| Действительно, Новгородцы не пожелали видеть у себя князем Мстислава. Тогда Андрей дал им в князья племянника своего, сына старшего брата Ростислава – Мстислава Ростиславича, но уже на таких условиях, на каких он хотел сам – «на всей своей воле». Не прошло и года, как он сам же свел от Новгородцев этого князя, договорился с Киевским князем Ростиславом и посадил на Новгородское княжение опять сына Ростислава Святослава, выговорив себе за это Двинскую дань. Святослав княжил в Новгороде сравнительно долгое время, но затем Новгородцы из-за чего-то не поладили с ним и выгнали его из Новгорода без ведома Андрея и помимо его воли. Андрей Боголюбский послал сказать Новгородцам, что не будет им другого князя, кроме Святослава и оказал помощь последнему для того, чтобы тот занял силою свое княжение («силою местяче»). Святослав напал на Торжок, слабое место Новгородцев, а с запада и юга на Новгородский пригород Луки напали, по приказу Андрея, Полоцкие и Смоленские князья. Дело кончилось бы, по обыкновению тем, что Новгородцы покорились бы воле Андрея и приняли бы Святослава, но на беду ввязался в эту борьбу Андрея с Новгородом новый князь Киевский – Мстислав Изяславович, двоюродный племянник Андрея, сын того Изяслава, с которым так долго пришлось бороться отцу Андрея, Юрию Долгорукому. Он стал на сторону Новгородцев, принял благосклонно депутацию от них в лице Данислава Лазутинича, тайком пробравшегося сквозь ополчение Полочан и Смоленцев в Киев, и дал им в князья сына своего Романа. Этот поступок Мстислава, нарушавший права Андрея, признаваемые прежними Киевскими князьями, по которым он, как старейший в роде, мог назначать по своему усмотрению в Новгород князей, – жестоко оскорбил Боголюбского. Равнодушный до сих пор к Киевскому княжению, он теперь предъявил свои права и на Киев, как старейший в роде и во всяком случае имевший на него гораздо более прав, чем племянник его, Мстислав Изяславович. Он собрал громадное ополчение, состоявшее из дружин одиннадцати князей и отправил его на Киев, под начальством старшего сына своего Изяслава и боярина Бориса Жидиславича. |
| по 1155 год. Он участвует во всех походах Юрия на юге, занимает по приказанию отца княжеские столы близь Киева в Вышгороде, Пересопице (местеч. Волын. губ.) и других местах, чтобы быть всегдашним защитником отца и его интересов, как покорный воле родительской сын, и в течение этого тяжелого времени неоднократно выказывает чудеса личной храбрости в многочисленных битвах и сражениях. Южный летописец особенно подробно и яркими красками изображает битву под г. Луцком в 1150 г., где Андрей Боголюбский отличился своей беззаветной храбростью под стенами этого города пред лицом многочисленных дружин отца своего, дяди Вячеслава и двоюродного брата Владимира Мстиславича, бывшего одним из серьезных противников Юрия Долгорукого. Андрей с братом своим Ростиславом, по приказанию отца своего, первые с полками своими выступили кн. Луцку (Волын. Губ.), где засел враждебный Юрию Владимир Мстиславич. Недалеко от этого города ночью вдруг в войске Андрея между Половцами, союзниками Юрия, произошел переполох: Половцы чего-то испугались и начали разбегаться. Дружина Андрея разбудила его и тоже уговаривала бежать скорее отсюда, говоря: «чего ждешь, княже, уезжай, а то наживешь сором». Но Андрей не был трусом; он остался, не двинувшись с места до утра, и увидавши, что Половцы все разбежались, отступил к Дубно и затем снова отправился к Луцку. Приближаясь к этому городу, он увидел, что осажденные сделали вылазку и решил ударить на Лучан и отрезать их от города. Братья не подозревали его намерения и отстали от него, так как он даже не велел развернуть своего знамени «не величаву бо ему сущу на ратный чин, но похвалы ищущу от Бога», как замечает летописец. Стремительно бросился он с небольшою дружиною на неприятельскую пехоту и в первом же натиске изломал копье свое. Испуганные Лучане побежали назад в город по гребле. Андрей с жаром начал преследовать бегущих, далеко опередил свою дружину и не заметил в увлечении, как очутился один и был немедленно окружен неприятельской толпой. Со стен городских на него посыпался град камней и стрел, конь его уже был ранен двумя ударами копья, а какой-то немчин едва не поразил его самого рогатиной. |
| Но разъяренные и отуманенные пролитою кровью и вином, убийцы были глухи к словам страдальца и наносили ему раны до тих пор, пока он не упал, истекая кровью, в обмороке. Убийцы, думая, что все уже кончено, и князь мертв, схватили своего убитого товарища и поспешно выбежали из ложницы. Но князь был еще жив; очнувшись, стеная и крича от боли, он спустился вниз по лестнице из ложницы и, обессилив, скрылся в ниши за восходным столбом, около которого была лестница. Убийцы, услыхав голос князя, бросились снова на место преступления и, не найдя здесь князя, пришли в ужас. «Постойте, сказал один из убийц, мне показалось, что князь пошел под сени. Ищите скорее, иначе мы погибли». Зажгли огонь и по следу крови нашли князя внизу сеней, в его убежище. 93 Князь, чувствуя свою близкую кончину, молился в изнеможении. С дикою радостью подскочил к умирающему Петр, зять Кучков, и отсек ему правую руку. Снова посыпались на князя удары и он, едва успев сказать: «в руци Твои, Господи, предаю дух мой», скончался. Короткая июньская ночь быстро прошла, – стало светать, – злодеи нашли любимца князя Прокофия и убили его, затем ворвались во дворец, набрали множество золота, серебра, драгоценных камней, жемчуга, разного имущества, взвалили все это на телеги и отправили из Боголюбова в свои вотчины. А сами, вооружившись и собравши верную свою дружину и слуг своих, принялись грабить приверженцев князя в Боголюбове: ограблены были любимые слуги Андрея и даже мастера иноземцы, которых князь любил и жаловал за их работы. Убийцы князя, коим сочувствовали старые бояре я дружинники, обиженные Андреем, боялись Владимирцев, между которыми было много приверженцев Андрея. Они послали сказать им: «если кто из вас помыслит идти против нас, мы с тем покончим, ведь не у одних нас была дума (убить князя), а среди ваших есть такие, которые были с нами единодушны». Владимирцы, дружинники и бояре, боясь приверженцев Андрея, к каковым принадлежало все посадское население Владимира и вообще низшие классы общества, уклончиво отвечали: «кто с вами в думе, тот пусть и будет, а нам не надобе» (т.е. |
| Корсаков считает Боголюбского типичным представителем великорусса: «благочестивый и богомольный, усердный к церкви, милостивый до нищих, ласковый и добрый со своими подчиненными, как отец, Андрей Боголюбский, – говорит Корсаков, – ласков до той только поры, пока никто не перечит его нраву. Раз ему поперечили, не исполнили его воли – конец. Его самовластие не признано, – и он выходит из себя: доброта сменяется гневом, благочестие тонет в высокоумии, страсть берет верх над рассудком 3 . Ошибочно принимая стойкость и твердость характера Андрея Боголюбского при достижении раз намеченной им цели, его постоянную верность самому себе за склонность к упрямству, чтобы не сказать более, проф. Корсаков не отрицает впрочем других светлых черт в характере князя Андрея, которыми так щедро он был одарен от природы, – не отрицает и важности Андрея Боголюбского в истории и русского народа. Но есть среди историков и такие, которые, следуя исключительно южнорусскому летописцу, тенденциозно игнорируют великие и светлые черты характера благоверного князя Андрея и великие деяния его. К числу последних принадлежит и талантливейший из наших историков Костомаров. Он усиливает темные краски, которыми иногда южнорусский летописец изображает деяния этого князя, и совершенно отрицает заслуги Андрея Боголюбского – и как политического деятеля, и как просветителя северной Руси. «Кроме желания властвовать лично, – говорит он в своей Русской истории, – у Андрея едва ли был какой-нибудь идеал нового порядка для русских земель. Единственным побуждением всей его деятельности было властолюбие; ему хотелось создать около себя такое положение, в котором бы он мог перемещать князей с места на место, как пешки, посылать их с дружинами туда и сюда по своему произволу, принуждать дружиться и ссориться между собою и заставить их волей неволей признавать себя старейшим и первенствующим. При всем своем уме, хитрости, изворотливости, Андрей не установил ничего прочного в русских землях. 4 Нет надобности доказывать, что такой взгляд на личность Андрея Боголюбского неизмеримо далек от истины: он совершенно не вяжется с изложением деятельности великого князя даже у самого Костомарова, которое служит прямым опровержением этого взгляда, пристрастного в своих симпатиях и антипатиях, историка. Помимо его воли, личность князя Андрея, несмотря на то, что Костомаров наделяет его различными нелестными эпитетами, ярко выступает из под талантливого пера историка и является пред нами мощной и великой. |
| Но, не смотря на то, что деятельность Андрея Боголюбского в истории является богатой такими великими последствиями для нашего отечества, личность его далеко не представляется ясной в сумраке веков отдаленных. Сами летописцы, повествуя о деяниях Андрея, не дают нам цельной и ясной характеристики этого князя. В изображении его у них является двойственность: северный летописец представляет Андрея князем доблестным, украшенным всякими добродетелями, мудрым, благочестивым, милостивым и пр.; южный же летописец, напротив, защищая старый порядок вещей, нарушаемый Андреем, враждебно относится к великому князю и, не отрицая его мудрости и других хороших качеств, представляет его гордым, суровым, властолюбивым. Эта двойственность в изображении личности Андрея Боголюбского зависит прежде всего от того, что современники-летописцы, слишком привязанные к старому порядку вещей, не понимали политической деятельности этого князя: северные летописцы, видя в ней что-то необычное, не знали, как объяснить ее, а южноруссы, которым не нравилось возвышение северной Руси и ее первенствующее значение, прямо враждебно относились к деяниям в. кн. Андрея, объясняя его стремление к самодержавию просто властолюбием и гордостью, а его борьбу с непокорными подручными ему князьями следствием «высокоумия» и «гнева на непокорство». 2 Сообразно этому и под пером историков Андрей Боголюбский является нам в различном освещении. Одни из историков (Татищев, Карамзин, Устрялов, Арцыбашев, Погодин) просто передают летописный рассказ о деяниях Андрея, не делая собственной оценки этих деяний и не давая таким образом полной характеристики его; другие (Соловьев, Беляев, Бестужев-Рюмин, Корсаков) обращают внимание главным образом на политическую деятельность Андрея Боголюбского и, отдавая должное его заслугам для государства, стараются объяснить их преимущественно склонностью этого князя к властолюбию, как основной чертой характера его. Наиболее рельефную характеристику князя Андрея в этом направлении дает проф. Корсаков в своем исследовании о Ростовском княжестве. |
| Князь Андрей деятельно начал отстраивать свою новую столицу, по местоположению своему во многом напоминавшую Киев, расположенную на высоком берегу реки Клязьмы при впадении в нее двух речек – Рпени и Лыбеди. Насыпаны были новые валы, на этих валах были выстроены дубовые стены, опоясывавшая город со всех сторон, и самый город был значительно расширен. Построено было нисколько каменных храмов, дворец княжеский и несколько ворот между валами, 40 ведущих в город с разных сторон. С западной стороны были построены золотые ворота, с восточной – серебряные, с северной–медные и «оринины», с южной волжские. 41 Это перенесение стола княжеского из Ростова во Владимир и возвышение последнего сильно не понравилось старым городам – Ростову и Суздалю. Высшие классы населения этих городов – земств бояре и дружинники князя Юрия, тотчас же выразили свое неудовольствие против такого решительного шага Боголюбского. Они начали возбуждать против него младших братьев его, племянников его и мачеху, вторую жену Юрия – гречанку, и это глухое сначала неудовольствие грозило уже перейти в открытую смуту; но сильный характером и решительный Андрей разом уничтожил в самом начале эту смуту и противодействие своим планам. Опираясь на преданное ему посадское население городов, которое везде, как на юге, так и здесь на севере, было враждебно боярам и дружинникам, и особенно на Владимирцев, он властно выслал из своей земли родственников своих и этих «передних мужей» отца своего с ними. Этою решительною мерою он обеспечил долгий мир и тишину своей земле, столь необходимые тогда для зачинавшейся здесь северной могучей Руси. И среди этой тишины снова началась кипучая плодотворная работа, направленная главным работником, великим князем Андреем, к тому, чтобы собрать здесь на севере все русские силы, приливавшие сюда с беспокойного и разоренного юга. Андрей, как добрый хозяин своей отчины, привлекая в свои владения переселенцев, сам же помогал им и устраиваться на северном новоселии: под его мудрым управлением на севере расчищались леса, засевалась хлебом девственная почва, развивались ремесла и процветала торговля. Работы было много, и работы плодотворной. 42 |
| Брат Андрея Глеб Юрьевич, посаженный в Киеве князем, не долго княжил в униженной столице, – он скоропостижно скончался и его место, без разрешения Боголюбского, занял Владимир Мстиславич, князь Дорогобужский дядя Смоленских князей Ростиславичей, но Андрей властно приказал ему немедленно выехать из Киева и отдал Киев Роману Ростиславичу, князю кроткому и покорному воле его, послав сказать Ростиславичам: «вы нарекли меня отцом, и я хочу вам добра; я даю Киев Роману, вашему брату». И по слову Андрея Роман сделался князем Киевским. Но не прошло и года, как между Ростиславичами и Боголюбским произошли недоразумения. До князя Андрея дошел слух, что брат его Глеб умер не своею смертью , а был изведен Невскими боярами. Молва, по всей вероятности близкая к истине, указывала даже и виновников этой насильственной смерти Глеба – какого-то боярина Григория, Степанца и Олексу Святославича. Андрей решил немедленно наказать убийц брата и потребовал от Романа выдачи их. Нерешительный Роман, встретив сильную оппозицию в среде местных бояр, защищавших без сомнения своих друзей, не исполнил воли Андреевой и дал возможность скрыться подозреваемым в преступлении боярам. Этот поступок Романа, мирволившего местным боярам, вызвал сильное неудовольствие в Андрее, который увидал, что на Романа и Ростиславичей полагаться нельзя. Он послал сказать им свое властное слово: «ты, Роман, не ходишь в моей воле с братиею своею, иди же из Киева, а Давид из Вышгорода, Мстислав из Белгорода. Ступайте в Смоленск и там делитесь между собою. Киев я отдаю брату Михаилу». «Так был силен Андрей», замечает по этому поводу историк, 80 что одного своего слова считал достаточным, дабы выслать многих князей из их княжеств и произвести совершенно новое между ними размещение». И действительно, Роман беспрекословно повиновался ему и уехал из Киева в Смоленск, но другие Ростиславичи обиделись, – они хотели оправдаться перед Андреем и отправили с этою целью послов к нему; но не дождавшись ответа, они попытались силою завладеть Киевом. |
| Тут только опомнился Андрей и, видя свою неминуемую гибель, подумал: «вот ожидает меня смерть Ярополча, но вспомнив, что в этот день празднуется память священномученика Феодора Стратилата, мысленно обратился с горячею молитвою к Святому, затем выхватил меч и оборонился от удара рогатины. Все это произошло в одно мгновение. Один из детских князя, поспешивших к нему, был убит на его глазах. Но «Бог, – замечает летописец по этому поводу, – подвергая опасности любящих Его, Сам же избавляет их от нея». Андрей остался цел и невредим: он как-то ловко успел поворотить коня, и тот, весь истекая кровью, вынес его из толпы врагов; домчав до стана, верный конь пал мертвый на землю. Отец Андрея Юрий и дядя Вячеслав и братья, бывшие с ним и видевшие всю эту битву, были вне себя от радости. Юрий со слезами на глазах обнимал своего любимого сына, так чудесно спасенного от явной гибели, а дружина и «мужи отчи» громко прославляли Андрея за его подвиг «зане мужески створи паче всех бывших ту», говорит летописец. Андрей не забыл и верного коня своего: он торжественно похоронил его на берегу р. Стыря и насыпал над ним высокий могильный холм. 25 Поражая всех своей беззаветной храбростью, Андрей вместе с тем удивлял всех и своим великодушием и миролюбием. Так, когда Изяслав, противник Юрия, после шестинедельной осады Луцка начал просить мира, Андрей первый и больше всех старался примирить его с отцом, несмотря на то, что его брат Ростислав, лично оскорбленный Изяславом, и особенно Юрий Ярославич всячески побуждали Юрия к войне. «Отче, господине, – говорил Андрей отцу своему, – милостивый на свой род и на вся христианы, помяни слова Писания: «се коль добро и красно, еже жити братии вкупе». Не слушай Ярославича, примири к себе сыновця (т.е. племянника), не губи своей отчины. Мир стоит до рати и рать стоит до мира». И он добился того, что отец его Юрий действительно послушал его и заключил мир с Изяславом. Эта черта – быстро отрезвляться от воинского опьянения ратными успехами, овладевать собой и являться устроителем мира – была слишком необычна в тогдашних князьях, – эта черта была свойственна исключительно только Андрею. |
| Он, при всей своей личной беззаветной храбрости, не любит войны, он считает ее лишь неизбежным злом, неизбежным средством восстановить попранные чьи-либо права, – но раз он пришел к убеждению, что кровопролитием этой цели достигнуть трудно или невозможно, он спокойно прекращает войну и первый, не смотря ни на что, заключает мир. 26 Так и после того, когда мир, заключенный, благодаря его стараниям, между Изяславом и Юрием Долгоруким, снова был нарушен, Андрей, бывший тогда князем в Пересопнице, все-таки хлопочет снова за Изяслава пред отцом своим, не смотря на то, что Изяслав вероломно выгнал Юрия из Киева и захватил его владения, и просит у отца волости Изяславу по м. Горынь в южной Руси. Андрей поистине «не величав был на ратный чин», не гнался за ратной славой и нисколько не ценил своих изумительных подвигов храбрости. Так, после битвы с Изяславом под Киевом и на Перепетовом поле, где он по обычаю своему был всегда впереди и подвергался всевозможным опасностям, Андрей не гордится своими личными успехами, не хочет поставить на своем и, видя силы противника и не желая продолжать кровопролития, уговаривает отца своего отступиться от Киева, оставить его до поры до времени: «нечего нам здесь, батюшка, делать, – говорит он, – уйдем-ко отсюда затепло». И в то время, как Юрий плачет горькими слезами, не желая расстаться с дорогим для него Киевом, Андрей, равнодушный и к своей ратной славе и ко всему югу, спокойно удаляется в свой родной Владимир Залесский. Эта черта, присущая характеру Андрея – храбрость, соединенная с великодушием и самообладанием, делает особенно привлекательною личность Боголюбского. Наконец эта тяжелая и изнурительная для южной Руси борьба Юрия Долгорукого с Изяславом из-за великого княжения Киевского, столько времени продолжавшаяся, окончилась в 1155 году торжеством Юрия. Мечта всей его жизни исполнилась: соперник его Изяслав и брат Вячеслав умерли один за другим, и Юрий по праву старшинства делается великим князем Киевским. Наученный горьким опытом, как недостаточно полагаться на одни родовые права, Юрий Долгорукий окружает себя своими сыновьями, раздавши им окрестные уделы, и ближе всех к себе, как сказано выше, помещает талантливейшего и храбрейшего сына Андрея, сделавши его князем в Вышгороде, отстоящем в десяти верстах от Киева. |
| Андрей, опираясь на уважение к нему всего населения Ростовско-Суздальской земли, привык чувствовать себя там полноправным хозяином. Сознание того, что благополучие и порядок в родной земле, для которой он столько трудился, созданы им самим, что он главный виновник благосостояния родного края, невольно возвышало в глазах его достоинство князя, как главы княжества; сравнение же этой мирной, благоустроенной жизни северного населения, чувствовавшего над собою заботливую и властную руку своего князя, с бедствиями и нестроениями на юге, более и более убеждало его в важном значении сильной княжеской власти, ослабление и разделение которой на юге отзывалось такими гибельными последствиями для южнорусского населения. При своем гениальном уме Андрей понимал, что Русь, терзаемая княжескими усобицами и вследствие того страдающая от нападений степных кочевников, не может окрепнуть на юге. Он хорошо понимал и причину этой слабости Руси, – причину, коренившуюся главным образом в безначалии, в отсутствии единой сильной власти, которая была здесь раздроблена между множеством мелких князей и дружинников, не умевших соглашать своих выгод с интересами государственными. Укреплению в нем этого убеждения в необходимости, для благосостояния Руси, единой сильной власти содействовали и лучине советники Андрея, греки – свящ. Никулина и зять его дьякон Нестор, с которыми Андрей, привыкший с детства уважать священнический и иноческий чин, в особенности сошелся, живя в Вышгороде, и которые, как люди образованные, воспитанные в идеях монархизма, также видели причину слабости Руси в отсутствии единодержавия. И здесь-то, в тесном семейном кругу, Андрей составил план своих дальнейших действий. Не находя возможным при наличных условиях жизни в южной Руси создать в ней сильную княжескую власть, он решил на время оставить юг, удалиться на север и там основать государственную жизнь совсем на других началах. В первый же год своего пребывания в Вышгороде он начал проситься у отца своего на север; но Юрий и не думал отпускать от себя такого важного помощника, не без основания опасаясь мести за действия своей дружины. |
|
|
