| Хорошо понимая подлинное положение церковной иерархии, будучи сам правящим епархиальным архиереем, ректором трех духовных академий, видя последствия неправильного в каноническом отношении церковного управления, автор докладной записки справедливо предполагает, что и при восстановлении канонического управления Патриарх долго еще будет несвободен, долго еще будет страдать отсутствием мужества, отсутствием воли, стремлением сочетать свои благопожелания с далеко не благими пожеланиями государственных чиновников, как бы действуя в рамках все того же синодального, порабощенного государству управления и тем лишая мужества многих церковных чад – архипастырей, пастырей и православных мирян. Показывая это неминуемое, выработанное двумя веками порабощения Церкви государству будущее, автор записки предупреждает, что даже если бы восстановление патриаршей власти состоялось бы при православном главе государства, то есть монархе, то и тогда «высшей власти приходилось бы постоянно прилагать старание о том, чтобы патриархи проникались сознанием своих полномочий, не боялись всех и всего, чтобы громче и смелее поднимали свой голос в стране, хотя бы по чисто духовным, по чисто нравственным вопросам жизни. И конечно, лишь при условии такого дерзновения главы местной Церкви и прочие пастыри ее оставили бы свое преступное молчание пред всякой, даже временной, темной силой крамолы и безбожия...» 41 Менее месяца пробыл митрополит Владимир в Киеве и 7 января 1916 года выехал в Петроград для участия в заседаниях Святейшего Синода. Впоследствии он большую часть времени, по своему положению первенствующего члена Синода, проводил в Петрограде, так что киевская паства стала в конце концов выражать неудовольствие по этому поводу. В феврале 1917 года в России произошел государственный переворот, Император отрекся от престола, Временное правительство назначило нового обер-прокурора, который попытался заставить членов Синода принимать лишь ему угодные решения, и это довершило неустройство в управлении Русской Православной Церкви. Митрополит Владимир не согласился с беспорядочными действиями нового обер-прокурора, и тот в ответ уволил всех членов Синода и набрал новых, – беззаконие дошло до своего логического конца. 24 марта 1917 года митрополит Владимир вернулся в Киев. |
| Вси чини Ангельстии и святителей лик удивишася, зряще тя, Владимире, новаго мученика, в пострадавшей и поруганней земли Русской просиявшаго. Мы же ныне прославляюще подвиг твой, ко Господу и Спасу нашему взываем: Аллилуиа. Икос 9 Ветия богомудрый Церкве Православныя и доблий воин Христов был еси, священномучениче препрославленный Владимире. Имеяй сердце мягко, аки воск, волю же тверду, аки адамант, не клонился еси семо и овамо ни пред властию людскою, ниже пред обстоянии мирскими, и сего ради поношения претерпел еси. Верность Господу Единому хранивый выну, услыши ныне песнь победную сию: Радуйся, воине Христов непобедимый. Радуйся, в терпении твердейший адаманте невредимый. Радуйся, яко неблагомыслящих наветы претерпел еси. Радуйся, яко от яростных поношения приял еси. Радуйся, сердец смятенных умирителю. Радуйся, от озлобления на нас враждующих хранителю. Радуйся, духовных совершенств высото. Радуйся, смирения христианскаго глубино. Радуйся, русских мучеников удобрение. Радуйся, архиереев православных похваление. Радуйся, яко от неверия избавляеши. Радуйся, яко от малодушия исцеляеши. Радуйся, Владимире, негасимый Православия светильниче. Кондак 10 Спасительнаго о нас промысла сияние явися нам, егда страдальческую смерть приял еси, священнопроповедниче Владимире, ты бо жертва непорочная и явился еси ходатай за людей православных, отступлением от веры согрешивших. Мы же ныне сокрушенным сердцем со слезами о спасении страны Русския молящеся, к Судии Благоутробному взываем: Аллилуиа. Икос 10 Стено и ограждение державы нашея, святителю Владимире, радетель неустанный о уставех православных был еси. Сохрани и ныне нас от пагубныя ереси, огради от раздирания Церквей, упаси от соблазнения лжеученьми, да пребудем в лоне Церкве истинныя. Твоего же ради заступления неустанно вопием ти сице: Радуйся, Православия неблазненный ревнителю. Радуйся, шатания Церквей искоренителю. Радуйся, Церковных Таинств благочестный совершителю. Радуйся, в Небесный Иерусалим путеводителю. Радуйся, мечу, раскол и ересь посецаяй. |
| При таком нежном и впечатлительном сердце, естественно, он болезненно переживал события в церковной жизни последнего времени, начиная со дня своего вынужденного перевода в Киев. Эксперименты в церковной жизни митрополита Питирима и Раева, удаление из Синода путем интриги, правление безумного Львова и все, что за сим последовало, кончая событиями на Украине, – все это глубоко потрясло владыку. Но, не будучи по природе человеком активной борьбы, он все более и более уходил, замыкался в себя, молчал и только близким людям жаловался, что остается совершенно одиноким. Тихо и молчаливо он страдал. Думается, не так уж он был и одинок, как ему казалось, были сочувствующие его строго церковному мировоззрению, но эти-то сочувствующие сами ждали, что именно митрополит Владимир даст клич, соберет их около себя, выступит с ярким протестом...» 55 Многие из членов Поместного Собора спрашивали себя, за что убит проживший праведную жизнь митрополит Владимир, им была непонятна его смерть; живя долго в условиях мира, они тогда еще не понимали, что можно быть убитым как раз из-за праведной жизни. Есть грехи личные, есть сделанное доброе, за что человеку может быть от Господа награда, и над этим митрополит Владимир трудился всю жизнь; а кроме того, есть еще и не сделанное – то, что человек мог сделать, занимая соответствующее положение, но не сделал. Потому и ответ держит больший тот, кому больше вверено. А никому так много не было вверено, как первоиерарху Поместной Церкви. Не обер-прокуроры несли ответственность за судьбы Церкви, ибо таковой ответственности у них не было по существу их положения, – они для судеб церковного управления были внешней силой и внешними людьми, – а тот, кому вверено, – первоиерарх, хотя бы и номинальный. У каждой исторической эпохи есть своя мера и свои условия, при которых становится возможным исполнить свое призвание на занимаемом месте. Для начала XX века этой мерой стало исповедничество перед номинально православной властью и враждебным, безбожным обществом. Господь принял праведную жизнь митрополита Владимира и за праведную жизнь простил и покрыл любовью все упущенное, должное, но не сделанное и, пожелав его близости Себе, даровал ему как величайшую награду мученический венец и белые одежды. |
| Совершайте же службу Божию истово, неспешно, благоговейно и разумно, памятуя, что проклят всякий, творяй дело Господне с небрежением ( Иер.48:10 )» 24 . Начав свое архипастырское служение в Москве, митрополит Владимир применил здесь весь тот опыт, который он приобрел в предыдущей деятельности. И прежде всего он призвал духовенство чаще совершать богослужения и произносить проповеди . Для этого он открыл новые вакансии при столичных приходах и пригласил туда талантливых проповедников. На первых порах это не вполне понравилось столичному духовенству. Но и митрополит Владимир знал, что всякое, даже очень дельное и положительное распоряжение, оставаясь только административным, в лучшем случае не принесет добрых плодов, а часто может принести и худые, настроив подчиненных против руководителя и образовав между ними такую пропасть непонимания, которую потом трудно будет преодолеть. Единственное средство сделать свои распоряжения действенными – это самому первому их исполнять, ибо давно известно, что легче сказать, чем осуществить сказанное, что большое различие бывает между сказанным и сделанным: сказанное за минуту может потребовать для своего осуществления всей жизни. Потому-то того только и действен совет, кто на деле осуществляет то, что советует. И митрополит Владимир сам принялся осуществлять то, что он распорядился делать другим. Он сам стал проповедовать так, как не проповедовал еще ни один Московский митрополит до него. Каждую неделю он регулярно проповедовал на Троицком подворье, и проповеди эти печатались в периодической прессе. Редактор одного из лучших общественно-церковных журналов того времени, созданного при непосредственном участии митрополита Владимира, писал о нем: «Печатное слово в наше время приобрело колоссальную силу. Оно и мертвит, но оно может и живить человека и целые народы. Владыка прекрасно это сознавал. Он видел, что мертвящее печатное слово небывало растет в России, а животворящее лишь кой-где журчит. И вот он сам выступает на литературную ниву. Он с поразительною литературной плодовитостью откликается в печатном слове на все животрепещущие вопросы нашего времени: вопросы социальные, государства, общества, семьи, личности; вопросы богатых и бедных, рабочих и работодателей, труда и капитала; вопросы религии и морали, веры и науки, веры и неверия; вопросы трезвости, церковной дисциплины... – всё это находит для себя разрешение в печатном слове Владыки, и это слово он в огромном числе экземпляров издает и раздает бесплатно народной массе, рабочим, учащимся, пастырям...» 25 |
| Составитель игумен Дамаскин (Орловский) 28 Слово Высокопреосвященного Владимира, митрополита Московского и Коломенского, произнесенное на молебне пред началом нравственно-религиозных чтений для рабочих города Москвы. М., 1902. С. 8–9, 12–14. 29 Юношам! Речь Высокопреосвященнейшего митрополита Московского и Коломенского Владимира, произнесенная 30 декабря 1910 года на собрании Кружка в Епархиальном доме. М.. 1911. С. 7, 9, 11. 49 Алексий (Баженов; 1872-?), обновленческий митрополит. 8 декабря 1913 года хиротонисан во епископа Николаевского, третьего викария Одесской епархии. В 1914 году назначен вторым викарием той же епархии. В 1917 году назначен епископом Елисаветградским, первым викарием Одесской епархии. В 1921 году назначен епископом Тираспольским и временно управляющим Одесской епархией. 26 июня 1921 года устранен Патриархом Тихоном от управления Одесской епархией. В начале 1922 года уволен с должности первого викария Одесской епархии. С момента зарождения обновленчества перешел в обновленческий раскол и с возведением в сан архиепископа назначен управляющим Одесской епархией (обновленческой). В 1923 году перемещен на Казанскую кафедру. Был участником второго обновленческого так называемого «Всероссийского Поместного Священного Собора» 1923 года, на котором позорно подписал постановление о лишении сана и монашества Святейшего Патриарха Тихона. С 1924 года в сане митрополита. Ставил перед Патриархом Тихоном вопрос о покаянии при условии, если тот оставит за ним сан митрополита. В 1933 году назначен обновленцами митрополитом Симферопольским и Крымским. 9 февраля 1938 года уволен на покой. Дальнейших сведений о нем не имеется. Очевидно, умер без покаяния. 53 Акт освидетельствования тела митрополита Киевского Владимира, убиенного 25 января 1918 года (произведено 26 января 1918 года): «Тело митрополита Владимира оказалось при освидетельствовании в умеренно окоченелом состоянии; руки полусогнуты и сложены на туловище, причем пальцы правой руки сложены для крестного знамения; правая нога полусогнута в колене, а левая выпрямлена; на тело надето нижнее белье. |
| – Ты будешь отец митрополит? Епископ ответил, что нет, и пошел сказать митрополиту о приходе солдат. Митрополит Владимир вышел в прихожую к солдатам и спросил их: – В чем дело? Ничего не ответив, солдаты повели митрополита в нижнее помещение и заперли за собою двери. Разговор занял не более пяти минут, затем дверь отворилась и вышел митрополит, который был заметно взволнован, и, проходя мимо епископа Феодора и архимандрита Амвросия, сказал, разводя руками: – Вот, они хотят уже расстрелять меня! – Иди, не разговаривай! Кто тебя будет расстреливать? До коменданта пойдешь! – закричал предводитель. Монах подал митрополиту легкую комнатную рясу, и он прошел вместе с убийцами в верхний этаж. Поднявшись на первую площадку лестницы, владыка остановился и, обратившись к сопровождавшим его убийцам, сказал: – Ну, господа, если вам угодно расстрелять меня, расстреливайте здесь же, на месте, – я дальше не пойду. – Кто тебя расстреливать будет, – иди! – крикнул предводитель. Наверху митрополита и сопровождавших его убийц встретил келейник, он открыл дверь в залу и подал митрополиту ключ, которым тот открыл дверь в спальню, куда вошел сам, а вслед за ним убийцы, келейника в спальню они уже не пустили. Минут через 15–20 владыка вышел из спальни в сопровождении солдат, в рясе, с панагией на груди, в белом клобуке на голове. Келейник встретил его в передней и хотел подойти под благословение, но предводитель убийц, грубо его оттолкнув, зло сказал: – Довольно кровопийцам кланяться – кланялись, будет!.. Келейник, однако, решительно шагнул навстречу митрополиту, и тот сам приблизился к нему, благословил, поцеловал и, пожав руку, сказал: – Прощай, Филипп! Затем владыка вынул из кармана платок и вытер слезу. По словам келейника, внешне митрополит казался спокойным, как будто он шел на служение литургии. Другой келейник владыки, иеродиакон Александр, сказал, обращаясь к солдатам: – Товарищи, куда вы ведете митрополита? – В штаб для допроса, – ответил один из солдат. – А где ваш штаб? – В городе. |
| Это компилятивное сочинение. История дореволюционных служб опирается на исследование Ф. Г. Спасского, при этом устраняются ошибки и уточняются некоторые детали. Особый интерес представляют разделы, посвященные службам, написанным в ХХ веке. Эти разделы были созданы на основе устных и письменных свидетельств, недоступных историкам, работавшим за пределами ССР . Однако в архивах прот. Р. Лозинский не работал и о службах, написанных до революции, он не сообщает ничего принципиально нового. Язык и поэтика новых служб 1. Введение В этом разделе будут рассмотрены некоторые особенности языка и поэтики гимнографических текстов, посвященных святым XX века и написанных, соответственно, в конце XX – начале XXI веков. Такие сравнительно узкие хронологические рамки избраны нами по ряду причин. Во-первых, службы новомученикам и исповедникам российским – факт современной культуры. Эти тексты могут описываться так, как описываются современные тексты. Здесь отсутствует граница между языковым сознанием гимнографа и языковым сознанием исследователя. Для исторического исследования такая ситуация является совершенно уникальной. Во-вторых, мы имеем здесь возможность вполне корректным способом ограничить объем исследуемого материала. Наш объект – те службы святым XX века, которые были утверждены церковными властями [МО 2011, МД 2008]. Это те тексты, которые вошли в общецерковную практику и о которых можно сказать, что они будут выступать в качестве образца при создании новых текстов. В-третьих, если попытки описать поэтику гимнографических текстов Синодального периода и более ранних эпох предпринимались [Спасский 2008, Лозинский 1967], то постсоветское литургическое творчество внимания исследователей не привлекало никогда. 2. Факты биографии в гимнографическом преломлении Гимнографические тексты – произведения поэтические. Однако они всегда опираются на агиографические тексты и в той или иной степени отсылают к фактам биографии святого. Посмотрим, в каком объеме приводятся и какими словами обозначаются биографические подробности в следующих четырех службах: Святым царственным страстотерпцам [МО 2011: 183–203], Священномученику Владимиру, митрополиту Киевскому [МД 2008: 255–273], Святителю Тихону, патриарху Московскому и всея Руси [МД 2008: 30–50] и Священномученику Илариону, архиепископу Верейскому [МД 2008: 154–176]. |
| – Разве я свинья, чтобы есть такой хлеб?! – У нас, господа, лучшего хлеба нет, какой нам дают, такой и мы подаем, – ответил монах. Та же группа солдат пришла ужинать в Лавру около пяти часов вечера того же дня, причем их предводитель в кожанке был уже полупьян. Он между прочим сказал: «Нужно сделать здесь что-либо особенное, замечательное, небывалое». Ночь под 25 января вся Лавра провела без сна. Всю ночь братией беспрерывно служились молебны и пелись акафисты. В эту ночь было совершено нападение четырех вооруженных мужчин и одной женщины в одежде сестры милосердия на квартиру наместника, которая была ими ограблена, затем те же люди ограбили казначея и благочинного. 25 января с раннего утра возобновились грабежи и насилия в Лавре со стороны вооруженных отрядов большевиков. Около трех часов дня трое солдат осмотрели помещения лаврской квартиры митрополита. Найдя несгораемый сейф и ключ от него, они потребовали, чтобы им открыли сейф, и, осмотрев его, забрали золотую медаль, а затем произвели обыск в нижнем этаже покоев. Около шести часов вечера те же четверо солдат, предводительствуемые человеком в кожанке, вошли в северные ворота Лавры, и их предводитель спросил проходившего по двору монаха: – Где митрополит живет? – Дом его – около того места, где вы кушаете, там он и живет, – ответил монах. – Мы его сегодня заберем, – сказал предводитель. Затем они прошли в монастырскую трапезную ужинать. После ужина, когда они собирались уже уходить, их предводитель, обращаясь к одному из бывших здесь лаврских монахов, сказал: – Больше вы митрополита не увидите. В половине седьмого вечера они подошли к дверям квартиры митрополита и позвонили. Дверь отворилась, они вошли в прихожую, и их предводитель спросил: – Где Владимир митрополит? Мы желаем с ним переговорить. И, не ожидая ответа, четверо прошли наверх, а один расположился на диване в прихожей. Монах закричал вслед солдатам: – Митрополит не наверху, а внизу, пожалуйте сюда. И он прошел в нижнее помещение, куда за ним прошли и убийцы. Митрополита здесь не оказалось, так как он был в комнате архимандрита Амвросия. Монах и солдаты прошли туда. Навстречу им вышел епископ Феодор, и они спросили его: |
| Посвящая много сил и времени литературной работе. Высокопреосвященный Владимир руководствовался в данном случае мыслью о том громадном значении, какое печать имеет в настоящее время. В статье «Мысли о современной прессе» он пишет: «Было время, когда прессу называли шестой великой силой, а теперь она является чуть ли не первой. Под влиянием прессы в настоящее время ни одна область духовной и материальной жизни не свободна от страстного движения. Пресса сделалась органом, или орудием общественного образования... Ее нельзя вытеснить из торжища жизни; как необходим воздух для человека, так и она стала насущной его потребностью... Великое значение и сила прессы в том именно и заключаются, что индивидуальная умственная работа через нее, как через закваску, проникает в развитие народа и может действовать на массы народные то возбуждающим, то успокаивающим, то сдерживающим, то побуждающим образом... Революция и реакция, повышение и понижение нравов, атеизм и благочестие, социальные волнения и успокоение получают значительную долю своего характера от прессы». Вместе с тем для Владыки ясно было, что, в то время как противогосударственная и противоцерковная печать возрастает в своем количестве и влиянии, христиански настроенные и консервативные круги вялы и косны, скупы и малопредприимчивы. «Они далеко отстают от враждебных христианству деятелей. Но доброе должно бы быть энергичнее защищаемо, чем дурное. В наши злополучные дни, когда колеблется почва под ногами, никакая жертва не должна бы быть слишком большой для того, чтобы положить прочный фундамент. Но, к величайшему прискорбию, у нас нет таких жертв, нет такой преданности и самоотвержения. Против несметных полчищ дурных газет и литературных произведений идет некоторое количество хороших как ничтожный, хотя и мужественный отряд, и притом некоторые из них без провианта и боевых снарядов, будучи отрезаны от своей армии и сбиты со своей позиции». Сам митрополит Владимир стоял в передних рядах этого мужественного отряда. И глубоко трогает образ старца-святителя, который среди всех тягот административного служения, спешил откликнуться на каждый зов жизни, осветить его в лучах немеркнущей Правды Христовой. |
| Религиозное отрицание силилось разрушить крепкий фундамент, на котором строилось все прошлое и будущее нашего народа, и митрополит Владимир выступил горячим, убежденным апологетом веры, которая ведет человека к радости, счастью, полноте жизни. К его апологетическим произведениям принадлежат: «Соглашение некоторых, по-видимому противоречащих друг другу, мест Священного Писания », «Где истинное счастье: в вере или неверии?», «Работа в свете материализма и христианства», «Вечерние собеседования между крестьянином, фабричным рабочим и священником. Современные религиозные вопросы», «Доказательство бытия Божия», «Наука и религия». Социал-демократическое движение, проникнув в Россию, страну наиболее тогда отсталую в культурном и промышленном отношении, быстро распространялось, угрожая одинаково Церкви и государству и, тем не менее, не встречая серьезного идейного противодействия. В 1907 году в предисловии к своему переводу книги Флейшмана «Против социал-демократии» митрополит Владимир писал: «В Германии научились с нею (социал-демократией) бороться, народ понимает там всю пагубность этого грубо материалистического учения, которое трактует человека с одной только животной стороны и грозит в будущем, при условии успеха своих замыслов, полным ниспровержением всех приобретений культуры и идеальных сокровищ человечества. В России социал-демократическая пропаганда – явление сравнительно новое. Ею увлекаются многие из людей мыслящих, от нее ждут обновления общественного и государственного строя. Успех социал-демократов в России и проникновение их в Государственную Думу совпадают с полным их поражением в Германии при последних выборах в Рейхстаг. В Германии понимают всю ложь этого нового учения. Этому много способствовала немецкая противосоциалистическая литература, серьезная и основательная, – научная критика социализма. У нас в России по этой части сделано очень немного». Глубоко понимая антигосударственный и антирелигиозный смысл социал-демократического движения, так же как его крупную силу, Владыка стремился хотя бы отчасти восполнить отсутствие у нас серьезной научной критики социализма. |
|
|
