| Никто ничего в этом понять не мог, точно в казенном указе, в котором писано и переписано, то туда, то сюда и «в дву потомуж». Ни жил таких не находили, ни вина малмозеи, ни земли армейской, ни водки буглосовой, и читали люди списания доброго старичка Андросова более только для «утоли моя печали». Применять же из них могли одни заключительные слова: «а где бывает мор, и в те места не надобе ходить, а отходити прочь». Это и соблюдали во множестве, и сам Иван Иванович держал тое ж правило и сидел в избе топленой и раздавал врачебные списания в подворотенку, задерживая в себе дух и держа во рту дягиль-корень. К больным можно было безопасно входить только тем, у кого есть оленьи слезы или безоар – камень; но ни слез оленьих, ни камня безоара у Ивана Ивановича не было, а в аптеках на Волховской улице камень хотя, может быть, и водился, но аптекаря были – один из поляков, а другой немец, к русским людям надлежащей жалости не имели и безоар-камень для себя берегли. Это было вполне достоверно потому, что один из двух орловских аптекарей как потерял свой безоар, так сейчас же на дороге у него стали уши желтеть, око одно ему против другого убавилось, и он стал дрожать и хоша желал вспотеть и для того велел себе дома к подошвам каленый кирпич приложить, однако не вспотел, а в сухой рубахе умер. Множество людей искали потерянный аптекарем безоар, и кто-то его нашел, только не Иван Иванович, потому что он тоже умер. И вот в это-то ужасное время, когда интеллигенты отирались уксусом и не испускали духу, по бедным слободским хибаркам еще ожесточеннее пошел «пупырух»; люди начали здесь умирать «соплошь и без всякой помощи», – и вдруг там, на ниве смерти, появился с изумительным бесстрашием Голован. Он, вероятно, знал или думал, будто знает какую-то медицину, потому что клал на опухоли больных своего приготовления «кавказский пластырь»; но этот его кавказский, или ермоловский, пластырь помогал плохо. «Пупырухов» Голован не вылечивал, так же как и Андросов, но зато велика была его услуга больным и здоровым в том отношении, что он безбоязненно входил в зачумленные лачуги и поил зараженных не только свежею водою, но и снятым молоком, которое у него оставалось из-под клубных сливок. |
| Массолит церковного разлива Когда же человек начинает заниматься творчеством просто потому, что является православным, и считает, что почему-то обязан проповедовать Православие посредством художественных форм, к созданию которых он не способен, то это ужасно. 31 мая, 2013 Когда же человек начинает заниматься творчеством просто потому, что является православным, и считает, что почему-то обязан проповедовать Православие посредством художественных форм, к созданию которых он не способен, то это ужасно. Предлагаем вашему вниманию главу из книги «О Церкви без предубеждения. Беседы со светским журналистом», которая представляет собой ответы руководителя информационно-издательского отдела Саратовской епархии, настоятеля храма в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» игумена Нектария (Морозова) на вопросы саратовского журналиста, сотрудника медиахолдинга «Взгляд» Елены Балаян. Массолит церковного разлива — Есть такое клише: православный писатель, православный бард, православный поэт. И, говоря откровенно, я каждый раз, когда слышу такое словосочетание, испытываю неловкость. Не хотелось бы никого обидеть, но очень часто православные люди, увлекающиеся художественным творчеством, почему-то считают, что их «православности» достаточно для того, чтобы писать хорошие стихи, рассказы или песни, а талант здесь вроде как и не обязателен. И когда через бездарные — позвольте уж называть вещи своими именами — произведения начинают проповедовать Православие, то становится мучительно больно и за Православие, и за этого несчастного сочинителя. Может, как-то объяснить уже людям, что не стоит браться за то, к чему они не призваны? — «Православные поэты» действительно есть, но такой подход к области культуры, творчества, литературы мне кажется очень порочным, потому что здесь необходима совершенно иная постановка вопроса. Человек талантливый — в литературе, в живописи, в музыке, в чем угодно — может быть верующим и неверующим, православным и неправославным. И его вера, безусловно, будет накладывать отпечаток на весь характер его творчества, будет в этом творчестве проявляться. Когда же человек начинает заниматься творчеством просто потому, что является православным, и считает, что почему-то обязан проповедовать Православие посредством художественных форм, к созданию которых он не способен, то это ужасно. И в этом нет ничего собственно православного, хотя само явление и получило какое-то место в жизни Православной Церкви. Это действительно ужасно, потому что мы все помним партийную литературу, партийное искусство, основной составляющей которого была коммунистическая тематика. Ни читать произведения соцреализма было невозможно, ни смотреть, ни слушать. А сейчас то здесь, то там появляются люди, которые создают аналоги этого «хорошо забытого старого», но уже на церковную тематику. |
| «Мужчина предположил, что недвижимое имущество может принадлежать семье малолетней. Испугавшись разоблачения, он затащил девочку в гараж и совершил ее убийство. Эта версия подозреваемого будет проверена следователем», — передает СК РФ. К материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств приобщены данные с камер наружного наблюдения, которые подтверждают причастность подозреваемого к убийству. Председатель СК РФ Александр Бастрыкин контролирует ход расследования убийства девочки. Следователи из центрального аппарата ведомства вылетели в Саратов. Что известно о подозреваемом По данным Следственного комитета, задержанный ранее был судим за ряд тяжких преступлений. У него есть непогашенная судимость за изнасилование, разбой и насильственные действия сексуального характера. Как уточняет РИА Новости со ссылкой на источник в правоохранительных органах, 35-летний задержанный в 2011 году изнасиловал женщину и украл у нее телефон и фотоаппарат. Знакомый предполагаемого убийцы рассказал, что тот не пил и не употреблял наркотики, занимался строительством. А также упомянул, что у того есть дочь. Саратов скорбит Жители в Саратове просят губернатора объявить день траура в регионе. На лавочке у подъезда, где жила 9-летняя школьница, стихийный мемориал — люди приносят туда мягкие игрушки, передает ИА «Версия Саратов». Уполномоченный по правам ребенка в Саратовской области Татьяна Загородняя объявила о сборе средств для семьи погибшей девочки. Она опубликовала номер карты ее бабушки и уточнила, что семья нуждается в финансовой поддержке. Власти Саратова также окажут родителям помощь. Сегодня в 15:00 в храме в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» состоится гражданская панихида и прощание с убитой девочкой. Реакция властей Председатель Госдумы РФ Вячеслав Володин и губернатор Саратовской области Валерий Радаев выразили соболезнования семье погибшей девочки. Депутат Госдумы от Саратовской области Евгений Примаков заявил в Facebook сразу после трагедии, что нужно вернуть смертную казнь. Позднее он выразил свою точку зрения подробнее. |
| Дети постоянного приюта помешаются в двух комнатах, мальчики и девочки отдельно. В занятное время учатся, после трех часов, среди отдыха, девочки приучаются к рукоделиям: шьют, вышивают, метят, вяжут, под наблюдением надзирательницы. Еще в 1891 году тайный советник К. А. Рыбин, по благотворному влиянию протоиерея И. А. Соболева, заявил на общем собрании общества о своем желании открыть при приюте отделение своего имени на 25 детей и 5 стипендий в богадельне. Потребный для этой цели капитал, 30,000 рублей на отделение детского приюта и 6,000 рублей на 5 стипендий в богадельне, был внесен К. А. Рыбиным в мае 1893 года. После этого общество немедля занялось работами по переустройству и приспособлению помещений приюта и богадельни в соответствии с предположенным их расширением, и 1 октября 1893 года, после. торжественной литургии в приходской церкви и акафиста пред иконою Божией Матери «Утоли моя печали», петых приютскими детьми, духовенство с крестным ходом, при многочисленном стечении молящихся, проследовало в богадельню, здесь был совершен благодарственный молебен, последовало освящение новых помещений, и оба отделения К. А. Рыбина были открыты. За литургией говорил поучение – о значении приходской благотворительности священник П. П. Виноградов, до и после молебна говорили речи: протоиерей И. А. Соболев, благодарственную жертвователю, протоиерей В. Я. Михайловский о покровительстве Божией Матери делу общества и о значении христианской благотворительности, и член совета В. В. Паталеев, который высказал, что «высокая черта культурного человечества заключается именно в заботе о ближних, обездоленных судьбой, что русская общественная жизнь последнего времени богата примерами такой заботливости, что народный поэт Некрасов, хорошо знавший эту русскую жизнь и русских людей, дал верный завет в словах: Сейте разумное, доброе, вечное, Сейте; спасибо вам скажет сердечное Русский народ, и что жертва К. А. Рыбина доказывает и его высокое христианское созерцание, и его чисто-русскую душу». Несколько времени спустя, общество поднесло К. А. Рыбину чрез особую депутацию, в благодарность за его пожертвования, казанскую икону Богоматери. Еще ранее открытия было испрошено высочайшее соизволение на присвоение открываемым отделению и стипендиям имени жертвователя. В помещении, занимаемом отделением, установлен обществом портрет К. А. Рыбина. Отделение имеет свою особую учительницу, программа принята церковно-приходских школ, учащихся обыкновенно бывает 30. Недолго спустя после открытия своих благотворительных учреждений, сам К. А. Рыбин скончался, 21 июля 1894 года. По завещанию, он оставил обществу еще 18,000 рублей на стипендий в приюте и 5 в богадельне. |
| – Матерь Божия, помоги мне… Помоги, родимая… Ведь кроме Тебя мне никто не поможет… Ольга продолжала шептаться с нацарапанным на стене образом, почему–то твердо веря, что он ее слышит и обязательно поможет. Когда дверь в камеру вскоре открылась, Ольга не сразу отвела взгляд от Богоматери, тоже, как ей казалось, пристально смотревшей в ее душу. В дверном проеме стояла та самая надзирательница. Держа в правой руке короткую резиновую палку и слегка похлопывая ею о левую ладонь, она насмешливо смотрела на Ольгу. Та медленно прошла на середину камеры, заслонив собою свет, падающий из окошка. В глазах надзирательницы она не видела ничего, кроме по-прежнему кипящей злобы. – Простите меня, грешную, – чуть слышно прошептала Ольга, опустив голову. – Что-что? – Ольга мельком взглянула на надзирательницу и теперь заметила в ее взгляде нескрываемое удивление. – Как ты себя назвала? Грешницей? Что это за нежности телячьи? – Простите меня, грешную, – уже более уверенным голосом повторила Ольга, стоя перед «дубачкой» в мокром от пота и слез тоненьком ситцевом платье – совершенно беспомощная и беззащитная. Надзирательница неожиданно рассмеялась. Посмотрев на нее, Ольга вдруг увидела перед собой не разъяренные, кипящее злобой глаза, а взгляд, полный сострадания к ней. Та вплотную подошла и кончиком дубинки подняла подбородок Ольги, сказав примирительным тоном: – Ладно тебе… Грешница… На следующее утро Ольга возвратилась из «шизо» в свой отряд. Это событие сблизило Ольгу с Татьяной, тоже возвратившейся к тому времени из тюремной больницы для туберкулезных в свой отряд. Их общение стало частым и очень искренним. Ольга интуитивно тянулась к своей новой подруге, видя в ее душе что-то чистое и незамутненное окружавшей их лагерной грязью. Она с удовольствием стала читать книги, которые давала ей Таня. Эти книги заставляли ее думать о жизни: как той, которую она уже прожила, так и той, которой жила на зоне, постепенно готовясь к освобождению. Они открывали ей новый мир. Однажды в одной из книг Ольга увидела тот самый образ Богоматери, перед которым она впервые слезно и горячо молилась в одиночной камере. Вглядевшись в мелкие буквы возле святого нимба, прочитала название: «Утоли моя печали». Ольга опять нежно провела по нему ладонью, а потом так же нежно поцеловала и неожиданно для самой себя заплакала, прижавшись мокрой от слез щекой к дорогому лику. |
| Оказывается, что это помещение -кафе «Баскин Роббинс», которое расположено так, что только через него и можно вокруг храма пройти. Речь идет о храме «Утоли моя печали», он окружен зданиями почти со всех сторон. Во внутреннем дворике храма есть еще небольшой жилой дом, его жильцы в домашних майках и халатах без особого уже удивления, просто в силу привычки, смотрят из своих окон, как толпа народу со свечками шествует мимо их покосившегося деревянного крыльца и исчезает в глубине кафе. Там она идет по каким-то узким коридорам, поднимается и спускается по ступенькам, и это придает Крестному ходу оттенок какой-то киношной интриги, как будто снимаешься в фильме про таинственный подземный ход или что-то в этом роде. Эта особенность архитектурного ансамбля поначалу поражает, но потом ты находишь в ней какой-то особый даже смысл и особую символику. Символика заключается в том, что вот есть реальность – она окружает всех нас в нашей обычной жизни. И в ней есть место всему тому, к чему мы так привыкли, в том числе фаст-фуду с его раскрученным международным брендом – свидетельством происходящих в нашем мире глобальных экономических и духовных процессов. И мы в этой реальности живем как бы одной своей «ногой», а точнее своим физическим организмом. А есть реальность другая, которая не подвержена ни фаст-фуду, ни глобальным процессам, ни вообще чему бы то ни было преходящему. Просто в силу того, что реальность эта надмирна, то есть существует как бы «над миром», с его переменчивыми законами, существует по законам неизменным, вечным. И вот когда идешь таким необычным Крестным ходом, то эти два плана реальности очень наглядно соединяются, и ты видишь, насколько важно одно и неважно другое. Или сказать менее радикально – насколько одно важнее другого. И испытываешь радость от того, что это «другое» в твоей жизни есть. Дай нам Бог всегда об этом помнить так же остро и ярко, как в Пасхальную ночь. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. |
| Архив Успенского Жировичского монастыря. Папка «Дело об архимандрите Тихоне (Шарапове), быв. Настоятеле Жировицкого монастыря». Л. 26–26 об. Рукопись. Карандаш. Без даты. 14 Рапорт наместника Жировичского монастыря игумена Исидора (Лонгинова) епископу Гродненскому и Новогрудскому Алексию (Громадскому). 15 октября 1924 г. 15/Х 24 г. в 8 часов вечера приехал на автомобиле Староста Слонимский и застепьца Воеводы Новогрудского и увезли о. Архимандрита Тихона с вещами. Послушницы Красностокского монастыря Дария Мелешко, Мария Бурак и Вера Доманович сами вышли с нашей обители на частную квартиру м. Жировицы. В обители спокойно. О последующем донесу. Архив Успенского Жировичского монастыря. Папка «Дело об архимандрите Тихоне (Шарапове), быв. Настоятеле Жировицкого монастыря». Л. 27. Рукопись. Черные чернила. На левом поле пометка чернилами: «17/Х 24 г. 23» (дата и номер исходящей документации). На оборотной стороне листа в правом верхнем углу надпись: «О выезде с вещами о. Архимандрита Тихона 15/Х 24 г.». 15 Рапорт наместника Жировичского монастыря игумена Исидора (Лонгинова) епископу Гродненскому и Новогрудскому Алексию (Громадскому) 15 октября в 8 ч. вечера явился ко мне полициант, просит идти к о. Архимандриту, иду. У его крыльца стоит автомобиль, в его помещении встретил меня Староста Слонимский и помощник воеводы Новогрудского, которые говорят мне, что о. Архимандрита Тихона просит министерство в Варшаву и что они его сейчас с собою на автомобиле увезут. О. Архимандрит Тихон ходит по комнате, суетится, видимо, собирает вещи. Увидя меня, он говорит мне, прошу выйти из моего помещения, но Староста говорит, прошу собираться в присутствии Наместника монастыря. Тогда он ушел в другую комнату и продолжительное время никого не было, потом вышла от него сестра Дарья Мелешко и Мария Бурак, которые начали читать Акафист «Утоли моя печали» нараспев. Скоро одна за другой собрались сестры Красностокского монастыря, пели, молилися, кричали, ломали руки и проч… О. Архимандрит Тихон со своей комнаты не выходил продолжительное время. Сестры намолилися вдоволь, все стали под его [далее текст отсутствует]. |
| Отвечает клирик Архиерейского подворья – храма в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали», руководитель епархиального отдела по делам молодежи иеромонах Дорофей (Баранов) — Отец, Дорофей, почему случается так, что компьютерные игры постепенно начинают занимать собой все жизненное пространство молодого человека? Кто виноват в большей степени: он сам или родители? — Автор этого письма очень искренне описал свои проблемы и состояние зависимости от компьютерных игр. Скорее всего, понятие социальной апатии будет самым точным выражением того, что происходит с впавшими в такую беду молодыми людьми. И можно сказать наоборот, что зависимость от компьютерной игры формируется, в том числе, и из-за отсутствия социальной активности, по причине недостатка общения. С самого раннего детства вокруг человека начинает формироваться определенное жизненное пространство. Но далеко не все мальчики, как это принято считать, обладают таким часто неукротимым, даже в какой-то мере «хулиганским» желанием общаться со сверстниками. Есть немало вполне тихих, даже чрезмерно послушных, домашних, и как бы социально «заторможенных» детей. Раньше, лет двадцать назад, такой ребенок мог восполнить недостающее общение посредством чтения книг. Они же способствовали развитию его душевной жизни. Пока сверстники гоняли во дворе мяч, этот юноша, рано познавший неповторимый вкус книжной пыли, засиживался допоздна за томиком М. Рида, Сервантеса, Ж. Верна, Стивенсона, а чуть позже — Конан Дойля, Юлиана Семенова или Новикова-Прибоя. И поверьте, спустя несколько лет этот юноша имел все шансы вырасти в полноценную и даже более сильную личность, чем юные любители футбола. Сейчас и те, и другие — те, кто раньше стал бы «футболистом» или «книжником» — просиживают до утра за компьютером. Причем родители иногда даже этому рады: «Посмотрите, какие сложные умственные задачи решает наш сын!». Увы, не все затем могут так тонко разобраться в своих проблемах, как это сделал написавший нам молодой человек. И чаще всего зависимый от компьютера даже не замечает, что перестает жить реальной жизнью. Это вовсе не означает, что игрок превращается в одержимого человека, психопата, или какого-то маргинала. Нет, чаще всего, он обычный, такой как все, но с бедным внутренним миром. Если у дворового мальчишки этот мир грубоват, но ярок, у юного интеллектуала не по годам глубок, то у современного «продвинутого» подростка он — никакой. Родители, как самые близкие, получают от такого чада, что называется, по полной программе. Постепенно эта зияющая внутренняя пустота делает своего носителя своеобразным терминатором для живых, искренних непосредственных человеческих переживаний окружающих. Ведь убиваем мы себя и друг друга прежде всего равнодушием, нежеланием «подключиться» к внутреннему миру другого человека. |
| Не забыты были царем и Строгановы-купцы. Их пожаловал царь за «раденье»: Семена двумя городами на Волге, а Максиму и Никите дал право беспошлинной торговли в их острогах и городках. Недолго пробыл Кольцо в Москве и 1-го марта 1583 г. возвратился с царским отрядом назад в Сибирь. Воеводы объявили Ермаку великую царскую награду, вручили милостивую государеву грамоту и заодно передали и русское спасибо молодцу-атаману и его грозной дружине от лица всего московского народа. Коленопреклоненный выслушал радостную весть новый князь Сибирский, и впервые горячие, благоговейные слезы оросили мужественное и смелое лицо Ермака. Его заветные мечты, его светлые надежды — все сбылось. Глава 5 ТАНИНЫ ЗАБОТЫ. — ВОЗВРАЩЕНИЕ. — ДВЕ СВАДЬБЫ Хозяйке Сольвычегодской плохо спалось в эту зимнюю студеную ночь. Всю-то ночку промаялась без сна Танюша. То, сидя на жаркой лебяжьей перине, прислушивалась она к отдаленному вою волков, то, исполненная каких-то темных страхов, кликала няньку. Старуха уж и с уголька вспрыскивала свою любимицу, и свечку теплила перед иконой «Утоли моя печали», и молитвы шептала над питомицей — ничего не помогало. Маялась, металась на своих мягких пуховиках девушка. Только забылась под утро, как проснулась снова, крикнула свою любимую подружку и наперсницу Агашу. Заперлись в светелке ото всех обе девушки, и полилась горячая, быстрая, как трель жаворонка, как песнь ручейка, девичья беседа. — Тошно мне, Агашенька, ой тошно… — чуть слышно жаловалась своей подруге Татьяна Григорьевна, еще более возмужавшая и похорошевшая за последние два года. — Не шлет Алешенька весточки и не пишет… Ин, вчерась прискакал от государя гонец к дяде и сказывал, что к нему едет из Москвы с грамоткой от царя отряд с посольством и что средь посольства князеньку Алешу Серебряного-Оболенского присмотрел… Да нешто так деется на белом свету, Агаша?.. Жених не спешит с радостями к невесте своей, а ползет вместях со всеми… Нешто ладно это? И голос Строгановой зазвенел скрытыми слезами. — Постой, боярышня, постой, — обнимая и целуя Таню, утешала Агаша, дай срок. Вихрем примчится твой ясный сокол. Верно нет у них завода такого, чтобы бросить посольство на полпути да к невесте кинуться. Небось, не простой он человек, не казак станичный, а самого князя Сибирского ближнее лицо, вроде как бы начальство. Так не по чину ему, нет времени сюды скакать, — не без важности заключила быстроглазая Агаша, пробуя улыбнуться. |
| Здесь обосновались такие гиганты, как Дангауэр и Юлий Гужон, обраставшие своим рабочими слободками. А в начале XX века в Лефортово была основана чаеразвесочная фабрика фирмы «Караван», которая в советское время носила имя Ленина и выпускала индийский чай «со слоном». Однако ни промышленность, ни иногородние рабочие не изменили духа Лефортова. Фабрики и слободки соседствовали с императорским дворцом и военными заведениями. На дешевой земле близ роскошного парка расцветали благотворительные заведения – вдовьи дома, квартиры для неимущих, Александровская община сестер милосердия «Утоли моя печали», созданная княгиней Натальей Шаховской (ныне городская больница 29). Самой грандиозной должна была стать Романовская больница, которую Московская городская дума постановила построить в честь 300-летия дома Романовых на месте Анненгофской рощи, уничтоженной за одну ночь ураганом 16 июня 1904 года. Больницы москвичи так и не увидели: Первая мировая война и революция сорвали замысел. Во время ноябрьских боев 1917 года офицерское Лефортово стало одним из очагов сопротивления революции. В целом же советская эпоха продолжила его военную и промышленную историю. В Екатерининском дворце расположилась Академия бронетанковых войск, а вместо кадетских корпусов появились советские военные учебные заведения – отсюда произошли имена Краснокурсантских переулков. Однако историческая часть несла потери. Революция покончила с домовыми храмами. Только самый первый храм Лефортова – Петропавловский – не закрывался на протяжении всего советского времени. Само имя Лефорта предали забвению: район стал называться Калининским. Солдатская слобода была снесена под жилое строительство. Лишь с середины XX века на историческое Лефортово обратили должное внимание, и ученые начали проводить архивные и натурные исследования дворцово-паркового ансамбля. К восстановлению же его приступили только в наши дни. Историческая реконструкция Лефортова обещает стать второй по грандиозности, сложности и значимости после Царицына. |
|
|
