| Феодорит, незаконный митрополит литовский, 1353–1354» Роман, митрополит литовский, 1354–1361. Митрополит ГалицкийАнтоний, 1371–1392. Митрополит литовский Киприан, 1375–1381, 1382–1389. Митрополиты киевские: 1. Григорий Болгарин, поставленный в Риме в 1458-ом году, до 1470-го года униат, в последнем году отрекшийся от унии и возвратившийся к православию, † 1472. Великие князья владимирские, потом московские. Великие князья литовские. Митрополиты всея России. Отдельные митрополиты галицкие и литовские, потом киевские. 29. Василий Васильевич в четвертый раз, 1447–1462. 30. Иван Васильевич III, 1462–1505. 31. Василии Иванович, 1505–1533. 32. Иван Васильевич IV, Грозный, 1533–1584 (до 1538-го года под опекой матери; с 16-го Января 1547-го года–царь). 16. Александр, сын предыдущего. 1492–1506 (с 1501-го года и король польский). 17. Сигизмунд I, брат предидущего (вместе и король польский), 1506–1548 (в 1544-м году передавший управление Литвой своему сыну Сигизмунду-Августу). 18. Сигизмунд Август, сын предыдущего (вместе и король польский) 1548–1572 (в 1568-м году на Люблинском сейме соединение Литвы с Польшей в одно государство). 14. Феодосий, 1461–1464. 15. Филипп I, 1464–1473. 16. Геронтий, 1473–1489. 17. Зосима, 1490–1494. 18. Симон, 1495–1511. 19. Варлаам, 1511–1521. 20. Даниил, 1522–1539. 21. Иоасаф, 1539–1541. 22. Макарии, 1542–1563. 2. Мисаил, 1475–1480. (Спиридон Сатана, самовольно поставленный в 1474-м или 1475-мть году и не принятый в Литве). 3. Симеон, 1481–1488. 4. Иона Глезна, 1492–1494. 5. Св. Макарий, 1495–1497. 6. Иосиф Болгаринович, 1498–1501. 7. Uoha II, 1502–1507 . 8. Иосиф II, Солтан, 1507– 1521. 9. Иосиф III, 1522–1534. 10. Макарий II, 1534–1556. 11. Сильвестр Белькевич, 1556–1567. Читать далее Источник: История русской церкви/[Соч.] Е. Голубинского, засл. проф. Моск. духов. акад. – Москва : Унив. тип., 1880-./Т. 2. [Ч. 1]: Период второй Московский : от нашествия Монголов до митрополита Макария включительно. (первая половина тома). - 1900. - VIII, 919 с. Вам может быть интересно: |
| Руки Елизаветы (Гальшки) добивался князь Дмитрий Федорович Сангушко, но, встретив противодействие со стороны матери ее, не хотевшей выпустить из своих рук опеки над дочерью, решился прибегнуть к хитрости: прибыл к замку с войском и, осадив его, повторил свое объяснение княжне, на согласие которой, конечно, расчитывал. Призванный священник совершил обряд венчания. Но мать Гальшки, Беата Костелецкая, принесла жалобу королю (Сигизмунду Августу), а Димитрий укрылся с молодой и богатой женой в Чехии. Здесь настиг его сын калишского воеводы, Петр Зборовский, также искавший руки Гальшки, и убил на поединке. По возвращении ее домой, начались новые для нее испытания. Руки ее искал слуцкий князь Симеон Олелькович: но польские паны хотели взять ее за поляка. Мать держала сторону Зборовского: но ему явился соперник в лице бресто-куявского воеводы Лукаша Гурки, который обратился за содействием к королю, принявшему опеку над Гальшкой. Несчастная невеста обманом выдана была за Гурку: но мать отняла ее у нового супруга, бросилась за помощью к королеве Боне и, не нашедши этой помощи, потому что королева уехала за границу, укрылась с дочерью во Львов, а там заперлась в доминиканском монастыре, поставив вокруг него свою стражу. Король дал приказ Львовскому старосте взять Гальшку силою и отдать Гурке. Между тем в замок прибыл князь Слуцкий и обвенчался с Гальшкой. Но это не остановило искательства поляков. Гальшку отняли у русского князя и насильно отдали Гурке, к которому она питала отвращение. Напрасно она предлагала ему выкуп за себя – сто тысяч золотых. Гурка заточил ее в тюрьму, в одном из своих замков в окрестности Познани, и продержал в тюрьме 14 лет. Но даже после того, как Симеон умер, она не хотела отдаться Гурке. Только после его смерти она выдана была ее дяде, князю Константину Острожскому. Измученная и исстрадавшаяся Гальшка томилась постоянно меланхолией, переходившей по временам в припадки помешательства, и десять лет спустя после своего освобождения скончалась, отказав свои имения дяде. И. Шараневич: Гальшка, княжна Острожская. Львов, 1880. |
| Знаю умысел твой и всех гнусных Новогородцев; знаю, что вы готовитесь предаться Сигизмунду-Августу. Отселе ты уже не Пастырь, а враг Церкви и Св. Софии, хищный волк, губитель, ненавистник венца Мономахова!» Сказав, Государь велел ему идти с иконами и крестами в Софийскую церковь ; слушал там Литургию, молился усердно, пошел в палату к Архиепископу, сел за стол со всеми Боярами, начал обедать и вдруг завопил страшным голосом... Явились воины, схватили Архиепископа, чиновников, слуг его; ограбили палаты, келии, а Дворецкий, Лев Салтыков, и Духовник Государев Евстафий церковь Софийскую: взяли ризную казну, сосуды, иконы, колокола; обнажили и другие храмы в монастырях богатых, после чего немедленно открылся суд на Городище... Судили Иоанн и сын его таким образом: ежедневно представляли им от пятисот до тысячи и более Новогородцев; били их. мучили, жгли каким-то составом огненным, привязывали головою или ногами к саням, влекли на берег Волхова, где сия река не мерзнет зимою, и бросали с моста в воду, целыми семействами, жен с мужьями, матерей с грудными младенцами. Ратники Московские ездили на лодках по Волхову с кольями, баграми и секирами: кто из вверженных в реку всплывал, того кололи, рассекали на части. Сии убийства продолжались пять недель и заключились грабежом общим: Иоанн с дружиною объехал все обители вокруг города; взял казны церковные и монастырские; велел опустошить дворы и келии, истребить хлеб, лошадей, скот; предал также и весь Новгород грабежу, лавки, домы, церкви; сам ездил из улицы в улицу; смотрел, как хищные воины ломились в палаты и кладовые, отбивали ворота, влезали в окна, делили между собою шелковые ткани, меха; жгли пеньку, кожи; бросали в реку воск и сало. Толпы злодеев были посланы и в пятины Новогородские губить достояние и жизнь людей без разбора, без ответа. Сие, как говорит Летописец, неисповедимое колебание, падение, разрушение Великого Новагорода продолжалось около шести недель. Февраля 12, в Понедельник второй недели Великого Поста, на рассвете, Государь призвал к себе остальных именитых Новогородцев, из каждой улицы по одному человеку: они явились как тени, бледные, изнуренные ужасом, ожидая смерти. |
| Так новые Вельможи, пестуны или советники Иоанновы, приучали юношу-Монарха к ужасному легкомыслию в делах правосудия, к жестокости и тиранству! Подобно Шуйским, они готовили себе гибель; подобно им, не удерживали, но стремили Иоанна на пути к разврату и пеклись не о том, чтобы сделать верховную власть благотворною, но чтобы утвердить ее в руках собственных. В отношении к иным Державам мы действовали с успехом и с честию. Король Польский сдал правление сыну, Сигизмунду-Августу, который, известив о том великого Князя, уверял Россию в своем миролюбии и в твердом намерении исполнять заключенный с нею договор. – Обманы Царя и Вельмож Казанских вывели Иоанна из терпения. Две рати, одна из Москвы, другая из Вятки, в один день и час сошлися под стенами Казани, обратили в пепел окрестности и кабаки Царские, убили множество людей близ города и на берегах Свияги, взяли знатных пленников и благополучно возвратились. Сие внезапное нашествие Россиян заставило думать Царя, что Казанские Вельможи тайно подвели их: он хотел мстить; умертвил некоторых Князей, иных выгнал и произвел всеобщее озлобление, коего следствием было то, что Казанцы, требуя войска от Иоанна, желали выдать ему Сафа-Гирея с тридцатью Крымскими сановниками. Государь обещал послать войско, но хотел, чтобы они прежде свергнули и заключили Царя. Бунт действительно открылся: Сафа-Гирей бежал, и многие из Крымцев были истерзаны народом. Сеит, Уланы, Князья, все чиновники Казанские, дав клятву быть верными России, снова приняли к себе Царя Шиг-Алея, торжественно возведенного на престол Князьями Димитрием Бельским и Палецким; веселились, праздновали и снова изменили. Как бы в предчувствии неминуемого, скорого конца державы их они сами не знали, чего хотели, волнуемые страстями и в затмении ума; взяли Царя не для того, чтобы повиноваться, но чтобы его именем управлять землею; держали как пленника, не дозволяли ему выезжать из города, ни показываться народу; пировали во дворце и гремели оружием; пили из златых сосудов Царских и брали оные себе; верных слуг Алеевых заключили в темницу, даже умертвили некоторых и требовали, чтобы Царь в письмах к Иоанну хвалился их усердием! Летописец сказывает, что Шиг-Алей предвидел свою участь и только из повиновения к Великому Князю согласился ехать в Казань. |
| Сам Лютер посвятил издание своей немецкой Библии королю Сигизмунду Августу, а с оной польский перевод издал в Бресте Литовском в 1564 г. князь Николай Радзивил, воевода Виленский, канцлер и гетман Великого Княжества Литовского. Кальвин также посвятил помянутому королю свое толкование послания св. апостола Павла к евреям, а в 1572 г. король обнародовал совершенную всем свободу каждого вероисповедания 115 . От сего, как говорит Бандтке, в Малой Польше большая часть шляхты и мещан сделалась кальвинистами, а в Великой Польше лютеранами; Литву также большая часть кальвинистами, и едва десятая часть литовцев осталась папистами; сверх того везде много было и социниан. 46 . ОНИСИФОР Петрович-Девочий, по сказанию польских писателей, или как называет его Коссов Девоча, а в Киевском каталоге наименован он Девочка, избран и посвящен в Виленской Богородицкой митрополичьей церкви в 1578 г. своими епископами, по благословению Константинопольского патриарха Иеремии II и в первые лета правления своего имел от него благоволение. А потому, когда в 1582 г. Григорий XIII, Папа Римский, переменив леточисление, вводил новый календарь и в Польшу, православные же тем соблазнялись, а Константин Константинович князь Острожский уведомил о сем патриарха; то патриарх писал в Литву три увещательные о непоследовании оному грамоты: 1 в Вильну ко всем благочестивым, с объявлением анафемы не послушающим; 2 совокупно с Александрийским патриархом Сильвестром к Острожскому князю, воеводе Киевскому, Константину Константиновичу, на вопрос его о сей новизне; 3 митрополиту Онисифору и всем подвластным ему епископам от января 1583 г., и послал к нему двух екзархов: иеромонаха Никифора Протосинкелла от имени Константинопольской Церкви, а Дионисия архимандрита от имени Адександрийского патриарха с переводчиком, русским студентом Феодором, для исследования волнений о сем православных. Но сии экзархи тогда за военными от татар обстоятельствами, не могли проехать до Вильны; а из Яссы к Пинскому и Туровскому епископу Кириллу Терлецкому от 28 апреля письмом только через посланного от них студента Феодора дали ему знать о своем уполномочении и просили через него уведомления о смятениях 116 . |
| Писана в государства нашего дворе града Москвы, лета 7067-го, сентебря месяца». Далее следуют тексты грамот Ивана Грозного к Константинопольскому патриарху Иоасафу II, а также польскому королю Сигизмунду II Августу, молдавскому (валашскому) воеводе Петру-Александру IV Богдановичу (Лапушняну), и, наконец, турецкому султану Сулейману I. Последний акт датирован чуть позже, 1–20 ноября 1558 г. и содержит просьбу о беспрепятственном и безпошлинном пропуске через его земли посланников, везущих милостыню в Иерусалим, ко храму Гроба Господня. 851 В условиях османского владычества такого рода документы становятся необходимыми. Тогда же во след посольству, находившемуся уже в Смоленске отправляется царская грамота с инструкцией о посольстве (л. 153 об. – 155). 852 «А се грамота такова грамота послана в Смоленск к архидиякону софискому Генадию с москвитином с Поздячком з Бибиковым. От царя великого князя Ивана Васильевича всея Русии в нашу отчину в Смоленск богомольцу нашему, софеискому архидиякону Генадию. Послали есмя х тебе свою грамоту, а писана от нас та грамота х турскому салтану о вашем приходе и отходе. И как придете во Царьград, и ты б тогды ту нашу грамоту велел подати от нас салтану старцом ерусалимским, а сам бы еси с ними к салтану и х пашам никак не ходил. А не пустят старцов иерусалимских к салтану, и они б отдали грамоту пашам. А пришлют по тебя паши и велят тебе бытии у себя, и ты бы к ним шел; и вопросят тебя, каким еси делом приехал, и ты б им отвечал: Приходили к государю нашему старцы ерусалимские просити милостыни Гробу Господню, и государь нашь свою милостыню послал Гробу Христову с теми же старцы ерусалимскими, а тебя да Василия Поздякова послал с теми старцы во Иерусалим видети того, чтоб те старцы ерусалимские милостыню довезли сполна. А не пришлют по тебя паши, и ты б сам к пашам з грамотю никак не ходил. И пропустят вас во Иерусалим, и вы б, идучи во Иерусалим, отдали нашу милостыню патриархом и в Синайской Горе по нашему наказу. А какова грамота от нас писана к салтану, и мы тебе с тое грамоты послали список в сеи грамоте. А того бы есте никак не сказывали, что вы посланы х патриархом с милостынею: сказывали б есте одно, что вы посланы с милостынею во Иерусалим ко Гробу Господа нашего Исуса Христа. |
| – Благоприятная перемена в положении дел этой многострадальной епархии произошла в следующее царствование – Екатерины II. 4) Православные епархии в русских областях, присоединенных к Польше Волынь. Переход знатных родов (Вишневецких, Острожских и прочих) в латинство После соединения Литовского княжества с Польской короной, Волынь присоединена к Польше и обращена в воеводство с тремя поветами: Владимирским, Луцким и Кременецким. На Волыни впервые возникла мысль об унии. Луцкий епископ Терлецкий и владимирский Поцей не только первые сами приняли унию, но и вовлекли в нее других. Несмотря на то, православие очень долго держалось на Волыни и боролось с унией. Владимирская епархия сначала унии сделалась и осталась униатской; но Луцкая, с борьбой и колебаниями, оставалась в православии до начала XVIII века, заведуя в то же время православными монастырями, церквами, духовенством и приходами Владимирской епархии. Знатные роды один за другим перешли в латинство. Самыми важными родами на Украйне в Киевском воеводстве, на Подолии, Волыни и в Галиции, были: князей Вишневецких и Острожских. Вишневецкие, 951 древний православный литовско-русский род, были прежде ревнителями православной веры и благотворителями церквей и обителей. 952 Князь Дмитрий Вишневецкий, любимый вождь казаков, 953 вступил в службу Грозного, но потом (1563 г.) снова перешел на службу к Сигизмунду Августу. Приглашенный в господари Молдавии, он в 1564 г. умер мучительной смертью в Царьграде. В начале XVII в., при Сигизмунде III, Вишневецкие начали переходить в латинство. Первый перешел сын Михаила, (племянник Дмитрия), Юрий, каштелян киевский, в 1617 году. Брат его, Михаил, умер в православии и гроб его по настоящее время находится в православной Вишневецкой церкви; но сын его, знаменитый Иеремия Вишневецкий, принял католичество. Мать Иеремии, Раина, (урожденная молдавская княжна, из рода Могил, двоюродная сестра киевского митрополита Петра Могилы) , крепко оберегала его веру и клятвой обязала сына не изменять ей, угрожая проклятием. Но сын не сохранил завета матери. Киевский митрополит Исаия, которому он отдан был на попечение, убеждал его возвратиться к вере отцов». «Что ваша милость нашел в церкви Божией зазорного, что подозрительного, какую ересь? Чем Рим лучше Иерусалима? Для чего ж Иерусалим унижают, а Рим превозносят? Если для славы этого света или для великого богатства, то эти речи суетные, обманчивые, и не один на том обманулся. Все мы знаем, милостивый княже, какими клятвами обязала вас родительница ваша, отходя от сего света. Предки ваши все были греческой веры: неужели вы хотите быть исключением. Если они были хлопской веры, как теперь говорят, то хлопской веры и греческие цари и великие монархи; хлопской веры были апостолы, патриархи и все святые, отцы восточной церкви, которых мы великими почитаем. Припомни себе, князь, своих родителей блаженной памяти. Отчего же не хочешь последовать вере своих предков, в которой и ты родился». 954 Но напоминания и мольбы были напрасны. |
| Позже, в письмах королю Сигизмунду II Августу от имени бояр Бельского и Мстиславского, он доказывал, что “быть в государевой воле для подданных хорошо: там где над ними нет государевой воли, они колеблются как пьяные и никакого добра не знают” 287 . Единодержавие – атрибут исконного порядка вещей. Никакому государству без него не выжить; отсутствие его – гибель и страдание для подданных. “Посмотри, какое управление бывает при многоначалии и многовластии, ибо там цари были послушны епархам и вельможам, и как погибли эти страны! Это ли и нам посоветуешь, чтобы к такой же гибели прийти? И в том ли благочестие, чтобы не управлять царством и злодеев не держать в узде, и отдаться на разграбление иноплеменникам?” 288 “Вольное самодержство” – неотъемлемая часть Божия замысла о спасении государства и подданных через царя. “Русская земля держится Божьим милосердием, и милостью Пречистой Богородицы, и молитвами всех святых, и благословением наших родителей, и, наконец, нами, своими государями, а не судьями и воеводами, не ипатами и стратигами” 289 . Иван всецело укоренен в мысли, которую высказывает писавший ему опричник Василий Грязной: “Ты, государь, аки Бог – и мала и велика чинишь” 290 . Однако главный оппонент царя, князь Курбский, не разделял взглядов, усваивавших человеку спасительную миссию в силу одного только царского титула. “…Достойно царского сана... справедливый суд и защита [подданных]” 291 , но это – удел лишь праведных властителей. Погрешающий против идеала праведности царь утрачивает и способность исполнять главные свои обязанности. Терзаемый нечистой совестью, он становится тираном, ополчается против собственных подданных и проливает их кровь. Такой царь поистине одержим диаволом, и при упорстве в грехе – несмотря на беды, которыми вразумляет Его Господь, – погибает со всем своим домом. “И если погибают цари и властелины, которые составляют жестокие законы и невыполнимые предписания, то уж тем более должны погибнуть со всем своим домом не только составляющие невыполнимые законы или уставы, но и те, которые опустошают свою землю и губят подданных целыми родами, не щадя и грудных младенцев, а должны были бы властелины каждый за подданных своих кровь свою проливать в борьбе с врагами; а они, говорят, девушек собрав невинных, за собой их в подводах возят и бесстыдно чистоту их растлевают, не удовлетворяясь уже своими пятью или шестью женами О горе! В какую пропасть, и глубочайшую, самовластие и волю нашу низвергает и влечет враг наш дьявол!” 292 |
| Но затем, узнав о тяжкой болезни и дряхлости супрасльского архимандрита Сергия Кимбара, сам уведомил (2 февраля 1558 г.) митрополита, что Сергий не может явиться на Собор, а пришлет вместо себя уполномоченного, человека духовного, ученого, богобоязненного, и при этом выразил желание, чтобы на Соборе, который составляется «стараньем» митрополита «ку постановенью веры и закону хрестиянского», все окончилось хорошо, согласно с словом и повелением Божиим. Более об этом Соборе сведений не имеем. Может быть, он был созван именно против протестантов и на нем были обсуждаемы и приняты какие-либо меры для противодействия им, а может быть, имел целию исправление внутренних беспорядков в Западнорусской Церкви; во всяком случае созвание Собора дˆолжно отнести к чести митрополита Сильвестра, так как он своим собственным «старанием» созвал этот Собор, а не по приказанию короля, как было в 1546 г. при митрополите Макарии . Епархиальные свои права митрополит Сильвестр защищал с ревностию. Он пожаловался королю Сигизмунду Августу на слуцкого князя Юрия Юрьевича, что в его имениях настоятели монастырей и все священники не хотят слушаться своего архипастыря, не ездят к нему для духовной науки, не дают ему куниц соборных и объездных и иных доходов, а врядники князя вступаются в духовные справы, чинят разводы, сами творят духовный суд и берут на себя судебные пени, не допуская во всем этом протопопов и врядников митрополита. И король дал грамоту слуцкому князю (8 мая 1558 г.), чтобы он велел в своих имениях всем духовным лицам быть послушными митрополиту, ездить к нему на Собор для духовной науки, платить ему куницы и всякие положенные доходы, запретил своим врядникам вмешиваться в духовные справы и суды и не возбранял врядникам митрополичьим въезжать в его имение для справ и судов духовных. А когда бурмистр и радцы виленские принесли жалобу митрополиту на своеволие виленских священников, михайловского, воскресенского и никольского, отдавших без их ведома свои церковные домы в залог, митрополит отвечал: «Мы в том неповинны пред вами; вы сами избираете попов, а не мы; мы только по вашему желанию благословляем их к той или другой церкви, которую им даете; так сами ж и берегите церковные домы от таких своевольных попов». |
| ангела святой великий ангельский образ, еже есть скима. Ibid 498, 501–4. 551. Св. Пахомие всегда осужаше еретики, глаголаше, яко приобщайся еретиков и прочитая писания Оригенова и Мелетиева и Ариева во дно адово сходит. 426 Просв. 495. – Домострой гл. 24. Блаженная Феодора александрийская не от жены ли прельщеива, ложе мужа своего не сохрани? Но едва покаянием и терпением многим умоли всемилостивого Бога. 427 Просв. 552. Даниил столпник не могий ходити на ногу своею многия ради немощи, и повеле народом повести себя на собор св. отец еретики проклинати и осуждати. 428 Просв. 552. Великий Феодосий, всегда виде Севирову ересь множащуся во вселенней, тогда оставляет монастырь и исходит из пустыня и обходит вся грады, яко да верныя утвердить, и еретики осудит и посрамит. Потом же собра все иноки и приходит в Иерусалим с Савою священным и входят в церковь , имуще последствующая себе ученики своя иноческое множество, яко до десяти тысяч. Великий убо Феодосие и священный Савва восходят на амвоны и осужают и проклинают Севира и все еретики. 430 Просв. 557. Великий Евфимие, аше и сам не бысть на третьем соборе, но ученики своя посылаше на собор и повелеваше еретики осужати и проклинати. 431 Просв. 552. Св. Авксентие, многия ради старости и великих трудов не могли идти на собор св. отец, егда собрашася на несториеву ересь, повел супруг волов привести и себе повезти на собор еретики осужати и проклинати. 432 Житие Алексея человека Божия сделалось предметом русской устной поэзии и было воспеваемо в духовных стихах. Этого не удостоилось житие Иоанна кущника, хотя, в сущности, в нем проводятся те же черты. 433 Как образец полного отречения от мира Елезвой приводится в послании Ив. Грозного к инокам Кирил, мон. Ист. хр. Буслаева 298. В ответной грамоте четырех моск. бояр Сигизмунду Августу есть также упоминание о Елезвое, Эфиопском царе, како подвижеся на Дунаса жидовина к Миритскому граду. Новикова вивлиоф. XV, 64. 434 Просв. 552. Савва освященный, яко виде ересь Севирову множащуся, от Иерусалима в Константин град отходит к царю Анастасию и сего молит, еже еретики осудити и проклинати. |
|
|
