| Отдел III. Время служения в Орловской духовной Семинарии в г. Уфе (1804–1810 г.) Глава IV. Первоначальная служба его в Уфе. Служение его под начальством Преосв. Августина. Самые тяжёлые отношения Преосв. Августина к Филарету «Не бойся! Судьбы архимандрита Филарета в руках Божиих» 88 . «Пятый уже год каждый день паче всякой меры отягощаемо было сердце моё, яко не надеятися мне и живу быти. Состояние моё можно не обинуясь, приравнять к состоянию Иосифа во рве. Обаче Господь Спаситель сподобил меня сохранить в незлобии так, что воистину я готов возлюбить вовек всякого, творящего мне напасти» 89 . Тяжкие испытания и скорби, о которых только что предуказано нами в предшествующей главе, постигли Архимандрита Филарета не непосредственно по вступлении его на службу в Уфе, но спустя полтора года, так как и самый виновник их – Преосв. Августин – прибыл сюда Епископом в эту только пору. Поэтому оставляя пока в стороне эти обстоятельства, скажем сначала о состоянии перемещённого и о положении самых дел на новом месте его службы, из чего тем яснее будет видно, что всё, что привелось впоследствии испытать в Бозе почившему, произошло действительно от прямых недоброжелательств и преследований известных лиц. О самом прибытии в Уфу и первоначальном своём положении в ней Филарет сам говорит в своих Записках: «В Уфу приехал я зимою на святках, в сопровождении родного брата своего Гавриила 90 и одного Иеромонаха. Тамошний Преосвященный Амвросий (Келембет) принял меня весьма ласково, – оставил у себя обедать и потом уже на ночь отпустил меня в монастырь, мне назначенный. Монастырь этот, только что открытый в 1801 году, находился вне города в чистом поле, обнесён плетнёвым забором и состоял из нескольких мазанок, почти совсем занесённых снегом. Поутру встав, я пошёл обозревать свой монастырь и увидел единственную деревянную бедную ветхую церковь и только начавшуюся постройкой новую каменную. Это произвело на меня крайне грустное впечатление и до слёз растрогало меня. Этими слезами я начал здесь своё служение». |
| Отдел III. Эсхатология Вступительные замечания Эсхатология, как учение о τ σχατα конечных свершениях, лежащих за пределами теперешнего мира и ему трансцендентных, естественно, отличается такими особенностями, которые не свойственны другим отделам богословия. С одной стороны, примыкая ко всей системе богословия, как бы его завершая, она обращена ко всем его догматам, есть последнее слово христианской онтологии, в связи с которой она только и может быть излагаема. С другой стороны, как относящаяся по своему содержанию к новому и небывшему («de novissimis», по словоупотреблению католического богословия), она более, чем другие отделы богословия, опирается на откровение, данное в слове Божием, как и во множестве текстов, рассеянных в разных священных книгах. Еще не было подведено догматического итога всем этим данным Откровения, – Церковь не установила ни одного общеобязательного догматического определения в области эсхатологии , если не считать краткого свидетельства Никео-Константинопольского символа о втором пришествии («и паки грядущего со славою судити живым и мертвым, его же царствию не будет конца»), а также о воскресении мертвых и жизни будущего века. Эти догматы веры, засвидетельствованные символом, на основании прямых обетований Господа, однако остаются также не разъясненными в богословии, хотя и почитаются как будто сами собою очевидными в догматическом сознании, чего, однако на самом деле и нет. Все же остальное, относящееся к разным сторонам эсхатологии, не имеет для себя догматического определения, но представляет предмет догматической доктрины, еще подлежащей свободному богословскому исследованию. Если скажут, что отсутствие прямого церковного определения возмещается наличием твердого церковного предания, патристического и иного, то в ответ на это приходится указать на неточность, а то и прямую неверность такого утверждения. Не говоря о том, что это предание по своему составу вообще недостаточно и пестро, 243 самое же главное, здесь имеется отсутствие единого предания, с наличием, по крайней мере, двух совершенно разных вариантов: доктрина, ведущая происхождение от Оригена и стабилизированная в учении св. |
| П.В. Долгоруков Воейковы В 1384 году выехал из Пруссии в Москву, к великому князю Димитрию Иоанновичу Донскому, знатный чужеземец Воейко, Войтягов сын, владелец Терновский и с ним приехало 150 человек. Он принял Святую православную веру с именем Прокопия; обряд совершён был в Чудове монастыре митрополитом Киприаном и святым чудотворцем Сергием Радонежским. Великий князь пожаловал ему в кормление город Дмитров, а при великом князе Василие Дмитриевиче он находился боярином. отцовский КОЛЕНО I: Прокопий Воейко Войтягович Терновский, боярин КОЛЕНО II: Михайло Прокофьевич Воейков, боярин Степан Прокофьевич Воейков, боярин КОЛЕНО III: Иван Михайлович Яков Михайлович Семён Степанович Иван Степанович КОЛЕНО IV: Василий Иванович Андрей Яковлевич КОЛЕНО V: Константин Андреевич КОЛЕНО VI: Прокофий Константинович КОЛЕНО VII: Григорий Прокофьевич КОЛЕНО VIII: Тимофей Григорьевич Семён Григорьевич семейко Иван больший Григорьевич Фёдор Григорьевич малышек Василий Григорьевич Лука Григорьевич Иван Григорьевич ивка КОЛЕНО IX: Лука-Богдан Тимофеевич Максим Тимофеевич Андрей Тимофеевич Василий Семёнович † 1577 Матвей Семёнович † 1585 Борис Семёнович Семён Семёнович булгак Савелий Семёнович истома Андрей Семёнович Демид Фёдорович Пётр Фёдорович Логин Фёдорович шмет Игнатий Фёдорович Михайло Фёдорович Иван больший Фёдорович Семён Фёдорович Иван средний Фёдорович Марко Фёдорович Иван меньший Фёдорович Афанасий Иванович Семён Иванович Иван больший Иванович Алексей Иванович Иван меньший Иванович КОЛЕНО X: Михайло Лукич Семён Лукич Афанасий Лукич Фёдор Лукич Пётр Лукич Василий Лукич Пётр Максимович Савва Максимович Дмитрий Андреевич Евстратий Андреевич Клементий Андреевич Аристарх Андреевич Афанасий Андреевич Игнатий Андреевич Иван Васильевич губа † 1580 Матвей Васильевич Ефим Васильевич баим, думный дворянин † 1592 Иван меньший Васильевич Фёдор Васильевич глухий Григорий Васильевич Пимен Матвеевич Андрей Матвеевич, ясельничий и думный дворянин † 1607 Григорий Матвеевич Сергий Матвеевич, во иноках |
| П.В. Долгоруков Графы Минихи отцовский КОЛЕНО I: Антон-Гинтер von Münnich, датский тайный советник; рождение 9 июня 1650 † 14 февраля 1721; женат на Софие-Екатерине Эткенс, рождение 13 июня 1659 † 27 мая 1710 КОЛЕНО II: Иоанн-Рудольф, начальник над приморскими плотинами в графстве Ольденбургском Граф Бурхард-Христофор, российский фельдмаршал и святого Андрея кавалер; рождение 9 мая 1683 † 16 октября 1767; женат 1) на Христине-Лукрецие фон-Вицлебен † 1727; 2) на г-же Салтыковой, рождённой фон-Мальцан (все дети от 1-го брака) Барон Христиан-Вильгельм, российский обер-гофмейстер и святого Андрея кавалер; рождение 1688 † 11 апреля 1768 Елена-Елисавета, за фон-Рётберг Шарлотта-Амалия, за фон-Рёль Доротея-Елисавета, за прусским генерал-майором фон-Вильдеман КОЛЕНО III: Граф Иоанн-Эрнест, действительный тайный советник и святого Андрея кавалер; рождение 30 декабря 1707 † 1788; женат на баронессе Анне-Доротее Менгде Графиня NN, за полковником бароном Мальцан Христина-Елисавета, за бароном Иоанном-Генрихом Менгден Графиня Луиза-Доротея, за графом Фридрихом Сольмс-Вильденфельс КОЛЕНО IV: Граф Иоанн-Готлиб, действительный статский советник; рождение 9 мая 1740 † 18.. Граф Эрнест-Густав, генерал-майор † 1812 Граф Христофор Сергеевич, тайный советник и святого Александра Невского кавалер; женат на графине Анне Андреевне Ефимовской, рождение 1 августа 1751 † 22 Граф Антон Сергеевич, гвардии ротмистр 1800; женат на Вере Николаевне Чоглоковой Граф Сергий Сергеевич, генерал-майор † 1817; женат на графине Броун Графиня Анна-Ульрика, рождение 1741 † 18 января 1811; за действительным тайным советником бароном Иваном Андреевичем Фитингофом Графиня Доротея-Христина, за Карлом-Густавом фон-Берг КОЛЕНО V: Граф Фридрих-Франц, ольденбургского двора обер-гофмаршал; рождение 1 октября 1788; женат на Христине-Луизе фон-Плессен Граф Пётр-Христофор, малороссийского кирасирского полка подполковник; женат на баронессе Генриэтте-Каролине Клодт-фон-Юргенсбург Графиня Екатерина, за бароном Нолькен Графиня Анна-Доротея, за полковником Глинкою |
| П.В. Долгоруков Графы Строгоновы Вот родословие фамилии Строгоновых, столь доблестно-знаменитой в летописях отечества. Имя её пишется двояким образом: «Строгонов и Строганов». отцовский КОЛЕНО I: Лука Спиридонович Строгонов, новгородский уроженец КОЛЕНО II: Фёдор Лукич Строгонов КОЛЕНО III: Аникий Фёдорович Степан Фёдорович Осип Фёдорович Владимир Фёдорович КОЛЕНО IV: Яков Аникиевич Григорий Аникиевич Семён Аникиевич; женат на ЕвдокиеНестеровой КОЛЕНО V: Максим Яковлевич, именитый человек Никита Григорьевич, именитый человек Андрей Семёнович, именитый человек Пётр Семёнович, именитый человек КОЛЕНО VI: Иван Максимович, именитый человек Максим Максимович, именитый человек Дмитрий Андреевич, именитый человек Фёдор Петрович, именитый человек КОЛЕНО VII: Данило Иванович, именитый человек Григорий Дмитриевич, именитый человек † 1715 (последняя цифра не видна, взято из Википедии); женат 1) на княжне Вассе Ивановне Мещерской; 2) на Вассе Яковлевне Новосильцовой (от 2 брака 3 сына) Пелагея Дмитриевна, за боярином князем Ивановичем Голицыным Екатерина Фёдоровна, за Алексеем Петровичем Салтыковым Марфа Фёдоровна, за окольничим Михаилом Тимофеевичем Лихачёвым КОЛЕНО VIII: Степанида Даниловна, за боярином князем Пётр Семёновичем Урусовым Анна Даниловна, за Сергием Ивановичем Милославским Барон Александр Григорьевич, генерал-поручик и святого Александра Невского кавалер; рождение 2 ноября 1698 † 7 ноября 1754; женат 1) на Доминике Васильевна Шереметевой; 2) на Елене Васильевне Дмитриевой-Мамоновой; 3) на Марие Артемьевне Исленьевой, рождённой Загряжской, рождение 25 марта 1722 † 8 апреля 1787 (от 2-го и 3-го браков по одной дочери) Барон Николай Григорьевич, тайный советник и святого Александра Невского кавалер; рождение 2 октября 1706 † в июне 1758; женат на Прасковье Ивановне Бутурлиной, рождение 1708 † 1758 Барон Сергий Григорьевич, генерал-поручик и святого Александра Невского кавалер; рождение 20 августа 1707 † 30 сентября 1756; женат на Софие Кириловне Нарышкиной † в мае 1737 |
| П.В. Долгоруков Стрешневы По азбучному порядку, статье о Стрешневых не следовало бы здесь находиться, но как имя этой фамилии, в мужском колене угасшей, принадлежит ныне одному из дворян Глебовых, а статья о Глебовых помещена в 6-й главе 4-й части, то мы помещаем здесь и статью о Стрешневых. Предок их Филипп Стрешнев, дьяк, в 1543 году послан был в Великие Луки для переговоров о мире с польскими послами, а в 1549 году, при капитуляции Колывани (Ревеля), ему поручено было принять и описать весь воинский снаряд, в городе находившийся. отцовский КОЛЕНО I: Филипп Стрешнев КОЛЕНО II: Иван Филиппович КОЛЕНО III: Василий Иванович Фёдор Иванович † 1581 КОЛЕНО IV: Андрей Васильевич † 1573 Иван Васильевич Михайло Васильевич Борис Васильевич Филипп Фёдорович Степан Фёдорович † 1581 КОЛЕНО V: Степан Андреевич Яков Андреевич Фёдор Андреевич Давыд Андреевич Афанасий Иванович Фёдор Иванович Евстафий Михайлович Олферий Михайлович Иван больший Филиппович, думный дворянин † 1613; женат на Ирина Прокофьевне NN Андрей Филиппович Иван меньший Филиппович Филипп Степанович Никита Степанович КОЛЕНО VI: Фёдор Степанович, боярин † 1647 Лукьян Степанович, боярин † 1650; женат на Анне Константиновне NN Игнатий Степанович Сергий Степанович Иван Степанович Боголеп Степанович Алексей Яковлевич Степан Фёдорович Лаврентий Фёдорович Корнилий Фёдорович Илья Афанасьевич Константин Афанасьевич Леонтий Афанасьевич Яков больший Афанасьевич Андрей Афанасьевич Яков меньший Афанасьевич Данило Афанасьевич Матвей Фёдорович Михайло Фёдорович Пётр Евстафьевич Фёдор Евстафьевич Василий Иванович, боярин † 1661 Иван Филиппович Иван Никитич Илья Никитич КОЛЕНО VII: Степан Фёдорович Иван больший Фёдорович, боярин; женат на Анастасие Ивановне NN Иван меньший Фёдорович, окольничий. Женат на Анне Михайловне Лодыженской Семён Лукьянович, боярин † 1666; женат на княжне Марие Алексеевне Лыковой Ирина Лукьяновна, за Елизарием Чебуковым Феодосия Лукьяновна, за Иваном Павловичем Матюшкиным Евдокия Лукьяновна † 18 сентября 1645, супруга Царя Михаила Феодоровича |
| Павел Михайлович Строев (1796-1876) Монастыри 1 Ипатиевский Троицкий, на краю города Костромы 263 основан предками царя Бориса Годунова; упом, с 1443 г. В XVII веке ставропигиальный. 16 июля 1744 обращён в кафедру Костромских архиереев, кафедральный. [II, 632.) С 3 июня 1835 первоклассный, под управлением архиереев и наместников. Игумены Феогност при великом князе Василии Василиевиче, 2 янв. 1511. (Акт. Ист., I, 176). Паисий , 25 янв. 1537. Вассиан , 1558–66, после в Новоспасском. Никандр , 1572–74. Порфирий уволен 1582. Варлаам , 1582–84. ( Гурий Ступишин , строит., 1585–98). Архимандриты Иаков перев. из Соловецкого 1597–1606. Феодосий , 19 сент. 1608. Кирилл , 1613–16. Иосиф , 1617–22. Кажется, он после в Чудове был. Пафнутий , 1622–31. Тихон , 1631–40. Иосиф , 1640 и 41. (В 1637–40 послан был в Грузию). Авраамий , 1642–46. Сергий , 1646–49. Гермоген , 1649–53. Тихон , 1653–63. Мисаил , 1663–66. Кирилл , 1666–70. Феодосий , 1670–74. Будто-бы, перев. в Новый Иерусалим. Антоний 24 янв. 1675 перев. из Переяславского Даниилова; по 1683. Пахомий , 1683 и 84. Феодосий , 1684–92. Паисий , 1692–98; † 23 мая 1701, в Москве. Симеон , архим. Свияжского Богородицкого, перев. 12 сент. (sic) 1698–1711, † 22 янв. Тихон , 1711–1720. Гавриил Бужинский произведён 22 янв. 1721, а 24 мар. 1722 перев. в Троице-Сергиеву Лавру. Серапион , 1722–30 (упом. в авг.). Платон Малиновский в 1730 перев. и из Харьковского Преображенского; 12 авг. 1732 арестован, а 13 дек. 1738 лишён сана и послан в Иркутск; с 19 сент. 1742 епископ Сарский. Никодим Сребницкий в июле 1734 перев. из Святогорского, а 18 янв. 1736 перев. в Ново-Спасский. Пимен Савелов в февр. 1736 перев. из Тольгского, а 29 июня 1740 хирот. в епископа Вологодского. Феофилакт в окт. 1740 перев. из Корнилиева Комельского, а 14 сент. 1743 хирот. в епископа Воронежского. Симон Тодорский произведён 12 сент. 1743, а 31 мар. 1745 хирот. в епископа Костромского. При нём мнтрь обращён в архиерейский дом. 2 Богоявленский, в Костроме, основан в половине XV века иноком Никитой. Ныне второклассный. [III, 399.] В 1847 сгорел, монахи переведены в Игрицкий. Игумены |
| Павел Михайлович Строев (1796-1876) Монастыри 1 Трифонов Успенский, в Вятке, основан в 1580 г.; ныне второклассный. [VI, 437.] Архимандриты Св. Трифон , основатель, с 1580. Оставил настоятельство после 1602 г. В последнее время был «архимандрит,» а до того именовался «строитель» и «игумен», † 8 окт. 1612. Святой с 1684. Иона Мамин , 1602–1630. Герасим перев. из Чердынского Богословского в 1631, по 1633; перев. в Новгородский Юрьев. Иосиф , в 1633 и 34. Герасим опять определён 13 апр. 1635; упом. 1636, 37. Александр , 1643–50. Иоаким , 1650–53. Моисей , 1654, в дек. (sic) 1657. Сергий , в мар. 1659–72. Иов , в окт. 1673. Иоиль , 1676–79. Александр , 1679–1711. Парфений , 1713–21. Иоиль . с 1721. Пафнутий † около 1738. ? Лаврентий , 1738. Павел , 1739 и 40. Даниил , 1741–43. Иоасаф Потемкин перев. из Велико-Богословского, 1745–48. Никон , 1754 и 55, уволен (без места член консистории до 1759). Давид перев. из Верхочепецкого? 1755–64, перев. в Богоявленский. Софоний Македонский 1764 перев. из Богоявленского Слободского и † 25 июня. Андрей , 1764–72. Поликарп Павловский в 1772 перев. из Смоленского Троицкого, а 28 авг. 1774 – в Вяжицкий. Транквиллин 27 авг. 1774 перев. из Троицкой Печерской пустыни; † 1776. Кирилл , в 1777–96. Лаврентий Далматов 7 июня 1800 перев. в Курский Знаменский. Мисаил , 1800–17, перев. Устюжский Архангельский. Иустин 1817 перев. из Устюжского Архангельского; до 1824. Феофилакт , 1825–29. Иероним , 1829–35. Никодим , 1835–42. Амвросий , 1842–69. Указом 23 янв. 1868 велено управлять викариям. 2 Богоявленский, а с 1775 Крестовоздвиженский, близ города Слободского, основан около 1600 г.; в 1769 соединён с ним Верхочепецкий; ныне 3-го класса. [III, 407,533.] Строители Иоасаф , основатель, около 1600. Антоний , 1607. Иоасаф , 1615. Иона (игум.) 3 дек. 1632. Дионисий , 1636–42. Иов , 1645. Киприан , 1646, 47, 61–63. Иоасаф , 1667–69. Игумены Киприан , 1670–77. Иоиль , 1684. Иосиф , 1687–1705. Иларион , 1710. Парфений , 1711–13. Викентий , 1714. Архимандриты |
| Памяти монахини Иулиании Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 60, 2011 28 октября, 2012 Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 60, 2011 Отец Николай, в синодальный период росписи и иконы писались по традициям западной академической живописи. Какова была роль монахини Иулиании в восстановлении традиций допетровской эпохи? Прежде всего необходимо сказать, что наиболее глубокие и подробные сведения о жизни и творчестве монахини Иулиании содержатся в книге “Благословенный труд” (М., 2001). Книга эта состоит из воспоминаний и свидетельств многих пастырей и архипастырей Русской Православной Церкви, художников, иконописцев, искусствоведов, людей, близко знавших Марию Николаевну. Материалы для книги собирали сёстры Алдошины — Наталья Евгеньевна и Анна Евгеньевна, внучатые племянницы Марии Николаевны. Продаётся эта замечательная книга в Троице-Сергиевой Лавре и в нашем храме на Маросейке. Когда Мария Николаевна входила в церковную культуру, в области иконописи были времена куда тяжелее нынешних. И сейчас много проблем — несогласий, несовершенств. Наше время далеко от расцвета иконописания, мы делаем лишь первые шаги. Но по крайней мере современное церковное общество почувствовало необходимость возрождения иконописания! А тогда, в начале ХХ века, Марию Николаевну вообще никто не понимал. Не то что из светских художников и искусствоведов, но и из людей Церкви редко кто разумел настоящее значение иконы, ещё меньше можно было найти сподвижников, единомышленников, тех, кто поддерживал её в деле восстановления традиций. На рубеже XIX–XX веков велась реставрация иконописи, расчистка её от поздних наслоений; так вот, когда были сняты все поздние росписи с рублёвской “Троицы”, то было дано благословение снова закрыть её всеми этими поздними слоями, было сказано, что такой иконописи быть не может, — настолько увиденное было необычно для той эпохи. Святой праведный Алексий и священномученик Сергий Мечёвы стали одними из тех, кто благословлял Марию Николаевну на великий труд изучения и возрождения иконы, а до той поры настоящие иконы были уделом лишь старообрядчества либо музеев, например, императорского музея Александра III. Но, повторюсь, внутри собственно церковного общества и даже духовенства икона считалась чем-то отжившим, наследием давно ушедшей эпохи. Бытовало устойчивое мнение, что если уж иконописцы не хотят брать пример с Рафаэля и Караваджо, то они могут ориентироваться на соотечественников: Иванова, Васнецова, Нестерова, Бруни. Кстати, большинство российских художников той эпохи были людьми верующими, совестливыми и под конец жизни понимали, что место их творчеству не здесь, не на стенах храмов. |
| (После семи вселенских соборов) Актовая речь в Православном Богословском Институте в Париже в 1932 году. Документирование и полнейшее раскрытие мыслей, здесь выраженных, дается в исследовании: «Диалектика идеи богочеловечества в святоотеческую эпоху». Когда требуется начертать догматический лик православия, оно определяется прежде всего, как церковь 7-ми вселенских соборов. Это определение, конечно, отнюдь не исчерпывает всей догматики православия, но в нем выражается его отношение к самому основному вопросу христианской веры: кого Мя глаголют народы быти? ( Лк. 9, 18 ). Есть живой и нерукотворный образ Христа, запечатленный в Четвероевангелии, и есть догматическая его же прорезь, богомудро начертанная в определениях 7 вселенских соборов. Они установляют священную ограду и непреложную основу для церковного богословия в вопросах христологии. Ошибочно понимать соборы как некие священные оракулы, изрекавшие каждый в отдельности свое определение. Напротив, соборы должны быть уразумеваемы в своей связи как единая комплексная величина, причем отдельные ее части вовсе не равнозначны, хотя и включены в общий догматический смысл. Так, второй собор неравнозначен первому, третий, и особенно пятый, четвертому или шестому, и свое особое место принадлежит седьмому собору. Если сравнить содержание их догматических определений, то определения одних из них имеют основное значение, как никейского или халкидонского, других же лишь исторически-инструментальное, вспомогательное, как Кирилловские анафематизмы Ефесского собора или, тем более, отвержение «трех глав» на V соборе. Кто же теперь будет, в самом деле, мирить свое православие отношением к учению хотя бы Ивы Ефесского! Надо ясно различать и в самих соборных определениях (не только канонических, но даже и догматических), что принадлежит историческому моменту во всей его диалектической односторонности (это относится, конечно, более всего, к III и особенно V вселенским соборам), и что есть κτμα ες ε, прозрачные догматические кристаллы, имеющие вселенскую, сверх историческую значимость. Таковы, конечно, Никейское определение об единосущии Отцу Сына μοοσιος, Халкидонско-Константинопольское об единстве ипостаси при нераздельности и неслиянности двух природ и воль. |
|
|
