| Содержание Предисловие к русскому изданию Введение Глава I. Папская церковная реформа 1. Церковь в феодальном обществе 2. Libertas ecclesiae 3. Папство на подъеме 4. Еще одна реформа: новые формы монашеской жизни Глава II. Первые крестовые походы: последствия для церкви 1. Попытки церковного примирения до 1095 года 2. Усиление христианского милитаризма 3. Церковный колониализм 4. Нарастание вражды между Востоком и Западом Глава III. Традиционные восточные церкви 1. Демографический аспект проблемы 2. Яковиты, армяне, марониты и несториане 3. Египет, Эфиопия, Нубия 4. Грузинская православная церковь Глава IV. Византийская церковь в XII столетии 1. Противоречивые течения: первенство Рима 2. Изменение методов богословия: Запад 3. Направления мысли: Восток 4. Становление христологии Глава V. Осажденная церковь 1. Папский «экуменизм» 2. Вселенский патриархат: единение православия в изгнании 3. Восстановление Византийской державы 4. Влахернский собор 1285 года Глава VI. Поместные церкви на Балканах 1. Болгарские церкви: Охрид и Тырново 2. Сербская церковь: св. Савва, Охрид и Печский патриархат 3. Церковь в румынских землях 4. Течения в литературе, искусстве и духовной жизни Глава VII. Исихастские споры 1. Монашество в поздней Византии 2. Исторический фон 3. Богословие живого богообщения 4. Плоды победы паламитов Глава VIII. Русская митрополия: от Киева до Москвы 1. Наследие Владимира и Ярослава 2. Церковь и Монгольская империя (1237–1380) 3. Преподобный Сергий и его братия. Митрополит Киприан и возрождение универсализма 4. Флорентийский собор и самоопределение Москвы Глава IX. Переход к новому времени 1. Раскол папства 2. Угроза для папской монархии: соборное движение 3. Ферраро–Флорентийский собор 4. Вероучительные дискуссии на Флорентийском соборе: «непогрешимая» вера? Глава X. L " eglise Apres Byzance(Цepkobь после Византии (фр.). Список сокращений Исследование посвящено периоду церковной истории, которого учебники касаются мимоходом; первым четырем столетиям после отделения Западной церкви от Восточной. Взаимоотношения двух церквей рассмотрены на широком фоне церковно–исторических событий всего христианского мира – от нехалкидонских церквей до Русской митрополии. Специальные главы исследуют ключевые моменты эпохи, определившие дальнейшую судьбу православно–католических отношений: крестовые походы, исихастские споры, Ферраро–Флорентийский собор. |
| Скачать epub pdf Одним из важнейших аргументов, доказывающих каноническую несостоятельность Ферраро-Флорентийского собора, является отвержение акта об унии тремя Восточными патриархами – Александрийским, Антиохийским и Иерусалимским. Их позиция была ключевым доводом уже для противников унии из числа современников собора; на них ссылались и Сильвестр Сиропул, и Иоанн Евгеник, и свт. Геннадий Схоларий : «Ясно ведь, что пишут и думают о случившейся унии святейшие патриархи…» 1 В этой связи крайне значимым событием в истории рецепции Флорентийского собора оказывается Иерусалимский собор трех патриархов 1443 г.; его постановления, разумеется, не составляли официального осуждения унии 2 , однако они совершенно однозначным образом свидетельствуют о том, что Восточные патриархи ее действительно решительно не принимали и не состояли в общении с «матереубийственным фатриархом» – Константинопольским патриархом Митрофаном. Католические ученые традиционно выражали сомнения в историчности Иерусалимского собора. Так Г. Гофманн, подготовивший первое и единственное научное издание определений собора, писал: «Не вполне ясно, действительно ли имел место Иерусалимский синод против Флорентийского собора и аутентичен ли его греческий текст» 3 . Уже после кончины Гофманна, последовавшей в 1956 г., Дж. Джилл «тщательнейшим образом исследовал», как сам он пишет, «“так называемое письмо трех патриархов” и пришел к заключению, что оно является подложным» и «вовсе не должно было найти себе места в издании» 4 . В отдельной заметке Джилл приводит целый ряд аргументов в опровержение историчности Иерусалимского собора, однако все они носят косвенный характер 5 . В действительности, излишнее доверие Джилла к собственным интерпретациям и ограниченное знание источников привели его к совершенно неверным выводам, поскольку, как показали исследования славянских рукописей сер. XV в., уже в 1443 г. в Молдавии был выполнен перевод грамоты трех патриархов на славянский язык. Самый ранний дошедший до нас славянский список грамоты был выполнен в Троице-Сергиевой лавре и датируется 60-ми гг. XV в. 6 «Существование неизвестного Дж. Джиллу славянского перевода грамоты трех восточных патриархов, датируемого тем же годом, что и сама грамота, свидетельствует о ее бесспорной аутентичности» 7 . |
| П. Пашков Скачать epub pdf Седьмой Вселенский собор, опровергая иконоборческий собор в Иерии, «дал подробное описание критериев Вселенского Собора, как они понимались тогда: соглашение (συμφωνα) глав Церквей, сотрудничество (συνεργα) епископа Рима, и согласие других патриархов (συμφρονοντες). Вселенский собор должен иметь свое собственное число в последовательности вселенских соборов, и его учение должно соответствовать учению прежде бывших соборов» 1 . В сущности, эти критерии подразумевают как основной показатель вселенскости согласие полноты Церковной : особо выделенного первенствующего патриарха (на момент проведения Седьмого собора – Римского) и всех его собратьев по патриаршьему служению, которые представляют, в свою очередь, свои поместные Церкви 2 . Такое понимание критериев Вселенского собора было главенствующим на православном Востоке во все времена (если не считать позднейших теорий славянофильского богословия о необходимости «рецепции» собора «народом Божьим», имеющих явный оттенок протестантизма и мистического анархизма). Аналогичный взгляд сохранялся (хотя и не был единственным) в этот период и на латинском Западе, хотя позднее он был полностью вытеснен римским унитаризмом. Отвечал ли Флорентийский собор этим критериям? На первый взгляд, да. Как пишет римокатолический апологет свящ. Александр Волконский, «Оба вопроса – об исхождении Св. Духа и о включений слова Filioque в Символ веры – были подробно изучены на XVII-oм Вселенском Соборе 1438–39 г. Восточная церковь участвовала в этом Соборе; постановления его – плод совместной работы епископов обеих церквей. Собор признал, что исхождение Св. Духа и от Сына соответствует учению восточных Отцов Церкви и что включение слова Filioque не вносит изменения в смысл Символа, а служит лишь к более точному выражению этого смысла… Законно созванный, законно заседавший, законно утвержденный Флорентийский Собор был и есть подлинно Вселенский Собор... Вся Восточная церковь была на Соборе представлена…» 3 . Представление, будто греческий епископат единогласно (за исключением св. Марка Эфесского ) принял и утвердил решения собора, также распространено и среди православных христиан. Решения собора, признанные единогласно всеми Православными поместными Церквами, как утверждают сторонники этого взгляда, были затем отвергнуты неким сознанием церковного народа – монашествующих и мирян. |
| Восточная Европа и Флорентийский Собор Б. Н. Флоря. Исследования по истории Церкви. После казни митрополита Герасима Киевская митрополия снова оказалась без главы. Совершивший подобный поступок великий князь литовский Свидригайло вряд ли теперь мог рассчитывать на внимание к его предложениям в Константинополе. К тому же 1 сентября 1435 г. его армия была разбита под Вилькомиром, он утратил контроль над Смоленском, а затем Полоцком и Витебском, его политическое влияние заметно упало. Тем самым для московского великого князя открывалась возможность попытаться возвести на митрополичий стол своего кандидата — Рязанского епископа Иону. Однако в то время, когда был казнен митрополит Герасим, Великое княжество Московское было охвачено феодальной войной. Лишь одержав победу в мае 1436 г. над своим противником Василием Косым, Василий Темный смог заняться церковными делами. Как следует из послания, отправленного великим князем в 1441 г. Византийскому патриарху , Иона отбыл в Константинополь с великокняжеским послом и грамотой для поставления на митрополию, но, несмотря на ходатайство Василия II, кафедра была отдана греку Исидору . Исследователи разной конфессиональной ориентации сходятся в одном: передача Исидору Киевской кафедры была связана с тем, что к середине 30-х гг. XV в. переговоры об унии Церквей между Римом и Константинополем вступили в финальную стадию. Эти переговоры велись давно и главным препятствием к их завершению были различия в представлениях сторон о путях осуществления унии. Православная сторона считала, что разногласия между Церквами должны были быть урегулированы на Вселенском Соборе после обсуждения богословами обеих сторон спорных догматических вопросов. Католическая сторона, требовавшая от православных признать Римского папу единственным главой Церкви, допускала созыв подобного Собора лишь для совершения акта подчинения «схизматиков» верховной власти папы . С развитием в первые десятилетия XV в. «соборного движения» на Западе, когда и здесь Собор был провозглашен высшей инстанцией по делам веры, эти разногласия утратили остроту. |
| монах Каллист Властос Содержание Предисловие редактора От автора Часть I. История отделения Западной Церкви от Православной Восточной Церкви Глава I Глава II Глава III Часть II. Переговоры о единстве Церквей между Императором Константинопольским Михаилом Палеологом и Григорием I Папой Римским и Догматическое послание святогорских отцов Императору Михаилу Глава IV Глава V Часть III. Житие иже во святых отца нашего Марка, архиепископа Эфесского Евгеника, и о происходившем на Флорентийском Соборе, созванном ради соединения Церквей Глава VI Глава VII Глава VIII Глава IX Историческое исследование об отделении Западной Церкви от Православной Восточной Церкви и о бывшем на Флорентийском Соборе коварстве и насилии по отношению к православным. Предисловие редактора Представляемая ныне русскому православному читателю книга афонского монаха Каллиста (Властоса) была написана более века назад и посвящена событиям полутысячелетней давности – Ферраро-Флорентийскому Собору 1438–1439 годов, на котором была сделана одна из наиболее решительных и известных попыток воссоединения православного Востока и католического Запада. Относительно недавно, в 1991 году, эта книга была вновь переиздана на Афоне. Мы видим, что дела далеких, казалось бы, дней вновь и вновь привлекают внимание православных людей. И вряд ли это является случайным. Ферраро-Флорентийский Собор во многом определил как дальнейшее внутреннее развитие Восточной и Западной Церквей, так и характер их взаимных отношений. Задуманный и готовившийся как восьмой Вселенский Собор, он не оправдал возлагавшихся на него надежд, не выполнил своей цели соединения Востока и Запада, и вместо Вселенского стал «суемысленным» и «богоотметным». Конечно, истинная Церковь , Церковь как Тело Христа – едина, и обусловленное человеческими грехами разделение ее на конфессии является неотступным укором для совести каждого христианина. Лучшие сыны Православия, церковные деятели и богословы, клирики и миряне, всегда скорбели по поводу расколов, раздирающих нешвенный хитон Христов. Онтологическое единство Церкви обязывает ее чад стремиться и к эмпирическому его воплощению. Не следует думать, что Великая схизма есть то глобальное зло, полное и окончательное искоренение которого возможно лишь по скончании времен и преображении всех стихий тварного мира. |
| Статистика Марк Эфесский, свт. Марк Эфесский (греч. Μρκος Ευγενικς, Мануил Евгеник; 1392 — 23 июня 1444) — митрополит Эфесский, православный богослов, единственный участник Ферраро-Флорентийского собора, не принявший унию. В 1734 году канонизирован в лике святителей, память совершается 19 января (по юлианскому календарю). Юность и монашество Марк родился в Константинополе, его отец был диаконом и сакелларием при храме Святой Софии, мать была дочерью врача. О происхождении Марка в своём синаксаре пишет Иоанн Евгеник: Марк получил домашнее образование, изучал риторику и математику. В 13 лет он лишился отца и продолжил обучение у двух знаменитых профессоров того времени: риторику изучал у Иоанна Хортасмена, а философию у Георгия Гемиста Плифона. В раннем возрасте Марк занял должность отца при храме Святой Софии, а в 24 года получил звание «Вотария Риторов». С юности Марк имел склонность к богословию и аскетической жизни. Будучи духовным сыном Константинопольского патриарха Евфимия, Марк стал приближен к императорскому двору и привлек внимание императора Мануила II, который сделал его своим советником. В 1418 году Марк оставляет Константинополь и принимает монашеский постриг в обители на острове Антигон. Вскоре, опасаясь турецкого завоевания, монахи покинули обитель и Марк возвращается в Константинополь и поселяется в Манганской обители, где по словам Иоанна Евгеника: «крайнему трудоделанию и посту и спанию на земле и стоянию всенощному предав самого себя, и особенно тогда, когда остался один, часто прибавляя: „ничем из всего так не угождается Бог, как претерпением зол“…». Ферраро-Флорентийский собор Император Иоанн VIII, сменивший Мануила, также высоко ценил Марка, о чём свидетельствует ряд сочинений святителей, написанных по просьбам императора дать ответы на вопросы богословско-философского характера. В 1437 году по воле императора Марк становится митрополитом Эфесским и 24 ноября вместе с ним и патриархом в составе делегации православных епископов отправляется на церковный собор с католиками в Феррару, который продлился два года и получил название Ферраро-Флорентийский собор. По мнению исследователей, возведение Марка в архиерейское достоинство было сделано для того, что он не как простой монах, а как высокопоставленный церковный иерарх представлял Византию на соборе. Это подтверждается также тем, что до возвращения Марка из Италии ничего не известно о его делах по управлению епархией. |
| III. Флорентийский Собор К оглавлению Не на одну Церковь Русскую простирались виды Римских первосвященников в рассматриваемый нами период, а столько же, если даже не более, и на Церковь Греческую. В последней половине XIII и в продолжение всего XIV в. мы видим целый ряд сношений между папами и константинопольскими императорами и иногда патриархами. Папы домогались подчинить себе греков; патриархи соглашались на соединение Церкви, но не иначе как после рассмотрения всего дела на Вселенском Соборе; императоры — одни держались мысли своих патриархов, а другие решались прямо покориться папе, вымаливая у него себе помощи сперва против крестоносцев, владевших Константинополем, а потом против турок . Нам нет нужды говорить о всех этих сношениях, как не относившихся непосредственно к Церкви Русской, но нельзя не коснуться тех, которые начались в XV столетии и окончились Флорентийским Собором, где присутствовал и представитель Русской Церкви . Переговоры, предшествовавшие Флорентийскому Собору, продолжались более двадцати лет (1415–1437) . Главными действователями при этом были греческие императоры Мануил Палеолог и потом сын его Иоанн, а с другой стороны — Римские первосвященники Мартин V († 1431) и его преемник Евгений IV. Главная цель, к которой стремились греческие императоры, состояла в том, чтобы чрез соединение Церквей получить помощь от папы для отражения турок. Греческая империя с каждым днем приближалась к падению; все ее области находились уже во власти турецкого султана; власть императора ограничивалась почти одною столицею; войска его были немногочисленны и большею частию наемные; финансы государственные почти не существовали. Император очень ясно видел, что сами греки решительно не в силах защитить себя от турок и что единственное средство спасти империю — примириться с папою в делах веры и чрез него получить помощь от западных христиан. На эту цель ясно указывал император Мануил Палеолог, едва только начал свои сношения с папою Мартином V, и папа не замедлил издать буллу (1420), которою предписывал епископам проповедовать на Западе крестовый поход для изгнания турок, хотя булла осталась без последствий. |
| Краткая апология, объясняющая, почему здравомыслящие греки не принимают Флорентийский собор и худо заключенную на нем унию Источник Вступительные замечания Второй этап полемики по вопросу об унии Небольшое по своему объему, данное сочинение свт. Геннадия Схолария 2 написано, как указано в заглавии (согласно рукописи, авторизованной самим святителем) «после смерти императора Иоанна» ( Uoahha VIII Палеолога), то есть после 31 окт. 1448г., когда Схоларий уже был признанным главой противников унии. Вместе с тем свт. Геннадий упоминает о том, что на момент написания этого сочинения «весь Город был един» 3 с ним в сопротивлении унии, следовательно текст написан до того момента, как народ в целом отвернулся от противников унии в надежде на спасительную помощь с Запада. Эта перемена в отношении греков к Римской Церкви была связана с критическим усилением турецкой угрозы в начале 1452г. 4 и прибытием в Константинополь кардинала Исидора с небольшим отрядом солдат в октябре того же года 5 , когда жители города, подавленные ощущением неотвратимости конца, были готовы принять помощь из любого источника 6 . Соответственно, предполагаемое время написания настоящего сочинения – самый конец 40-х – начало 50-х гг. XV в. В этот период несколько изменился характер полемики: ближайшей задачей как сторонников, так и противников унии становится не собственно богословская победа над оппонентами, а завоевание расположения массы простых верующих, «популяризация» богословия. В связи с этим апологетические сочинения, создаваемые в этот период свт. Геннадием, содержат меньше тонкостей философского богословия и обращаются к аргументам, более доступным для широкого читателя. Именно поэтому основные положения «Апологии» относятся в первую очередь к экклезиологическому аспекту полемики о Filioque – т. е. к вопросу о прибавке к Символу веры , в то время как собственно богословская сторона вопроса, не всегда удобопонятная для простых верующих, остается на втором плане. В то же время следует отметить, что аргументация Схолария остается неизменно предельно корректной и исторически обоснованной. Святой никогда не переступает черту, отделяющую популяризацию от популизма. |
| Предисловие § 1. Православный герой печального Флорентийского собора – св. Марк Ефесский , в последние годы перед падением Империи ставший живым средоточием сопротивления «неправедной унии», естественно больше всего именно с этой точки зрения привлекал к себе внимание историков. Так, только его полемические противолатинские произведения, изданные сначала вместе с некоторыми другими в греческой Патрологии Миня (кардиналом Гергенретероим) 1 , сравнительно недавно удостоились примерного по полноте и научной «акривии» переиздания одним из лучших католических византологов – покойным L. Petit 2 . Огромная же часть его литературного наследства, поселе не издана и хранится в рукописях. Литература о св. Марке очень невелика, причем две-три монографии и несколько статей, посвященных ему православными авторами, почти исключительно трактуют о его роли на Флорентийском соборе и о дальнейшей борьбе против унии 3 . Более полные сведения о нем собраны в новых католических работах, но им чрезвычайно вредит предвзятое, резко непримиримое и «обличительное» отношение к «фанатическому Ефесскому архиепископу» 4 . Конечно, униональный вопрос и здесь находится в центре внимания. Между тем, полемикой с Латинянами и борьбой с флорентийской унией не исчерпываются жизнь и творчество последнего из великих византийских святителей. В отношении к нему с особой силой сказался тот исключительно «полемический» подход к византийской церковной истории, благодаря которому византийское богословие осталось не изученным во многих своих аспектах. Роковым образом Византийскую Церковь всегда либо обвиняли, либо защищали, и этим неизменно извращалась сама постановка вопросов. Но пора признать, что и сама униональная проблема и Флорентийский собор могут быть правильно поняты только из целостного изучения судьбы Византийской Церкви, из той сложной византийской церковной драмы, печальному эпилогу которой суждено было разыграться во Флоренции в 1439 г. И нужно прибавить, что в православной перспективе Флорентийский собор есть, прежде всего, внутреннее событие в истории Православной Церкви, для православного историка настоящим вопросом по отношению к нему должен быть вопрос не о причинах его конечного неуспеха (о чем до сих пор вопрошают католические историки), а о том, почему он чуть было ни «удался». A ответ на этот вопрос предполагает изучение и уразумение всех тех сложных процессов, что развивались и нарастали в византийском церковном сознании, целостное изучение путей византийского богословия. |
| Современный диалог между католичеством и православием неизбежно базируется на фактах христианской истории — истории церковного единства между так называемым Востоком и Западом в течение первого тысячелетия и начавшегося в XI веке постепенного отчуждения и схизмы. Те, кто действительно озабочен вопросом христианского единства, стремятся реконструировать главные богословские и экклезиологические установки, благодаря которым было возможно церковное общение и общность исповедания в течение первой половины христианской истории, в тот период, когда, по слонам Иоанна-Павла II, «церковь дышала обоими легкими». Конечно, в наше время, особенно в XX веке, категории Востока и Запада исторически и культурно устарели: резкое деление на Восток и Запад становится чем-то искусственным, если учесть положение Америки, Африки и Азии, давным-давно свершившееся крушение Византии и фактически всемирное усвоение научной методологии исследований, созданной в Западной Европе XIX столетия. Новые обстоятельства дают нам все необходимое для лучшего понимания общей нашей истории первого тысячелетия, а также — природы последовавшего затем трагического отчуждения. Ферраро-Флорентийский собор был, без сомнения, самой значительной попыткой позднего средневековья изменить курс истории и восстановить единство веры и церковное общение между Востоком и Западом, имевшими тогда, как уже сказано, гораздо более четкие границы. Созыв собора и его решения создают впечатление воссоединения обеих половин христианства. Наши знания о соборе теперь гораздо полнее, чем во времена нескончаемых споров его критиков и сторонников, тянувшихся в прошлом веками. Теперь нам не только доступны все относящиеся к делу документы, опубликованные в удивительно полном ватиканском издании, но положено начало более масштабному подходу к истории собора. Одна из основных заслуг Дж. Гилла (J.Gill), в частности, состоит в том, что он поместил Флорентийский собор в его западный контекст, как завершение борьбы папства с соборностью и победу того, что Гилл называет «традиционным порядком церкви». |
|
|
