| В настоящей главе мы рассмотрим основные мифы, попытаемся доказать их несостоятельность в свете критического анализа и покажем, что послужившие их основой реальные события гораздо более православны и значительны. Причина широкой известности некоторых мифических эпизодов, более, нежели реальных, кроется в существовании негласного запрета на публикацию сведений о гонениях на Дивеево со стороны Иоасафа, с одной стороны, и от саровских монахов на самого преп. Серафима — с другой. Преп. Серафим повторял, что святость без гонений невозможна, следовательно, мы не имеем права обойти их молчанием. Известно, что Иоасаф, изгонявшийся из Дивеева двумя епископами подряд (716 2/3 и 598 низ), был окончательно изгнан в 1861 году указом Святейшего Синода. Указ был издан на основании расследования, проведенного митрополитом Филаретом, шестая глава которого целиком посвящена проискам Иоасафа. В статье 12–й мы читаем (690): «Примечательно сказанное следователям первоначальницею Ардатовского монастыря, восьмидесятилетнею старицей Евдокиею : «По учению Иоасафа и ложь во спасение, лжет на о. Серафима и Дивеевских научил лгать. Уверял, будто бы батюшка возложил на него попечение о трех общинах: Дивеевской, Ардатовской и Зеленогорской. Это ложно. Иоасафа я не допустила мешаться в наши дела, и обитель наша, за молитвы о. Серафима, утешилась. И в Дивееве, если бы не мешал Иоасаф, давно бы устроилось, и жили бы сестры спокойно, благодаря Бога и о. Серафима». «Что Иоасаф об о. Серафиме не всегда правду говорил, — продолжает митрополит Филарет, — сие можно усмотреть из разноречий в разных его изданиях жития о. Серафима». И он ссылается на приложенный документ. Чичагов и сам посвятил немало страниц разоблачению той или иной лжи Иоасафа. Из четырех изложенных ниже эпизодов публике неизвестен эпизод с кротом, ибо Иоасаф, не поняв его смысла, представил преп. Серафима в неприглядном свете. Но именно этот эпизод вполне достоверен и показывает, как искажал облик преп. Серафима Иоасаф. Из эпизода с возмущением источника повсеместно известно лишь одно обстоятельство, как раз вымышленное Иоасафом. Эпизод с медведем известен одновременно и в мифической и в реальной версии. И наконец, верующих нередко смущают байки, приписывающие преп. Серафиму дерзкое поведение с епископами. Мы не коснемся другого важного эпизода: видения, в котором преп. Серафим посетил небесные обители. Единственная сохранившаяся запись этого поучения принадлежит Иоасафу. Возможно, святой рассказал ему, пытаясь обратить его; Чичагов, видимо, верит этому (360 верх), но опускает рассказ Иоасафа как не заслуживающий доверия. Скажем лишь, что о небесных обителях преп. Серафим говорил так, будто посетил их сам. |
| В другом месте старица Прасковья Ивановна повествует: «У вас канавку вырыть надо! – раз так-то заботливо говорит мне батюшка Серафим. – Три аршина чтобы было глубины и три аршина ширины и три же аршина вышины, воры-то и не перелезут!» «На что, – говорю, – батюшка? Нам ограда бы лучше!» «Глупая, глупая! – говорит. – На что канавку? Когда век-то кончится, сначала станет Антихрист с храмов кресты снимать да монастыри разорять и все монастыри разорит! А к вашему-то подойдет, подойдет, а канавка-то и станет от земли до неба, ему и нельзя к вам взойти-то, нигде не допустит канавка, так прочь и уйдет!» Старица Домна Фоминична (монахиня Дорофея, тетрадь 6, рассказ 35) говорит, что еще мирскою она была на Пасху в Сарове у батюшки. Благословив ее, он послал жить к своим дивеевским девушкам на мельницу, говоря: «Во, матушка, скажу я тебе, какая будет у нас там радость! Земля будет у нас своя, и канавку оброем мы кругом обители! А когда мы ее оброем, будут к нам приезжать посетители, глинку-то с нее брать будут у вас на исцеление, и будет нам она вместо золота! Потому радость-то такая, что эту самую землю-то, матушка, ведь Сама Царица Небесная избрала и нам исходатайствовала! В обитель мою много отослал я разных семян моим девушкам, также и много цветов; посеют они их и будут питать те семена, а цветы утешать, и не о чем унывать вам будет!» Старица Феодосия Васильевна сообщила следующее (тетрадь 6, рассказ 56): «Страдая падучею болезнью, пришла я к батюшке Серафиму, он и говорит мне: «Ступай, радость моя, в Дивеево рыть канавку; эту канавку Сама Царица Небесная Своим пояском измерила, так что когда и Антихрист-то придет, то канавка эта не допустит его туда!» «Батюшка, – говорю я ему, – я ведь больна, вот так-то и так-то!» Выслушав, взял он меня за плечи и, нагнув главу мою, прочитал молитву. Тут же почувствовав себя совершенно здоровой, я поступила в обитель, и болезнь не возвращалась ко мне уже более никогда». Евдокия Ефремовна (монахиня Евпраксия) подтверждает рассказ о том, как о. Серафим сам ночью начал рыть канавку (тетрадь 1). |
| Я рассказала владыке все подробно о себе. «Бедная моя детка, к кому ты все попадала», – несколько раз повторил он во время моего рассказа. Когда я досказала ему об о. Серафиме и просила подтвердить благословение о. Алексия, владыка ответил, что для этого должен с о. Серафимом познакомиться лично, и обещал в ближайшее воскресение побывать в Даниловском монастыре. В этот день владыка мне рассказал об одном случае из своей жизни, который имел влияние на укрепление в нем безусловной веры в загробную жизнь. После смерти отца-протоиерея в городе N мать их очень бедствовала, они терпели сильную материальную нужду. В самое трудное для них время мать получает денежное письмо. Письмо начиналось так: «Многоуважаемая Матушка. Не знаю, правильно ли я пишу ваш адрес. Но сегодня ночью явился ко мне мой товарищ по семинарии – ваш покойный муж – и сказал мне: «Прошу тебя, помоги моей вдове с детьми, они очень бедствуют». И отчетливо произнес ваш адрес. В тот же миг я проснулся, записал услышанный адрес. Посылаю деньги...» «Этот случай, – сказал владыка, – настолько врезался в мое сознание, что во всю жизнь ничто не могло поколебать во мне веру в загробную жизнь. Много мне пришлось слышать еретических и безбожных мнений, доказывающих, что никакой загробной жизни нет, но я уж с детства знал, что это ложь». Ближайшее воскресенье совпадало с днем моего Ангела, 12 января. Владыка исполнил свое обещание, побывал в Даниловском монастыре. Я дожидалась его, он задержался, разговаривая с одним иеродьяконом. Мимо меня прошел о. Серафим, поздравил меня с днем Ангела и ничего больше не сказал. Владыка же, проходя мимо, пригласил меня к себе. Когда я пришла, он не сразу высказал свое мнение. Видимо, он боялся меня огорчать, но наконец сказал, что о. Серафим ему не понравился, показался очень гордым. «Я не запрещаю тебе пользоваться его руководством. Я нахожусь в таких условиях, что руководить тобою шаг за шагом, как это делает о. Серафим, я не могу, потому пользуйся им, но отдать тебя ему совсем я не хочу. Я оставляю за собою право отозвать тебя в любое время, когда ты мне понадобишься». |
| Затем состоялись выступления участников конкурса. Заведующий урологическим отделением нижегородской клинической больницы «РЖД-Медицина» Федор Севрюков отметил, что жизнь человека с самого его рождения и до смерти так или иначе связана с медициной. Врачи должны быть не только профессионалами, но и высокодуховными людьми. «Мы должны этому учить своих учеников. Я своим молодым докторам говорю, что важно не только научиться оперировать, работать лазером, современной техникой, но и учитывать уровень отношений в коллективе. Безусловно, мы должны этому учить и своих детей. Если это делается с верой в Бога, то я думаю, что удваивается результат», — добавил он. Директор московского НИИ урологии и интервенционной радиологии имени Н. А. Лопаткина — филиала НМИЦ радиологии Минздрава России Олег Аполихин представил участникам конференции доклад «Репродуктивное здоровье и активное социальное долголетие». Далее состоялась церемония награждения победителей конкурса «Серафимовский врач». Награды вручил епископ Филарет. Почетное звание «Серафимовский врач» было присвоено семерым медикам: директору НИИ урологии и интервенционной радиологии имени Н. А. Лопаткина — филиала НМИЦ радиологии Минздрава России Олегу Аполихину; директору Центра пульмонологии, врачу-пульмонологу Федерального Сибирского научно-клинического центра ФМБА России (Красноярск) Александру Аристову; заместителю главного врача по медицинской части, врачу-неврологу клинической больницы «РЖД-Медицина» города Тверь Геннадию Жданову; директору Института хирургии и онкологии, заведующему кафедрой факультетской хирургии и трансплантологии Приволжского исследовательского медицинского университета (ПИМУ) Минздрава России (Нижний Новгород) Владимиру Загайнову; врачу-нейрохирургу Университетской клиники ПИМУ России Игорю Медянику; главному врачу Республиканской детской клинической больницы Минздрава Чувашской республики (Чебоксары) Анатолию Павлову; заведующему урологическим отделением клинической больницы «РЖД-Медицина» (Нижний Новгород) Федору Севрюкову. |
| Старец о. Исайя очень почитал и любил о. Серафима, а также дорожил его беседами, поэтому он, когда был свеж, бодр и наслаждался здоровьем, нередко сам ходил в пустынь к о. Серафиму. В 1806 г. Исайя, по старости лет и от трудов, понесенных для спасения себя и братии, сделался особенно слаб здоровьем и, по собственному прошению, уволился от обязанности и звания настоятеля. Жребий занять его место в обители по общему желанию братии пал на о. Серафима. Вот уже третий раз старец избирается на начальственные должности по монастырям, но и на этот раз, по своему смирению и из крайней любви к пустыни, он отказался от предлагаемой почести. Тогда голосом всей братии настоятелем избран был старец Нифонт, исполнявший до того времени послушание казначея. Поступивши в число братии, бывший настоятель о. Исайя еще год прожил и все время болел. Не будучи в силах ходить в пустынь к о. Серафиму, он никак не хотел, однако же, лишиться утешения беседовать с ним, а потому братия, по усердию, возили в тележке бывшего своего настоятеля, больного старца, в пустынь, и о. Серафим успокаивал своею беседою духовного отца и услаждал последние минуты его жизни. 4 декабря 1807 года, на 67-м году от рождения, опочил доблестный старец, оставив по себе во всех добрую память. Потеря такого собеседника, духовного отца и начальника поразила глубокой скорбью любвеобильное и нежное сердце о. Серафима. Мысли о тленности настоящей жизни, о неизбежности и нечаянности смертного часа, о страшном суде Божием еще живее представились сердцу о. Серафима в образе почившего старца и духовного друга. Теперь уже не было в живых самых близких и лучших друзей и руководителей старца. Кости Иосифа, который учил его отеческому пути, давно почивали в могиле. Праведная душа старца Пахомия, которого о. Серафим считал не только благодетелем, но и духовным другом своим, тоже витала в загробном мире. Умер и старец Исайя, любивший о. Серафима как свое духовное чадо и почитавший в нем высокого подвижника и мудрого собеседника. Всякий раз, проходя мимо кладбища, он считал обязанностью зайти на могилы их, преклонить колена у священного праха и вознести молитву о них Господу. |
| Николай Бульчук: Светлана Ивановна, это действительно очень яркая веха в истории Церкви новейшего периода: обретение мощей Преподобного Серафима Саровского. Я знаю, что Вы с особенным трепетом относитесь к этому святому. Тесные связи существуют также и между Вашим магазином и родиной Преподобного, с Дивеевским монастырем. А ведь обрести мощи преподобного Серафима мы смогли только тогда, когда начала возрождаться церковная жизнь. С. И. Горлевская: Я, конечно, была невероятно удивлена и искренно искала ответа на вопрос: как мы сможем сопровождать мощи Преподобного? Это, наверное, недоразумение! Идти рядом с мощами? Нет, вы, что-то не то говорите!.. Но потом решила: если это предложение исходит от владыки, то не мне по чину распоряжаться ситуацией. Я, конечно, рассказала об этом предложении отцу Владимиру Воробьеву, с тем же комментарием: в каком-то смысле это вроде и нелепо, а я вроде и недостойна, да и не нужно мне «в эту воду вступать». А батюшка так посмотрел на меня и говорит: «Да нет, надо пробовать, почему бы и нет!? Я напишу письмо Святейшему Патриарху». Он и написал, а я это письмо отвезла. А дальше было полуторамесячное сидение у дверей кабинета владыки Арсения. Он письмо получил, а мне говорит: «Ты приходи, я с тобой поговорю». Я приходила, в руках у меня была только калорийная булочка, больше ничего. И вот, очередь начиналась с владык, потом батюшки шли к нему на прием, потом уже -шесть часов вечера, «приходи через два дня». Потом приехали какие-то чудные женщины из Печерской лавры. Что-то должны были переводить на украинский язык, так они приехали, чтобы доложить Патриархии о невозможности этого. И сидели точно так же, как и я: мы с ними дружно на скамеечке ожидали, чтобы нас принял владыка Арсений. Но ни их, ни меня он не принимал (по великой, конечно, своей занятости, ведь люди шли бесконечным потоком). Мы же времени не теряли - сидели и бесконечно читали акафист преподобному Серафиму. Но через полтора месяца, наконец, наступил такой день, когда подошел ко мне сам владыка и говорит: «Ну, всё подписано, идем к Лидии Константиновне, сейчас получишь бумагу с разрешением ехать в обозе!» И дальше уж не знаю, что я и чувствовала: этого не помню, но просто понимала, что что-то сделано, что-то получила, что-то происходит как бы не во мне, а вовне! |
| Аще тако будешь хранить себя, то не будешь уныл, но здрав и весел». «Сказую тебе истинно, аще тако будешь вести себя, то неисходно пребудешь в обители до скончания своего. Смиряйся, и Господь поможет тебе, и изведет яко свет правду твою, и судьбу твою, яко полудне ( Псал. 36:6 ), и просветится свет твой пред человеки ( Мф. 5:16 )». Саровский монах Киприян был смущаем тягостью возложенного на него послушания, пошел к о. Серафиму в келлию за наставлением. «Не успел я войти к нему в келлию, ни сказать ни одного слова – говорил монах – встретил он меня у двери и сказал: «радость моя! нет дороги отказываться от послушания». Один раз пришел к. о. Серафиму монах из очень дальнего монастыря. Старец в это время трудился у своего колодца. Подошедши к нему странник поклонился и просил благословения, а о. Серафим, занимаясь трудами, не обратил на него никакого внимания. Инок, постояв молча, отошел восвояси без всякого утешения. Тогда о. Серафим, подошедши к Дивеевской сестре, тут же неподалеку трудившейся, сказал: «вот, матушка, требует благословения, а сам не знает куда». Так, разумеется, понял поведение старца и сам инок, не получивший благословения на дело, без рассуждения и сознания задуманное. в) Беседы его с мирянами Не оставляя без духовного назидания монашествующих, о. Серафим много поучал и мирян, обличая в них ложные направления ума и жизни и преподавая положительные правила благочестия. Так, один благоговейный священник привел с собою к о. Серафиму профессора, преподававшего в семинарии одну из наук Богословия, который не столько хотел слышать беседу старца, сколько принять его благословение на вступление в монашество. Старец благословил его по обычаю священства, но на счет его желания вступить в монашество не давал никакого ответа, занявшись беседою со священником. Профессор, стоя в стороне, внимал их беседе. Священник, между тем, во время разговора часто наводил речь на цель, с которою пришел к нему ученый. Но старец, намеренно уклоняясь от сего предмета, продолжал свою беседу, и только раз, как бы мимоходом, заметил о профессоре: «не нужно ли ему еще доучиться чему-нибудь»? Священник на это решительно объяснил ему, что он знает Православную Веру, сам профессор семинарии и стал убедительнейше просить разрешить только недоумение его на счет монашества. |
| Р .), написал Ионе свои несветлые помыслы» . Иона, тезка Тамбовского епископа, о котором пойдет речь ниже, был первоприсутствующим в Св. Синоде. Чичагов, говоря об игумене Нифонте, всякий раз добавлял, что тот почитал преп. Серафима; он делал это, конечно, из дипломатических соображений. Как правило, за исключением материалов Дивеевских архивов, он предавал огласке живой материал со всеми его противоречиями, не стремясь создать критическое исследование, которое могло бы наделать много шума, помешав канонизации преп. Серафима и не дав ему даже пройти через цензуру. Две причины этой враждебности указываются А. Н. Муравьевым. Это бывший чиновник Св. Синода, возможный кандидат в оберпрокуроры, подавший в отставку в знак протеста против одного цензурного дела (тогда же в Св. Синоде отказались заседать митрополит Московский Филарет и архиепископ Киевский Филарет). В 1848 году он посетил Саров и спросил у преемника Нифонта Исайи II, «справедлива ли молва… будто отец игумен Нифонт не любил отца Серафима и не позволял ему ни жить в пустыне, ни принимать посетителей? Как объяснить такое странное чувство к мужу праведному, каков был Серафим, в душе благочестивого Нифонта?» Игумен Исайя, на котором лежал немалый груз ответственности, дал ему такой уклончивый ответ: «Кто усумнится в праведности обоих? Мне, бывшему свидетелем благой жизни и всего, что сделал для святой обители покойный отец настоятель, можно ли не восхвалять его добродетели? А слава о добродетели отца Серафима ходит по всей России; но бывают иногда, по тайному попущению Божию, некоторые недоумения и между людьми самыми святыми, как о том читаем в их житиях. И тут, однако, не без причины было неудовольствие отца игумена. Строгий соблюдатель древнего чина Саровского, положенного первоначальником нашим, он не мог равнодушно видеть, как иногда нарушался этот устав стечением людей обоего пола, хотя и благочестивых, в келию затворника, когда устав строго запрещал такие посещения. С другой стороны, старец Серафим, испытанный долгим затвором и пустынножительством, конечно не без особого откровения, ему лишь ведомого, открыл двери своей келии приходящим для духовного назидания и, хотя он казался нарушителем заповеди монастырской, был, однако, с крайним для себя истощением, исполнителем заповеди Христовой о любви; а я знаю, что предместник мой был исполнен к нему искреннего глубокого уважения» . |
| 113. Именно такое, более глубинное понимание пророчества преп. Серафима произошло после событий лета 1991 года (прим. сост.). 114. Федотов Г. П. A Treasury of Russian Spirituality, L., 1952, с. 242. 115. Только углубленное изучение учения преп. Серафима поможет отделить добрые злаки от плевел в этом документе. 116. Ардатовская община стала в 1861 году монастырем, и тогда же Евдокия, поставленная настоятельницей самим преп. Серафимом, стала его игуменьей У нас нет сведений о роли преподобного в основании Зеленогорской общины, упоминающейся ниже. Как и Дивеево, она была признана в 1842 году. 117. А также, как сказано в другом месте, для пропитания дивеевских сестер. 118. См. также рассказ Мантурова, который, явившись в пустыньку в то время, когда Иоасаф оттуда уходил, тоже видел, как преп. Серафим сидел над источником и долго поливал водой голову, руки и ногу. Он тщетно пытался отвратить Иоасафа от его преступных замыслов, которые были открыты ему благодаря его прозорливости, и взял Мантурова в свидетели того, что снимает с себя всякую ответственность за судьбу души Иоасафа (310 2/3 — 311 2/3). 119. 1 Все даты указаны по Юлианскому календарю. 120. Иоасаф наперекор воле преп. Серафима послал туда сестер учиться живописи и… интригам. 121. Мы ничего не знаем об этой сестре и не смогли идентифицировать общину Лиозовска, настоятельницей которой, как нам сказано, она является. 122. В скобках дается комментарий автора. 123. Русские монахи не стучат в дверь, а произносят молитву. 124. В пересказе Иоасафа Матрона говорит, что вначале ее раздирал страх быть укушенной и желание стать таким образом калекой и освободиться от кухонной службы. Это тем более неправдоподобно, что именно с того момента Матрона ободряется. 125. Во время работы над житием мы часто переписывались с о. Всеволодом. Я делился его открытиями и мыслями с окружающими. Как–то мы беседовали о работе о. Всеволода с архиепископом Курским и Белгородским Хризостомом (Мартишкиным). Он высказал удивление, почему преп. Серафим негативно относился к русскому епископату. Часть этого разговора я привел в своем письме к о. Всеволоду.. В своей работе он приводит цитату из моего письма (прим. сост.). |
| В Арзамасе, на пути в Саровскую обитель, сказали мне хозяева квартиры, где я остановилась, что если я не поспею в Саров к ранней обедне в наступающее воскресенье, то не увижу уже о. Серафима, потому что он после ранней обедни обыкновенно уходит в свою пустынку и остается там до среды. Так как погода тогда была весьма тяжелая, а мое здоровье было плохо, то, чувствуя себя не в силах искать о. Серафима в его пустынке, я тотчас же, не отдыхая в Арзамасе, пустилась в путь, что было в субботу после обеда; ехала всю ночь и наутро была в Сарове. Первый вопрос мой, при входе в гостиницу, был: «Не кончилась ли ранняя обедня?» И когда монах, которому предложила я свой вопрос, объявил мне, что обедня уже окончена, я совершенно упала духом, потеряв надежду увидеть о. Серафима. Но Господу Богу угодно было утешить меня и не допустить до уныния. Я отправилась, на счастье, к его келье, вместе со множеством других посетителей Сарова, и мы нашли, что дверь его кельи заперта была изнутри. Это было знаком, что старец остался дома, и мы решились испросить у него благословение на то, чтобы видеть его и утешиться его душеспасительным словом. Но никто из нас не смел первый сотворить молитву. Пробовали некоторые, но дверь не отворялась. Наконец я обратилась к стоявшей подле меня, у самых дверей, даме с маленькой девочкой, чтобы она заставила малютку сотворить молитву, говоря, что она всех нас достойнее. И только что малютка сотворила молитву, как в ту же минуту дверь отворилась. Но каков был общий наш испуг, когда о. Серафим, отворив дверь, начал опять закрывать ее! Я стояла ближе всех к дверям и пришла в совершенное отчаяние, подумавши: «Господи! Верно, я всех недостойнее, что он, увидев меня, решился снова затвориться». Но едва подумала я это, как о. Серафим, стоя в полузакрытой двери, обратился ко мне и сказал: «Успокойтесь, матушка, успокойтесь, потерпите немного», и вслед за тем вторично отворив дверь, обратился ко мне снова и спросил: «Пожалуйте, матушка; скажите мне, какая вам нужда? Что вам угодно?» Я заплакала от радости и сказала ему, что у меня одно желание – принять его благословение и испросить его св. молитв. Тогда он тотчас благословил меня и сказал: «Господь да благословит вас, благодать Его с вами!» И в то же время он пожаловал мне три частицы просфоры. После того начал он благословлять и прочих подходивших к нему, и каждому, по благословении, говорил: «Грядите с Богом». Мне же не сказал этого, и потому я осталась на своем месте. Видя меня одну оставшуюся по уходе всех, он сказал мне милостиво: «После вечерни, матушка, пожалуйте ко мне», – и затворился снова. |
|
|
