| 83 Там же. С.98.Здесь мы осмелимся предположить, что отнюдь не много молодых православных христиан хотели бы оказаться в буддийском монастыре (Шаолинь здесь не в счёт) до своего прихода в Церковь . Настолько не много, что возникает подозрение – не говорит ли здесь о. Серафим о самом себе? Это даже не подозрение, а вполне реальное предположение: Генон вёл Роуза скорее на Шасту, но благодать, осенившая его в православном соборе Сан-Франциско, привела его в Платину. 85 Судя по цитированному выше тексту о. Дамаскина («Он говорил потом, что о многих грехах, которые он познал в этом аду, и упоминать-то страшно, ибо слово о грехе, выпущенное на волю, может снова воплотиться в грех». Цит. по: Дамаскин (Христенсен), иером. Не от мира сего. Жизнь и учение иеромонаха Серафима (Роуза) Платинского... С.59.), этот принцип о. Серафиму был известен, и относительно своих старых плотских грехов он его соблюдал. Относительно увлечений восточными религиями выдержать это правило оказалось ему, очевидно, не под силу. 87 В 13-й главе Откровения святого Апостола Иоанна Богослова, где описано воцарение антихриста и деятельность его лжепророка, мы не находим оснований считать культ антихриста «глубоким религиозным течением». Скорее этот культ будет похож на обожествление древних римских императоров, которым могли поклоняться из страха («и дано было ему вложить дух в образ зверя, чтобы образ зверя и говорил и действовал так, чтобы убиваем был всякий, кто не будет поклоняться образу зверя» ( Откр.13; 15 )), из животного чувства преклонения перед непреодолимой силой («и дивилась вся земля, следя за зверем, и поклонилась дракону, который дал власть зверю, и поклонилась зверю, говоря: кто подобен зверю сему? И кто может сразиться с ним?» ( Откр. 13; 3–4 )) и традиционного для плебса желания хлеба и зрелищ («никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это начертание, или имя зверя, или число имени его» ( Откр.13; 17 ); «и творит великие знамения, так что и огонь низводит с неба на землю перед людьми» ( Откр.13;13 )). |
| А положительная программа очень проста: «…в законе Господа воля его, и о законе Его размышляет он день и ночь! И будет он как дерево, посаженное при потоках вод, которое приносит плод свой во время свое и лист которого не вянет; и во всем, что он ни делает, успеет» ( Пс 1:2–3 ). Такое дерево никуда не торопится, ни о чем не беспокоится – оно растет при непересыхающем источнике, радуясь жизни и принося добрые плоды. Всё у него получается как бы само собой, а точнее – по благодати Божией, которая и сравнивается здесь с «потоками вод». Следующий псалом, говорит еще проще: «блаженны все, уповающие на Него» (2:12). Вообще, в Псалтири говорится о блаженстве больше, чем во всех остальных ветхозаветных книгах, вместе взятых – если внимательно прочитать ее, всё самое главное станет ясно. Значит ли это, что библейское блаженство подобно буддийскому пониманию нирваны, совершенного бездействия и безмыслия? Вовсе нет; вслушаемся еще раз в эти слова: «во всем, что он ни делает, успеет». Они предполагают активное действие, и если мы посмотрим на жизнь людей, подходящих под определение Псалтири, мы увидим, что они вовсе не были бездеятельны. Цари Давид и Соломон, например, прожили удивительную, насыщенную самыми разными событиями жизнь, притом жизнь не безгрешную. Человеку свойственно грешить, но «блажен, кому отпущены беззакония и чьи грехи покрыты» ( Пс 31:1 ). Главное, что определяло жизнь этих царей – преданность и доверие Богу, стремление искать Его волю во всех событиях окружающей жизни. Именно об этом и говорит нам первое упоминание о блаженстве во всей Библии: «Блажен ты, Израиль! кто подобен тебе, народ, хранимый Господом, Который есть щит, охраняющий тебя, и меч славы твоей?» ( Втор 33:29 ). Судьба такого человека или такого народа определяется не прихотью случая, не его собственным расчетом, а волей Божией об этих людях. Если им не хватит собственных сил, умений, или, говоря обыденным языком, везения – всегда есть, Кому придти им на помощь. Та же Псалтирь говорит об этом так: «Блаженны непорочные в пути, ходящие в законе Господнем. Блаженны хранящие откровения Его, всем сердцем ищущие Его» (119:1–2). Сытая и долгая жизнь в окружении многочисленной семьи тут, с одной стороны, подразумевается, а с другой – дело совсем не в ней. Общение с Богом – ценность более высокого порядка, а «остальное приложится вам», как говорил об этом Христос. И кто блажен? |
| Большинство предсказателей предлагают “спасительные рецепты”, которые все больше подчиняют жизнь человека “князю мира сего”. Пропаганда оккультного, теософского, рерихианского, йогического, даосского, буддийского, тантристского и многих других мировоззрений отторгает человека от Бога. Особая опасность грозит современному человеку от проявления неоязычества: знахарей, экстрасенсов, биоэнергетиков, йогов, цигунистов и явных колдунов. Между знахарством, магией, экстросенсорикой и колдовством по сути нет разницы. Во всех этих случаях “целитель” призывает и использует силу, которую, как он считает, можно получить от звезд и духов, деревьев, растений, камней и других окружающих нас предметов. На самом деле, все подобные “биоэнергетики” сами становятся игрушками в руках диавола. За некоторую силу и знание, которые он дает им, колдуны и знахари расплачиваются своими душами и душами тех, кого они очаровывают. Слово “очаровывают” не случайно. Такие врачи обычно очень обаятельны. Они притягивают к себе людей, в буквальном смысле слова зачаровывают. В то же время не нужно путать знахарство с гомеопатией и с использованием народными лекарями полезных свойств растенияй и минералов, с лечением массажем и гимнастикой, которые могут предотвратить многие недуги. В любом случае необходимо быть предельно осторожным и перед посещением “народного целителя” побольше узнать о нем, разобраться в истоках его “лечебного искусства”. Даже использование “врачевателем” молитв, креста и наличие в его доме икон не могут служить гарантией того, что перед вами подлинный врач, а не шарлатан, или, что еще хуже, — сатанист. Конечно, всегда лучше посоветоваться со своим духовником о намерении посетить такого “целителя”. Вспомните слова Спасителя: Многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили? И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие. ( Мф.7:22-23 ). |
| В античные времена само по себе хождение по воде или летание по воздуху представлялось вполне возможным. Само по себе разделение феноменов на естественные и сверхъестественные появилось много позже. Ведь в Священном Писании мы еще ни разу не увидим даже слова такого «сверхъестественное». Употреблялось другое слово – «чудо», то есть нечто необычное, удивительное, то, чему люди удивлялись, чудились. Что же касается летания по воздуху или хождения по воде, что с нами происходит только во сне, то древние, конечно, видели в этом чудо, но отнюдь не сомневались в возможности таких явлений. Об этом мы читаем у Лукиана Самосатского, который сатирически описывает такие полеты и хождения 21 . Об этом мы читаем во множестве буддийских сказаний. 22 Слушатели и читатели I века даже не задавались вопросом о возможности или невозможности хождения по воде. Они задавались другим вопросом: Что все это означает? И ответ они находили в Священном Писании . Когда они слышали, что Иисус «около четвертой стражи ночи подошел к ним» ( Мк.6:48 ) («четвертая стража ночи» – это время с 3 до 6 часов утра), то они вспоминали, что Бог приходит на помощь всегда перед наступлением дня: «И в утреннюю стражу воззрел Господь на стан Египтян из столпа огненного и облачного и привел в замешательство стан Египтян» ( Исх 14,24 ). А вот у пророка Исаии: «Шум народов многих! шумят они, как шумит море. Рев племен! они ревут, как ревут сильные воды... Но Он погрозил им и они далеко побежали, и были гонимы, как прах по горам от ветра и как пыль от вихря. Вечер – и вот ужас! Но прежде утра уже нет его» ( Ис 17,12–14 ). И когда говорится, что Иисус «подошел к ним, идя по морю» ( Мк.6:48 ), то при этих словах вспоминалось слово Иова: «Он один распростирает небеса и ходит по высотам моря как по суше» ( Иов 9,8 LXX). Или вот, когда сказано, что Он «хотел миновать их», вспоминалось: «И сошел Господь в облаке, и остановился там близ Моисея, и провозгласил имя Яхве. И прошел Господь мимо него и возгласил: Господь, Господь, Бог человеколюбивый и милосердый...» ( Исх 34,5–6 ).Что касается слов «это Я, не бойтесь», то они говорят сами за себя. |
| В раю человек постоянно и бесконечно приближается к Богу и никогда не достигнет конца, потому что Бог неисчерпаем. Но разве это не мучение - вечно стремиться и никогда не достигать? Не лучше ли тогда предпочесть буддийское погашение сознания, растворение личности в некоем ничто (нирване), прекращение стремления к чему-либо? Нет, не лучше. Во-первых, потому, что эти буддийские идеалы не соответствуют реальности. Такое состояние ничем не лучше самоубийства, только это - узаконенное самоубийство. Самоубийца тоже хочет прекратить свое существование. Разница лишь в том, что буддист якобы достигает прекращения существования путем аскетического подвига, после многих " перерождений " . Во-вторых, даже самая первая, нижайшая ступень, на которую восходит спасенный в Царстве Небесном, есть блаженство: блаженство величайшее, неизреченное, ни с чем на земле не сравнимое - жизнь невечерняя, неувядающая духовная юность, исполненная благодатного сияния. Но это только самая низшая ступень. Человек уже блажен, и это блаженство начинает увеличиваться и непрестанно возрастать из силы в силу. Не стоит представлять блаженство в пошлой плоскости мусульманского рая с его чувственно-плотскими наслаждениями. В Царстве Небесном блаженство прежде всего духовное, ибо оно - от духовного источника, от Бога. А вот еще об одной заповеди Блаженства. Святой Дух открыл нам заповедь Блаженства, наиболее относящуюся к инокам, в безмолвии оплакивающим своего внутреннего человека, своего мертвеца, инокам, умершим для мира еще прежде смерти тела. Этим избранникам Божиим обещано блаженство в Господе. Возвещена была сия заповедь через святого апостола Иоанна Богослова, который так говорит: " И услышал я голос с неба, говорящий мне: напиши: отныне блаженны мертвые, умирающие в Господе; ей, говорит Дух, они успокоятся от трудов своих, и дела их идут вслед за ними " (Откр. 14, 13). Многие труды и подвиги положили многие и... не достигли бесстрастия, и не достигли святости, не пережили умиления. А иные, хотя и кратко, но познали бесстрастие, и святость, и умиление. Не за подвиги, не за труды были преподаны им эти дары Духа Святаго. За что же? Бог знает... Их касался луч Света Божественного так нечаянно, не обязательно в храме или келье, но иногда в странном месте в неожиданное время: в пути, на улице, на работе. Где бы ни случилось сие - сразу же сердце таяло от умиления и трепетало радостно, как бы в присутствии жениха, и душа умирала, не умирая, как лань, пронзенная желанной стрелой Божественной благодати. |
| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 Обсуждение Изменить Версии Путин пообещал помощь всех уровней власти в решении проблем российских буддистов 11.04.2013 Президент Владимир Путин пообещал стопроцентную поддержку российским буддистам . Во время беседы с ламами буддийской традиционной сангхи России глава государства поблагодарил за приглашение посетить Иволгинский дацан. " Буддизм играет в России заметную роль. Вы помогаете людям и в горе, и в радости. Это было во все времена. Хорошо известно, как буддисты помогали во время первой и второй мировых войн " , - отметил президент. В.Путин констатировал, что в годы СССР буддисты пострадали так же, как и верующие других религий, но при этом всегда оставались с народом. " Я посмотрел сегодня ваши главные святыни, вы к ним очень бережно относитесь, восстанавливаете " , - сказал он. Президент назвал буддизм " добрым, гуманистичным учением, основанным на любви друг к другу, на любви к собственной стране " . " У нас добрые отношения, и я хочу подчеркнуть: и я, и правительство, и региональные власти всегда в вашем распоряжении и готовы оказать поддержку " , - отметил В.Путин. В свою очередь глава Буддийской традиционной сангхи Дамба Аюшеев поблагодарил президента за визит, назвав его неслучайным. " С буддийской точки зрения, случайностей не бывает. Вы всегда для нас будете в истории " , - сказал он. Д.Аюшеев рассказал президенту, как буддисты получают образование, и обозначил ряд проблем в данной области. Так, по его словам, буддийские университеты сталкиваются с тем, что у них нет госаккредитации, а студентов забирают в армию. " А если сделать так, как предлагают в Москве руководители некоторых вузов, - в ходе учебы призывать студентов на несколько месяцев? " - предложил В.Путин. " Это для нас более приемлемо " , - сказал Д.Аюшеев. " Поддержка будет стопроцентная. Нужно конкретно обсудить, чем мы можем вам помочь " , - подчеркнул глава государства. |
| Для христианина обязательно то настроение, которое при известных условиях может выразиться в указанных действиях; эти последние служат только, так сказать, наглядным примером к учению, а не его содержанием. Точно то же следует сказать и о крестоношении. Господу, конечно, не нужны наши страдания, а нужно то настроение, которое делает для нас не только безразличным, но и радостным страдать за Христа, - нужно то самоненавидение, которое является прямым следствием и выражением любви к Богу. " Даждь ми, сыне, твое сердце " , - говорит Премудрый (Притч.23,26). Между тем, делание из-за награды сердца-то именно и не дает, сердце-то именно принадлежит по-прежнему человеку, а не Богу. " Если делаете добро тем, которые вам делают добро, какая вам за то благодарность? ибо и грешники то же делают. И если взаймы даете тем, от которых надеетесь получить обратно, какая вам за то благодарность? ибо и грешники дают взаймы грешникам, чтобы получить обратно столько же " (Лк.6,33-34). Опять, Господь не о должниках наших печется, а хочет этим примером научить нас самоотвержению ради нашего Небесного Отца. " И будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего; ибо Он благ и к неблагодарным и злым " (ст.35). Если же мы любим Христа и следуем за Ним только потому, что " ели хлеб и насытились " (Ин.6,26), - если мы делаем добро только потому, что от Бога ожидаем большего вознаграждения, то чем наше доброделание отличается от языческого? Ведь, и язычники, ожидая награды, могут делать добрые дела - совершают даже такие подвиги, пред которыми нельзя не остановиться в изумлении? Таковы, например, факиры, буддийские подвижники, некоторые дервиши и т.п. Все они, всякий по своему, ожидают себе награды или выгоды за гробом - и ради нее удручают свое тело, переносят обиды, отказываются от удобств и почестей мирской жизни и пр. Все отличие нашего доброделания от языческого будет состоять в том, что мы ожидаем себе награды от истинного Бога, тогда как буддисты, факиры и пр. гоняются за призраками; но в существе своем, с точки зрения настроения, мы от них нисколько не будем отличаться: мы будем такими же, как они, себялюбцами Нет, истинный последователь Христа " не делает греха " не из-за страха наказания и не по желанию награды, а потому, " что семя Божие пребывает в нем " (Ин.3,9). |
| Жить значит причинять кому-нибудь смерть. «Мы делаем нашу жизнь из чужих смертей» – «facciamo la nostra vita delle altri morte», – говорит Леонардо да Винчи. Предел любви – предел самой жизни, конец мира. И мир идет к этому концу. «Добродетель несовместима с бифштексом», – вот закон, такой же рабский и плотский, как тот, который повелевал умилостивлять ревнующего, пожирающего Бога кровавыми жертвами. «Не жертвы хочу, а милости», то есть милосердия, говорит Господь у истинного первого Предтечи Христова – пророка Исаии. Бог не требует жертвы, а только хочет милости. Это – уже не закон, а свобода. Если когда-нибудь люди перестанут вкушать от убоины, то не потому, что так должно, а лишь потому, что так хочется , к этому вольно и неудержимо влечется сердце; не потому, что таков закон, а потому, что такова свобода. И мир идет к этой свободе – к этому концу. Нет, из безмерной буддийской жалости Л. Толстого ко всякой «Божьей твари» вытекает не какое-либо нравственное действие, не какой-либо кажущийся новым, а в сущности ветхий завет, не какой-либо внешний, связывающий долг и закон (в роде «четырех упряжек» или «неделания», или «воздержания от убоины», или неупотребления табака), а только действительно новое, глубочайшее, трагическое и религиозное созерцание . «Когда же я начался?» – говорит он в отрывке «Первые воспоминания». – «Когда начал жить? Разве я не жил тогда, когда учился смотреть, слушать, понимать, говорить, когда спал, сосал и целовал грудь, и смеялся, и радовал мою мать? Я жил и блаженно жил. Разве не тогда я приобретал все то, чем я теперь живу, и приобретал так много, так быстро, что всю остальную жизнь я не приобретал и одной сотой того? От пятилетнего ребенка до меня только шаг. От новорожденного до пятилетнего страшное расстояние. От зародыша до новорожденного пучина. А от несуществования до зародыша уже не пучина, а непостижимость». Эта-то «непостижимость», эта ночная, нижняя бездна, дочеловеческая «пучина» всего живого, животного и растительного («Посмотрите на полевые лилии, как они растут») всегда и влекла, и притягивала к себе Л. Толстого. Так глубоко, так бесстрашно, как еще никто никогда, заглянул он в эту бездну, в эту последнюю тайну Плоти и Крови. Тайна, таинство Плоти и Крови. Когда Господь открыл ее ученикам Своим, она ужаснула их и соблазнила: «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день, ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Меня жить будет Мною». «Какие странные слова! Кто может это слушать? Не Иисус ли это, сын Иосифов, которого отца и мать мы знаем? Как он может дать нам есть Плоть Свою?» «И с этого времени многие из учеников Его отошли от Него и уже не ходили с Ним». Но тот, кто больше всех был поражен «странными словами», остался с Ним. «Не двенадцать ли вас избрал Я? Но один из вас – диавол». – Это говорил Он об Иуде Симонове Искариоте, ибо сей хотел предать Его, будучи один из двенадцати. |
| Зло ипостазируется в падшем ангеле, отделившемся от Бога. «И видел Я сатану спадшего с неба, как молния!» говорит Спаситель. «Как ты пал с неба, Денница, сын зари? А говорил в сердце своем: взойду на небо выше звезд Божиих, вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов на краю севера. Взойду на высоты облачные. Буду подобен Всевышнему! Но ты низвержен во ад, в глубины преисподней» (Пророк Исайя). Как созвучны с этим самопревозношением «падшего херувима», по слову Господню «древнего зла», слова йога суами Абехаданды: «я есмь уже ни ненависть, ни любовь; я не имею ни добродетели, ни порока; я абсолютная сущность, я вечность, я – божество, я – всемогущий, я абсолютное знание и свобода, я – Он». 7 Здесь, как мы видим, человек отождествляется с Божеством, которое по индуизму есть безличное мировое Начало: «Личность гуру (учителя) составляет одно с Безличным», говорит Ашокананда, и «вся могущественная космическая энергия заключается в нас самих». Если в христианстве личность, возникнув из небытия, возрастая и совершенствуясь, может развиваться до бесконечности, то в индуизме, наоборот, вначале возвеличившись до отождествления с Божеством, но Божеством безличным, фатально обречена на исчезновение. «Наша индивидуальность угасает по мере роста нашей религиозности» (Ашокананда). Грех, эта болезнь души, если он не преодолен, ведет ее к гибели, непреодоленный же в метафизике индуизма, этот грех влечет всю его философскую систему к полному уничтожению личности. Евангелие открывает нам, что совершенство – в полноте любви. По учению Будды совершенство в полноте знания, которое заключается в усмотрении, что всякое бытие не субстанционально, что оно существует только в связи с потоком сознания и должно быть уничтожено радикально путем самоуничтожения личности. По буддизму знание постигает ничтожность всего сущего, и вся его аскеза направлена к освобождению от влечения к бытию постепенным угашением всех проявлений духа. Все усилия буддийского мудреца в его «полуфилософской, полумистической работе» направлены не «к величайшей Реальности, к абсолютному Бытию – Богу, а к уменьшению интенсивности бытия, к слиянию саморазлагающегося и искусственно разлагаемого живущего существа с абсолютным небытием – нирваной. |
| Значит ли это, что библейское блаженство подобно буддийскому пониманию нирваны, совершенного бездействия и безмыслия? Вовсе нет; вслушаемся еще раз в эти слова: «во всем, что он ни делает, успеет». Они предполагают активное действие, и, если мы посмотрим на жизнь людей, подходящих под определение Псалтири, мы увидим, что они вовсе не были бездеятельны. Цари Давид и Соломон, например, прожили насыщенную самыми разными событиями жизнь, притом жизнь не безгрешную. Человеку свойственно грешить, но «блажен, кому отпущены беззакония и чьи грехи покрыты» (Пс. 31: 1). Главное, что определяло жизнь этих царей — преданность и доверие Богу, стремление искать Его волю во всех событиях окружающей жизни. Именно об этом и говорит нам первое упоминание о блаженстве во всей Библии: «Блажен ты, Израиль! кто подобен тебе, народ, хранимый Господом, Который есть щит, охраняющий тебя, и меч славы твоей?» (Втор. 33: 29). Судьба такого человека или такого народа определяется не прихотью случая, не его собственным расчетом, а волей Божией об этих людях. Если им самим не хватит сил, умений или, говоря обыденным языком, везения — всегда есть Кому прийти на помощь. Та же Псалтирь говорит об этом так: «Блаженны непорочные в пути, ходящие в законе Господнем. Блаженны хранящие откровения Его, всем сердцем ищущие Его» (118: 1-2). Сытая и долгая жизнь в окружении многочисленной семьи тут, с одной стороны, подразумевается, а с другой — дело совсем не в ней, как подсказывает нам та же книга Иова. Общение с Богом — ценность более высокого порядка, а «остальное приложится вам», как говорил об этом Христос. Евангельский парадокс Слово «блажен» — первое в евангельской проповеди, но оно скорее шокирует, чем успокаивает нас: «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное. Блаженны плачущие, ибо они утешатся» (Мф. 5: 3-4). Это звучит парадоксально: Христос называет блаженными тех, кто с точки зрения обыденной логики совсем на них не похож. Что же хорошего в нищете, пусть даже она обусловлена духовными причинами, и уж точно не назовешь счастливым того, кто плачет. |
|
|
