| Литургия Василия Великого , фрагментарно сохранившаяся в Синайском глаголическом миссале (Sin. slav. 5/N) практически не дает ним никакого материала для выводов. Некоторые читающиеся там слова являются обычными вариантами, они поддерживаются чтениями ранних южнославянских редакций. Древнерусская редакция Древнерусская редакция чинопоследования литургий, по структуре очень разнообразная, представляет собой одну редакцию по текстам основных молитв. Переводы этих молитв относятся к старославянскому периоду и являются южнославянскими по происхождению. Насколько она отличается от древнеболгарских текстов, появившихся на Руси после крещения, мы сказать не можем. По сравнению с южнославянскими рукописями XIII – середины XIV в. древнерусская редакция, представленная в списках этого же времени, отличается стабильностью перевода. Это позволяет предположить, что на Руси была предпринята определенная работа по унификации текста. Основные молитвы последования, как уже упоминалось, стабильны и имеют мало разночтений. Однако в некоторых списках все же есть варианты, свидетельствующие о том, что перед нами сводная редакция, вобравшая в себя наиболее типичные чтения из древних источников. По сути дела перед нами извод, то есть такая текстовая разновидность, которая сложилась стихийно на определенной территории в процессе копирования в условиях контролируемой текстологической традиции. В этом нас убеждают единичные периферийные чтения, спорадически встречающиеся в некоторых рукописях, и которые находят параллели в служебниках второго типа. В ядро редакции, как правило, входят чтения, которые чаще всего встречаются в списках этой редакции. 1 . Молитва предложения в списках древнерусской редакции очень стабильна. Однако есть одна рукопись, где начальная ее фраза представлена в ином переводе. Иже нбсныи хлбъ пищю всему миру пославъ: пославъ нбсныи хлбъ на пищю всму миру (O.n.I.4) – τν ορνιον ρτον, τν τροφν το παντς κσμου... ξαποστελας. В приведенном примере варьируются разные славянские переводы греческой атрибутивной конструкции с артиклем. Большинство русских списков передают пословный перевод предложения, где иже переводит греческий артикль . В служебнике O.n.I.4 сохранился смысловой перевод этой фразы, где она передана славянскими синтаксическими средствами, характерными для древнейших переводов. |
| Определили: 1) Студенту II курса Иосифу Цисарю дозволить подать третье семестровое сочинение во время летних каникул. 2) Студентов Леонида Орлова и Петра Петрова обязать представить сочинение по общей церковной истории не позже 5 июня сего года, предупредив их, что в случае неисполнения сего постановления они будут оставлены на повторительный курс. XIII. Прошение студента II курса Евгения Пясецкого: «Так как в 1895–1896 учебном году в С.-Петербургской духовной академии мной были пройдены читавшиеся там курсы общей церковной истории, новой прусской гражданской истории, также истории философии и при переходе на второй курс получены переводные баллы, то посему покорнейше прошу Совет академии освободить меня от испытаний по этим предметам, предстоящих студентам Московской академии в текущем учебном году. Вместе с тем честь имею покорнейше просить разрешить мне держать экзамен по библейской истории и метафизике – предметам, которые в —89— С.-Петербургской академии проходятся на втором курсе, а в Московской – на первом». Определили: Освободить студента II курса Евгения Пясецкого от сдачи экзаменов по предметам, пройдённым им в С.-Петербургской духовной академии, разрешив ему, взамен того, держать испытания по библейской истории и метафизике вместе со студентами I курса МДА. XIV. Пересмотренный, во исполнение резолюции Его Высокопреосвященства от 19 февраля текущего года, последовавшей на журнале Совета академии за 31 января, комиссией из ординарных профессоров Н. Каптерева и Г. Воскресенского и экстраординарного профессора И. Введенского правила относительно распределения казённых и частных стипендий между студентами академии по окончании каждого учебного года, соответственно оказанным ими успехам в науках: I. По составлении, в конце учебного года, переводных списков студентов академии, но в том же заседании, Совет обсуждает каждый раз особо вопрос о распределении на предстоящий учебный год стипендий на трёх последних курсах. II. При распределении стипендий на трёх последних курсах Совет руководствуется, в качестве основного, тем же правилом, которым определяется назначение стипендий на первом курсе, а именно; все наличные казённые и те из частных стипендий, назначение и определение срока пользования которыми зависит всецело от Совета академии, назначаются соответствующему числу студентов в порядке разрядного списка, начиная с первого. |
| В совокупности с другими культурно-историческими соображениями это позволяет, как кажется, выработать новый взгляд на всю проблематику переводов с еврейских оригиналов у славян. Прежде всего нужно принять во внимание перевод нескольких библейских талмудических легенд, выполненных у восточных славян с еврейских оригиналов уже к началу XIV в., но, по всей вероятности, много раньше, речь идет об Исходе (или Житии) Моисея, сказаниях о Соломоне и Китоврасе и судах Соломона, Слове блаженного Зоровавеля (Алексеев 1993; Taube 1993); нужно принять во внимание также многочисленные отрывки из средневековой еврейской историографической компиляции Иосиппон, засвидетельствованной рукописями XV в., но переведенной раньше этого времени (Мещерский 1956а, 1958, 1974; Алексеев 1993; ср. Таубе 1989, Taube 1992). Во-вторых, нужно принять во внимание, что ересь жидовствующих, распространившаяся во второй половине XV в. в Новгороде и Москве, не оставила литературных памятников своей деятельности. Все, что приписывали в этой области новгородским еретикам, несет на себе яркие черты западнорусского наречия. В-третьих, нужно принять во внимание, что еврейское иудейское население существовало среди восточных славян с незапямятных времен, относящиеся сюда исторические сведения приводит О. Pritsak (1990), библиографию см.: Алексеев 1987, 1993. Здесь, как и в других местах своего обитания, евреи пользовались в обиходе местным языком (см. Глава 4, § 4, 5). Учитывая названные обстоятельства, нужно признать, что славянские переводы Есфири, Песни песней и текстов Виленского сборника являются плодом религиозной активности иудейской общины, представляя собою синагогальные таргумы, что деление восточнославянских списков Пятикнижия на парашиот и наличие глосс по МТ отражает синагогальную практику. Для подкрепления этого вывода, который расходится с традиционным пониманием вопроса, можно привести два историко-культурных наблюдения. (1) Переводы св. Писания не делались (как правило, не делаются и сегодня) в познавательных или литературных целях, они делались в религиозных, точнее, в религиозно-литургических целях. |
| В «Остромировом евангелии 1056 – 57 г., хранящемся в Импер. публ. библиотеке», л. 33 (я имел под руками фотолитогр. изд. Спб. 1883) читается: «яко ложь и отец его». То же чтение в принадлежащих библиотеке М. Д. А. пергам. рукописях – XII в. 1 Волок.) л. 19 обор., XIV в. 138) л. 166. об. (Здесь «его» кем-то переделано на «ее», так что поправка по цвету чернил заметна, легко заметить и выступающее прежнее начертание). То же чтение имеют «Новый Завет Г. н. И. Хр., труд святителя Алексия, М. М. (я имел фототип. изд. Леонтия М. М. 1892), «Мирославльево (XII в. – изд. кор. Серб. Александра, Беогр. 1897). В «Описании славенских рукописей Московской синодальной библиотеки» (отд. J, М. 1855) сказано (на стр. 236), что пергам. рукописи евангелий 20 – 31, с XII по XV в., все, следуя тексту списка Остромирова, передают Uh. VIII, 44 «яко ложь есть и отец его», а один из списков 30 (стр. 260) имеет даже: «яко ложь есть и господь его»; тогда как бумаж. списки евангелий с XV в. 32 – 44 имеют чтение, согласное с принятым ныне (стр. 284). Однако чтение «яко ложь есть и отец его» сохраняется в рукоп. библиях еще XV и даже XVI в. (стр. 141). Также по «Описанию рукописей библиотеки Историко-филол. Института кн. Безбородко в г. Нежине, сост. под ред. М. Сперанского» (М. 1900) указывается на стр. 5 и II, что чтение «яко ложь есть и отец его» имеют два рукоп. четверо-евангелия XVI в. Даже из печатных славянских евангелий, напр. «Евангелие, напечатанное в Угровлахии в 1512 г.» (стр. 232) имеет то же чтение 2 . Не считаю нужным наводить дальнейших справок, но и этих достаточно, чтобы видеть, что предлагаемый мною на критических основаниях перевод Uh. VIII, 44 отзывается древнейшим славянским переводом, исчезнувшим лишь в бумажно-печатный период, вероятно, под влиянием «цензуры» известного рода «мыслителей». Чтобы понять всю силу древнего славянского перевода, следует иметь в виду, что слав. ложь не есть имя сущ. жен. рода, но это имя прилаг. муж. рода; поэтому наш славянский текст означает «что лжив 3 и отец его». Та рука, которая исправила в пергам. рукописи «его» на «ее», принадлежала невежественной голове, думавшей, что «ложь» – это сущ. ж. рода. (Подобную же корректуру я встретил и в одном печатном сочинении) 4 . Итак наши древние переводчики, не учившиеся у профессоров, хорошо понимали различие (в одном предложении) сущ. без члена, переводя его предикатом, и существ. с членом, переводя его подлежащим. Не смущала древних переводчиков и идея «отца диаволова»: тогда еще гг. Богдашевские не пугали переводчиков и читателей призраками «Гильгенфельда и Фолькмара»! Также «непосредственно очевидно», что древние переводчики Uh. VIII, 44 не придавали союзу τι кавзального значения. |
| начало какой-либо песни), одни из 2 тропарей, затем другой тропарь на «Бог Господь»; след. во все неподвижные праздники (а м.б. и в некоторые воскресенья, так как утреня некоторых из них тоже начинается с указания тропаря на 50-м псалме) «Непорочны» не пелись и д.б. заменялись другим псалмом. В ркп. уставе Моск. Синод. библ. 333— 391 XIV в. (л. 150 об.) есть статься под заглавие: «а се кафизмы праздником по уставу соборной церкви», указывающая по одной кафизме на важнейшие праздники и ликами свв. (такие кафизмы знают и древнейшие студийский уставы): на Р.Х. – 10-я кафизма, Крещ. 16, Преобр. 12, Воздв. 13, Возн. 7, Сош. Св. Д. 19, Усп. 17, Введ. 6, святителям и безмездникам 5, мученикам 9. М.б. эти кафизмы заменяли в праздники Непорочны. Все это можно назвать 1-ю частью утрени по древнему Софийскому уставу. От такого типа этой утрени, даваемой Патмоским списком устава (самым ранним из дошедших списков) значительно отступает первая часть утрени по Дрезденскому списку (самому позднему, но не позднее X-XI в.); на Воздвижение здесь об утрене сказано: «поется τ πρω τος (первое, 1-й антифон?) дня и антифонов 12 с каноном же (μετ κα του κανω νος), поется же и полиелей и Благословите». Что разумеется здесь под каноном, полиелеем и Благословите (песнь 3 отроков?), трудно сказать но едва ли первые два термина имеют нынешний свой смысл. Дальнейшую постоянную, если не самую центральную часть Софийской утрени составлял 50-псалом; для всех праздничных и многих воскресных утрень неизменно указывается тропарь «ες τν Ν», т.е. на 50 пс., иногда по 2 (с. 377) тропаря; тропарь пелся если не с каждым стихом псалма, то по кр. м. с несколькими; в Дрезденском списке на вышеназванной утрене для каждого из пяти первых стихов 50 пс. и Славы указан особый тропарь. Кроме 50 пс. упоминается на этой части утрени «Слава в вышних Богу» (славословие великое). — По этим отрывочным и неполным указаниям, конечно, нельзя составить цельного представления о чине вечерни и утрени с св. Софии IX в.; тем не менее, едва ли случайно неупоминание таких молитвословий, как Сподоби Господи и Ныне отпущаеши на вечерне, как начальные утренние псалмы (шестопсалмие), библейские песни и евангелие на утрени, тем более, что некоторые из этих частей не упоминаются и Симеоном Солунским. |
| Таким образом, с веков прочно входит соответствующий современному богослужению порядок – в результате взаимопроникновения «кафедральной» и «монашеской» традиций практически все пресвитерские молитвы вечерни и утрени стали помещаться компактно в одном месте. Пресвитерские молитвы в русской богослужебной практике. Рукописи до XVII века Пресвитерские молитвы вечерни и утрени в русской богослужебной практике, так же, как и в греческой, представлены весьма разнообразными памятниками, отличающимися по составу, расположению и количеству молитв. Как замечает профессор А.А. Дмитриевский , «вне всякого сомнения, на разнообразие списков вечерних молитв в наших славяно-русских служебниках оказала большое влияние практика Церкви греческой» 492 . До XIII века о пресвитерских молитвах на Руси неизвестно ничего, так как до нашего времени не дошли Служебники, датируемые раньше этого столетия. От XIII века уже имеются определённые данные, однако, не отличающиеся однообразностью. Так, например, известны два Служебника из Новгородского Софийского собора: 1) РНБ. Соф. 518 и 2) РНБ. Соф. 519. В первом содержатся следующие молитвы. Таблица 1. Молитвы Служебника РНБ. Соф. 518 Корпус молитв Состав молитв «Молитвы вечерния» [ С 1 ], [ С 2 ], [ С 3 ], «молитва выходная»=[ МВ ], «молитва преклонная» на сугубой ектении (текст не приводится) 493 , [ ГВ ], «молитва егда поют ныне отпущае[ши]»=[ С 7 ] «Молитвы заутренняя» [ У 1 ], [ У 2 ], [ У 3 ], [ У 5 ], [ У 8 ], [ У 11 ], «молитва егда поют Слава [в вышних]»=[ У 12 ], [ ГУ ] Также в конце чина вечерни и утрени упоминается «молитва отпустная». Имеет ли она какую-либо связь с εχη τς πολσεως песненного последования или является лишь указанием на отпуст – точно не известно 494 . РНБ. Соф. 519 содержит только [МВ] в последовании Литургии Преждеосвященных Даров и [Г В ] среди «Молитв на преклонение коленом в Святую Пятидесятницю». От XIV века мы имеем больше сохранившихся памятников, но они также весьма отличаются друг от друга по количеству и расположению пресвитерских молитв 495 . |
| «Хроника…» М. из О. снискала огромный успех по всей Европе. Точное число ее копий не установлено (последний по времени перечень известных списков включает более 400 рукописей, но он далеко не полон; кроме того, существует большое число рукописей с фрагментами «Хроники…»). А. Д. фон ден Бринкен выделила 6 классов рукописей в зависимости от степени трансформации первоначального текста М. из О.: 1) копии, точно сохраняющие первоначальный табличный формат по 50 лет на страницу (ок. 40 рукописей, наиболее близкими к оригиналу считаются рукописи Praha. Archiv Praského hradu. Knihovna metropolitni kapituly. G.IV.2; Florent. Bibl. Centr. Conventi Soppressi. F. 4.733; Ambros. A 185; Monac. Clm 2691; Hereford. Cathedral Library. O. VII. 7); 2) копии в формате анналов (по 1 строке на год), но с разным количеством строк на странице; 3) параллельная хроника пап и императоров без связи количества строк и лет правления; 4) последовательное изложение (не в форме параллельных страниц) с чередованием 50-летних блоков о папах и об императорах; 5) последовательное изложение, при к-ром рассказы о папах и об императорах чередуются произвольным образом; 6) разделение на 2 самостоятельные хроники, когда сначала изложены все сведения о папах, а затем об императорах (класс 6а) либо сначала - хроника императоров, а затем - пап (класс 6b). Во мн. случаях изменение первоначального формата происходило из-за небрежности переписчиков, но были и случаи целенаправленного редактирования. Кроме того, существует огромное число продолжений «Хроники…» М. из О. и основанных на ней компиляций (напр., с материалами из «Исторического зерцала» Винцентия из Бове). К наст. времени изучена и опубликована лишь англ. ветвь этой традиции (Fortsetzungen z. Papst- und Kaiserchronik. 2003). «Хроника…» М. из О. быстро получила распространение среди широких слоев общества (горожан, рыцарей), недостаточно владевших латынью, что вызвало спрос на переводы. В XIV-XV вв. были выполнены ее переводы (во мн. случаях в виде достаточно вольных переложений) на народные языки: среднеанглийский (изд.: The Chronicles of Rome: An Edition of the Middle English The Chronicle of Popes and Emperors, and The Lollard Chronicle/Ed. |
| Лит.: Арм. миниатюра/Вступ. ст.: Л. А. Дурново. Ереван, 1967. Табл. 30; Der-Nersessian S. Armenian Manuscripts in the Freer Gallery at Art. Wash., 1963. P. 89. Pl. 108. Fig. 369; General Catalogue of the Armenian Manuscripts of St.-James. Jerusalem, 1974. Vol. 7. P. 19; LCI. Bd. 6. Sp. 442-443; Матенадаран. Т. 1: Арм. рукописная книга VI-XIV вв./Сост. и авт. текста: В. О. Казарян, С. С. Манукян. М., 1991. С. 94-100. Ил. 186, 187, 189; Генеральный каталог арм. рукописей б-ки мхитаристов в Венеции. Венеция, 1994. Т. 5. С. 210. 1996. Т. 7. С. 553-558, 577-580, 596-598 (на арм. яз.); Manoukian S. S. L " art du livre en Cilicie et les traditions Byzantines//L " Armenie et Byzance: Histoire et culture. P., 1996. P. 133. Pl. 6. Fig. 11-12. С. С. Манукян В историю армянской средневековой профессиональной музыки Г. Н. вошел как мелод-новатор, основоположник ряда музыкально-поэтических жанров - гандза, тага , мегеди, ордорака (см. в ст. Армянский обряд , разд. «Церковное пение и гимнография»). Муз. творчество Г. Н., знаменуя собой расцвет арм. духовной монодии, связано с предыдущим (V-IX вв.) и последующим (XI-XV вв.) периодами ее развития. Таги, принадлежащие Г. Н., определяют такие черты, как свободно-мелодическое мышление, преодоление канонических требований арм. осмогласия, мелизматический склад песнопений. В них заметно влияние народной импровизационной инструментальной музыки, древних эпических песнопений, муз. фольклора. С именем Г. Н. связано формирование нового певч. сборника праздничных песнопений - Гандзарана, выстроенного по принципу контраста. Музыкально-поэтический компонент сборника составляют произведения нарративно-речитативного (гандз, ордорак), лирико-созерцательного, торжественно-гимнического (таг, мегеди) характера. Из 36 произведений этих жанров, созданных Г. Н. (многие имеют именной акростих; тексты с невмами изд. А. Кешкерян по древним рукописям), в устной традиции сохранились мелодии 6, к-рые были записаны во 2-й пол. XIX в.: «Очи - море» (во имя Пресв. Богородицы), «Птица», «Шла телега с горы Масис», «Птице, птице», «Глас грозный» (все на Воскресение Христово) и «Драгоценная роза» (на Преображение Господне). Яркие образы природы, описание человеческой красоты Богородицы, элементы звукоподражания пению птиц в мелизматике тагов приближают музыкально-поэтическое творчество Г. Н. к ренессансному мироощущению. Еще в средневековье мелодии тагов Г. Н. приобрели значение образцов высокого мастерства. Нек-рые указания и обозначения для голоса на полях средневек. списков «Книги скорбных песнопений» свидетельствуют, что отдельные ее фрагменты также пелись. |
| —147— в том, что несокрушимую 1123 опору для своего объяснения Ин.8:44 я нашёл в древних славянских переводах. В „Остромировом Евангелии 1056–57 г., хранящемся в Импер. публ. библиотеке“, л. 33 (я имел под руками фотолитогр. изд. СПб. 1883) читается: „яко ложь и отец его“. То же чтение в принадлежащих библиотеке М. Д. А. пергам. рукописях – XII в. 1 Волок.) л. 19 обор., XIV в. 138) л. 166 об. (Здесь „его“ кем-то переделано на „её“, так что поправка по цвету чернил заметна, легко заметить и выступающее прежнее начертание). То же чтение имеют „Новый Завет Г. н. И. Хр., труд святителя Алексия, Μ. М. (я имел фототип. изд. Леонтия Μ. М. 1892), „Мирославльево jebahjeльe (XII в. – изд. кор. Серб. Александра, Беогр. 1897). В „Описании славенских рукописей Московской синодальной библиотеки“ (отд. I, М. 1855) сказано (на стр. 236), что пергам. рукописи евангелий 20–31, с XII по XV в., все, следуя тексту списка Остромирова, передают Ин.8:44 „яко ложь есть и отец его“, а один из списков 30 (стр. 260) имеет даже: „яко ложь есть и господь его“; тогда как бумаж. списки евангелий с XV в. 32–44 имеют чтение, согласное с принятым ныне (стр. 284). Однако чтение „яко ложь есть и отец его“ сохраняется в рукоп. библиях ещё XV и даже XVI в. (стр. 141). Также по „Описанию рукописей библиотеки Историко-филол. Института кн. Безбородко в г. Нежине, сост. под ред. М. Сперанского“ (М. 1900) указывается на стр. 5 и 11, что чтение „яко ложь есть и отец его“ имеют два рукоп. четверо-евангелия XVI в. Даже из печатных славянских евангелий, напр. „Евангелие, напечатанное в Угровлахии в 1512 г.“ (стр. 232) имеет то же чтение 1124 . Не считаю нужным наводить дальнейших справок, но и этих достаточно, чтобы видеть, что предлагаемый мной на критических основаниях перевод Ин.8:44 оказывается древнейшим славянским переводом, исчезнувшим лишь в бумажно-печатный период, вероятно, под влиянием „цензуры“ известного рода „мыслителей“. —148— Чтобы понять всю силу древнего славянского перевода, следует иметь в виду, что слав. ложь не есть имя сущ. жен. рода, но это имя прилаг. муж. рода; поэтому наш славянский текст означает „что лжив 1125 и отец его“. Та рука, которая исправила в пергам. рукописи „его“ на „её“, принадлежала невежественной голове, думавшей, что „ложь“ – это сущ. ж. рода. (Подобную же корректуру я встретил и в одном печатном сочинении) 1126 . Итак наши древние переводчики, не учившиеся у профессоров, хорошо понимали различие (в одном предложении) сущ. без члена, переводя его предикатом, и существ. с членом, переводя его подлежащим. Не смущала древних переводчиков и идея „отца диаволова“: тогда ещё г.г. Богдашевские не пугали переводчиков и читателей призраками „Гильгенфельда и Фолькмара“! Также „непосредственно очевидно“, что древние переводчики Ин.8:44 не придавали союзу τι кавзального значения. |
| На X-XIV вв. приходится расцвет жанра: сохраняется значительное количество древних текстов, появляются новые праздничные И. и их новая разновидность - воскресные И. Существует определенная терминологическая непоследовательность: один и тот же текст И. в разных рукописях может фиксироваться на своем месте в службе, но под др. жанровым определением, к примеру как седален или как катавасия, вероятно, потому, что все эти жанры могут исполняться на одном и том же месте в праздничной службе - по 3-й песни канона. В греч. Типиконах южноиталийских редакций, изданных Т. Тоскани, И. называются величания на праздники (μακαρζομεν). Подобные разночтения свидетельствуют о том, что в данный период жанровая система была еще неустойчива и обозначение жанра было обусловлено влиянием того или иного устава или традиции, к к-рой относилась конкретная рукопись. В списках Типикона Великой церкви встречаются отдельные упоминания о пении И. не только на утрене, но и на вечерне. По мнению Х. Матеоса , в будни с И. (как и с тропаря) могла начинаться 1-я часть утрени в нартексе, после чего следовал 1-й, неизменяемый, антифон (Пс 3, 62, 133), а способ исполнения И. был аналогичен способу пения тропарей с изменяемыми псалмами: в начале и в конце псалма (после «Слава, и ныне:») - полностью, а после каждого стиха в середине псалма - только окончание (κροτελετιον) (см.: Mateos. Typicon. 1962. T. 1. P. XXII-XXIII; T. 2. P. 324-326). В целом для списков Типикона Великой ц., как и для певческих книг этой традиции, свойственна вариативность гимнографической терминологии: одни и те же гимны в разных списках могут иметь различное название. В списке Типикона кипрского происхождения (Bodl. Auct. E. 5. 10 (30322), 1329 г.) для Недели св. праотец описано исполнение певцом И. в начале утрени: певец произносит «Благослови, владыко» и после начального благословения патриарха поет И., после чего патриарх читает молитву 1-го антифона (тот же порядок предписан и для Недели св. отец); здесь также упоминается о дополнительной части И.- периссии (см.: Mateos. Typicon. T. 1. P. 134; T. 2. P. 324). |
|
|
