| По сказанию Иосифа Флавия, все чертоги царские построены были Соломоном из мрамора, кедра, золота и серебра; сами кровли стены во дворцах, как и в храме, украшены были обделанными в золоте каменьями (Др. иуд. VIII. 5. §2). Все сосуды для питья, вся утварь в доме из Ливанского дерева, были из чистого золота, так что из серебра ничего не было ( 3Цар. 10, 21 ). Иосиф Флавий передаёт также, что вблизи дворцов были устроены Соломоном гульбища и рощи, увеселявшие зрение и своей тенью защищавшие от солнечного зноя (Др. иуд. VIII. 5. §2); в расстоянии двух стадий от Иерусалима было одно место, называемое Еоаном, куда Соломон выезжает каждый день в утренние часы, украшенное приятными садами и орошаемое многими источниками (Др. иуд. II. 7. 2). До ныне ещё на протяжении трёх или четырёх часов пути от Иерусалима к Вифлеему сохраняется между гор долина, покрытая виноградными садами под названием Соломоновых, оканчивающаяся тремя большими, один над другим возвышающимися бассейнами, под названием прудов Соломоновых, из которых по искусственно устроенному каналу бежит струя чистой воды до окрестностей самого Иерусалима (Слч. Rosenmulleri Schol, in V. T., Kohelet, ad 2,5). Следуя восточному обычаю, Соломон содержал обширнейший гарем, какой только могла допустить не обыкновенная и едва ли не беспримерная роскошь богатейшего в мире повелителя: у него было 700 жён и 300 наложниц ( 3Цар. 11, 2 ). Роскошную пышность его поддерживала блестящая придворная свита, состоявшая из его министров ( 3Цар. 4, 6 ), вельмож (9, 22) и многочисленной богато убранной прислуги (9, 22. 10, 5). О роскоши, в какой Соломон проводил свою жизнь, можно заключить из того, что на продовольствие его ежедневно доставлялось тридцать коров 37 муки пшеничной, шестьдесят коров прочей муки, десять волов откормленных и десять волов с пастбища, сто овец и множество дичи – оленей, серн, сайгаков и откормленных птиц ( 3Цар. 4, 22. 23 . Др. иуд. VIII. 2. 4). Можно судить, как велик был придворный штат, как много было всегда гостей, и как пышны были царские столы. |
| «Тебе слава подобает…» не читается, но сразу чтец: «Слава Тебе, показавшему нам свет». Читается вседневное славословие. На стиховне стихиры предпразднства, глас 2-й (со своими припевами). «Слава, и ныне» – предпразднства, глас 8-й: «Иоанне Крестителю…». По Трисвятом – тропарь предпразднства, глас 4-й: «Возвращашеся иногда Иордан…» (единожды). Сугубая ектения: «Помилуй нас, Боже…», и отпуст (произносится на амвоне при затворенных царских вратах). 1-й час к утрене не присоединяется. Отдельно от утрени (по Уставу, «в начале 2-го часа», т. е., по нашему счету времени, около 8 часов утра) совершается последование часов навечерия (царских часов – 1-го, 3-го, 6-го и 9-го) с присоединением к ним чина изобразительных . Царские часы совершаются при открытых царских вратах. Священник в епитрахили, фелони и, по традиции, в поручах, с Евангелием в руках (в предшествии свещеносца и диакона в облачении, с кадилом и свечой) выходит из алтаря через царские врата к поставленному посреди церкви прямо против царских врат аналою. Обойдя вокруг аналоя, свещеносец ставит свечу с его восточной стороны. Иерей, положив Евангелие на аналой, произносит начальный возглас 1-го часа: «Благословен Бог наш…». Чтец: «Аминь», «Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе», «Царю Небесный…», Трисвятое. По «Отче наш…» иерей – возглас: «Яко Твое есть Царство…». Чтец: «Аминь», «Господи, помилуй» (12 раз), «Слава, и ныне», «Приидите, поклонимся…» (трижды) и псалмы 1-го часа (5-й, 22-й и 26-й). С началом чтения псалмов иерей, в предшествии диакона со свечой, совершает каждение окрест Евангелия, затем кадит алтарь, иконостас, народ и весь храм. По окончании 26-го псалма чтец произносит: «Слава, и ныне», «Аллилуия, аллилуия, аллилуия, слава Тебе, Боже» (трижды), «Господи, помилуй» (трижды), «Слава» – хор или чтец: тропарь предпразднства, глас 4-й: «Возвращашеся иногда Иордан…», чтец: «И ныне» – Богородичен: «Что Тя наречем, о Благодатная?..». После Богородична часа певцы поют (обычно стихирным напевом) особые тропари праздника со стихами: 1-й лик – тропарь, глас 8-й: «Днесь вод освящается естество…», 2-й лик – тот же тропарь. Чтец – стих, глас тот же: «Сего ради помянух Тя…», 1-й лик – тропарь, глас тот же: «Яко Человек на реку пришел еси…». Чтец – стих: «Видеша Тя воды, Боже…», 2-й лик – тот же тропарь. 1-й лик – «Слава» – тропарь, глас тот же: «Ко гласу вопиющаго…», 2-й лик – «И ныне» – тот же тропарь. |
| За «Достойно» – ирмос 9-й песни «Не рыдай Мене, Мати». Причастен – «Востá, яко спя, Господь, и воскрéсе спасаяй нас». После отпуста совершается благословение хлéбов и вина. Предстоятель совершает однократное каждение окрест стола с хлебами. Диакон возглашает «Господу помолимся», и иерей читает молитву: «Господи, Иисусе Христе, Боже наш, благословивый пять хлéбов и пять тысящ насытивый! Сам благослови хлéбы сия и вино, и умножи сия во святем храме сем и во всем мире Твоем, и вкушающия от них верныя освяти. Яко Ты еси благословляяй и освящáяй всяческая, Христе, Боже наш, и Тебе славу возсылаем, со Безначальным Твоим Отцем, и Всесвятым, и Благим, и Животворящим Твоим Духом, ныне и присно, и во веки веков». Певцы: «Аминь». Хлебы раздробляются и раздаются верущим. На трапéзе разрешается ястие без масла. Если освящение куличей и пáсох совершается до Светлой утрени, то при этом следует петь только воскресный тропарь 2-го гласа – «Егда снизшéл». После уборки храма начинается чтение Деяний святых апостолов. Если Деяния читают миряне, то аналой следует поставить ниже солеи. О БОГОСЛУЖЕНИИ ВО ВРЕМЯ ПЕНИЯ ТРИОДИ ЦВЕТНОЙ. СВЕТЛОЕ ХРИСТОВО ВОСКРЕСЕНИЕ. ПАСХА Глава 1. Полунощница, утреня, часы, Литургия и вечерня Полунощницу нужно начинать не позднее 11 часов 20–30 минут, чтобы не спеша совершить ее. Так как Литургия совершается непосредственно после утрени, то входные молитвы читаются до полунощницы, по обычному чину, начиная Трисвятым. Чин полунощницы. При закрытых царских вратах и завесе иерей на солее творит начало: «Благословен Бог наш». «Царю Небесный» не читается, но по возгласе – «Аминь» и сразу Трисвятое и проч. Псалом 50-й. Канон «Волною морскою». Ирмосы по дважды, тропари на 12 и катавасия – тот же ирмос. Канон следует читать одному из священнослужителей пред Плащаницей. По 3-й песни – седален и по 6-й – кондак и икос Великой субботы. В начале 9-й песни отверзаются царские врата. Совершающий полунощницу иерей с диаконом исходят к Плащанице и, совершив каждение окрест ее, при пении слов катавасии 9-й песни «Возстану бо и прославлюся» подъемлют Плащаницу и вносят ее в алтарь. Вслед за этим царские врата закрываются. Плащаницу полагают на святой престол, где она должна оставаться до Отдания Пасхи. Так как обычно Плащаницы устраиваются выпуклыми и на них невозможно при совершении Литургии поставлять дискос и чашу, то Плащаница, которая износилась в Великую Пятницу, полагается на свое обычное место, а на престоле простирается другая, гладкая, не вышитая, а писаная. |
| Ин.18:28–40; 19:1–16 (Страдания Господа на суде у Пилата); 5 . Мф.27:3–32 (Отчаяние Иуды, новые страдания Господа у Пилата и осуждение Его на распятие); 6 . Мк.15:16–32 (Ведение Господа на Голгофу и Его крестные страдания); 7 . Мф.27:34–54 (Продолжение повествования о крестных страданиях Господа, чудесные знамения, сопровождавшие Его смерть); 8 . Лк.23:32–49 (Молитва Спасителя на кресте за врагов и раскаяние благоразумного разбойника); 9 . Ин.19:25–37 (Слова Спасителя со креста к Богородице и ап. Иоанну и повторение сказания о Его смерти и прободении); 10 . Мк.15:43–47 (Снятие тела Господа со креста); 11 . Ин.19:38–42 (Участие Никодима и Иосифа в погребении Спасителя); 12 . Мф.27:62–66 (Приставление стражи к гробу Спасителя и запечатание гроба). Часы. Так как совершение литургии есть образ Голгофского жертвоприношения, или воспоминание крестной смерти Господа нашего Иисуса Христа; то в самый день священного воспоминания сего всемирного события не совершается полная литургия 316 , не совершается даже литургия и преждеосвященных Даров, в знак глубокого сетования и сокрушения сердечного верующих в сей день. Вместо литургии совершаются царские часы: 1-й, 3-й, 6-й и 9-й, вместе, с присоединением к ним изобразительных. В состав их входят псалмы, паремии, чтения из Апостола и Евангелия, тропари и стихиры, относящиеся к обстоятельствам крестной смерти Господа Иисуса Христа. На этих часах не только воспроизводится история совершившихся в сей день Евангельских событий, но из сопоставления ветхозаветных пророчеств и новозаветных священных чтений подробно раскрывается догмат христианский о нашем искуплении крестной смертью Спасителя. 317 В песнопениях царских часов изображается взятие Спасителя под стражу, рассеяние учеников, попытка ревностной защиты своего Учителя апостолом Петром, его отречение от Спасителя и затем горькое раскаяние его в том, крестные страдания и смерть Спасителя; слышатся укоры вероломному предателю и беззаконным Иудеям; живописуется изумление всего мира, сил ангельских и всего земнородного уничиженному состоянию Богочеловека, Его венцу терновому и багрянице поругания. |
| «скурпулезная совесть»), известное малодушие, желание бежать без оглядки, чтобы только не взять на себя непосильного бремени. На подобный искусительный голос должен быть дан решительный ответ. Не надо уже в эти минуты колебаться и двоедушничать, помня, что «муж; двоедушный несть управлен во всех путях своих» (Иак. 1:8). Для некоторых эти минуты бывают настолько тягостны и мучительны, что только твердая рука духовника, подбадривающий голос настоящего друга, могут и должны помочь слабеющей совести кандидата. Вот тут то и важно указать на благодать Духа, «всегда немощная врачующую и оскудевающая восполняющую». Эти последние часы могут быть смело сравнены с какой-то человеческой Гефсиманией, с каким-то искушением богооставленности. Один из выдающихся пастырей говорит о своем «умирании» перед рукоположением. «Это была как бы длительная агония, каждый день приносил новые переживания, и то были муки, которых невозможно описать» (о. С. Булгаков. «Автобиогр. заметки»). В эти часы происходит какое-то обнищание себя, подобное, — сохраняя все перспективы и пропорции, — кенозису Сына Божия. Священник призывается повторить Христово священство, уподобляться ему, становиться преподобным во всем. В хиротонии присходит новое рождение нового человека, мирянин становится «новой тварью во Христе». Здесь в эту единственную в жизни минуту происходит пленение человека в послушание Христу. Здесь ставленник произносит страшные для себя обеты особой любви к Пастыреначальнику и к Церкви, соединяется с Ними навеки и, не теряя себя и своей личности, растворяется в то же время в мистическом единстве с Телом Христовым, с Ее главой, исполняется Духом, возносится на небеса. Каждый момент этого священнодействия значителен и страшен: и посвящение в первые степени священства, — чтеца, иподиакона и диакона, и первое прохождение через Царские врата, как через некий огненный рубеж:, и обхождение вокруг престола под пение венчальных стихир, первые прикосновения к престолу, преклонение колен и ощущение тяжелого парчевого омофора на главе и благословляющей десницы архиерея, и, вероятно, самое страшное, — слова архиерея вполголоса, сказываемые на ухо ставленнику: «возведи очи твои на небо и проси Бога о прощении твоих грехов и о даровании тебе непорочного священства». |
| Насколько непрочной являлась подобная связь, видно, между прочим, из чина, изложенного в Типографском Стихираре 148/306, XII–XIII в., и в Софийском 85, XIII в. Читается он так: «Служ(ба) двоюнадесяте трепарю, поющихся в великыи пят(ок), – на часех поют. Третий час по единомоу псалмоу, бес пения псалтырьнаго, с прокименмь: Господи, Иже еси Пресвяты Дух Твои, и прочая. А Господи помилоуи 30. Посем поеться 12 треп. святых страстни и по-пятишьды: треп. глас 8, Дньсь церковная завеса». Приводятся тропари, прокимны и чтения в обычном порядке и составе. Некоторые незначительные, впрочем, и часто встречающиеся отступления допущены в выборе прокимнов и в размерах чтений. Припевов к тропарям нет. Тропари разделяются на «антифоны», по три в каждом: «есть же первыи антифон тропарем сице» – первые три тропаря и первый отдел чтений; второй антифон – следующие три тропаря с чтениями, и т. д. Каждый тропарь поется «по пятишьды». Первый раз поет его правая сторона, – левая повторяет. Затем правая сторона поет тропарь третий раз, на «Слава»; в свою очередь левая сторона поет его еще раз, на «И ныне». Последний, пятый раз, тропарь поют обе стороны вместе, «сьшедшися на сред(ине)». «Тем же образом и прочии троп(ари) поются». Псалмов при этом рукописи не указывают. После евангелия 4-го антифона «бывает ектения и отпущение. Поетжеся и 6-й час купно по единому псалму, и прок.: Иже в 6-й час; потом паремия 6-го часа: посем Святый Боже, и отпущение. Посем мало побывши особь братия, абие клеплеть, и поется 9-й час по единому псалму, якоже и прочии, и блаженна; таже вечерня» 362 . Итак здесь «служба 12-ти тропарей» совершенно внешним образом связывается с часами; она не сливается с ними, а выступаетъ за их пределы, помещаясь в промежутке между часами 3-м и 6-м. 12. Часы великого вторника Но славянские рукописи представляют еще более наглядное доказательство независимости рассматриваемой службы от часов. Как оказывается, наша древнеславянская практика довольно широко применяла перемещение «службы 12-ти тропарей святых страстей» с пятницы на великий вторник, совершенно отрывая ее, таким образом, от естественной почвы. |
| Предисловие 1. Предмет, задача и план исследования Последование часов и изобразительных, составляющее предмет нашего исследования, включает в свой объем несколько вполне самостоятельных церковных служб. И прежде всего здесь нужно различать два совершенно независимых друг от друга последования с особыми названиями, а именно – последование часов и последование изобразительных. В свою очередь последование часов подразделяется на четыре отдельных часа – первый, третий, шестой и девятый, из которых каждый имеет свое особое «междочасие» или «почасие». Эти часовые службы вместе с изобразительными составляют особый круг дневного богослужения, почему и называются иногда: α μερινα προσευχα 1 . Последование изобразительных, за исключением пасхальной службы, почти не изменяет своего состава. Что же касается часовых служб, то из них одни лишь междочасия остаются всегда неизменными, а часы видоизменяются соответственно различным временам церковного года: в Уставе различаются часы повседневные, великопостные, царские и пасхальные. Все эти виды часов входят в состав нынешнего богослужения. Но древние памятники знакомят нас еще с так называемыми «песненными» часами и с архаическим чином «тритекти», который также обычно причисляется к песненным часам. Наконец, те же памятники говорят об особых «ночных» часах, имеющих непосредственную связь с известным и в современной келейно-монастырской практике «чином 12-ти псалмов». Историческое изучение всей совокупности названных служб составляет задачу нашего исследования, А так как история часов и изобразительных естественно сливается с историей всего суточного богослужения, то, по связи, приходится так или иначе касаться всех суточных служб, и даже литургии. Важное значение истории богослужения вообще и тех или других последований, в частности, не подлежит сомнению, и потому нет, надобности оправдывать выбор указанного предмета и доказывать необходимость постановки и решения намеченной выше задачи последования. Расширяя и углубляя понимание смысла и значения церковных чинов и обрядов, история вводит нас в самый процесс их развития, уясняет условия и законы этого развития и таким путем ведет к возрождению как бы угасшего и перешедшего в скрытое состояние, но все еще живого и всегда живительного церковно-богослужебного творчества. |
| На подобный искусительный голос должен быть дан решительный ответ. Не надо уже в эти минуты колебаться и двоедушничать, помня, что «муж; двоедушный несть управлен во всех путях своих» ( Иак. 1, 8 ). Для некоторых эти минуты бывают настолько тягостны и мучительны, что только твердая рука духовника, подбадривающий голос настоящего друга, могут и должны помочь слабеющей совести кандидата. Вот тут то и важно указать на благодать Духа, «всегда немощная врачующую и оскудевающая восполняющую». Эти последние часы могут быть смело сравнены с какой-то человеческой Гефсиманией, с каким-то искушением богооставленности. Один из выдающихся пастырей говорит о своем «умирании» перед рукоположением. «Это была как бы длительная агония, каждый день приносил новые переживания, и то были муки, которых невозможно описать» (о. С. Булгаков . «Автобиогр. заметки»). В эти часы происходит какое-то обнищание себя, подобное, – сохраняя все перспективы и пропорции, – кенозису Сына Божия. Священник призывается повторить Христово священство, уподобляться ему, становиться преподобным во всем. В хиротонии присходит новое рождение нового человека, мирянин становится «новой тварью во Христе». Здесь в эту единственную в жизни минуту происходит пленение человека в послушание Христу. Здесь ставленник произносит страшные для себя обеты особой любви к Пастыреначальнику и к Церкви, соединяется с Ними навеки и, не теряя себя и своей личности, растворяется в то же время в мистическом единстве с Телом Христовым, с Ее главой, исполняется Духом, возносится на небеса. Каждый момент этого священнодействия значителен и страшен: и посвящение в первые степени священства, – чтеца, иподиакона и диакона, и первое прохождение через Царские врата, как через некий огненный рубеж:, и обхождение вокруг престола под пение венчальных стихир, первые прикосновения к престолу, преклонение колен и ощущение тяжелого парчевого омофора на главе и благословляющей десницы архиерея, и, вероятно, самое страшное, – слова архиерея вполголоса, сказываемые на ухо ставленнику: «возведи очи твои на небо и проси Бога о прощении твоих грехов и о даровании тебе непорочного священства». |
| самый отчаянный прелюбодей, падая на колени, в слезах иногда повергается пред Богом и, оплакивая множество и тяжесть своих грехов, подобно Марии Египетской, обрекает себя на подвиги воздержания, и на самом деле распинает плоть свою со страстьми и похотьми; вообще, для всякого грешника бывают дни, часы и минуты, в которые он, как бы невольно, располагается к доброму, полезному и спасительному. Но что значит, братие, такие резкие перемены в душе грешников? Не суть ли это действия Ангелов хранителей, в служение от Бога нам посылаемых? Не они ли это, исполняя волю Божию стараются, чтобы мы не закоснели в грехах, а обратились на путь спасения? Именно так; потому что, не. наша же повреждённая природа может произвести столь быструю и спасительную перемену; не от нашего развращённого сердца ожидать столь чудных действий – обращения к добру. Ап, Павел – сосуд благодати, видел ин закон во удех своих противовоющ закону ума его». Не еже хощу доброе, сие творю, но еже не хощу злое, сие содеваю, жаловался он, чувствуя влечение немощной плоти своей ко греху. Значит, стремление наше к добру есть действие Ангела-хранителя, в служение нам от Бога посылаемого. Так, братие, неизреченно милосердие к нам Господа. заповедавшего Ангелам охранять нас на всех путях нашей жизни! Будем же, христиане, пользоваться теми благотворными. счастливыми минутами, когда среди греховной жизни нашей ощутимо действие Ангела хранителя, располагающего нас к делам добрым и спасительным. Те минуты и часы, в которые мы располагаемся угождать Богу, совершая добрые дела будем считать минутами заботы о нас наших Ангелов-хранителей, и будем считать себя счастливыми, что имеем таких верных руководителей! Но не будем думать, что как бы мы дурно и богопротивно ни жили, Ангелы будь-то не дадут и нам погибнуть, охранят и спасут нас. Нет, это мысль нечестивая; это значит спасти нас без нас, даром даровать нам спасение. Ангелы служить и помогают нам только тогда, когда мы, всемерно заботясь о своём спасении, возможно, сами уклоняемся от грехов, а, в случае невольных наших преткновений и соблазнов, в случаях наших грехопадений усердно просим их помощи, защиты и охранения. |
| Некоторые особенности этого последования, в свою очередь, не представляют исключительного достояния данного памятника. «Нам известны, – говорит по этому поводу проф. А. А. Дмитриевский , – две Триоди XI в., в которых на часах этого дня положены те же самые чтения паремий, апостола и евангелия, так же читается по одному псалму в начале каждого часа и так же каждый час оканчивается только тропарем часа (Τριδ. рукоп. Ватикан. библ. 771, л. 178–184; Cod. Regin. рр. Pii II, 31, л. 19–31)» 343 . Таким образом, по этому чину, все часы как бы сливаются в одно последование 12-ти тропарей и различаются между собою только благодаря начальным псалмам и заключительным стихам. – Гораздо полнее выражено такое слияние в последованиях антифонного строя, с которыми знакомят нас некоторые славянские рукописи. 9. Антифонный строй Наши славянские рукописи, находясь в прямой и непосредственной зависимости от своих греческих первоисточников, с их разнообразными редакциями, большею частью, довольно верно отражают все особенности этих редакций. Но, кроме того, в них запечатлены и такие разновидности, греческие оригиналы которых еще не известны. Поэтому славянские памятники не только знакомят нас с историей славянского богослужения, но и существенно дополняют греческие первоисточники, восполняя их пробелы и устраняя некоторые неясности. Так, например, древнеславянские памятники хорошо знают «последование часом великаго пятка, с 3-ми антифоныи» на каждом часе, – последование, строго выдержанное от начала до конца и вполне выясняющее назначение особых псалмов и тропарей с припевами на царских часах. Становится очевидным, что здесь мы имеем дело с древнепесненным трехъантифонным строем часов. В Типографской Триоди 137/254 (XI–XIII в.), из которой заимствовано приведенное заглавие, самые антифоны часов великой пятницы не изложены, а указываются только евангельские чтения и тропари- " седальны» со стихами. «Час 1 с 3-ми антифоныи поеться. Еуаг(гелие) от Мф. ( Мрк. 15:1 ): В оно в(ремя) свет створиша архи(ерее). |
|
|
