| 2 . освободи нас от всякой беды, обременяющей нас, 3 . храни нас в вере и оправдании все дни нашей жизни,всегда продвигая вперед по заповедям Твоим. В. Ибо Твоя держава и Твое царство, и сила, и слава. Молитва главопреклонения Κα το διακνου· Т ς κεφαλς μν τ Κυρ κφω[ νοντος]. πεχεται ερες · Κλνον Κριε τ ο ς σου κα πκουσιν τς προσευχς μν . κα πντας τος ποκεκλικτας σοι τς αυτν κεφαλς . ελγησον, φ– 5 λαξον. γασον. κφ[ νως]: Х ριτι κα οκτιρμος κα φιλανθρωπ. 1 κα του usquc ad 2 ιερευς ευχη της κεφαλοκλισιας 4 φυλαξον от И диакон, провозглашающий: (Преклоним) наши головы пред Господом. священник молится: 1. Склони, Господи, слух Твой и услышь нашу молитву: 2 . и благослови, защити и освяти всех тех, кто склонил перед Тобой свои головы. В. Благодатью и милосердием и человеколюбием. Эти молитвы, как и молитвы Полуночи, предполагают службу из трех антифонов. и в качестве главной темы имеют воспоминание о схождении Святого Духа в третий час. испрашивает такой же милости для верных, поющих в этот же час псалмы, гимны и духовные песнопения, согласно классической схеме Еф. 5,19 и Кол. 3,16 . Мы не знаем, какой была композиция наших трех антифонов, но очень вероятно, что речь шла только об ряде одних псалмов, и мы полагаем, что не надо в данном случае слишком буквально понимать тексты Павла. Просит о чистоте разума, которую Еф. 5,27 прилагает к Церкви. , как Полуночи, рекомендует мольбы и просьбы, обращенные к Богу. Действительно, между и помещалась ектения просительная, называемая «прошениями» ( συναπτ τν ατσεων или проще ατσεις). – заключительная молитва ектении просительной, а также службы; в ней выступают просьбы общего характера, имеющие в виду христианскую жизнь. слита с как прибавление. Название отпуста может, следовательно, прилагаться также к ней. Это молитва благословения или главопреклонения крайней простоты. Три слова божественного действия: благословение, покровительство и освящение, напоминают нам о вдохновлении молитвы в книге Чисел 6,24. |
| Молитвой, которую читал Константинопольский Патриарх, освящая воду у святого престола, по всей вероятности, была знаменитая молитва Велий еси, Господи; она же, скорее всего, произносилась и над водой в баптистерии в день праздника 18 . Но над фонтаном, который располагался во дворике перед храмом Святой Софии, произносили иную молитву. Она сохранилась во многих рукописных Евхологиях и Требниках и озаглавлена как Εχ λλη ες τ δωρ τν γων Βαπτισμτων τν γων Θεοφανεων, λεγομνη ν τ φιλ το μεσιαλου τς κκλησας («Иная молитва над водой святого Крещения на святое Богоявление, читаемая над фиалом в церковном атриуме»). В частности, ее перевод содержится в древнейшем из дошедших до нас славянских Требников — глаголическом Синайском Евхологии XI века: «Молитва над водою святаго Просвещения, глаголема в окрине церковнем. Боже, Боже наш, преложей при Моисеи воду горькую людем Твоим в сладкую, и вреждающия воды при Елисеи солию исцель, и Иорданския воды освящь пречистым Твоим просвещением; Ты и ныне, Владыко, освяти воду сию и сотвори ю быти всем почерпающим от нея и кропящимся ею и вкушающим ея благословенью источник, бальство (врачевание) недугом, священие домом, всякому кову (всякой козни) видиму же и невидиму отгонение. Яко Твоя есть держава…» 19 Содержащаяся в этой молитве отсылка к чуду превращения горькой воды в сладкую при Моисее отражает ту же идею чудесного преображения воды в день Богоявления, что засвидетельствована у святителей Епифания Кипрского и Иоанна Златоуста. К тому же образу, несомненно, восходит и традиция погружать в освящаемую воду крест: первоначально в Иерусалиме и Константинополе для этого использовали само истинное Древо Животворящего Креста Господня (ср. Исх. 15:25: «[Моисей] возопил к Господу, и Господь показал ему дерево, и он бросил его в воду, и вода сделалась сладкою»). Неслучайно, что наряду с молитвой Велий еси, Господи священнодействие погружения креста в воду является ключевой составляющей чина богоявленского водоосвящения. |
| Молитвой, которую читал Константинопольский Патриарх, освящая воду у святого престола, по всей вероятности, была знаменитая молитва Велий еси, Господи ; она же, скорее всего, произносилась и над водой в баптистерии в день праздника 18 . Но над фонтаном, который располагался во дворике перед храмом Святой Софии, произносили иную молитву. Она сохранилась во многих рукописных Евхологиях и Требниках и озаглавлена как Εχ λλη ες τ δωρ τν γων Βαπτισμτων τν γων Θεοφανεων, λεγομνη ν τ φιλ το μεσιαλου τς κκλησας («Иная молитва над водой святого Крещения на святое Богоявление, читаемая над фиалом в церковном атриуме»). В частности, ее перевод содержится в древнейшем из дошедших до нас славянских Требников — глаголическом Синайском Евхологии XI века: «Молитва над водою святаго Просвещения, глаголема в окрине церковнем . Боже, Боже наш, преложей при Моисеи воду горькую людем Твоим в сладкую, и вреждающия воды при Елисеи солию исцель, и Иорданския воды освящь пречистым Твоим просвещением; Ты и ныне, Владыко, освяти воду сию и сотвори ю быти всем почерпающим от нея и кропящимся ею и вкушающим ея благословенью источник, бальство ( врачевание ) недугом, священие домом, всякому кову ( всякой козни ) видиму же и невидиму отгонение. Яко Твоя есть держава…» 19 Содержащаяся в этой молитве отсылка к чуду превращения горькой воды в сладкую при Моисее отражает ту же идею чудесного преображения воды в день Богоявления, что засвидетельствована у святителей Епифания Кипрского и Иоанна Златоуста. К тому же образу, несомненно, восходит и традиция погружать в освящаемую воду крест: первоначально в Иерусалиме и Константинополе для этого использовали само истинное Древо Животворящего Креста Господня (ср. Исх. 15 , 25: «[Моисей] возопил к Господу, и Господь показал ему дерево, и он бросил его в воду, и вода сделалась сладкою»). Неслучайно, что наряду с молитвой Велий еси, Господи священнодействие погружения креста в воду является ключевой составляющей чина богоявленского водоосвящения. |
| Молитвой, которую читал Константинопольский Патриарх, освящая воду у святого престола, по всей вероятности, была знаменитая молитва Велий еси, Господи; она же, скорее всего, произносилась и над водой в баптистерии в день праздника 18 . Но над фонтаном, который располагался во дворике перед храмом Святой Софии, произносили иную молитву. Она сохранилась во многих рукописных Евхологиях и Требниках и озаглавлена как Εχ λλη ες τ δωρ τν γων Βαπτισμτων τν γων Θεοφανεων, λεγομνη ν τ φιλ το μεσιαλου τς κκλησας («Иная молитва над водой святого Крещения на святое Богоявление, читаемая над фиалом в церковном атриуме»). В частности, ее перевод содержится в древнейшем из дошедших до нас славянских Требников — глаголическом Синайском Евхологии XI века: « Молитва над водою святаго Просвещения, глаголема в окрине церковнем. Боже, Боже наш, преложей при Моисеи воду горькую людем Твоим в сладкую, и вреждающия воды при Елисеи солию исцель, и Иорданския воды освящь пречистым Твоим просвещением; Ты и ныне, Владыко, освяти воду сию и сотвори ю быти всем почерпающим от нея и кропящимся ею и вкушающим ея благословенью источник, бальство (врачевание) недугом, священие домом, всякому кову (всякой козни) видиму же и невидиму отгонение. Яко Твоя есть держава…» 19 Содержащаяся в этой молитве отсылка к чуду превращения горькой воды в сладкую при Моисее отражает ту же идею чудесного преображения воды в день Богоявления, что засвидетельствована у святителей Епифания Кипрского и Иоанна Златоуста. К тому же образу, несомненно, восходит и традиция погружать в освящаемую воду крест: первоначально в Иерусалиме и Константинополе для этого использовали само истинное Древо Животворящего Креста Господня (ср. Исх. 15:25: «[Моисей] возопил к Господу, и Господь показал ему дерево, и он бросил его в воду, и вода сделалась сладкою»). Неслучайно, что наряду с молитвой Велий еси, Господи священнодействие погружения креста в воду является ключевой составляющей чина богоявленского водоосвящения. |
| Часть 1 342 (по преж. кат. 605). Служебник, в 4 д., пис. уставом, на пергамене, 40 л., в. На лицевой стороне первого листа подпись XVII в.: и з нова города антониева мнтр рилнина. служеникъ чюдотвоца антони ево собино . На обороте под аркою, увенчанною крестом, изображение святителя (вероятно св. Иоанна Златоустог о); правая рука сложена на благословение, явственно именословное, а в левой держит разогнутую книгу, на листах которой ещё видны полуизгладившиеся слова первой молитвы на литургии: «Господи, Боже наш, егоже держава безприкладна». Заглавные буквы витые, с изображением разных животных. В начале, под фигурно раскрашенною заставкою, три молитвы священника, готовящегося к совершению литургии, под заглавием: Мо ирю за с пре слу. Нач. Влко ги бе вседьрьжителю. не хоти смрти гршникомъ. (Напеч. в служебнике Москов. 1602 г. тетрадь 9). Вторая на об. 5 л. Нач. Влдко ги бе нашь. хотща пристпити. къ страшни ти и юдни таин. Третья л. 7 об. Нач. Молю т ги. ими мене безлкони мо. Л. 8. Мо за вдодща въ црвь. Нач. Блгтлю всхъ. и твари вско съдтелю. приими въ црвь твою. Таже у Goar. Eucholog. 1647. р. 98. «Молитва входа», по некоторым спискам Греческим. – Мо за за мр т Нач. Ги бе на вс повающа на т. – об. Сл стго зла т ста . Из чина проскомидии здесь упоминается только о приготовлении св. агнца иереем; о прочих просфорах говорится неопределённо, в двух словах: и просфумисавъ Проскомидия оканчивается двумя обычными молитвами, над кадилом и о предложенных дарах. В литургии молитвы священника пишутся более крупным почерком, нежели ектении и прочее; прошения в ектении обыкновенно обозначаются только первыми словами. Так в ектении великой прошение о Великом князе означено только словами: о блговрнем о пособити пок – Ектения сугубая отличается в некоторых прошениях от нынешнего изложения. Примечательны следующие действия. После ектении об оглашенных сказано (л. 16 об.): Ди. простира литонъ глть. |
| Благословение и слава, и премудрость, и благодарение, и честь, и добродетель, и сила Богу нашему во веки веков (Там же, 11, 12). Разве не было сказано выше: «Благословение и честь, и слава и держава Сидящему на престоле и Агнцу во веки веков»? и четыре животных сказали: аминь; Все ли ангелы, как известно, утверждали то же самое, исповедуя единого Бога, поклоняясь Самому Богу? Ибо обрати внимание на то, что они сказали; нет, вдумайся внимательно в то, что они говорят: Благословение и слава, и премудрость, и благодарение, и честь, и сила Богу нашему во веки веков. Аминь. И все это выше было сказано теми же самыми ангелами, чтобы быть отданным Агнцу, Чей голос столь велик: Достоин Агнец закланный принять силу, и богатство, и премудрость, и силу, и славу, и благословение: все это они тотчас воздали Богу, сказав: Сидящему на престоле и Агнцу благословение и честь, и слава и держава во веки веков. Знай тех, кто снова воздал то же под именем единого Бога, потому что они поклонились Богу, говоря: аминь. Благословение и слава, и премудрость, и благодарение, и честь, и сила, и крепость Богу нашему во веки веков. Аминь " . Обрати внимание на эти три места, и ты увидишь, что истина нашей веры укрепляется ангельской преданностью. Ибо сказано, что первая честь, и слава, и благословение, и сила воздаются всеми Ангелами Агнцу, то есть Сыну; тогда как даются вместе благословение, честь и сила Сидящему на престоле и Агнцу: ибо что они значат без Отца и Сына? После этого единому Богу даются благословение и слава, и премудрость, и благодарение, и честь, и сила, которые возданы Сидящему на престоле, и Агнцу, то есть Отцу и Сыну. Итак, признай, что слава должна быть воздана Сыну, и что одна слава должна быть воздана Отцу и Сыну вместе, и что наш Бог один Отец и Сын. Ибо это постоянно воспевает свободный вышний Иерусалим, который есть наша мать (Гал. 4, 26): часть которого, трудящаяся в скитаниях по миру сему, поэтому склоняется к этому восхитительному лику Его и к сладкому общению на прямом пути; потому что она подражает той матери не только в добрых делах, но и в этих похвалах. |
| Диакон Просите и молитесь, чтобы Господь помиловал нас и пощадил нас, и принял молитву и моление, которое бывает за нас от святых Его, чтобы, всегда оказывая благоволение к нам, Он сделал нас достойными принятия и причащения благословенного Таинства и отпустил нам грехи наши. И скажет весь народ трижды: Господи, помилуй. Священник Чтобы нам проводить этот святой день и все дни жизни нашей в мире со страхом Твоим; всякую зависть, всякое лукавство и всякое действие сатаны, всякое ухищрение нечестивых людей и нападение врага тайное и явное удали и отгони от меня и от этого народа Твоего и от этого святого места Твоего; а что добро и прекрасно, то даруй нам повелением Твоим; ибо Ты даровал нам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражию (см. Лк. 10, 19 ). И не введи нас, Господи, в искушение, но избавь и отведи нас от всякого зла, благодатью, милосердием и человеколюбием Единородного Твоего Сына, Господа Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа, через Которого (и) с Которым и со Святым Твоим Духом Тебе приличествует слава и держава, ныне, и всегда, и во веки веков. Аминь. Молитва о принесших дары Еще помолимся всемогущему Богу, Отцу Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, о тех, которые принесли дары в Единой, Соборной, Святой Церкви, приношения, начатки, десятки в благодарность и для поминания, много или мало, явно или тайно, равно и о тех, которые хотели принести, но не могли; да будет принято обещание и желание всех на небе духовном, и да ниспошлет благодать благословения на всякое дело Господь Бог наш, Которому принадлежит держава. Диакон Молитесь о тех, которые принесли дары. Священник Господи Боже всемогущий, просим и молим Тебя о тех, которые принесли дары к Святой, Единой и Соборной Церкви, много или мало, явно или тайно, и о тех, которые хотели (принести), но не могли; да будет принято обещание и желание всех; даруй им награду, и да подастся им сугубое благословение от Тебя через Единородного Сына Твоего, через Которого и с Которым и со Святым Духом Тебе слава и держава, ныне, и всегда, и во веки веков. Аминь. |
| На основании апостольских видений мы можем составить себе такое представление о литургии, современной ап.Иоанну. При тайнодействии первенствовал предстоятель: апостол или епископ и занимал трон, стоявший в передней стороне алтаря. С той и другой стороны сидели старцы — пресвитеры. Перед троном епископа стоял престол жертвенный. Пресвитеры в белых одеждах падают пред престолом и возносят хвалу и благодарение Богу. На престоле, как бы в деснице невидимого Сидящего на нем, Евангелие, читаемое верным от лица Агнца, Который открывает и читает книгу будущих судеб Церкви, запечатленную семью печатями . Посреди престола и старцев под видом хлеба и чаши — Тело и Кровь закланного Агнца. Семь рогов и семь очей Агнца, означающих семь духов Божиих, семь таинств, сообщаемых Духом Святым, но не иначе как в силу жертвы Агнца. Под престолом души убиенных за Слово Божие — гробы мучеников, на которых первые христиане совершали Евхаристию. Литургическое значение видений признает, как мы уже заметили, Августи; представленное нами объяснение допускает Бингам; такое же объяснение дает им архиепископ Филарет. Литургический характер Апокалипсиса представится нам еще яснее, если мы обратим внимание на рассеянные по всей книге и иногда не раз повторяемые формулы приветствий, доксологий, целых молитв и гимнов. Святой писатель начинает книгу апостольски-литургическим приветствием: «Благодать вам и мир», — и затем прибавляет: «Ему, возлюбившему нас и омывшему нас от грехов наших Кровию Своею и соделавшему нас царями и священниками Богу и Отцу Своему, слава и держава во веки веков, аминь» (Апок. 1:4—6). Эта доксологическая формула часто повторяется и варьируется. «Седящему на престоле и Агнцу благословение и честь и слава и держава, во веки веков» (Апок. 5:13). Иногда прибавляется «аллилуйя». «Аллилуйя: спасение и слава, и честь, и сила Господу нашему» (Апок. 19:1). Утвердительная формула «аминь» употребляется иногда в начале и конце доксологий. «Аминь, благословение и слава и премудрость и благодарение и честь и сила и крепость Богу нашему, во веки веков. Аминь» (Апок. 7:12); иногда с прибавкой впереди: «ей, аминь» (Апок. 1:7, 22:20) или «аллилуйя» в конце (Апок. 19:4). |
| На престоле, как бы в деснице невидимого Сидящего на нем, Евангелие, читаемое верным от лица Агнца, Который открывает и читает книгу будущих судеб Церкви, запечатленную семью печатями. Посреди престола и старцев под видом хлеба и чаши – Тело и Кровь закланного Агнца. Семь рогов и семь очей Агнца, означающих семь духов Божиих, семь таинств, сообщаемых Духом Святым, но не иначе как в силу жертвы Агнца. Под престолом души убиенных за Слово Божие – гробы мучеников, на которых первые христиане совершали Евхаристию. Литургическое значение видений признает, как мы уже заметили, Августи; представленное нами объяснение допускает Бингам; такое же объяснение дает им архиепископ Филарет. Литургический характер Апокалипсиса представится нам еще яснее, если мы обратим внимание на рассеянные по всей книге и иногда не раз повторяемые формулы приветствий, доксологий, целых молитв и гимнов. Святой писатель начинает книгу апостольски-литургическим приветствием: «Благодать вам и мир», – и затем прибавляет: «Ему, возлюбившему нас и омывшему нас от грехов наших Кровию Своею и соделавшему нас царями и священниками Богу и Отцу Своему, слава и держава во веки веков, аминь» ( Апок. 1:4–6 ). Эта доксологическая формула часто повторяется и варьируется. «Седящему на престоле и Агнцу благословение и честь и слава и держава, во веки веков» ( Апок. 5:13 ). Иногда прибавляется «аллилуйя». «Аллилуйя: спасение и слава, и честь, и сила Господу нашему» ( Апок. 19:1 ). Утвердительная формула «аминь» употребляется иногда в начале и конце доксологий. «Аминь, благословение и слава и премудрость и благодарение и честь и сила и крепость Богу нашему, во веки веков. Аминь» ( Апок. 7:12 ); иногда с прибавкой впереди: «ей, аминь» ( Апок. 1:7, 22:20 ) или «аллилуйя» в конце ( Апок. 19:4 ). Небожители призывают к прославлению Бога песнею: «Хвалите Бога нашего, все рабы Его и боящиеся Его, малые и великие». Славословие: «Свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель, Который был, есть и грядет» ( Апок. 4:8 ), – важно для нас не только тем, что оно влагается в уста херувимов, но и положением, какое занимает оно в небесном тайнодействии в ряду других песней. |
| Плоть и Кровь Христа, по обетованию и в силу наития и действия Святого Духа, призываемого Церковью, вкушают верующие под видом хлеба и вина. Телу и Крови Христовой поклоняются они как Самому закланному Агнцу, явившемуся на Небесном престоле (5:6). Само наименование части богослужебной просфоры, предназначенной для таинства Евхаристии, Агнцем, и акт изъятия и перенесения Его на престол, есть не что иное, как символическое представление апокалипсического Агнца. Ряд молитв и песней, в которых возносится хвала и благодарение Богу, есть своего рода воплощение и фактическое исповедание Церковью тех молитвенных песней, какие тайновидцем влагаются в уста ангелам, животным, старцам и всему живущему на небе и земле. Все это символизируется под образом гуслей и золотых чаш, полных фимиама (5:8). Песнопения современной Литургии, включенные в состав евхаристического канона: “Достойно и праведно есть поклонятися Отцу и Сыну и Святому Духу”, “Тебе поем, Тебе благодарим, Господи” свой первообраз имеют, по-видимому, в песнях и восклицаниях Апокалипсиса (главы 4,5,7). Наконец возгласы в современном богослужении и Литургии: “Яко твое есть царство, сила и слава”, “Яко подобает тебе всякая слава, честь и поклонение”, “Благословенно царство Отца и Сына и Святого Духа” — живо напоминают подобные им доксологии Апокалипсиса. Так, апостол Иоанн, начинает книгу апостольски-литургическим приветствием “благодать вам и мир”, прибавляя затем: “Ему, возлюбившему нас и омывшему нас от грехов наших Кровию Своею и соделавшему нас царями и священниками Богу и Отцу Своему, слава и держава во веки веков, аминь”. (1:4–6) Подобным образом и заканчивается Откровение: “Благодать Господа нашего Иисуса Христа со всеми вами. Аминь” (22:21). Такого рода доксологическая формула часто повторяется и варьируется. “Сидящему на престоле и Агнцу благословение и честь, и слава и держава во веки веков” (5:13). Иногда прибавляется восклицание “аллилуия”, которое по Апокалипсису является небесной песнью вечности. “Аллилуия! спасение и слава, и честь и сила Господу нашему” (19:1). “И вторично сказали: аллилуия!” (19:3). Утвердительная формула “аминь”, употребляется иногда в начале и конце доксологии. “Аминь! благословение и слава, и премудрость и благодарение, и честь и сила и крепость Богу нашему во веки веков! Аминь” (7:12); иногда с прибавкой впереди ” ей, аминь” (1:7) или ” аминь! аллилуия!” (19:4) — это единственные еврейские выражения, которые не были переведены, и остались в тех звуках, в которых они были преподаны Богом. От них “веет, поэтому духом глоссолалической таинственности”. 17 |
|
|
