| Закрыть itemscope itemtype="" > Иоанн Кронштадтский и адмирал Степан Осипович Макаров 14.07.2007 724 Время на чтение 14 минут Жизнь и служение отца Иоанна Сергиева были неразрывно связаны с Кронштадтом, городом военных моряков. Вполне естественно, что он был близко знаком со многими видными деятелями русского флота. Среди них: начальник главного управления кораблестроения и снабжения вице-адмирал Владимир Павлович Верховский - " старый друг юности и бывший смиренный сомолитвенник " отца Иоанна; адмирал Константин Николаевич Посьет, кавалер почти всех высших российских орденов и орденов многих других стран, автор хорошо известного всем морякам сочинения " Вооружение военных судов " , инициатор известного в свое время периодического издания " Морской сборник " ; и конечно же, Степан Осипович Макаров, вице-адмирал, человек составивши славу русской науки и российского флота, трагически погибший во время русско-японской войны. Возможно, первая встреча отца Иоанна и С.О.Макарова состоялась в 1867 году, когда восемнадцатилетний Степан Макаров, штурман корвета " Аскольд " , прибыл с Дальнего Востока в Кронштадтский порт. Военные моряки посещали специально для них предназначенную Богоявленскую церковь, поэтому мы можем лишь предположить, что штурман Макаров все-таки побывал на богослужении в Андреевском соборе, где к этому времени уже двенадцатый год служил священником отец Иоанн. Самое ранее документальное свидетельство, говорящее о личном знакомстве С.О. Макарова и отца Иоанна, - письмо Николая (Касаткина), епископа Ревельского, начальника Русской духовной миссии в Японии С.О.Макарову, написанное 10 (22) января 1890 года. В 1886-1889 гг. Макаров совершил трехгодичное кругосветное плавание на корвете " Витязь " . Помимо организации научных работ, Макаров находил время для сбора сведений о роли Православной Церкви в Японии. Вернувшись из экспедиции, несмотря на занятость, связанную с обработкой полученных гидрографических и гидрологических данных, Степан Осипович систематизировал свои дневниковые записи и в 1889 году издал книгу " Православие в Японии " . Он активно помогал православному делу в Японии тем, что искал жертвователей на строительство храма Воскресения Христова в Токио. С.О. Макаров обращался за помощью к представителям разных слоев общества и, конечно, к отцу Иоанну, который к концу 1880-х годов стал известным всей России молитвенником, жертвователем и благотворителем. В упомянутом выше письме епископ Николай благодарит Макарова за хлопоты по сбору денег на православный собор в Токио и перечисляет имена людей, откликнувшихся на его нужду: " ...Сколько добрых результатов Ваших хлопот! От Нечаева-Мальцева 1000 руб., от отца Иоанна - 500 р., от Самарина - 100 р., кроме того, Вы мне открыли доступ просить гр. Н.В.Орлову-Давыдову " . [ 1 ] |
| Текст датирован 20 декабря 1879 г.; оглашен на заседании Совета СПбДА 22 декабря 1879 г. [Отчет об участии в предварительных собраниях археологов в Москве по поводу предполагаемого в августе 1881 г. V АС в Тифлисе]//Там же. С. 118–120. Отчет датирован 15 января 1880 г.; оглашен на заседании Совета СПбДА 22 января 1880 г. [Донесение о предполагаемой выставке церковных древностей в СПбАИ]//Там же. С. 127–128. Датировано 12 февраля 1880 г.; оглашено на заседании Совета СПбДА 13 февраля 1880 г. [Донесение об осмотре коллекции И. И. Лютостанского]//Там же. С. 128–129. Совместно с И. Ф. Нильским . Датировано 12 февраля 1880 г.; оглашено на заседании Совета СПбДА 13 февраля 1880 г. [Донесение о пожертвовании предметов для церковно-археологической коллекции СПбДА из собрания графа С. Г. Строганова]//Там же. С. 180–181. Датировано 23 мая 1880 г.; оглашено на заседании Совета СПбДА 31 мая 1880 г. Пожертвование графа С. Г. Строганова для церковно-археологической коллекции при С.-Петербургской Духовной академии//ЦВс. 1880. 25 окт. 43, часть неофиц. С. 9–10. Подпись: Η. П. [Отзыв на:] Сочинение студента Боголюбова Алексея «Происхождение и постепенное образование гармонического церковного пения»//ЖЗСДА за 1879/80 уч. г. 1880. С. 224–225. [Отзыв на:] Сочинение студента Бурцева Александра «Археология миропомазания»//Там же. С. 225– 226. [Отзыв на:] Сочинение студента Милованова Василия «О погребении в древнехристианской церкви»//Там же. С. 226. [Отзыв на:] Сочинение студента Орлова Дмитрия «Преподобный Иоанн Дамаскин и его заслуги в области важнейших обрядовых учреждений»//Там же. С. 227–228. [Отзыв на:] Сочинение студента Полонского Николая «Археологическое исследование о празднике пасхи, пятидесятницы и рождества Христова»//Там же. С. 228–229. [Отзыв на:] Сочинение студента Соколова Владимира «Происхождение и основной характер византийского зодчества»//Там же. С. 230–231. [Отзыв на:] Сочинение студента Соснякова Григория «Взгляд на историю русской иконографии»//Там же. С. 231. 1881 |
| Послание в Псков о соблюдении православной веры во всей чистоте и о верности вел. князю// Павлов А. С. Памятники древнерусского канонического права. – СПб., 1880. – Ч. 1, 90. Послание одному из Литовских епископов похвальное за охранение Православия в Литве// Павлов А. С. Памятники древнерусского канонического права. – СПб., 1880. – Ч. 1, 89. Грамота, адресованная: 1) Смоленскому епископу Мисаилу и 2) Черниговскому епископу Евфимию – о непризнании митрополитом ученика Исидорова Григория// Павлов А. С. Памятники древнерусского канонического права. – СПб., 1880. – Ч. 1. 88. Послание литовским епископам о незаконном Киевском митрополите Григории// Павлов А. С. Памятники древнерусского канонического права. – СПб., 1880. – Ч. 1, 87. Послание к Новгородскому архиепископу Ионе об охранении паствы от наветов Киевского митрополита Григория// Павлов А. С. Памятники древнерусского канонического права. – СПб., 1880. – Ч. 1, 86. Послание литовским князьям и панам о непоколебимом пребывании в православной вере и о непризнании митрополитом Исидорова ученика Григория// Павлов А. С. Памятники древнерусского канонического права. – СПб., 1880. – Ч. 1, 85. Послание в Боголюбов монастырь о послушании братии игумену и о соблюдении иноческих обетов// Павлов А. С. Памятники древнерусского канонического права. – СПб., 1880. – Ч. 1, 75. Послание 1) Вятским воеводам и всем вятчанам, с убеждением их покориться в. князю, прекратить грабежи и разбои и возвратить полон; 2) Вятскому духовенству с предписанием наставлять мирян в христианских обязанностях// Павлов А. С. Памятники древнерусского канонического права. – СПб., 1880. – Ч. 1, 73. Послание к польскому королю Казимиру// Павлов А. С. Памятники древнерусского канонического права. – СПб., 1880. – Ч. 1, 68. Послания в Новгород: 1) архиепископу Евфимию и 2) гражданам – о прекращении междоусобиц. Послание нареченного на митрополию епископа Ионы в Нижегородский Печерский монастырь о соблюдении иноческих обетов и с известием о поставлении иером. Павла в архимандриты// Павлов А. С. Памятники древнерусского канонического права. – СПб., 1880. – Ч. 1, 61. |
| - А по скольку им на рот оставлять? - поинтересовался Крутов. - Ничего не оставлять, у них все равно где-нибудь запас припрятан, не такие уж они простые, как Вы думаете, а пролетариат, движущая сила революции, голодает, вот о чем надо думать. Не успел Коган договорить, как вдали, словно гром, прогремел колокол, а потом зачастил тревожно и гулко, всколыхнув тишину полей и перелесков. - Набатом бьет, - заметил Крутов. - Это не к службе, что-то у них стряслось, пожар, может. - Думаю, Ваши такие " простые мужики " о нашем приближении предупреждают, контра, - и Коган зло выругался. - Только как они нас издали увидели? Распорядись, товарищ Крутов, ускорить передвижение. А увидел отряд продразверстки Степан. Прибрав в алтаре, почистив семисвечник и заправив его лампадным маслом, разложил облачение отца Петра и решил подняться на колокольню. Любил он в свободные часы полюбоваться с высоты звонницы, откуда открывалась удивительная панорама перелесков и полей, на окрестности села. С собой брал всегда полевой бинокль - подарок отца. Отец вернулся с фронта как раз на Рождество, а на третий день у Степана День Ангела, в празднование памяти его небесного покровителя первомученика и архидиакона Стефана. После службы, когда все пришли домой и сели за именинный пирог, отец достал бинокль. - На, Степка, подарок - трофейный, немецкий, четырнадцатикратного приближения. Будет тебе память обо мне. С тех пор Степан с биноклем никогда не расставался, даже когда изгнанный из монастыря красными, скитался голодный, все равно не стал отцов подарок менять на хлеб. Любуясь с колокольни окрестностями, Степан заметил вдали за перелесками на холме какое-то движение, он навел бинокль и аж отшатнулся от увиденного: остроконечные буденовки, сомнений не было - красные. " Наверное, продразверстка, о которой говорил Никифор Акимович " . Первый порыв был бежать вниз предупредить, но время будет упущено: пока все село обежишь, они уж тут будут. Рука машинально взялась за веревку большого колокола. Степан перекрестился и ударил в набат. Он видел сверху, как выбегают из изб люди и растерянно озираются, многие с ведрами и, не видя пожара, бегут к церкви. Убедившись, что набат позвал всех, Степан устремился вниз по ступенькам с колокольни, навстречу ему, запыхавшись, бежали отец Петр и Никифор Акимович. |
| «Внимайте, внимайте желаниям и действиям ваших соседей, проливайте во мрак их понятий лучи света истинного. «Бдите и уповайте, любите и надейтесь. Царица небесная и о соседях ваших молит Сына своего и Бога, да приведет их во двор овчий» 155 . В тех же заботах о душевном спасении посещаемого болезнями главы даниловских раскольников преосвященный Аркадий послал к нему для собеседования одного из своих миссионеров, иеромонаха Исихия. Степан Иванов не принял его. Крайне огорченный этим, преосвященный Аркадий писал Даниловскому священнику: «Любимый нами Степан Иванович не принял к себе в хату посланного нами Иеромонаха Исихия, и какое знаменательное о себе слово сказать посланному велел ключнице своей: «нет дома!» Ужели уже, в самом деле, нет дома теперь, по собственному его проречению?? Точно, Степан Иванович, точно, – будут говорить и не одному иеромонаху Исихию: «нет Степана Ивановича дома»..., будут говорить; ибо все мы теперь не дома, и рано ли, поздно ли вынесут нас из наших домов... Ах, Степан Иванович, и о. Исихий шел было тебе указать дом на небе, куда нет другого пути, кроме указанного церковью, св. материю нашею, и которого ты знать не хочешь. Куда ты себя обрекаешь?! Читает ли тебе кто о путях Господних, о будущей жизни, о двоякой тамо судьбе овец и козлищ?! Земное странствование твое уже при последних верстах к концу! За гробом нет нам самовластия, самоуправства; есть один суд, неумолимое решение и вечное введение или в рай святых, или в ад к диаволу и аггелам его... Степан Иванович! Пишет это любящей тебя, вечного спасения тебе желающей и посылающий к тебе ищущих спасения твоего; и сей поверенный мой, иерей Иоанн, тем желанием воодушевленный, передаст тебе сии слова мои. И с Асафовной обратиться бы ко Христу, Который какого сына блудного, обратившегося к Нему искренно, не принял?! Для нас, таковых грешников, только существует на земле св. церковь Его, и будет существовать до скончания века, никакими вратами адовыми неодолимая. «О. Иоанн, умей передать сие» 156 . |
| Из старых вотчин его, из села Короткова и из села Богословского, начали приезжать монахи и крестьяне с челобитьями об указе и привозили деньги. Наумов, по наказу, запрещал давать Никону бумагу и чернила; тот дразнил его: «Ты мне запрещаешь давать бумаги и чернил, а я с Москвы с собою привез четыре чернильницы и бумагу, вот смотри!» – и показывал бумаги дестей с восемь. Архимандрит Иосиф и ферапонтовский игумен Афанасий увлеклись общим примером, начали Никона называть патриархом, целовать в руку, поминать на ектениях по-прежнему; Иосиф дурно отзывался о новом патриархе Иоасафе; Никону это очень нравилось и он дарил Иосифа сукнами и шубами. Но прошел год – из Москвы ответа не было; Никон вышел из терпения и решился напомнить о себе другим способом. В октябре 1668 года явился в Москву от него монах Флавиан и подал царю письмо: «Иже жив сый привмененный с нисходящими в ров, седяй во тьме и сени смертней, окован нищетою паче желез, Богомолец ваш смиренный Никон, милостию божиею патриарх. Извещаю вам, великим государям, за собою великое ваше слово, а писать тебе нельзя, боюсь изменников твоих: послыша такое твое большое дело, меня изведут, а твое дело погаснет без вести. Пристав Степан Наумов, приходя, сказывал мне милость твою с часу на час, со дня на день, с месяца на месяц: но твоя милость удалилась от меня, зане прогневал ярость твою, и я, видя, что дело твое замедлилось, 7 сентября призывал к келье новоспасского архимандрита Иосифа, стрелецкого сотника Саврасова, ферапонтовского игумена, келаря и всех стрельцов и сказывал твое великое слово, чтоб архимандрит и сотник дали мне подводу и провожатых добрых, с кем бы мне к тебе с этим великим делом отпустить своего человека, и дело им объявил твое безголовное, что на Москве изменники твои хотят тебя очаровать или очаровали. Архимандрит, сотник и стрельцы согласились; но изменник келарь Макарий начал кричать: «Нам через государев указ подвод давать нельзя». Я сотнику и стрельцам велел взять моих лошадей и велел к тебе писать, что от меня слышали; но келарь для письма подьячего не дал; я говорил сотнику, чтоб ехал он сам и без письма; сотник хотел ехать, но Степан Наумов прислал человека своего: холоп, прибежав на монастырь, кричал, что Степан не велел никого отпускать и лошадей давать; приехал и сам Степан на конюший двор с ослопом, сотника и стрельцов хотел бить, лошадей всех взял к себе в руки и никому не дал, кричал: «Увижу, кто поедет! что он меня стращает! я не малый ребенок; у меня есть великое дело и на самого патриарха, и мне это дело надобно отпустить». Я говорил, чтоб сотник и стрельцы шли пешком в Кириллов; но Степан и в Кириллов пускать их не велел, кричал: «Моя в том голова!», но ведь его голова перед твоею очень недорога! На другой день отпустил он в Москву человека своего Андрюшку да вора стрельца Якимка, а меня велел заковать и около кельи поставить семь караулов». |
| Степан замолк. Затем он пришпорил своего коня, и все тронулись к его отеческому дому. После восьмилетнего расставания он страстно жаждал свидания со своей престарелой матерью. Войдя во двор, Степан сразу же взошел на крыльцо, не подозревая, что в доме его поджидает смерть. Он громко постучал. — Кто там? — послышалось из-за двери. — Это я, мама, Степан! — отозвался он тихим голосом. — Степушка, сыночек! Открылась дверь, и мать бросилась в объятия сына, но тут же оттолкнула его, задыхаясь от всхлипываний. — Засада! — закричала старушка, — тебя еще со вчерашнего дня ждут эти злодеи. Кто-то из твоих предал тебя. — Ах ты, дрянная старуха! — послышалось из избы, — ты сдала нас! Прогремели три пистолетных выстрела. Окровавленная мать повалилась наземь, а ее сын ринулся во двор. — Гранаты! — прокричал Степан друзьям. Десятки гранат, одна за другой, полетели в открытую дверь и окна. Дом содрогнулся от взрывов, а последний отряд белых партизан уже находились за пределами деревни. Вдалеке слышался гул копыт и выстрелы. Затем все стихло. Еще была ночь, и под полной луной светились и переливались воды Торги. Лето 1932 года. Поезд остановился на станции Харбин в китайской Манчжурии. Среди сходивших с него людей был среднего роста человек, в серой шапке и с сумкой в руках. Это был Степан Каменщиков, которому удалось бежать из России в Китай. Он твердо уверен, что в скором времени он опять будет полезен своей любимой Родине, куда он обязательно когда-нибудь вернется, чтобы вернуть свой долг Пресвятой Богородице. «Скрипская» икона Божией Матери Сентябрь 1943 года. Итальянцы, которые вошли в Грецию, отступают. Жители Беотийского поселка Орхоменос пришли к железнодорожной станции городка Ливадия и стали требовать у итальянского поста сдать оружие, угрожая в противном случае партизанами. Итальянцы отказались сдаться и известили об этом немцев, которые, не долго думая, решили сжечь поселок Орхоменос дотла и наказать его жителей. Вечером 9 сентября в Орхоменос вошел целый полк карателей и захватил в плен шестьсот человек. Часть немцев осталась в городке, тогда как остальные стали продвигаться к Дионису, где прятались партизаны. |
| Именно поэтому в автобиографических заметках Никона можно усмотреть не только реальные факты и события, но и этикетные ситуации, многократно воспроизводившиеся в литературе. Выбирая художественные образы и средства для характеритистики своих бедствий, Никон ориентируется, прежде всего, на житийную традицию; резко противопоставляя себя окружающим его в ссылке людям. Никон оценивает и чужое поведение с точки зрения агиографии. Характеризуя своих обидчиков, патриарх Никон подмечает мельчайшие детали их речевого повеления, жестикуляции и способов передвижения: они шумны, суетливы и чрезвычайно подвижны: Степан Наумов, «коли выглянет в окно.... и то с великим шумом говорит», шумит «гораздо» 7, л. 198, 200), «кричит часто в голосы за собаки, и в литавры бьет часто» 2, л. 184), «на нашего посланника кричит, вопит и матерны лает, и бить хочет, и ходить к себ не велит» 8, л. 257); Степан груб в общении, говоритъ апломбом: «...и он, Степанъ, вдаете, как отказал: „Что он меня стращает? Я, де, не малой робенок, уже, де, давно ис пеленок, у меня, де, великое есть дло и на самово на патриарха, и мн, де, то дло надобно отпустить, а то, де, он, меня стращает“» 3, л. 56). Келарь Ферапонтова монастыря Макарий Злобин – «всесовершен воръ, без всякого умаления, и зло ми ругается, сложася с приставом. Аще годно есть теб, великому царю, да будет терплю во имя Господне...» 2, л. 184); бегают и кричат монастырские служки: «холоп, прибжав на монастырь, кричал», «прибежал стрелец Юрка х крыльцу» 3, л. 55, 56); «А стрелцы учинились силни... и к приставу приходили с великимъ шумомъ, и меня, богомольца твоего, безчестили» 10, л. 121–122). Характеристики, которые Никон даёт своим недругам, самые нелестные: так, Степан Наумов «немилостивый» 8, л. 256) и «неправедный» 4, л. 58); Никон признавался царю: «И я ево, Степана, мучителем и лихоимцомъ называл, и дневным разбойником. А он, Степан, не терпя моих слов, затворил мене в клье...» 7, л. 197). Степан в описании Никона – настоящий тиран: «И паче всякого убийцы и душегубца пристав зло зло прелют, и не дастъ никому милостыни подати, аще прежде самъ ударен будет, то и милостыню отимет, и хотящаго милостыню подать общестит и уранит; а что емлет з городов и из монастырей нас, то самъ себ емлет и в дом свой отсылает всякие запасы. |
| — Батюшка, Степан Трофимович, вас ли я, сударь, вижу? Вот уж и не чаял совсем!.. Али не признали? — воскликнул один пожилой малый, с виду вроде старинного дворового, с бритою бородой и одетый в шинель с длинным откидным воротником. Степан Трофимович испугался, услыхав свое имя. — Извините, — пробормотал он, — я вас не совсем припоминаю… — Запамятовали! Да ведь я Анисим, Анисим Иванов. Я у покойного господина Гаганова на службе состоял и вас, сударь, сколько раз с Варварой Петровной у покойницы Авдотьи Сергевны видывал. Я к вам от нее с книжками хаживал и конфеты вам петербургские от нее два раза приносил… — Ах, да, помню тебя, Анисим, — улыбнулся Степан Трофимович. — Ты здесь и живешь? — А подле Спасова-с, в В-м монастыре, в посаде у Марфы Сергевны, сестрицы Авдотьи Сергевны, может, изволите помнить, ногу сломали, из коляски выскочили, на бал ехали. Теперь около монастыря проживают, а я при них-с; а теперь вот, изволите видеть, в губернию собрался, своих попроведать… — Ну да, ну да. — Вас увидав, обрадовался, милостивы до меня бывали-с, — восторженно улыбался Анисим. — Да куда ж вы, сударь, так это собрались, кажись, как бы одни-одинешеньки… Никогда, кажись, не выезжали одни-с? Степан Трофимович пугливо посмотрел на него. — Уж не к нам ли в Спасов-с? — Да уж не к Федору ли Матвеевичу? То-то вам обрадуются. Ведь уж как в старину уважали вас; теперь даже вспоминают неоднократно… — Да, да, и к Федору Матвеевичу. — Надо быть-с, надо быть-с. То-то мужики здесь дивятся, словно, сударь, вас на большой дороге будто бы пешком повстречали. Глупый они народ-с. — Я… Я это… Я, знаешь, Анисим, я об заклад побился, как у англичан, что я дойду пешком, и я… Пот пробивался у него на лбу и на висках. — Надо быть-с, надо быть-с… — вслушивался с без жалостным любопытством Анисим. Но Степан Трофимович не мог дольше вынести. Он так сконфузился, что хотел было встать и уйти из избы. Но подали самовар, и в ту же минуту воротилась выходившая куда-то книгоноша. С жестом спасающего себя человека обратился он к ней и предложил чаю. |
| В 1925 году Владыка становится епископом Мелитопольским. Он входил во временный состав Священного Синода, учреждённый св. Патриархом Тихоном в 1925 году. В 1925–1926 годы Святитель временно управляет Самарской епархией (по причине заключения епископа Самарского Анатолия (Грисюка). В 1926 году Владыка был арестован, приговорён к двум годам ссылки. В 1927 году возведён в сан архиепископа. Есть сведения, что после выхода Декларации митрополита Сергия, Владыка находился в скрытой оппозиции к нему и не поминал его имени за богослужением. С 1929 по 1935 годы Владыка являлся архиепископом Елецким. В 1935 году он был арестован»за антисоветскую пропаганду»и приговорён к пяти годам лагерей. 31 октября (13 ноября н. ст.) 1937 года Владыка был расстрелян в Карагандинском концлагере. Прославлен в 1999 году Священным Синодом Украинской Православной Церкви. Прославление состоялось в городе Мелитополь. Причислен к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания. Преподобноисповедник Севастиан Карагандинский (память 6 апреля по старому стилю) П реподобноисповедник Севастиан Карагандинский (в миру Степан Васильевич Фомин) родился 28 октября 1884 года в селе Космодемьянское Орловской губернии в бедной крестьянской семье. После смерти родителей пятилетний Степан стал жить с семьёй старшого брата. Средний его брат принял постриг в Оптиной Пустыни. Степан хорошо окончил трёхклассную приходскую школу, книги ему давал читать приходской священник. Мальчик был слаб здоровьем, в полевых работах участвовать не мог, а ходил за скотиной, был пастухом. Часто зимой посещал он брата в Оптиной пустыни. 3 января 1909 года Степан был принят в скит Оптиной Пустыни келейником к старцу Иосифу, после смерти которого в 1911 году, перешёл под старческое руководство к отцу Нектарию и остался при нём до 1923 года келейником. Так он напитывался благодатным духом Оптинского старчества. Пострижен Степан был в мантии с именем Севастиан в 1917 году, когда начиналось время гонения на Церковь Христову. |
|
|
