| Слово о полку Игореве Подготовка текста, перевод и комментарии О. В. Творогова «Слово ο полку Игореве» было написано в конце XII века. Поводом для создания произведения явился неудачный поход на половцев князя Новгорода-Северского Игоря Святославича в 1185 году: русское войско потерпело поражение, а возглавлявшие его князья и оставшиеся в живых воины оказались в плену. Об этом походе рассказывается также в современных событиям летописях (см. отрывки из Ипатьевской и Лаврентьевской летописей, публикуемые в наст. т.). Однако автор «Слова» создал не воинскую повесть, а произведение совершенно особого жанра. Злосчастный поход Игоря Святославича явился поводом для глубоких раздумии ο судьбах Русской земли, ο пагубности феодальных междоусобиц, вызвал воспоминания ο прошлом – ο славных и ο трагических периодах русской истории. Β «Слове» сочетаются как бы две художественные стихии – книжная, близкая по системе образов и поэтическим приемам κ ораторскому слову, и фольклорная, причем эта последняя объединяет в себе элементы разных жанров – «плачей» и «слав». Яркий язык «Слова», его образная система, ритмический строй, сочетание тонкого лиризма и гражданского пафоса – все эти черты памятника выделяют его среди других произведений русской литературы XII века и в то же время роднят с ними, поскольку те же художественные приемы и те же образы, хотя и не в такой концентрации и не в столь же совершенной форме, мы встречаем и в русских летописях, и в «Словах» Кирилла Туровского , и в таких произведениях XII–XIII веков, как «Слово Даниила Заточника» или «Слово ο погибели Русской земли». Рукописная судьба «Слова» сложилась крайне неблагоприятно. До нового времени сохранился лишь один список памятника. Он входил в состав сборника, принадлежавшего известному ценителю русских древностей, графу А. И. Мусину-Пушкину. Но в 1812 году вся коллекция рукописей графа погибла в пожаре Москвы. Сгорел и сборник, содержавший «Слово ο полку Игореве». Мы располагаем сейчас только изданием памятника, осуществленным в 1800 году А. |
| Директор: Тишков Михаил Борисович 117574, Москва, пр-д Одоевского, 13 Тел./факс: (495) 423-51-22 События HAPPY ENGLISH DAY В погожий весенний денёк 16 мая гимназия «Радонеж» наполнилась весёлыми ребятами в костюмах. Дети разговаривали на английском языке. Непонятная ситуация быстро разъяснилась: в стенах гимназии проходил весенний концерт на английском языке. Событие долгожданное, к которому ребята и учителя давно готовились. Ещё бы, ведь в концерте принимала участие вся начальная школа от первого до четвёртого класса, а также пятый и шестые классы гимназии. Первоклассники, с помощью своих учителей Акимовой Елены Святославовны и Ризаевой Юлии Игоревны, порадовали зрителей сразу двумя песенками: о том, что они делают по утрам и песенкой-считалочкой. Задорное пение малышей заставило улыбнуться всех зрителей. Второклассники под руководством своих учителей Акимовой Елены Святославовны и Ризаевой Юлии Игоревны представили на суд зрителей не только весёлый стишок-диалог кошки и двух мышек, но и сразу два спектакля на английском языке: «Репка» и «Сказку про Маленькую Рыжую Курочку». А завершили своё выступление второклассники озорной песенкой про кошку в шляпе. Третий класс, при помощи своих учителей Кириенко Ольги Андреевны и Ризаевой Юлии Игоревны, представили спектакль по сказке Ганса Христиана Андерсена «Гадкий Утёнок», в котором все ребята показали себя настоящими актёрами. Четвёртый класс, с помощью своего учителя Акимовой Елены Святославовны, показал не просто спектакль, а попурри из разных произведений английских (и не только!) авторов. А названия использованных сказок и их авторов предложили зрителям вспомнить самостоятельно. Все сказки были угаданы, и все авторы названы смышлёными участниками викторины. Больше всего знаний сказочного творчества показали учащиеся первых и вторых классов. Каждый зритель, правильно угадавший название сказки или её автора, получил шоколадную медаль. А испытание было не простым, ведь нужно было узнать и «Хроники Нарнии» Клайва Льюиса, и «Питера Пена» Джеймса Барри, и «Шерлока Холмса» Артура Конан Дойля, и сказку о «Белоснежке и семи гномах» братьев Гримм. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Святослав, князь Киевский 24.03.2008 1559 Время на чтение 16 минут Киевского князя Святослава вряд ли можно отнести к созидателям, хотя его роль в создании мощной Киевской Руси весьма значительна. Многие историки видели в нем продолжателя деяний воинов-варягов, смысл жизни которых был в войне. Но все дело в том, что Святослав жил и действовал уже в иную эпоху. Он возглавлял не просто дружины авантюристов, которые были готовы на все ради наживы, а единое русское государство. Имя киевского князя Святослава появляется на страницах знаменитой " Повести временных лет " в связи с военным походом, где он ярко проявил себя, будучи ещё... ребёнком ! Вот как летопись рассказывает о " Начале княжения Святослава сына Игорева " : " В год 6454 (946) Ольга с сыном своим Святославом собрала много храбрых воинов и пошла на Деревскую землю. И вышли древляне против нее. И когда сошлись оба войска для схватки, Святослав бросил копье в древлян, и копье пролетело между ушей коня и ударило коня в ногу, ибо был Святослав еще ребенок. И сказали Свенельд и Асмуд: " Князь уже начал: последуем, дружина, за князем. И победили древлян " . Повзрослевшему воину Святославу в " Повести временных лет " дается замечательная и уже более обстоятельная характеристика: " Когда Святослав вырос и возмужал, стал он собирать много воинов храбрых, и легко ходил в походах, как пардус ( барс), и много воевал. В походах же он не возил с собой ни возов, ни котлов, не варил мяса, но, тонко нарезав конину, или зверину, или говядину и зажарив на углях, так ел; не имел он и шатра, но спал, постилая потник с седлом в головах, - такими же были и все прочие его воины. И посылал в иные земли со словами: " Хочу на вас идти " . Читая летописные записи о Святославе, легко угадать " почерк " русских воинов, " проступивший " во все последующие века - вплоть до наших дней. Именно в те далёкие летописные времена начал складываться психологический тип русского воина-победителя, который впоследствии передавался из поколения в поколение. |
| Символом единой Русской земли является Киев и великий киевский князь. Поэтому действие «Слова» переносится в столицу Русской земли. Вводится символическая картина «мутного» (тяжелого) сна, который видит Святослав. Этот сон истолковывают бояре: они сообщают о поражении Игоря. Согласно летописной повести, Святослав узнает о поражении Игоря в Чернигове от Бсловода Просовича. Чувство скорби, вызванное тягостной вестью, Святослав выражает в своем «золотом слове», со слезами смешанном. Монолог великого князя киевского перерастает в страстный публицистический призыв автора «Слова», обращенный к князьям постоять «за земно Рускую», отомстить «за раны Игоревы буего Святъславлича!», прекратить вековые междоусобные распри. Публицистическое обращение автора к князьям сменяется лирическим плачем жены Игоря Ярославны, являющимся важным звеном в дальнейшем развитии сюжета; он предваряет развязку – бегство Игоря из плена. Игорь возвращается в Киев (по летописной повести, Игорь сначала пришел в Новгород-Северский) и тем самым как бы признает свою вину – нарушение обязательств перед сюзереном, перед Русской землей. Завершается «Слово» провозглашением «славы» в честь князей – Игоря, Всеволода, Владимира Игоревича и их дружины. Таким образом, «Слово о полку Игореве» не дает последовательного рассказа о походе и даже отступает от ряда исторических фактов. Автор берет лишь самые значительные эпизоды, которые позволяют ему ярче высказать свое отношение к событиям, донести до своих слушателей основную идею. Именно гражданская патриотическая идея прочно цементирует в единое художественное целое все части произведения. Четкость политической мысли, лирическая взволнованность, публицистическая страстность, широта исторического мышления, высокая художественность – все это делает «Слово о полку Игореве» «прекрасным благоухающим цветком славянской народной поэзии, достойным внимания, памяти и уважения». Исторический фон в «Слове». Автор «Слова» всегда стремится оценить современные ему события в историческом плане, сравнивая настоящее с прошлым, «свивая славы оба полы времени». В экспозиции сюжета автор заявляет, что будет вести свою повесть «от старого Владимера до нынешняго Игоря». В обширной исследовательской литературе о «Слове» нет единого мнения, о каком Владимире здесь идет речь. Одни ученые склонны считать, что автор имел в виду Владимира Мономаха , другие – Владимира Святославича. По-видимому, более правы последние. Действительно, в «Слове» вовсе отсутствуют всякие упоминания о событиях после смерти Владимира Мономаха , т. е. после 1125 г., но зато немало упоминаний об исторических событиях середины и конца XI в. «Слово» связывает с именем старого Владимира, т. е. Владимира Святославича, период расцвета Киевского государства, сопоставляя его с «невеселой годиной» – с периодом феодальной раздробленности. |
| Никто его не видал в стане римском, ни прежде, ни после битвы. Император тщетно приказывал отыскать его, дабы воздать ему должную награду и благодарность за оказанные подвиги, но никто не мог его найти. Вследствие этого все полагают, что то был св. Феодор... Римляне, следуя за божественным своим предводителем, вступили в жаркий бой с неприятелем. Сражение усилилось. Руссы не могли выдержать нападения нашей конницы, и, быв еще обойдены с тыла отрядом магистра Варда Склира (который окружил их своими войсками), принуждены были оставить поле сражения. Римляне их преследовали до самых стен города, и тут произошла жестокая сеча. Сам Святослав был ранен, и наступившая ночь спасла его от плена. Говорят, что Руссы лишились в сей битве 15-ти тысяч убитыми, 20-ти тысяч щитов и множество мечей. Римлян убито только 350, но много ранено. Таким образом, окончилось сражение в нашу пользу. Святослав, сильно пораженный неудачным окончанием битвы, провел всю ночь, в горести и гневе. Но он сказал, что побежденного врага нельзя принудить принять невыгодные для него условия, и что долг полководца состоит не в том, чтобы предаваться печали при сомнительных обстоятельствах, а стараться всеми мерами не погубить оставшихся воинов. Вследствие этого, Святослав, на другой день утром 101 , через посланных, предлагает мир Иоанну» 102 ... Обо всем этом не говорит ни слова русский летописец, молчание которого, в настоящем случае, можно было бы принять, по известному присловью, знаком согласия, так как он, летописец, окончив повествование свое на присылке Греками даров Святославу, непосредственно за тем, – и, в сущности, согласно с Львом диаконом, – продолжает рассказывать следующее: «Видев же (Святослав) мало дружины своея, рече в себе: »еда како прельстивше избьют дружину мою и мене», беша бо многи погибли на полку; и рече: «пойду в Рус, приведу боле дружины». И посла слы к цареви в Деревестр, бе бо, ту царь 103 , река сице: «хочю имети мир с тобою тверд и любовь». Се же слышав царь, рад бысть и посла к нему дары больша первых. |
| «Святослав, – говорится в этой летописи... за Дунаем... все войско погуби. Тогда диавол возмяте сердца вельмож нечестивых: начаша клеветати на христианы, сущие в воинстве, яко бы сие падение вой приключилось от прогневания лжебогов их христианами. Он же (Святослав) толико рассвирепе, яко и единого брата своего Улеба (Глеба) не пощаде, но разными муками томя, убиваше. Они же с радостию на мучение идяху, а веры Христовы отрещися и идолом поклонитися не хотяху, с веселием венец мучения приимаху. Он же (Святослав), видя их непокорения, наипаче на пресвитеры яряся, яко бы тии чарованием неким людям отвращают и в вере их утверждают, посла в Киев, повеле храмы христиан разорити и сожещи, и сам вскоре пойде, хотя вся христианы изгубити... Он бо вся вои отпусти полем ко Киеву, а сам не со многими 119 иде в ладиях, и на Днепре, близь Проточа (порогов), оступиша Печенези; со всеми бывшими при нем избиша. Тако прият казнь от Бога» 120 . Да и могут ли любители поэзии поверить этой «казни от Бога», когда сам историограф наш – как известно, считающий летопись Иоакимовскую сказкою, – по поводу смерти Святослава, говорит с видимым сожалением: «Таким образом, скончал жизнь сей Александр нашей древней истории, который столь мужественно боролся и с врагами и с бедствиями; был иногда побеждаем, но в самом несчастии изумлял победителя своим великодушием; равнялся суровою воинскою жизнию с героями песнопевца Гомера, и, снося терпеливо свирепость непогод, труды изнурительные и все ужасное для неги, показал русским воинам, чем могут они во все времена одолевать неприятелей»; а несколько дальше, тот же историограф заключает с некоторой торжественностью: «он (Святослав), скончал дни свои в самых цветущих летах мужества 121 , и сильная рука его могла бы еще долго ужасать народы соседственные» 122 , как будто, добавим мы, рука государя, только ужасающая соседей, могла быть, в то же время, только благотворною своим подданным. Со всем тем, исключительно-поэтический взгляд на личность Святослава, с легкой руки красноречивого Карамзина, остается господствующим, благодаря чему любители поэзии могут даже найти, так сказать, апофеос внука Рюрикова, изображенный, напр., в одном из самых удачных стихотворений известного К. |
| Деяния Святослава в Болгарии, следовавшие непосредственно за его блистательной высадкой на болгарский берег, не приводятся вовсе греческими летописцами, внимание которых обращается тотчас же на рассмотрение мер, принятых императором против русских и Калокира, уже открытого изменника своему отечеству. Но русский летописец, оставаясь верным прежнему лаконизму, продолжает указывать на события 967 г. так: «бившемся обоим, одоле Святослав Болгаром, и взя город 80 по Дунаеви; седе княжа ту в Переяславци 64 , емля дань на Грецех» 65 . Упоенный покорением осьмидесяти городов, Святослав, по выражению Историографа, «жил весело в Болгарском Переяславце» 66 . Но конец этому «веселью» наступил скоро: в 968 г. Печенеги, кочевавшие в степях между Днепром и Доном, облегли Киев, где заперлась Ольга с своими тремя внуками, сыновьями Святослава, и едва не взяли город, спасенный только известной хитростью одного отрока, пробравшегося сквозь печенежский стан, к Претичу, воеводе великокняжескому, который и поспешил на выручку своих 67 . Успев отдалить Печенегов грозою, будто бы приближения самого Святослава, Киевляне немедленно послали гонца в Переяславец Болгарский, сказать своему государю: «Ты, княже, чужея земли ищеши и блюдеши, а своея ся охабив: малы бо нас не взяша Печенези, матерь твою и дети твои; аще не пойдешь, ни обраниши нас, да паки ны возмут, аще ти не жаль отчины своея, ни матере стары сущи, и детий своих». «То слышав Святослав, досказывает летописец, вборзе вседе на коне с дружиною своею, и приде Киеву, целова матерь свою и дети своя, и сжалися о бывшем от Печенег: и собра вои, и прогна Печенеги в поле, и бысть мир» 68 . В Киеве, однако, Святославу жилось вовсе не так «весело», как в Переяславце Болгарском. Обольщенный успехами своего оружия и увлекаемый потомственной страстью к военному бродяжничеству в чужих землях, Святослав, находившийся к тому же, очевидно, под влиянием каких-то фантастических целей, рвался на боевой простор и не только не умел, или не хотел, побороть в себе такого близорукого стремления, но, напротив, ждал нетерпеливо первой возможности пожертвовать ему и любовью сына к старухе матери, имевшей в Святославе единственное чадо, и нежностью отца к детям, еще не вышедшим из отрочества, и, наконец, благоразумием государя, держава которого, уже обширная, не имела еще далеко прочных основ надлежащего благоустройства. |
| Да это же идеал межэтнического устройства русского государства, по которому, как история показывает, Русь в основном и пошла: приручение и обращение словом Христовым " поганых " и иных племён, о ком в Деяних апостолов было сказано: " Бог первоначально призрел на язычников, чтобы составить из них народ во имя Свое " . Через это в своё время прошла и языческая Русь, пока не обратилась, по этому направлению мира, а не вражды, следовало строить в дальнейшем и разноплеменную империю, подпитываясь силами вновь присоединившихся народов. Святослав упоминает здесь сокола (также тотем Рюриковичей), который, омолаживаясь во время линьки, способен многократно увеличивать отвагу и силу. Но ныне на это князья неспособны, они повернулись к прежним годинам, замечает Святослав, и вот результат: после нечестного похода Игоря половцы разграбили владение переяславльского князя Владимира Глебовича городок Римов. Как можно судить по этому манифесту Святослава-государственника - жить с соседями в ладу и любви - он созвучен апостольской проповеди язычникам: кровь не лейте и не делайте другим того, чего не хотите, чтобы вам делали. Игорь же по мнению Святослава заслуживает порицания как неразумный владетель и опрометчивый авантюрист, своими действиями подвергший испытанию установившийся на долгие года после похода Святослава мир с половцами. Святослав как верховный князь сперва замирил силой половецкую степь, притоптал её - и теперь было самое время перевести отношения подчинённости и страха в отношения доверия и ласки. Вот что, вероятнее всего, имелось в виду под выражением поэта " А сицей рати не слышано " . Слишком много значили в государственном смысле неудачный поход и поражение Игорева полка. Святослав напомнил о первенстве отня злата стола, а в представлении поэта цель Игорева полка (себе честь, а князьям слава) была равносильна погибели русской идеи, если таковая могла им осмысливаться. Вот почему, если бы Игорь шёл в чисто поле с такой целью и с поддержкой ковуёв, то это войско не было бы порождено той обиде, которая постигла его после первой битвы и последующего грабежа. |
| На это обратил внимание Б.И. Яценко, увидевший в интерпретируемых словах “очень прозрачный намек на поход Всеволода Суздальского на Дон в 1198 г.: Всеволод может «Донъ шеломы выльяти». Хотя в Лаврентьевской летописи поход Всеволода датирован 1199 г., он, - как пишет Б.И.Яценко, - состоялся в 1198 г. Это легко проверить по дальнейшим записям: Всеволод возвратился из похода 6 июня, в субботу, т.е. в 1198 г. Кроме того, 25 июля 1198 г., в субботу, «бысть пожаръ великъ в граде Володимери»” . Добавлю, что расчеты Б.И. Яценко верны, поскольку в 1199 г. 6 июня и 25 июля приходились на воскресенья. Отсюда и его вывод: «Слово о полку Игореве» не могло появиться раньше 1198 г.» . К точке зрение Б.И. Яценко я еще вернусь позднее, а сейчас рассмотрим аргументы еще одного сторонника датировки «Слова» 1185 г. – украинского академика П.П. Охрименко, полагавшего, «что содержание «Слова о полку Игореве» (и прежде всего оно), а также относящиеся к этому памятнику летописные и археологические данные говорят в пользу его датировки летне-осенним периодом 1185 г. Проанализированные под определенным углом зрения, в совокупности они могут дать прочные основания для такого утверждения» . П.П.Охрименко развивает идею Б.А.Рыбакова, согласно которой «Слово» было создано сразу же по возвращении Игоря Святославича из плена в 1185 г. Исходя из этого убеждения, исследователь и стремится максимально точно установить время бегства Игоря на Русь. Анализ данных он начинает с летописных сообщений: «В Киевской летописи отмечено, что «Игорь…тотъ годъ бяшеть в половцехъ», - то есть в том 1185 г., когда состоялся поход. Владимиро-Суздальская летопись точнее говорит о том, как «по малыхъ днехъ ускочи Игорь князь у половець». Это же подтверждает и Ермолинская летопись, где сказано, что Игорь «того же года утече» – именно 1185-го. Следовательно, Игорь находился в плену недолго – возвратился он на родину в том же году, когда состоялся поход» (С.95). Однако, по мнению П.П. Охрименко, летописные данные представляют лишь «вспомогательный материал для выяснения вопроса о времени возникновения «Слова о полку Игореве». Они должны быть подтверждены прежде всего содержанием самого памятника, на что и следует обратить пристальное внимание» (С.95) . |
| Циклично, по несколько раз в разные годы, мастер обращался к фундаментальным отечественным книжным источникам. В частности, великолепны иллюстрации художника к «Слову о полку Игореве». Еще в 1938 году вышло в свет издание поэмы в переводе Ивана Новикова с гравюрами Фаворского. Справочники напоминают, что «Слово о полку Игореве» (полное название «Слово о походе Игоревом, Игоря, сына Святославова, внука Олегова») – известный памятник литературы Древней Руси. В основе сюжета «Слова» – неудачный поход на половцев, предпринятый новгород-северским князем Игорем Святославичем в 1185 году. Предполагают, что «Слово» было написано вскоре после описываемого события. В. Фаворский. Иллюстрации к «Слову о полке Игореве» Мастер, четырежды обращавшийся к «Слову», писал: «Я оформил и иллюстрировал “Слово”, потому что это произведение всегда меня восхищает. Трудно, по-моему, даже в мировой литературе найти эпическое произведение, равное “Слову”. Центром Руси, ее столицей, был Киев, вся Русь делилась на отдельные княжества, которые должны были подчиняться великому князю Киевскому, но часто его не слушавшие и часто враждовавшие друг с другом из-за городов. Спорили о том, кто из братьев и родных старше, кто имеет право на лучшее место; собирались, делили между собой места, но часто, не договорившись, брались за оружие и решали спор битвой, шли войной брат на брата». В. Фаворский. Иллюстрации к «Слову о полке Игореве» Этот книжный разворот таков, что «картина на двух страницах изображает тяжелую битву, когда половцы собрали все свои силы и окружили русских воинов; оттеснили их от воды, многих перебили, Игоря ранили. Буй тур Всеволод сильно бьется, и половцы не могут стоять против него; но их всё больше и больше, и наши защищаются кто мечом и щитом, а кто и просто топором. Тучи идут и молнии сверкают, стрелы летят, падают воины в степные травы, но русичи еще держатся у своего знамени. Орнамент вокруг картины говорит о том, что соколов опутали и взяли в плен». В. Фаворский. Плач Ярославны И вот – Плач Ярославны: |
|
|
