| «Они (братья) написали ее, – точно выражается коптский автор, – после того, как (Феодор) окончил говорить им и прославлять все подвиги Пахомия 38 . «Еще менее, вслед за Ладэзом и Троицким, можно утверждать, что Феодор несколько раз рассказывал всем монахам своих обителей жизнь Пахомия, предлагал записать ее, и каждый раз получал отказ. Коптский источник 39 говорит только о братьях-переводчиках; естественно, что долгое время служа Феодору посредниками в беседах с приходящими к нему иностранцами, они много раз имели случай слушать его рассказы о жизни Пахомия, так что сложили их в своем сердце, и упоминая об этом, коптский автор хочет только объяснить, почему именно эти братья-переводчики, а не другие копты взялись за написание жития, и доказать, что составленное ими житие имеет полную достоверность (avec certitude). Точно также и главный вывод, что первыми авторами жития Пахомия были греки-переводчики, жившие в доме Феодора-александрийца, не имеет для себя оснований в источниках. Только позднейший арабский перевод биографии Пахомия сообщает, что Феодор-александриец служил переводчиком для Пахомия, Орсисия и Феодора 40 , ни греческая, ни мемфисская редакции не знают об этом. Греческий автор просто упоминает, что Пахомий поставил Феодора александрийского управляющим того дома, где селились приходящие греки 41 , а мемфисское житие указывает и цель этого учреждения; «когда отец наш Пахомий увидел, что Феодор (алекс.) успевает в познании Бога, он поставил его начальником над иностранцами (греками), приходившими для того, чтобы сделаться монахами 42 ». Таким образом, Феодор и греки, жившие с ним в одном доме и под его начальством, служили переводчиками лишь для тех пришельцев из Ракоти, которые являлись сюда с целью приготовиться посредством изучения местного языка к поступлению в разряд монахов. Ничто не говорит за то, чтобы именно эти греки, жившие под управлением Феодора, служили переводчиками для Пахомия и лиц, наследовавших после него управление монастырями, для сношешя с иностранцами: напротив многое свидетельствует против такого предположения. |
| Нередко встречается в военных известиях имя боярина и воеводы князя Григория Семеновича Куракина: об нем отзываются как о характере незначительном, и мы не имеем возможности опровергнуть этого отзыва. О другом Куракине, князе Фед. Феодоровиче, говорят, что выбор его в воспитатели царевичу Феодору Алексеевичу был выбор неудачный. Наконец, переходим к самым близким людям: Милославским, Стрешневу, Хитрово. Все свидетельства единогласно говорят о способностях Милославских, как знаменитого боярина Ильи, тестя царского, так и родственников его, Ивана Михайловича и Ивана Богдановича; но ни в одном из них умственным способностям не соответствовали нравственные достоинства. В Иване Богдановиче, известном нам защитою Симбирска от Разина, указывают даже обширные познания, но соединенные с хитростию. Любопытно, что сохранилось известие (впрочем, иностранное) о Богдане Матвеевиче Хитрово как человеке кротком, приветливом, неутомимом ходатае за несчастных, не затыкающем ушей от просителей, особенно иностранных. Последние слова могут дать нам разгадку такого лестного отзыва о человеке, которого мы знаем преимущественно по распоряжению с патриаршим сыном боярским; но как бы пристрастен ни был этот отзыв, все же мы должны заключить, что Хитрово в известных случаях, с известными людьми мог являться кротким и приветливым, и должны заключить, какого опасного врага приобрел себе Никон в Хитрово. Мы видели, что Хитрово был врагом Нащокина; но известие об особенном расположении Хитрово к иностранцам заставляет нас и его по направлению причислить к людям, смотревшим на запад, как Морозов, Ртищев, Нащокин и Матвеев. О другом враге Никона, Родионе Матвеевиче Стрешневе, говорится, что царь Алексей Михайлович считал его не подлежащим человеческим страстям – новое объяснение, почему царь мог так колебаться между Никоном и врагами его, если авторитет патриарха мог перетягиваться авторитетом Стрешнева. Наконец, встречаем отзыв о третьем враге Никона, Никите Михайловиче Бобарыкине, родственнике Романовых и Шереметевых, который представляется человеком, любящим добро, праводушным и совершенно бескорыстным. |
| Тем всесильному и всеблагому, вся новотворящему владыце Христу Богу виновнику новыя благодати и новому нам и и(зраи)лю новаго закона, законодателю, ветхих обновлении: пропаведающему, и лето Господне новое приятно благовествующему и в нем новое благое нам дарующему, аки началоплодие некое Богоугодное, в началный день сей новаго сего лета приносим благодарные псалъмы и пения и песни; вам же великому Государю, Царю и великому князю Федору Алексиевичю всеа великия и малыя и белыя россии самодержцу, всеусердно желающе многолетняго здравия, молим того самого всесилнаго и всеблагаго, вся новотворящаго Бога, да во обновлении дне новаго лета сего нам великому Государю бдагочестивейшему царю и великому князю Феодору Алексиевичю всеа великия и малыя и белыя россии самодержцу со твоею богодарованною материю, со благочестивою царицею и великою княгинею Наталиею Кирилловною и с твоими великаго Государя братиями с благоверным царевичем и великим князем Иоанном Алексиевичем и со благоверным царевичем и великим князем Петром Алексиевичем и с твоими великаго Государя тетками и сестрами со благоверною царенною... почину... Подаст вам великим Государем обновлятися духом во возрастении благих деяний, –обновлятися же и телом, яко о елей крепости, от силы в силу, от славы в славу, на лета многа и неизчетна. И да утвердит престол православного царствия вашего незыблем, яко столп крепок от липа врагов и да распространит державу самодержства вашего от моря до моря и от рек до конец селенныя. И да прославит и возвеличит имя ваше яко царя Соломона по всей земли и страшно да покажет, яко гонителя нечистивых во вся концы земли и да покорит вся врагы под ножие ног ваших, и да приидут цари и князи от востоков и западов и пресветлому вашему царскому величеству с дары и поклонятся пред линем вашим, яко царица южская Сава от конец земли прииде к Соломону парю с дары многими и богатствы, святому же и державному царствию вашему да приложит Господь Бог дни на дни и лета наша да продолжит от рода до рода. |
| О боярах он говорил еще приветливее: “Мои вы все князи и бояре, отступникам до вас делу нет!” (770, 769). Разве мог бы писать протопоп такие слова уже в 1676 году, обращаясь к царю, боярам и патриарху, если бы он вполне утратил надежду на обращение православной Руси к старой вере и пришел к убеждению, что Антихрист одержал в ней свою окончательную победу и что последнее отступление уже произошло? В искренности его трудно сомневаться, так как и в этом послании-челобитной он в самых резких выражениях говорит об отце царя, недавно умершем Алексее Михайловиче. Несколько лет спустя, видимо, в самом конце 1670-х годов, он с упреком пишет попу Исидору: “А о царе Феодоре, за что не молите Бога, добрый он человек, спаси его Господи...” (940). Почти что перед своей казнью Аввакум, действуя из своей подземной пустозерской тюрьмы, организовал с помощью оставшегося на воле игумена Дорофея целый заговор для подачи торжественной челобитной царю Феодору Алексеевичу с целью убедить его в правоте старого благочестия и с его помощью вернуть Третий Рим к чистому православию (862). Это еще раз показывает, что до самых последних дней своей жизни он верил в православную Русь древней веры и возлагал надежды на ее восстановление, прежде всего на царскую власть, как это в свое время отмечал Н.Ф. Каптерев и совсем недавно немецкий историк X. Ведь недаром идеалом правителя, способного восстановить порядок в церкви, для него был Иван Грозный, который, по его мнению, быстро бы расправился с Никоном и его последователями. “Миленькой царь Иван Васильевич скоро бы указ зделал такой собаке”, — писал он, противоставляя грозного царя слабохарактерному, по его мнению, царю Алексею (458). Такая упорная надежда на конечное торжество истинного православия в России определяла отношение пустозерского отца к апокалиптической проблеме, числу 666 и к вопросу о Антихристе. Для понимания этой проблемы Аввакумом очень характерен уже упомянутый рассказ о видении им Антихриста, который он поместил в 8-й беседе его “Книги бесед”, записанный, по всей вероятности, около 1672 года (359 и XXVII). |
| Большинство текстов И. дошло в неполных списках, структура ряда сочинений допускает различные их интерпретации; в частности, можно считать нек-рые тексты, следующие в рукописях за Челобитной царю Феодору Алексеевичу, главами этой Челобитной или же самостоятельными сочинениями. Темой основных сочинений И.- «Книги о титле на кресте Христовом» и Челобитной царю Феодору Алексеевичу - является защита надписания на Голгофском кресте (титла) «Царь Славы Icyc Христос Сын Божий» против все более распространявшегося в то время в России надписания «IHЦI» (Icyc Назарянин Царь Iyдeйckuй), основанного на евангельском чтении Ин 19. 19-20 (ср. также: Лк 23. 28, Мк 15. 26, Мф 27. 37). «Книга о титле на кресте Христовом» - условное название, заимствованное из «Отразительного писания» Евфросина , в старообрядческих рукописях сочинение называется обычно «Писание священнодиякона соловецкаго Игнатия, преждебывшаго отца и страдалца, на отступники-никонияны обличительно о написании титлы IHЦU на кресте Господни». Полный текст сочинения найден мной в рукописи РГБ. Барс. 1011. В «Книге о титле...» аргументация носит богословский характер: автор пишет о том, что «Пилатово написание» («IHЦI») делает Бога земным царем, в то время как Христос является Царем Славы. И. подробно излагает мысли о значимости Воплощения Христа для спасения человечества и о важности почитания Пресв. Богородицы. По утверждению И., «правильное титло» является залогом хранения от ересей, указывает верный путь к прославлению Богоматери, Которая ходатайствует за людей перед Своим Сыном, спасая от пагубного воздействия антихриста. В сочинении звучат трагические ноты, вызванные гибелью защитников Соловецкого монастыря в 1676 г. и падением обители. Челобитная царю Феодору Алексеевичу имеет не только тематическое, но и текстовое сходство с «Книгой о титле...», нек-рые части сочинений совпадают дословно. При этом структура текстов различна, в каждом есть значительные самостоятельные части. Челобитная начинается обращением к новому царю, к-рый, как надеялся И., отменит богослужебную реформу. Затем следует раздел о надписании на кресте, во многом совпадающий с «Книгой о титле...». Сопоставительный анализ раскрытия темы «правильного титла» в сочинениях И. осложняется тем, что не известен ни один полный список Челобитной Феодору Алексеевичу, при этом существующие списки содержат разные редакции текста. В целом можно утверждать, что в Челобитной Феодору Алексеевичу данная тема изложена подробнее, чем в «Книге о титле...». Открытым остается вопрос об окончании Челобитной Феодору Алексеевичу; возможно, она завершалась «Сказанием об Адаме нынешнем», тематически перекликающимся с вводной частью произведения. |
| Печатано в Брусшвейку городе 1653-го году, за воспоможением Готфрида Миллера. Стр. 129–439 («Кроника» Феодосия Софоноича): Кроника з летописцов стародавних, з святого Нестора Печерского и инших, также с кроник полских, о Русии, отколь Русь почалася, и о первых князех руских, и по них далших наступуючих князех, и о их делах, собраная працою иеромонаха Феодосия Софоновича, игумена монастыря Михайловского Золотоверхого Киевского, року от сотворенья света 7180-го, а от Рождества Христова 1672. Стр. 440–444 пустые. Стр. 445–447 (1680 г., января 2): Перевод с шертной грамоты, какову дал Мурат-Гирий хан посланником столнику Василыо Тяпкину да дьяку Никите Зотову... Писана в Бакчесареве 1091-го году генваря в 2 день. Сгр. 448–449 (1681 г., марта 22): Перевод с турецкого писма з записи, какову дал посланником столнику Василю Тяпкину да дьяку Никите Зотову в Крыму Мурат-Герей салтан... Писано месяца матерем во 22 день 1092-го году 85 во Адрианополи. Стр. 450–454 (1677 г., декабря 7): Список великого государя з граматы, какова послана к турскому Магмету салтану столником с Офанасьем Поросуковым в нынешнем во 186 году декабря в 7 день... Писан государствия нашего во дворе в царствующем велисем граде Москве лета от создания мира 7186-го декабря 7-го числа. Стр. 454–456 (1678 г., апрель): Ответ. Перевод з граматы, что писал к великому государю царю и великому князю Феодору Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу турской Магмет салтан с Афанасьем Парасуковым в нынешнем во 186-м году июня в 1 день. Магмет-салтаново слово... Пашине поле 186-го году в априле месяце. Стр. 456–458 (1678 г. июня 1): Перевод с листа, каков писал к великому государю царю и великому князю Феодору Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу турского Магмета салтана везирь Мустофа паша с Афанасьем Порусоковым в нынешнем во 186-м году июня в 1 день. Стр. 458–461: Перевод з греческаго писма с листа, каков писал к великому государю царю и великому князю Феодору Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя России самодержцу Деоникий цареградский архиепискуп... |
| Сказав речь царь Алексей Михайлович пошел в церковь Спаса Нерукотворенного образа, а собравшимся боярам и прочим приказал итти в переднюю и там дожидаться его. Немного погодя он вышел в переднюю палату (а Великаго государя вели под руки стольники (Дворц. разр. Т. III, стр. 974)), а за ним вышел сын царевич великий князь Феодор Алексеевич. Царевича вели под руки дядьки его боярин князь Феодор Феодорович Куракин, да думный дворянин Иван Богданович Хитрово (а государя царевича вели под руки дьяки (Дворц. разр. Т. III, стр. 974)). Когда же царь и царевич вошли в переднюю, бояре и околничные и думные люди здравствовали и кланялись в землю. Из передней царь с царевичем пошли в церковь Спасова Нерукотворенного образа, и там знаменовались ко святым иконам, а государь указал архимандриту Троицы Сергиева монастыря Викентию взять Спасов образ и нести пред государем и царевичем в соборную церковь. Государь с царевичем шли за Спасовым образом деревянною лестницею из за переграды постельным крыльцем и с Красного крыльца лестницею что подле Грановитыя полаты; а наперед Спасова образа великого государя и государя царевича перед стряпнями (под стряпнями разумелись: шапка, колпак и посох государя и царевича) шел постельничий Федор Алексеевич Полтев, перед Спасовым образом шли Государовы певчие дьяки и пели демеством: Царю небесный; за Спасовым образом шел великий государь, перед ними шли его царского величества спальники и думные люди, за великим государем шел сын его– великий князь Федор Алексеевич, а под руки его вели ведшие его из хором царских… Путь перед государем и пред царевичем кропили святою водою священники Благовещенского собора Михаил и Никифор, а в соборной церкви ожидали государя и царевича святейший патриарх Иоаким со освященным собором во облачении (Собран. госуд. грам. и догов. М. 1828 Т. IV стр. 317, 318). Как архимандрит с образом Всемилостивого Спаса вступил на порог соборныя церкви, дьяки певчие патриарховы пели тропарь Всемилостивому Спасу: «Пречистому Твоему Образу покланяемся Благий», пели бодро и потом пели вход много лета царю и великому князю Алексею Михаиловичю, всея Великия и Малыя и Белыя России самодержцу и благородному царевичю и великому князю Алексею (и Феодору Алексеевичу), «дай Боже много лета»; и вшед в церковь они государи иконы целовали и у святейшаго патриарха у креста животворящаго были, и рукою благословлял их святейший патриарх (в 1668 году, когда были три патриарха при действе Летопровождения, рукою кийждо их благословляли их государей) и потом государь стал у столпа, что среди церкви, а сын его Алексей Алексеевич (1668) (или Федор Алексеевич) (1674) стал подле его отца своего по левую руку, а святейший патриарх со властьми пошел в олтарь (Дополн. |
| Комитета и спросить: не находятся ли там мои письма, посланные на имя Отца Феодора? Вероятно, когда почтальон приносил письма в Цензур. Комитет, то кто-нибудь там принял их. И если письма найдутся, то нельзя ли переслать их к Отцу Феодору? Особенно в рукописи нуждается в изменении объяснение движения Земли и тому подобн., изложенные в копии 7-й и начале 8-й тетради: потому что в них излагается взгляд на движение тел небесных совершенно новый и едва ли верный, который конечно с большим недоверием примут учёные. 2) Но если уже рукописи довольно напечатано, то конечно замечания мои и письма будут поздние и бесполезные и нечего хлопотать о том, чтобы О. Феодор видел их. В таком случае прошу известить меня – где находится О. Феодор, и скоро ли поедет в Переяславль, не будет ли в Лавре, чтобы мне можно было лично или письменно испросить у него прощения. А дело о его сочинении тяжело лежит на моей совести; вот представлялся мне случай сделать полезное применение из моих занятий, а я моим небрежением и мешкотностью, может быть, повредил столь святому делу, каково печатание сего превосходного сочинения; и это мне горько. А потому меня и тревожат опасения, и прошу известить меня о дальнейшем ходе дела о печатании рукописи. Не видались ли Вы с Виктором Дмитриевичем 1723 ? —372— Маминьке Вашей и супруге прошу передать моё усерднейшее почтение. С искренним почтением и уважением остаюсь друг Ваш Димитрий Голубинский 1868 года, Марта 18 II Добрейший и Любезнейший Александр Алексеевич ! В прошедшую субботу, Марта 18, я послал к Вам письмо, в котором просил Вас справиться о моих письмах к Отцу Феодору, но на другой день, в Воскресенье Марта 19 получил с почты второе письмо моё, посланное к Отцу Феодору Марта 11, присланное обратно из С. Петербурга и на нём написано, что Отец Феодор выбыл во Владимирскую Губернию, в Никитский монастырь и справлялся Писарь или Письмовод. Андреев. Потому прошу Вас уже не беспокоиться узнавать, о сем втором письме моём, оно у меня. Но первое письмо моё, от 4 Марта не прислано назад, может быть, Отец Феодор получил его; а оно-то и особенно важно; потому что в нём, собственно, и были замечания на его рукопись. |
| От слабого и болезненного Феодора нельзя было ожидать сильного личного участия в тех преобразованиях, которые стояли первые на очереди, в которых более всего нуждалась Россия, он не мог создавать новое войско и водить его к победам, строить флот, крепости, рыть каналы и все торопить личным содействием; Феодор был преобразователем, насколько он мог быть им, оставаясь в четырех стенах своей комнаты и спальни; этим условиям соответствовало и воспитание: Феодор был воспитанник западнорусского монаха Симеона Полоцкого , и в этом воспитании необходимо преобладал элемент церковный; польское влияние было тут; Феодор владел польским языком. Лазарь Баранович, посвящая в 1672 году книги свои «Жития св. отец» царевичу Феодору, а «Духовные струны» царевичу Иоанну, пишет царю: «Издах же (эти книги) языком польским, яко писах в то время, егда поляки от имени твоего царского к скипетру коруны польские молити помышляху да крепчайше союз мирного соединения укрепят. Издах языком ляцким: известен бо есмь, яко царевич Феодор Алексеевич не точию нашим природным, но и ляцким языком чтет книги. Благоверному же государю царевичу Иоанну Алексеевич у книгу «Духовныя струны» приписах, издах же языком ляцким, вем бо, яко и вашего пресветлого величества синклит сего языка не гнушается, почтут книги и истории ляцкие в сладость». Говорили, что Феодор знал и по-латыни, хотя не так хорошо, как покойный брат его царевич Алексей Алексеевич; благодаря Полоцкому Феодор выучился складывать вирши; говорили, что в Псалтыри, переложенной Полоцким на вирши, перевод псалмов 132 и 145 принадлежал Феодору. За царствованием Феодора последовало правление Софьи; Софья также воспиталась под влиянием Полоцкого с братиею; также читала жития святых, изданные Барановичем по-польски; Симеон Полоцкий , поднося ей книгу свою «Венец веры», писал виршами: «О благороднейшая царевна Софиа, ищеши премудрости выну небесные. По имени твоему жизнь твою ведеши: мудрая глаголеши, мудрая дееши. Ты церковные книги обыкла читати и в отеческих свитцех мудрости искати. |
| 44 Окружные грамоты Афанасия от 12 и 29 марта 1701 года. Вот письмо преосвящ. Афанасия по этому случаю к князю Феодору Алексеевичу Головину (26 января 1701 г.): «Божию милостию свыше осененного великодержавнейшаго, благочестивейшаго и преславного Монарха нашего Христа Господня, всечестнейшему болярину и ближнему предстоятелю господину Феодору Алексеевичу, моему в Господе Бозе велебнейшему добродетелю, здравствовать благодневно на лета премнога. Афинасий иже и архиепископ Холмогорский по усердию моему о вашем благородии ко святому Богу молитвами непрестанну память имею и нижайшее творю поклонение. Изъявительно. «В нынешнем 1701 году в гениуарии месяце, егда услышах присланный великого Государя указ от вашего правительства к градодержцу здешнея страны, к болярину князю Алексию Петровичу Прозоровскому, яко благоволил великий Государь его царское величество у града Архангельского на малой речке Двинке, где бывает ради обережения караул, построить крепость вновь, двиняны посадскими людьми и уездными всеми крестьяны, абие возрадовахся духом и, воздав благодарение Богу Трисвятому, яко благоволил строительне к приращению его царскаго величества чести, к защищению же от сопостатов страны нашея таковую крепость уготовити. Купно с нами и вси живущими в стране здешней о сем благом деле возрадовашася радостию великою, зело благодаряще Бога и желательно усердствуют о строении тоя крепости попечение иметь, дабы благоволил Господь Бог в совершенстве строенья ей видеть, понеже таковое благоволение благочестивейшаго нашего великаго Государя всем явилось полезно и по всему любезно. И первое аз яко присный его царскаго величества раб и богомолец, в основание строенья оныя крепости обретающихся в доме моем и близ дому на кирпичном моем заводе припасов, взятых из доимки мимошедших лет на подрядниках в 1700 лете, камня бутоваго, стеннаго и мостоваго и кирпича и извести, и щебня и извести колико было, теми всеми домовыми моими припасами доброхотно от любви и от всего усердия моего великому Государю челом ударил без возврату, к строению оныя крепости, и о приеме тех припасов оповедал письменно в двинскую приказную палату, а в том числе сколько каких припасов порознь, о том писал аз к великому Государю в новгородский приказ ныне же, да под сим писанием ради скорого ведения написал роспись». |
|
|
