| Если Владыке Мелитону случалось во время отпусков бывать в других епархиях, он непременно посещал храмы, молился в алтаре и причащался Святых Христовых Таин. С собой он всегда возил запасные Святые Дары. В обиходе был прост и непритязателен, ездил на обычном городском транспорте или ходил пешком, носил скромный плащ, под который подворачивал подрясник. Однажды, находясь в селе Ракитное Белгородской области у своей третьей дочери, Елизаветы, Владыка отправился в храм, где служил архимандрит Серафим (Тяпочкин) известный в те времена старец. Монахиня-келейница, увидев скромно одетого и смиренного посетителя, отказалась его впустить в келлию отдыхавшего старца. Случайно появившийся молодой человек из Москвы узнал Владыку Мелитона, и оплошность монахини была исправлена. Впоследствии Владыка Мелитон, бывая в Ракитном, всегда посещал старца Серафима и подолгу беседовал с ним. В 1980 году Владыка Мелитон был возведен в сан архиепископа. Как викарный архиерей Владыка Мелитон принимал посетителей по разным вопросам. От Владыки при его общении с посетителями веяло такой доброжелательностью и любовью, что просители сразу же обретали надежду на понимание и поддержку. Он часто оказывал материальную помощь незнакомым людям, даже тем, кто обращался к нему за помощью по телефону. К нему приходили не только просители, но и жаждущие утешения и совета, и для всех у него находилось мудрое слово и теплое сочувствие. Как-то один молодой священник со скорбью пожаловался ему, что в его семье рождаются одни дочери, а он очень хочет сына. «Вы знаете, – утешил его Владыка, – дочери – это замечательно: они сохранят очаг вашей семьи. Вот я, например, езжу к дочерям, как домой, а к сыну – в гости, так как у невестки другой быт». Отзывчивость к чужим страданиям всегда была характерной чертой Владыки Мелитона, но он не просто успокаивал скорбящего человека – он помогал ему увидеть духовный смысл происшедшего, разглядеть сквозь мрачные тучи отчаяния и горя сверкающие дали Царства Небесного, понять не умом, но сердцем великое милосердие Божие, неиссякаемую любовь Божию к Своему творению. Вот что он писал своему знакомому, узнав о смерти его жены: «А вот о том, что умерла Ваша супруга Зинаида Фаддеевна, что же очень-то переживать. У меня скончалась жена в 1958 году в возрасте 64-х лет. А затем мама скончалась в возрасте 83-х лет. Жили мы все хорошо. Я сам и хоронил их. Меня спрашивали: как это вы нашли в себе силы их отпевать? А для меня странным казался этот вопрос. Ведь я провожал их в Жизнь Вечную. Они для меня не мертвые. Это я чувствую и в это верю непреложно. Даже постигаю разумом своим. И я чувствовал общение с ними, и до сих пор ощущаю руководство мною моей мамы. Они ведь ближе к Господу, и их можно просить о своих нуждах. Вот так и Вы отнеситесь к этой мнимой потере Вашей супруги. Просите ее молитв, и она помолится за Вас. Это очень верно, дорогой Евгений Васильевич». |
| Обычные в таких случаях угрозы не достигали цели, он лишь тихо прояснял суть позиции: «Это мне не страшно, – “не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить, а бойтесь более Того, кто может и душу и тело погубить в геенне”». С тем же постоянством относился он и к «Живой Церкви», так, что и годы спустя, заполняя анкеты, на вопрос: «Состоял ли в обновленческом расколе?», – отвечал: «Никогда». Этих-то двух пунктов и было достаточно для того, чтобы его жизнь сделалась неугодной. В 1922-м от расправы, даже не обставленной как суд в виду отсутствия формальных поводов для ареста, – а просто бандитской, разбойной, – его уберег «случай». Лошади, будто им приказал кто, понесли, да так, что ни один из предназначенных ему залпов не оправдал «изобретательности» стрелявших: в тот день батюшку вызвали на соседний приход будто бы для совершения водосвятного молебна в виду «болезни» настоятеля, как оказалось за сутки до того арестованного ГПУ. Когда же храм в селе Михайловка, где он служил, закрыли, он стал исполнять то же, что и обычно, тайно, у себя или по приглашению с соблюдением некоторых мер предосторожности. Но молва расходилась, и пришлось скрываться, пока в 1941 г. его не выследили, предъявив на следствии весь его «послужной список» начиная с 30-х годов. По статье 54 Украинского Уголовного Кодекса он был осужден на десять лет «без права переписки». Оставив трех дочерей, младшая из которых была еще подростком, одних, он отправлялся по этапу в лагерь , и долгое время о нем не было никаких известий. О лагерных годах батюшка рассказывать не любил. Только отрывочные сведения дошли благодаря его домашним. Известно, что в лагере, где за «религиозную агитацию» можно было попасть в карцер, на верную смерть, он не только вел беседы с заключенными и совершал таинства, но и – богослужения. Заключенные распознали в нем пастыря и искренне привязались к нему: его не только никто не выдал, но даже бывшие уголовники из своей среды организовали для него своеобразную охрану. По истечении десяти лет, перед самым освобождением, ему, между прочим, был задан вопрос о том, чем он собирается заняться на свободе? Батюшка ответил: «Я священник, служить намерен», и тут же получил еще пять лет ссылки в Красноярский край. «Бриллианты» — для «диктатуры пролетариата» |
| Десять лет в лагере, пять – на полустанке Денежск в районе Игарки, до и после того – постоянные притеснения от властей, и так до самого конца… Его богословское образование, основы которого заложила Холмская семинария и Московская Духовная Академия, знание языков: греческого, древнееврейского, педагогический опыт, – могло ли все это иметь хоть какое-то значение? Ленинская теория провозглашала необходимость «обращения на службу молодому советскому государству достижений культуры прежнего времени». Благодаря этому, целое поколение было введено в заблуждение надеждой, что можно избежать удара, удалившись от центра политических событий, «став незаметными», принося пользу на своем месте. – Вот и батюшка, в 20-е годы, не имея возможности продолжить образование в Академии, начал заниматься преподаванием: учил деревенских ребятишек в школе, в селе Михайловка Екатеринославской области. – Беда только в том, что практика большевизма для миллионов людей, таких как он, определяла положение человека «вне закона». Пытаясь на первых порах как-то приспособиться к новым обстоятельствам, впоследствии они вынуждены были скрываться, переезжая из города в город, дрожали от холода в ветхой одежде арестантов, уходили в топи на Ухте и заполняли своими телами братские могилы-рвы и склоны Анзера. Эту судьбу разделил и один из любимых преподавателей отца Серафима в Академии – отец Павел Флоренский . После закрытия Лавры его как крупного ученого пригласили на работу в ВСНХ и в Главэлектро, где им был сделан ряд научных открытий государственного зhaчehuя[iv]. В годы, когда была необходимость в старых специалистах, в учреждениях смотрели «сквозь пальцы» на то, что на работу отец Павел ходил, не снимая подрясника. Потом изменилось все: в 1928-м он был впервые apecmobah[v], а в 1933-м приговорен к десяти годам лагерей. Затем последовали ссылка на Дальний Восток, перевод на Соловки, и еще три года лагерных мыmapcmb[vi], завершившиеся в декабре 1937-го расстрелом. Священник Павел Флоренский Невостребованными оказались знания, «не нужным» стало и главное богатство – человеческая жизнь. Потери о. Серафима коснулись и его родных (сан он принимал как белый священник), и семьи духовной. Из пятерых детей голодные годы пережили трое, подорвано оказалось и здоровье жены, скончавшейся в 1933 г. от туберкулеза, а в Сибири умерли и две его духовные дочери, отправившиеся за ним в ссылку. Однако ничто из того, что он пережил, не изменило его устроения. «Кто разлучит нас от любви Божией» |
| У нас недавно был такой случай. Я крестил младенца, а родители, оправдывая себя работой и другими обязанностями, не приходили в храм. И когда они спохватились, что ребенка надо нести в храм (кажется, это было связано с тем, что он начал прихварывать – такой чисто практический мотив), то причастить ребенка не могли. Иногда бывает, что вопреки истерике удается дать причастие, но с этим младенцем ничего не получилось. М.Г. Возможно, бывают и какие-то другие причины? На прошлой неделе, я помню, родители крестили в вашем храме младенца, а на следующий день принесли его причащать. Он вел себя в храме спокойно, а когда его подносили к Чаше, начинал кричать. Как только родители вместе с ним отходили подальше от Чаши, он успокаивался. И так несколько раз. О.В. Это связано с родителями, с их духовным состоянием. Отец – малоцерковный человек. Много зависит от того, ходят ли родители в храм и, если ходят, то насколько они участвуют в службе. У нас в приходе есть девочка Фаина, ей один годик. Она уже может петь «Аллилуйя!» и «Аминь!». Это потому, что мать поет во время службы. И ребенок без всякого принуждения поет сам. Мама, когда почувствует, что девочка устала, выносит ее на улицу, чтобы она отдохнула, а потом опять приносит. От поведения и участия родителей зависит все и у детей. И.Г. Да, если родители достаточно церковные люди, то серьезных проблем с младенцами, как правило, не бывает. А как быть с более старшими детьми? Проблем здесь гораздо больше! Вспоминается комический и в то же время не очень приятный случай, который был много лет назад, в селе Ракитном 21 . Ожидая приема у о. Серафима (Тяпочкина), я вдруг увидел, как подросток беззлобно, но неотступно бьет другого, сидя на нем верхом, а тот лежит в пыли и не сопротивляется. Спрашиваю его: «Что же ты делаешь?» А он отвечает: «Я его на смирение тренирую!» Позже, когда я увидел маму этого «тренера на смирение», то понял, что его дома тоже тренируют подобным образом на смирение и на все остальные христианские добродетели. Мама заставляла мальчика выстаивать целиком долгие службы, которых он не понимал, и для него это была не школа возрастания в духе и любви, а именно тренировка. |
| Впервые взглянув на эту тоненькую женщину с плавными жестами и мягким взглядом, невозможно догадаться, какой твердый характер и железная воля скрываются за хрупкой внешностью. Дочь писателя-фронтовика, жена священника, мать троих детей, поэтесса, профессор Литературного института им. А.М. Горького Олеся Александровна Николаева приехала из Москвы в Саратов на традиционные Пименовские чтения и стала гостьей нашей редакции. — Вы родились в семье писателя, учились в Литературном институте, то есть Ваш круг общения — это люди творческие. Это как-то повлияло на Ваш путь к вере? С супругом - о. Владимиром Вигилянским — Мы приходили к вере через культуру, мы очень жадно читали в 90-е — не только литературу, поэзию, но и русскую религиозную философию, и через это мы приходили ко Христу. Но у меня была и эмоциональная составляющая во всем этом. Я покрестилась, когда появился такой человек, который смог меня привести в храм,— брат отца Валентина Асмуса, известнейшего пастыря, Василий Валентинович. Мы приехали с ним в Отрадное, и там замечательный священник — отец Валериан Кречетов — покрестил меня, а через два дня — моих двух маленьких детей-погодков. А муж мой — будущий священник (протоиерей Владимир Вигилянский.— Ред.) — принял крещение через год после этого, позже нас. Еще года через два-три — и я думаю, что это было ввиду будущего священства моего мужа — Господь привел нас к архимандриту Серафиму (Тяпочкину), в райцентр Ракитное. Это был замечательный старец! Он долго просидел в лагере, а когда вернулся, его не узнала родная мать — так он изменился. Ему дали самый дальний, гиблый приход на границе Белгородской и Харьковской областей. Там были какие-то сектанты, колдуны, ведьмы, «бабки» — в общем, что-то невероятное творилось... И он стал там служить. В Ракитном был большой храм, в куполе его зияла дыра, и я помню, как во время службы снег падал на престол. Отец Серафим служил каждый день, у него были длинные, просто бесконечные службы! Постепенно, с годами к нему стал приезжать народ. Он лечил бесноватых, поэтому около него всегда были люди с подобными духовными недугами. Они селились в подвале храма, я еще их застала. |
| По моим наблюдениям, владыка не жаловал наушничества. Если кого-то пытались очернить, то он спокойно говорил: «Весьма достойный человек, весьма». И, естественно, пристыженный наушник немедленно исчезал. Владыка любил юмор. Шутил всегда с серьезным лицом. В один из осенних епархиальных объездов он обедал в нашем доме. Входя, он сказал моей сестре, встречавшей его с хлебом и солью: «Мамонтов не хочет меня кормить». На что сестра ответила: «Не беспокойтесь, владыка, Вас Моисеевы покормят». Анастасия Ивановна Цветаева, зная владыку по моим рассказам, имела к нему глубокое уважение. Она передала ему через меня свои «Воспоминания» с теплой дарственной надписью. Книгу он принял с искренней благодарностью, и она хранилась в его большой библиотеке. А меня благословил на духовное творчество. С того времени я стараюсь исполнять его завет. В вышедшей в Москве моей книге «Сердце пустыни» (2001) о трех старцах — схиархимандрите Косме (Смирнове), архимандрите Таврионе (Батозском), архимандрите Серафиме (Тяпочкине) отмечено это: «По благословению Высокопреосвященнейшего Леонида, митрополита Рижского и Латвийского». Я знал, что Аркадий Райкин был одноклассником владыки, и они сохранили дружбу на всю жизнь. Иногда он приезжал на отдых к владыке. Однажды я спросил владыку: «Об Аркадии можно молиться?» Он ответил: «Можно». Владыка Леонид был открыт людям всех конфессий. Он встречался не с конфессией, а с человеком, образом Божьим, который имеется в каждом из нас. Любил общаться с покойным кардиналом Вайводсом, лютеранским епископом Турсом. На официальных приемах у владыки были представители разных конфессий: католики, лютеране, баптисты, старообрядцы. Однажды на прием пришел раввин из хоральной еврейской синагоги. В то время приехал из Нью–Йорка старший раввин. Приглашая владыку, он сказал: «Меня и Вас ждут в синагоге». Уполномоченный по делам религии, находившийся на приеме, заметил владыке: «Знаете, нет согласованности в том, чтобы Вы посетили синагогу». Но потом вдруг сказал переводчице: «Можете с Бородиным туда его привезти». Владыка приехал. В синагоге было много молящихся. Раввин говорил на английском языке, его слово переводили на русский. Владыка внимательно выслушал проповедь. |
| уж ветер коснулся, и в уши упрямо врывался шум жизни за стенами храма. Он шел умирать. И не в уличный гул он, дверь отворивши руками, шагнул, но в глухонемые владения смерти. Он шел по пространству, лишенному тверди, он слышал, что время утратило звук. И образ Младенца с сияньем вокруг пушистого темени смертной тропою душа Симеона несла пред собою как некий светильник, в ту черную тьму, в которой дотоле еще никому дорогу себе озарять не случалось. Светильник светил, и тропа расширялась. 16 февраля 1972 Архимандрит Кирилл (Павлов) о Сретении Господнем Господь наш Иисус Христос, к Которому относятся эти пророческие слова праведного Симеона, явился на землю не для того, чтобы лежать кому-либо на падение или быть причиной чьей-либо погибели. Нет, Он пришел на землю на восстание всем людям, всем народам. Он пришел для того, чтобы спасти всё человечество, всех людей возвести на подобающую им нравственную высоту и, сделав их достойными Неба, привести к Отцу Небесному. Равным образом Он пришел на землю не для того, чтобы служить предметом пререканий, не для того, чтобы произвести разделение между людьми и народами. Напротив, Он пришел для того, чтобы соединить всех людей воедино, стать Единым Пастырем всего человеческого рода. Желая того, чтобы все люди спаслись и пришли в познание истины, Он для этого именно и пришел. Читайте также — Радость встречи. Пасха Архимандрит Серафим (Тяпочкин) о Сретении Господнем «Приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы» (Мф. 11:28). Так звал к Себе во время Своей земной жизни Божественный Учитель, Господь наш Иисус Христос. Он звал к Себе труждающихся и обремененных, Он звал к Себе несчастных и обездоленных, Он звал к Себе всех тружеников и страдальцев земли. Его Божественный голос проникал в человеческие души, потрясал умы и влек к Нему сердца людей. Так зовет и нас с вами, дорогие братие и сестры, Христос, обещая дать покой душам нашим. Покой души – какое это счастье для человека. Что может быть в жизни нашей дороже этого покоя?! Можно иметь полное жизненное довольство, можно иметь в пользовании все удобства жизни, все блага мира сего, можно считать себя счастливым в семейной и общественной жизни, но если на душе не будет покоя, то, увы, счастье наше будет далеко не совершенным. |
| Следствие по делу отца Димитрия проходило в июле-августе 1941 года. Но уже в начале августа начались бои за Днепропетровск. Все управленческие структуры области, в том числе и областной суд, были переведены в город Павлоград, который был оккупирован на полтора месяца позже Днепропетровска (11 октября 1941 года). 15 августа 1941 года отец Димитрий был осужден областным судом по ст. 54–10 ч. 1. Спешили так, что получилось несоответствие между статьей УК и характером преступления. Инкриминируемая статья звучит как антисоветская агитация. В чем обвиняли? «...являлся организатором нелегальных церквей в селе Тритузном и Диевке, где по день ареста проводил нелегальные молитвенные собрания», а также «за участие в антисоветской повстанческой организации, куда был «завербован» архиепископом Днепропетровской епархии Георгием (Делеевым). Подвергнуть к лишению свободы в далеких местах заключения сроком на 10 лет». Суд проходил в процессе эвакуации и состоялся в городе Павлодаре. Ему предъявили обвинение в том, что он, «являясь организатором нелегальных церквей в селах Тритузном и Диевке, по день ареста проводил нелегальные молитвенные собрания, за что получал от собравшихся лиц определенное вознаграждение...». По итогам рассмотрения дела отца Димитрия оказалось, что такое «преступление» не может быть основанием для заключения, что никакой вины заштатного священника не обнаруживается. Защитник настаивал на его освобождении. Получалось так, говорил он, что обвиняемый осуждается за то, что «удовлетворял насущные религиозные потребности верующих». Осудить человека по такому обвинению было невозможно. Тогда и было поднято дело 1937 года и найдено упоминание имени отца Димитрия. Вместо освобождения, согласно приговору Днепропетровского областного суда от 15 августа 1941 года, он получил 10 лег заключения в отдаленном ИГЛ (и 5 лет поражения в правах), причина которого не была ему объявлена. «Тяжелый и незаслуженный приговор! Вопрос: за что? – меня тяготит и мучит с момента произнесения приговора и по настоящее время», – писал отец Димитрий через 12 лет. Перебирая возможные причины осуждения, он был склонен искать обстоятельства, оправдывавшие жестокость суда: он предполагал, что обстановка эвакуации не давала суду времени вынести справедливое решение. «Правосудие не могло уделить мне должною внимания к оправданию меня». |
| ПРОчтение Выпуск 14. Олеся Николаева В издательстве Сретенского монастыря вышла новая книга известного поэта, писателя и публициста Олеси Николаевой «Небесный огонь» и другие рассказы». Ее главная тема – Промысл Божий в нашей жизни. Здесь есть рассказы о митрополите Антонии Сурожском, архимандрите Серафиме (Тяпочкине), протоиерее Владимире Вигилянском, Булате Окуджаве, Андрее Синявском, Владимире Солоухине и многих других. О книге рассказывает сам автор. 2 апреля 2012 г. Рейтинг: 8.4 Голосов: 5 Оценка: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 скрыть способы оплаты Смотри также Комментарии Людмила 29 июня 2015, 03:43 Никакого впечатления от книги. Наталья Д. 1 мая 2013, 13:55 Уважаемая Олеся! Книга Ваша " Небесный огонь " - добрый и полезный пример литературы от женщин. Полезный прежде всего для женщин, даже если одна-две этого не поняли. Даже если есть отдельные небольшие замечания, нельзя резко критиковать книгу по причине ее искренности и открытости - напишите лучше, критики. В наш век " самодостаточных " эмансипированных, а потому несчастных, женщин (я прошла этот опыт, но вовремя раскаялась) книга О.Николаевой, вовсе не желая того, не в теории, а на практике показывает исконное предназначение женщины, место ее в семье, в браке. Пишите, Олеся! Спаси Господи! Ирина К. 20 марта 2013, 22:05 " Небесный огонь " - книга замечательная. Перечитывала некоторые рассказы по несколько раз. Где-то посмеешься, где-то - ком к горлу. Очень сильное впечатление. А повесть " Корфу " - это, по моему, пик ее прозаического творчества. Практически вся проза, написанная Олесей Николаевой, мне очень нравится. С нетерпением ждала выхода ее новой книги, романа " Меценат " . Прочла примерно треть - сплошное разочарование. Не уверена, что осилю роман до конца. Такое впечатление, что это написал кто-то другой. От языка, от стиля Олеси Александровны - нет ничего. Светлана 22 февраля 2013, 15:20 Хочу сообщить, что Марина Нейгауз, мать которой Вы так мимоходом оболгали в " Корфу " , умерла. Жаль, что к страданиям от рака добавились страдания от лжи о ее родителях. |
| Старец говорил, что развал России, несмотря на кажущуюся силу и жесткость власти, произойдет очень быстро. Сначала разделятся славянские народы, затем отпадут союзные республики: прибалтийские, среднеазиатские, кавказские и Молдавия. После этого центральная власть в России станет еще более ослабевать, так что начнут отделяться автономные республики и области. Дальше пойдет еще больший развал: власть Центра перестанут на деле признавать отдельные регионы, которые попытаются жить самостоятельно и уже не будут обращать внимания на указы из Москвы. «Не военным путем…» В 1977 году схиархимандрит Серафим (Тяпочкин) из Ракитного говорил: «Захват Сибири Китаем произойдет не военным путем: китайцы, вследствие открытых границ, станут массами переселяться в Сибирь, скупать землю, недвижимость, предприятия, квартиры. Все произойдет так, что в одно утро русские люди, живущие в Сибири, проснутся в Китайском государстве. Запад будет способствовать этому ползучему завоеванию нашей земли и всячески поддерживать военную и экономическую мощь Китая из ненависти к России. Но потом они увидят опасность для себя, когда китайцы попытаются уже военной силой захватить Урал и пойти дальше. Россия выстоит в этой битве, после страданий и полного обнищания она найдет в себе силы воспрянуть. В это время Господь оставит за Россией те земли, которые стали колыбелью русского народа и были основой Великорусского государства. Это территория Великого Московского княжества XVI века с выходами к Черному, Балтийскому и Северным морям. Россия не будет богатой, но все же заставит считаться с собой. И затем сонм новомучеников вымолит новый Союз братских славянских народов, у которых будет единая судьба» (Цит. по: Артемьев Ю., Смирнов Л. Последние времена: апокалиптические пророчества в современном рассмотрении//«Усмань Православная». – 2003. – N 15 (8470). Потрясающе и страшно звучат эти слова старца. Страшно потому, что мы уже воочию наблюдаем середину их исполнения. Страшно, что мы не наблюдаем государственной и частной борьбы против этой ползучей оккупации. Страшно потому, что нам видится, что нас сдают чужой злой воле. Утешает одно, что всякое пророчество, кроме произнесенных о Христе Иисусе, имеет обратную силу, т. е. оно может быть отложено на неопределенно долгий срок, как это было с г. Ниневией, если люди, населяющие землю пророчества, покаются, изменят жизнь и защитят то, что им даровано Самим Богом. Нам бы хотелось, чтобы это наше огорчающее всех мнение услышали наши глухие и слепые чиновники и просто граждане. Мы считаем, что время каяться и защищаться уже пришло!!! Надо спешить!!! |
|
|
