| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 Расшифрованы протоколы допросов всех участников Петроградского процесса 1922 года 21.09.2023 Комиссия по канонизации Санкт-Петербургской епархии продолжает расшифровку и публикацию материалов Петроградского судебного процесса 1922 года «Об изъятии церковных ценностей». Материалы дополнены протоколами допросов трех представителей духовенства, приговоренных к расстрелу, — секретаря Общества православных приходов Николая Елачича, члена правления общества профессора Дмитрия Огнева и викария Петроградской епархии епископа Кронштадтского Венедикта (Плотникова). Таким образом, расшифрованы протоколы допросов всех участников процесса, приговоренных к высшей мере наказания. Расшифрованные документы публикуются в разделе «Документы и публикации» виртуальной выставки «Святые новомученики и исповедники на Петроградском процессе 1922 года» - . Чтобы ознакомиться с разделом, нужно на экране кликнуть на изображение книги на столе и в открывшемся списке выбрать интересующий файл. Опубликованные документы включают расшифрованные материалы следственного дела, касающиеся шести человек, прославленных в лике святых, — священномученика Вениамина, митрополита Петроградского, преподобномученика архимандрита Сергия (Шеина), мучеников Иоанна Ковшарова и Юрия Новицкого, священномученика протоиерея Михаила Чельцова и священноисповедника протоиерея Михаила Союзова, а также шести представителей духовенства и мирян, приговоренных к расстрелу с заменой на различные сроки заключения, — протоиерея Николая Чукова (впоследствии митрополита Ленинградского и Новгородского Григория), протоиерея Леонида Богоявленского, Льва Парийского, епископа Венедикта (Плотникова) и др. Открывшуюся в прошлом году виртуальную выставку посетили 1900 человек из 36 стран. Расшифровка материалов Петроградского процесса продолжается. Официальный сайт Московского Патриархата / Древо-инфо.Ru Редакция текста от: 21.09.2023 17:51:32 |
| Всех лиц, приговоренных к высшей мере наказания, считает вредными и опасными и при создавшейся политической конъюнктуре подлежащими совершенному устранению; но если бы по политическим соображениям признано было необходимым пойти в максимальной мере навстречу ходатайству более лояльных слоев духовенства и, в частности, Высшего церковного управления и группы „Живая церковь“, то из числа десяти осужденных к высшей мере наказания совещание находило бы возможным смягчить участь лишь в отношении шести лиц , а в отношении митрополита Вениамина, Новицкого Юрия Петровича , Ковшарова Ивана Михайловича и Шеина Сергея Павловича (архимандрит Сергей) как лиц вдохновлявших, руководивших и вполне сознательно ведших контрреволюционную политику под церковным флагом, совещание находит смягчение им меры наказания нецелесообразным...». 13 июля члены Политбюро ЦК РКП(б) в лице Каменева, Троцкого, Сталина, Молотова, Томского, Рыкова, Зиновьева, Радека и Чубаря постановили: согласиться с мнением состоявшегося накануне совещания. Руководство страны ясно давало понять, что их врагом является именно Церковь, и из членов Церкви они уже будут выбирать сами, кого приносить в жертву. Одновременно был нанесен мощный удар по обновленцам, уничтоживший их как движение идейное. Для протоиерея Александра Введенского стало очевидно, что их авантюра с обновлением Церкви оказалась утопией, утопленной в крови невиновных. 25 июля он направил ходатайство члену Политбюро и Президиума ВЦИК Рыкову, в котором просил помиловать хотя бы митрополита Вениамина и архимандрита Сергия. «Все дело обновления Церкви, – писал он, – попытка сделать ее не слугой буржуазии, а посильной помощницей пролетариату, находится в моральной и фактической зависимости от исхода приговора. Если вообще будут расстрелы – мы, „Живая церковь“ (и я, прежде всего, лично), будем в глазах толпы убийцами этих несчастных. Попытка оздоровления Церкви будет сорвана...» Сразу после приговора защитник Юрия Петровича Новицкого Моисей Семенович Равич направил во ВЦИК ходатайство о помиловании, доказывая абсурдность смертного приговора тому, кто всю жизнь боролся за отмену смертной казни. |
| 74 О канонизации митрополита Крутицкого Петра (Полянского) см. выпуск “Патерика новоканонизированных святых” в 2(16) за 1998 г. — Ред. 75 О канонизации митрополита Петроградского и Гдовского Вениамина (Казанского) см. выпуск “Патерика новоканонизированных святых” в 2(16) за 1998 г. — Ред. 76 О канонизации митрополита Серафима (Чичагова) см. выпуск “Патерика новоканонизированных святых” в 2(16) за 1998 г. — Ред. 77 О канонизации архимандрита Сергия (Шеина) см. выпуск “Патерика новоканонизированных святых” в 2(16) за 1998 г. — Ред. 78 О канонизации протоиерея Иоанна Кочурова см. выпуск “Патерика новоканонизированных святых” в 2(16) за 1998 г. — Ред. 79 О канонизации протопресвитера Александра Хотовицкого см. выпуск “Патерика новоканонизированных святых” в 2(16) за 1998 г. — Ред. 80 О канонизации Великой княгини Елисаветы см. выпуск “Патерика новоканонизированных святых” в 2(16) за 1998 г. — Ред. 81 О канонизации инокини Варвары см. выпуск “Патерика новоканонизированных святых” в 2(16) за 1998 г. — Ред. 82 О канонизации святителя Иова, Патриарха Московского и всея Руси, см. выпуск “Патерика новоканонизированных святых” в 1(15) за 1998 г. — Ред. 83 О канонизации святого праведного Иоанна Кронштадтского см. выпуск “Патерика новоканонизированных святых” в 1(15) за 1998 г. — Ред. 84 О канонизации иеросхимонаха Амвросия Оптинского см. выпуск “Патерика новоканонизированных святых” в 1(15) за 1998 г. — Ред. 85 О канонизации митрополита Киевского и Галицкого Владимира (Богоявленского) см. выпуск “Патерика новоканонизированных святых” в 2(16) за 1998 г. — Ред. Данные “Воспоминания” мы публикуем вместо обычного в этой рубрике жизнеописания, так как представляется, что их текст целиком интересен для современного читателя. Сами по себе “Воспоминания” О. Богоявленской представляют продолжение цикла публикаций, посвященных истории Высоко-Петровского монастыря в 1920–1930-х гг. Предыдущие статьи цикла см. в 1(8), 2/3 (9/10) за 1996 г., 1(12) за 1997 г., 4(18) за 1998 г., 1(23) и 2(24) за 2000 г. |
| 18 (5) мая – с митрополита взята расписка о невыезде из Петрограда в связи с привлечением его к следствию по делу о противодействии изъятию церковных ценностей. 28 (15) мая – оглашение за литургией в Николо-Морском соборе «Послания к петроградской православной пастве» с разъяснением гибельности присоединения к трем петроградским клирикам, которые, самочинно вступив в высшее церковное управление, поставили себя «в положение отпавших от общения со Святой Церковью, доколе не принесут покаяния перед своим епископом». Ночь с 1 на 2 июня (с 19 на 20 мая) – арест митрополита Вениамина. 10 июня (28 мая) – начало Петроградского процесса по делу о сопротивлении изъятию церковных ценностей. 12–13 июня (30–31 мая) – допрос митрополита Вениамина. 4 июля (21 июня) – «последнее слово» митрополита на суде. 5 июля (22 июня) – митрополиту Вениамину вынесен смертный приговор. Ночь с 12 на 13 августа (с 30 на 31 июля) – расстрел митрополита Вениамина, архимандрита Сергия (Шеина), Юрия Новицкого и Иоанна Ковшарова на Пороховых, в районе Ржевского полигона. 1989, 7 июля (24 июня) – обращение управляющего делами Московской Патриархии митрополита Ростовского и Новочеркасского Владимира (Сабодана) в Совет по делам религий с просьбой о содействии в изучении вопроса о реабилитации осужденных на Петроградском церковном процессе 1922 года. 18 (5) июля – обращение Совета по делам религий в Прокуратуру СССР с просьбой рассмотреть в порядке прокурорского надзора дело митрополита Вениамина. 1990, 31 (18) октября – постановление Президиума Верховного Суда РСФСР о реабилитации митрополита Вениамина (Казанского) и всех осужденных вместе с ним в связи с отсутствием состава преступления. 1992, 31 (18) марта – Архиерейский Собор Русской Православной Церкви принял Деяние о канонизации митрополита Петроградского Вениамина и иже с ним пострадавших. 4 апреля (22 марта) – за литургией в Большом Успенском соборе Московского Кремля совершен богослужебный чин прославления новых святых. 11 сентября (29 августа) – в рамках празднования 250-летия Санкт-Петербургской епархии Патриарх Московский и всея Руси Алексий II освящает первый храм во имя священномученика митрополита Вениамина, сооруженный в исправительно-трудовой колонии 5 пос. Металлострой в С.-Петербурге. |
| Литва же приидоша во град и начаша людей побивати, кои не успеша уйти в церковь , из града в Ярославль убежати. Они же идоша ко церкви. Митрополит же, видя то, что идут прямо к церкви, повеле двери утвердити. Они же начаша к дверям приступать и в церкви же с ними бияхуся, не дадяше им приступати. Митрополит же, видя невозможение, приде ко дверем цервовным и нача Переславцам говорити от Божественнаго Писания, чтоб помнили свою православную веру, от литовских людей, отстали и к Государю обратилися. Они же переславцы, яки волки свирепии, возопиша велиим гласом начаша к церкви приступати и выбиша двери церковныя и начаша людей сещи, и побиша множество народа. Митрополита же взяша от места и святительские ризы на нем ободравше и одеша его в худые ризы и даша его за пристава» 40 . Филарет Никитич, посланный потом к королю Сигизмунду в посольстве просить Владислава на русский престол, вынужден был перенести и тяготу польского плена. Мужественная и долговременная осада королем Сигизмундом Смоленска и раскрытие перед русским народом тайных замыслов Сигизмунда III, короля польского, следует отнести не столько на долю мужества боярина и воеводы Михаила Шеина и князя Петра Горчакова, но и на патриотическую и энергичную деятельность Смоленского архиепископа Сергия. «А в Смоленску, Государь, писали воеводы на Москву, твой Государев богомолец, и дворяня и дети боярские, и стрельцы, и посадские всякие смоленские люди, воровскому их приезду не поверили, стоят за истинную христианскую веру и за тебя, Государь» 41 . «И мы, твоя Государева сирота, пишут в 1609 г. жители Смоленска, посоветовав с твоим Государевым богомольцом, преосвященным Сергием, архиепископом Смоленским, да с твоим Государевым боярином и воеводы... литовскому королю и радным паном отказали словом, что у нас, у всего миру, и у служилых, и жилетцких людей, обет положон в дому у Пречистые Богородицы, что нам за истинную православную христианскую веру и за святыя Божия Церкви, и за тебя Государя Царя и великого князя Василья Ивановича всей Русии, за твое царское крестное целованье, всем помереть, а Литовскому королю и его паном отнюдь не поклонитьца» 42 . |
| Несмотря на то, однако, что царь не показывал ни малейшей неприязни к Скопину, народ, не любивший старших Шуйских, толковал уже о вражде дяди с племянником. Делагарди, слыша толки о зависти и ненависти, остерегал Михаила, уговаривал его как можно скорее оставить Москву и выступить к Смоленску, против Сигизмунда. Положение последнего было вовсе не блестящее. Если вначале полякам удалось овладеть Ржевом Володимировым и Зубцовом, которые были сданы им воеводами самозванца, то некоторые города преждепогибшей Северской Украйны выставили отчаянное сопротивление запорожцам. Стародубцы ожесточенно резались с ними, а когда город их был охвачен пламенем, побросали в огонь сперва имение свое, а потом кинулись и сами. Такое же мужество оказали жители Почепа, из которых 4000 погибло при упорной защите. В Чернигове неприятель встретил меньше сопротивления; Новгород Северский также присягнул Владиславу; Мосальск нужно было брать приступом, Белую – голодом. А Смоленск все держался, и жители его имели причины к такому упорному сопротивлению: поляки и особенно запорожцы, несмотря на королевские увещания, страшно свирепствовали против жителей городов, сдавшихся на имя Владислава. Смоленские перебежчики уверяли в польском стане, что в городе у них голод и моровое поветрие, что сам воевода Шеин хотел было сдать Смоленск королю, но архиепископ Сергий не допустил до этого. Однажды мир с воеводою ходил уговаривать архиепископа к сдаче, но тот, сняв с себя облачение и положив посох, объявил, что готов принять муку, но церкви своей не предаст и охотнее допустит умертвить себя, чем согласится на сдачу города. Народ, увлеченный этими словами, отложил свое намерение и, надев на Сергия опять облачение, поклялся стоять против поляков до последней капли крови. Воевода предлагал сделать вылазку, но и на это архиепископ не согласился, подозревая Шеина в намерении вывести людей из города и ударить челом королю. Тушинский поляк Вильчек, начальствовавший в Можайске, продал этот город царю Василию за 100 рублей (333 1/2 нынешних серебряных). |
| В это время, 24 марта 1922 года, в петроградской “Правде” появилось письмо за подписью двенадцати священников: Красницкого, Введенского, Белкова, Боярского и других, в котором авторы – в основном лидеры так называемой “живой церкви” – обвиняли остальное петроградское духовенство в контрреволюционности и требовали немедленной и безусловной передачи советской власти всех церковных ценностей. Введя затем в заблуждение святителя Тихона, находившегося под арестом, протоиерей А. Введенский объявил себя представителем высшей церковной власти в Петрограде, в ответ на что был отлучен митрополитом Вениамином от церковного общения впредь до принесения покаяния. Это и послужило для гражданской власти поводом к решительным действиям. Петроградские газеты, на своих страницах бессовестно лгавшие, что Церковь не желает помочь голодающим и пора с ней разделаться по советским законам, запестрели новыми угрозами: “Митрополит Вениамин осмелился отлучить от Церкви священника Введенского. Меч пролетариата тяжело обрушится на голову митрополита”. 29 мая 1922 года в помещении епархиальной канцелярии митрополит был арестован. При обыске к нему подошел под благословение протоиерей Александр Введенский. “Отец Александр, – спокойно промолвил Владыка, отказав в благословении, – мы же с Вами не в Гефсиманском саду”. Вместе с митрополитом на скамью подсудимых было посажено еще 85 человек. Четырнадцати из них, в том числе настоятелю Троицкого Патриаршего подворья архимандриту Сергию Шеину, были предъявлены обвинения по статьям 62 и 119 Уголовного кодекса, предусматривающим высшую меру наказания. Процесс, начавшийся в Петрограде 10 июня 1922 года можно с уверенностью назвать позором “революционного правосудия”. Налицо нелепость и недоказанность обвинений, безграмотность обвинителей и судей, не справляющихся с дышлом советского “законодательства”, попрание элементарных гражданских норм и многое другое. Зная уровень образования и опыт многолетней деятельности отца Сергия Шеина, можно предположить, какие чувства вызывал в нем происходящий спектакль. |
| Персонально я знаю Введенского, Боярского и их некоторые взгляды» 348 . Рисунок 68. Священнослужители и миряне, осужденные по делу «о сопротивлении изъятию церковных ценностей» 2-ой Исправдом в Петрограде. 2 декабря 1922. Слева направо: стоят – священник Федор Григорьевич Тюменев, мирянин Лев Николаевич Парийский, мирянин Николай Александрович Елачич, священник Григорий Федорович Арсеньев; сидят – протоиерей Михаил Николаевич Соболев, Леонид Константинович Богоявленский, Николай Кириллович Чуков, епископ Венедикт (Виктор Васильевич Плотников)?, мирянин Дмитрий Фролович Огнев, протоиерей Михаил Павлович Чельцов. О. Николай продолжает записывать в дневнике: 349 «14/1 августа 1922 г. Мы сидим в строгой изоляции, и потому все время проводим в камере, лишены прогулок, книг, газет и даже пользования карандашом и бумагой Некоторое разнообразие вносили понедельники и пятницы, когда проходила „передача“. „Передача“ эта обыкновенно доставлялась нам к вечеру, иногда часов в 7–8. Сначала мне ее приносили, а потом вдруг стали приглашать за ней самого. Тут я догадался, что в судьбе моей, вероятно, произошла перемена. Это и подтвердилось: 20-го июля (старого стиля), вечером, какой-то незнакомый надзиратель открывает форточку и сообщает по секрету, что нас шесть человек помиловали, а о четырех еще неизвестно... Добрая душа. 25/12 августа 1922 г. Со вторника, 22/9 августа, мы уже не на Шпалерной, а в Пересыльной, на совершенно новом положении. Рисунок 69. Рисунок, сделанный прот. Н. Чуковым в тюрьме в ночь расстрела (13 августа 1922) митрополита Вениамина, архимандрита Сергия (Шеина), Ивана Михайловича Ковшарова и Юрия Петровича Новицкого. 14/1 августа, в понедельник, около 5 часов помощник начальника Бекетов приходит в камеру и читает, что по представлению Верховного Трибунала Президиум ВЦИК заменил расстрел заключением на пять лет. Конечно, радость понятна, но сейчас же хотелось узнать, всем ли десяти человекам это заменено, или нет. Вечером, при передаче, справился у надзирательницы, объявлялось ли Новицкому и Митрополиту, оказалось, что их уже нет с субботы... Где?., тут я вспомнил, что около 11 часов вечера в субботу я слышал, как кого-то выводили из камер наших, как один кто-то очень долго справлялся. Вероятно, тогда их и взяли...» 350 |
| Но события лишь приостановили падение царя, не пользовавшегося народной любовью. Успехи молодого воеводы князя Михаила Васильевича Скопина-Шуйского, разбившего войска самозванца и прогнавшего его из Тушино, на время прекратили недовольство царем. Лжедимитрий II бежал в Калугу. Но неожиданная и загадочная смерть молодого воеводы, народного любимца, вину за которую народная молва возлагала на царя, вновь всколыхнула народные массы. Враги Шуйского – Захар Ляпунов и Петр Засекин потребовали от царя отречения от престола. Со слезами умолял патриарх Гермоген крамольников не чинить беззакония, но мятежники настояли на постриге и силою постригли царя и царицу в иноческий чин. 17 июня 1610 года состоялось отречение от престола. Державная власть в Москве перешла в руки семи московских бояр. Но семибоярщина не смогла более двух месяцев удержать власть в своих руках. Вновь начались смуты. Современник пишет: «...а земля наша за великие грехи наши, без них, государей, овдовевшая, в великую скорбь поверглась. А горше всего, в ней произошел разлад: из-за гордости и вражды не захотели многие из рода христианского царя избрать и ему служить, но пожелали среди иноверных и безбожных царя изыскать и ему служить. А те, прежденазванные его доброхоты, а наши злодеи – об именах их нет здесь речи – растлились умами своими и захотели соблазнам мира сего служить и в великой славе быть, а иные, нелюди – не своему достоинству чина почетного достичь» 451 . В это время Россия находилась в состоянии войны с Польшей. Войска короля польского осаждали Смоленск, который под водительством воеводы Шеина и архиепископа смоленского Сергия мужественно сопротивлялся осаде. Узнав о низложении царя Василия Шуйского, Сигизмунд III двинул войска на Москву. Одновременно к Москве двинулся и «тушинский царик». В Москве воцарилось уныние. И вновь взоры русских людей обратились к патриарху Гермогену, который для многих в это страшное время стал опорой и вдохновителем. Патриарх видел единственный выход в избрании нового царя, непременно русской боярской крови. И здесь сказалось еще одно качество патриарха – его прозорливость. Он предложил в качестве кандидата на престол четырнадцатилетнего Михаила Романова, сына Ростовского митрополита Филарета Романова. Он приходился родственником царице Анастасии, супруге покойного государя Иоанна Грозного, отличаясь добрым нравом и хорошим воспитанием. Патриарх открыто назвал боярам его имя. Но временщики, обласканные обещаниями польских воевод, выставили в качестве кандидата на русский престол сына короля Сигизмунда III, молодого королевича Владислава. За королевича высказались влиятельные бояре – князья Ф. Мстиславский, В. Голицын, Ф. Шереметев. Именно они отвергли кандидатуру, предложенную патриархом, и сказали: «Твое дело, святейший отче, смотреть за церковными делами, а в мирские дела тебе не следует мешаться». |
| «Как считалось до издания в начале прошлого года писцовых книг Ростовского уезда за 1629–1631 годы, в XVI веке из каменных строений в нашем монастыре было только два главных храма, — рассказывает экскурсовод Наталья Шеина. — Но документы свидетельствуют: все основные здания монастырского ансамбля, за исключением северного надвратного Сретенского храма, уже были возведены к 1623 году. При этом очевидно: ни во время Смуты, ни сразу после нее, конечно, заниматься такими сложными и дорогими работами монастырь был не в состоянии. Значит, появились они раньше». По уточненным данным, Борисо-Глебский собор освящен архиепископом Ростовским Иоанном 22 сентября 1523 года, теплая Благовещенская церковь — 7 октября 1527-го. Место для предшествовавших им деревянных церквей определил, по монастырскому преданию, сам преподобный Сергий Радонежский. В 1363 году он прибыл в Ростов, чтобы помирить местного князя Константина Васильевича с великим князем московским Димитрием Донским. Два монаха — первостроители обители Феодор и Павел, обитавшие к тому моменту несколько лет в кельях в густом «черном» лесу у дороги от Ростова на Белоозеро и Каргополь, отправились в город. Они испросили благословения у ростовского епископа Игнатия на устройство монастыря, а преподобного Сергия попросили помочь выбрать место для строительства. На месте нынешнего Борисо-Глебского собора преподобный Сергий простоял, преклонив колена, три дня. Как драгоценную святыню в течение нескольких столетий монахи сберегали простой деревянный крест 3 , врученный первостроителям игуменом земли Русской со словами: «Призрит Господь Бог и Пречистая Богородица на место сие, и великие страстотерпцы Христовы Борис и Глеб в помощь вам будут. И место сие вельми возградится и будет превозносимо под большими лаврами». Через несколько дней святые Борис и Глеб впервые явились здешним насельникам. Устав от трудов, монахи Феодор и Павел заснули под древним кедром рядом со строившейся церковью и увидели один и тот же сон: два светлых воина в царских багряницах, назвавшись Романом и Давидом (имена, данные во святом крещении святым благоверным страстотерпцам Борису и Глебу), сказали: «Труждайтесь на месте сем. Бог и Пречистая Богородица не оставят места сего. А мы неотступно с вами будем и с теми, кто после вас будет строить обитель сию святую» — и стали невидимы. |
|
|
