| В 1866 году он избран был почетным членом Императорского Новороссийского университета; в 1869 году удостоен С.-Петербургским университетом, honoris causa, степени доктора еллинской словесности; в 1870 году избран был почетным членом Московского Общества любителей духовного просвещения; в 1872 году – почетным членом и председателем Киевского отдела Славянского благотворительного Комитета; в 1873 году – почетным членом Московского Общества садоводства. К этому же времени относится сопричисление его, 31 марта 1868 года, к ордену Св. Анны 1 степени, и 5 ноября 1876 году к Сербскому ордену Такова 2 степени. Затем, за время своего служения и научной деятельности в Москве, он избран был: 27 апреля 1878 года действительным членом общества истории и древностей российских при Московском университете; 21 мая того же года таковым же членом Общества древнерусского искусства при Московском публичном музее; 25 июня – почетным членом церковно-археологического музея при Киевской духовной академии; 2 мая 1879 года – действительным, а с 31 марта 1881 года почетным членом Императорского Русского Археологического общества; 26 апреля того же года – действительным членом Общества любителей церковного пения. Наконец, 21 мая 1882 года епископ Порфирий избран был почетным членом Императорского Палестинского Общества, а 1 октября того же года и затем 23 февраля 1883 года он почтен был избранием в почетные же члены двух академий – Московской и Казанской. По приезде в Вену, архимандрит Порфирий отдал, по-видимому, все свое время и весь свой труд исполнению своих прямых по службе обязанностей, и потому на все пребывание его в Вене прерывается его дневник, столько содержательный вообще и столько во всех отношениях интересный. Но в следующем 1842 году он снова возобновлен был нашим ученым во время предпринятой им тогда и глубоко интересовавшей его поездки по живописному побережью Далмации с целью общего ознакомления с этой славянской страной, а также, в частности, и с тем положением, которое занимают в этой стране разные вероисповедные группы ее населения, в особенности же православная ветвь этого населения, какою архимандрит Порфирий, несомненно, прежде и глубже всего интересовался. |
| Между тем Господь вел художника дорогой трудных испытаний. В 1872 году умер его отец. В 1873-м - 23-летний автор «Мокрого луга», гениальный Федор Васильев. В 1874-м умерли маленький сын художника Владимир и потом его жена Евгения. В 1875-м - скончался сын Константин. В 1881 году - кончина второй жены Шишкина О.А. Лагоды, способной художницы, с которой прожил он около года. Семейной жизнью прожил Шишкин всего около шести лет. В третий раз не женился и, хотя росли у него две дочери, он жил, в общем, отшельником, кочуя из одного края нашей Средней России в другой, живя в деревнях, все дни проводя среди природы, в основном в лесах. С ним были альбом и этюдник, а также топор. Художник был высок ростом, крепко сложен, характер имел решительный. Говорили, что встреча с медведем для него пустяк и опасна скорее для медведя. Иван Крамской в 1873 году изобразил Шишкина в рост, в летний день - он стоит с этюдником на плече, опираясь на длинную палку. На нем болотные сапоги. Он внимательно, немного прищурясь, что-то рассматривает вдали, - конечно, остановивший его внимание пейзаж. Простая холщовая куртка, загорелое лицо... Он - у себя дома среди природы. Господь свел его с замечательным знатоком природы, профессором петербургского Земледельческого института Дмитрием Никифоровичем Кайгородовым. Профессор, бывший военный, был и писателем-природоведом, выпустившим целый ряд классических и не забытых по сей день книг: «Беседы о русском лесе», «Краснолесье», «Из зеленого царства», «Из царства пернатых» и многие другие. При всей научности текста они написаны с литературным блеском и задушевностью. Шишкин с любовью проиллюстрировал одну из этих книг - «Беседы о русском лесе». Профессор и художник любили русскую природу с глубоко религиозным чувством. Собственно почти все пейзажи, написанные Шишкиным, можно было бы помещать как дополнение к тексту книг Кайгородова. Вот что пишет в 1898 году критик Б. Успенский: «Шишкин - великорусский талант по преимуществу, талант уравновешенный, спокойный и, так сказать, сознательный. Он не только чувствует, но и изучает. Вглядитесь в любое произведение Шишкина, и вы будете поражены изумительным знанием каждого дерева, каждой травки, каждой морщины коры, изгиба ветвей... Но это не холодное изучение, в котором упрекают великорусов. Без искренней любви нельзя дойти до такого точного знания: наскучило и приелось бы. Нет, Шишкин жил своими деревьями к травами». Эту мысль в наши дни развивает В. Манин: «Его изобразительное изъяснение - прямое и непосредственное - нельзя считать лишенным своей философии, своего волнения и восторга, своей подпочвы». |
| 137 Срав. вышеприведенные выдержки их аргументации Шишкова в борьбе его с Библейским обществом на которое делается очевидный намек в настоящем отношении Серафима. 138 Это не столько учение древней православной церкви, сколько близкое к римско-католическому воззрение на Библию и ее употребление в народе. 139 Здесь разумеется совершившееся в 1839 году воссоединение униатов с православною церковью. Срав. для сего изданные Академией Наук в 3 томах «Записки Иосифа, митр, литовского». Спб. 1883. 142 Из предшествующего мы знаем однакоже, что до встречи с Шишковым в 1824 году Сорафиим был убежден иначе. 144 Он страдал от запоя. См. Лескова цит. выше статью в Историч. Вестн. за 1882 г. 11. стр. 400401. 146 Об Institutiones theologiae contemplativae и собрании проповедей (в 3 частях) его см. у Филарета Черниг, в Обзоре русск. дух. литературы. Ч. II, стр. 276. Чернигов. 1863. 147 В виду сейчас сказанного это не противоречит характеристике Никанора, сделанной одним из современников и учеников его, именно, что он в нужных случаях был «и мужествен, и степенен, и правдив, я попечителен»,-в сфере учебно-начальнической деятельности и отношений. См. Никодима епископа енисейского воспоминания о нем в Чтениях в Общ. Люб Дух. Просв. за 1882 г. стр.148. 148 См. письмо Филарета к Никанору от 21 марта 1856 года «О настоятельном домогательстве латинства глубже проникнуть внутрь России» и о принятии мер против этого. В Душепол. Чтении; за 1882 г. стр. 380. 150 См. у Чистовича в цит. ст. Хр. Чт. за 1872 г. ч. 11, стр. 226–227. Хотя это определение состоялось уже в начале 1844 года, когда Филарет киевской, как и московский не присутствовали (с 1842 года; в Св. Синоде и хотя Филарет киевский в самом 1842 году лишь немного времени участвовал в комиссии по делу переводов Павского, однако же его влияние на приведенное определение несомнитедьно: хорошо ознакомившись на первых же порах с сущностью дела переводов, сделанных исключительно с еврейского и без всякой уступки в пользу греческого L ХХ, Филарет киевский тем сильнейшее возымел несочувствие к еврейскому подлиннику и влиял на редакцию окончательного определения по делу чрез своего викария, епископа чигиринского Варлаама (Успенского участвовавшего в комиссии по тому же делу за последнее время (в 1843–1844 г.) и представившего «особое мнение» именно в смысле убеждения Филарета киевского (см. у Чистовича там же, стр. 202–224). |
| Относительно Византии первое место между учеными этого рода принадлежит Тафелю. Изданием отрывков житья Дмитрия Солунского и других мелких сочинений, относящихся до истории Солуни, он показал цель, к которой должны направляться такие работы; для истории XII века тот же Тафель сделал весьма важную заслугу изданием мелких сочинений Евстафия Солунского 588 . На ряду с немцами, взялись за подобный же труд греки: в специальных сочинениях, равно как в повременных изданиях, они представили довольно новых материалов для освещения средневековой истории Византии. Отдельные труды весьма не многих, впрочем, ученых остаются, однако, до сих пор материалом, которым никто еще не пользовался. На сколько нам известно ни изданиями Тафеля, ни Еллиссена 589 , ни Сафы не воспользовались еще ученые дла новой обработки истории Византии XII века. Ученый грек Сафа предпринял в 1872 году издание греческих писателей 590 , которые в его книге еще в первый раз являются достоянием науки. В первом томе его издания помещено несколько речей и писателя Никиты Акомината из Хон. Что не все сочинения Никиты изданы в собрании визаитийских историков, это было известно и ранее. Уже Фабриций обратил внимание 591 на то, что в кодексе Наниановом есть много неизданных речей и писем Никиты. Кстати упомянуть, что не издано вполне весьма объемистое сочинение его – об ересях 592 . Сафа издал те слова и речи нашего писателя, который находится в рукописи Маркиановой библиотеки, описанной Мингарелли и I. Мюллером 593 . Помещая эти слова, он делает оговорку, что в скором времени обнародует и другие неизданные сочинения Никиты – исторические слова и ппсьма, при чем обещает остановиться и на самом писателе 594 . Можно понять, как желательно осуществление обещания Сафы. Никита очень не расположен к современникам, много останавливается на дурных качествах императоров и правительства; изменчив в суждениях и не всегда верен им же самим высказанному взгляду на то или другое лице. Не говорим уже о том, что для понимания событий XII века мало извествий одного Никиты и Киннама: желательно, чтобы нашлись материалы, менее пристрастно относящиеся к событиям и лицам, такие источники, которые бы бросили взгляд на факты с другой точки зрения. |
| 1-я книга (IIIA1), из 1558 страниц, разделяется на четыре части: I. О рае и Едеме; II. О праотцах Едемских; III. О всемирном перевороте во дни Ноя, и IV. О народах Едемских исторических. В 1-й ч. говорится а) о рае, b) Едеме, с) праотцах Едемских и d) потопе; во II-й – а) о Сифитах в Египте, b) в Аттике и Палестине и с) на острове Атлантиде. Далее следуют «Потомки Каинана Абиссины» или «Восток Христианский. Абиссиния», – сочинение преосвящ. Порфирия об этой стране, напечатанное, как видно по замаранным наборщиком листам, в Трудах киевск. духовн. акад. 1866 г. 3, стр. 305–344; 4, стр. 555–604; 5, стр. 3–32; 6, стр. 142–167; здесь рассматривается «Церковное и политическое состояние Абиссинии с древнейших времен до наших дней» и затем идут «Участие России в судьбе Абиссинии» в виде оттиска из Трудов киевск. духовн. акад. 1866 г. 8 (стр. 415–440), и «Православные христиане в Абиссинии», после которого следует целый ряд статей об Абиссинии из «Северной Почты» 1865 г. и «Московских Ведомостей» 1872 г. Далее идет «Разбор некоторых (иерусалимских) надписей грузинских», сделанные для о. Порфирия г-м Иосселиани. После этого помещены «Потомки Каинана», где рассматриваются: «Четвертый допотопный праотец был Каинан» и «Сыны и дочери его по мнению моему», а вслед за этим следуют «Колонисты Финикияне». IV-я ч. «Едемские народы» начинается общим рассуждением об «евреях», за которым изложена «Политическая история Еврейского народа», и далее помещено рассуждение: «О первобытных жителях Синайского полуострова и об их таинственных письменах». Здесь вставлен черняк начальной части этой книги на 34 листах. Далее опять следуют: «Самаряне», «Славяне-Арийцы», «Епироты и Албанцы», где излагается «Гражданская история Епира и Албании» и потом «Церковная история Албании». – Вслед за этим как бы начинается другой новый отдел: «Церковная статистика», хотя и здесь речь идет главным образом об албанцах, а именно о церкви в Албании и письменности у албанцев и наконец статистические и некоторые этнографические сведения об этом народе с русским переводом нескольких албанских сказок и песен. В конце приложена черновая «Епира и Албании», на первом листе которой отмечено карандашом: «Епироты племени Ионогреческого, Албанцы племени Арийско-Латинского». Нужно заметить, что в разных местах текста вставлены снимки с надписей, карты и рисунки или на прозрачной бумаге, или в тексте, сделанные от руки. |
| Иван Васильевич не получил образования, однако увлекался историей и археологией. Он проводил раскопки в селе Ананьино, где нашел множество древних предметов. Сейчас место, где проводились раскопки, называется Ананьинским могильником. Трагические потери В 1867 году Шишкин познакомился с сестрой своего ученика — Евгенией Васильевой. Художнику тогда было 36 лет, а его избраннице — 21 год. Через год она стала его женой. Евгения Шишкина на картинах мужа. Слева «Дама с собачкой» (1868 год), справа «Перед зеркалом. За чтением письма» (1870 год) Их семейная жизнь была недолгой. В 1872 году умер сначала его отец, затем — маленький сын, позже — брат жены. На следующий год болезнь забрала его жену Евгению, спустя еще год умер сын Константин. У художника осталась только дочь Лидия. «Белый свет померк, все, как в черно-белой гравюре, лишилось цвета. Вернула к жизни родная Елабуга», — писал художник об этом периоде. Через несколько лет Шишкин снова женился, его избранницей стала художница-пейзажистка Ольга Лагода. Счастье снова продлилось недолго. Через полтора месяца после рождения дочери Ксении Ольга скончалась. Ольга Лагода-Шишкина Смерть тихая, за работой Умер Иван Иванович тихо в своей мастерской, за работой над новой картиной «Лесное царство». Последней законченной картиной Шишкина стала картина «Корабельная роща», на которой изображены родные ему места близ Елабуги. Картина была впервые выставлена на передвижной выставке в Санкт-Петербурге и получила всеобщую похвалу. Художник Константин Савицкий писал своему другу Шишкину: «Картина заиграла, нота сильная, чудесная — поздравляю, не я один, все восхищены, браво… Сосной на выставке запахло! Солнца, свету прибыло!..» Иван Шишкин, «Корабельная роща», 1898 Выставка не успела закончиться, когда пришло сообщение о смерти художника. «Это был прекрасный человек, с виду суровый, на самом деле добряк, по внешности волостной старшина, на самом деле тончайший художник», — писал об этом событии журналист Дмитрий Успенский. Могила Ивана Шишкина на Тихвинском кладбище в Санкт-Петербурге. Фото: Wikimedia Commons |
| Никогда не забыть того сильного впечатления, какое произвело в среде интересовавшихся русским историческим движением появление первой по времени статьи Васильевского по Византии, с которой и начинается его научная известность. Это была статья «Византия и печенеги», помещённая в Журнале Министерства Народного Просвещения (ноябрь и декабрь 1872), на страницах которого печаталось затем большинство сочинений, написанных Васильевским. Большой почитатель и товарищ нашего учёного по профессуре, К.Н. Бестужев-Рюмин, нередко поощрял петербургских молодых людей примером Васильевского и ссылался именно на эту статью в доказательство той мысли, что византийские занятия могут открывать неожиданные и блестящие перспективы для русского историка. Кстати уже два слова о Константине Николаевиче. Я не знаю человека, который бы так живо и любовно интересовался успехами русской науки и который бы с такой настойчивостью пропагандировал сроди петербургской молодежи занятия Византией. Уже находясь на краю могилы и сам будучи лишён сил для серьёзных занятий, он видел себе отраду в том научном движении, во главе которого стоял Васильевский, «звезда первой величины», по его выражению, и заключал надеждой, что может ему перед смертью удастся ещё читать хотя бы начало византийской истории на русском языке. Надежда эта не оправдалась: Васильевский сошёл в могилу, не успев привести в порядок свои произведения, а византийской истории на русском языке и доселе ещё не появлялось. И по своему внутреннему значению, и по живости изложения, и по методическим приёмам – упомянутая статья «Византия и печенеги» может быть взята как образец для характеристики учёной деятельности Васильевского. Здесь автор особенно наглядно показал применение научного метода к разработке тем, уже, повидимому, старых и значительно разработанных. Здесь находим в высшей степени счастливое соединение научных интересов византийской и общеевропейской истории, которое получает особую привлекательность тем, что вскрывает тесную связь между вопросами чисто византийскими и проблемами общей, а также специально русской истории. Мы не можем при этом не подчеркнуть того обстоятельства, что главнейшим образом производительность Васильевского характеризуется поисками за точками соприкосновения между византийской и русской историей и что наиболее известные и отличающиеся наибольшим мастерством труды его действительно посвящены этим темам, которые, можно надеяться, не вполне ещё им исчерпаны. |
| 22 января 1862 года он был перемещен в Московскую духовную семинарию для преподавания Патристики в двух классах среднего отделения и латинского языка во втором среднем отделении, а 26 декабря 1863 г. произведен во священника к Николаевской, при доме Семинарии, церкви, с оставлением в должности преподавателя. В июне 1866 г., по поручению начальства, был депутатом при испытаниях в Заиконоспасском духовном училище. В 1865 и 1866 годах за безвозмездную, усердную и исправную службу в семинарской церкви, получил единовременное награждение по 75 рублей. Награжден набедренником 30 октября 1866 года. Резолюцией Высокопреосвященнейшего Иннокентия, Митрополита Московского, перемещен в Московскую вторую военную гимназию на место священника Михаило-архангельской церкви и законоучителя сей гимназии 7 июня 1868 г. В общем педагогическом собрании правления Московской духовной семинарии 17 мая 1869 г. избран и определением Святейшего Синода от 24 сентября того же года утвержден в должности ректора оной, с увольнением от священнического места при Михаило-архангельской, во второй военной гимназии церкви, и возведен в сан протоиерея. 22 сентября 1872 г. был назначен для произведения ревизии Коломенского духовного училища. Во внимание к не маловероятному и особенно полезному служению, в общем собрании Правления семинарии, с утверждения епархиального начальства, трижды, в 1874, 1880 и 1885 года присуждаема была ему премия в 360 р. 25 коп. из процентов с капитала, завещанного преосвященным Митрополитом Филаретом. По удостоению Святейшего Синода, Всемилосвтивейше награжден бархатной фиолетовой камиловкой 30 марта 1874 года. За отлично усердную службу и полезные труды, по удостоению Святейшего Синода, Всемилостивейше награжден наперстным крестом от Свят. Синода выдаваемым. 3 апреля 1876 года пожалован Черногорским Орденом Князя Даниила 1-го третьей степени 15 мая 1877 года. Пожалован Сербским Орденом «Такова» той же степени 3 ноября 1878 года. Был назначен для произведения ревизии в Донское училище 18 декабря 1878 г. Общим собранием Православного Миссионерского Общества был избираем в члены Совета сего Общества с 1879 по 1894 год. По удостоении Святейшего Синода Всемилостивейше пожалован Орденом Св. Владимира, четвертой степени. |
| А такое и всякое другое неравное распределение материальных благ может затруднять Вас и Вашего викария. Киевские южане в рясах с голых полей будут перепрашиваться в северные леса. Переводи их туда, а на прежние места их назначай наблюдающих священников, которых здешний народ называет дикими попами (sic)». Переписка о сказанном лесном наделе затянулась и, помнится, не снабдила попов ни одним поленом, не только бревном. Замена натуральных повинностей крестьян денежным сбором с земель их в пользу духовенства малополезна, даже убыточна для него, потому что крестьяне возвысили цены за полевые работы на церковных полях и за услужение попам в домах их. Где интересы государственные, городские, помещичьи, крестьянские скрещиваются с интересами поповскими, интересами не каноническими, там первые всегда будут предпочтены вторым. Сила солому ломит. За новый церковный надел церквам, имеющий производиться только в том случае, если общее количество земли в приходе менее 33-х десятин на каждый наличный причт, за такой надел спасибо, сто крат спасибо правительству, потому что он пригодится и напредки, когда даже упразднится потомственное духовенство, пригодится для вдов и сирот церковного прихода и для потерпевших неповинное несчастье. А постройка новых помещений для причтов или починка существующих причтовых зданий, возлагаемая в имениях помещичьих на владельцев оных, в имениях удельных на удельное ведомство, а в бывших казенных селениях и в имениях бывших военных поселян на суммы государственного казначейства, эта мера, исполняемая под наблюдением мировых съездов, весьма обременительна не только для мелких землевладельцев, но даже и для крупных, наипаче потому, что причты небрегут о даровых помещениях, даже увозят из них оконницы, скамьи, столы, вьюшки, заслонки, замки. Ужели – ж землевладельцы должны часто строить или исправлять им помещения и службы и ради них разоряться? Когда получены были мной высочайше утвержденный в 1872 году 11 апреля «Правила для обеспечения помещениями причтов православных сельских приходов в 9-ти западных губерниях», я созвал к себе членов присутствия, действующего под моим председательством, и, высказав им свое суждение об этом деле, как антиевангельском и антиканоническом, советовал принять оные правила к сведению и даже исполнению, но с рассрочками времени по причине общего обеднения и брожения умов, советовал так в надежде, на перемену петербургского законодательства касательно обсуждаемого дела. |
| 3 апреля 1863 г. награжден набедренником. 29 авг. 1864 г. назначен цензором диаконских проповедей. 26 марта 1866 г. награжден бархатной фиолетовой скуфьей, а 3 апр. 1871 г. – камилавкой. 6 февр: 1872 г., с утверждения Его Высокопреосвященства, состоял членом училищного Совета по второму округу столицы. По представлению г. начальника Московской губернии, назначен членом Попечительства над Московской исправительной тюрьмой 29 янв. 1874 г. Всемилостивейше награжден наперсным крестом, от Святейшего Синода выдаваемым, 13 мая 1874 г. Окружным съездом духовенства Московской епархии 1870, 1873 и 1876 годов был избираем членом правления Заиконоспасского духовного училища и, с утверждения Его Высокопреосвященства, проходил сию должность три трехлетия. 27 марта 1877 года всемилостивейше награжден Орденом Свят. Анны 3-й степени. По представлению духовной консистории, резолюцией Его Высокопреосвященства, был назначен благочинным церквей Никитского сорока г. Москвы, 22 ноября 1878 г. и в то же время состоял членом комитета по исправлению богослужебных книг. 11 сент. 1880 г., по представлению г. попечителя Московских женских гимназий, Его Высокопреосвященством был утвержден в должности законоучителя первой Московской женской гимназии. 25 апреля 1881 г. возведен в сан протоиерея. 31 апр. —232— 1886 г. Всемилостивейше награжден Орденом Свят. Анны второй степени. 15 мая 1891 г. – Орденом свят. Владимира четвертой степени. По определению Святейшего Синода от 29 декабря 1884 г. Высочайшим соизволением, последовавшим в 30-й день того же декабря, назначен протопресвитером Московского Большого Успенского Собора, «без зачисления его в состав членов Московской Свят. Синода Конторы», о чем было дано знать Синодальной Конторе из канцелярии г. Обер-прокурора Свят. Синода 31 декабря 1894 года. Протопресвитер Николай Николаевич Световидов-Платонов скончался 5 марта 1897 года 67 лет от роду, на третьем, в начале, году своей службы в Успенском соборе. Александр Семенович Ильинский – протопресвитер с 5 мая 1897 г. по 13 дек. 1899 г. – происходил из духовного звания, родился в Московской епархии, сын сельского дьячка. Обучался в Московской духовной семинарии, по окончании курса которой в 1848 году, поступил в Московскую духовную академию. По окончании курса наук в академии в 1852 году, с причислением к первому разряду воспитанников оной, определен в Вифанскую духовную семинарию наставником гражданской истории и соединенных с ней предметов, во второй класс низшего отделения, 21 октября 1852 г. Сверх сего, по назначению семинарского Правления, с утверждения Его Высокопреосвященства, преподавал в семинарии немецкий язык с 1853 по 1854 год. С сего года проходил должность секретаря семинарского Правления по 1858 год и секретаря комитета, учрежденного для исправления и переделок в старом корпусе Вифанской семинарии с 10 окт. 1854 г. по 30 марта 1857 года. |
|
|
