| Благодаря церковным таинствам верующий становится небесным, обогащается божественными разумениями, поскольку делается очевидцем и свидетелем всего, относящегося к Спасителю 2297 . Речь идет об истине действующей, которую верующий не просто понимает, но которой он приобщается лично. Это и есть по преимуществу «созерцание» (θεωρα) истины, когда верующий либо крестится/погружается (βαπτζεται) в жизнь Христа, либо делается сотелесником Его Тела и причастником Его Крови. Литургическое толкование Священного Писания является при помощи Духа харизматическим погружением в Божественную истину, которое совершается внутри Церкви. Это литургическое библейское «толкование» является неотъемлемой частью Предания греческих отцов Церкви. Подобного толкования, с ярко выраженным гомилетическим и нравоучительным уклоном, придерживается и святитель Фотий, особенно в своих экзегетических беседах. Святитель Фотий вполне сознает все трудности дела толкования и исповедует, что совершенное ведение не принадлежит этому веку, но будущему, и предназначено только для избранных. Там они постигнут глубинный смысл Писания и сподобятся созерцания. Поэтому сам Фотий при толковании Писания ставит на первое место веру. «Верою, а не тщательным исследованием мы уразумеем Божественные слова» 2298 . Божественная мудрость Писания такова по своей природе, что если кто-то не понимает его глубочайшего смысла, то следует предпочесть молчание. «Признание в этих вещах своего неведения есть доказательство истиннейшего знания» 2299 . Знание Божественной истины в быстром потоке настоящего века всегда относительно, и только в будущем Царствии будут отложены все загадки и зеркала ( 1Кор.13:12 ), а истина воссияет яснее и совершеннее 2300 . В этом чувстве святитель Фотий уверяет, что и его собственные толкования и ответы не следует воспринимать как догматическое и непоколебимое учение, но «предположительное и высказанное в качестве упражнения» (εκαστικς κα γυμναστικς) 2301 , поскольку толкование само по себе и является собственно упражнением 2302 . |
| К экзегетическим сочинениям относятся «Амфилохии или Собрание священных слов», где разрешаются вопросы по Божественному писанию для Амфилохия, митрополита Кизического. Это сочинение представляет собою до 333 исследований по разным вопросам Священного Писания, догматических и экзегетических рассуждений. Свят. Фотий был плодовитым проповедником, о чем свидетельствуют сохранившиеся слова на Господские и Богородичные праздники. Из литургических творений известны «Чин малого освящения воды» и «Чин исповедания веры, произносимый новопоставленным епископом». Известно также более 260 писем свят. Фотия, где он касается самых различных предметов веры. Не строго церковное творение свят. Фотия «Мириобиблон» («Тысячекнижие») или «Библиотека» обессмертило имя свят. Фотия в ученом мире. «Мириобиблон» содержит пересказ, критику и извлечения из 280 книг, прочитанных свят. Фотием. «Библиотека» составлена по просьбе брата святителя – Тарасия. Особенно дорого это произведение потому, что в нем сохранились свидетельства о литературных памятниках древности, не дошедших до нашего времени. §3. Учение 1. Свят. Фотий является наиболее яркой фигурой заката Византийской империи, и его богословие хотя еще достаточно широко, но уже со следами надвигавшегося богословского упадка. 2. Характерно, что с именем свят. Фотия связано начало спора о догматических и обрядовых различиях между Константинопольским и Римским патриархатами, вылившегося через двести лет в трагический раскол. Именно свят. Фотий чуть ли не первым богословски опровергал филиокве. В частности, он справедливо указывал, что добавление филиокве к Символу Веры (впервые на Толедском Соборе VII века) недопустимо, так как это равносильно изменению догматического содержания вероучения. Свят. Фотий признавал, что учение «об исхождении Духа Святого и от Сына» имеется в той или иной степени у западных отцов: свят. Амвросия Медиоланского , блаж. Иеронима Стридонского и блаж. Августина Иппонского, но считал, что в данном случае эти западные отцы ошибались. В то же время он подчеркивал, что названные отцы не предлагали изменять Символ Веры . |
| Учение и «священные слова» (σεβσμια λγια) Писания обладают внутренней силой 2028 . Более того, изучение и правое разумение Священного Писания святитель Фотий считает подготовкой и условием для вхождения в Царство Небесное. «Ибо через ведение этих вещей мы приобретаем Царство Небесное» (со ссылкой на Мф.13:52 ) 2029 . Вследствие этого святитель Фотий настойчиво советует верующему: «Проводи время в изучении священных слов» 2030 . Сам он с юности был напитан изучением Писания, в особенности Псалмов 2031 , и обнаруживает удивительно глубокое знание библейских текстов. В основании такого понимания Священного Писания лежит классическая лингвистическая теория предшествующих греческих отцов, святителей Афанасия Великого , Василия Великого и Григория Нисского , которая восходит к Клименту Александрийскому и Оригену . Согласно этой теории, имена в целом открывают доступ к смыслу вещей, которые ими обозначаются, поскольку «вещь лежит в основании имен» (ποκειμνου δ πργματος νματα) 2032 . Знание ο вещах мы приобретаем через имена и «через некоторые определения» (δι τινων ρικν λγων) 2033 . Только через родственные вещам имена возможно сказать нечто о природе этих вещей 2034 и описать их свойства 2035 . «Вещь» (πργμα), или «сущность» (οσα), влечет к себе «мысль» (δινοια) и смысловое содержание имен. Следовательно, имена и слова не имеют самостоятельного значения и не могут открывать сущность вещей, но являются лишь инструментом описания их внешних проявлений (νεργας ρματα), т.е. показывают относительное действие некоторой вещи (πργματος δ τινς δηλοντος νργειαν) 2036 . Именно по этой причине имена часто обладают большим спектром значений и не закреплены строго за одним предметом 2037 . С другой стороны, разнообразие имен не нарушает самотождественности вещи, к которой они относятся. На последнем положении святитель Фотий настаивает особенно ввиду полемики с иконоборцами, которые, указывая на существование многих переводов Евангелий на другие языки, на разнообразие форм креста и иконописных традиций, а также на различие богослужебных обычаев в отдельных поместных Церквах, задаются вопросом, какое Евангелие или какой крест истинны, какое иконописное изображение и какой богослужебный устав правильны, тем самым ставя под сомнение единство изображаемого предмета. Святитель Фотий клеймит позором эту точку зрения иконоборцев как «дерзкую выдумку» и чистое безбожие, и напоминает о том, что всем свойственно одно общее представление о божестве, а также приводит пример общей для всех людей человеческой природы, обладающей идентичными свойствами, несмотря на множество различных личностей 2038 . |
| 6-го числа Св. Фотия, патриарха Константинопольского «Прежде всего призывали меня к добродетели отец, который для православия и истинной веры, отказавшись от богатства и почестей, согласился все вытерпеть и скончался мученически в изгнании, и матерь Боголюбивая, привязанная к добродетели и ревностная, ни в чем не отстававшая от своего супруга»... Так пишет о себе Фотий и вместе с тем являет собою жизнь, высота которой действительно почерпнута из непреложно-спасительного источника: христианского воспитания, полученного от родителей. Выдвигающийся между современниками своими необычайным умом и изумительным многосторонним научным образованием, – даже враги его отзывались о нем: «сведениями почти во всех свободных науках светских он столько отличался, что по праву мог быть признаваем за славу своего века и даже мог спорить с древними», – Фотий выше всего, однакоже, ставил предметы св. веры. «Наши благородные музы, – писал он, – столько же выше муз еллинских, сколько благородный дух превосходит жизнь рабскую, а истина – ложь». Внук св. Тарасия, патриарха Цареградского, состоявший в родстве с царским домом, бывший начальником гвардии и первым государственным секретарем в сенате, Фотий с молодых уже лет был поставлен на блистательном поприще, но не увлекался им; иночество более соответствовало стремлениям души его к уединению, углублению в себя, внутреннему деланию. Но и духовного высокого сана он не искал и уклонялся от него всеми силами, когда последовало избрание его в патриархи. Вот какими письмами отзывается Фотий на это избрание: «Приступают ко мне собором избранные из клира, епископов и митрополитов, и впереди их и вместе с ними благочестивый император... Не отступали от меня, доколе не совершили дела, мною нежеланнаго, а им приятнаго»... (письмо к патр. Антиох.). И в письме в Варде: «Не испытав на деле, я чувствовал себя недостойным степени архиерейского... В то же время смущало меня ожидание неприятностей, ныне обуревающих душу мою. Колеблемый и томимый ими, я плакал, молил, употреблял все меры, чтобы отклонить от себя избрание»... В письме к папе Николаю: «я, как виновный, содержим был под стражею; приговор о мне был положен против моего желания; я плакал, умолял, терзался, когда возводили меня в сию должность. Это знают все». |
| Таково общепринятое учение Церкви, которое святитель Фотий формулирует с изрядным уклоном в риторику. При этом он не вдается в подробности относительно природы и конкретных проявлений богодухновенности. Следуя общему учению отцов, святитель Фотий, впрочем, не исключает личного участия священных писателей в произнесении и записи Божественного слова. Богодухновенность относится в первую очередь к тем событиям и предметам, о которых повествует Библия . Это видно из утверждения святителя Фотия, что в Священном Писании присутствует врожденная красота, благодать смыслов и действенная сила описываемых там предметов. Именно описываемые события, а не сами по себе голые слова, являются носителями Божественной благодати и источают спасительные истины. А поскольку спасительные библейские события производятся Самим Богом Отцом, Словом и Святым Духом, то и повествующее о них слово Писания, которое является вторичным и зависимым от этих событий, и само косвенным образом возводится ко Святому Духу. В вопросе о богодухновенности святоотеческое предание делает акцент на Божественной инициативе, не принижая при этом и личного участия священных писателей. Об особой роли Духа Святого в понимании и истолковании библейского слова будет сказано в следующем параграфе. «Симфония» между описываемыми событиями и словом Священного Писания, т.е. богодухновенность, имеет своим следствием полное внутреннее согласие и единство библейского учения. Дух Святой Своим премудрым и многообразным домостроительством позволяет священным писателям использовать «различные выразительные средства» (τρας κα τρας λγου συμφρσεως), хотя в конечном счете «приводит их к одному и тому же благочестивому смыслу» (ες την ατν ατος τς εσεβεας ννοιαν συνγει) 2064 . И именно эта разносторонность и многообразие выразительных средств, конечно, при правильном их понимании, помогает уловить означенную «симфонию» библейской истины. Данный вопрос будет раскрыт подробнее, когда речь пойдет о филологических предпосылках библейского толкования и о значении «неясных» мест Писания. В любом случае, «симфония» не приходит автоматически в силу богодухновенности, но является следствием, в том числе, и правильного филологического анализа библейского слова. Таким комплексным подходом святитель Фотий напоминает о классическом принципе святоотеческой герменевтики, гласящем что «Писание само себя объясняет своими священными словами» 2065 . 9.3 Филологическое «приуготовление» к библейскому толкованию |
| Все эти правила были известны, конечно, и в греческой филологии, и в классической греческой литературе, на которые святитель Фотий часто ссылается, чтобы указать на необходимость их использования и при изучении Священного Писания 2099 . Использование этих филологических приемов он считает вполне допустимым, поскольку лингвистический анализ не уменьшает благочестия, не причиняет вреда и не дает повода для заблуждений 2100 . «Ибо тот, кто испытывает смысл слов на основании правила и обычного словоупотребления, явно не преткнется на каком-либо затруднении, неясности или недоумении, содержащемся в словах, но, точно определив фигуру речи, ясно увидит искомый смысл. Так что и формальный аспект должен быть учтен при объяснении сказанного» 2101 . Кроме того, святитель Фотий специально занимается проблемой неясности в Священном Писании, а также по букве разногласий, противоречий и расхождений в нем. Подобные вопросы и недоумения ставили перед ним епископ Амфилохий (или другие корреспонденты Фотия), и их же использовали в своих интересах еретики, чтобы обосновать свои злоучения. 4.1. Вначале святитель Фотий отвечает на общий вопрос о неясности в Священном Писании. Этой теме он посвящает два трактата, 152 и 153. Указанная неясность происходит от многих причин. Во-первых, виной тому перевод Ветхого Завета с еврейского языка, поскольку «любой язык при переводе на другой теряет свою стройность (τν διον ερμν)» 2102 , тускнеет и становится местами неясным 2103 . Во-вторых, при переводе синонимичных еврейских слов произошла путаница в соответствующих им греческих терминах. В-третьих, некоторые еврейские слова не могли быть переведены на греческий язык и остались, как есть: например, многочисленные топонимы. Четвертое, наблюдается путаница в расстановке знаков препинания и, пятое, разнобой в ударениях. Шестое, есть много слов, которые одновременно обозначают единственное и множественное число. Седьмое, при переводе часто путаются лица. Восьмое, переводчики используют противоположный род, например, женский вместо мужского. |
| Следовательно, Господь «вполне обезопасил ветхий закон подчинением его новому» 2222 . Этот тезис святитель Фотий формулирует, конечно, в полемике с манихеями, и именно в данном контексте он выделяет все положительные моменты ветхозаветного законодательства. Вначале он обращает внимание на равенство и равнозначность закона и благодати (со ссылкой на Мф.24:35 ; Лк.16:17 ) 2223 . Христос собирает новое и ветхое в одно и принимает и то и другое, потому что они «ведут по одному пути спасения» 2224 . Между Ветхим и Новым Заветом нет разногласий, но полная симфония в учении и цели, поскольку один и тот же Бог есть Законодатель обоих Заветов 2225 . В связи с этим святитель Фотий даже предлагает одно оригинальное толкование Ин.14:10 (Слова, которые говорю Я вам, говорю не от Себя). Господь говорит «от закона, от пророков, из того, что слышал от Отца в законе, в пророках» 2226 . В подтверждение сказанного святитель Фотий обращается к классическим местам Мф.9:14–17 и 13:52, которые, по толкованию Самого Спасителя, коренным образом исправляют иудейскую абсолютизацию Закона. Благодать присутствует, конечно, и в ветхозаветном законе, но скрывается под его ветхостью и обнаруживается в виде прообразов и теней. Новозаветное Евангелие, подобно новому вину, не может вместиться в старые мехи закона. А потому закон сам по себе незавершен (τελς) или, лучше, «предварителен» (προτελς), и не дает совершенства 2227 . В Господе Иисусе Христе благодать явилась не в тенях и прообразах, но «сама благодать и сама истина» (ατχαρις κα ατοαλθεια). Несовершенство закона восполняет Христос и возводит его к высочайшему совершенству 2228 . Закон остается актуальным только как детоводитель к Господней благодати. Это не более, чем закон буквы, прообразов и теней, тогда как евангельское учение – это закон благодати (со ссылкой на Рим.8:2 ) 2229 . Именно по этой причине Моисей не открыл в законе главное и духовное, т.е. учение о Царствии Небесном. Народ был грубым и жил чувствами, а потому не мог еще понять духовного и того, что превышает чувства. |
| Деньги, бывшие при нем, роздал; послал письмо к хозяину своему, благодарил его за выкуп от варваров и выражал сожаление, что не успел отслужить ему; просил прощения у всех христиан; поручал уведомить об его участи родителей его и совершать по смерти обычное поминовение, – и таким образом всеми помышлениями своими готовился к мученичеству. Подвиг не замедлил... Народ требовал казни мнимого отступника. Визирь должен был представить дело султану. Тот постановил приговор: принять ислам или – казнь. Как на праздник, спешил на казнь верный христианин и, преклонив свою голову со словами: «Господи! В руки Твои предаю дух мой!» – под третьим ударом меча скончался... (5-го февраля 1774 г.). Христиане купили останки его и с великим торжеством предали их погребению на кладбище Живоносного источника. День шестой. Память святителя Фотия, патриарха Константинопольского «Прежде всего призывали меня к добродетели отец, который для Православия и истинной веры, отказавшись от богатства и почестей, согласился все вытерпеть и скончался мученически в изгнании, и матерь боголюбивая, привязанная к добродетели и ревностная, ни в чем не отстававшая от своего супруга... » Так пишет о себе Фотий и вместе с тем являет собою жизнь, высота которой действительно почерпнута из непреложно-спасительного источника: христианского воспитания, полученного от родителей. Выдвигающийся между современниками своими необычайным умом и изумительным многосторонним научным образованием, – даже враги его отзывались о нем: «сведениями почти во всех свободных науках светских он столько отличался, что по праву мог быть признаваем за славу своего века и даже мог спорить с древними», – Фотий выше всего, однако же, ставил предметы святой веры. «Наши благородные музы, – писал он, – столько же выше муз эллинских, сколько благородный дух превосходит жизнь рабскую, а истина – ложь». Внук святителя Тарасия, патриарха Цареградского, состоявший в родстве с царским домом, бывший начальником гвардии и первым государственным секретарем в сенате, Фотий с молодых уже лет был поставлен на блистательном поприще, но не увлекался им; иночество более соответствовало стремлениям души его к уединению, углублению в себя, внутреннему деланию. |
| «Я знал прежде, нежели испытал,– пишет он – что не достоин святительской власти и пастырского звания. По этой причине, когда меня привели и силою привлекли, мне трудно было выдерживать творившееся надо мною; лучше бы меня поразила тогда мгновенная смерть, чем подвергаться насильственному для меня избранию. Еще никогда бедная душа моя не испытывала, ежедневно, столько и притом таких зол, предчувствие и ожидание которых уже прежде смущали меня и приводили в трепет. Человек, по непонятному, врожденному свойству, предчувствует несчастия, особенно если угрожают ему непосредственно. Стесненный и взволнованный мрачными ожиданиями я плакал, молил, словом, сделал все, чтобы устранить от себя насильственное решение приступивших ко мне, и чтобы меня миновала чаша многоразличных забот и соблазнов» 128 . Еще менее можно допустить, чтобы Фотий, как упрекают его католики, мог производить истязания, или, по крайней мере содействовать истязанию и тиранству над низложенным Игнатием. Этому противоречат письма его к Варде, в которых он слезно молит его быть милостивым к неповинным страдальцам, захотевшим быть верными осужденному патриарху, равно и к самому Игнатию. Вот извлечение из первого: «...Не взирая на то, что я много перенес уже, как будто недостаточно было причиненного мне зла (разумеет насилие, употребленное против него при избрании на патриаршество), придумали еще новый способ мучений: чтобы из – за меня терпели зло другие. Томят голодом клир и значительнейших из моих подчиненных. Все это делается на тот конец, чтобы на мою же голову опрокинулись упреки их и проклятия, когда они, размыслив и сообразив свое положение, придут к заключению, что их постигло бедствие из – за меня. Я не буду говорить о том, что у меня отнята значительнейшая часть моих средств, и что я лишен половины моей власти. Пусть похвально поступили похитившие и то, и другое, и искусно придумали, как начать на меня гонение. Если бы, сообразно с моим желанием, исполнили то, о чем я просил (я разумею здесь освобождение от ига и бремени, который несу), то я был бы еще благодарен, когда бы меня лишили моей власти; но надо мною издеваются; видно, стало досадно, что мне оставлена еще какая-нибудь власть; чем же медленнее меня лишают остального, тем мне невыносимее. |
| 91 Прение Константина с противниками предлагается в житии его в сокращенном виде, и делается ссылка на более обширный трактат, в котором оно изложено Константином пространнее, в 8 – ми частях, и в этом виде переведено Мефодием на славянский. К сожаление этого полного трактата, из которого мы могли бы наилучше узнать высоту учености и силу красноречия Константина до нас не дошло; но крайней мере до сих пор нигде не найдено, а сохранились только одни из него отрывки. 94 Мы коснулись вскользь миссионерской деятельности свв. Кир. и Меф., на сколько она соприкасалась с участием в ней Фотия, которого мы исключительно имеем в виду в этом нашем сочинении. А кому желательно ближе звать жизнь и деяния свв. Первоучителей, для того открыта целая библиотека писанных о них монографий. 95 См.Начерт.Церк. истории архимандрита Инокентия изд.1 С.П.Б.1817 отдел. 1, век XI, стр.482. Гергенгетер Phot.t.III стр.4, в том виде представляет приведенное нами место из Каве: Vir infinftae, ;lectionis,stupendae cruditionis, omnium non sui modo, sed et omnium paene saeculorum doctissimus…librorum hellou voracissimus, censor ριτετατος…historicus summus, philologus instructissimus,criticus perspicacissimus. Cave Hist, lit. p. 463 ed Genev 1720 f. 98 Эти хвалебный выдержки суть следуюцця: Leo Allatius, de VIII Synodo Photiana. Bomae 1662 praef. Photius.... equestri nobilique loco natus, praeclara aliarum artium instructissimus. – Turrian. Praef in Constitutiones Apostolorum Phot, incredibilis lectionis et acris judicii avctor eruditissimus. ( " erard Voss de His- toria Craec. L. II c. 25. Photius Patriar. Cpl., omnium suae aetatis doctissimus пр., и пр. См. Гергенретера,т. Ill, стр. 4, в выноске. 99 Тем не менее, недоброжелатели Фотия старались, кроме его нравственности, омрачить и ученость его тем, что он де предан был более языческой мудрости, чем учению церкви (προς τ ελληνικ φιλομοτρον δικειτο τ κκλησιαστικ.... Theophanis Continuator pag. 670. Напрасно. Фотий почерпнутую им от язычества мудрость употреблял на поддержание христианства, подобно как и великие святители церкви, Василий Великий , Григории Богослов и И. Златоуст, которые учились даже в языческих школах, но вынесенные ими из них сведения употребляли на уяснения и утверждение истин евангельских. |
|
|
