| Константинополь 20 ноября 1909 г. Подлинник, машинопись Милостивый государь Сергей Дмитриевич, В бытность мою товарищем министра 1170 я, письмом от 26-го января сего года за 89, сообщил моему предместнику в Константинополе копию с отношения обер- прокурора Св. Синода от 31-го декабря 1908 года за 11192 касательно вопросов, связанных с покупкой русским афонским келлиотом, иеросхимонахом Пантелеимоном развалин древней Лавры Преподобного Харитона у источника Айн-Фара, близ Иерусалима. Действительный тайный советник Зиновьев не мог в то время дать своего заключения по сему вопросу ввиду признанной им необходимости выждать окончания переживавшегося тогда Иерусалимскою Церковью кризиса 1171 . Ознакомившись ныне лично с обстоятельствами данного дела, я мог заключить, что некоторые основные условия его осуществления, за 6-ти летний период течения этого вопроса и при прохождении им многих инстанций, получили в настоящее время неточное против первоначальной мысли инициатора дела толкование. Из прилагаемого при сем поданного мне названным иеросхимонахом Пантелеимоном на имя Св. Синода нового прошения от 10-го сего ноября Ваше Превосходительство изволите усмотреть, в каком виде представляется будущее устройство Фаранской Лавры ее владельцу, причем следует принять во внимание, что он и ранее не имел в виду передать купленную им землю нашей Иерусалимской Духовной Миссии, как о том неточно упомянуто в сказанном отношении обер-прокурора Св. Синода, а предполагаемый им устав новой обители более сходен с порядком жизни в Елеонской женской общине, пользующейся внутреннею самостоятельностью, существуя на свои средства, и лишь духовно подведомственной начальнику Духовной Миссии в Иерусалиме, но существенно отличается от положения Горненской общины, которая, будучи крайне бедной, содержится самою Духовною Миссиею, от коей всецело и зависит. Что касается принципиальных препятствий и протеста, возбужденных Иерусалимскою Патриархиею по поводу приобретения русским афонским монахом участка земли в Палестине, то, по моему мнению, они не имеют действительных оснований и вызваны лишь опасениями местного духовенства усиления в святых местах русского элемента. Особенно характерным, между прочим, является то обстоятельство, старательно иерусалимскою иерархиею при этом замалчиваемое, что местность с остатками древнейшего христианского памятника сего приобретена о. Пантелеимоном из мусульманских рук, и ею никто из духовных властей Иерусалимской Церкви не интересовался до тех пор, пока ее не купил русский монах, что произвело немедленно большое смущение, вызвавшее затем сильный шум и меры преследования против последнего. |
| Константинополь. Доверительно, 20 ноября 1909 г. Подлинник. Милостивый Государь Сергей Дмитриевич, В бытность мою Товарищем Министра я, письмом от 26-го Января сего года за 89, сообщил моему предместнику в Константинополе копию с отношения Обер-Прокурора Св. Синода от 31-го Декабря 1908 года за 11192 касательно вопросов, связанных с покупкой русским афонским келлиотом, иеросхимонахом Пантелеймоном развалин древней Лавры Преподобного Харитона у источника Айн-Фара, близ Иерусалима. Действительный Тайный Советник Зиновьев не мог в то время дать своего заключения по сему вопросу ввиду признанной им необходимости выждать окончания переживавшегося тогда Иерусалимской Церковью кризиса. Ознакомившись ныне лично с обстоятельствами данного дела, я мог заключить, что некоторые основные условия его осуществления, за 6-летний период течения этого вопроса и при прохождении им многих инстанций, получили в настоящее время неточное против первоначальной мысли инициатора дела толкование. Из прилагаемого при сем, поданного мне названным иеросхимонахом Пантелеймоном на имя Св. Синода нового прошения от 10-го сего Ноября, Ваше Превосходительство изволите усмотреть, в каком виде представляется будущее устройство Фаранской Лавры её владельцу, причём следует принять во внимание, что он и ранее не имел в виду передать купленную им землю нашей Иерусалимской Духовной Миссии, как о том неточно упомянуто в сказанном отношении Обер-Прокурора Св. Синода, а предполагаемый им устав новой обители более сходен с порядком жизни в Елеонской женской общине, пользующейся внутреннею самостоятельностью, существуя на свои средства, и лишь духовно подведомственной Начальнику Духовной Миссии в Иерусалиме, но существенно отличается от положения Горненской общины, которая, будучи крайне бедной, содержится самою Духовной Миссиею, от коей всецело и зависит. Что касается принципиальных препятствий и протеста, возбуждённых Иерусалимскою Патриархией по поводу приобретения русским афонским монахом участка земли в Палестине, то, по моему мнению, они не имеют действительных оснований и вызваны лишь опасениями со стороны местного духовенства усиления в Святых Местах русского элемента. Особенно характерным, между прочим, является то обстоятельство, старательно Иерусалимскою иерархиею при этом замалчиваемое, что местность с остатками древнейшего христианского памятника сего приобретена о. Пантелеймоном из мусульманских рук и ею никто из духовных властей Иерусалимской Церкви не интересовался до тех пор, пока её не купил русский монах, что произвело немедленно большое смущение, вызвавшее затем сильный шум и меры преследования против последнего. |
| III. Христиане! Щедро Господь отверзает для нас храм Свой, уготовляет Свою трапезу, призывает к Своей вечери. Надобно стыдиться неблагодарного на милостивое приглашение отзыва: имей мя отречена (Лк. 14, 18). Надобно страшиться приговора: званнии не быша достойни (Мф. 22, 8). Да возбуждаем себя, чтобы как можно чаще приступать к трапезе Господней, со внимательным очищением себя от всякие скверны плоти и духа, со страхом своего недостоинства, но с верой в благодать, с сердечным алканием и жаждою любви к сладчайшему Иисусу, Которого Плоть и Кровь есть истинный хлеб жизни и единственная чаша спасения. Аминь. (Составлено по Четьи Минеям и проповедям Филарета, митрополита Московского, т. IV, изд. 1882 г.). Двадцать восьмой день Поучение 1-е. Преп. Харитон Исповедник (Уроки из его жизни: а) пути Промысла Божия, сохраняющего верных рабов Своих; б) велик и дорог человек в очах Божиих) I. Npen. Харитон Исповедник, память коего празднуется ныне, жил при императоре Аврелиане в городе Иконии. Когда объявлено было гонение на христиан, то Харитон был позван на суд. Начальник спросил, – почему он не поклоняется богам, пред которыми смиряется царь и все народы. Святой отвечал: «языческие боги суть бесы, которые некогда за гордость были свергнуты с неба, ныне же безумными и прельщенными людьми почитаются за богов». Харитона начали мучить, затем истерзанного бросили в темницу, где Господь исцелил его. Новый царь, восшедший на престол убитого приближенными Аврелиана, побоялся гнать христиан и отпустил узников Христовых на свободу. Тогда Харитон отправился в Иерусалим на поклонение гробу Господню, но на дороге, близ Иерихона, схвачен был разбойниками, которые хотели было умертвить его. Связав и бросив его в углубление своей пещеры, разбойники удалились на свой гнусный промысл. Случилось же по устроению промысла Божия так, что змей вполз в стоявший в их пещере сосуд с вином и отравил вино. Разбойники, напившись отравленного вина, погибли. В пещере разбойнической и остался св. Харитон и начал проводить подвижническую жизнь. Услышав о подвижнике в мрачной пещере, многие стекались к нему, и таким образом устроилась первая, знаменитейшая в Палестине лавра – Фаранская, с строгой подвижническою жизнью. Святой сам написал устав для лавры. Ища безмолвия, Харитон удалился из лавры в пустыню; но и здесь явились к нему ревнители подвижнической жизни, и образовалась новая лавра – Иерихонская. Подобным же образом устроена была им и третья лавра – Суккийская. Перед смертью, о которой известил его Господь, собрав братию трех обителей и дав им наставление, по общему желанию братии, святой заповедал похоронить тело свое в первой лавре, в той пещере, где хотели умертвить его разбойники. Скончался св. Харитон в 350 году. |
| Евфимию препятствием к добродетели. Но, помимо этой причины, у Св. Евфимия были, можно думать, и другие побуждения к путешествию в Иерусалим. Вследствие политических и религиозных причин в конце IV и начале V в. сношения армян с Палестиной были, по свидетельству Моисея Хоренского, очень часты. 127 Сильное развитие в Палестине монашества, слава подвигов его представителей Илариона и Харитона являлись для восточных народов, еще юных в делах веры, как бы притягательной силой. Не мало интересовало многих из них и состояние образования в палестинских школах в особенности Кесарийской, основанной Оригеном . Теми же побуждениями могло быть вызвано и паломничество Св. Евфимия в Иерусалим. Поклонившись Св. Кресту, Св. Воскресению и прочим честным местам Св. града, Евфимий посетил затем те монастыри, какие были в Иерусалиме и его близких окрестностях. Более всего интересовал Св. Евфимия образ жизни богоносных отцов; обращаясь с ними и научаясь образу жизни каждого, он сделался еще пламеннее в своем стремлении к отшельническим подвигам и как бы на крыльях направился в основанную Св. Харитоном Фаранскую лавру. 128 Настоятель лавры, видя любовь подвижника к безмолвию вновь пришедшего, предоставил ему одну из келий, предназначавшихся для строгих отшельников. В ней бывший авва мелитинской монашеской общины стал проводить суровую жизнь палестинского инока, занимаясь плетением корзин и получаемым за них вознаграждением удовлетворяя не только свои нужды, но и других. Служа Богу, он был, по словам монаха Кирилла, рукой для других. Время, свободное от физических трудов, Св. Евфимий проводил в постах и молитвах, с целью вырвать с корнем терния страстей и очистить свои помыслы. Среди подвижников Фаранской лавры Св. Евфимий нашел одного, по имени Феоктиста, который, подобно ему, проводил жизнь в суровых отшельнических подвигах. Одинаковые стремления сблизили двух отшельников, и они решили совместно вести дальнейшую подвижническую жизнь. Оба они с этого времени имели одну волю, один образ жизни и представляли как бы одну душу в двух телах. |
| Двадцать восьмой день. Поучение 1-ое. Св. исповедник Харитон 9 . (Уроки из его жизни: а) пути промысла Божия, сохраняющего верных рабов своих; б) велик и дорог человек в очах Божиих). I. Св. исповедник Харитон, память коего празднуется ныне, жил при императоре Аврелиане в городе Иконии. Когда объявлено было гонение на христиан, то представили его на суд. Начальник спросил, – почему он не поклоняется богам, пред которыми смиряются царь и все народы. Святой отвечал: «языческие боги суть бесы, которые некогда за гордость были свергнуты с неба, ныне же безумными и прельщенными людьми почитаются за богов». Харитона начали мучить, затем истерзанного бросили в темницу, где Господь исцелил его. Новый царь, вошедший на престол убитого приближенными Аврелиана, побоялся гнать христиан и отпустил узников Христовых на свободу. Тогда Харитон отправился в Иерусалим на поклонение гробу Господню, но на дороге, близ Иерихона, схвачен был разбойниками, которые хотели было умертвить его. Связав и бросив его в углубление своей пещеры, разбойники удалились на свой гнусный промысел. Случилось же по устроению промысла Божия так, что змей вполз в стоявший в их пещере сосуд с вином, и отравил вино. Разбойники, напившись отравленного вина, погибли. В пещере разбойнической и остался св. Харитон и начал проводить подвижническую жизнь. Услышав о подвижнике в мрачной пещере, многие стекались к нему, и таким образом устроилась первая, знаменитейшая в Палестине лавра – Фаранская, с строгою подвижническою жизнию. Святой сам написал устав для лавры. Ища безмолвия, Харитон удалился из лавры в пустыню:, но и здесь явились к нему ревнители подвижнической жизни, и образовалась новая лавра. Иерихонская. Подобным же образом устроена была им и третья лавра Суккийская. Перед смертию, о которой известил его Господь, собрав братию трех обителей и дав им наставление, по общему желанию братии, святой заповедал похоронить тело свое в первой лавре, в той пещере, где хотели умертвить его разбойники. Скончался св. Харитон в 350 г. |
| Умерщвление 50 жизней, змейка, ту же горькую чашу испившая. Подъем к церкви. Труднее его карабканье к люку, простее же рещи к дыре, и протискиванье в оную руконогами своими и чужими. Слава Богу, все обошлось благополучно. Осмотр пещерных келлий и церкви, и стенных заметок в оной, гласящих, что 1870 г. 9 мая Миссия совершала там Божественную литургию. И сему случаю уже исполнилось 11 лет 692 ! Пение малое, спуск обратно и возвращение под смоковницу. Чтение газеты, дремство сладкое под шум журчащей воды. Обед. Уха из раков, по отзыву знатоков, лучше знаменитого «супа из курицы». А уж какие оладьи, так и сказать нельзя. 4 часа. Путешествие к пещере, оказавшейся на такой высоте, что должно было удовольствоваться только посмотрением на оную. Перспектива всей бывшей Лавры Фаранской. Возвращение в лагерь и немедленные сборы в обратный путь. Утомительнейший восход прямиком с 7-ю отдыхами, до самой дороги. Наконь. В лицо солнце и ветер. Защищаюсь от последнего зонтиком. Аната. Собрание старейшин. Московие. Остановка под деревом сухим. Бахшиши миру. Сумерки. Плетемся далее. Спуск в уади Дер-ос-Сильт или эс-Сулейм. Луна полная сзади. Подъем на Mont Scopus 693 . Огни субботние в Жидограде. К 8-ми часам достигли благополучно своих Построек. Тут нового – одна покража денег и вещей в 5-м нашего Духовного приюта, да еще некий русский турист, остановившийся в городе с компаньоном англичанином, ищущий рекомендательного письма в Иерихон. Чай и скорый сон. Суббота, 2 мая 1881 Обедня. Чай. Ибрагим эфенди с своими птенцами Ахмедом и Мусой 694 . Поднесение соседу серебряного паука и осведомление от него насчет Высоких Гостей. Только выезжают из Неаполя 5 мая. Отсылка к Св. Тавифе риз. 2 письма с тур почты. В одном, из СПб., «Bibliographia Geographica Palästina» Тоблера 695 , и ничего более. Другое из Афин, от мастро-Филиппо. Требует за иконостас 8000 франков. Отв : Букра 696 . Известия о вчерашних падениях и пропажах. Начало конца делу о прикупке землицы Абу-Касем 697 , и 2 лиры по сему случаю. |
| Однажды мы пришли к авве Евсевию, пресвитеру лавры Раифской. Он сказал нам, что в келлию старца в иноческом одеянии явился диавол. На стук в дверь старец отворил и сказал ему: «Произнеси молитву!» Диавол произнес: «Ныне, и присно, и во веки веков. Аминь». Старец трижды заставлял его сотворить молитву, и диавол все говорил: «Ныне, и присно, и во веки веков». «Недобро ты пришел, – сказал старец. – Сотвори молитву и скажи: Слава Отцу, и Сыну, и Св. Духу, всегда, ныне, и присно, и во веки веков. Аминь». После этих слов диавол исчез, как бы убегая от огня. 120. О трех умерших иноках, найденных фаранскими рыбаками. Фаранские рыбаки рассказали нам следующее: однажды мы прибыли в Вухри по ту сторону Красного моря. Наловив много рыбы, мы стали возвращаться и приблизились к Птелею. Отсюда мы намеревались переправиться в Раиф, но были задержаны противными ветрами. В течение девяноста дней бури на море не утихали. Проходя там великой пустыней, мы нашли под одной скалой трех скончавшихся отшельников. Они были одеты в нижнее платье, а плащи их лежали подле них. Мы подняли их и отнесли на корабль, и немедленно море успокоилось, и противные ветры переменились на благоприятные. Благодаря им, мы переправились и прибыли в Раиф. Тамошние отцы похоронили их с древними старцами. 121. О кончине аввы Григория византийского и аввы Григория фаранского. Отцы того же места (раифские) рассказали нам об авве Григории византийском и об ученике его авве Григории фаранском, что они поселились на каком-то острове Красного моря. На этом острове не было совсем воды, но они доставали себе воду с материка, так как имели при себе судно, на котором и привозили воду. Однажды они спустили судно в море, привязавши его к скале. Но в ту ночь произошла буря на море, веревка оборвалась, и судно погибло. Тогда отцы остались совсем без воды. Прошло восемь месяцев. Прибыли на остров раифские иноки и нашли обоих мертвыми. На спине черепахи нашли надпись: «Авва Григорий фаранский, не пивши воды в течение двадцати восьми дней, скончался, а я – проживши без воды тридцать семь дней»... Нашли того и другого невредимыми и, взяв их, похоронили в Раифе. 122. О двух иноках, которые взошли нагие для причащения во храм и не были никем видимы, кроме аввы Стефана. |
| Желая использовать происшедшую перемену в отношениях к нашему братству каракальского игумена и старшей братии, я поручил иеромонаху Геннадию продолжить переговоры о примирении. После многократных разговоров о. игумен при последнем свидании высказал о. Геннадию, в присутствии монастырских эпитропов и некоторых соборных старцев и нашего о. Досифея следующее: «В настоящий момент ни я, ни соборные старцы нашего монастыря ничего не имеют ни против примирения, ни лично против о. Пантелеймона и против того, чтобы он оставался старцем-настоятелем Крестовоздвиженской обители, но дело в том, что Константинопольская Патриархия, лишивши сана о. Пантелеймона, настаивает на том, чтобы он не проживал ни на Афоне, ни в Палестине. Как только патриархия восстановит о. Пантелеймона в его сане и примет свое решение относительно права проживать ему на Афоне, а самое главное представит нашему монастырю полюбовно покончить наши несогласия мы немедленно покончим это досадное для нас дело и выдадим вашему братству новую омологию. Это заявление игумена меня очень удивило. В Константинопольской Патриархии мне всегда говорили, что дело примирения с монастырем зависит от о. игумена и соборных старцев монастыря, теперь же о. игумен просит, чтобы ему с монастырскими соборными старцами предоставить право полюбовно покончить наши несогласия. Из этого положения я логически необходимо должен придти к заключению: противниками моего примирения с монастырскими начальствующими являются не сами эти начальствующие, а Константинопольская Патриархия. Уже пятый год я несу тяжкое наказание, и наказание это действует на мою душу тем более угнетающе, что оно наложено на меня не за какие-либо церковно-канонические нарушения, а за несогласие делать уступки в деле хозяйственного и имущественного порядка и. кроме того, за покупку у мусульман древней святыни – Фаранской лавры в Палестине. До сих пор я в точности соблюдал на меня наложенную епитимью, но непреклонность Патриархии с одной стороны и дипломатичность с другой совсем не душеспасительно действуют на мое нравственное существо. |
| Но у г. Миловидовой не было достаточно своих средств для покупки недвижимости. Поэтому она вынуждена была отдать в пожизненный наём несколько комнат живущим в Иерусалиме паломницам хорошего поведения. Надлежащие акты о сем были составлены в Генеральном Консульстве с точным обозначением комнат на имеющемся в нём плане всей недвижимости. Из прилагаемого образца их, Ваше Высокопревосходительство, изволите усмотреть условия этого найма. Суть их состоит в том, что нанимательницы обязуются платить все налоги; отчуждать купленные комнаты они могут при посредстве только русской власти; при жизни г-жи Миловидовой управление этим домом и доходы с него принадлежат ей, а после смерти её – все её права переходят к г. Начальнику Духовной Миссии, согласно вакуфному акту, кроме, однако, внутреннего управления или наблюдения за порядком. Это внутреннее управление, как она выразила мне в своём прошении от 22 го июня сего года, при этом в списке прилагаемом, она желает поручить одной из жилиц означенного дома, выбранной по большинству голосов остальных женщин, живущих в нём. При разделении голосов поровну, г. Начальник Миссии постарается склонить их выбрать ту, на которую он им укажет; в случае же неуспеха в этом, он решит вопрос жребием. Таким образом, этот Дом Трудолюбия послужит, я надеюсь, основанием серьёзной колонии русских женщин. С другой же стороны, он не только не вовлечёт Духовную Миссию в расходы, а доставит ей даже хороший доход (при перепродаже ею его комнат) и вместе с тем не причинит ей почти никаких хлопот. Донося о вышеизложенном, я имею честь покорнейше просить Ваше Высокопревосходительство не отказать в утверждении условий управления после смерти г-жи Миловидовой и почтить о сем уведомлением как г. Начальника Духовной Миссии, так и Генеральное Консульство. АВП РИ, ф. Посольство в Константинополе, оп. 517/2, д. 4057, л. 456–457 об. Раздел 4. Лавра преподобного Харитона Исповедника (Айн-Фарское дело) (1904–1914 гг.) Предисловие Документы настоящего раздела составляют отдельную папку архивного фонда, именуемого «Греческий стол» (оп. 497, д. 418. На папке помета: «Вынуто из большого дела. Картон 17, Фаранская Лавра»). Это так называемое Айн-Фарское дело, связанное с вопросом о приобретении русскими монахами развалин древней Фаранской лавры преподобного Харитона Исповедника. |
| Осмотрев эти развалины, утомленные ездою и усилившимся жаром (было уже более 9 часов), мы поспешили вернуться в свой стан, к верховью потока. На дороге встретил нас греческий иеродиакон Парфений, приехавший по условию разделить с нами удовольствие прогулки. Едва мы вступили в боковое ущелье, в котором скрывается верховье потока, как я был поражен суровым величием высящихся по обеим сторонам его скал, в которых повсюду виднелись устья недосягаемых пещер, то природных, то очевидно искусственно иссеченных в скалах, с правильными отверстиями, служившими вместо дверей и окон. Чем далее подвигались мы в глубь ущелья, тем скалы становились выше и число пещер увеличивалось. Внизу у потока тоже встречались на каждом шагу признаки человеческой деятельности. Так, сперва пересекла нам дорогу арка водопровода, перекинутая с одного берега на другой, в виде моста, между двумя массивными камнями, правильно обделанными; недоставало лишь креста над аркой, чтобы вполне напомнить подобные же ворота, заграждавшие и открывавшие путь в ущелье перед монастырем Пр. Антония Великого (в Египте), изображение которых хорошо сохранилось в моей памяти, и потому, увидав эту арку, я не мог скрыть радостного чувства при мысли, что мы вступаем этою аркою в священную область Фаранской лавры. Через несколько саженей наше внимание привлекли следы древней мельницы, цилиндрически иссеченной в береговой скале. Обойдя ее, мы достигли наконец, не без труда, своего стана, расположившегося на площадке, составляющей дно древнего водохранилища, под сенью развесистого фигового дерева, листья которого на наше счастье уцелели от прожорства прилетавшей месяц назад саранчи, обнажившей все деревья от украшавших их листьев. Жалко было смотреть на многочисленные плоды, обременявшие голые сучья, и обреченные без листьев на раннюю гибель. Это образ добродетелей человеческих, не осененных покровом смирения, которые потому и не достигают зрелости. В том самом месте, на котором мы расположились для отдыха, с правой (южной) стороны потока на полого спускавшейся к его берегу земляной осыпи, покрытой грудой камней, высились отвесно обсеченные скалы в несколько десятков сажен вышины, темно-желтоватого цвета, и в них ясно обозначались семь правильно иссеченных (в один ряд) отверстий, очевидно служивших окнами и дверью большой пещеры. |
|
|
