| Например, в синайской триоди 735 два самогласна Дамаскина на великий четверг – Iyдa беззаконный, Господи и Iyдa предатель льстив сый – записаны отдельно, в вид дополнения, пред службой Лазаревой субботы вместе с некоторыми самогласнами константинопольских песнописцев к. IX и X вв., например, императоров Льва и Константина. Тем более, конечно, трудно ожидать полноты в записях трипеснцев, седальнов и стихир 40-цы, напротив, здесь естественнее ждать даже намеренного исключения некоторых частей: Многие из данных произведений обречены были на скорую смерть по своим литературным несовершенствам: например, рабские подражания великопостным песнопениям св. Феодора не могли конкурировать с песнопениями св. Иосифа Песнописца и, вероятно, скоро вышли из употребления. Затем, причиной неполноты рукописей является, вероятно, скоро обнаружившееся перепроизводство разсматриваемых песнопений. Взятые в отдельности триоди свв. Феодора, Климента и Иосифа оказывались недостаточными для богослужебной практики и потребовали дополнений к себе. Но затем, когда все эти три триоди вместе с их дополнениями стали соединять в одно, то песнопений получалось больше, чем нужно. Поэтому мы видим в рукописях, что переписчики принимают меры к исключению лишних элементов. Например, переписчик гроттаферратской триоди имел пред собою одну из самых полных триодей: в ней записаны были все 4 группы трипеснцев с их стихирами и седальнами (не хватало лишь подобнов св. Климента), причем при песнопениях св. Иосифа находился большой подбор дополнительных к ним седальнов и стихир. Переписчик имел терпение переписывать всю эту массу песнопений лишь до второй недели поста: с этого же места он обращается к обычным рамкам триоди и позволяет себе даже опускать 4-песнцы св. Иосифа. Другой такой же любопытный факт наблюдается в синайской триоди 734–735. Её переписчик тоже, вероятно, имел под руками триодь св. Иосифа с богатыми дополнениями: в службах первой седмицы он выписываете из них значительное количество стихир и седальнов, но дальше он бросает это и ограничивается по местам одними лишь седальнами. |
| п. Но в то же время мы находим в Орбельской триоди не мало уже и новых песнопений: так, здесь увеличилось количество подлинных стихир и седальнов свв. Феодора и Иосифа, прибавлены многие песнопения в службах страстной седмицы и т. д. Кроме того, в состав триоди внесены паримии, а также большое число рубрик церковного устава студийского характера. Расположение материала в Орбельской триоди – точная копия греческой триоди четвертого типа: все песнопения расположены соответственно порядку их употребления за службами, к самогласнам и седальнам приписаны мученичны и богородичны Октоиха 421 . Редактор или переписчик простер свою подражательность даже до надписания песнопений: подобно тому как в греческих триодях у подобнов и седальнов Феодора и Иосифа стоят их имена, то же самое он сделал и в Орбельской триоди, хотя большая часть находящихся там седальнов и стихир данным песнописцам и не принадлежит. Со стороны перевода текст Орбельской триоди содержит в себе несколько слоев. Во-первых, здесь есть вещи, значительно исправленные сравнительно с Шафариковскою триодью, например, великий канон, акафист и канон Богородице в субботу акафиста. Большая часть самогласнов 40-цы тоже помещена в исправленном переводе, но в отличном от типографской триоди: орбельский перевод лучше и ближе к греческому оригиналу. Для образца здесь приводится текст утреннего самогласна среды 3-й седмицы по тому и другому переводу. Типографский перевод: Въ чъсти сн7овьства. оч7а блага. азъ не нъ самъ cz отъринихъ богатьство иждивъ лuшajeмъ же б9uz пища. кръмимъ rpaжdahuhъмь. посланъ же имъ на село jero. блюдьно. съ и похотемъ paбomaz не но oбpaщъcz въпию млс7рдому оцю и щедрому. на нб7о и тобою и помилии мz. Орбельский перевод: Въ чьсти сыи ucыhehhz. wцa бlraro несмысльны азь не ни caмcz славы нзрин юхь. бг7агство изнирихь блrdhoe недостатьстви ю же б9и ю пищ ю. быхь л юкавому гражданини. тнегоже послань. вь село его. живи бл юдно. пасомь быхъ скоты. сластемъ работа ю не hacыщaaxcz. н ю bьзpamubcz вьпи ю благосрьдоми wцu. на нб7о тобо ю noмluu мz. 422 Есть основание думать, что Типографский перевод – несколько древнее и был в руках автора орбельского перевода: некоторые типографские самогласны представляют собою как бы нечто среднее, с одной стороны, между переводом Шафариковской триоди, а с другой – между текстом орбельским. Вот, например, текст утреннего самогласна 3-ей недели по всем трем рукописям: Шафариковская: Высокоимнаго наука злаго фapucewba. < гь7 притчами ичитъ. |
| Вынеся тяжёлые воспоминания от собственной жизни в бурсе, Александр Иванович не захотел отдавать сыновей в духовное училище, а сам подготовил их к поступлению в Вифанскую Духовную Семинарию под Москвой для получения среднего образования. Первым туда был зачислен его старший сын Пётр (окончил в 1848 г.), затем Михаил (окончил в 1852 г.), третьим Александр, четвёртым – младший сын Феодор окончил в 1862 г.). Семинария эта была основана в 1800 г. митрополитом Московским и Коломенским Платоном (Левшиным) , ректором Троице-Сергиевой Семинарии. Уровень образования в Вифанской Семинарии был достаточно высоким. Учащимся преподавали словесность, всеобщую историю, древние и новые языки, математику, физику, философские и богословские науки, библейскую и церковную историю, были классы поэзии и риторики. Александр Лебедев отличался любовью к философским наукам, а также успешными сочинениями (он писал иногда на ту же тему по два, по три сочинения, – одно для себя, другие за товарищей). Бытовая же жизнь в семинарии была непростой, нередко студенты ходили полуголодными. В 1854 г. Александр Лебедев окончил Вифанскую Семинарию 4-м учеником в 1 разряде, то есть оказался в числе лучших воспитанников. Для получения высшего богословского образования А. Лебедев, в том же 1854 г., поступил в Московскую Духовную Академию . «Мы как в рай попали»,– вспоминал он. Разница почувствовалась сразу: другая, более сильная постановка научного дела, резкая перемена быта в лучшую сторону. Тут благонравный, любознательный юноша «созревал и укреплялся в знаниях и идеальных стремлениях». Именно во время обучения в Академии у него сформировался интерес к богословским и вообще литературным занятиям. Во-первых, на него оказал огромное влияние св. митрополит Филарет (Дроздов) , принимавший живое участие в жизни и делах Академии; не случайно А.А. Лебедев называл уже в зрелые годы московского святителя Филарета своим учителем в богословии. Во-вторых, А. А. Лебедев находился под влиянием А.С. Хомякова, яркого представителя славянофильского направления, выступавшего против лжелиберальных западноевропейских культурных влияний. А.А. Лебедев высоко ценил А.С. Хомякова за его «уважение и бескорыстную любовь к дорогим заветам православной Руси». В-третьих, на развитие богословского интереса у А.А. Лебедева повлияли личность и богословские труды отца Феодора (Бухарева). Позже, в 1860-е гг., он участвовал в богословской полемике, приняв сторону архимандрита Феодора (Бухарева) против редактора «Домашней Беседы» В.И. Аскоченского. В 1862 г. вышла его статья «Приёмы, знания и беспристрастие в критическом деле редактора «Домашней Беседы» В.И. Аскоченского». |
| О Черкасском Выре – Белополье вот что писал в 1774 году комиссар его Терентовский 1) «Белополье – город слободской Украинской губернии, Сумской провинции. По указу Великого Государя Царя и Великого Князя Алексея Михайловича построен над речками Выром и Крыгою, по рассмотрению боярина и воеводы, князя Григория Григорьевича Ромодановского в 180 (1672) году фигурою квадратною, с четырьмя баштами (башнями), кои от долговременного стояния развалились, а ныне уже и основания оных не приметно. 2) «Город же осыпан валом, окружностью в 1730 саженей, вышиною со рвом в 4 сажени, на диких землях, на старом Вырском городище, которые земли заняты были Татарами, и называлось оное место Татарскою сакмою или кочевьем, на которых землях поселились вышедшие из заднепровских мест с сотником Степаном Фоменком из Польши разного звания черкасы и селились под смотрением сумского полковника Герасима Кондратьева. От вышедших разного звания с Польского Варшавского повету, называемого Белополья, людей назван сей город Белопольем, а с начала построения оный город, по текущей мимо его реки Крыги именовался Крыгою; в 180 (1672) году для лучшего оного города устроения поручен был сей город вышеписанному сотнику Фоменку, и потом сотнику, вышедшему с Волосского города Ясс, Степану Куколю, которые в 182 (1674) году великого Государя Царя и Великого Князя Феодора Алексеевича просили с Белопольцами о обмежевании сего города с уездом от Путивля, почему присланным от Великого Государя стольником и полковником, князем Михаилом Жировым Засекиным в 191 (1683) году и обмежеван Афанасием Остафьевым. Мера окружной межи в 1700 году переосвидетельствована и утверждён сей город с уездом данною в 1704 году от Великого Государя Царя и Великого Князя Петра Алексеевича грамотою». 3) «В нём большой артиллерии нет, а только пушка одна, мелкого ружья 12, патронов с пулями 3224, пороху 2 пуда 22 фунта, сабли, копья и ладунки». 4) «Вышепрописанное городище состоит внутри сего города к северной стороне, с которой досягает валом в самую речку Крыгу, и называется оное ныне Замком, окопано прежде глубоким рвом и осыпано большим земляным валом; оно было с четырьмя бастионами и одною въездною башнею, а сверх вала укреплено было палисадником. Окружностью оно в 210 сажень, а ров оного с валом вышины имеет 6 сажень. В оном же Замке или Городище с 185 (1677) года имелось 6 пушек, казённый погреб, в котором содержались пули, порох и прочие припасы, и в оном же выстроен был дом деревянный, в котором тогда жил воевода Бахтеев лет до 20, которому определена была в Белопольском округе, за селом войсковым Ворожбою, над рекой Вырем, сенокосная лука на скос: оная и поныне именуется Воеводскою. В 1737 году, во время нападения Турецкой войны, с упомянутого городища пушки с разными припасами взяты в поход… В 1766 и 1769 годах в прописанном городище построены соляной и для содержания общенародного хлеба магазейны». |
| 4. Около 1652 г. Челобитье заказного старосты дьякона Артемия с жалобой на крестьян Устюжского уезда, не слушающихся духовных властей и творящих всевозмож-ные бесчиния 5. 1659 г. 10 марта. Память из Земского приказа в Устюжскую четь с государевым указом о соблюдении чистоты у приказа и о вывозе из города нечистот 6. 1664 г. О покупке на государя в Холмогорах заграничного рогатого скота 7. О кабаках и кружечном дворе в 1651 г. в Новгороде 8. Земская уставная грамота Усольского уезда отписной сошки Луцкой Пермцы, данная царем Иваном Васильевичем и подтвержденная Ростригой, в 124 г. царем Михаи-лом Алексеевичем, в 160 и 184 годах царем Алексеем Михайловичем и в 186 г. царем Фе-дором Алексеевичем 9. Уставная грамота Устьянским волостям 1539 г. Сообщил Член-Соревнователь М. М. Богословский 10. Заметка по поводу сообщения: «Еще одно доброе дело В.А. Жуковского». Действ. Члена И.А. Бычкова 11. Протоколы заседаний Общества за 1905 и 1906 годы 12. Состав Общества к 1 февраля 1907 г 13. О премиях, учрежденных при Обществе, за ученые сочинения Чтения в Императорском Обществе Истории и Древностей Российских при Московском Университете. 1907 год. Книга вторая I. Материалы исторические 1. Разрядные записи за Смутное время, собранные Действительным Членом С.А, Белокуровым II. Материалы историко-литературные 1. Псалтырь жидовствующих в переводе Феодора еврея предисловием Действи-тельн. Члена М.н. Сперанского (с 2 фототипическими таблицами) III. Материалы иностранные 1. Путешествия в Московию сэра Еремея Горсея (Рассказ или повествование о пу-тешествиях, должностях, службах и переводах сэра Еремея Горсея, в которых он провел почти целые 18 лет). Перевод с английского Юрия Толстого (Окончание. Начало поме-щено в 1-ой книге Чтений за 1877 г.) IV. Исследования 1. Очерки по истории Грузинской словесности. Действительного Члена А.С. Хаха-нова. Выпуск 4-й: Литература XIX в. (Окончание) V. Смесь 1. Практическое описание Монетного производства в Екатеринбурге. 1780 г. Со-общил Действит. Член М.Н. Сперанский |
| - Марсалу!.. да-да, хе-хе веселый господин ах, говорун!.. Лучшее из испанских вин, бу-кет!.. Да-да-да по полрюмочке, после насыщения для Храню, как Но нонче душно, очень атмосфера - помахал он на себя лапищей. - Вот, самая та марсалаблаговолите как свидетельство глубочайшего - говорил Виктор Алексеевич, ставя кулечек в ногах старца, - парочка бутылок, с " паспортом " сардины французской, высшей марки, ваши любимые, и мармелад от Абрикосова - Тронут вниманием господин полковннк, судя по вашим регалиям?.. - Да коллежский советник, инженер-механик - А-а-а-а - проникновенно протянул старец, - такой молодой, и Меха-ника вы-сокая наука!.. - А это моя жена, та самая Дайнька вы ее когда-то на руках держали, Макарий Силуаныч помните?.. Даринька взирала благоговейно, как девочка могла бы взирать на митрополита. - Как-с?.. изволили сказать, на руках?.. - старался понять старец, переводя взгляд на Дариньку. - Дайнька все так ее называли ласково во дворце крошку, всегда в белом, как ангельчик - наводил Виктор Алексеевич, - эту прекрасную молодую женщину Тогда она была совсем малютка дочка покойной Олимпиады Алексеевны, жившей по хозяйству у вашего покойного барина вы помните?.. Макарий Силуаныч расправил бакенбарды и старался выпрямиться в креслах. - Благоволите, сударь, извинить, но я обязан заметить вам не барина, а их сиятельства, князя Феодора Константиновича - поправил он вежливо-внушительно. - Их сиятельство всегда останавливали когда именовали их по батюшкину титулу бароном. Пра-а-шу запомнить - погрозил он пальцем: - " Высочайше утвержденным!.. мнением Государственнага Совета!.. действительному статскому советнику, барону Константину Львовичу дозволено принять фамилию и герб , из рода коих происходит его мать, урожденная . и впредь именоваться ! Их сиятельства прадеды стояли Ивана Васильевича Грознаго у правой руки!.. А пресветлейший Но не дерзаю, грешный, имя Святителя поминать в приватном разговоре. Их сиятельство были наиблагороднейшие, наивысоконравственные чистоты голубиной и сердце князиньки моего " |
| Любезнейший Александр Алексеевич ! Дни три тому назад один из наших студентов, г. Серафимов 1844 посылал в редакцию Духа Христианина, для напечатания, своё сочинение: «Переписка бл. Августина с бл. Иеронимом». Похлопочи, пожалуйста, чтобы сочинение было напечатано, – автор очень нуждается в деньгах. Может быть, редакция найдёт нужным сделать в сочинении какие-нибудь изменения, не очень значительные; ав- —456— тор дозволяет это. Если же редакция почему-нибудь откажется напечатать, так сделай милость, возьми на себя труд уведомить об этом меня и переслать назад сочинение (деньги, которые потратишь на пересылку, будут за мной). Кстати, есть у меня нисколько знакомых студентов, которые желали бы зарабатывать деньгу, да не знают о чём писать: не задашь ли для Духа Христианина каких-нибудь не очень трудных задач! Усерднейшие благодарю за книжку о. Феодора, Писать для печати на этот год решительно некогда. Твой покорнейший слуга Е. Голубинский 10 Ноября, 1861 II Многоуважаемый Александр Алексеевич ! Извините меня, обеспокою Вась покорнейшей просьбой. В прошлом году кончил учение в нашей Академии некий г. Кудринский 1845 . Кончил он 4-м или 5-м, но почему-то обойдён при назначении на места, так что доселе, остаётся без места; а так как он – круглый сирота, то, оставаясь без места, находится в самом стеснённом положении. Посему, покорнейшая моя просьба к Вам – похлопотать о назначении человека на место. Но просьба имеет и добавление. Г. Кудринский – человек очень умный и очень серьёзный; он писал нам кандидатское сочинение о князе Константине Острожском, в котором подвергает ревизии всю историю унии. Мне очень хотелось бы, чтобы он хорошенько обработал сочинение, причём, как я уверен, получилась бы магистерская диссертация, имеющая несомненную научную ценность. По сейчас сказанному добавление к просьбе состоит, во-первых, в том, чтобы назначить Кудринского в семинарию, а не в училище, где человек по отсутствию книг лишён бы был возможности заниматься, а во-вторых, – в том, —457— |
| Из адресов на письмах Матвеева мы видим, кто были самые влиятельные, самые близкие к царю люди. К ним скоро присоединился другой Милославский, боярин Иван Богданович, которого мы видели воеводою в Казани во время ссылки Матвеева. Иван Богданович был самый энергический из Милославских, ибо Ивана Михайловича ставало только на интригу, на подземный подкоп против кого-нибудь. По возвращении из Казани Иван Богданович, как говорят, схватился за все дела, но сейчас же пошли на него со всех сторон жалобы, и это отдалило от него молодого царя, у которого уже было двое любимцев: первый – постельничий Иван Максимович Языков, другой – комнатный стольник Алексей Тимофеевич Лихачев, бывший учителем царевича Алексея Алексеевича. Приближение Языкова объясняется легко из самой должности его: та же должность дала значение Адашеву при Иоанне IV, Ртищеву при царе Алексее Михайловиче. Но есть известие, что двое старых бояр, князь Долгорукий и Хитрово, не имея личной возможности соперничать с Милославским и быть постоянно с царем, выдвинули нарочно Языкова и Лихачева перевешивать влияние Милославского. Об Языкове сохранились отзывы как о чрезвычайно ловком придворном, его называют «человеком великой остроты, глубоким московских, прежде площадных, потом же дворских, обхождений проникателем». Лихачева называют «человеком доброй совести, исполненным великого разума и самого благочестивого состояния». Такой же отзыв встречаем и о брате его Михайле Тимофеевиче. Понятно, что для всех этих лиц самым важным вопросом был вопрос о браке царя: молодая царица может уничтожить или ослабить влияние царевен – теток и сестер, а следовательно, и Милославских, может привести во дворец своих родственников! Рассказывают, что, идя однажды в крестном ходу, Федор увидал девушку, которая ему очень понравилась; он поручил Языкову справиться о ней, и тот донес, что это Агафья Семеновна Грушецкая, живет у родной тетки, жены думного дьяка Заборовского, и дьяку дано знать, чтоб не выдавал племянницы впредь до указа. Милославский, узнав о намерении царя жениться на Грушецкой, подумал, что это происки Языкова и Лихачева, и стал чернить Грушецкую и мать ее; но Языков и Лихачев обнаружили клевету. |
| А куплено было золота и краски на девять рублей», которые и были уплачены греку 17 июля того же года. В декабре грек снова попросил себе прибавки жалованья в виду того, что «ныне хлеб и всякой харч и дрова все дорого», а получаемые Юрьевым жалованьем «прокормиться» невозможно. Царь исполнил и эту просьбу грека, приказав ему «для всякие дорогови» прибавить поденного корма по десяти денег в день. Чем был занят Апостол Юрьев в это время, неизвестно, но, согласно его челобитной, он находился «беспрестанно у Государева дела». В марте 1662 года, грек нашел новый повод выпросить себе корм и питье из дворцов на дни тезоименитств Царя Алексея Михайловича и Царевичей Великих Князей Алексея Алексеевича и Феодора Алексеевича против того, как идет эта дача в названные дни иконописцам Симону Федорову Ушакову, Федору Федорову Козлову, Степану Григорьеву Резанцу «и всем Оружейной Палаты мастеровым людям». А в апреле-месяце Апостол Юрьев выпросил у Царя «в приказ» десять рублей на том основании, что, как говорит Юрьев, «по Государеву указу «Государево желованье иноземным мастером» и моей братии живописцам и иных, что в Оружейной Палате, муки и крупы, и деньги по десяти рублев им дано, а мне муки и крупы даны, а деньги не даны». В конце августа 1663 года у Апостола Юрьева родился сын, на крестины которого дано было Юрьеву денег полтина, полведра вина. В том же году грек окрестил одного татарина. В своей челобитной Царю по этому поводу Апостол Юрьев писал «Парнишка, Государь, у меня есть татарин, а не крещен, а окрестить хочу его ныне». Юрьев просил выдать ему вперед за месяц жалованье, «чем бы крестинишки сподобить» и получил 9 р 10 алтын. В конце 1663 тода Апостол Юрьев принялся за расписывание древок для знамен и продолжал эту работу в 1664 году; в декабре 1663 г. он писал 60 «древок пехотных знаменных», в феврале 1664 года сто древок разными красками, при чем Юрьеву «к тому делу в состав указал Великий Государь взять из приказу новыя четверти из запасного вина полведра», а в марте писал в царские хоромы «три знаменные древка маленькие» и пять древок «потешных». |
| Такой же состав был и у патриарших певчих дьяков, и вообще в хорах тех высших духовных властей, которые имели свои отдельные хоры 175 . Потом духовенство и певчие ходили таким же образом славить к царице, к патриарху – их везде угощали медом и давали славленное. При этом бывало, что царь давал иногда за славленье 5 рублей (что составляло по тому времени очень большую сумму), а иногда жаловал особенно отличившихся певцов, кроме того, деньгами из своих рук. Первую часть славленья составляли обязательно церковные уставные песнопения; после них пелись еще партесом ирмосы и асалмы. Славленью придавалось большое значение; в 1677 г. царь Феодор Алексеевич разгневался на то, что некоторые бояре и крупные приказные дьяки не приняли певчих дьяков, пришедших со славленьем 176 . По мере того как партесное пение все более и более входило в практику, а столповое пение по столповой безлинейной нотации было оттесняемо, пение по древнерусским безлинейным нотациям пошло по другому руслу, сосредоточившись в руках отделившихся от русской иерархии, возглавляемой патриархом, старообрядцев. Распространение и укрепление партесного пения, для исполнения которого необходимы были высокие голоса мальчиков, неизбежно должно быо вызвать некоторую реорганизацию корпорации Государевых певчих дьяков. И. Забелин пишет 177 , что и в корпорацию певчих дьяков были включены и мальчики. Так, говоря о «шествии на осляти», Забелин пишет: «На санях под деревом 178 за перилами стояли и пели стихеры цветоносию патриаршие певчие поддьяки меньших станиц – мальчики лет двенадцати, в белых одеждах» (ср. в конце предыдущей кгавы). Но еще в царствование Феодора Алексеевича шествие на осляти с вербой в неделю Ваий было соборным определением в 1678 г. отменено и заменено только молебствием с освещением ваий, т.е. вербы 179 . Но при царе Феодоре Алексеевиче еще в полной мере держался строгий этикет и церемониал при царском и патриаршем дворе, унаследованный от времени возраставшего возвышения Москвы и получивший немало элементов порядков византийского двора при Иоанне III. |
|
|
