| «Люди забудут Бога, забудут небо, забудут вечность и в обольщении своем... все внимание устремят на землю , на доставление себе... неизменного благосостояния» (Еп. Игнатий Брянчанинов . m. IV, стр. 271–272). На почве ложной морали, заглушающей страх Божий, и на почве всецелого погружения людей в плотскую жизнь – обильно вырастут чудовищный разврат и всякие пороки. Греховные примеры и соблазны так умножатся, что увлекут в греховную жизнь безчисленное множество людей. Картину морального развращения человечества в эпоху Апостасии Св. Ап. Павел изображает так: «знай же, что в последние дни наступят времена тяжкия. Ибо люди будут самолюбивы, сребролюбивы, горды, надменны, злоречивы, родителям непокорны, неблагодарны, нечестивы, недружелюбны, непримирительны, клевеветники, невоздержаны, жестоки, не любящие добра, предатели, наглы, напыщенны, более сластолюбивы, нежели боголюбивы, имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся. Таковых удаляйся» ( 2Тимоф. 3, 1–5 ). Господствующим тоном жизни станет небывалая повсеместная злоба. По Евангелию – любовь между людьми совершенно изсякнет. Взаимоотношения людей будут лишены всякого доверия и полны коварства. «Люди друг друга будут предавать и возненавидят друг друга » ( Матф. 24, 10 ). Злоба охватит людей с небывалой силой и разольется повсюду – во всех слоях общества и даже в самых тесных кругах семейных. «Предаст брат брата на смерть, и отец – детей, и возстанут дети на родителей и умертвят их» ( Марк. 13, 12 ). «Когда приблизится конец сего века, писал Лактанций , тогда необходимо изменится состояние человеческих дел и по причине возрастающей неправды – сделается худшим, так что даже настоящия наши времена, в которыя неправда и злоба возросли до величайшей степени, в сравнении с тем временем неисцельного зла могут быть признаны счастливыми и почти золотым веком. Потому что правда тогда сделается столь редкой, а нечестие, жадность страсти и распутство до того умножатся, что если и будут некоторые добрые, то они сделаются добычею злодеев и будут ограблены беззаконниками. Одни только злые и будут богаты, а добрые подвергнутся всяким поношениям и впадут в нищету» («Божественныя Наставления». Кн. 7-я, гл. 15). |
| Пер. с греч. Симферополь, 1892, с. 119, 120). 25 Что в века гонений разработка дисциплины целомудрия и брака представляла один из важных предметов пастырской деятельности епископов – это можно видеть из разных мест Истории Евсевия. Напр., о Дионисии епископе Коринфском II-ro века Евсевий передаёт, что Дионисий в послании к Церкви Амастрийской «дает много наставлений касательно брака и целомудрия». Кн. IV, гл. 23, стр. 233. 26 Это определение древнего римского права реципировано и нашею Кормчею книгою. См. Ч. ΙΙ, гл. 44, п. 5. Гр. 13. 28 Едва ли справедливым, однако же, будет полагать, что вышеупомянутая уступка в пользу конкубината рабы-христианки совершенно отменялась новым кодексом церковного права. Ибо не подлежит сомнению, что первичный кодекс – Апостольские постановления – продолжали действовать и при образовании вторичного кодекса не только до Трулльского собора, официально отменившего этот кодекс, но и после него, не смотря на эту отмену. 29 Т. е. имел характер исключительно частного гражданского договора, таковым он действительно и почитается в древнем римском праве. 30 «Penes nos occultae qnoque conjunctiones, id est non prius apud Ecclesiam professae juxta moechiam et fornicationem judicari periclitantur. Nec inde consertae obtentu matrimonii eludant.» De pudicitia, Cap. IV. Migne. T. II, col. 987. 32 Dig. XXIV, 2. de divortiis: “Nullum divortium ratum est, nisi septem civibus romanis puberibus adhibitis, practer libertum ejis, qni divortium faciet”. 33 Dig. XXIV, 2. Fragm. Gaius: In repudiis, id est renunciatione, comprobata sunt haec verba: tuas res tibi habeto; item haec: tuas res tibi agito. 37 § 6 гл. VIII нов. 117-й, который гласит: «если жена без ведома мужа, или против его воли, присутствовала на зрелищах в цирке или театре или на охоте» – почему-то здесь опущен. Прим. проф. В. А. Нарбекова, стр. 517. 42 Тяжелов А. Законы греческих Императоров в отношении к Церкви после Юстиниана. М., 1877, с. 94. 48 Разумеется женщина, играющая на сцене, по-нашему, актриса. В Византии сценическое служение женщин не пользовалось общественным уважением. См. Номок. Тит. ΧΙΙΙ, гл. 21. |
| До сих пор мне все приходилось слышать обвинения в том, что я недостаточно внимательно отношусь к внешней стороне церковной жизни, не придаю достаточного значения ее (случайной) исторической оболочке, что в особенности я напрасно ищу опоры для моих мыслей и доводов преимущественно в Евангелии или в писаниях древней церкви, а не в новейших руководительных церковных книгах, в позднейших взглядах и мнениях, что я вообще слишком увлекаюсь идеалами древней церкви, забывая современную действительность и ее права; мне даже было прямо указано на то, что считаться должно не с древней церковью, когда-то бывшей, а с настоящей, конкретной нашей современной церковью, современной представительницей древней церкви! Мой почтенный оппонент обвиняет меня в обратном! Г. Розанов говорит, что в данном вопросе я забываю такие евангельские тексты, как, напр.: " Суббота для человека, а не человек для субботы, Сын Человеческий есть господин и субботы " , и при решении вопроса о браке опираюсь на " Кормчей книге " ! Нет! Я о Кормчей книге и не упоминал, а основывал свое рассуждение именно на евангельских текстах. Приведенные г. Розановым слова Христа имеют, конечно, великую важность; они направлены против тех, которые придают внешности, обрядности, форме преувеличенное значение противу тех, которые тщательно " отцеживают комара и проглатывают верблюда " . Но я, кажется, во всей моей статье в этом не провинился, ибо, повторяю, основывал свою аргументацию не на " Кормчей книге " , а именно на словах Спасителя, на которые, правда, указал лишь ссылкою. Исправляю этот недосмотр и привожу самый текст. Матф., гл. XIX, ст. 5-9. Фарисеи, искушая Христа, спрашивают Его, можно ли разводиться по всякой причине. Спаситель, определяя великое значение брака, отвечает: " Оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей... Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает " . Далее, допуская развод по жестокосердию человеческому, Спаситель указывает и на единственную причину для развода - на прелюбодеяние. Спаситель говорит о мужьях, но, несомненно, то же самое относится и до жен, ибо нравственность для обоих полов, конечно, одинакова. Святость, ненарушимость, значение брака ограждаются опять-таки Самим Спасителем. " Всякий, кто взглянет на женщину с вожделением, - говорит Он (Матф., гл. V, ст. 28), - уже прелюбодействовал с нею " . Этими текстами все сказано, все решено окончательно и бесповоротно. Но, скажут мне, если, вступив легкомысленно в брак, мы обочлись, если мы друг другу надоели, стали противны, если полюбили других, как же не разводиться? Ведь это жестоко! Да, но что же делать! Из-за того, что некоторые поступают легкомысленно или нерасчетливо, нельзя отменять вечных определений самого Спасителя. Впрочем, в некоторых случаях необходимо допустить для супругов прекращение супружеских отношений, отдельную жизнь (но это совершенно другой вопрос). |
| Гаури «Ислам в его влиияние на жизнь его последователей» (гл. 5–6) и в соч. Дози, в Трудах по Востоковедению (вып. XII, Москва, 1903). Имам А. Баязитов, говоря о семейном быте мусульман, замечает, что правила о нравственных обязанностях человека к своему семейству установлены Магометом, но не приводит самых изречений Корана, а довольствуется преданиям и между прочим так мотивирует долг мужа терпеливо переносить огорчения, причиняемые ему женой: перенесением одного огорчения избавишься от многих неприятностей, каковы например: дети избавятся от плети, как отместки, посуда от разбития, теленок от толчков и ударов, одежда от разорвания, гость от оскорбления и т. д. Совещания мужа с женой допускаются лишь в малых и вообще чисто домашних делах, но в делах серьезных необходимо быть с женою воздержным на язык (стр. 77). Из этих наставлений видно, что и С.–Петербургской имам не высоко смотрит на женщину. Как на лучший пример мужа, он указывает на имама Шакыка, у которого была злонравная жена. Когда ему советовали развестись с нею, он сказал: «положим, она дурного нрава; но я сам считаюсь, ведь, благонравным; если же я поступлю с нею так же, как она со мною, то и я буду таким же, да кроме того я боюсь, что вследствие ее дурного характера никто не будет содержать ее. Причину всех раздоров следует приписывать собственной вине и предположить, что если бы я сам был характера хорошего, то и жена была бы хорошею» (стр. 77–73). Однако же в Коране такого благородного взгляда на семейные неприятности нет, а вместе с многоженством разрешено мужьям разводиться с женами и снова вступать с ними в брак после того как они разведутся со вторым мужем (гл.2, ст. 226 – 238 и др.). Этим основным правилом и регулируется семейное счастье мусульманских супругов. Подробности условий развода составляют особую главу шариата. Достойно также замечания признание Мир–Али, что полигамия, разрешенная Кораном, со временем должна прекратиться в мусульманском обществе (стр. 381), как прелюбодейство и незаконная связь, противные духу ислама (стр. |
| 5 Голос естественного права нередко звучал сквозь среду цивильного римского права, но звучал слабо, бессильно. Напр: Bella etenim orta sunt et captivitas secuti et servitutes, quae sunt naturali juri contrariae (jure enim naturali omnes homines ab initio liberi nascebantur). Just. I, Tit. II, 2 . 7 Апостольские Постановления, кн. VIII, гл. 32. Эти правила можно читать и в Кормчей книге, гл. III. 8 Пословица, образовавшаяся на основании слов Св. Писания: «Овча заблуждающее Израиль: львове изнуриша е: первее яде его царь Ассур…». [«Израиль – рассеянное стадо; львы разогнали его; прежде объедал его царь Ассирийский, а сей последний, Навуходоносор, царь Вавилонский, и кости его сокрушил» ( Иер. 50:17 ).] 16 Матфей Властарь сообщает следующие сведения о диакониссах, на основании каких-то «древних книг». «В древних книгах, в которых подробно описан чин всяких хиротоний, говорится и о возрасте, какой должна иметь диакониса, – что 40-летний, и об одежде, что в полном виде – монашескую, и о жизни, что должна подражать добродетели высоких мужей, и о служении, что оно состоит в том же, в чём и служение диаконов, кроме немногого – что она приводится к священной трапезе и покрывается омофором краями наперёд и что после слов: «Божественная благодать, немощная врачующая» она не приклоняет на колена ни одной ноги, а только одну голову, и что Архиерей, возложивши на неё руку, молится о том, чтобы она, проводя целомудренную и честную жизнь, непорочно совершала дело служения и таким образом пребывала постоянно при святых храмах; но отнюдь не позволяет ей служить при Пречистых Тайнах, или брать в руки рипиды, что свойственно диакону, – что потом архиерей, сняв омофор, возлагает ей на выю диаконский орарь, который носится обоими концами наперед, – и о времени причащения – что она причащается Божественных Тайн после диаконов, что потом, приняв чашу из рук архиерея, она никому не преподает (причащения), но тотчас ставит её на святую трапезу» (Ильинский Н., свящ. Алфавитная синтагма М. Властаря . |
| 2:3. В поисках достойной кандидатуры. Документальное подтверждение описанной здесь процедуры встречается только в источниках, относящихся ко времени правления Хосрова II из династии Сасанидов (ок. 600 г. н. э.), когда каждый сатрап должен был находить и посылать царю самых красивых девиц. 2:3. Жизнь гарема. Жизнь в царском гареме имела свои преимущества и свои трудности. Хотя женщины пользовались там всеми благами и могли удовлетворить любой свой каприз, они не имели возможности вступить в более тесные отношения с мужем. Их свидания с царем были редкими и не предполагали дружеских отношений. Несомненно, они находили себе подруг среди других женщин гарема или даже доверяли свои секреты евнуху, который осуществлял над ними надзор. Но все они были лишены права на личное семейное счастье – с законным мужем, детьми, в своем семейном кругу. 2:5. Еврей из колена Вениаминова, сын Киса. Это был известный клан: царь Саул тоже происходил из колена Вениаминова, а Семей известен как родственник Саула во времена Давида ( 2Цар. 16:5 ). Трудно сказать, действительно ли здесь речь идет о библейских персонажах из книг Царств, или автор Книги Есфирь просто использует эти имена с известной долей иронии. Если учесть, что иронией пронизана вся Книга Есфирь, последнее предположение имеет под собой основание. 2:6. Хронология. События, описанные в гл. 2, происходили в 479–478 гг. до н. э. Пленение Иехонии при Навуходоносоре имело место в 597 г. до н. э., около 120 лет до этих событий, а потому логично предположить, что в 597 г. был переселен один из перечисленных выше предков, а не сам Мардохей. 2:12. Особые приготовления. Обычно полагают, что приготовление девицы к смотринам у царя заключалось в ежедневном окуривании, чтобы ее одежды и тело пропитались благовониями. Археологи обнаружили много косметических курильниц, которые, как они считают, использовались именно в таких целях. Хотя такая практика соответствует описанию, в реальной жизни она не подтверждается вплоть до настоящего времени. Притирания и мази использовались для увлажнения кожи, которая в засушливом климате Ближнего Востока весьма в этом нуждалась. Мирру привозили из Южной Аравии (совр. Сомали и Йемен), где ее добывали из растений рода commiphora. |
| Затем св. вера изменила весь строй жизни русского народа, она улучшила семейную жизнь, искоренила многоженство, улучшила отношение мужей к женам, родителей к детям. Она же изменила и общественно-государственную жизнь наших предков. Св. Владимир устроил ее на новых началах веры Христовой. Народ сознавал всю важность этой перемены. «Дивно подумать», говорил он, «сколько добра сотворил Владимир русской земле, крестив ее» (К 900 летию крещ. Руси И. Некрасов, 64 стр.) Не даром и народ всею душою полюбил св. веру, считал ее дороже всего и ревниво оберегал ее. Наконец, братие, та же св. вера была могущественною силою, которая сплотила наших предков в одну сильную державу и спасала наше отечество в трудные годы. Так было, напр., во время нашествия монголов, которые более двух столетий владели русским народом и могли совсем стереть его с лица земли. Только св. вера спасла народ. «Если мы в два столетия», говорит один ученый историк, «ознаменованных духом рабства, еще не лишились всей нравственности, любви к добродетели, к отечеству, то прославим действие веры, она удержала нас на степени людей и граждан, не дала окаменеть сердцем, ни умолкнуть совести, в унижении имени русского мы возвышали себя именем христиан, и любили отечество, как страну православия» ( Н. Карамзин , т. 5, гл. 4, стр. 218). Россия в это время не только сама спаслась, но оказала несомненную услугу и странам западным, она послужила тою стеною, о которую разбились орды диких азиатских народов, и этим спасла от них западные государства. Нельзя также, братие, пройти молчанием другое тяжелое время, пережитое нашими предками, – смутные времена междуцарствия. Что спасло Россию от гибели? Что подняло на защиту ее весь народ? Несомненно, – св. вера. «Государство Московское, как ни долго составлялось», говорит по поводу упомянутого события другой историк, «но в эти печальные годы (междуцарствия) стало показывать признаки разложения. Но в Руси крепче государства была другая соединяющая связь – вера Пскович, новгородец, русский, казанец, сибиряк, казак, все чувствовали одинаково, что они православные, все люди одной русской веры, принадлежат одной церкви. |
| В 1883 г. Л. Н. Толстой говорил Г. А. Русанову, что „не мог дочитать“ „Карамазовых“. В последующие годы отношение его к роману меняется. 2–5 ноября 1892 г. Толстой перечитывает „Карамазовых“ и пишет жене: „Очень мне нравится“. Особенно сочувственно выделял Толстой начиная с середины 1880-х годов в романе образ Зосимы и его поучения, созвучные нравственным идеалам позднего Толстого. Рассказ Зосимы о поединке (ч. II, кн. VI, гл. II) он в 1905 г. читал вслух. „То место, где офицер дает пощечину денщику, Л Н прочел внятно, — записал об этом чтении мемуарист, — а читая то, где он раскаивается в том, что сделал, рыдал и глотал слезы“. „Братья Карамазовы“ были одной из последних книг, читаемых Толстым. В 1885 г. Толстой ставит в один ряд (по силе реалистического воплощения) образы Федора Карамазова и Ивана Грозного в знаменитой картине И. Е. Репина. В 1886 г. он писал с негодованием о тогдашней царской цензуре: „Все запрещают Старца Зосиму и того запретили“. Толстой имел в данном случае в виду не пропущенную цензурой переработку для издательства „Посредник“ главы из романа Достоевского под заглавием „Старец Зосима“. Эмоциональны и глубоки суждения о романе „Братья Карамазовы“ художника И. Н. Крамского. 14 февраля 1881 г. он писал П. М. Третьякову: „Я не знал какую роль Достоевский играл в Вашем духовном мире, хотя покойный играл роль огромную в жизни каждого (я думаю), для кого жизнь есть глубокая трагедия, а не праздник. После «Карамазовых“ (и во время чтения) несколько раз я с ужасом оглядывался кругом и удивлялся, что все идет по-старому, а что мир не перевернулся на сваей оси. Казалось: как после семейного совета Карамазовых у старца Зосимы, после «Великого инквизитора“ есть люди, обирающие ближнего, есть политика, открыто исповедующая лицемерие, есть архиереи, спокойно полагающие, что дело Христа своим чередом, а практика жизни своим: словом, это нечто до такой степени пророческое, огненное, апокалипсическое, что казалось невозможным оставаться на том месте, где мы были вчера, носить те чувства, которыми мы питались, думать о чем-нибудь, кроме страшного дня судного. |
| Последняя мысль очень ценна, но остановимся на первой. Действительно, у древнееврейского народа и в современной нам Турции, двух племенах и религиях, столь противоположных во всем, не образовывалось никогда родовой аристократии и имущественного капитализма в силу выпадения понятия: " незаконное рождение " , " незаконные, бесправные и ненаследующие дети " . Кровь каждого расплывалась в народной массе и расплывалось в бедноте имущество. Вспомним богача Вооза и нищенку Руфь в Библии. И, действительно, тут невозможна революция и классовый антагонизм, потому что тут они означали бы восстание на себя, антагонизм детей против родителей. Удивительно, как эта простая мысль никогда не пришла на ум как историкам, так и социальным реформаторам. Признай закон права решительно каждого ребенка на имя отца и на равную со всеми другими рожденными от него детьми часть имущества, наследства, и, во-первых, каждый отец остерегся бы переходить от романа к роману, от девушки к девушке; но затем, так как все-таки некоторая доля теперешнего кажущегося адюльтера сохранилась бы, - все стали бы немножечко " князьями " , как казанские татары, и едва ли бы сохранились оптиматы, как Ротшильды, Струсберг, Корзинкины, Мамонтовы. Все немножко растворилось бы, уравнялось. И, вместе, заметим: чувство породы человеческой, чувство славы рода человеческого - не понизилось бы. " Ни один царь не имел иного начала для рождения: один для всех вход в жизнь и одинаковый исход " , - говорит Книга Премудрости Соломоновой (гл. 7, ст. 5-6). Да, могила и материнское чрево - два равные абсолюта. Разве аристократия унижается от того, что она входит в могилу " в ногу " с демократией?! Статья автора вызвана инцидентом г. Боброва с несчастной воронежской девушкой и уделяет долю внимания моим мыслям об этом же случае в " Евиных внучках " . Я указал там, что причина самоубийства девушек " от несчастной любви " , как и убийства ими детей своих, кроется в гипнозе стыда, идущем от разделения любви на " законную " и " беззаконную " и самого рождения на " законное " и " беззаконное " . Не будь этого деления, убийства не было бы. Нет и, вероятно, от начала мира не было случая, чтобы, родив законного ребенка, женщина задушила его или, законно зачав, - удавилась бы, утопилась, приняла кислоту или спички. Таким образом, эти убийства суть остаток вычитания из любви и рождения вообще - любви и рождения, законом не допущенных. " Довольно, не надо более! " И остаток - убивается. Матери играют здесь совершенно пассивную и едва ли ими отчетливо понимаемую роль. Чтобы несколько поддержать в " падающем духе " матерей, я предложу следующий диалог между ними и законом, в сущности не только возможный, но и действительно происходящий, только безмолвно: |
| Современные исследователи датируют время работы над " Иваном Федоровичем Шпонькой " летом 1831 г ., когда с конца июня до середины августа Гоголь жил в Павловске, а по соседству, в Царском Селе, жили Пушкин и Жуковский. Этот период " отказа от культа романтической исключительности в пользу прозаического взгляда на жизнь и права человека на обыкновенное простое счастье " был весьма важен для Пушкина не только в творчестве, но и личной жизни. Говоря о последней, биографы подчеркивают значение сватовства и женитьбы Пушкина, а также первого года супружества, когда поэт занимался активным жизнестроительством своей молодой семьи. По свидетельству самого Гоголя, летом 1831 г . он " почти каждый вечер " встречался с Пушкиным и Жуковским, по всей видимости, чаще в доме у первого - Жуковский квартировал в Александровском дворце. Едва ли можно предположить, что Гоголь часто наблюдал семейный быт своего литературного кумира, но нельзя исключить того, что и при редких посещениях жизнь четы Пушкиных могла произвести на молодого писателя определенное впечатление. Впрочем, если верить воспоминаниям К. Брюллова, правда, относящимся к гораздо более позднему времени, после знакомства с поэтом в начале мая 1836 г . (в данном случае хронология принципиальной роли не играет), Пушкин был порой не прочь продемонстрировать идиллическую картину своего семейного счастья даже перед не очень близкими людьми. Он стал выносить и демонстрировать художнику своих очаровательных спящих детей. На Брюллова, к слову сказать, такая доверчивая открытость произвела обратный эффект: художник-романтик, убежденный в невозможности искренней " любви после брака " , счел увиденную сцену " натянутой " 4. Обобщая разнообразные свидетельства о пушкинской семейной жизни, один из пушкинистов отметил: " В III главе " Евгения Онегина " Онегин иронически характеризует Ленскому семейство Лариных словами " простая русская семья " . Сейчас Пушкин сходными словами мог бы охарактеризовать свой идеал семейной жизни " 5. Но это ценное указание на связь пушкинской " прозы жизни " с его поэзией и на возможность преображения иронического и чуть ли не сатирического образа в собственный идеал отсылает к описанию картины семейной жизни в III главе " Евгения Онегина " (1827), во многом напоминающей образ существования будущих " старосветских помещиков " . И не только явно близкими чертами своего уклада ( " …К гостям усердие большое,/Варенье, вечный разговор/Про дождь, про лень, про скотный двор… " ) - хотя и этого нельзя не заметить. Белинский в своем отзыве о " Старосветских помещиках " сразу же обратил внимание на связь между рассуждениями рассказчика о любви-привычке Афанасия Ивановича, оказавшейся много долговечнее любви-страсти безымянного юноши из вставной новеллы, и пушкинской сентенцией о семейной жизни в романе " Евгений Онегин " : " Привычка свыше нам дана:/Замена счастию она " (гл. II, строфа XXXI). |
|
|
