| Опираясь на сакру императора Феодосия II беритский епископ Евстафий отнял у тирского епископа Фотия города Вивл, Вотру, Триполис, Орфосиаду, Аркас и Антарадон и стал ставит в них епископов. Против этого восстал Фотий, опираясь на свое прежнее право. По жалобе Евстафия дело это разбиралось в Константинополе и было решено в его пользу, причем, Фотию за якобы незаконное посвящение двух епископов было послано константинопольским собором под председательством Анатолия отлучение 3856 . В связи с этим делом, а также делом Ивы и Афанасия перрского и были изданы халкидонским собором каноны 9-ый и 17-ый. 9. Если какой клирик имеет с клириком судебное дело, да не оставляет своего епископа и да не перебегает к светским судилищам. Но сперва да производить дело у своего епископа, или, с позволения того же епископа, да составится суд над теми, кого пожелают обе стороны. А кто поступит вопреки этому, да подлежит наказаниям по правилам. Если же клирик имеет судебное дело со своим или другим епископом, да судится в епархиальном соборе. Если же на митрополита этой самой епархии епископ или клирик имеет неудовольствие, да обращается или к экзарху диэцеза, или к престолу царстующего города Константинополя, и пред ним да судится 3857 . 17. В каждой епископии сельском или пригородным приходам неизменно пребывать под властью заведующих ими епископов, и особенно, если они в продолжение тридцати лет бесспорно имели их в своем ведении и управлении. Если же не далее тридцати лет был или будет о них какой спор, то позволить почитающим себя обиженными начать о том дело перед епархиальным собором. Если же кто будет обижен своим митрополитом, пусть судится перед экзархом диэцеза или перед константинопольским престолом, как сказано выше. Если же царской властью вновь устроен или впредь будет устроен какой-либо город, то распределение церковных приходов да последует гражданскому и земскому порядку 3858 . По аналогии с гражданским процессом, – в этом нет никакого сомнения, – эти каноны устанавливают конкуренцию между константинопольским епископом и патриархами, главным образом антиохийским. Доказательством этого являются стоящие в связи с этими канонами дела Ивы едесского, Афанасия перрского, Евстафия беритского и др., разыгравшиеся как раз в пределах антиохийского диэцеза. |
| – 2. Двадцать восьмой канон относился к кафедре константинопольской. Восточные императоры находили в своем интересе возвышать епископов своей столицы, в противоположность власти митрополитов с одной стороны и римского епископа – с другой, и вследствие этого достоинство и влияние этого положения постоянно возрастали, так что для тех из его собратий, которые желали быть допущенными лично к императору, необходима была рекомендация со стороны епископа константинопольского. Он председательствовал над местным собором постоянным, хотя и изменяющимся в своем составе собранием, которое состояло из таких епископов, которые по своим делам прибывали в резиденцию двора и на решение которых императоры обыкновенно представляли различные церковные дела. Хотя канон 2-го Вселенского собора, поставивший Константинополь вслед за Римом, и не давал никакой юрисдикции, однако же епископы константинопольские пытались распространять свой патриарший авторитет на Фракию, Азию и Понт; они заявляли право не только на рукоположение, но даже и на наречение митрополитов и низших епископов для этих диоцезов; они вмешивались даже в дела патриархата антиохийского, и вообще сделались главными посредниками и третейскими судьями в делах восточной церкви 2084 . 28-м каноном Халкидонского собора имелось в виду установить некоторое соглашение касательно разногласий, возникших из этих притязаний. Им постановлялось, что митрополиты только трех диоцезов могли быть посвящаемы патриархами Константинополя, и что их посвящение не должно совершаться без удостоверения в правильном и бесспорном избрании их собственными соподчиненными епископами. Каноном этим признавались преимущества, предоставленные 2-м Вселенским собором «новому Риму», они ставились в соотношение с гражданской важностью города, причем заявлялось, что преимущества самой древней столицы покоились на подобных же основаниях, и было постановлено, что Константинополь «должен быть возвеличен в церковных делах, подобно древнейшему императорскому Риму, как следующий за ним» 2085 . Канон этот был подписан почти 180 епископами, причем многие из тех, которые считали себя обиженными им, остались в стороне. На следующий день, бывший последним днем собора (1 ноября), римские легаты протестовали против него, как постановленного в их отсутствие и неожиданно навязанного присутствующим. Обвинение в неожиданности было отрицаемо супротивной стороной, и легатам напомнили, что они была приглашаемы на заседание в предшествующий день. Они угрожали донести об этом деле своему главе, на что уполномоченные отвечали спокойным заявлением, что дело решено было собором 2086 . |
| Духа, сообщенных Тимофею в таинстве апостольского рукоположения, которые он должен был возгревать в себе, чтобы, воодушевляясь ими, действовать своею властию в духе силы, любви и здравомыслия ( 2Тим.1:6 ; 1Тим.4:14 ). Отсюда, относительно церковного суда, существуют в православной Церкви следующие основные законы, положенные на вселенских соборах: а) Не имеют власти и суда в делах духовных, или церковных, лица, к православной Церкви не принадлежащие. Поэтому в делах Церкви, веры, совести, и пр. суд, такими лицами составляемый или произносимый, законной силы для Церкви иметь не может: «аще который областный митрополит, отступив от святого и вселенского собора, приложился к отступническому сонмищу, или по сем приложится, или еретическое мудрование приял, или приимет, таковый против епископов своея области что либо делати отнюдь не может, яко отныне собором от всякого церковного общения уже отверженный, и недействительный» (III всел. пр. 1). «Аще же некоторым из принадлежащих к клиру в каждом граде, или селе, Несторием и его сообщниками, возбранено священство за православное мудрование, таковым мы дали право восприяти свою степень, Вообще повелеваем, чтобы единомудрствующие с православным и вселенским собором члены клира отнюдь, никаким образом, не были подчинены отступившим, или отступающим от Православия епископам» (прав. 5). 4 б) Не есть законный суд в тот, который составляется несогласно с положительными правилами самой Церкви, или – вне правил, по одному произволу судящих лиц, I всел. собора прав. 5-е; «о тех, которых епископы, по каждой епархии, удалили от общения церковного, принадлежат ли они к клиру, или к разряду мирян, должно в суждении держаться правила, которым постановлено, чтобы отлученные одними, не были приемлемы другими. Впрочем да будет изследывано, не по малодушию ли, или распре, или по какому либо другому неудовольствию епископа, подпали они отлучению. И так, дабы о сем происходити могло приличное исследование, за благо признано, чтобы в каждой области дважды в год были соборы; чтобы все вообще епископы области, собравшеся воедино, исследывали таковые недоумения». III всел., собора правило 5-е: «аще некие за неприличные дела осуждены святым собором, или собственными епископами, Несторий же, и его единомышленники, вопреки правилам, по его во всем произвольному действованию, покусился или покусятся возвратити им общение с Церковию, или степень священства: праведным признали мы, да будет им сие бесполезно, и да остаются они тем не менее изверженными из священного чина». |
| Жалоба клирика против своего или чужого епископа рассматривается в первой инстанции, по правилу, митрополичьим судом, т.е. митрополичьим или областным собором 851 . Жалоба же клирика или епископа против митрополита разбирается в первой инстанции судом екзарха великой области, иными словами – патриаршим собором 852 . С этими последними жалобами правило допускает обращаться к суду константинопольского патриарха. Побуждения и цель этого определения верно обрисованы архимандритом Иоанном в его толковании на это правило: «Это было особенное преимущество цареградского патриарха, которому и церковными и гражданскими узаконениями предоставлено было решать посредствующим судом недоуменные дела по всему востоку, подобно римскому на западе. Но правило собора, с одной стороны, предоставляя тяжущимся обращаться к цареградскому патриарху, только по желанию их, а не по обязанности, не допускает таким образом никакого преобладания власти в лице этого патриарха; с другой, нарочитым возвышением его прав на востоке, уже устраняет вмешательство всякой чуждой власти в дела востока. И это, по-видимому, было особенною целью соборного постановления, против усильных притязаний римского престола» 853 . Дополнительные толкования этого правила мы приведем ниже в толкованиях 17 и 28 правил этого собора, с которыми оно находится в тесной связи; правила эти достойны внимания, как по своему важному содержанию, так и потому, что были предметом всевозможных перетолкований особенно со стороны римских канонистов. Правило 9-е халкидонского собора принимается и римской церковью, причем помещается в ее Corpus juris canonici как 46-е правило, IX Causa, I quaestio. Однако, оно решительно говорит против римской теории о верховном суде римского епископа над всею церковью. Вот почему правило это не могло быть принято римскими канонистами в свои сборники, еще же меньше самими римскими епископами, папами, в том виде, в каком оно составлено было собором. Необходимо было обработать его на свой образец для западных канонических сборников и снабдить таким толкованием, которое показывало бы, что оно никоим образом не отрицает права верховного суда папы над всей церковью, а наоборот, оно как раз вводит этот суд и требует, чтобы к папе обращался всякий, кто имеет какую-либо жалобу против какого бы то ни было из митрополитов, и только тогда, когда папа разрешит, она может быть подана на рассмотрение и другому. |
| Школа Александрийская высказывалась на этот счёт слишком осторожно; она опасалась исследований в области религии. Религиозную область она ставила неизмеримо выше тех условий, при которых способен действовать разум человеческий. Иначе смотрела на дело школа Антиохийская. Она не устранялась от исследований и изысканий, пытливости в вопросах веры. Разуму она доверяла великую миссию изъяснять истины веры для мышления человеческого. В этих стремлениях, как мы знаем, она заходила подчас слишком далеко. Это различие в воззрениях на отношения разума к вере находило себе отголоски в участниках предыдущих Вселенских соборов IV и V веков. В деятельности их, в определениях их слышится или веяние школы Александрийской, или школы Антиохийской. Спорный вопрос решён был с полной определённостью лишь нашим Собором, собором Халкидонским. На какой точке зрения стояли представители собора Халкидонского при рассмотрении этого вопроса ясно видно из следующего заявления известного Евсевия Дорилейского, которое сделано было им на первом заседании Собора. Когда перечитывалось здесь евтихиево исповедание веры, представленное этим еретиком собору «Разбойничьему», и когда при этом чтении дошла очередь до того места в исповедании, где говорилось: «Св. Кирилл постановил определение: тех, кто вопреки вере (Никейскому символу) что-либо прибавит, или изменит, или будет учить, – подвергать наказаниям», – Евсевий, епископ Дорилейский, вслух перед всем Собором сказал: «Он (Евтихий) солгал, нет такого определения, нет правила, повелевающего это» (οκ στιν ρος τοιοτος οκ στι κανν τοτο διαγορεων). Слова Евсевия не встретили противодействия в отцах Собора; против него говорил лишь один Диоскор 893 . Слова Евсевия заключают в себе ту мысль, что объяснения и истолкования истин веры могут быть ограничиваемы, но не могут быть запрещены и отвергаемы 894 . Вообще из деяний Халкидонского собора видно, что сторона его, к которой принадлежал Евсевий, ратовала за позволительность исследований в области веры в противоположность Диоскору и прочим александрийцам, которые несочувственно относились к подобному требованию 895 . |
| Канону, взятому в отдельности, скорее приличествует название «определение», чем «определения» 1003 . Было бы ошибочно краткие определения отождествлять и с Никейским Символом, потому что этот Символ изречен, с одной стороны, не отцами II Вселенского Собора. С другой стороны, почему Собор определенно говорит о Никейском Символе и еще о каких-то « σντομοι ροι», и если под этими σντομοι ροι разумеется действительно только Символ Никейский, то почему Собор лишил его исторического имени, а придумал какое-то новое название? 1004 Намек, что необходимо разуметь под краткими определениями, мы находим в послании на Запад Собора 382 г. Предложив вниманию епископов Запада учение о Св. Троице, Отцы Константинопольского Собора заканчивают: «такова в главных чертах искренно проповедуемая нами вера. Более же ( π πλεον) в отношении к ней вы можете узнать наши души, если удостоите прочитать ее в том свитке, который написан бывшим в Антиохии собором, либо в том, который прошлаго года издан вселенским собором. В них мы пространнее ( πλατυτρον) исповедывали свою веру и письменно анафематствовали недавно возникшия ереси» 1005 . Ценность этого свидетельства можно установить сравнением с тем, что Отцы Собора говорят о Никейском Символе. О вере, утвержденной 318-ю отцами в Никее, отцы Собора заявляют, что эту веру «должно принимать и вам и нам, и всем, кто не извратил слов истинной веры». Затем Отцы Собора в существенных чертах излагают свою веру и настолько ясно и отчетливо, что, по-видимому, ими сказано все, что можно было сказать по догматическим вопросам того времени. Но Отцы Собора не довольствуются этим и предлагают западным епископам, если они пожелают подробно ознакомиться с их догматическими воззрениями, прочитать τμος, изданный Собором 381 г. и представляющий собою более пространное ( πλατυτρον) изложение веры. Отсюда само собою вытекает: 1) τμος по своему содержанию представлял нечто большее, чем Никейский Символ; 2) τμος содержал в себе σντομοι ροι или ту веру, которую Собор 381 года изложил пространнее, чем как она заключается в Никейском Символе 1006 . |
| Это хорошо знали защитники Православия — Александр и Афанасий, Евстафий Антиохийский, Макарий Иерусалимский, Маркелл Анкирский. К ним примкнул и Осия Кордубский, властный « непреклонный старик, «отец соборов». Вероятно, еще до Никеи Александру удалось договориться с Осией о необходимости выразить Православное учение понятием «единосущие». Конечно, слова «рожденные из сущности Отца», и «единосущий» (омоусиос) в Писании не встречались. Но на Западе они уже вошли в богословский обиход, хотя понимание их и заставляло желать лучшего (стр. 87 сл.). На Востоке же они, хотя и отвергнуты были Антиохийским собором (стр. 81), встречали сопротивление лишь как новые и подающие повод к эманатизму или савеллианст-ву и духу богословия не противоречили (стр. 85, 87 сл., 72). Наилучшим являлось слово «единосущный» («ομοοσιος», «unius substantiae» или «essentiae», «consubstantialis», «coessentialis»). Утверждая единство Отца и Сына, «омоусиос» утверждало и Их различность и обозначало, что Отец и Сын «вместе» или «сразу» (δ " μος) являются одной и той же «сущностью». Напротив, слова «рожденный из сущности», будучи прямым ответом на арианское «из несущего», согласовались с «единосущим» довольно плохо, хотя и больше соответствовали западным домыслам.— Сын есть та же самая сущность, что и Отец, а не иная, только рожденная из Отчей (рождение Сына ипостасно, являясь отношением ипостасей, а не сущностей), и не «часть» сущности Отца (Тертул-лиан, Осия?). Направленное против ариан «рожденный от сущности» легче всего могло быть использовано именно арианами и устранено было из Символа веры Вторым Вселенским Собором (381 г.). Впрочем, ввиду того, что термины «усия» (ουσα — сущность) и «ипостась» еще, как следует, не различались, под «рожденным от сущности» можно было разуметь «рожденного от ипостаси». На Никейском Соборе (325 г.), на который съехалось от 250 до 300 епископов (предание, уподобляя их рабам Авраамовым в Быт. XIV, 14 доводит их число до 318), победа далась православным не без труда; и возвещенная Собором Истина превысила разумение его большинства. Оно, отвергая арианство и вместе с тем боясь нового, да еще однажды уже отвергнутого слова, вероятно, остановилось бы на полпути, т. е. фактически отложило бы решение, приняв Символ веры, предложенный Евсевием Кесарийским.— |
| Архив Пн О недействительности хиротоний украинских раскольников и неканоничности «Православной церкви Украины» 8 октября 2019 г. 16:07 Комментарий Секретариата Синодальной библейско-богословской комиссии Русской Православной Церкви. Односторонние действия Константинопольского Патриархата на Украине, завершившиеся подписанием в январе 2019 года так называемого «томоса об автокефалии» вопреки воле епископата, духовенства, монашествующих и мирян Украинской Православной Церкви , вызвали острую дискуссию в церковной среде. Анализ публикаций по теме показывает, что для многих участников дискуссии украинский вопрос напрямую связан с такими ключевыми для православной экклезиологии понятиями, как апостольское преемство, икономия и ее границы, устроение Православной Церкви на вселенском уровне, соборность и первенство. Обоснованная тревога за сохранение неповрежденного апостольского преемства в Церкви в связи с принятием Синодом Константинопольского Патриархата в евхаристическое общение лиц, не имеющих законной хиротонии, наблюдается в трудах целого ряда авторов, в том числе пишущих на греческом языке. Ключевые тезисы, которые приводятся Константинопольским Патриархатом в обоснование их действий на Украине, уже были подробно рассмотрены Синодальной библейско-богословской комиссией в комментарии к опубликованному Константинопольской Патриархией письму Патриарха Варфоломея Архиепископу Албанскому Анастасию от 20 февраля 2019 года. Имея в виду продолжающееся обсуждение украинского церковного вопроса в среде епископата, духовенства и мирян некоторых Поместных Православных Церквей, Секретариат Комиссии публикует свои комментарии к наиболее важным темам дискуссии. 1. Проблема апостольского преемства у раскольнических «иерархов» Большая часть «хиротоний» епископата «Православной церкви Украины» ведет свое начало от бывшего митрополита Киевского и всея Украины Филарета Денисенко, который 27 мая 1992 года был запрещен в священнослужении Архиерейским Собором Украинской Православной Церкви, а 11 июня 1992 года Архиерейским Собором Русской Православной Церкви был извергнут из сана. Ввиду отсутствия покаяния у монаха Филарета и продолжения им раскольнической деятельности, в том числе на территории других автокефальных Церквей, Архиерейским Собором Русской Православной Церкви от 18-23 февраля 1997 года он был отлучен от Церкви через анафематствование. Невзирая на подачу им неоднократных апелляций Константинопольскому Патриарху, его осуждение было документально признано Константинопольской и другими Поместными Православными Церквами. |
| В своих рассуждениях на соборе, по словам Григория, прибывшие епископы руководились „более раздражением, нежели разумом» 501 . Противо-действовать начинаниям собора они поставили себе истинной целью. Из всего видно, что александрийская партия не долго оставалась в общении с собором. Она начала делать собрания отдельно от истинного собора. Григорий в речи к отцам собора прямо заявлял: „восток и запад (под первым нужно разуметь антиохийцев, под вторым – александрийцев) разделились на две противоположные стороны, и есть опасность, что они, составляя равные уделы, столько же будут разнствовать и во мнениях» 502 . Феодорит еще яснее говорит, что александрийская партия (египтяне) совсем отделились от собора 503 . Отделившись от собора, египтяне не сошлись и с Григорием. По словам Григория, и на него от александрийствующих „повеяло» чем-то западным и суровым 504 . Из оппозщии восточным, антиохийцам, отцам собора, утвердившим константинопольскую кафедру за Григорием, но- воприбывшие епископы отвергли избрание его на указанную кафедру 505 . Григорий, таким образом, разошелся и с этими новыми членами собора, разошелся, значит, со всем собором. При таких обстоятельствах Григорию ничего не оставалось делать, как покинуть Константинополь; так и было. Что к концу собора Григорий действительно разошелся с отцами собора, об этом он сам свидетельствует в прощальной речи, обращенной к этим отцам. „Кроме прочего есть во мне и то, что не во многом соглашаюсь со многими и не люблю идти одним с ними путем. Может быть, сие дерзновенно и невежественно, однако я подвержен сему” 506 . Передавая сведения, касающиеся собора II вселенского, Григорий пишет: „я изнемогаю, видя, что меня ненавидят даже и друзья” 507 . Да и ранее своей разлуки с собором и Константинополем, Григорий чувствовал, что он становится чужд и востоку и западу. „Опять уже делится на две враждебные части мир”, – взывал он, – “а кто остается в мире, и не преклоняется ни на ту, ни на другую сторону, тот терпит зло от обеих сторон: или презирают его или нападают на него. |
| Другая вставка – это конец Жития, представляющий собою сокращенный пересказ деяний VI вселенского собора 23 . Эта часть целиком имеется в качестве введения и заключения и в упомянутом выше переводе правил VI вселенского собора, принадлежащем св. Евфимию 24 ; она попала сюда из Жития св. Максима, ибо в переводе правил VI вселенского собора, в конце, где пропущено несколько строк из Жития, – о прославлении собором императора, сказано: „и благословили верного царя, как об этом раздельно писано в Книге святых соборов, а равно и в Житии блаженного отца нашего Максима Исповедника “ 25 . За неимением в грузинском переводе актов VI вселенского собора св. Евфимий присоединил к Житию Максима эту часть, которая могла заменить его соотечественникам в деле ознакомления с исходом монофелитских споров названные соборные акты. Кроме сего есть в Житии интерполяции и чисто греческого происхождения. Одна из них имеется в Символе Максима Исповедника 26 и касается почитания икон, священных сосудов, святых и их мощей; вставочный характер этого места, составленного на основании ходячих противоиконоборческих формул VII вселенского собора, изобличается просто ходом речи. Такого же характера интерполяции имеются в конце Жития, – это известия о последних днях жизни Максима и его учеников. О св. Максиме говорится, что он, привязав перо к отрезанной руке, писал письма возлюбленным своим как с дороги в Лазскую крепость, так и из крепости, при этом прибавлено: „мы все видели послания его, написанные отрезанной рукой“. Одно из таких посланий он будто бы написал пред смертью своею Анастасию диакону, упросив начальника крепости переслать его адресату после его смерти; „мы видели“, говорит интерполятор, „и это послание, полное благодати духовной“. Интерполятор, слышавший о посланиях и письмах Максима, а может быть и действительно видевший их, не осведомленный на счет времени происхождения, а равно и содержания их, отнес их к периоду пребывания Максима в Лазике; при этом он перенес на Максима сообщение Феодосия Гангрского о том, как Анастасий пресвитер писал письма, привязав перо к отрезанной руке 27 . |
|
|
