказываемую новейшими научными изысканиями. К этому можно прибавить, что в древних и иудейских манускриптах вместо кафтарим читается: жители Дамиетты, т.е. берегов Дельты. |
| Несколькими месяцами ранее или позже известный случай произошел с патриархом египетского монашества 25 : Пахомий просил авву Паламона принять его. Несмотря на отказ, он не ушел и тогда «Паламон увидел духовными глазами веру Пахомия» 26 . После тщательной проверки намерения последнего Паламон, «наконец, отворил и принял его, посвятил, дав монашеское одеяние», то есть, передав ему такое одеяние, сделал его тем, кто посвятил свою жизнь Богу 27 Немного позже, но в целом тогда же, изменение одежды и принятие монашеского одеяния стало уже частью аскетического образа жизни. Это иллюстрирует, например, свидетельство из собрания изречений ранних отцов: один богатый юноша, чувствовавший себя обремененным богатством, сбросил всю одежду и пришел в таком виде к старцу. Тот дал ему „habitus monachalis» 28 и даже представил пришедшим к нему в поисках богоугодной жизни братьям как пример того, что значит совершенное отвержение 29 30 . Постепенно отдельные ученики образовывали целые объединения аскетов, находившиеся под руководством опытного духовного наставника и жившие недалеко от его пещеры или хижины. Первые образования такого рода упоминаются на рубеже третьего века. Так, Епифаний сообщает 31 о группе, в которую наряду с аскетами-мужчинами принимались также девы и вдовы. Их основателем был Иеракас, автор литературных текстов, знавший греческий и коптский языки; он жил в родном городе Леонтополе в дельте Нила и своими речами вдохновил многих аскетов обоих полов встать на путь совершенной жизни 32 . Согласно житию Пахомия, такие аскеты были также около города Эзнех в Египте 33 . В это же время Петроний в своем поместье в Фивах 34 также вел с единомышленниками 35 подобный аскетический образ жизни 36 . К этому же времени можно отнести еще одно сообщение из «Апофтегм отцов», уже предполагающее существование некоего объединения аскетов: «Один брат отверг мир, получил одеяние монаха и тут же закрылся в келлии, сказав по себя: хочу быть отшельником!» Жившие в окрестностях отшельники посчитали, однако, что он еще не готов к этому, и принудили его начать упражняться в покаянии, что обязательно при совместной жизни с более опытными 37 . Под этой «совместной жизнью» имеется в виду не монастырская община, но, как показывает контекст, своего рода новициат, который юный отшельник должен был пройти, живя у одного или даже нескольких старцев. |
| Поэтому мы можем считать историческим ядро сказания об израильском пребывании в Египте и отважиться на попытку, – дать догматическое изображение исторических событий, отражающихся в сказании. Я попробую достичь этого главным образом тем, что отброшу в предание все сомнительное и буду обращать внимание лишь на существенный черты, которые соответствуют политическим соотношениям Египта или могут быть из них произведены. Таким образом, египетский эпизод Израиля представляет следующую картину. Семитические кочевники, некогда, когда в местах постоянного пребывания их племени 9 царил голод, перекочевали в плодородную нильскую долину, чтобы там временно пасти свой скот. Один из этих кланов, чей соплеменник, подобно многим семитическим и иностранным чиновникам, занял тогда высокий государственный пост, получил разрешение на более долгое пребывание, и поселился в области Гозен 10 , в Дельте. С течением времени политическое положенье Египта переменилось настолько, что существованье семитической вставки стало опасным. Египетское правительство решило защитить себя тем, что поставило под строгий надзор, сильно между тем выросшее племя, пока оно, наконец, под предводительством Моисея, не принудило фараона дать ему разрешенье на Исход. Вышеизложенное основывается прежде всего, на критическом анализе ветхозаветного предания. Отбросив все второстепенное, я твердо признал два пункта историческими: – пребывание Израиля в Гозене и Исход под предводительством Моисея. Первый факт, по-моему, можно взять из сообщения иеговистического Бытия ( Быт.46:31 и след). Там мы находим маленький рассказ, который как раз указывает на то, почему Яков с сыновьями поселился в земле Гозен. Эта, известная, по египетским текстам, область Гозен лежала восточнее Бубастидского рукава Нила (3), и имела богатые пастбища, где паслись также стада фараона ( Быт.47:6 ). Рис. 3 Если Иосиф, таким образом, представил фараону своих братьев как овчарен и скотоводов 11 ), то он мог рекомендовать их на этот пастбищный участок. Ясно видно, как иеговист хочет объяснит твердо установленное преданием пребывание в Гозене 12 . Если когда либо из пребывания Израиля в Гозене были бы выводимы какие-нибудь притязания на эту землю, то, само собою, предание было бы сомнительно и не имело бы ценности. Но этого не случилось, и потому можно считать Исход историческим событием. |
|
|
