| Скачать epub pdf Воспоминания о митрополите Киевском Арсение (Москвине) Ко дню памяти одного из выдающихся иерархов XIX столетия, церковного писателя, сектоведа, библеиста, митрополита Арсения (Москвина) (1795– 28 апреля/11 мая 1876) мы впервые переиздаём воспоминания о нём православного мыслителя, церковного историка, публициста, писателя, журналиста, издателя, поэта, искусствоведа, церковного композитора и дирижера В.И. Аскоченского (1813–1879), который жил в Киеве в течение около двух десятилетий. Митрополит Арсений (Москвин Федор Павлович) родился в семье диакона села Воронья Костромской губернии, обучался в Костромской семинарии и С.-Петербургской духовной академии, в 1821 г. был пострижен в монашество, в 1823 г. кончил курс со степенью магистра и определен бакалавром богословских наук при той же академии. С 1825 г. последовательно состоял ректором духовных семинарий: Могилевской, Орловской, Рязанской и Тверской. В 1826 г. произведен в сан архимандрита, в 1832 г. рукоположен во епископа Тамбовского, в 1841 г. назначен архиепископом Подольским, в 1848 г. – архиепископом Варшавским и управляющим Волынской епархией и Почаевской Успенской лавры священноархимандритом, в 1860 г. назначен митрополитом Киевским и Галицким. С 1862 г. ежегодно вызывался на зимние месяцы в С.-Петербург для присутствования в Св. Синоде, в 1866 г. назначен председателем комиссии по вопросу о преобразовании духовно-учебных заведений. Погребен в Киеве в Крестовоздвиженской церкви ближних пещер. Митрополит Арсений был почетным членом духовных академий: Киевской и Московской, университетов: С.-Петербургского, Киевского и Московского, Медико-хирургической академии, Имп. Публичной библиотеки в С.-Петербурге, Археологического общества и др., а также покровителем Церковно-археологического общества при Киевской духовной академии. Публикацию (приближенную к современной орфографии) специально для Русской Народной Линии (по изданию: Аскоченский В.И. Мои воспоминания о преосвящ. Арсение, митрополите Киевском//Домашняя беседа.– 1876.– Вып. 23.– С.613–623) подготовил профессор А. Д. Каплин. Постраничные сноски автора заменены концевыми. Название и примечания в квадратных скобках – составителя. |
| Скачать epub pdf Содержание «Я не столько археолог и музеист, сколько историк-археограф и архивист…» 1. Из отчета И. М. Покровского о командировке в г. Чистополь, в Чистопольский и Лаишевский уезды для осмотра, ревизии архивов, принятия мер к охране архивных фондов и наблюдения за вырезкой чистой бумаги и за исполнением учреждениями декретов Совнаркома по архивной части 2. Из отчета Казанского губернского архивного фонда о его деятельности 3. Из письма И. М. Покровского заместителю наркома просвещения М. Н. Покровскому Иван Михайлович Покровский (1865 – 1941), доктор церковной истории, ординарный профессор кафедры истории Русской Церкви Казанской духовной академии. Сначала – краткие биографические данные. Родился 17 января 1865 года в селе Колударове Моршанского уезда Тамбовской губернии в семье священника. В 1880 году окончил II Тамбовское духовное училище по II разряду. В 1886 году – Тамбовскую духовную семинарию по I разряду. Служил псаломщиком в церкви Липецка, затем надзирателем в Тамбовском духовном училище. В 1891 году поступил в Казанскую духовную академию. В 1895 году окончил еесо степенью кандидата богословия. Оставлен профессорским стипендиатом по кафедре истории Русской Церкви. С 1896 года – исполняющий дела доцента этой кафедры. В 1898 году получил звание магистра за диссертацию «Русские епархии XVI-XIX в.в., Том I: XVI и XVII в.в» и утверждён в звании доцента. С 1905 по 1907 год – редактор журнала «Известия по Казанской епархии». Произведён в чин статского советника. В 1906 году И.М. Покровским составлена и издана Карта Казанской епархии. Составил исторические описания монастырей Казанской епархии: Седмиезерной пустыни, Свияжского Иоанно-Предтеченского. Был избран пожизненным действительным членом Владимирской губернской, Тамбовской, Нижегородской Ученых Архивной комиссий, Императорского Московского археологического института, Общества археологии, истории и этнографии при Императорском Казанском университете. Являлся одним из учредителей и членом церковного историко-археологического Общества Казанской епархии. |
| Глава III Путешествие по Заиорданью. Развалины Пеллы. Деревни Аджлун и Суф. Памятники Герасы, ее шесть христианских базилик. Сальт. Пещеры и здания Арак эль-Эмира. Общий характер древнего Раббат-Аммона или Филадельфии и значение его отдельных зданий. Дворец Эль-Казра, система и орнаментальные детали его декорации по отношению к сассанидскому периоду искусства и образованию арабского стиля. Стоянка экспедиции в Иерихоне и археологические разведки на месте, принадлежащем Имп. Правосл. Палестинскому Обществу Мы вышли из Тибне на Пеллу, направляясь сначала все вниз по уади Гаммам, по замечательно отлогому спуску одного и того же ущелья, пока не дошли до источников этого ущелья, необыкновенно обильных, но нерасчищенных и пропадающих у истока в песках. Отсюда мы поднялись налево на гору, направляясь прямо на юг и скоро увидели деревню Абу-Дейр (которая на английской карте Комиссии Палестинского Общества показана в масштабе на 7–8 верст, расстояния от уади, тогда как, в действительности нет и половины). Затем мы перешли, держась на юг, три ущелья и достигли большой деревни, которую нам назвали Джюферель – на той же английской карте ее нет, но она есть на старых немецких картах – господствующей над равниною. Отсюда, с верхних террасс, открывается панорама всей северной Палестины (см. фот. 450–453), от Тивериады до пределов Иудеи. Спуск, весьма продолжительный, рядом перевалов через холмы и ущелья, по местности, заросшей только кустарником, привел наконец по ту сторону гор, на отлоге склоны к Иорданской долине. Мы пришли к красивому натуральному мосту из проточенных в виде арки скал над серным источником, бьющим из-под гор и составившим целебную славу городка в богатой некогда и высококультурной местности, излюбленном курорте времен Селевкидов, по традициям которых и городок получил название Пеллы (по имени македонского города). Для нас любопытная эпоха Пеллы начиналась с 68 года по Р. X., когда сюда ушли из Иерусалима первые христиане, теснимые восставшими иудеями и не желавшие примкнуть к их национальной обороне. В те времена Пелла должна была быть значительным и в известном смысле международным пунктом, где римские ветераны, греческие торговцы жили рядом с сирийцами. И потому мы ожидали найти по крайней мере значительные развалины и уже совершенно не ожидали в Сирии, после Гаурана, увидеть картину подобной пустоты, зрелище города, почти исчезнувшего под илом от реки и распашкою холмов с лица земли. Если бы, наконец, в этом месте, где мы ожидали найти Пеллу, не было никаких развалин, мы могли бы считать, что ошиблись местом, что развалины настоящей Пеллы неизвестны и т. д., но никакого сомнения не было, так как здесь были все признаки древнего города и на лицо были развалины. Это были, во-первых, у ручья развалины храма: куча (фот. 454, кат. 307) камней, много упавших и полузатянутых илом и песком колонн, два, три куска орнаментированного карниза, одна хорошая и довольно сохранившаяся коринфская капитель IV–V века по Р. X. (фот. 456, кат. 309). |
| Д.В. Айналов § II. Крещальня, открытая Одесским Обществом в 1876 году. (Общий план 24) Раскопками 1876–77 гг. обнаружено существование крещальни на юг от базилики, открытой гр. А.С. Уваровым. Раскопки были продолжены в 1901 г 14 , при чем окончательно расследованы не только развалины самой крещальни, но и сооружений, примыкающих к ней по сторонам. Как видно по приложенному плану, изданному в Отчете за 1901 год и в 4-м выпуске Известий, на котором мы позволили себе изменить некоторый частности 15 (рис. 15), крещальня в замысле архитектора представляла четырехабсидное наподобие креста здание. Две боковые абсиды по размерам равны, восточные же абсида меньше западной, но глубже ее и равняется почти 2/3 круга. Здание в основе симметрично, но удаляется от формы равностороннего креста и приближается к типу креста с вытянутым нижним концом, место которого занимает продолговатый притвор. В первоначальном же плане были рассчитаны и четыре входа в крещальню. Из них у и ф 16 находятся по сторонам главного, а вход ш находится в западной нише. Лишь один вход ф расчищен, остальные два (у и ш) остались заложенными. Существование четырех ходов в крещальню доказывает, что здание выстроено было с расчетом представлять самостоятельное и независимое в архитектурном отношении целое. Пристройки, облепившие крещальню с юга, должны были возникнуть позже, так как при их появлении наглухо закрыть вход ф. Пристройка Е на севере крещальни также кажется более поздним добавлением, так как дверь у, ведущая в нее из крещальни, оказалась также заложенной. По плану, изданному Археологической Комиссией, эта пристройка является окруженной глухими стенами с единственным, но заложенным ходом в крещальню. План раскопок Одесского Общества 1876 года, однако, показывает существование на западе этой пристройки входа в нее с площади, что сходится с действительностью (рис. 17 а). На прилагаемой фотографии виден этот проход в современном полуразрушенном состоянии (рис. 18). На плане раскопок Одесского Общества за 1878, 1879 и 1880 гг. эта дверь также не показана. Взамен ее – ровная стена. |
| Д.В. Айналов § X. Юго-западная базилика (Общий план 15) В юго-западной части города, за чертой монастырских стен открыты в 1889 году развалины двух базилик, из которых одна малая возникла из развалин более древней большой базилики и оказалась расположенной на ее внутренних частях. А.Л. Бертье-Делагард упоминает торчавшую в этом месте из земли абсиду, издавна известную, о которой, однако, не сохранилось никаких указаний у более ранних очевидцев 78 . Местность, среди которой находятся описываемый развалины двух базилик, представляет неглубокую ложбину или складку, идущую на север, к морскому берегу, а открытые храмы являются ничтожным раскопанным островком среди пустыря, простирающегося от монастырских стен к северу, западу и югу. Такие же островки развалин представляют и два другие храма, открытые среди того же пустыря в непосредственной близости к монастырским стенам и описанные в следующем параграфе вместе с базиликой, раскопанной еще в 1827 году лейтенантом Крузе и пришедшей в окончательное запустение. В отчете Археологической комиссии за 1889 год не обнародовано важных подробностей раскопок двух интересующих нас базилик, а потому они заимствованы нами частью из рукописного отчета заведующего раскопками К.К. Костюшко-Валюжинича, частью из описания этих развалин, сделанного А.Л. Бертье-Делагардом и частью представляют личные наблюдения, сделанные на месте. Как и все описанный ранее развалины церквей, обе базилики – древняя и новая – входили в состав целого комплекса сооружений, которых связь с лежащими по сторонам развалинами еще не выяснена раскопками во всей полноте. На приложенном плане (рис. 59) раскопанного пространства, находящегося на восток от абсиды большой базилики, можно видеть, что с восточной стороны шла узкая улица или переулок, пересекший более древнюю стену, лежащую под новым наслоением жилых зданий и названную на чертеже «закрытым водопроводным каналом» Среди них оказалась небольшая усыпальница обычного в Херсонесе типа с одной абсидой и сводом, возведенным над нижним помещением 79 . Свод обрушился, но следы его ясно видны (рис. 60). Стены и абсида усыпальницы сложены из бута, иногда в елку, особенно в сводах. С юга, севера и запада связь базилики с близлежащими развалинами, несомненно, может быть выяснена раскопками, но пока этого не сделано, следует указать на то важное обстоятельство, что северная стена всего раскопанного комплекса средней частью своей легла на лучшую из найденных мозаик пола (с изображением павлина) более древнего сооружения, отрезавши левую ее треть. Отсюда само по себе ясно, что древнее сооружение с указанным мозаическим полом еще не обследовано и не может быть поставлено в ясную связь с самой базиликой (рис. 61). |
| М.А. Шангин Содержание От редакции Ф. И. Успенский. Движение народов из центральной Азии в Европу. Турки и Монголы 1. Турки 2. Монголы Статьи и исследования Б. Т. Горянов. Ф. И. Успенский и его значение в Византиноведении. (К столетию со дня рождения 1845 – 7 февраля – 1945 г.). Введение. 1. Русское византиноведение до Ф. И. Успенского Краткая биография Ф. И. Успенского Глава I. Вопрос о взаимоотношениях Византии и Славян в трудах Ф. И. Успенского Глава II. Работы Ф. И. Успенского по социально-экономической истории Византии Глава III. Исследование Ф. И. Успенского в области истории общественно-политической идеологии в Византии Глава IV. Ф. И. Успенский и русский Археологический институт в Константинополе Глава V. Ф. И. Успенский и Русско-Византийская комиссия Академии Наук СССР Глава VI. Методологические основы научного творчества Ф. И. Успенского Заключение Н. С. Лебедев. Научное рукописное наследство Академика Ф. И. Успенского А. Г. Готалов-Готлиб. Ф. И. Успенский как профессор и научный руководитель Я. А. Манандян. Когда и кем была составлена „Армянская География“, приписываемая Моисею Хоренскому Е. Э. Липшиц. Славянская община и её роль в формировании Византийского феодализма М. В. Левченко. Венеты и прасины в Византии в VVII вв. Н. В. Пигулевская. Византийская дипломатия и торговля шёлком в VVII вв. Приобретение шёлка у персов Производство шёлковых изделий в Византии Византия и торговые пути Кавказа Византия, эфиопы и химьяриты Византия и арабы Шелкопряд в Империи Средняя Азия в Византийской торговле шёлком Е.Ч. Скржинская. Генуэзцы в Константинополе в XIV в. М. А. Шангин. Письма Арефы – новый источник о политических событиях Византии 931934 гг. I. Избрание на Патриаршество Феофилакта (Время патриаршества 6. II. 93327. II. 956 г.) F. 112. Григорию Ефесскому Арефа Смиренный, Архиепископ Кесарии Каппадокийской Примечания II. События в Пелопоннесе в 934935 гг. F. 94. Απολογητικς. F. 94 Апологетик Примечания Краткие сообщения и заметки Б.Т. Горянов. Первая Гомилия Григория Паламы, как источник к истории восстания зилотов М. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла МИХАЙЛОВ Александр Васильевич (10.03.1859, С.-Петербург - 10.08.1927, Москва), славист, библеист. Окончил Холмскую гимназию (1880), историко-филологический фак-т Московского ун-та (1884), где специализировался под рук. Н. С. Тихонравова и входил в круг его ближайших учеников. В 1889-1892 гг. стажировался в Венском и Берлинском ун-тах, слушал лекции лучших славистов того времени, в числе которых был И. В. Ягич; изучал слав. рукописи в книгохранилищах Вены, Мюнхена, Парижа, Рима, Неаполя, Флоренции. В Венской королевской б-ке обнаружил серб. список «Учительного Евангелия» XIV в. По возвращении продолжал изучение библейских рукописей в древлехранилищах Москвы и С.-Петербурга. Целью этих занятий было выявление рукописного материала, необходимого для изучения текстологии кн. Бытие. В 1904 г. М. защитил магист. дис. «К вопросу о литературном наследии свв. Кирилла и Мефодия в глаголических хорватских миссалах и бревиариях», в 1913 г.- докт. дис. «Опыт изучения Книги Бытия. Паремийная редакция» и был назначен ординарным профессором С.-Петербургского ун-та. В 1895 г. М. читал лекции по рус. языку в Варшавском ун-те (с 1905 профессор). В 1911 г. занял кафедру истории рус. лит-ры. В 1914 г. вышел в отставку и поселился в Москве. Преподавал в Московском ун-те (1915-1922), Костромском (1920-1923) и Смоленском (1923-1924) педагогических ин-тах. С 1908 г. М. входил в состав Комиссии по изданию памятников древнерус. письменности, с 1914 г.- Московского археологического об-ва. Состоял членом диалектологической и словарной комиссий. В 1915 г. был удостоен Ломоносовской премии за кн. «Опыт изучения текста Книги Бытия». В 1922 г. был избран членом-корреспондентом АН. Скончался от приступа грудной жабы. Обращение к текстологии Свящ. Писания было связано с предпринятым М. исследованием библейских цитат в составе Толковой Палеи (К вопросу о тексте Книги Бытия прор. Моисея в Толковой палее. 1896), в ходе к-рого ученый столкнулся с тем, что текстология слав. |
| Н.Ф. Катанов Несколько слов о распространении христианства в Персии Месопотамии Средней Азии Монголии и Китае Источник Речь, предназначенная для произнесения на торжественном годичном собрании Императорской Казанской Духовной Академии 8-го ноября 1916 года ординарным профессором H. В. Катановым Из Палестины христианство распространилось на юг, восток и север. Известно, что оно было в Абессинии, Аравии, Сирии, Персии, Месопотамии, Армении, Афганистане, Индии, Тибете, Туркестане, Монголии и Китае. He задаваясь целями представить детальную картину распространения христианства по всем перечисленным странам, в настоящем чтении я ограничусь указанием лишь общего хода движения христианства из Сирии в Среднюю и Восточную Азию, чтобы дать несколько поверхностных сведений лицам, интересующимся историей христианства в Азии вообще и обозревающим древнехристианские вещи в музеях нашей Академии и нашего Университета в частности. Под древнехристианскими вещами тут я разумею надмогильные камни со знаком креста, имеющиеся в музее Университета, и снимки с таких же камней, имеющиеся как в названном сейчас музее, так и в музее Академии. Пользуясь настоящим случаем, добавлю, что надмогильные камни со знаком креста имелись когда-то (в 1885 году) также у Преосвященного Неофита (Неводчикова), Епископа Туркестанского и Ташкентского, в Западно-Сибирском Отделе Императорского Русского Географического Общества (в г. Омске), в Обществе Археологии, Истории и Этнографии (при Казанском Университете) и в Императорской Археологической Комиссии (при Зимнем Дворце в Петрограде). По словам профессоров-семитологов Хвольсона и Нёльдеке, все камни со знаком креста оказались памятниками, лежавшими на могилах христиан-несториан. Вот об этих-то христианах-несторианах я и намерен поговорить в настоящей заметке, пользуясь уже готовыми выводами моих предшественников, как названных двух ученых, так и других: Радлова, Бартольда, Потье, Саэки, Гайярда, Леонтьевского, Спасского, Гвиди и др. Свой краткий обзор начну с Персии. Никому определенно неизвестно, кто и когда впервые принес в Персию учение Христово; известно лишь то, что в Персии уже в первой четверти 3-го века существовали христианские общины, средоточием коих служила Селевкия-Ктезифон, по-арабски «Мадаин», столица области «Бет-Арамайе», т. е. «дом арамеев», сирийцев-халдейцев, на берегах р. Тигра. Спустя два столетия, к христианам Персии присоединились родственные им по крови, но отличные от них по исповеданию веры христиане-несториане, последователи жившего в 5 веке константинопольского патриарха Нестория, учившего, что Св. Дева Мария родила не Богочеловека, а обыкновенного человека, Христа, с которым Бог соединился не ипостасно, а нравственно 1 . |
| Н.Я. Аристов Николай Яковлевич Аристов (1834–1882) Известный русский историк и публицист. Родился в селе Стеньшино Липецкого уезда Тамбовской губернии, в семье священника. Получил высшее образование в Казанской духовной академии. Под влиянием известных ученых – слависта В. И. Григоровича и, особенно, историка А. П. Щапова – занялся изучением русской истории. В 1858–1861 гг. преподавал в Симбирской семинарии, с 1861 г., выйдя из духовного звания, жил в Санкт-Петербурге. Защитил магистерскую диссертацию «Промышленность Древней Руси» (1866). В 1867 г. был приглашен доцентом в Казанский университет, а в 1869 г. занял профессорскую кафедру в Варшаве. Степень доктора получил за диссертацию «Московские смуты в правление царевны Софии» (1871). В 1873 г. перешел в Харьковский университет, а в 1875 г. занял кафедру русской истории и получил должность инспектора в Нежинском историко-филологическом институте. Делегат нескольких археологических съездов, член Московского археологического общества (с 1869 г.). Разделяя народнические и просветительские взгляды своего учителя А. П. Щапова , Н. Я. Аристов считал дворянство и чиновничество отрицательными силами в истории. Больше всего он интересовался историей народной массы, ее идеалами и движениями. Он одним из первых обратился к изучению экономической истории времен Киевской Руси, истории народных движений. Он также занимался исследованием древнерусских летописей, в том числе церковно-исторических аспектов их содержания; изучая развитие русской исторической науки, народный быт и фольклор. Кроме того, Н. Я. Аристов посвятил основательную работу историческому значению творчества великого русского писателя Н. В. Гоголя; принимал активное участие в работе Археографической комиссии и этнографического отдела Русского географического общества. Вниманию читателей предлагается книга известного русского историка и публициста Н. Я. Аристова (1834–1882), в которой представлен обзор древне-русских летописей, рассказывающих о первых годах после принятия христианства на Руси. Исследуется церковно-историческое содержание летописей, анализируется взгляд древнерусских летописцев на разнообразные события в мире. По содержанию летописей описывается нравственное и религиозное состояние Руси того времени, подчеркивается недостаточная готовность тогдашнего русского общества к пониманию великих идей Христа. |
| Наместник Соловецкого монастыря: Надо, чтобы каждый занимался своим делом Выход всегда есть, но есть безвыходные люди. 18 июня, 2014 Выход всегда есть, но есть безвыходные люди. На днях председатель комиссии Общественной палаты РФ по культуре и сохранению историко-культурного наследия П.А. Пожигайло заявил о недопустимости «коммерциализации» Соловков. В частности он высказался против строительства «торгово-музейного» комплекса у стен монастыря, и предложил перевести Соловецкий музей-заповедник в Архангельск или Кемь. За разъяснением ситуации мы обратились к Наместнику Спасо-Преображенского Соловецкого ставропигиального мужского монастыря и директору ФГУК Соловецкого государственного историко-архитектурного и природного музея-заповедника архимандриту Порфирию (Шутову). – Отец Порфирий, позвольте начать с немного странного вопроса, а нужен ли музей на Соловках? – Музей нужен. И нужен именно на Соловках. Этот тезис четко осмыслен и государством, и общественностью, и Церковью. Результат – формулировка в «Стратегии развития Соловецкого архипелага уникального объекта, духовного, историко-культурного и природного наследия». Почему? Потому, что только бюджетная структура способна поддерживать соответствующий значимости и сложности соловецкого исторического наследия объем работ по его изучению, сохранению и популяризации. – Можно немного уточнить, в каких направлениях эта работа осуществляется музеем? – Конечно. На Соловках десятилетиями ведутся археологические раскопки, проводятся научные экспедиции, проходят встречи ученых, общественных и государственных деятелей. Только в этом году запланированы межрегиональная и международная научно-практическая конференции: «Состояние и рациональное использование пресноводных и морских экосистем Соловецкого архипелага» и «Соловки в литературе и фольклоре (XV–XXI вв.)». Музей публикует научные труды. Некоторые становятся вехами в исследовании Соловецкой истории, как например, две последние монографии кандидата исторических наук, сотрудника Институт Археологии РАН В.А. Бурова. Постоянно пополняются фонды музея. Сегодня они насчитывают свыше 100 000 единиц хранения. Начинается огромный по важности проект оцифровки рукописного и художественного наследия, хранящегося в разных музеях страны. Далее, деятельность в сфере образования, экспозиционная работа. Много необходимой и многократно усложненной в островных условиях обеспечивающей выполнение основных функций хозяйственной работы: здесь и флот, и автобусы, и служба охраны. Музей плотно вписан в круг соловецкой жизни. Созданный в 1967 году, музей прошел без малого полвека, служил делу сбережения Соловецкого наследия. |
|
|
