| В июне 1925 г. Северо-Двинский губотдел ОГПУ направил в Москву доклад об «антисоветской деятельности» И. 19 авг. того же года Секретный отдел ОГПУ поручил Северо-Двинскому губотделу собрать на епископа компрометирующий материал и передать дело в Москву «вместе с личностью» для последующей адм. высылки. 1 сент. И. был вызван из Никольска в Вел. Устюг и арестован в здании губотдела ОГПУ. 14 сент. он был доставлен в Москву и помещен в Бутырскую тюрьму. И. находился в одной камере с уголовниками, к-рые вначале издевались над ним, но затем стали хорошо к нему относиться, нек-рые даже делились своими передачами. Верующие Никольска и окрестных сел обращались во ВЦИК с неск. ходатайствами об освобождении И. и о его возвращении на кафедру. С ходатайством, подписанным 2 тыс. прихожан, ездили в Москву делегаты от общины никольского Сретенского собора. Одновременно следствие признало, что в сфабрикованном в Вел. Устюге деле «не имеется тяжелых улик против обвиняемого». 21 нояб. 1925 г. Коллегия ОГПУ приняла решение об изменении в отношении И. меры пресечения: с него взяли подписку о невыезде из Москвы (подписка была отменена только с прекращением следственного дела 31 янв. 1928). Тем не менее уже в нач. 1926 г. И. вернулся в Никольск. В Крещенский сочельник при встрече с паствой в Казанском храме он сказал: «Стены тюрьмы были мне храмом Божиим… Я и там возносил свои горячие молитвы о вас ко Господу» ( Данилушкин, Данилушкина. 2001. С. 469). С 1926 г. в связи с арестом и высылкой Великоустюжского еп. Иринарха (Синеокова-Андреевского) И. вновь временно управлял Великоустюжской епархией, пребывая гл. обр. в Никольске. Он продолжал защищать Православие, собирать народ вокруг Церкви. Весной 1927 г. владыку часто вызывали на допросы, распространились слухи о его высылке. В пятницу Светлой седмицы, 29 апр., отслужив на праздник иконы Божией Матери «Живоносный Источник» литургию в кладбищенской Покровской ц. Никольска, И. объявил пастве, что вынужден ее оставить, т. к. его вызывают в Вел. Устюг в губотдел ОГПУ. Последовала бурная реакция прихожан, к-рые кричали, что не отпустят владыку и сумеют его защитить. Затем верующие (почти 300 чел.) направились к зданию канцелярии уполномоченного ОГПУ по Никольскому р-ну с требованием прекратить притеснения архиерея. Чтобы пресечь начинающиеся волнения, уполномоченный ОГПУ пришел вместе с народом в собор и заверил собравшихся, что «никто Иерофея не задевает и никуда его не вышлют». |
| Иерофеем епархией - без регистрации ЕУ. У архиерея произвели обыск. На допросе еп. Иерофей отрицал наличие при нем канцелярии, заявил, что его функции по управлению епархией ограничиваются совершением рукоположений, и сообщил, что к нему «по церковным делам» приходили верующие не только из Никольского, но и из других районов. Архиерей не признал себя виновным в присвоении прав юридического или должностного лица. С него была взята подписка о невыезде. 1 сент. 1925 г. еп. Иерофей был вызван в Вел. Устюг (центр Северо-Двинской губ.) и там арестован, 14 сент. доставлен в Москву и заключен в Бутырскую тюрьму. Верующие ходатайствовали перед властями о возвращении епископа на Никольскую кафедру. Следствие не обнаружило против него серьезных улик. В нач. 1926 г. еп. Иерофей вернулся в Никольск. С кон. того же года он временно управлял Великоустюжской епархией в связи с арестом еп. Иринарха (Синеокова-Андреевского ; впосл. архиепископ). Весной 1927 г. еп. Иерофея неоднократно допрашивали и вскоре вызвали в Вел. Устюг. Для того чтобы избежать ареста, архиерей полгода был вынужден скрываться на территории Никольского р-на, при этом он продолжал тайно совершать богослужения, рукополагать клириков и совершать монашеские постриги. В связи с изданием «Декларации» 1927 г. заместителя патриаршего местоблюстителя митр. Сергия (Страгородского ; впосл. патриарх Московский и всея Руси) еп. Иерофей осенью 1927 г. обратился к нему с посланием, в котором призвал отказаться от компромисса с советскими властями. После этого Никольский епископ был уволен на покой. Ему было разрешено служить только в никольской Казанской ц. Тем не менее он продолжал управлять Н. в., установил связь с находившимися в оппозиции к митр. Сергию Ярославским митр. священноисп. Агафангелом (Преображенским) и митр. бывш. Ленинградским Иосифом (Петровых) . Клирики никольского Сретенского собора не поддержали еп. Иерофея в его противостоянии митр. Сергию и жаловались на Никольского архиерея священноначалию. В дек. 1927 г. |
| 242 Архимандрит Евгений (Кибардин) (+1914). Управлял Верхотурским Свято-Николаевским монастырем с 1903 по 1905 год. 253 Епископ Иринарх (Синеоков-Андреевский) (+1933). В 1922–1925 годах – епископ Тюменский и Ялуторовский. В 1922 году примкнул к обновленческому расколу, но уже в конце года принес покаяние Патриарху Тихону и был оставлен на Тюменской кафедре. В 1923 году Тюменским ревтрибуналом приговорен к 7 годам лишения свободы, в 1924 году амнистирован. Осенью 1924 года на краткий срок был переведен на Подольскую кафедру, потом вновь стал епископом Тюменским. В июле 1925 года был назначен на Великоустюжскую кафедру. 254 Каноны допускают возвращение монашеского сана человеку, раскаявшемуся в отказе от него. Более того, в древней Церкви люди, не каявшиеся в отречении от обетов и не возвращавшиеся к монашескому образу жизни, подлежали анафеме (7-е правило Халкидонского Собора, толкование преподобного Никодима Святогорца ). В Русской Церкви сложилась другая практика: человек, снявший с себя монашество, не отлучался от Церкви, а только умалялся в гражданских правах. При этом законы не препятствовали ему, при условии сугубого покаяния, вернуть себе монашеское звание. В Своде законов Российской империи в статьях 410–413 среди причин, препятствующих пострижению, не значится отречение от монашества. 259 Иоанниты – члены секты, возникшей в 1880-х годах. Иоанниты почитали наравне с Христом протоиерея Андреевского собора в городе Кронштадте Иоанна (Сергиев Иван Ильич; 1829–1908), причтенного впоследствии Русской Православной Церковью к лику святых. Суть учения секты – в проповеди приближения конца света и в отказе от брака. Члены секты не посещали православные храмы, хотя и хранили православную обрядность, создавали свои домашние церкви. Нужно отметить, что сам святой праведный Иоанн Кронштадтский относился к этой секте крайне отрицательно. 260 В частности, в своих показаниях отец Даниил говорит о знакомстве с Уфимским епископом Иовом, вероятно имея в виду епископа Иова (Гречишкина), викария Уфимской епархии (1924–1936), последователя епископа Андрея (Ухтомского). Отец Даниил утверждает, что познакомился с ним по рекомендации некоего иоаннитского священника. Далее он сообщает, что у епископа Иова встретился с афонским монахом Андреем (Садовским). Последний в обвинительном заключении по этому делу назван «епископом иоаннитов». |
| В марте 1918 г. Тобольский совет полностью перешел под контроль большевиков, к-рые старались доказать причастность Е. к «монархическому заговору». 22 апр. 1918 г. в Тобольск прибыл чрезвычайный комиссар ВЦИК К. А. Мячин для осуществления перевозки царской семьи в Екатеринбург. По предложению комиссара был произведен обыск в архиерейских покоях. Члены совета Иоанно-Димитриевского братства, опасавшиеся за жизнь архиерея, предложили Е. ночевать в тобольском Знаменском мон-ре, где находились покои викария Тобольской епархии, Берёзовского еп. Иринарха (Синеокова-Андреевского) . Поэтому Е. в ночь на 27 апр. не присутствовал во время обыска в архиерейском доме, когда была осквернена домовая церковь. При обыске была найдена «переписка» Е. «с членами императорского дома», представлявшая собой записку с подписью: «Мария». Эта записка была названа принадлежащей перу имп. Марии Феодоровны, хотя настоящий ее автор, некая Мария, даже указала свой домашний адрес. 27 апр. на заседание Тобольского епархиального совета, проходившее под председательством еп. Иринарха, пришли члены Тобольского исполкома во главе с матросом Хохряковым и потребовали передать Е., чтобы он явился на допрос, обещая архиерею неприкосновенность. Утром 28 апр. владыка служил литургию в тобольском соборе, после возглавил крестный ход. Из кремля он двинулся в подгорную часть Тобольска. Здесь служились молебны «о спасении погибающей родины». В крестном ходе участвовали оба епископа, все городское духовенство и масса народа. Их сопровождали красногвардейцы. Немедленно по окончании крестного хода Е. был арестован, а ночью вывезен из Тобольска. С 1 мая содержался в екатеринбургской тюрьме по обвинению в контрреволюционных действиях. В Екатеринбург прибыли представители Тобольского епархиального управления священномученики прот. Ефрем Долганёв, свящ. Михаил Макаров и присяжный поверенный мч. Константин Минятов . Их попытки вызволить Е. из заточения не увенчались успехом. После передачи собранного по требованию властей денежного залога за освобождение епископа члены делегации были арестованы и вскоре расстреляны. 24 июня, в день Св. Духа, красноармейцы разрешили Е. совершить молебен в камере. Вместе с ним молились почти все заключенные. На следующий день Е. и 8 или 9 заключенных (в т. ч. священник Тобольской епархии сщмч. Петр Карелин ) были доставлены на вокзал, откуда поездом под конвоем направлены в Тюмень. |
| Вожделенное известие об открытии мощей святителя Иннокентия в Иркутске было получено 19 января 1805 года. В ближайшее же воскресение, буквально через два дня, всенародно был отслужен благодарственный молебен Господу Богу. После этого началось приготовление к чрезвычайному торжеству. 2 февраля, на Сретение Господне, преосвященный Вениамин принял святые мощи из склепа, поставил их посреди Тихвинской церкви и отслужил перед ними Божественную литургию. Через неделю, 9 февраля, мощи святителя при величайшем стечении народа торжественно, с крестным ходом и преднесением чудотворной иконы Казанской Божией Матери, были перенесены из Тихвинской церкви в соборную Вознесенскую. Здесь мощи почивали пятьдесят пять лет, до времени, пока не потребовалось разбирать Вознесенскую церковь из-за ветхости. Двенадцать лет пролежали они в Успенском храме Вознесенского монастыря и 15 октября 1872 года были возвращены под своды вновь отстроенного на старом месте благолепного храма Вознесения Господня. В память о первом перенесении мощей святителя ежегодно в Иркутске совершался крестный ход с иконой Казанской Божией Матери. Так было вплоть до 1920 года, времени жесточайших гонений на христиан. С зимы 1920 года начались аресты насельников Вознесенской обители. Был арестован и подвергнут пыткам настоятель монастыря епископ Иркутский Зосима (Сидоровский). 1 февраля в монастыре арестовали видных иерархов Сибири, приехавших на поклонение мощам святителя Иннокентия: епископа Барнаульского Гавриила (Воеводина, U 1938), епископа Петропавловск (Красноперова, U 1921), епископа Березовского Иринарха (Синеокова-Андреевского, U 1933). В 1921 году власти совершили акт святотатства: мощи святителя Иннокентия были вскрыты для «медицинского освидетельствования». Новый настоятель монастыря, епископ Киренский Борис (Шипучин, U 1937), обращаясь к духовенству и прихожанам, писал: «Вчера, 11 января, мощи святителя Иннокентия были вскрыты. Облачение и одежда сняты, нетленное тело обнажено и оставлено в храме открытым. Церковь заперта. Богослужения прекращены. Монастырь охраняется красноармейцами». Позднее, под усиленной охраной, мощи были увезены в неизвестном направлении... |
| Тем не менее имя страстного поборника миссионерского дела преосвященного Владимира навсегда запечатлено среди других славных имен архипастырей Кавказских... Его детище – Владимирское братство, слившись позже с Андреевским, приняло новое название Андреевско-Владимирского братства. В течение ряда десятилетий оно неуклонно проводило в жизнь заветы своих первых учредителей – преосвященного Германа и Владимира по христианскому просвещению православной паствы Северного Кавказа. Покидая Ставрополь, владыка Владимир сказал: «Я у вас только клал камни... Теперь для епархии нужен иного рода строитель, строитель душ...». Таким человеком оказался преосвященный Евгений (Шерешилов) (1889 – 1893). О новом архиерее в Ставрополе ходили слухи, что он дряхл и немощен, так слаб, что не может держать в руках потира и едва стоит на ногах при отправлении архиерейской службы. Каково же было удивление встречавшего его в поезде на станции Армавир духовенства, когда перед ними предстал стройный, высокий, еще не старый муж, отличавшийся цветущим здоровьем. Он был остроумен, очень оживлен, подвижен и энергичен. С первых шагов своей деятельности в Ставропольской епархии владыка Евгений горячо занялся делами объединившегося при нем в одно целое в 1892 г. Андреевско-Владимирского братства. Его заботами были впервые организованы воскресные народные чтения и устроена первая народная читальня. Входя во все мельчайшие нужды братства, он на свои средства устроил при нем центральный книжный склад, который, не извлекая прибыли, по издательским ценам отпускал книги духовного содержания и школьные принадлежности. Во многих пунктах епархии братство учредило свои отделения и книжные лавки. Впервые введенные преосвященным Владимиром в Ставрополе внебогослу-жебные праздничные собеседования получили широкое распространение в епархии. Скоро не стало такого прихода, где бы они не велись. Одновременно в епархии было открыто 50 новых священнических вакансий для того, чтобы священники смогли по очереди отправлять службу на хуторах, где из-за отдаленности их населения от храма создавалась благоприятная почва для развития сектантства. |
| Тогда же был окончательно отстроен новый архиерейский дом и сооружено на купленном имении Алафузова новое здание епархиального свечного завода с церковью, школой на 60 детей и летней архиерейской дачей. При вступлении владыки Евгения в управление епархией в ней насчитывалось около 200 ютившихся в сторожках церковноприходских школ, в которых училось 6000 детей. Через несколько лет школ уже было 327, а число учащихся в них достигло 13000. За это время в приходах возникло 100 новых школьных зданий. Человек живого и острого ума и всестороннего образования, преосвященный Евгений с большим блеском проявил свои дарования в управлении епархией. В первое свое обозрение Кубанской области в 1890 году он интересовался состоянием старейших в епархии монастырей Екатерино-Лебяжьей пустыни и Марие-Магдалинской обители. Затем он предпринял поездку к верховьям р. Кубани, осмотрев древнехристианские храмы на Б. Зеленчуке и на горе Шоана. Этот последний храм был передан в ведение Александро-Афонского монастыря и также подлежал реставрации. Однако отсутствие средств еще долго не позволяло монастырю восстановить эти христианские святыни. Во время поездки преосвященный Евгений заинтересовался остатками русских крепостей в станице Исправной и в Хумаринском ауле. Он посетил расположенные у Мышиной тропы угольные копи Утякова, побывал в казачьем лагере вблизи станицы Баталпашинской, осмотрев место, где русский генерал Герман в 1790 г. разбил турецкую армию Батал-паши. Всюду в пути преосвященный Евгений беседовал с прихожанами, осматривал церкви и школы при них, горячо интересовался ходом миссионерской борьбы с сектантами. В том же году он выезжал в Князе-Михайловский миссионерский стан, где подробно познакомился с его работой и жизнью крещеных калмыков. В 1893 г. Кавказской епархии исполнилось 50 лет. В эту знаменательную дату Ставропольская епархия могла с удовлетворением оглянуться на пройденный ею за полвека путь. В первый год ее существования на всей территории Северного Кавказа насчитывалась 191 церковь . Теперь количество церквей утроилось. Окрепли и епархиальные духовно-учебные заведения, давшие краю несколько сот богословски образованных духовных пастырей. Епархия стала подлинным светочем христианства на Северном Кавказе. Любопытно, что в это же время снова возникал вопрос о создании единой Кавказской епархии, включая Ставропольскую и Владикавказскую епархии при двух викариатствах во Владикавказе и Екатеринодаре. Приезжавший в Ставрополь в этом юбилейном году преосвященный Владимир был столь приятно удивлен успехами епархии, особенно в деятельности Андреевско-Владимирского братства, что выразил свою благодарность владыке Евгению глубоким земным поклоном прямо на улице в присутствии многочисленных свидетелей. |
| Благословив семинарию св. иконой Казанской Божией Матери, преосвященный Агафодор выразил надежду, что она по-прежнему будет служить светочем для епархии, воспитывая духовных пастырей и служителей православной церкви. Испытав в детские годы горесть сиротства и нищеты, владыка Агафодор был необыкновенно чуток и отзывчив к проявлениям подлинной нужды. Естественно, что с первых дней вступления на Ставропольскую кафедру он возложил на себя бремя забот о людях, нуждавшихся в материальной и нравственной помощи. Его частная благотворительность была весьма разнообразна: щедрые пожертвования, участие в просветительных и благотворительных учреждениях и прочие. Много внимания он уделял оживлению деятельности Ставропольского Андреевско-Владимирского братства, преследовавшего благотворительные и религиозно-просветительные цели. При нем братство содержало бесплатную столовую для бедных, убежище для бесприютных детей на 45 человек и дом для престарелых. Свою просветительную деятельность братство проводило через содержавшиеся им школу, читальню, книжный склад с брошюрами, а также путем религиозно-нравственных чтений. Под покровительством владыки Агафодора находилось Святоосиевское братство в Майкопе и Александро-Невское братство в Екатеринодаре. Любопытно, что только за время болезни в 1913 – 1914 гг. он пожертвовал на благотворительные цели 132 тыс. рублей. По духовному завещанию владыки Агафодора на эти же цели пошли и остававшиеся у него 50 тыс. рублей, которыми он распорядился перед смертью. Выйдя из беднейшей духовной семьи, владыка Агафодор очень мною сделал по созданию благотворительных учреждений для лиц духовного сословия. В 1897 г. была открыта Александро-Мариинская богадельня для престарелых и бездомных священноцерковнослужителей и их вдов с приютом для малолетних и безродных сирот епархиального духовенства. В 1894 году преосвященный Агафодор предложил ректору духовной семинарии Архимандриту Антонию учредить в Ставрополе Епархиальную церковно-археологическую комиссию «для изучения прошедшей жизни местной церкви от первого появления христианства до нашего времени». Одновременно был создан комитет для выработки устава церковно-археологического общества по образцу устава Сухумской комиссии. |
| Е. обустроил епархиальное жен. ДУ, основанное при архиеп. Афанасии (Борисове). Заботами Е. и частью на его средства были построены здания для церкви, спален, столовой, квартир учащихся. По воспоминаниям современников, Е. «ежедневно приезжал на постройку, лазил по подмосткам и подвалам... делал указания - словом, вникал во всякую даже мелочь». К нач. ХХ в. здание уч-ща было одним из лучших в Астрахани в архитектурном отношении. По инициативе и благословению Е. Троицкая ц. бывш. астраханского Троицкого мон-ря была обращена в зимний собор. 23 нояб. 1885 г. Е. освятил его главный престол. При Е. совершилось возвращение отобранной у Астраханского муж. ДУ в пользу Астраханской гимназии ц. в честь Входа Господня в Иерусалим. В гимназии, как и в др. светских учебных заведениях Астрахани, были устроены домовые храмы. 16 дек. 1889 г. Е. назначен епископом Ставропольским и Екатеринодарским. Его заботами в епархии были организованы воскресные народные чтения и открыты читальни. При войсковом Александро-Невском соборе Екатеринодара (ныне Краснодар) начало работу Александро-Невское братство, имевшее неск. складов с апологетической лит-рой. В Ставропольской епархии Е. занимался делами объединившегося при нем (1892) Андреевско-Владимирского братства. На свои средства Е. устроил при братстве центральный книжный склад, к-рый по издательским ценам отпускал книги духовного содержания и школьные принадлежности. В епархии братство открывало свои отд-ния и книжные лавки. На новой кафедре Е. ввел практику внебогослужебных бесед, открыл 50 священнических вакансий, чтобы священники могли по очереди отправлять службу на хуторах, где из-за удаленности населения от храма создавалась благоприятная почва для развития сектантства. Тогда же был достроен новый архиерейский дом и сооружено новое здание епархиального свечного завода с церковью, школой на 60 детей и летней архиерейской дачей. При вступлении Е. в управление епархией в ней насчитывалось ок. 200 помещавшихся при сторожках церковноприходских школ, в к-рых училось 6 тыс. детей. Через неск. лет школ было уже 327, а учащихся - ок. 13 тыс. За это время в приходах было построено 100 новых школьных зданий. |
| На Соборе 1919 г. была образована Черноморская и Новороссийская епархия, правящим епископом стал Сергий. С 1920 г. в эмиграции, жил в сербском монастыре Привина Глава в ведении заграничного ВВЦУ. II. Клирики Беловидов Петр Иванович (1869–1940), протопресвитер, – на Соборе член III отдела – «О церковной дисциплине». Родился в Ставропольской губернии. К 1900 г. священник Троицкого собора в Ставрополе, преподаватель в епархиальном женском училище, член Императорского православного палестинского общества и Ставропольского церковного Андреевско-Владимирского братства. Позднее настоятель приходов в Карсе и Новороссийске, благочинный 1-го Черноморского благочиннического округа. Два его сына погибли в рядах Белой армии. Эмигрировал в Югославию. Участник Русского Всезаграничного Церковного Собора 1921 г. В 1924–1940 гг. – настоятель храма во имя Святой Живоначальной Троицы в г. Белграде (подворье Московской Патриархии), протопресвитер. Законоучитель в 1-й русско-сербской гимназии в Белграде. 234 Востоков Владимир Игнатьевич (1868–1957), протопресвитер, – на Соборе член I отдела – «Об организации Временного высшего церковного управления» и 1-й комиссии – «По составлению грамот и воззваний», общественный деятель, проповедник, публицист, издатель. Член Всероссийского Поместного Собора 1917–1918 гг. Родился в Московской губернии в семье сельского священника. Окончил Коломенское духовное училище в 1882 г. и Московскую духовную семинарию в 1888 г. В 1891 г. рукоположен в сан священника в Успенском соборе Московского Кремля. С 1891 г. служил в сельских храмах Московской епархии. В 1905 г. назначен епархиальным миссионером и настоятелем Князь-Владимирского храма при Московском епархиальном доме. В 1906 г. после конфликта с о. Иоанном Восторговым по поводу участия священников в деятельности политических партий переведен в храм Петра и Павла на Якиманке. Издавал журнал «Отклики на жизнь». Член Московского религиозно-философского общества и Русского монархического собрания. А. Д. Самарин пригласил его стать законоучителем для своих детей. В 1912 г. великая княгиня Елизавета Федоровна предложила ему место лектора при Марфо-Мариинской общине милосердия. После выступления против Распутина покинул Москву. По распоряжению В. К. Саблера переведен в Коломну, лишен благословения на выпуск журнала и взят под негласный надзор Охранного отделения. Приняв приглашение епископа Андрея (Ухтомского), в 1916 г. приехал в Уфу, где продолжил издание журнала. В 1917 г. возвращен митрополитом Московским Тихоном (Беллавиным) в Москву настоятелем храма Космы и Дамиана на Таганке. |
|
|
