| Через Приказ большого дворца царь простирал свою власть на всю экономическую и административную жизнь русских монастырей, сам назначал и смещал настоятелей, делая исключения лишь для самых знаменитых епархий, распоряжался исправлением нравов и внутренних порядков в обителях. Наконец, «Соборное уложение» Алексея Михайловича 1649 года, каковым были отменены тарханные грамоты, подчинило все русское духовенство, кроме патриарха, по всем гражданским делам особому государственному Монастырскому приказу, в котором светские лица ведали судом но всем искам, предъявляемым духовенству со стороны других ведомств и лиц, и по всем искам духовенства друг другу, что было совсем неканонично. Впрочем, нужно иметь в виду, что цари в то время настолько не отделяли себя в своем сознании от Церкви, что подобные действия и узаконения рассматривались не как вмешательство в церковные дела, а как обязанность царя, имущего власть христианина, блюсти должный порядок в церковных делах. И тем не менее не только низшее духовенство, но и все епископы вплоть до митрополитов включительно отдавались на суд гражданских чиновников Монастырского приказа (даже не на суд царя). Только патриарх в своих «домовых вотчинах» по-прежнему всеми делами ведал сам, но епархия его по мирским делам была подчинена государственному Монастырскому приказу. Неясность положения об этом приказе давала возможность для больших злоупотреблений со стороны приказных бояр, дьяков и прочих чиновных людей. Церковная власть и высшее духовенство основательно обеспокоились новыми порядками при Алексее Михайловиче. Тут же начались отступления от них. Так, своему любимцу митрополиту Новгородскому Никону Алексей Михайлович в 1651 году дает «несудимую» грамоту на всю митрополию, согласно которой все духовенство, все люди монастырских вотчин по всем делам, кроме «разбойных, татных и убивственных», отдавались на суд митрополита. «Уложение» 1649 года, кроме того, запрещало патриарху, всем архиереям, монастырям и церквам покупать новые вотчины, брать вотчины в заклад и принимать таковые в «вечный поминок» по душам. А вотчинникам запрещалось продавать или жертвовать свои вотчины Церкви. Характерно, что стольники, стряпчие, дворяне московские и все выборные люди Русской земли на Соборе 1648 года били челом государю, чтобы у духовенства и церквей были отобраны вотчины, которые были приобретены ими с 1580 года, когда им было запрещено приобретать или принимать в дар земельные вотчины. Ибо, несмотря на этот запрет, вотчины все-таки приобретались и принимались в дар, обычно на поминовение души. Челобитье не было принято, хотя царь и приказал составить списки вотчин, приобретенных Церковью с 1580 года. Также было запрещено дарить вотчины при пострижении их владельцев в монашенство, и постригшиеся не имели больше права владеть и управлять своими вотчинами. Разрешались только вклады и жертвы деньгами и другими Ценностями. |
| Духовный разрыв России с Европой относят к XVI в., когда в Европе окончательно победила новая, чувственная культура гуманизма, по сути своей богоборческая, а Московское царство стало оплотом ортодоксального Христианства. Святая Русь и Запад стали мирами-антиподами, мирами-антагонистами, исповедующими полярные, несовместимые друг с другом системы мировоззренческих ценностей. С серьезным на то основанием Уложение Царя Алексея Михайловича, утвержденное Собором 1649 г., можно считать правовым актом, на высшем государственном уровне того времени закрепившим позиции России в этом цивилизационном противостоянии. И действовало Соборное Уложение, при всем «проевропейском» характере реформ Петра I, вплоть до принятия Свода законов Российской империи в 1832 году. Для более точного понимания культурно-исторических особенностей государства и права любых эпох и континентов определимся, что они в своем становлении и развитии определяются характером своей цивилизации как устойчивой общественно-политической, нравственно-религиозной, национально-самобытной, мировоззренчески целостной системой. Именно эти системы (цивилизации) являются главными субъектами мирового исторического процесса, что стало особенно очевидно в последнее время. Именно анализируя отношения Запада и Востока, Европы и Азии, великий русский социальный мыслитель Н.Я. Данилевский создал теорию культурно-исторических типов или самобытных цивилизаций, среди которых Россия заняла свое достойное место. Развивая идеи Данилевского, ныне цивилизационный подход широко используют как способ типологии государств. Это позволяет покончить с абсолютизацией материально-экономического начала в вопросе о соотношении государства и социально-экономического строя и подойти к государству с предельно широких позиций определяющего воздействия на него духовно-нравственных и культурных факторов общественного развития. При всем разнообразии попыток неолиберального Запада лишить государство монополии на формирование и обеспечение социально-политического единства общества, события 2020 г. в мире показали, что только государство остается структурообразующей единицей мирового устройства. Тем важнее ориентировать государство на нравственные критерии его деятельности. |
| И это наблюдение, по-видимому, совершенно верно. Но что же дало повод Кавелин утверждать, что «допросу свидетелей необходимо предшествовало приведение их к присяге?» По-видимому, одно, – что Уложение предписывает допрашивать свидетелей – мирских людей, «по государеву крестному целованию». Но «государево крестное целование» есть не свидетельская, а верноподданническая присяга, к которой в XVII веке подданные и служилые государевы чиновники приводились непременно в соборном храме, в присутствии специально назначенных разрядных дьяков. Текст этой присяги назывался «крестоцеловальною записью». От XVII в. сохранились две формы такой записи: одна 1626 г. изданная при Михаиле Феодоровиче и патриархе Филарете; другая при Алексее Михайловиче и патриархе Никоне в 1653 году 3 . В 1760–1658 г. января 20 Великий Государь указал: стольников и стряпчих, и жильцов, которых вновь пожалуем в какой чин, того же дня приводить к вере в соборной церкви, а у присягу стоять указал Государь разрядным дьякам» 4 Что же значит допрашивать свидетелей по государеву крестному целованию? Это значит вовсе не то, будто предварительно допроса следовало приводить их к крестоцелованию или верноподданнической присяге, а только то, что судья или сыщик должен был напоминать свидетелю, что он должен показывать правду, как верноподданный государя, точно также как священник – по священству, или как монах – но иноческому обещанию. Обычай судей обращаться к свидетелям с таким увещанием практиковался задолго до Уложения в XVI даже в XV веках. Вот несколько образцов таких увещаний: «И судьи спросили Исачко да Фофаника (крестьян-свидетелей) скажите в Божью правду: чьи те пустоши? Кто те пустоши косит?“ (А. Ю. 3. 1485–1505). «И писец (судья великого князя) спросил Демидка Кузьмина и его товарищев: «скажите в Божью правду по Великого Государя крестному целованию?» (А. Ю. 9. 1503). «Скажи ты нам по Великого князя крестному целованью» 19. 1532). Уложение только узаконило этот обычай, присоединив от себя лишь незначительное ритуальное требование, чтобы свидетели – простые люди (дворовые и помещичьи крестьяне) давали свои показания пред образом Божиим (образом Спасителя, «Спасовым образом»). |
| Итак, слово стачка, как и многие другие слова древнерусского языка, вернулось к новой жизни в 30–40-е годы XIX в., глубоко внедрившись в систему литературного словоупотребления. Между тем активность употребления этого слова резко понизилась в XVIII в. До этого же времени слово стачка было живым термином судебно-делового языка. Оно находится в связи с таким официальным глаголом древнерусской юридической лексики, как такать – «подтверждать». Ср. в «Судебнике» 1550 г.: «И тмъ виноватъ cyдiя и судные мужи, которые по списку такали»; в «Соборном уложении» 1551 г.: «А которой отъ нихъ списокъ оболживитъ и по списку не такнетъ, и святителемъ, обыскавъ то.., управу учинити» (Срезневский, 3, с. 916–917). Отсюда и образован глагол с возвратным значением совместности – стакаться (ср. сходиться, съезжаться и т. п.). Производное от него слово стачка для обозначения соглашения, тайного уговора также было одним из ходячих выражений судебного языка XVI – XVII вв. Например, в «Уложении» царя Алексея Михайловича (1649 г.): «А будет кто кого похочет испродати напрасно, умысля воровски, приставит к тому в малом иску в грабежу в рубле или в дву, и с суда учнет в том своем малом иску слатися на кого по стачке...» 351 . Любопытно, что в словарях Академии Российской и в словаре П. Соколова (1834) отмечено лишь архаическое, древнерусское значение слова стачка – «согласие». Иллюстрируется оно цитатой из «Уложения» царя Алексея Михайловича (см. напр. Соколов, Сл., ч. 2, с. 1374). Слово забастовка не включено ни в один словарь русского литературного языка, как уже отмечено, до «Толкового словаря» В. И. Даля включительно. На этот пропуск указал Далю акад. Я. К. Грот, который вместе с тем отметил, что это слово только в 60-х годах входит в русский общественно-политический словарь. Так, Я. К. Грот привел пример из «Московских ведомостей» за 1869 г., 130 (корреспонденция «Из Парижа»): «Нелепое притязание не допускать до занятии рабочих в той отрасли промышленности, где устроилась забастовка». Между тем слово баста (из итальянск. basta) со значениями: «1) в ломберной и кадрильной игре: «крестовый [трефовый] туз», 2) «меж[дом.] для остановления действия " » (сл. 1847, 1, с. 24) и глагол бастовать как карточный термин («прекращать игру») укрепились в русском языке еще в конце XVIII столетия. |
| Сим положением Соборное Уложение 1649 года признало порядок первого прикрепления крестьян к земле, узаконенный в конце XVI столетия, и отменило все уклонения от сего порядка, бывшие до сего времени, и одним почерком пера уничтожило не только свободу, но и возможность крестьянского перехода с одной земли на другую. Теперь крестьянин, прикрепленный к земле и записанный таковым по писцовым книгам, поданным после 1626 года, уже потерял все законные способы оставить одну землю и поселиться на другой, и ни один землевладелец уже ничем не мог извиниться в принятии беглого крестьянина. Само Уложение ясно говорит, что теперь только крестьяне окончательно прикреплены к земле; в третьей статье XI главы сказано: «А владенья за тех крестьян на прошлые годы, до сего нынешнего Уложения, не указывать; и которые крестьяне, будучи в бегах, дочери свои девки, или сестры, или племянницы выдали замуж за крестьян тех вотчинников и помещиков, за кем они жили, или на сторону в иное село или деревню, и того в вину не ставить, и по тем девкам мужей их прежним вотчинникам и помещикам не отдавать. Потому что о том, по нынешний государев указ, государевы заповеди не было, что никому за себя крестьян не приимати, а указаны были беглым крестьянам урочные годы». Полное прикрепление крестьян к земле по Уложению простиралось не только на самих крестьян, записанных в писцовых и переписных книгах, но и на их детей, которые родились у крестьянина в то время, когда он в бегах жил за другим владельцем, и даже на зятьев, ежели крестьянин, будучи в бегах, выдал за кого свою дочь, или крестьянская девка или вдова в бегах вышла за кого замуж; все эти лица по суду и по сыску возвращались старому владельцу, от которого бежал крестьянин-отец, записанный в писцовых или переписных книгах; не возвращались только те сыновья, которые жили отдельно от отца, своим семейством, своим двором. В 28 статье XI главы сказано: «И доведутся те крестьяне, по суду взяв у ответчика, отдать исцу; и тех крестьян отдавать исцом во крестьянстве с женами и с детьми, которых детей тех беглых крестьян хотя и в писцовых книгах не написано, а живут с отцом своим и с матерью вместе, а не в разделе». |
| Стоит упомянуть, что в 60е гг. XVIII в. работала Уложенная комиссии, включающая депутатов от государственных учреждений и различных сословий. Ее целью было составление нового Уложения взамен Соборного Уложения 1649 г. Вопрос о практике совершения смешанных браков и о вероисповедании детей от таких союзов стоял в ее повестке дня. Обер-прокурор И. И. Мелиссино составил к моменту открытия этой комиссии 30 июня 1767 г. записку с предложением составить инструкцию для депутатов, которая содержала бы перечень вопросов для обсуждения. 17м пунктом здесь стоит вопрос о смешанных браках. В нем говорится, что поскольку в России есть не только приехавшие иностранцы, но и целые провинции с иноверным населением, государству может принести пользу дозволение крестить мальчиков от таких браков в вере отца, а девочек — в вере матери, поскольку так иноверные могут в России оставаться и их количество будет умножаться, вследствие чего они будут лучше служить отечеству, а государству от этого будет большая польза . Из этого видно, что порядок, закрепленный в договоре 1768 г., предлагался немного ранее как общегосударственный. Вскоре был поднят вопрос о распространении на смешанные браки канонических препятствий, установленных православным церковным правом, а также о запрете венчать их в дни, запрещенные для этого Православной Церковью. Эти проблемы были рассмотрены соответственно 22 августа 1783 г. в сенатском указе «О невенчании женихов Грекороссийского исповедания с невестами Римской или Униатской религии в степенях, запрещенных Православной церквою» и 4 марта 1798 г. в сенатском указе «О чинении Священникам Римского исповедания в случае венчания браков, где одно лицо будет Грекороссийскаго исповедания, а другое иной религии, предварительных с Российскими Священниками сношений» : В первом из этих указов говорится следующее. В связи со злоупотреблениями со стороны католического и униатского духовенства — венчания смешанных браков в степенях, которые запрещены православными канонами, но не запрещены их каноническим правом, было принято решение в случае венчания такого брака инос- лавным священником обязать его предварительно ставить в известность приходского священника того прихода, к которому приписан жених. Также было запрещено в данных случаях нарушать каноны Православной Церкви о степенях родства. Так канонические правила православной Церкви были распространены и на смешанные браки (на православную сторону). |
| От нее по глиняным трубам теплый воздух расходился по многочисленным печкам по зданию. Отдельно печи не топились. Мебели здесь минимум, стол, стул, лавка. Высокие сундуки-подголовки – спали почти сидя, т.к. считали, что так лучше циркулирует кровь, а совсем горизонтально лежит только умерший. Несколько книг: «Искусство ратного строя» переведена с датского языка – по ней изучалась европейская военная традиция; «Соборное уложение» Алексея Михайловича 1649 г. Почти 200 лет эта книга, свод законов, лежала в основе российского законодательства. В ней был введен безсрочный сыск беглых – последняя точка в закрепощении крестьян. Когда крепостной убегал, то если его не поймают в течение 5 лет, он становился вольным, теперь же, после этого указа, он обречен был скрываться пожизненно, т.к. при поимке он подлежал наказанию и возвращению обратно хозяину. Никон был против «Соборного уложение» по другой причине - государство имело право вмешиваться в управление монастырскими и церковными землями. Кабинет соединен низкой арочной дверью с библиотекой. Здесь можно было отдохнуть, поиграть в шахматы, например (хотя Стоглав и запретил их). На столе как бы оставлен на время владельцем гребень для волос и бороды, ложечка - копоушка для чистки ушей. Книг в такой библиотеке немного - 50-60 экземпляров. В конце 17 века у Василия Голицына было более 270 книг, но это единичное явление. Книги стоили очень дорого. Случайных книг быть не могло, их тщательно отбирали, прежде чем приобрести. После Смутного времени было тяжело с книгопечатанием, поляки уничтожили Печатный двор на Никольской, созданный еще при Грозном. Патриарх Филарет начал возрождение книгопечатания. При нем было пересмотрены, тщательно отредактированы, просмотрены многие издания. Он сам участвовал в этом. Запретил ввозить книги литовской печати. В библиотеке обязательно присутствовали церковные книги (печатные и рукописные). Сборник проповедей (проповеди - традиция киевская, западно-русская, до раскола предпочитали читать поучения святых отцов). |
| Комиссия объединила обе эти челобитные и внесла в думу как общее ходатайство " от всея земли " . Из этих челобитных, докладов, выписок или справок и думских по ним приговоров выработалось целое положение о составе посадских обществ и об отношении к ним сторонних людей, промышлявших в городах. Из этого положения составлена глава XIX Уложения " О посадских людех " . Совещательные указания членам кодификационной комиссии и представление через нее челобитий в думу - таковы две формы участия выборных в составлении Уложения. Но была и третья форма, наиболее важная, ставившая соборных выборных в прямое отношение уже не к комиссии, а к самой государевой думе: это когда царь с думой являлся среди выборных и вместе с ними произносил приговор по возбужденному вопросу. В Уложении отмечен один такой случай, не единственный в действительности. Выборные люди всех чинов били челом от всей земли отобрать церковные земли, перешедшие во владение духовенства вопреки закону 1580 г. В главу XVII Уложения о вотчинах внесена статья (42), которая гласит, что государь по совету с Освященным собором и поговорив с думными и выборными служилыми людьми, " собором уложили " воспретить всякое отчуждение вотчин в пользу церкви. Выборные люди здесь прямо введены в состав законодательной власти, но не все, а только служилые, как представители вотчинников, которых касалось дело, хотя челобитье шло от всей земли, от всяких чинов. Верховное правительство по уровню политического сознания оказалось ниже земского представительства: последнее понимало интерес всеземский, а первое - только сословный. По документам известны еще два прямо не указанных в Уложении соборных приговора с участием выборных. По челобитью выборных служилых людей государь с думой и с челобитчиками собором уложил отменить " урочные лета " , т. е. срок давности для возврата беглых крестьян; этот приговор изложен в первых статьях главы XI Уложения о крестьянах. Еще важнее глава VIII " О искуплении пленных " , устанавливающая общий подворный налог для выкупа пленных и таксу выкупа; эта глава заимствована из соборного приговора государя с думой и " всяких чинов с выборными людьми " . |
| сходен с официальным языком нынешнего времени? По нашему мнению дело происходило так: соборное уложение 1551 года было утверждено царем и собором в качестве кодекса церковных законом. Епископы, бывшие в соборе, увезли с собой в свои епархии списки соборного уложения, конечно с целью руководствоваться им в церковной практике и приводить в исполнение его постановления. Спустя два год епископы, по случаю открывшегося в Москве собора против еретиков, снова собрались в Москве. Воспользовавшись их присутствием, царь пожелал осведомиться, все ли постановления собора 1551 года приведены в исполнение. Для этого стали читать «соборную книгу», т. е. соборное уложение 1551 года, и епископы, вероятно, делали свои замечания о том, какие постановления они успели привести в исполнение, и какие нет. Со времени Стоглавого собора до собора 1553 года прошло более двух лет и, следовательно, в этот промежуток времени епископы вероятно успели привести в исполнение хотя некоторые постановления собора. Например, наказный список м. Макария во Владимир был издан еще 10 ноября 1552 года, а в этом наказе, как мы знаем, содержится около одной трети всего Стоглава. Наконец, почему под «соборной книгой» нужно разуметь черновые записки собора 1551 года? Потому ли, что в «соборной книге» были дела, требовавшие исправления, т. е. иного редактирования письменно изложенных постановлений соборного уложения 1551 года? Но мы уже указали, какой смысл имели слова «исправить дело» в официальном языке XVI века. Следует обратить внимание на то, почему в древней рукописи «соборная книга» названа именно так, а не иначе? Разве в XVI веке у нас не умели отличать чернового экземпляра соборного уложения от белого и не было поэтому особых терминов для того и другого? Но вот что говорит в описи царского архива 1575 – 1584 г. г.: Ящик 189-й «А в нем дела соборные подлинные, в листах, за митрополичьею рукою, 62 и 63 годов (т. е. 7062 и 7063 от сотворения мира или 1554 и 1555 г. г. от Р. Х.), Матфея Башкина, и Артема, бывшаго Троецкаго игумена, и иных»; ящик 222-й «А в нем соборные дела, списки черные, Матфея Башкина, да Ортемья, бывшаго игумена Троецкаго, и Федоса Косова, и иных старцев». |
| Противники проекта ссылались в первую очередь на церковные каноны, которые говорят исключительно " о святительском суде " , и настаивали на исключительных правах епископа в суде. Возможно ли было объединение разных позиций по вопросу о церковном суде? Как показывает судьба доклада Отдела о поводах к разводу, и Совещание епископов, и Отдел были готовы к поиску компромиссного решения. Но нельзя не видеть и твердости определенной части архиереев в неприятии такой реформы суда, которая вела бы к ограничению их судебной власти и созданию внешнего контроля над деятельностью епископата. Нельзя не отметить, что отсутствие соборного определения о церковном суде пагубно сказалось на церковных событиях первых лет советской власти. Вероятно, проведение реформы церковного суда могло бы предотвратить церковные расколы. С другой стороны, кто знает, как бы могли воспользоваться институтом церковного суда большевики в новых условиях? Проблема истории церковного суда в России мало разработана в отечественной историографии. См. Николай (Ярушевич). Церковный суд в России до издания Соборного уложения Алексеем Михайловичем. Пг., 1917. Из последних работ см. Щапов Я.Н. Белякова Е.В. Памятники канонического права и церковный суд на Руси в XV-XVI вв.(в печати). Извлечение из Отчета обер-прокурора Св. Синода за 1870 г. Спб., 1871, с. 264=РГИА, ф. 797, оп. 97, д.613, Отчет обер-прокурора за 1870 г. Лл. 249 -249 об. Немытина М.В. Суд в России второй половины XIX - нач. XX вв. Саратов, 1999. Соколов Н.К. Каноническое устройство церковного суда по началам вселенского соборного законодательства//Православный собеседник. М., 1870. Ноябрь-декабрь С.586-609, 752-768. Соколов Н.К. О началах и формах духовного суда в виду современных потребностей//Православное обозрение. 1870 Май. 822-853. Июнь. Ч. 973-1010. Соколов Н.К. О началах и формах духовного суда в виду современных потребностей//Православное обозрение. 1870. Май. С. 825. Там же. С. 846. Там же. С. 844. Там же. С. 850. Руновский Н. Церковно-гражданские законоположения. С. 204-206. |
|
|
