| Одни из православных совращались прямо в католичество, другие переходили в унию, отдаваясь под власть папы. В половине XVII в. православная Церковь потеряла там до половины своих членов. Даже православные, оставаясь верными своей Церкви, при сближении с католиками и униатами, мало – по – малу усвояли некоторые из католических воззрений, обрядов и обычаев. Следы этого встречались и в юго – западной литературе; не всегда были свободны от них и такие ревнители православия, как например киевский митр. Петр Могила († 1647 г.). Основанная им (в 1631 – 1632 г.) по образцу иезуитских, киевская коллегия, где усвоены были схоластические руководства и усилено преподавание латинского языка, особенно много способствовала распространению в юго – западной Церкви заимствований с Запада. Северная Русь рано или поздно должна была узнать об этом и подозрительно отнестись к выходцам из юго – западной Руси, равно как и книгам, оттуда вывозимым. В первый раз на это обратил внимание патр. Филарет. В 1620 г. соборно предписывая перекрещивание католиков, переходящих в православную Церковь , он простер это требование на униатов и на тех православных, кои были крещены униатскими священниками или по католическому чину чрез обливание. В 1627 г., по его поручению, московскими книжниками был исправлен привезенный в Москву катехизис Корецкого (на Волыни) протопопа Лаврентия Зизания 317 . В 1628 г. грамотой царя и патриарха было указано всюду отбирать и сожигать, как еретические, сочинения черниговского архимандрита Кирилла Транквиллиона Ставровецкого (Учительное евангелие, Перло многоценное и др.) и, под страхом наказания, запрещено покупать какие – либо литовские книги; у кого они были, описывались и отбирались наравне с сочинениями К. Транквиллиона 318 . С течением времени эти постановления стали забываться и подозрительность в отношении к юго – западной Церкви – слабеть. Боярин Ртищев осмелился вызвать (1649 г.) южно – русских ученых для образования Андреевского братства; царь Алексей Михайлович обратился к их же содействию для перевода и исправления книг. |
| И в самой Киево-Литовской Руси шли споры о некоторых книгах. Так, игумен Московского Никитского монастыря Афанасий, по происхождению киевлянин, наблюдая широкое распространение в Москве «Учительного Евангелия» Кирилла Ставровецкого, по школьно-латинскому прозванию Транквиллиона, написал патриарху, что книга эта уже осуждена в Киеве собором, а посему «всякому верному христианину и в доме держати и чести не достоит…» Царь и патриарх просили Афанасия составить доклад, указав и подчеркнув все еретические и неправильные места. Параллельно ту же задачу богословской критики возложили и на московских богословов: Богоявленского игумена Илию и протопопа Ивана Наседку. Эти оказались еще более придирчивыми критиками и изложили свои замечания обстоятельно в 61 пунктах. В результате, в циркулярном указе царя и патриарха объявлялось всем, что в Учительном Евангелии «сыскались многие ереси и супротивства древним Учительным Евангелиям и иным св. отец божественным книгам». Отсюда практический вывод. Во всех городах разыскать книги этого автора «собрати и на пожарех сжечь, чтобы та ересъ и смута в мире не была». По этому же поводу и в этом же указе сделано еще более широкое и строгое обобщение, чтобы впредь никто никаких книг литовской печати и литовской рукописи не покупал, а кто «учнет литовские книги какие-нибудь покупати, тем быть от царя в великом градском наказании, а от патриарха в проклятии». 4.XII.1627 r. в Москве всенародно сожжено было «за слог еретический и составы, обличившиеся в книге» 60 экземпляров Уч. Евангелия Транквиллиона. После этого пред патр. Филаретом встал вопрос о генеральной чистке от книг литовской печати. В 1628 г. царь и патриарх вновь приказали произвести по всем церквам точную перепись: а) сколько в каждой церкви книг московской печати и литовской?; б) от каких годов печати идут литовские книги?; в) не останутся ли церкви без пения, если все литовские книги отобрать? и г) церкви извещались, что решение царя и патриарха твердое, — что на место отобранных будут высланы книги московской печати, а литовские дозволялось держать лишь по нужде до получения новых, «чтобы в церквах без пения не было»; д) требовалось заявление о литовских книгах и от всех решительно граждан в ожидании указа, как в дальнейшем поступать с ними. |
| Иллюстрация к притче о краже репы из «Великого зерцала». Настенный лист. Худож. С. Каликина. 1905 г. (ГИМ) Иллюстрация к притче о краже репы из «Великого зерцала». Настенный лист. Худож. С. Каликина. 1905 г. (ГИМ) О популярности 2-го перевода «В. з.» свидетельствует также тот факт, что уже в кон. XVII в. он начинает редактироваться в соответствии со вкусами читателей, в первую очередь в сторону включения в сборник новых текстов. Вальчак-Срочиньская выделяет в составе 2-го перевода «В. з.» 9 «примеров», отсутствующих во всех польск. изданиях; все они посвящены 2 темам - царской власти и необходимости почитания книг. В кон. XVII в. в «В. з.» вошли переработанные иером. Никифором рассказы из др. переводного сборника - «Римских деяний», а также «Повесть о некоем юноши, иже сложи иноческий образ». Нек-рые статьи в «В. з.» являются рус. сочинениями, напр. ст. «Церковь восточная» и апокрифическая повесть «Како претерпе Христос Господь нашего ради спасения волею страсти на кресте» (помещена в «Учительном Евангелии» Кирилла (Транквиллиона-Ставровецкого) ). Позднее на рус. почве «В. з.» включило в себя такие широко распространенные памятники, как Житие Евстафия Плакиды ( Гладкова О. В. Византийская агиография в древнерусской литературе X-XVII вв. (на примере Жития Евстафия Плакиды)//Славянские лит-ры: Культура и фольклор славянских народов: Доклады российской делегации/XII Междунар. съезд славистов (Краков, 1998). М., 1998. С. 51-53), повести об Иверской иконе Божией Матери, о Флорентийском Соборе, о Тимофее пресвитере, рассказы из синодика и др. Создавались новые редакции новелл из «В. з.» (напр., в рукописях: РНБ. Погод. 1384; ГПНТБ. Тихомир. 316). Одним из авторов пересказов был усть-цилемский крестьянин-книжник И. С. Мяндин ( Шварц Е. М. Повесть о Григории Чудотворце и идольском жреце в усть-цилемских рукоп. сб-ках//ТОДРЛ. 1979. Т. 34. С. 341-350). «Зерцало грешнаго». Гравюра В. Андреева. XVIII в. (БАН. Плюшк. 254) «Зерцало грешнаго». Гравюра В. Андреева. XVIII в. (БАН. Плюшк. 254) Повести из «В. з.» включались в повествовательные разделы синодиков , в Цветники, в лицевые сборники, через них и в устную народную словесность (духовные стихи, сказки и легенды). Ряд сюжетов из «В. з.», связанных с чудесами Богородицы, отразился в сб. «Зерцало Богородицы», составленном ок. 1828 г. в Мефодиевом Пешношском мон-ре (напр., списки: Афон, Пантелеимонов мон-рь. Slav. N 72, 74). Выборки из «В. з.» встречаются в сборниках начиная с рубежа 70-80-х гг. XVII в. вплоть до кон. XIX в., в т. ч. в старообрядческой среде. «В. з.» имели в своих б-ках Патриарх Адриан, Великоустюжский архиеп. Александр, Псковский митр. Иларион (Смирнаго), кн. А. М. Голицын, Ростовский митр. св. Арсений (Мацеевич) , Тверской архиеп. Феофилакт (Лопатинский) . Сборник хранился в монастырских книжных собраниях Николаевского Перервинского мон-ря, московского Симонова Нового мон-ря, Анзерского скита, в б-ках кафедральных соборов, напр. в Тобольске. |
| В подставе местного ряда, под Нерукотворным образом Спасителя, помещались уникальные иконы: «Христос - защитник пастырей и паствы» (ЕКМ. Инв. Ж-106), «Богоматерь в аллегориях и символах» (ЕКМ. Инв. Ж-102), «Призрение ко всем», «Чин любви к Богу» и др. образа с аллегорическими сюжетами - вклад 1773 г. енисейского купца П. Цыфелева (ГА Красноярского края. Ф. 258. Оп. 1. Д. 11. Л. 3 об.; Д. 43. Л. 1 об.). В алтаре находилось резное запрестольное Распятие с предстоящими, выполненное тобольским мастером М. Ивановым и позолоченное в 1785 г. Монастырская б-ка к 1863 г. насчитывала ок. 300 томов богослужебных и богословских книг, в т. ч. книги, изданные в Молдавии, в Киеве, в Кутеинском в честь Богоявления монастыре : «Евангелие учительное» иером. Кирилла (Транквиллиона-Ставровецкого) (1619), «История преподобных отец Варлаама и Иоасафа» (1637), «Требник Могилёвский» (1646), «Лексикон славяно-русский» (1653). Согласно владельческой записи 1731 г., в мон-ре находился единственный из сохранившихся список путевого дневника митр. Тобольского и Сибирского св. Иоанна (Максимовича) , написанный силлабическими стихами во время путешествия святителя из Чернигова в Тобольск в 1711 г., известный под названием «Путник» (РНБ). С 1780 по 1856 г. в боковых помещениях надвратной церкви мон-ря находилось уч-ще, сначала общее для всех сословий, c 1803 г.- духовное приходское, с 1827 г.- уездное с бурсой. В 1856 г. уч-ще было переведено в Красноярск. Видными деятелями просвещения были архим. Ксенофонт (1820-1849) и магистр богословия архим. Афанасий († 1860). В 1898 г. при Е. м. действовала церковноприходская одноклассная школа для мальчиков. Нек-рое время в помещениях надвратной церкви располагалось духовное управление города, возглавлявшееся настоятелем монастыря. По некоторым сведениям, в XIX - нач. XX в. на берегу Монастырского оз. близ г. Енисейска находился скит Е. м. После 1917 г. братия скита подверглась репрессиям. По преданию, их утопили в озере, сбросив с крутого берега в воду. В XX в. |
| По взятии сей грамоты, она представлена была 6-го мая императрице и дело это не имело продолжения. 1085 Усвоение западно-русской церковью некоторых воззрений, обрядов и обычаев католической церкви. Вторжение их в великороссийскую церковь и произшедшие в ней, в конце XVII в., вследствие этого, волнения Находясь под польским владычеством, западно-русская церковь сохранила во всей чистоте непреложную истину православных догматов; но, находясь в постоянном соприкосновении с латинством и подчиняясь обаятельному и неотразимому влиянию его, как господствующего вероисповедания, приняла некоторые воззрения, обряды и обычаи латинской церкви. Латиняне и униаты, постоянно укоряя православных схизмой, обвиняли их именно в протестантстве. 1086 Желая снять с себя это пятно и уничтожить повод к подозрениям и обвинениям, православные как бы прилаживались к латинянам, сближались с ними и незаметно подчинялись их влиянию. Даже такие умы, как Мелетий Смотрицкий, Кирилл Транквиллион Ставровецкий и Кассиан Сакович, увлекались и падали под силой этих влияний. В столкновении и борьбе перекрещивавшихся верований, учений, мнений – православных, католических, протестантских, униатских – наметить и удержать прямой и правильный путь было нелегко, даже при лучших желаниях и полной благонамеренности. Православное исповедание веры, назначенное в руководство для православных западно-русской церкви, однако ж, само носит следы латинского влияния. Такое влияние приметно и в других сочинениях западно-русских ученых XVI и XVII в. Мы видели, что уже в самой южно-русской церкви подверглись нареканиям сочинения Кирилла Транквиллиона Ставровецкого – «Евангелие учительное» и «Перло многоценное». Московское правительство отнеслось к этим сочинениям еще строже. В 1627 г., по указу царя Михаила Феодоровича и патриарха Филарета, книги эти приказано было отыскивать и жечь, а народу было объявлено, «чтобы впредь никто никаких книг литовской печати и письменных литовских не покупали, а кто учнет литовские книги какие-нибудь покупать, тем быть от царя в великом гражданском наказании, а от патриарха в проклятии». |
| В 1764 ) году, после указа Екатерины II о «Духовных штатах», Енисейский Спасский мужской монастырь был отнесен к третьему классу штатных необщежительных монастырей и положено в нем быть братии с настоятелем всего 12 человек. В том числе: 1 архимандрит, 1 казначей, 4 иеромонаха, 2 иеродиакона и 4 послушника. Приписано к монастырю 9 человек штатных служителей, в том числе один для письмоводства; определено и штатное жалованье настоятелю, братии и служащим. В 1797 году, после указа Павла I, был учрежден новый штат, с прибавлением жалованья всем чинам и служителям и на содержание монастыря, по 417 рублей 60 копеек серебром ежегодно. В том же году монастырю были отведены 39 десятин сенокосной земли, рыбная ловля на реке Енисей и мельница . Наряду со многими другими сибирскими монастырями, с XVII века, Енисейский монастырь выполнял пенитенциарную функцию. Вначале в монастыре отбывали наказание старообрядцы , затем политические преступники, в том числе, в первой половине XIX века один из декабристов – Николай Сергеевич Бобрищев-Пушкин . С XIX века в монастыре отбывали наказание и различные епитимийцы " за прелюбодейство, кровосмешение и другие подобные преступления " . В 1868 году Святейший Синод отметил, что «монастыри, вопреки их назначению, обременены множеством заключенных в оные людей духовного и светского звания». Во все епархии, в том числе Енисейскую, был разослан указ об освобождении из монастырей всех светских лиц, которые находятся в заточении не по высочайшему повелению, с преданием епитимии по месту жительства . Однако епитимийцы по-прежнему отбывали свои наказания в Енисейских монастырях вплоть до I Мировой войны . Кроме того в Спасском монастыре на исправлении находились и лица духовного сословия (монахи, священники, диаконы), в основном за пьянство, буйство и неблагопристойное поведение. С XIX столетия Енисейский Спасский мужской монастырь III класса был старейшим действующим монастырем Приенисейской Сибири. Монастырская библиотека к 1863 году насчитывала ок. 300 томов богослужебных и богословских книг, в т. ч. книги, изданные в Молдавии, в Киеве, в Кутеинском в честь Богоявления монастыре: «Евангелие учительное» иером. Кирилла (Транквиллиона-Ставровецкого) (1619), «История преподобных отец Варлаама и Иоасафа» (1637), «Требник Могилёвский» (1646), «Лексикон славяно-русский» (1653). Согласно владельческой записи 1731 года, в монастыре находился единственный из сохранившихся список путевого дневника митр. Тобольского и Сибирского св. Иоанна (Максимовича), написанный силлабическими стихами во время путешествия святителя из Чернигова в Тобольск в 1711 году, известный под названием «Путник» (РНБ). Монастырь ежегодно выписывал 8 журналов. |
| После заключения Брестской унии 1596 г. большая часть архиереев Киевской митрополии перешла к униатам. В результате Деулинского перемирия 1618 г. между Московским царством и Речью Посполитой Чернигов отошел последней. Ок. 1625 г. была образована униат. Смоленская и Черниговская архиепископия, 1-м архиепископом которой стал Лев Кревза . Его преемник Андрей Квашнин-Золотой, получая королевскую привилегию на архиепископию, «дал присягу, что ему учинить в Смоленску, и в Дорогобуже, и в Чернигове, и в Стародубе всех людей благочестивыя христианския веры в унии, а старую веру греческого благочестия искоренить без остатку». Мн. черниговские насельники были вынуждены удаляться в пределы Московского гос-ва. Е. м., возглавлявшийся униат. архимандритами ( Кириллом Транквиллионом-Ставровецким , Марианом Оранским и др.), почти пустовал. К 1635 г. мон-рю принадлежали села Авдеевка и Горбов, а также озера Галин и Святое, к-рые сдавались в аренду черниговскому бурмистру пану Асалаю. В 1633 г. кор. Владислав IV Ваза назначил коадъютором Е. м. сына архим. Кирилла Транквиллиона Иеремию Ставровецкого. Королевской грамотой от 3 марта 1643 г. в качестве коадъютора был назначен мон. ордена василиан Иларион Колковский с правом занять архимандрию после того, как она сделается вакантной. В 1646 г. в типографии Е. м. была напечатана книга архим. Кирилла «Перло многоценное». В ходе освободительной войны под предводительством Б. Хмельницкого летом 1648 г. польск. шляхта, католич. и униат. духовенство были изгнаны из Черниговщины. В 1649 г. Е. м. стал православным. На средства казачьего полковника Стефана Подобайло в смежной с Е. м. Болдинской обители был восстановлен Илиинский храм. Со 2-й пол. XVII в. Е. м. находился на особом попечении Черниговского еп. Лазаря (Барановича) , к-рый в 1679 г. перевел из Новгород-Северского в Чернигов свою типографию. Нек-рое время еп. Лазарь управлял Е. м., в 1669 г. он поставил настоятелем обители Иоанникия (Галятовского). По ходатайству еп. Лазаря 6 авг. 1669 г. |
| Тотчас об этом отправлены были письма в Рим к папе и кардиналу Бандину как от самого Смотрицкого, так и от Рутского и от князя Александра. До получения из Рима ответа Рутский дозволил Смотрицкому скрывать его обращение к унии и по-прежнему называться архиепископом Полоцким и во время богослужения поминать имя патриарха и посвящать схизматических священников . Здесь, кстати, заметим и о двух других, довольно чувствительных потерях православной Церкви, случившихся почти в то же самое время,— о совращении в унию еще двух ученых людей: Кассиана Саковича и Кирилла Транквиллиона-Ставровецкого. Сакович, носивший в мире имя Каллиста, был сыном православного священника в Подтеличе и получил высшее образование в академиях Краковской и Замойской. По окончании своего учения занимал несколько времени должность домашнего учителя у Адама Киселя и потом поступил в киево-братский Богоявленский монастырь, где и принял не прежде 1620 г. пострижение в монашество с именем Кассиана, а около 1622 г. был уже ректором братского училища. Князь Александр Острожский-Заславский единственно по вниманию к учености Кассиана дал ему игуменство над двумя православными монастырями в Дубне, хотя он был еще простым иноком. Но когда в 1626 г. митрополит Рутский посетил князя Александра и начал убеждать его, чтобы он как добрый католик предоставлял православные монастыри в своих обширных владениях только тем, которые согласятся принять унию, Александр пригласил Саковича побеседовать с Рутским. Эти беседы повторялись несколько раз и окончились тем, что Сакович, не желая расстаться с дубенскими монастырями, которыми уже владел, согласился изменить православию и тут же, в доме князя Заславского, присоединен был к униатской Церкви самим митрополитом, а вслед за тем возведен и в сан дубенского архимандрита. Это совершилось незадолго до подобного же отпадения в унию Мелетия Смотрицкого. По принятии унии Сакович сделался открытым врагом православной Церкви, много и злобно писал против нее, хотя под конец своей жизни изменил и унии и резко порицал униатов, приняв латинство . |
| Слава о благочестивом подвижнике распространилась по Галичине (см. Галицкая Русь ). Львовский еп. Гедеон (Балабан) и его племянник Исаия (Балабан), архим. Уневского Успенского мон-ря, просили Иезекииля прийти в Уневский мон-рь, чтобы святой «показал чин и строение общежительное по обычаю Святой горы». Креподобный согласился: «...пришед касашеся, творя и уча, наставляя благочиния церковного и трапезного». Очевидно, в Уневском мон-ре благодаря прп. Иезекиилю был введен афонский общежительный устав («благочиние общежительное»). По мнению И. Мыцко, это произошло в 1601 г. ( Мицько I. Свято-Успенська лавра в Yhebi. Льbib, 1998. С. 29), в любом случае ранее 1603 г. Мн. насельники монастыря не приняли реформу («не вси послушаху») и писали доносы на архим. Исаию королю и отпавшим в унию епископам. Преподобный вложил в Уневский мон-рь «Книгу о постничестве» свт. Василия Великого (Острог, 1594), в к-рой сделал запись: «Инок Иезекииль Тисменицкий дарит книгу за отпущение грехов отца своего по плоти Феодула инока, також и своих сродников» (цит. по: Мыцко И. Дерманский культурно-просветительский центр//Федоровские чт., 1978. М., 1981. С. 50; книга хранится в Национальном музее Украины им. митр. Андрея Шептицкого во Львове). По-видимому, отец И. принял к тому времени постриг в одном из мон-рей Галичины или Волыни. Еп. Гедеон (Балабан) хотел рукоположить Иезекииля в священный сан, но святой отказался, считая себя недостойным. «Непокорения ради братии» прп. Иезекииль решил оставить Уневский мон-рь и вернуться на Афон. Однако на родине его задержала болезнь, «и в той немощи оглохнув, прият на себе великий образ ангельский, еже есть схима» ( Irhamiй з Любартова. 1860. С. 232). Святой был пострижен в великую схиму с именем Иов. О месте и дате этого события в Житии не сообщается. В лит-ре встречается указание на 1603 г., но в более поздних источниках (в посланиях И. по поводу книги Кирилла (Транквиллиона-Ставровецкого) и в записках митр. св. Петра (Могилы) ) святой назван старцем Иезекиилем Скитским. Вероятно, И. принял великую схиму уже в основанном им Манявском в честь Воздвижения Креста Господня скиту . |
| На иконах Авраамия Галицкого второй половины XVII – начала XVIII в. из музея «Коломенское» мы видим отдельное изображение чудесного обретения святым чудотворной иконы (илл. 16; цв. табл. 1). Концентрация идеи спасительного служения святого вокруг чуда богородичной иконы становится с XVI в. одним из наиболее устойчивых агиографических и иконографических мотивов. В следующем столетии он будет уже развит на основе широкого проникновения в русскую культуру многочисленных богородичных сказаний западного происхождения. Последние найдут свое отражение в таких печатных изданиях, как «Небо новое с новыми звездами сотворенное, то есть Преблагословенная Дева Мария Богородица с чудесами Своими» (Львов, 1665) Иоанникия Голятовского, «Перло многоценное» (Чернигов, 1646) Кирилла Транквиллиона Ставровецкого, «Рай мысленный, в нем же различныя цветы» (Иверский монастырь, 1658–1659), «Руно Орошенное» (Чернигов, 1683) Димитрия Ростовского , а также в некоторых других печатных и рукописных сочинениях (см.: Никитин, 1990, с. 191). Они же сразу отразятся, по наблюдению Д.А. Ровинского, в народных религиозных картинках (Ровинский, 1900, с. 309–311), а также, добавим, в иконах. Известные алтарные иконы XVI в. Тихвинской Богоматери с клеймами чудес (см.: Иванова, 1966, с. 419–436) уясняли харизматичность Русской земли в связи с «пришедшей» на нее иконой Богоматери. В XVII-XIX вв. этот сюжет, а также образы Владимирской Богоматери с чудесами и Феодоровской Богоматери с чудесами распространятся в огромном количестве копий и вариантов, как бы напоминая о наполненности святостью и чудесами мира Русской земли 6 . При этом заметим, что все перечисленные нами «иконы в иконах» представляют собой не простые «семиотические» реальности: изображение изображения всегда несет повышенную меру условности (ср.: Лотман, 1976, с. 249). Изображения икон в иконах убеждали человека в сакральности окружающего мира, как бы в «снятом» образе истории на необъятных пространствах «Святой Руси». Наслоение на коллективную ментальность церковных идей Петра мало затронет уже «отстоявшиеся» инвариантные системы представлений. Петровские идеи в не меньшей степени, чем его методы борьбы с народными суевериями и «развоплощениями чудес», лишь отразят усложнение состава верхней культуры: ее замешенную на рационализме секуляризацию, протестантские веяния и «обремененность» государственной пользой. За чудесами начнут рассматривать скрывавшееся народное невежество и корыстолюбие клира; чудотворность иконы нередко станет предметом насмешек. Средневековый союз московского благочестия с чудотворениями икон ставится под сомнение. Существенно, что чудеса начинают разоблачаться рационалистическим способом; причем стараются, чтобы результаты разоблачений были широко известны. Новая картина мира проникается механистичностью и рационализмом мышления, стремящимся дать всему объяснение па основе материального и исключить из сознания, если воспользоваться удачным выражением Ганса Кюнга, «непонятный остаток». |
|
|
