| По учению Оригена, Солнце, звезды и прочие небесные светила – это тоже духовные существа, разумные, облеченные в вещество. И вот, все эти доктрины Оригена, имеющие явно платоническую окраску, были осуждены сначала императором Юстинианом, потом поместным Собором, а потом и Вселенским. Сохранилось сообщение, что незадолго до смерти престарелый Юстиниан впал в самую крайнюю форму монофизитства и будто бы принял учение монофизита Юлиана Галикарнасского о нетленности тела Христова – нетленности в смысле полной неизменяемости и неподверженности никаким страданиям. Юлиан Галикарнасский был крайний монофизит, с которым полемизировал такой умеренный монофизит, как, скажем, Севир Антиохийский. Православные назвали учение Юлиана Галикарнасского афтартодокетизмом. Докетизм – это древняя ересь, которая учила о видимости, призрачности человечества Христа. А ересь Юлиана Галикарнасского была названа православными афтартодокетизм (афтартос по-гречески значит «нетленный»). В этом отрицательном наименовании дается совершенно правильное определение ереси Юлиана Галикарнасского как учения, возобновляющего древний докетизм первых веков христианства. Однако в историографии последних десятилетий свидетельства об афтартодокетизме Юстиниана подвергаются сомнению. Сомневаться заставляет, во-первых, чрезвычайная скудость самих свидетельств, во-вторых, все то, что известно о богословской линии Юстиниана, которая, подобно его церковно-политическому курсу, была средней линией, противостоящей, как это и свойственно истинному православию, крайностям и с одной, и с другой стороны. Очень трудно допустить, что Юстиниан, который анафематствовал даже умеренное монофизитство, вдруг в конце жизни впал в самую крайнюю его форму. Историки, отвергающие эти слухи, объясняют их происхождение непопулярностью императора. Он действительно, не был популярен: еретики его не любили как гонителя, а остальные жители империи тяготились тяжелыми бременами, которые на всех возлагала неутомимая деятельность Юстиниана, требовавшая огромного напряжения государственных финансов и, естественно, связанная с очень высокими налогами. |
| По учению Оригена, Солнце, звезды и прочие небесные светила — это тоже духовные существа, разумные, облеченные в вещество. И вот, все эти доктрины Оригена, имеющие явно платоническую окраску, были осуждены сначала императором Юстинианом, потом поместным Собором, а потом и Вселенским. Сохранилось сообщение, что незадолго до смерти престарелый Юстиниан впал в самую крайнюю форму монофизитства и будто бы принял учение монофизита Юлиана Галикарнасского о нетленности тела Христова — нетленности в смысле полной неизменяемости и неподверженности никаким страданиям. Юлиан Галикарнасский был крайний монофизит, с которым полемизировал такой умеренный монофизит, как, скажем, Севир Антиохийский. Православные назвали учение Юлиана Галикарнасского афтартодокетизмом. Докетизм — это древняя ересь, которая учила о видимости, призрачности человечества Христа. А ересь Юлиана Галикарнасского была названа православными афтартодокетизм (афтартос по-гречески значит «нетленный»). В этом отрицательном наименовании дается совершенно правильное определение ереси Юлиана Галикарнасского как учения, возобновляющего древний докетизм первых веков христианства. Однако в историографии последних десятилетий свидетельства об афтартодокетизме Юстиниана подвергаются сомнению. Сомневаться заставляет, во-первых, чрезвычайная скудость самих свидетельств, во-вторых, все то, что известно о богословской линии Юстиниана, которая, подобно его церковно-политическому курсу, была средней линией, противостоящей, как это и свойственно истинному православию, крайностям и с одной, и с другой стороны. Очень трудно допустить, что Юстиниан, который анафематствовал даже умеренное монофизитство, вдруг в конце жизни впал в самую крайнюю его форму. Историки, отвергающие эти слухи, объясняют их происхождение непопулярностью императора. Он, действительно, не был популярен: еретики его не любили как гонителя, а остальные жители империи тяготились тяжелыми бременами, которые на всех возлагала неутомимая деятельность Юстиниана, требовавшая огромного напряжения государственных финансов и, естественно, связанная с очень высокими налогами. |
| Отсюда и следует учение Юлиана о нетленности плоти Христа, получившее название афтартодокетизма (от φθαρτος – «нетленный», δοκω – «казаться, представляться правильным»). Кстати, этот термин впервые встречается около 515 г. у Иоанна Грамматика Кесарийского, написавшего против сторонников учения о нетленности тела Христа специальный полемический трактат 6 . Таким образом, учение афтартодокетизма и даже сам термин существовали еще до полемики Юлиана с Севиром, но наши знания об этом учении основаны, главным образом, на изучении сохранившихся фрагментов сочинений галикарнасского богослова. Кстати, прп. Анастасий родоначальником новой ереси делает не Юлиана, а Гайана (Γανος): «Севир и Гайан прежде были единомысленны и восемнадцать лет вместе пребывали в Александрии. И вот однажды Гайан спросил Севира: «Как нужно исповедовать тело Христа, тленным или нетленным?» Когда Севир сказал, что тело тленно до Воскресения на третий день от смерти, Гайан сразу прервал его: «Если ты говоришь, что тело тленно, то со всей необходимостью ты называешь и две природы во Христе». Это стало причиной разделения между ними» 7 . Хотя, возможно, это разделение Севира с Гайаном произошло уже после отделения от Севира Юлиана. Гайан был монофизитским Александрийским патриархом непродолжительное время в 535 г. Он был возведен на кафедру возмущенной толпой, которая изгнала только что рукоположенного в патриархи Феодосия – сторонника еще живущего в Александрии Севира и противника Юлиана. До этого Гайан был архидиаконом, а через сто три дня после восшествия на кафедру он был, по жалобе Феодосия к императору Юстиниану I, низложен и сослан в Карфаген 8 . Итак, по мысли Юлиана, Христу как воплотившемуся Богу невозможно усвоить какое-либо свойство, заключающее в себе элемент любого несовершенства. Свойство тления может быть отнесено только к человечеству, но не к Божеству. Усвоение же Христу некоего человеческого свойства, не относимого и к Его Божеству, Юлианом мыслилось, как противопоставление плоти Божеству, что равнозначно для Галикарнасского епископа несторианскому разделению 9 . «Если не признать тело Иисуса Христа нетленным, а тленным, – пишет Юлиан, – то необходимо допустить различие между телом Христовым и Словом Божиим; если же допустить это различие, то необходимо признать во Христе два естества (δο φσεις), а в таком случае, где же основание сопротивляться далее определению Халкидонского Собора?» 10 Богословский спор вылился в церковный раскол в среде монофизитов. Юлиан стал родоначальником одной из многочисленных школ, отдельной от Севировой иерархии 11 . Юлиан дал своим богословским противникам название фтартолатров (тленнопоклонников, от φθαρτς – «тленный», λατρεω – «служить, поклоняться»). |
| Таким образом, определение юлианизма как учения о нетленности тела Христова до Воскресения не выражает сущности этой доктрины. Учение о нетлении, хотя фактически именно оно находилось в центре полемики, имеет в системе Юлиана вторичное значение и в значительной степени обусловлено особенностями его терминологии. Страсти Христовы, по Юлиану, были не только нетленными в смысле совершенной свободы Спасителя в самих страстях, не просто «индивидуальными актами снисхождения или «икономии», как выражается протопресвитер Иоанн Мейендорф 296 , но являясь противоестественными, совершались «в порядке чуда» 297 . Человеческое во Христе было, по мысли Юлиана, не только нетленным, но и вообще нестрадательным. Тем самым, есть все основания согласиться с мнением С.Л. Епифановича , считавшего, что нет оснований «устанавливать резкую грань» между взглядами самого Юлиана и его позднейшими последователями, например, константинопольскими афтартодокетами VI века, которые якобы делали из учения галикарнасского епископа крайние выводы 298 . Юлианизм, как и всякий вообще афтартодокетизм, представляет собой христологическую ересь, ставящую под сомнение фундаментальную истину церковного учения – единосущие Иисуса Христа нам по человечеству. Спор между Севиром и Юлианом внес раскол в ряды египетских противников Халкидонского Собора. После смерти в 535 году александрийского патриарха Тимофея IV клир и представители аристократии избрали патриархом Феодосия, ученика и последователя Севира. Однако, большинство народа и особенно монахи отдали предпочтение архидиакону Гайану, убежденному последователю Юлиана. Императорская власть встала на сторону умеренного монофизита Феодосия, и Гайан вскоре был сослан. Тем не менее, его сторонникам удалось сохранить свою иерархию. Последователи Юлиана и Гайана в течение нескольких столетий были известны под именами «гайанитов», «юлианистов», «фантазиастов» 299 . Александрийские патриархи-севириане прилагали немалые усилия, направленные на воссоединение гайанитов. В начале VIII века патриарху Александру II (704–729) удалось воссоединить с Александрийской (Коптской) церковью гайанитов в областях Са, ’ал-Муна, в некоторых районах Дельты и в Нитрийской пустыне. Патриарх Шенуда I (859–880) добился обращения гайанитов в области Бальяна и в Верхнем Египте. Вероятно, этим и был положен конец схизме, поскольку с этого времени источники более не упоминают о существовании в Египте параллельной юлианистской иерархии 300 . Учение Юлиана Галикарнасского и традиция Древней Церкви 301 |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ГАЙАН [греч. Γαιανς, лат. Gaianus], (VI в.) патриарх Александрийский (535), монофизит, сторонник Юлиана Галикарнасского. Во время патриаршества в Александрии Тимофея IV в Египте нашли прибежище многие противники Халкидонского Собора, против к-рых при имп. Юстине I (518-527) было начато гонение. Среди них произошел раскол: сторонники Юлиана Галикарнасского (юлианисты, афтартодекты, фантасиасты) разделяли его учение о том, что тело Христово как до, так и после Воскресения было нетленным (см. ст. Афтартодокетизм ), в то время как сторонники Севира , изгнанного с Антиохийской кафедры, отрицали это учение. Юлианисты пользовались поддержкой населения Александрии и нек-рых монашеских кругов; Севира поддерживала часть городской знати, а также представители имп. власти (августал и дукс Египта) и сам Тимофей IV. В 534 г. в Александрию прибыл приближенный императрицы Феодоры , супруги имп. Юстиниана I , евнух Калотихий, к-рый должен был подготовить почву для переговоров с Севиром (к-рого большинство монофизитов Востока признавало своим главой) о воссоединении его сторонников с официальной Церковью. По всей видимости, Севиру была при этом обещана поддержка центральной власти в борьбе против юлианистов. Планировалось, что переговоры в К-поле возглавит Тимофей IV Александрийский, но он вскоре умер (8 февр. 535). Вместо него в столицу для переговоров с императором об унии был вынужден направиться сам Севир. В Александрии власти в лице августала и дукса, следуя инструкциям императора, при содействии Калотихия провели избрание на престол Феодосия I , секретаря (λογογρφος) покойного патриарха Тимофея. Жители Александрии, а также клирики Александрийской Церкви, среди к-рых преобладали юлианисты, узнав об этом, возмутились, т. к. в Александрии было принято рукополагать нового патриарха только с ведома городского клира. Возмущенная толпа во главе с монахами явилась в храм, где был рукоположен Феодосий, изгнала его и возвела на кафедру архидиакона Г., сторонника Юлиана Галикарнасского. Феодосий был вынужден укрыться в одном из егип. мон-рей. |
| Сохранившиеся фрагменты из творений Юлиана не дают оснований заключить, что он разделял учение Сергия Грамматика о единстве сущности во Христе, так же как не всегда возможно однозначно утверждать, в каком именно смысле употреблял Юлиан сам термин «сущность». Однако, формальное сходство позиций Сергия и Юлиана не вызывают сомнений. 3. Нетление и бессмертие – постоянные качества человечества Христова с момента Воплощения Можно указать следующие источники, оказавшие влияние на формирование юлианистского учения о нетлении тела Христова. а) Аполлинарианская литература. В полемике с Севиром Юлиан ссылался на слова из трактата Аполлинария Лаодикийского κατ μρος πστις, который оба епископа-монофизита считали принадлежащими святителю Григорию Чудотворцу 331 : «Божество упразднило страдательность (παθητικν) плоти в исполнении таинства (ν τ μυστηρου πληρσει), после смерти в святой плоти пребывает постоянное бесстрастие и неизменное бессмертие» 332 . Тем не менее между позициями Аполлинария и Юлиана имеет место существенное различие. Для Аполлинария, как отмечает и Севир, Домостроительство включает «распятие, смерть, воскресение, телесное вознесение на небо» 333 , тогда как для Юлиана исполнение таинства ограничивается лишь фактом Боговоплощения. В пользу своей концепции нетления тела Христова Юлиан приводит также IX анафематизм Псевдо-Григория 334 , где утверждается нетление Спасителя по плоти (φθαρτον τ σαρκ) 335 . Однако краткость анафематизма не дает возможности точно установить его смысл: относится ли нетление к состоянию плоти с момента Воплощения или же только к состоянию после Воскресения? б) Творения святых Отцов и учителей Церкви. В творениях святых Отцов и учителей Церкви IV–V веков мы находим немного высказываний, которые могли бы послужить основанием для юлианистского учения. В сохранившихся фрагментах Юлиана содержатся ссылки только на творения святителя Епифания Кипрского , святителя Григория Нисского и святителя Кирилла Александрийского . Святитель Григорий Нисский в своем 30-м слове говорит, что «мы спасены страстями Бесстрастного» (τος το παθος πθεσιν) 336 . В словах святителя Григория трудно усмотреть какую-либо связь с учением Юлиана, однако существовали другие варианты этого текста. Так, Филоксен Маббугский ссылался на сирийский перевод слова святителя Григория Нисского , где речь идет не о «страстях Бесстрастного», а о «бесстрастных страстях» 337 . Очевидно, что второй вариант вполне созвучен с учением Галикарнасского епископа. |
| Таким образом, антропологические предпосылки Юлианова учения, несмотря на незначительные особенности терминологии, не выходят за рамки древней церковной традиции и потому не могут объяснить сущность его христологической доктрины. Особенно убеждает в этом близость антропологических воззрений Юлиана и преподобного Максима Исповедника , одного из наиболее бескопромиссных противников монофизитства во всех его видах, в том числе и афтартодокетизма. Христологическая система Юлиана Галикарнасского R. Draguet считает, что между учением Юлиана о нетленности тела Христова и его приверженностью монофизитству нет логической связи 259 . Однако знакомство с текстами Юлиана убеждает в том, что учение о нетлении является не случайным элементом в его системе, а лежит в русле вполне определенной монофизитской тенденции. От севирианской доктрины христологическая система Юлиана отличается прежде всего различным пониманием принципа Богочеловеческого единства. Для Севира таким принципом является единство богочеловеческой энергии (μα νργεια θεανδρικ) или единство оперативного движения, источником которого является Божество Слова, приводящее в движение лишенное собственной активности человечество 260 . Введение этой формулы позволяло Севиру утверждать реальное различие между Божеством и человечеством во Христе, распределяя Божественные и человеческие природные качества (ποιτητες φυσικα) между двумя сторонами единой сложной природы (μα φσις σνθετος) воплотившегося Бога-Слова, и таким образом утверждать реальное единосущие Христа нам по человечеству. Юлиан оказывается более последовательным, нежели Севир, монофизитом. Севир стремился устранить двойство естеств во Христе лишь с количественной стороны, лишив человечество Христово статуса естества. Юлиан же старался устранить и качественное различие естеств, максимально приближая человечество Христово со стороны его сущности к Божеству, чтобы, как однородное с Ним, человечество не препятствовало Божеству быть единым. Для него «всякое двойство во Христе после соединения представлялось подозрительным» 261 . По мнению Юлиана, любое различие составляющих во Христе по естеству означает введение двух природ и двух лиц, поэтому Кириллова формула «Один из двух», относившаяся у александрийского святителя к естествам, должна быть распространена и на свойства природ. В Богочеловеке не должно быть никакого природного различия (τεροφυς) 262 . |
| Окончание полемики между двумя епископами относится приблизительно к 527 году. В 528 году в Эдессе направленные против Юлиана произведения Севира Петром Каллиником были переведены на сирийский язык 239 . Источники по теме Хотя Севир и Юлиан писали по-гречески, их произведения сохранились главным образом в сирийских переводах. Antijulianstica Севира сохранилась почти полностью и издана в серии Corpus scriptorum christianorum orientalium (CSCO). Epistulae tres ad Iulianum (==1 Ep.; 2 Ep.; 3Ep.), CSCO, 244, 245, Iulianum. Louvain, 1964. Censura tomi Iuliani (==CT), CSCO, 245 Contra additiones Iuliani (==CA), CSCO. 295, 296. Louvain, 1968 Adversus Apologiam Iuliani (==AA), CSCO, 301, 302. Louvain, 1969 Apologia Philaleti (=APh), CSCO, 318, 319. Louvain, 1971. Юлиану повезло значительно меньше, ни одно из его произведений не сохранилось полностью. R. Draguet в приложении к своему исследованию приводит 154 фрагмента из сочинений Юлиана на сирийском языке с греческим переводом. Распределение этих отрывков по произведениям Юлиана выглядит следующим образом: фрагмента Произведение 1–5 ______________________________Epistulae luliani ad Severum 6–49 ________________________________________ Tomus 50–56 ______________________________________ Additiones 57–74 ______________________________________Apologia 75–129 ______________________________Contra blasphemias Severi 130–131____________Uno Disputatio contra Achillem et Victorem nestorianos 132–154________________________ He могут быть атрибутированы Антропологические взгляды Юлиана Галикарнасского В современном богословии широко распространено мнение, согласно которому учение Юлиана о нетленности тела Христова обусловлено его общими антропологическими предпосылками. А.В. Карташев полагает, что, по Юлиану, Адам до грехопадения не знал ни голода, ни усталости и т.п., то есть его состояние было близко к прославленному состоянию, которое имеет открыться только после всеобщего Воскресения 240 . Протоиерей Г. Флоровский пишет, что «первозданную природу человека Юлиан считает «нетленной», «нестрадательной» и несмертной, свободной и от так называемых «безукоризненных страстей» (то есть немощей или «страдательных» состояний вообще, πθη διβλητα). Грехопадение существенно и наследственно повреждает человеческую природу, – она становится немощной, смертной и тленной. В воплощении Бог-Слово воспринимает природу первозданного Адама, «бесстрастную» и «нетленную», – потому и становится Новым Адамом » 241 . |
| Непонятно, на каком основании эмин в 399 прим. к русск. перев. Вардана говорит, что Саак Мрут, отвечая, по поручению Ашота, парт. Фотию, от лица всего армянского духовенства отвергал халкидонский собор. – Хотя Вардан и говорит, что письмо Фотия было принято «немногими», но это совсем не значит, что ответ собора был отрицательный. Повидимому Эмина ввело в заблуждение пустое обстоятельство: он не догадался, что Вардан, сказавши о созвании собора в Ширакаване по поводу письма Фотия, далее приводит не свои рассуждения, но подробно излагает с некоторыми изменениями и дополнениями содержание самого письма Фотия (стр. 105–108). Вследствие этого Эмин неправильно перевели истолковал то место, которое в его переводе значится так: «нет разногласия (между церквами) до Нерсеса Последнего, при котором постановлено армянское летоисчисление в 104 году». По сличении этого места с письмом Фотия, место это означает: «нет (в письме Фотия – не было) разногласия между церквами в течение 104 лет (у Фотия – в течение 106 лет, но в действительности в течение 76 л.) до Нерсеса, при котором установлено армянское летоисчисление». Вследствие этой же причины он на странице 108 допустил другую неправильность. Он перевел: (разделение усилилось еще более с тех пор), как начали переводить чрез Сергия сочинения Юлиана Галикарнасского. На Маназкертском соборе было принято очень немногими письмо Фотия, на которое отвечал Саак» и т.д. Не сверяясь с источником Вардана – письмом парт. Фотия и доверяясь рукописи, с которой переводил, Эмин не на месте поставил точку. Нужно: «начали переводить чрез Сергия (ученика Иоанна Майрагомского) сочинения Юлиана Галикарнасского на соборе Маназкертском. (Здесь конец извлечения из письма Фотия. Далее слова самого Вардана). Письмо Фотия было принято немногими» и т.д. Вот этот-то маназкертский собор, на котором, при Иоанне Отцнийском, несомненно было утверждено монофизитское учение, вследствие неправильной постановки точки, оказался соединенным с именами Фотия и Саака Мрута, писанный от лица всей армянской церкви, оказался у Эмина отрицательным. |
| И, наконец, еще более глубокое отпадение от Бога совершили бесы, причем, по учению Оригена, бесами становились не только падшие ангелы, но и окончательно отпадшие от Бога человеческие души. Христос, согласно Оригену, изначально обладал тварной душой, или умом, духом. Но эта душа (или тварный ум) в отличие от всех других, не отпала от Бога, она осталась в таком же единстве с Триединым Богом, в каком прежде были все прочие тварные духи. Спасая мир, Христос последовательно проходит все сферы бытия: чтобы вновь возвысить до самого близкого общения с Богом серафимов, он становится серафимом, для херувимов — херувимом и так далее. Ориген не исключает даже, что Христос может еще раз пострадать, чтобы избавить от вечного осуждения и демонов. Восстановление всей твари, приближение ее к Богу, Ориген связывает с развоплощением. Как всякий платоник, он презирает материю; и хотя христианская догматика заставляет его признать, что должно быть воскресение телесное, но воскресение это представляется ему совсем по-особому. Но Оригену, воскресение — это облечение в какие-то новые духовные тела, которые даже и формы человеческих тел не получат, а окажутся какими-то сферообразными. По учению Оригена, Солнце, звезды и прочие небесные светила — это тоже духовные существа, разумные, облеченные в вещество. И вот, все эти доктрины Оригена, имеющие явно платоническую окраску, были осуждены сначала императором Юстинианом, потом поместным Собором, а потом и Вселенским. Сохранилось сообщение, что незадолго до смерти престарелый Юстиниан впал в самую крайнюю форму монофизитства и будто бы принял учение монофизита Юлиана Галикарнасского о нетленности тела Христова — нетленности в смысле полной неизменяемости и неподверженности никаким страданиям. Юлиан Галикарнасский был крайний монофизит, с которым полемизировал такой умеренный монофизит, как, скажем, Севир Антиохийский. Православные назвали учение Юлиана Галикарнасского афтартодокетизмом. Докетизм — это древняя ересь, которая учила о видимости, призрачности человечества Христа. |
|
|
