| Начало раннего железного века (с VIII-VII вв. до Р. Х.) представлено памятниками культур сако-массагетского круга: савроматской, сарматских, саргатской. Исследовался ряд некрополей, где найдены богатейшие комплексы, в т. ч. с сохранившимися органическими материалами (Бесшатыр, Иссык, Тагискен, Уйгарак, Чиликты, Берель, Байкара и др.). Уникальный культовый памятник изучался в Байте. Памятники, связанные с городищами, известны в Приаралье (Чирик-Рабат) и в Приишимье (Актау). Могильники, где присутствуют курганы с отходящими от них каменными насыпями («усами»), относят к тасмолинской культуре, однако материалы, полученные в Зауралье, позволяют считать, что по крайней мере часть из них датируется эпохой Великого переселения народов. В низовьях Сырдарьи сложилась джетыасарская культура; памятники кон. I тыс. до Р. Х.- сер. I тыс. по Р. Х. в среднем течении Сырдарьи и на юге совр. К. принадлежат к отрарско-каратауской и куаунчинской культурам. Эти земли входили в государство Кангюй; ряд памятников Семиречья связывают с усунями. Памятники на территории Зап. К. (до нач. IV в.) относят к сарматским археологическим культурам (наиболее богаты могильники Лебедевка и Кырык-Оба), в междуречье Тобола и Ишима - к саргатской культуре. На развитие культур этой и последующих эпох важное влияние оказало то, что по территории К. проходило неск. ответвлений Великого шелкового пути. IV - сер. XV в. Вероятно, часть культур раннего железного века прекратила существование во время нашествия гуннов, но многие культуры продолжали развиваться. Ряд земель находился под контролем объединения эфталитов (белых гуннов). Во 2-й пол. VI в. эти и др. территории совр. К. вошли в Первый (позднее в Западный) Тюркский каганат, затем часть из них контролировали иные тюркоязычные объединения: тюргешей, вост. тюрков, карлуков, огузов, кимаков и др. Одна из ярких находок - комплекс VI в. у оз. Щучье (Боровое), в к-ром были найдены богато украшенные детали кинжала. Среди памятников есть прямоугольные каменные оградки и выкладки, зачастую покрытые земляной или каменной насыпью (в ряде районов с ними связаны каменные бабы и балбалы), и др. типы курганов, в т. ч. с «усами» (тип Солончанка). Выделяются комплексы памятников (вероятно, сакральных зон), нередко дополняющие более ранние группы курганов, петроглифов и т. д. (Жайсан, Мерке и др.). |
| Неолит на юго-западе и юге К. (VI-V тыс. до Р. Х.) представлен вариантом кельтеминарской культуры. К этому периоду относится пещерный памятник Караунгур, где были найдены круглодонные сосуды, окрашенные красной краской. На западе, северо-западе и севере обнаружены оставленные рыболовами и охотниками памятники, принадлежащие волго-уральской, орловской, маханджарской, атбасарской и сероглазовской культурам, на востоке найдены следы усть-нарымской культуры. Одиночные могилы обнаружены около стоянки Шидерты-3 - в форме лодки с вогнутым дном, ориентированной вдоль реки, поверх - каменная кладка, костяк вытянут на спине, ступни скрещены, на шее ожерелье из резцов и клыков сайги и бобра; у пос. Железинка найдено частичное трупосожжение. Городище Чирик-Рабат. Фотография. 2010 г. Городище Чирик-Рабат. Фотография. 2010 г. Начало эпохи раннего металла (кон. IV-III тыс. до Р. Х.) на большей части территории К. представлено культурами гребенчатого геометризма (терсекская, ботайская и др.). В Прииртышье распространены памятники шидертинского (каменные вкладышевые орудия с костяной основой, аналогичные прибайкальским) и усть-нарымского типов, в Волго-Уральском междуречье - памятники алтатинского типа прикаспийской культуры и хвалынско-среднестоговской культуры. Появляются начатки животноводства и металлообработки (гипотеза о доместикации лошади населением терсекской и ботайской культур не имеет надежных доказательств). В урало-казах. степях отмечены редкие погребения (Карагаш и др.), которые соотносят с ямной и афанасьевской культурами. Поздний бронзовый век (II - нач. I тыс. до Р. Х.) представлен рядом локальных вариантов и этапов андроновской культуры (общности) и сменившей ее культуры валиковой керамики. В Прииртышье им предшествовали поселения елунинской культуры, а на исходе бронзового века здесь появляются погребальные памятники ирменской культуры. Для Евразийской степной металлургической провинции, куда входили и эти культуры, важную роль играли расположенные на территории К. горно-металлургические центры Уральской (Мугоджары), Казахстанской (Кокшетауский, Баянаульский, Успенско-Каркаралинский, Жезказган-Улытауский, Северо-Бетпак-Далинский, Балхашский) и Саяно-Алтайской (Рудный Алтай) горно-металлургических областей, продукция которых распространялась на огромной территории. На месторождениях К. (Джезказган (Жезказган), Кенказган, Алтынтобе, Спасское, Коунрад и др.) в основном в позднем бронзовом веке было добыто не менее 10 млн т руды и выплавлено не менее 450 тыс. т меди. Начиная с бронзового века появляются петроглифы (нек-рые изображения дополнялись вплоть до средневековья), т. н. моленные камни. |
| К столетнему юбилею матушки кто-то подарил ей красивые расписные ходики с кукушкой. Часы не долго поработали, через несколько месяцев остановились. Теперь они показывали всегда одно и то же время: без 20 минут восемь. Матушке несколько раз кто-либо из братии предлагал сдать часы в починку, но она почему-то упорно не соглашалась: «Пускай, — говорит, — так висят». А когда, спустя год, 13 мая 1997 года, вечером, без 20 минут в восемь, матушка скончалась, стало ясно: матушке был открыт даже час ее кончины. Птичка-вестница В последние свои годы старица совсем уже неземным существом была. Ногами на земле пребывала, а душа ее в небесах купалась. Недаром она сподобилась имени «Сепфора-Птичка». И птичка эта даже видимым образом стала как бы ее символом. Однажды матушкина дочь Лидия Дмитриевна читала у себя дома, в московской квартире, утреннее правило. Вдруг в открытую форточку влетела маленькая птичка и села у одной из икон в красном углу, прямо перед Лидией. — Мама! Да ведь это же ты! — догадалась дочь. И действительно — часа не прошло, как принесли телеграмму: «Матушка скончалась». Опять птичка! Вот и келейницу свою матушка Сепфора тоже через птичку позвала. Это уже на годовщину ее кончины было. Келейница Зинаида после смерти старицы жила тогда уже в женском монастыре. И вот многие сестры монастыря, духовные чада матушки, стали собираться в Клыково на поминальные службы. А Зинаида скорбела, что не может ехать, астма замучила. Страдая от удушья, она откинулась на подушку и только подумала: «Не поеду, куда мне»! — как видит: в окно к ней залетела ласточка. Села птаха на подоконник и, оглядевшись, взмахнула крылышками: «Чирик»! Снова взмахнула: «Чирик»! и в третий раз: «Чирик»! Трижды чирикнула и улетела. И Зинаида поняла: «Это матушка меня зовет»! И поехала. И снова птички! Клыковский монах о. Петр (ныне уже покойный, Царствие ему Небесное!) очень любил матушку, и после ее кончины всегда мысленно обращался к ней за помощью. Был он замечательно добрым, очень деятельным, всегда радостным. Да вот беда — никак не оставляла его страсть к курению, с которой он долго безуспешно боролся. И тут ему на помощь пришла покойная матушка Сепфора. Явилась она ему в сонном видении совсем как живая. Смотрит на него и молча протягивает пачку сигарет. Он эту пачку взял, открыл ее, а вместо сигарет оттуда посыпались цветы, а следом выпорхнула стайка птичек! И сразу на душе у него стало так тепло и хорошо, что после пробуждения ему даже петь захотелось. Вот с того времени по молитвам матушки Сепфоры Господь избавил его от вредной страсти. Как отрезало! Путеводительница |
| Служил на сосудах, которые не были похожи на евхаристические сосуды. Чашей служила ему стеклянная рюмка. Облачения были очень простые. Тогда священнослужители часто использовали для служб такие предметы, которые не были похожи на предметы богослужения, чтобы, если придут с обыском, нельзя было обвинить в том, что он совершает дома службу. Такие же священные сосуды были у отца Глеба Каледы в его домовом храме. Скажем, вместо копия у отца Глеба был скальпель, он пользовался скальпелем. Вместо поручей были такие повязки как санитарные, с красным крестом, про которые можно было сказать, что это просто санитарные повязки. Все облачения были из простых очень тканей и не были похожи на облачения обычные. Вот так служил отец Павел в Кувшиново в те годы. Одно время Агриппина Николаевна ездила к нему, потом уже ездить перестала. Была у него замечательная переписка с отцом Всеволодом, кстати говоря, она уже опубликована, так что можно найти письма отца Павла отцу Всеволоду. Эти письма очень простые. В них нет каких-то глубин философской мысли, они очень простые. Для того, чтобы вы поняли, что они из себя представляли, я сейчас почитаю некоторые письма: Читаю письмо, где я спрашивал у отца Павла, можно ли мне оставаться священником или может мне нужно отказаться от священства. Он мне потом написал: «Христос Воскресе!» Это письмо 14 мая 1982 года. «Дорогой отче Аркадий, спасибо тебе за твою заботу обо мне»... Мы всегда отцу Павлу что-то присылали, а он очень часто отказывался и говорил, что не нужно ему это, но нам очень хотелось выразить ему свою любовь, и поэтому мы всегда отцу Павлу посылали какие-то вкусности, посылали вот иконочки какие-то, и он нам тоже в ответ иногда что-то посылал. Отцу Владимиру он послал, скажем, свою кофту. Мне как-то послал 10 рублей через отца Владимира. У меня эти 10 рублей рядом с иконами приклеены. Ко мне отец Дмитрий как-то пришёл, говорит: «что это у тебя там — как он выразился — чирик рядом с иконами?» Я ему говорю: «это мне отец Павел прислал, я теперь храню эти 10 рублей». |
| Журчат ручьи, разлилися реки, и глядится в воды тихое небо — Христос воскресе!.. Так же, как вот не вынесешь ног, не урвёшься из этого кирпича, из-под этого булыжника, так и расслабленную душонку свою, худенькую мысль нет сил послать, как сокола, чтоб уловили голубицу-воскресение. Радость Воскресения, голубица, криле имуща златые, летает во вселенской широте, во всемирной высоте, и мне-ка нечем её зачалить. Ни поймать, ни рядом полетать. Мысли моей, желанья сердечного полёт — не больше воробьиного: с дороги да на крышу. Скачу на одной ноге по навозной колее: чик-чирик — праздник!.. А машина наехала и — нету меня! Говорят: собором и лукавого поборем. А вот и у службы церковной мнится мне не собор, а толпа. Крестятся, как и я, поют то же, что и я. Рядом стоим, теснимся, а не единым сердцем, не едиными усты… Будто в трамвае стоим; толкни кого — сразу заругается. Возлюбим друг друга да единомыслием исповедуем Воскресшего. А мы всяк по себе. Поют о радости сейчас. Всякое слово пасхальной службы — свет и радость. А в людях нету радости соборной. Пришли на собор — значит, хотят радости Воскресенья, а открыто ли сердце во еже: «друг друга обымем»? К чаше в Великий Четверг лезут, толкаются, шипят… Видно, я впрямь старею, всё брюзжу. Не вижу хорошего, только неладное на сердце садится. Одно на уме-то: выйти бы в поле, в леса. Здесь в церковь-ту попадаешь: во все стороны от машин озираешься, через рельсы скачешь, в трамвае жмут; опять ждёшь «транспорта». В Великий Четверг еле я под автомобиль не попал, ушибся, братишку напугал. Мне б хотелось где-ле меж Хотьковом и Троицей тихонечко брести. Михайлушко сказывал: речки там разлились, тишина стоит, только потоки инде светло шумят. Радонежские холмы в золотистой прошлогодней травке-отаве, тоненькие беленькие берёзки, тихое небо… Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ… Около пенька зелёные блестящие кустышки брусники. В овраге, в кружащейся воде красные веточки вербы. И не наглядишься досыта на небо, сияющее жемчужными облаками и тишиною своей паче всех человеческих гимнов глаголющее: «Христос воскресе из мертвых!» А в толпе городской человек сирота. |
| Там лежат мощи святителя Амвросия Медиоланского. Его тело сохранилось полностью: иссохшее, но совершенно цельное. Амвросий Медиоланский родился в 340 году, умер в возрасте 57 лет. Его отец занимал высокую должность, был префектом Галлии. Естественно, дал своим детям прекрасное образование. Амвросий стал юристом, и даже комендантом города Милана. Однажды, когда в Церкви избирали епископа, было несколько кандидатов и началась потасовка, Амвросия вызвали для ее прекращения. И когда он вошел в храм, тоненький детский голосок вдруг произнес: «Амвросий — епископ!». Взрослые сначала удивились, а потом подумали: а почему бы нет? Человек известный, образованный, богобоязненный. Амвросий был добрый христианин, но епископство в его планы никак не входило. Он, конечно, отказывался, даже скрывался, но в конце концов все–таки был проведен по всем степеням и рукоположен во епископа. Юридическое прошлое чувствовалось и в его епископской деятельности. У него, например, есть сочинение «О должностях священнослужителей». Ему также принадлежит молитва, которую священники должны читать перед совершением литургии. Он предстает в ней как ходатай за народ, которому служит. В итальянском городе Анконе покоятся мощи святого Кирика. Надо сказать, что имя этого святого по–итальянски звучит странно для русского слуха: Чирик, — даже некоторую неловкость испытываешь. Мощи сохранились абсолютно полностью и хранятся открытыми, что для нас тоже непривычно. По Руси На Руси тоже достаточно мест, куда может пойти паломник. Первая и главная святыня Киевской Руси — это Киево–Печерская лавра с нетленными останками, со святыми мощами подвижников, которые вели там святую жизнь. Некоторые из них помимо церковной биографии имеют и свое «гражданское» лицо — например Илья из города Мурома, Илья Муромец, сказочный богатырь, охранявший рубежи русской земли от печенегов, хазар и разных кочевников. Действительно эти иссохшие останки сохраняют все черты человеческого тела. Они шоколадного цвета, но остаются все формы и даже иссохший кожный покров. |
| – Папаша! – закричал он Николаю Ивановичу. – Папаша, я всегда тобой гордился, я всегда говорил: Чудиновы еще докажут свое! Точно! Я ж тоже, папаша, Чудинов. Лежу на солнце, врачиха говорит: радиация, опасно. А, говорю, чхал я на вашу радиацию. Я, конечно, покрепче выразился, чтоб она отскочила. Отскочила. Я, конечно, потом извинился, она же меня потом, кстати, покорила. Одной фразой. Вы же, говорит, не из Африки, вы же, говорит, белый человек. Тогда я стал весь ее. – Он вздымал свой стакан и широким жестом, напоминающим жест тамады из грузинского фильма, предлагал помянуть дядю Лешу, похоронить которого он не успел. – Это ты, теть Рай, всему виной, послала б телеграмму, я б приехал, хоть там и билетов не достать. Я б достал. Ну! Невозможно прожить без печали, но родина есть родина! Я хочу, чтобы песни звучали, чтоб вином наполнялся бокал. Так он и сбил все застолье. Прямо как конферансье какой, чуть даже до того не докатился, что стал предлагать выпить за женщин, тут его одернули, он смущенно поскреб молодой загар на юной лысине, крякнул и стал звать Николая Ивановича и старичка Степана на рыбалку. – Будете загонять, делим поровну. А я еще застал, когда в Святице стерляди были. – Андрюш! – осадила Рая. – Были! Дашь острогой в хребет – зубья у остроги гнутся, расходятся, приходилось в бок. Ну что, папаши, видно, тут один я поддерживаю мужскую честь, приходится за всех. Я еще помню, как из вашего времени до нас дошли стихи, исполнялись как песня в ДК, лампочку Ильича пропагандировали: «Нам электричество мрак и тьму разбудит, нам электричество пахать и сеять будет. Нам электричество наделает делов – нажал на кнопку: чик-чирик – и человек готов!» Ну, не будем выстегиваться, пусть земля ему будет пухом!.. Эх! Напиток божественный, а цена безбожная. Рая виновато взглядывала на братьев, на вдову Нюру, но Андрей все балабонил и балабонил. Николай Иванович боялся, что Арсеня сорвется, но тот вроде и не слышал Андрея, все курил и курил. Жена несмело пододвинула ему тарелку, он дернулся, как ударенный. |
| Такие же священные сосуды были у отца Глеба Каледы в его домовом храме. Скажем, вместо копия у отца Глеба был скальпель, вместо поручей были такие повязки как санитарные, с красным крестом, про которые можно было сказать, что это просто санитарные повязки. Все облачения были из самых простых тканей и не были похожи на облачения обычные. Вот так служил отец Павел в Кувшиново в те годы. Одно время Агриппина Николаевна ездила к нему, потом уже ездить перестала. Была у него замечательная переписка с отцом Всеволодом, кстати говоря, она опубликована, так что можно найти письма отца Павла отцу Всеволоду. Эти письма очень простые. В них нет каких-то глубин философской мысли, они очень простые. Для того, чтобы вы поняли, что они из себя представляли, я сейчас почитаю некоторые письма: Читаю письмо, где я спрашивал у отца Павла, можно ли мне оставаться священником, или, может, мне нужно отказаться от священства. Он мне потом написал: «Христос Воскресе!» Это письмо 14 мая 1982 года. «Дорогой отче Аркадий, спасибо тебе за твою заботу обо мне»… Мы всегда отцу Павлу что-то присылали, а он очень часто отказывался и говорил, что не нужно ему это, но нам очень хотелось выразить ему свою любовь, и поэтому мы всегда отцу Павлу посылали какие-то вкусности, посылали иконочки какие-то, и он нам тоже в ответ иногда что-то посылал. Отцу Владимиру он послал, скажем, свою кофту. Мне как-то послал 10 рублей через отца Владимира. У меня эти 10 рублей рядом с иконами приклеены. Ко мне отец Дмитрий как-то пришёл, говорит: «что это у тебя там — как он выразился — чирик рядом с иконами?» Я ему говорю: «это мне отец Павел прислал, я теперь храню эти 10 рублей». …«Спасибо тебе за твою заботу обо мне. Прежние свои грехи ты больше не вспоминай. Покаялся и всё. Не повторяя их, не думай о них. Отец Владимир очень хороший батюшка, любящий, серьёзный, любит своих чад, переживает за все их непослушания. Если Господь допустил, что ты стал священником, всё правильно — два раза подчёркнуто «правильно» — Сам Господь разрешил. |
| (16) Можно сказать, что семья – это вообще способ и путь для людей жить свободно друг с другом и с Богом. В семье человек расширяет свое бытие и смотрит на мир уже lie только своими глазами, но и глазами своего супруга, своей семьи. К его интересам прибавляются интересы супруги, а к радостям – ее радости. В народе нашем хорошо говорили, что разделенная радость – это двойная радость, а разделенное горе – это полгоря. Так что семья – тот корабль, который помогает человеку спастись в бушующем море житейском (17, 21). Именно отсюда идет учение Церкви о том, что семья – это “малая Церковь”. Церковность по своей сути семейственна, так же как семейность в своей глубинной основе церковна. Нельзя до конца понять Церковь и жизнь в ней, не став на семейную точку зрения, не увидев себя и других сыновьями Божественного Отца и собратьями во Христе. Равно как невозможно жить полнокровной семейной жизнью, не замечая в глубине ее огонька церковного таинства. Идеал этот далеко не все сумели воплотить в своей жизни, но его нельзя назвать нереальным, мечтательным, утопическим. Он реально присутствовал и прослеживается в культуре и жизни христианских народов. “Царь-батюшка” и “царица-матушка”, “барин-батюшка” и “барыня-матушка”, военачальник – “слуга царю, отец солдатам”, монастырский “отец духовный” и приходской “батюшка”, которые вместе со своей братией, прихожанами образуют “семью покаяльную”… Все это не лубочные картинки из прошлого, не кем-то изобретенные и провозглашенные идеологические штампы и лозунги, но живой след в народной душе великого христианского идеала духовной семейственности, дарованной Богом и разлитой от края до края Вселенной. Конечно, это не значит, что в церковной ограде жизнь избавлена от недостатков, всегда дружна, ровна, мирна и без преткновений течет по своим неотмирным законам и правилам. Будь так, достаточно было, как в детской игре: “Чик-чирик, я в “домике”!” – переступить порог храма, чтобы сразу же выйти из-под сложностей и искушений окружающей жизни. Но нет, центробежные силы, разобщающие, разбрасывающие людей в разные стороны, и здесь дают о себе знать множеством приходских, семейных и монастырских неурядиц. |
| Входит Генрих . (Громко, но стройно.) Ура! Ура! Ура! 1й горожанин. О славный наш освободитель! Ровно год назад окаянный, антипатичный, нечуткий, противный сукин сын дракон был уничтожен вами. Горожане. Ура, ура, ура! 1й горожанин. С тех пор мы живем очень хорошо. Мы… Генрих. Стойте, стойте, любезные. Сделайте ударение на «очень». 1й горожанин. Слушаюс. С тех пор мы живем оочень хорошо. Генрих. Нет, любезный. Не так. Не надо нажимать на «о». Получается какой-то двусмысленный завыв: «оучень». Поднаприте-ка на «ч». 1й горожанин. С тех пор мы живем очччень хорошо. Генрих. Во-во! Утверждаю этот вариант. Ведь вы знаете победителя дракона. Это простой до наивности человек. Он любит искренность, задушевность. Дальше. 1й горожанин. Мы просто не знаем, куда деваться от счастья. Генрих. Отлично! Стойте. Вставим здесь что-нибудь этакое… гуманное, добродетельное… Победитель дракона это любит. (Щелкает пальцами.) Стойте, стойте, стойте! Сейчас, сейчас, сейчас! Вот! Нашел! Даже пташки чирикают весело. Зло ушло – добро пришло! Чик-чирик! Чирик-ура! Повторим. 1й горожанин. Даже пташки чирикают весело. Зло ушло – добро пришло, чик-чирик, чирик-ура! Генрих. Уныло чирикаете, любезный! Смотрите, как бы вам самому не было за это чирик-чирик. 1й горожанин (весело) . Чик-чирик! Чирик-ура! Генрих. Так-то лучше. Нус, хорошо. Остальные куски мы репетировали уже? Горожане. Так точно, господин бургомистр. Генрих. Ладно. Сейчас победитель дракона, президент вольного города выйдет к вам. Запомните – говорить надо стройно и вместе с тем задушевно, гуманно, демократично. Это дракон разводил церемонии, а мы… Часовой (из средней двери.) Сми-ирно! Равнение на двери! Его превосходительство президент вольного города идут по коридору. (Деревянно. Басом.) Ах ты душечка! Ах ты благодетель! Дракона убил! Вы подумайте! Гремит музыка. Входит бургомистр . Генрих. Ваше превосходительство господин президент вольного города! За время моего дежурства никаких происшествий не случилось! Налицо десять человек. Из них безумно счастливы все… В околотке… |
|
|
