| Земля четырех войн: как шла борьба за Карелию в XX веке В первой половине XX века Карелия стала территорией нескольких конфликтов между Советской Россией и Финляндией. Мотивация воюющих сторон была асимметричной: финская сторона считала, что хочет освободить родственные народы от русско-большевистского гнета, а советская — что защищает трудящихся от иностранной оккупации буржуазным государством. 1 Лев — покровитель медведя Первая советско-финляндская война началась до того, как на территории бывшего Великого княжества Финляндского, окончилась гражданская война (январь — май 1918 года). Вторжение финских отрядов в соседние губернии России началось практически сразу и было идеологически обосновано. Особую роль в победе белых финнов в гражданской войне сыграл егерский батальон, составленный из молодых эмигрантов-националистов, бежавших в Германию в годы Первой мировой и получивших там регулярное военное обучение. С царскими войсками егеря сражались лишь однажды, зато на родине, с начала гражданской войны, стали основой финского офицерского корпуса. Третий куплет «Марша егерей», написанного на музыку Яна Сибелиуса, четко указывал географические притязания националистов: «Берег Белого моря, Карелия моя…». Белые финны У командовавшего финскими войсками Густава Маннергейма были разногласия с егерями, но в «карельском вопросе» он с ними не спорил. 23 февраля 1918 года на станции Антреа он дал «клятву меча»: «…я клянусь от имени финской крестьянской армии, что не вложу меч в ножны… прежде чем последний вояка и хулиган Ленина не будет изгнан как из Финляндии, так и из Беломорской Карелии». Поэтому вооруженные силы финских националистов-белых переходили восточную границу Великого княжества Финляндского и вторгались в Архангельскую и Олонецкую губернии при каждом удобном случае. Их не останавливало то, что Советская Россия после Брестского мира отказала финским большевикам в поддержке и отозвала военных советников из Хельсинки. Уже в марте в поселке Ухта (ныне — Калевальский район) под контролем финских войск состоялось заседание Временного комитета по Восточной Карелии. Так появилось «Северо-карельское государство». Сначала его деятели предложили Финляндии присоединить Карелию, но по совету покровителей взяли курс на самостоятельность. Восточная Карелия обзавелась полноценной государственной атрибутикой, включая герб и военно-морской флаг. Доработку герба с черным медведем на задних лапах и с весури — сучкорезом в передних, осуществил художник Аксели Галлен-Каллела, знаменитый иллюстратор «Калевалы». |
| 131. Col. 1015; 196. Col. 1498-1501). По-видимому, празднование октавы Л. (17 авг.) было свойственно рим. пресвитерскому богослужению, но не папской литургии. В XI-XII вв. оно совершалось не во всех рим. храмах ( Jounel. 1977. P. 276). Богослужебная традиция Сев. Италии получила отражение в литургических книгах амвросианского обряда ; самые ранние сохранившиеся рукописи относятся к IX в. В Бергамском Сакраментарии содержатся проприй мессы с чтениями для вигилии, 4 вечерние молитвы и проприй утренней мессы в день памяти Л. Бóльшая часть молитв и чтений не имеют соответствий в рим. литургических книгах (хотя чтение 2 Кор. 9. 6 и далее засвидетельствовано как в римской, так и в испан. традициях) (Codex Sacramentorum Bergomensis/Ed. P. Cagin. Solesmes, 1900. P. 123-125). Впосл. тексты, известные по Бергамскому Сакраментарию, считались специфически амвросианскими. В «Sacramentarium Triplex», созданный в аббатстве Санкт-Галлен , вошли неск. вариантов богослужебных текстов: 2 проприя мессы в вигилию праздника (2-й формуляр, соответствующий Бергамскому Сакраментарию, назван «амвросианская месса»); 3 проприя праздничной мессы (один из них озаглавлен «иная месса, григорианская», другой - «амвросианская месса»); рубрика «Item aliae orationes» с текстами 8 молитв (Zürich. Zentralbibliothek. C 43. Fol. 183v - 186v). Т. о., в Милане существовали не только оригинальные тексты молитв, но и особая, независимая от римской, традиция богослужебного поминовения мученика. В действующем Амвросианском миссале (1990) указана только память Л. 10 авг.; в новом проприи мессы использованы средневековые молитвы. В Юж. Италии указания на празднование памяти мученика содержатся в лекционарии Капуанского еп. Виктора (541-554) и в неаполитанском лекционарии VII в., сохранившемся в англосакс. Линдисфарнском Евангелии (см.: Vogel C. Medieval Liturgy: An Introd. to the Sources. Wash., 1986. P. 335-337). В этих книгах приведены чтения для мессы не только праздника, но и предшествовавшего ему поста (ieiunium), т. е. вигилии, о к-рой упоминается в рим. книгах. Поминовение Л. указано в неаполитанском Мраморном календаре (сер. IX в.- Delehaye H. Hagiographie napolitaine//AnBoll. 1939. T. 57. P. 30-31) и в др. календарях и мартирологах IX-XIV вв. из Беневенто, Капуи, Неаполя и аббатства Монте-Кассино (см. сводные таблицы: Die ältesten Kalendarien aus Monte Cassino/Hrsg. E. A. Loew. Münch., 1908. S. 26-27; Brown V. A New Beneventan Calendar from Naples: The Lost Kalendarium Tutinianum Rediscovered//Mediaeval Studies. Toronto, 1984. Vol. 46. P. 412-413). |
| Рука Господа коронует государя (важно, что коронация изображена как происходящая без посредничества папы Римского), 4 евангелиста держат перед императором развернутую белую ленту, символизирующую, вероятно, свиток со Свящ. Писанием. У подножия трона правителю поклоняются 2 знатных мужа в коронах (в них мн. исследователи усматривают персонификации кор. Болеслава I Польского и кор. Стефана I Венгерского: Fried. 1989), уровнем ниже - 2 вооруженных знатных мужа и 2 архиепископа. Эта миниатюра, символически представляющая Свящ. Римскую империю, освященную Господом, близка по форме к визант. иконописи. Датировка Евангелия из Райхенау, тоже содержащего миниатюру с изображением императора, более спорна: по одному предположению, оно было создано ок. 1000 г. по заказу О., по другому - уже при его преемнике, Генрихе II. На миниатюре изображен император на троне в окружении 2 представителей светской знати и 2 архиепископов с поклоняющимися ему и приносящими дары персонификациями 4 частей империи (Рим, Галлия, Германия и слав. земли). Миниатюра тесно связана с той же иконографической традицией, что и изображение из Евангелия Лиутхара, хотя она в меньшей степени насыщена духовной символикой, связанной с уподоблением светского государя Христу. Важные памятники ювелирного искусства оттоновской эпохи, преподнесенные в качестве даров, сохранились в жен. мон-ре в Эссене. В их числе церемониальный меч, к-рый О. подарил мон-рю, вероятно, при визите в февр. 993 г. Его основой служил клинок, по-видимому использовавшийся как боевое оружие во 2-й пол. X в., рукоять и ножны были украшены золотой инкрустацией с тонкой филигранью. В честь святых покровителей г. Эссена он стал именоваться мечом святых Космы и Дамиана. В дар мон-рю был преподнесен крест с крупными эмалями - созданный ок. 1000 г. дубовый выносной крест высотой примерно 0,5 м, украшенный золотом, драгоценными камнями и 5 эмалями (в центре и на концах), на к-рых изображены соответственно сцена «Распятие» и персонификации евангелистов. У основания креста помещена античная камея, изображающая голову Медузы горгоны (античный талисман-горгонейон), вероятно олицетворявшая зло, побежденное Христом. В мон-ре Санкт-Галлен, имевшем ко времени правления О. богатые культурные, прежде всего лит. и муз. традиции, наступил период нового подъема. Яркой фигурой в Санкт-Галлене того времени был преподаватель монастырской школы Ноткер III Губастый (ок. 950-1022) - автор первых переводов на древневерхненем. язык ряда церковных текстов, важнейшим из к-рых стал комментированный перевод Псалтири, а также сочинений античных авторов, включая «Утешение философией» Боэция, «О бракосочетании Филологии и Меркурия» Марциана Капеллы, «Категории» и «Об истолковании» Аристотеля. Среди несохранившихся переводов Ноткера были ветхозаветная Книга Иова, «Буколики» Вергилия и «Андрий» Теренция. |
| «Собрались на него всё те же — весь «цвет русской интеллигенции», то есть знаменитые художники, артисты, писатели, общественные деятели, новые министры и один высокий иностранный представитель, именно посол Франции. Но над всеми возобладал — поэт Маяковский. Я сидел с Горьким и финским художником Галленом. И начал Маяковский с того, что без всякого приглашения подошёл к нам, вдвинул стул между нами и стал есть с наших тарелок и пить из наших бокалов. Галлен глядел на него во все глаза — так, как глядел бы он, вероятно, на лошадь, если бы её, например, ввели в эту банкетную залу. Горький хохотал. Я отодвинулся. Маяковский это заметил. — Вы меня очень ненавидите? — весело спросил он меня. Я без всякого стеснения ответил, что нет: слишком было бы много чести ему. Он уже было раскрыл свой корытообразный рот, чтобы ещё что-то спросить меня, но тут поднялся для официального тоста министр иностранных дел, и Маяковский кинулся к нему, к середине стола. А там он вскочил на стул и так похабно заорал что-то, что министр оцепенел. Через секунду, оправившись, он снова провозгласил: «Господа!» Но Маяковский заорал пуще прежнего. И министр, сделав ещё одну и столь же бесплодную попытку, развёл руками и сел. Но только что сел он, как встал французский посол. Очевидно, он был вполне уверен, что уж перед ним-то русский хулиган не может не стушеваться. Не тут-то было! Маяковский мгновенно заглушил его ещё более зычным рёвом. Но мало того: к безмерному изумлению посла, вдруг пришла в дикое и бессмысленное неистовство и вся зала: заражённые Маяковским, все ни с того ни с сего заорали, стали бить сапогами в пол, кулаками по столу, стали хохотать, выть, визжать, хрюкать и — тушить электричество» . Человек хулиганит — потому что внутри его мучение. …я вот тоже ору — а доказать ничего не умею! (1,67). И порою внутренняя мука, боязнь непонимания, боязнь собственного неумения — оборачивается брошенным всем вызовом: Вашу мысль, мечтающую на размягченном мозгу, как выжиревший лакей на засаленной кушетке, |
| Лист из Пассионала. Кентербери. XII в. (Lond. Brit. Lib. Arundel. 91. Fol. 47v) Геральда Аврилакского , написанное аббатом Одоном Клюнийским . Агиограф вывел новый тип святого - благочестивого аристократа, живущего монашеской жизнью в миру. Такой образ был актуален в условиях характерного для этого времени антагонизма местной светской и церковной власти. Начало Жития св. Галла, составленного Валафридом Страбоном. Кон. IX в. (Санкт-Галлен. Stadtbibl. Sang. 562. Fol 3) Начало Жития св. Галла, составленного Валафридом Страбоном. Кон. IX в. (Санкт-Галлен. Stadtbibl. Sang. 562. Fol 3) В эпоху Каролингов получил развитие и жанр биографии. Ранние произведения (напр. Эйнхард . Жизнь Карла Великого ( Einhardi Vita Caroli Magni) ок. 830-833) близки к традициям позднеантичных биографий (Светоний), но уже в «Деяниях Карла Великого» Ноткера Заики (ок. 883) прослеживается сильное влияние агиографического канона. Одним из наиболее обширных агиографических собраний эпохи Каролингов является житийная традиция св. Галла , небесного покровителя мон-ря Санкт-Галлен , крупного духовного центра в VIII-X вв. Древнейшее Житие св. Галла, сохранившееся во фрагментах (Vita S. Galli vetustissima), ранее относили ко 2-й пол. VIII в., однако в наст. время основная часть текста датируется ок. 680 г. Ранняя датировка способствовала принятию в науке сведений древнейшего Жития о том, что Галл был учеником прп. Колумбана и впосл. вел отшельническую жизнь близ Боденского оз. В VIII в. к Житию был добавлен рассказ о чудесах святого и об основании мон-ря прп. Отмаром Титульный лист Жития св. Галла, составленного Валафридом Страбоном. Кон. IX в. (Санкт-Галлен. Stadtbibl. Sang. 562. Fol. 2) Титульный лист Жития св. Галла, составленного Валафридом Страбоном. Кон. IX в. (Санкт-Галлен. Stadtbibl. Sang. 562. Fol. 2) († 759), а затем и новое продолжение - «Хроника святого места»,- к-рое, вероятно, было создано членами монашеской общины. По мере роста мон-ря аббат Госберт (816-837) обратился к Веттину, руководителю школы мон-ря Райхенау, с просьбой составить новое Житие св. |
| Прежде Крестного страдания Господь, разделяя на Тайной вечере трапезу со Своими учениками, передал им таинство Своего Тела и Крови (Св. Дары) в сущности хлеба и вина (in panis et vini substantia) и заповедал совершать таинство Евхаристии «в воспоминание Своего святейшего страдания» (16). «Таинства (или Св. Дары.- А. Ф.) нашего искупления,- пишет В. С.,- поистине» суть Тело и Кровь Господни; и следует верить, что они есть «залоги» того совершенного единства, к-рое верующие, как члены Тела Христова, имеют со своей Главой уже сейчас в надежде, а в будущем и в действительности (17). Нет ничего более точно выражающего это единство членов тела со своей Главой, чем «эти виды»: хлеб и вино; ведь как единый хлеб приготавливается из множества зерен и вино - из множества ягод, так и Тело Христово образуется из множества святых, соединенных воедино (16). Характерно, что у В. С. не встречается никаких следов учения о пресуществлении Св. Даров (см. Транссубстанциация ), начало к-рому было положено его современником Пасхазием Радбертом . В. С. свидетельствует, что в его время в Зап. Церкви существовала тенденция совершения таинства Евхаристии неск. раз одним и тем же священником в один и тот же день. По мнению В. С., чем чаще совершается воспоминание спасительных страданий Христовых, тем легче склонить Бога к милосердию (21). Историко-агиографические 1. «Vita Sancti Galli» (Житие св. Галла, в 2 кн.; между 817 и 837 - PL. 114. Col. 975-1030) - житие основателя и первого настоятеля мон-ря Санкт-Галлен . Было написано по просьбе Гозберта (Гоцперта, Госберта), настоятеля мон-ря Санкт-Галлен, на основе более ранней версии жития VII-VIII вв., а также ее новой редакции, сделанной Веттином в 816 или 824 г., и рассказов о чудесах св. Галла, «собранных монахом Гозбертом». 2. «Vita Sancti Othmari» (Житие св. Отмара - PL. 114. Col. 1030-1042) - житие настоятеля мон-ря Санкт-Галлен Отмара († 759), также представляющее собой переработанную В. С. раннюю версию, к-рая была написана в 834 или 838 г. |
| Кроме этих двух черт, монашества и миссионерства, Ирландская Церковь обладала еще рядом литургических и канонических особенностей, которых не знала к тому времени Церковь на Континенте, однако это не ставило Ирландское Христианство в оппозицию к Вселенской Церкви. По своему исповеданию ирландцы были стопроцентные православные христиане. Вскоре после начала своей миссии в 591 году Колумбан основывает первый ирландский монастырь в Европе, в местечке Люксой (Luxeuil). Однако оппозиция со стороны светских и даже церковных властей заставляет ирландских подвижников покинуть свою обитель и уйти на юг к Рэйну к Констанцкому озеру. Причина, по которой Церковь Колумбана, как часто называют эту ирландскую традицию в Европе, была гонима, лежала не столько в области обрядовых различий или культурного непонимания, сколько в том, что для Колумбана и его учеников быть христианином означало нечто большее, чем для их европейских единоверцев. Для ирландского менталитета Христианство «только по торжественным случаям», - как тонко подметил епископ Жан-Мишель ди Фалько , - было равносильно тому же язычеству. Строгость и бескомпромиссность очень часто стоили ирландцам благополучия и уюта. На Констанцком или Боденском озере Колумбан и его ученики миссионерствовали три года, проповедуя Евангелие диким германским племенам. Но и оттуда им пришлось уйти. Однако один из учеников преподобного внезапно заболел. Последующая история покажет, что это была промыслительная болезнь. Он не смог идти со своими братьями и испросил у Колумбана благословение остаться и продолжать миссию среди Германцев. Звали монаха Галл. Он соорудил себе небольшую келью в диком уголке возле горы. Вскоре вокруг Галла стала складываться целая община. Его слава распространялась молниеносно. После его кончины келья, где он подвижничал, стала местом массовых паломничеств. В 720 году здесь уже вырос полноценный монастырь. И, несмотря на то, что с годами в обители многое изменилось, одна ирландская черта в ней осталась навсегда. Ирландское монашество предписывало для братии обязательное чтение и ученичество, и в монастырь, который впоследствии будет назван Санкт-Галлен (Saint-Gall), потекли книги со всей Европы. Многие манускрипты приносили сюда сами ирландские монахи в VII-VIII веках. На сегодняшний день Санкт-Галлен обладает одной из самых блестящих библиотек в Европе, где собраны древнейшие христианские и классические тексты. После того как Санкт-Галлен из небольшой общины стал большим монастырем, в нем появилась школа. |
| Рукописи Текст Устава, написанный рукой самого В. Н., хранился в Монте-Кассино как реликвия. При разрушении мон-ря лангобардами ок. 581 г. насельники перенесли этот кодекс в Рим. Через неск. лет после восстановления Монте-Кассино (нач. VIII в.) Римский папа Захария (741-752) вернул рукопись Устава в мон-рь. В 787 г. по приказу франк. кор. Карла Великого аббатом Монте-Кассино Теодомаром с рукописи В. Н. была сделана копия, переданная в королевский дворец в Ахене, откуда она впосл. исчезла. В 884 г. после нападения на Монте-Кассино сарацин оригинал рукописи Устава был перенесен в мон-рь в г. Теан (совр. Теано, Италия), где он погиб в результате пожара в 896 г. Место погребения святых Венедикта и Схоластики. Базилика мон-ря Монте-Кассино в Италии. Фотография. Кон. XX в. Место погребения святых Венедикта и Схоластики. Базилика мон-ря Монте-Кассино в Италии. Фотография. Кон. XX в. Дошедший до наст. времени текст Устава В. Н. представлен в 3 редакциях средневек. лат. рукописей. Наиболее подлинный текст содержит т. н. краткая редакция. Самая древняя рукопись этой редакции - манускрипт 914 (условное обозначение A), происходящий из мон-ря Санкт-Галлен . Он представляет собой список, сделанный монахами мон-ря Райхенау Гримальдом и Таттоном в 817 г. непосредственно с ахенской копии Карла Великого. Краткую редакцию, восходящую к ахенскому списку, содержат еще 3 рукописи IX в. герм. происхождения. Краткой редакцией пользовался один из ранних (2-й по хронологии) комментаторов Устава Смарагд (IX в.). Ряд рукописей краткой редакции X-XIII вв., происходящих из Монте-Кассино, вероятно, опосредованно восходит к оригиналу, погибшему в 896 г. Близость краткой редакции оригиналу подтверждает ее язык, отличающийся простотой, ориентированный на разговорную латынь VI в. ( Schmitz. Col. 1385). Расширенная (интерполированная) редакция содержится в древнейшей из дошедших рукописей Устава, т. н. Оксфордском кодексе (Cod. Oxoniensis. Hatton 48, условное обозначение O), сделанном в г. Дуроверне (совр. Кентербери, Великобритания) в нач. VIII в. К VIII или IX в. относится рукопись из Вероны (LII (50), условное обозначение V) и манускрипт из мон-ря Санкт-Галлен 916. Возможно, расширенная редакция появилась уже в кон. VI в. и принадлежит аббату Симплицию, второму преемнику В. Н. в Монте-Кассино, внесшему в Устав ряд дополнений, а также стилистическую правку ( Schmitz. Col. 1385). |
| Блж. Иероним Стридонский. Миниатюра из Золотой Псалтири. Ок. 900 г. (Б-ка мон-ря Санкт-Галлен. Sang. 22. P. 14) Блж. Иероним Стридонский. Миниатюра из Золотой Псалтири. Ок. 900 г. (Б-ка мон-ря Санкт-Галлен. Sang. 22. P. 14) Отношение между Свящ. Писанием ВЗ и НЗ, определить и объяснить к-рое, несмотря на предпочтение разных подходов, стремились Александрийская и Антиохийская школы, в святоотеческом богословии находит выражение в представлении о «теории» (θεωρα - созерцание, умозрение). θεωρα как метод очень близка к типологическому методу, и мн. ученые считали θεωρα лишь его разновидностью ( Ternant P. La «theoria». 1953). Др. исследователи видят в ней самостоятельный экзегетический метод. И хотя, из-за того что сферы применения аллегории и типологии у антиохийских авторов зачастую пересекаются, вопрос об отношениях между θεωρα и др. экзегетическими методами остается открытым ( Nassif В. 1993), отличие типологической теории от аллегории очевидно, в силу того что она сохраняет историческую основу Свящ. истории. При этом, по мнению ряда авторов, интуитивное видение Божественной истины в библейской истории должно стать необходимой чертой не только пророка, но и апостольского и послеапостольского толкователя, к-рый своим церковным опытом постигает духовный смысл и исполнение образов ВЗ ( Breck. 1976. P. 204). Теория при таком подходе понимается не как метод проведения экзегезы, но как пережитое и выраженное человеком видение Божественной истины, к-рое сообщается Церкви Св. Духом (см. Типологическое толкование ). Свт. Иоанн Златоуст и ряд др. экзегетов (Диодор Тарсийский, блж. Феодорит Кирский, прп. Иоанн Кассиан Римлянин ) исходят из того, что библейские авторы, будучи водимы Св. Духом, через изложение событий ветхозаветной истории прикровенно указывали на те события для спасения человека, к-рые не только произойдут в период пришествия Мессии, но и будут иметь место в вечности. Т. о. экзегетами выявляется эсхатологический смысл Писания, что получило название анагогического толкования (от ναϒωϒ - восхождение) и стало одним из элементов программы четверичного уровня смысла Свящ. Писания, впервые сформулированной прп. Иоанном Кассианом Римлянином (360-435) и затем воспринятой средневек. схоластикой . В ней букв. или историческому смыслу (historica interpretatio) противопоставляется троякое духовное разумение (spiritalis intelligentia): за аллегорическим толкованием с целью выявления вероучительного содержания следует тропологическое, имеющее целью нравоучение, и, наконец, собственно анагогическое, целью к-рого является поиск указаний на исполнение Божиих обетований в грядущем Царстве Божием. Прп. Иоанн Кассиан иллюстрирует это примером толкования образа Иерусалима: на букв. уровне - город, на аллегорическом - образ Церкви Христовой, на тропологическом - душа человека, на анагогическом - небесный град ( Ioan. Cassian. Collat. XIV 8). |
| Известнейшую обитель и образовательный центр основал ученик преподобного Колумбана, святой Галл. В его монастырь, который впоследствии будет назван Санкт-Галлен, потекли книги со всей Европы. Скрипторий, школа и ученые монахи этой обители к IX веку славились уже на всю Европу. В Санкт-Галлене не только созревала интеллектуальная элита Каролингской Европы, но и создавались высочайшие поэтические и музыкальные произведения того времени. На сегодняшний день Санкт-Галлен обладает одной из самых блестящих библиотек в Европе, где собраны древнейшие христианские и классические тексты. Кстати, тот же Ноткер по прозвищу Заика был библиотекарем и учителем в школе Санкт-Галлена. Свое богословское образование он получил под руководством ирландских монахов Исы и Мэнгалла. Ноткер первым начал сочинять секвенции, литургические песнопения, легшие в основы латинской мессы. Именно он изобрел систему специального музыкального ударения в латинских текстах, чтобы их можно было петь. В германских землях проповедовали также саксы: Бенедикт Бискуп, Уилфрид, Уиллиброрд и Уинфрид. Все они обучались у ирландцев. Например, Уинфрид после обучение в ирландском монастыре проникся идеей кельтского странничества. В 717 году он присоединился к своему соплеменнику Уиллиброрду, проповедовавшего на землях Фризии. Ярким представителям кельтской миссии был и святой Бонифаций, апостол Германии, который продолжил работу Колумбана по избавлению церкви от «местного произвола». Каролингское возрождение Ко второй половине VIII века труды ирландских миссионеров и ученых существенно изменили ситуацию в Западной церкви и позволили осуществить один из самых значительных культурных проектов Средневековья — Renovatio Imperii Romanorum, или Восстановление Римской империи. Этот научный и духовный ренессанс проходил при Карле Великом (742 – 814 гг.) и больше известен как Каролингское Возрождение . При Карле по всей империи организовываются монастырские школы, к королевскому двору привлекаются образованные деятели. Доминирующую роль в этом процессе играла традиция ирландского монашества. |
|
|
