| Пустяковые добрые дела – путь детей, путь Великого Поста, путь ко спасению Материнские заметки Анна Сапрыкина Великие добродетели – это прекрасно и, собственно, велико. Люди, стяжавшие истинные добродетели, заслуживают восхищения, почтения, внимания и преклонения. Ну, а мы люди простые, маленькие. Все равно нам никогда не достичь высот святости. Положа руку на сердце – ну, где я, а где батюшка Серафим Саровский? Я сама начала думать примерно вот в таком ключе, когда была еще маленькой девочкой, когда училась классе во втором-третьем. В какой-то момент я вполне серьезно собралась уходить в монастырь, и четки у меня были очень красивые, на 25 узелков, голубые, с цветными бусинками – одна невероятно красивая духом и душой монахиня подарила; и книжка у меня была, сокращенная и для простых людей адаптированная «Лествица» – тоже очень добрый батюшка подарил, я и сейчас с этим священником хорошо общаюсь. «Лествицу» я читать пыталась, но забросила – больше любила сюжетные «жития святых», прочитала все, что только можно, как минимум все тома подборки Димитрия Ростовского, именно в начальной школе такие тексты легко читаются. Читала – и думала, видела: для спасения нужны супер-великие добродетели, спасаются люди страшными, величайшими подвигами – обязательно должно быть или стояние на столпе, или 40 лет в пустыне, или колесование... И мне, как и многим моим ровесникам, хотелось подвигов. Но, с другой стороны, становилось все яснее: настоящих подвигов не получится. А из этого следует… много всего разного, у каждого свои выводы. Раз великие подвиги невозможны, то, с одной стороны, возникает уныние – не видать нам, простым людям, спасения; а с другой стороны – раз все равно не получится подвига, так давайте вообще обо всем этом не будем думать, будем жить, как живется, а там – будь что будет! Добрые маленькие стаканчики Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) Об этой ловушке «страшно великих подвигов для спасения» – простое, ясное и доходчивое слово псково-печерского старца, отца Иоанна (Крестьянкина) – «Слово о малом доброделании»: |
| Позднее монастырь был полностью разрушен. Перед мостом через Оку — развилка дорог: прямо на Козельск, налево на Суворов и Тулу. Сразу после поворота дорога поднимается на высокий холм, с которого открывается панорамный вид на город Перемышль и долину Оки. После моста доезжаем до круга, в центре которого стоит стела с надписью «Перемышль» (сам город несколько в стороне), здесь прямо. Дальше дорога, уже практически без ответвлений, ведет в Козельск. По пути, километров за 20 до Козельска, есть правый поворот к д. Шамордино и Казанской Свято-Амвросиевской женской пустыни. Монастырь построен архитектором Шервудом из красного кирпича, здесь много цветов и великолепный вид на пойму реки Серены. Обитель постепенно залечивает раны, нанесенные годами советской власти, с начала разорения в 1923 году и уничтожения сестер до обустройства в его стенах сельскохозяйственного техникума с комбайном в алтаре Казанского собора. Уже за несколько километров на подъезде к Козельску замечаешь по левую сторону вдали через поле сияющие голубые с золотом купола Свято-Введенского мужского монастыря Оптина Пустынь. Не пропустите левый поворот с указателем. После поворота - наслаждаемся прекрасным видом на монастырь Оптина пустынь. На обратном пути после Подольска можно уходить на близкое Симферопольское шоссе, чтобы избежать пробок на подъезде к Москве. Но можно ехать и по трассе Москва — Киев сразу до МКАД. Маршрут Калуга — Козельск — Оптина пустынь — одно из основных туристических направлений Калужской области. Поэтому дорога хорошая на всем протяжении. Ситуация с заправками следующая: две АЗС на выезде из Калуги, две около Перемышля и одна в Козельске. Обратно можно уехать из Козельска: Козельск — Москва Время отправления Стоимость Прибытие 02:00, 05:50, 07:30, 09:00, 09:40, 10:50, 12:10, 13:30, 14:30, 15:40, 16:40, 17:40 600 руб. 06:30, 11:00, 12:40, 14:15, 15:00, 16:20, 17:20, 19:10, 19:30, 21:20, 22:00, 23:00 Тел. автовокзала в Козельске 8 (48442) 2-25-02 Ссылки Подробнее... Псково-Печерский мужской монастырь [ править править код ] По благословению наместника монастыря трудничество в обители благословляется только на три дня, столько же можно проживать бесплатно в Доме паломника. |
| Однажды он уснул и неожиданно впал в кому. Уже в больнице реаниматолог, проверив пульс, взял мальчика на руки и побежал в реанимацию — наступила клиническая смерть. Луку спасли, подключили к аппарату ИВЛ, но из-за длительной гипоксии ничего другого сделать уже не смогли. Три с половиной месяца он пролежал в коме, родители приходили в реанимацию каждый день. В середине июля митрополит Тихон (Шевкунов) позвал своих воспитанников в Псково-Печерский монастырь. Измотанные отец Антоний и матушка Ольга поняли, что невыносимо устали, и согласились поехать на несколько дней помолиться за сына и отдохнуть, тем более у каждого близился день ангела. Нашлись «любезные христиане», которые осудили их за то, что они бросили ребенка на три дня. — Господь словно выдернул нас из этой страшной атмосферы, — продолжает отец Антоний. — Когда мы причащались по священническому чину в алтаре, владыка Тихон влагал нам в руку часть Тела Христова и в этот момент говорил определенные слова. Я еле услышал, как он почти шепотом произнес: «Младенец Лука». Может быть, он так помолился. Меня это очень тронуло. Во время панихиды у гроба архимандрита Иоанна (Крестьянкина) в мыслях у отца Антония прозвучало: «А ты уверен, что выздоровление Луки — самый лучший вариант для него и для вас?» — Я не говорю, что это слова отца Иоанна. Я понимал, что с Лукой все тяжело, и верю, что это был ответ из духовного мира через мое психическое состояние. После причастия родителям позвонили из реанимации и сказали, что сына срочно отправляют на вертолете в домодедовский хоспис. А когда отец Антоний и матушка Ольга были в дороге, раздался еще один звонок: сердце Луки остановилось. Он ушел в день памяти иконы «Яко мы с тобою» — той самой, которая стояла на подоконнике у него в палате. — Дедушка Игорь больше всех любил Луку. Мы хотели похоронить сына рядом с ним, в Химках, но у нас не было таких больших денег. Мы об этом написали пост в Instagram, и люди, которые следили за Лукасиком, полюбили его за эти голубые глаза, за его доброту, за его страдания, молниеносно все собрали. «Я бы хотел сейчас подержать его на руках» |
| В Киеве, снискав милость знаменитого Воеводы Князя Василия Константиновича Острожского, Григорий жил в Печерском монастыре, а после в Никольском и в Дермане; везде священнодействовал как Диакон, но вел жизнь соблазнительную, презирая устав воздержания и целомудрия; хвалился свободою мнений, любил толковать о Законе с иноверцами и был даже в тесной связи с Анабаптистами. Между тем безумная мысль не усыпала в голове прошлеца: он распустил темную молву о спасении и тайном убежище Димитрия в Литве; свел знакомство с другим отчаянным бродягою, Иноком Крыпецкого монастыря, Леонидом: уговорил его назваться своим именем, то есть Григорием Отрепьевым; а сам, скинув с себя одежду Монашескую, явился мирянином, чтобы удобнее приобрести навыки и знания, нужные ему для ослепления людей. Среди густых камышей Днепровских гнездились тогда шайки удалых Запорожцев, бдительных стражей и дерзких грабителей Литовского Княжества: у них, как пишут, расстрига Отрепьев несколько времени учился владеть мечем и конем, в шайке Герасима Евангелика, старшины именитого; узнал и полюбил опасность; добыл первой воинской опытности и корысти. Но скоро увидели прошлеца на ином феатре: в мирной школе городка Волынского, Гащи, за Польскою и Латинскою грамматикою: ибо мнимому Царевичу надобно было действовать не только оружием, но и словом. Из школы он перешел в службу к Князю Адаму Вишневецкому, который жил в Брагине со всею пышностию богатого Вельможи. Тут Самозванец приступил к делу – и если искал надежного, лучшего пособника в предприятии равно дерзком и нелепом, то не обманулся в выборе: ибо Вишневецкий, сильный при дворе и в Государственной думе многочисленными друзьями и прислужниками, соединял в себе надменность с умом слабым и легковерием младенца. Новый слуга знаменитого Пана вел себя скромно; убегал всяких низких забав, ревностно участвовал только в воинских, и с отменною ловкостию. Имея наружность некрасивую – рост средний, грудь широкую, волосы рыжеватые, лицо круглое, белое, но совсем не привлекательное, глаза голубые без огня, взор тусклый, нос широкий, бородавку под правым глазом, также на лбу, и одну руку короче другой – Отрепьев заменял сию невыгоду живостию и смелостию ума, красноречием, осанкою благородною. |
| «...Через две недели начинается Успенов пост ... Накануне праздника будет много работы нашим паломницам с их детьми – принимать приносимые к празднику цветы, сортировать их, готовить букеты в вазы, плести венки, наготовить несколько корзин цветов и травы для посыпки дороги от Успенского храма до Михайловского, по которой понесется на носилках образ «Успения»...» «...К Новому году около храмов было понаделано несколько десятков сугробов и в них воткнуты елочки...» «... У нас все «слава Богу », то есть трудимся и молимся. Паломники ежедневно наполняют храмы , говеют, помогают братии в трудах. Сейчас зима дает им работу по очистке монастырской территории от снега...» В письмах к Тамаре Ивановне, относящихся к 1970-м годам, отец Серафим говорит и о своем собственном положении в обители. При этом он явным образом выражает здесь чувство глубокой благодарности к монастырскому начальству и к братии обители – за их любовь и внимание к нему; «Начальство оказывает мне большое снисхождение . Сослужу лишь по воскресным и праздничным дням. От седмичных служений, Литургий, молебнов и панихид, по моей просьбе, – освобожден. По ризнице имею молодого помощника. Слава Богу за все!» «Каждое воскресенье сослужу отцу наместнику или иногда служу самостоятельно». И в то же время отец Серафим, несмотря на слабое здоровье, продолжает свои нелегкие труды, исполняя послушание ризничего. В одном из писем к Тамаре Ивановне он говорит об этой стороне собственной жизни в обители так: «Особенно много работы дает мне 1-я неделя по Христовом Воскресении – ежедневно все облачения священнослужителей и все пелены и занавески в храме иного цвета: белые, красные, голубые, желтые, зеленые, синие, розовые...» Тамара Ивановна Розенберг любовно записала в своих тетрадях и некоторые свидетельства тех лет об отце Серафиме паломников, посещавших в 1960-е и 70-е годы Псково-Печерский монастырь. Среди них – Г.А. Гейвин, бывший псковский экскурсовод, не раз привозивший в обитель группы туристов, а затем – в начале 1970-х годов обвиненный советской властью в религиозной пропаганде, потерявший работу и выехавший за границу – в Париж. Вот что он говорит об отце Серафиме в письме к Тамаре Ивановне: |
| Рубрики Коллекции Система пользовательского поиска Упорядочить: Relevance Relevance Роспись алтаря в приделе свт. Николая Чудотворца в храме Троицы Живоначальной на Шаболовке Что означает цвет нимба на иконе святого? 1 мин., 24.11.2017 Отвечает Дмитрий Трофимов, руководитель творческих мастерских «Царьград» Современному прихожанину привычно видеть на иконах золотые нимбы. Золотой или заменяющий его желтый цвет символизирует Божественный, нетварный Свет. Но это не единственный из возможных цветов, и вот почему. Графический символ нимба был заимствован из религиозного искусства Ближнего Востока. Однако христианские художники вложили в него иной, богословский смысл: сияние вокруг головы святого стало означать причастность к Единому Богу. Роспись алтаря в приделе свт. Николая Чудотворца в храме Троицы Живоначальной на Шаболовке Первые изображения Христа с нимбом мы встречаем в катакомбной живописи IV века. Нимбы писали или белыми, в цвет фона, или голубыми. А вот на ранних мозаичных изображениях в Риме и Равенне нимб Христа — белый, белый с золотом, просто золотой. Ангелов и святых венчают нимбы золотые, белые, голубые, синие, красные и даже зеленые. Постепенно сложилась символика цвета, который сообщал об определенном смысле образа. Белое сияние — райское, голубое — связь с Небом. Золотой цвет — божественный. Красный — цвет Жертвы и Воскресения. Зеленый трактуется как цвет вечной жизни. На крестчатом нимбе Спасителя цвет перекрестья или лопастей может быть золотым, красным, синим, а иногда иконописцы использовали сразу два цвета. И хотя золотой цвет стал господствовать, богатая иконографическая традиция сохранила иные решения. Например, первый русский изограф Алипий Печерский написал образ «Великая Панагия», где у Спасителя и Богоматери белые нимбы. Известна икона Умиление («Белозерская»), очень выразительная благодаря пламенеющим нимбам, венчающим Марию и Младенца. В современной же иконописи мы пользуемся всеми возможностями изобразительного языка, которые оставили нам изографы древности. Сохранить Поделиться: Поддержите журнал «Фома» Журнал «Фома» работает благодаря поддержке читателей. Даже небольшое пожертвование поможет нам дальше рассказывать о Христе, Евангелии и православии. Особенно мы будем благодарны за ежемесячное пожертвование. Отменить ежемесячное пожертвование вы можете в любой момент здесь Читайте также 19.06.2022 19.06.2022 © Журнал Фома. Все права защищены, 2000—2024 Наверх |
| – Евгения, батюшка. Батюшка не знал бабушки совсем. Не думаю, чтобы он что-нибудь слышал про нее, а говорил о ней так, как будто жил с нами тогда. – Батюшка, а может быть это мне к смерти? Скажите. Я ее не боюсь. Буду готовиться, а то ведь я не готова. – Нет, нет, это не к смерти, – уверенно сказал он. И начал он говорить о том, что мы никогда не бываем готовы. Мы не знаем, когда она придет. Мы никогда не ждем ее. Мы не можем чувствовать себя готовыми, т.к. не исполняем воли Божьей не земле. – Разве, умирая, кто-нибудь может сказать, что исполнил все, повеленное ему от Бога. Так на что же надеяться? – На великое Его милосердие только. Он был распят за нас, понес все грехи наши и мы поэтому получили дерзновение просить Его заступничества за нас перед Богом-Отцом. Сказать, что мы исполнили повеленое нам, хотя бы отчасти, мы не можем, но должны, умирая, иметь чистую совесть и в душе сознание, что сколько было сил, старались делать все, что требовалось от нас Господом. – Не смогли чего сделать – ничего. Главное, чтобы совесть наша нас ни в чем, ни в самом малейшем не могла бы укорить. – Вот, готовы мы никогда не можем быть, – сказал батюшка, – но, умирая, должны иметь совесть чистую. – Батюшка говорил, что он ничего не сделал и не делает достойного в жизни. – Жалость разлучиться с вами и хочу быть со Христом, как говорил апостол Павел, – снова сказал батюшка. – Но я не знаю, что лучше для вас (для всех нас). И он так красиво заговорил о своем желании умереть и быть со Христом неразлучно и о той скорби, которую он чувствует при мысли, что придется разлучиться с нами. – И этого еще не сделал, – говорил он со скорбью, – и это в жизни упустил, и этого еще не доделал. Лицо его стало светлое-светлое, глаза прозрачные, небесно-голубые – они светились тихим светом и, подняв руки к небу и весь как бы потянувшись к Спасителю, о. Алексей произнес: – Господи, Иисусе Христе, Спаситель мой Милосердный. Я иду к Тебе и вот я весь перед Тобою, каков я есть. Возьми меня. Я ничего не сделал в жизни своей для Тебя. Я не готов и никогда не буду готов, но я говорю вот: что всю мою жизнь и до последнего дня моего я, сколько было сил, и выше сил своих, старался делать все по совести. И совесть моя чиста, она ни в чем не укоряет меня. Вот я весь перед Тобою с моими немощами, весь во грехах. И таким я иду к Тебе, надеясь и веруя в Твое неизреченное милосердие. |
| Заметим, что фигуры присутствующих возле Креста, сам Крест и Распятый на нем Искупитель пишутся в теплых тонах. Однако на ряде изображений теплота красок фигур противопоставляется холодному тону стены. В этом контрасте – глубокий символический подтекст. Холодность цвета стены указывает на ту холодность, с которой отнеслись ко Христу жители Иерусалима, и на ту стену ненависти, которую они воздвигли себе на беду : «Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели! Се, оставляется вам дом ваш пуст!» ( Мф. 23:37–38 ). Если мы взглянем на этот иконографический фрагмент под другим углом, то получим иное толкование: так же как Спаситель, совершая Искупительный Подвиг на Кресте, находился вне града, так и христиане должны понимать, что их истинный град, истинное отечество – на Небесах : «Мы имеем жертвенник, от которого не имеют права питаться служащие скинии. Так как тела животных, которых кровь для очищения греха вносится первосвященником во святилище, сжигаются вне стана, – то и Иисус, дабы освятить людей Кровию Своею, пострадал вне врат. Итак выйдем к Нему за стан, нося Его поругание; ибо не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего» ( Евр. 13:10–14 ). «Итак, – пишет святой Киприан Карфагенский , – братия возлюбленные, должно всегда помнить и непрестанно размышлять, что мы отреклись от мира, и живем на земле, как странники и пришельцы... Какой странник не спешил бы возвратиться в отечество? Какой мореплаватель не желал бы благоприятного ветра, чтобы скорее достигнуть родного края, и обнять своих сродников? Мы должны отечеством своим почитать рай; родителями – Патриархов: почему же мы не спешим скорее увидеть свое отечество, приветствовать родителей?» т. 1, с. 129]. Стало быть, земной Иерусалим можно рассматривать как прообраз Небесного . Очень часто он и бывает окрашен в подобающие для такой идеи цвета, например, охристые, голубые или розовые. А иногда Иерусалимские постройки пишутся таким образом, что уровень их верхнего контура соответствует уровню подножия, на котором покоятся стопы Христа. Зрительно это воспринимается так, что Христос возвышается над Иерусалимом, и причем не просто возвышается, как бывает в подавляющем большинстве вариантов, но возвышается более величественно, как Его Глава – Глава Церкви . |
| И тут же я поняла, что человек, сидящий напротив меня, говорил от Бога. Мои аргументы были правильными. Они были основаны на Слове Бога и отличались глубиной. Но Дух оставил меня. Билкис была права, Билкис утверждала истину. Я быстро помолилась, покаявшись перед Господом, и попросила, чтобы Он вел беседу за меня. «Извини, — рассмеялась я, — если я вспылю в беседе, будучи верующей, то я поступаю не так, как этого хотел бы Иса. Чем больше я узнаю о Нем, тем больше мне нужно исправляться. Господь многому может научить меня, и я знаю, что сейчас Он говорил со мной через тебя». Мой гость ушел, может быть, приблизившись к Богу, а может быть, и нет. Сомневаюсь, что когда-нибудь узнаю об этом. Но я знаю одно, что шаг за шагом я училась порой горьким урокам послушания. А потом как-то ночью я снова пережила тот ужас, который мне уже доводилось пережить сразу после того, как я стала Верующей. Я была в своей комнате и готовилась ко сну, когда неожиданно почувствовала мощное присутствие зла у окна спальни. Тут же мысленно я обратилась к своему Защитнику и получила предупреждение не подходить к окну. Я опустилась на колени и стала молиться, прося Господа укрыть меня, как наседка укрывает своих птенцов, и почувствовала на себе Его защиту. Когда я поднялась, присутствие зла у окна исчезло. На следующее утро я поехала к Митчеллам. Солнце ярко освещало их улицу, но я все еще внутренне дрожала. И все же я вошла к ним, сомневаясь, стоит ли мне рассказать им о том, что произошло со мной, и поймут ли они. В дверях Синов обняла меня, затем отступила, и ее голубые глаза вопросительно уставились на меня. «Что случилось, Билкис?» — спросила она. «Ну, — начала я, — почему страшные события происходят с человеком после того, как он становится верующим?» Она ввела меня в гостиную, и мы сели. «Я не совсем понимаю, что Вы имеете в виду, — сказала она с удивлением. — Кто-нибудь угрожал Вам?». «Не кто-то, — ответила я, — а что-то». «Да? — сказала она, поднялась и взяла Слово Бога. — Вот в Послании к ефесянам в 6 главе говорится о таких вещах. — Она прочитала: «Потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных». |
| Идеал наружного вида Спасителя она извлекала из описаний пророка Исаии, представлявшего Его таким, что нет в Нем ни вида, ни величия: и мы видели Его, и не было в Нем вида, который привлекал бы нас к Нему ( Ис.53:2 ). Как многие изумлялись смотря на Тебя, – столько был обезображен паче всякого человека лик Его, и вид Его паче сынов человеческих ( Ис.52:14 ). Она изображала лик Спасителя по этим описаниям, хотя описания эти прямо указывали на лик Спасителя во время Его крестных страданий. Такие странные выводы дошли до ужасных крайностей. Напротив того, другие представляли в чертах Иисуса отражение дивной красоты Давида, Его великого предка, а блаженный Иероним и Августин предпочитали применять к Нему слова псалма: Ты прекраснее сынов человеческих; благодать излилась из уст Твоих: посему благословил Тебя Бог на веки. Препояшь Себя по бедру мечем Твоим. Сильный, славою Твоею и красотою Твоею ( Пс.44:3–4 ). «Естественно, что этот взгляд встретил сильнейшее сочувствие и был осуществлен в величайших произведениях Фра-Анжелико, Микель-Анджелло, Леонардо-да-Винчи, Рафаэля и Тициана». Наконец, в конце XIII, или в начале XIV века, найдено послание некоторого очевидца Христа, римского консула Публия Лентула в римский сенат об Иисусе Христе. Вот что пишет этот Публий Лентул: «Говорят, Он великий пророк; Его ученики называют Его Сыном Божиим. Он высокого роста, прекрасно сложен; вид Его строгий, лицо выразительное. В одно и то же время Он располагает к Себе и внушает страх. Волосы у Него (светло-русые) с красным отливом: они гладки до края ушей, начиная от которого, они, виясь, падают на плечи и ниже; на темени они у Него раздвоены по обыкновению жителей Назарета; лоб гладкий и ясный, лицо (овальное) чистое, с легким румянцем, что придает Ему красоту. Взгляд у Него открытый и приятный; нос и рот безупречные, борода Его одного цвета с волосами, раздвояется; глаза голубые и необычайно блестящие. Упреки и укоры Его ужасны; когда же Он наставляет и увещевает, слова Его приятны и полны привета. |
|
|
