| Так кратко описывает летописец Чин “вступления на паству нового архиерея”, святителя Макария[ 27 ]. Псковский летописец отмечает проникновенную проповедь прибывшего владыки, которую он произнес в софийском кафедральном соборе: “Он же просветився силою Божиею, нача беседовати к народу повестьми многими, и вей чюдящеся, яко от Бога дана ему бысть мудрость в Божественном Писании просто всем разумети. Сед же святый на архиеписьском столе, и бысть людем радость велиа, не токмо в Великом Новегороде, но и во Пскове и повсюде”. И далее летописец радостно замечает: “и бысть хлеб дешов, и монастырем легче, и людем заступление велие, и сиротам кормитель бысть”[ 28 ]. Вторит ему и новгородский летописец: “Бысть при сем архиепископе владыце Макарии, во всей архиепископии его, послал Господь Бог милость Свою на люди Своя, молитвами его, времена тиха и прохладна, и обилие велие изобилованна бысть”[ 29 ]. Предшествующее время для Новгородской иерархии было очень сложным. Последним Святителем, скончавшимся на кафедре, был архиепископ Иона (†1470; пам. 5 нояб.). Последним иерархом, избранным самими новгородцами, был его преемник — архиепископ Феофил, который вскоре после покорения Новгорода в 1478 году был “отослан в Чудов монастырь”[ 30 ]. Первый избранный и поставленный в Москве владыка Сергий пробыл менее года на кафедре (1483–1484) и вернулся назад в Троице-Сергиеву обитель. Святитель Геннадий после двадцати лет архиерейства (1484–1504) был сведен Великим князем с престола и скончался на покое в Чудовом монастыре (†1505; пам. 4 дек.). Следующий архиепископ Серапион (1506–1509) провел последние годы своей жизни в Троице-Сергиевом монастыре (†1516; пам. 16 мая). И вот спустя 17 лет вдовства архиерейской кафедры новгородцы встречали своего нового владыку. Несомненно, Святитель прибыл в Великий Новгород не один, однако состав многочисленной (можно полагать) свиты архиепископа Макария почти неизвестен. В нее мог входить, например, дьяк А. Квашнин, о котором С. Б. Веселовский пишет: “Великий князь Василий Иванович приставил к Новгородскому архиепископу Макарию Андрея Квашнина”[ 31 ]. Среди различных позднейших актов упоминается прибывший с Владыкой некий житничный ключник, пожалованный затем Святителем в псковские подьячие[ 32 ]. Так началась для архиепископа Макария архипастырская деятельность в обширной древнерусской епархии, богатой духовными и культурными традициями. Профессор МДА И. Н. Шабатин говорит о дате архиерейской хиротонии Святителя: «День 4 марта 1526 г. открывает высокоплодотворнейший шестнадцатилетний период деятельности Святителя в Новгороде. Именно — не “новгородской деятельности”, а деятельности в Новгороде. Глубокое принципиальное значение такой формулировки состоит в том, что в годы своего епархиального архиерейства Макарий не ограничивался окормлением своей непосредственной паствы, а жил и творил для всей Русской Церкви, всему русскому народу, его государству, его культуре, его столице — Москве»[ 33 ]. |
| Нетленные мощи ее, по свидетельству Второй Новгородской летописи, обретены 14 июля 1572 года близ каменной церкви в честь святых Флора и Лавра. Архиепископ Новгородский Леонид с собором духовенства предал их торжественному погребению в этом храме. В тот же день получил исцеление при гробе праведницы четырехлетний сын подъячего Богдана Суворова. Святая дева Гликерия изображена на старинном образе Новгородских чудотворцев. На этой иконе вверху изображена Святая София – Ипостасная Премудрость Божия с предстоящими Богоматерию и Иоанном Предтечею. В первом ряду изображены святители: Никита, Нифонт, Иоанн, Евфимий, Иона, Моисей, Серапион, Григорий, Феоктист, Лука; во втором ряду святители: Иоаким, Симеон, Мартирий, Василий, Антоний; преподобные – Варлаам Хутынский, Савва Вишерский, Михаил Клопский, Александр Свирский ; в третьем ряду преподобные: Александр Ошевенский, Зосима и Савватий Соловецкие, Нил Столобенский, Арсений Коневский, Никодим Кожеезерский, Ефрем Новоторжский, Антоний Римлянин, Антоний Сийский; в четвертом ряду преподобные: Антоний Леохновский, Ефрем Перекомский, Варлаам Шенкурский, Сергий и Герман Валаамские, Евфросин Синоезерский; святой князь Владимир, святая княгиня Анна; блаженные Феодор, Христа ради юродивый, и Николай Качанов; в пятом ряду святые: Арсений Новгородский, Афанасий Череповецкий, Корнилий Палеостровский, Антоний Дымский, Ксенофонт Робейский, Никита, Кирилл, Никифор, Климент и Исаакий Алфановы; в шестом ряду изображены лики святых: Мартирий Зеленецкий, Феофил и Иаков Омучские, Кирилл Челмский, князь Феодор, князь Мстислав, Иоанн и Лонгин Яренгские, Диодор Юрьегорский, Елеазар Анзерский, Макарий Оредский, Артемий Веркольский, Иаков и Иоанн Менюжские и праведная Гликерия. Литература: 1 . Филарет (Гумилевский) , архиепископ. Русские святые, чтимые всею Церковью или местно. Месяц май. Чернигов, 1863. 2 . Димитрий (Самбикин) , архиепископ, Месяцеслов святых. Май. Тамбов, 1878. 3 . Полное собрание житий святых Православной Греко-Российской Церкви. |
| С апреля 1472 г. главная забота митрополита Филиппа была сосредоточена на сооружении нового Успенского собора вместо прежнего, уже обветшавшего и частию обрушившегося . Но святитель едва только успел заготовить материалы для здания, разобрать прежний храм и начать новый. Через год (4 апреля) случился в Кремле большой пожар, от которого сгорел и митрополитский дом. Наутро, когда огонь стал утихать, митрополит пришел в деревянную церковь Успенского собора (временно устроенную) и со слезами начал петь молебен у гроба святителя Петра. Прибывший туда же великий князь, желая утешить святителя, говорил: «Бери у меня, отче, сколько хочешь хорˆом и запасов». Но митрополит, изнемогши телом и почувствовав, что у него ослабела одна рука и нога, сказал князю: «Богу так угодно, отпусти меня в монастырь». Князь не согласился, а велел на время перевесть святителя в близ находившееся Богоявленское подворье Троицко-Сергиевой лавры. Здесь в ночь на 5 апреля митрополит Филипп скончался . По зову великого князя ко дню святого великомученика Георгия (23 апреля) явились в Москву архиепископ Ростовский Вассиан и епископы: Суздальский Евфимий, Рязанский Феодосий, Коломенский Геронтий, Сарский Прохор. А Новгородский архиепископ Феофил и епископ Тверской Геннадий прислали своих послов, выражая свое согласие признавать митрополитом того, кого по воле Божией изберут великий князь, прочие епископы и весь Собор. Собор избрал епископа Коломенского Геронтия, который 4 июня был введен на митрополичий двор, а 29-го, т. е. в день святых апостолов Петра и Павла, поставлен в митрополита . Святитель Геронтий был человек с твердым характером и в делах церковных не раз обнаруживал свою самостоятельность даже по отношению к великому князю. В 1478 г. иноки знаменитого Кирилло-Белозерского монастыря, гордясь своим богатством, задумали освободиться из-под власти Ростовского архиепископа Вассиана и перейти в непосредственное ведение своего удельного князя Михаила Андреевича верейского . Князь Михаил просил о том митрополита. |
| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 Статья из энциклопедии " Древо " : drevo-info.ru Святитель Геннадий, архиепископ Новгородский, икона XX века, Москва. Геннадий (Гонзов) (+ 1504 ), архиепископ Новгородский , святитель . Первый видный противник ереси жидовствующих . Память 4 декабря , в Соборах Московских святых , Новгородских святителей и Новгородских святых Происходил из рода Гонзовых и был, по свидетельству современников, " муж сановитый, умный, добродетельный и сведущий в Священном Писании " . Первоначальное послушание проходил в Валаамской обители под духовным руководством преподобного Савватия Соловецкого . С 1472 года - архимандрит Чудова монастыря в Москве . Ревнитель строгого уставного богослужения, в 1479 - 1481 годах архимандрит Геннадий вместе с Вассианом , архиепископом Ростовским, а затем с его преемником Иоасафом защищал древний устав в возникшем споре о хождении " посолонь " при освещении нового храма . В 1483 году святой Геннадий начал строить в Чудовом монастыре каменную трапезную церковь в честь чтимого им святителя Алексия, митрополита Московского (+1378), основателя обители. 12 декабря 1484 года архимандрит Геннадий был посвящен в архиепископа Новгородского . Положение его как новгородского архиепископа обставлено было значительными трудностями: он был вторым лицом, занявшим кафедру по назначению из Москвы. Последним архиепископом по избранию народного вече был Феофил , который, будучи заподозрен в приверженности к Литве, был в 1480 г. схвачен и заключен в одном из московских монастырей, откуда он лишь в 1482 г. прислал отреченную грамоту. После него был поставлен троицкий старец Сергий , который личным характером и бестактным отношением к новгородским святыням еще более усложнил и без того трудное положение представителя новгородской церкви. Геннадий сразу заявил себя усердным слугой Москвы и настойчиво принялся за проведение в новгородской епархии политических и церковных стремлений центрального правительства, хотя тут ему пришлось встретить упорную оппозицию со стороны местного духовенства, которому московское владычество причинило чувствительный материальный ущерб конфискацией части церковных и монастырских земель и богатой Софийской казны. Свт. Геннадий действовал медленно и осторожно, но твердо и последовательно. Мало-помалу он добился того, что местное духовенство привыкло к почитанию московских святителей и угодников и ввело в ежедневные богослужения молитвословия за государя. |
| По своей близости к великокняжескому, а затем и царскому двору Чудов монастырь не имел себе равных среди обителей Москвы. Здесь приняли таинства святого крещения сыновья Ивана IV Грозного царевичи Иван и Федор, а также его дочь царевна Евдокия. В 1629 г. здесь крестил своего внука, будущего царя Алексея Михайловича патриарх Филарет. В 1672 г. патриарх Питирим (1672–1673) крестил в Чудовом монастыре будущего императора Петра I. В обители, основанной святителем Алексием, митрополитом Московским, в 1818 г. принял крещение будущий царь-освободитель Александр II. Нередко в своей истории Чудов монастырь служил «узилищем» для противников Церкви и государства, и для тех, кого впоследствии оправдал суд Божий и суд потомков, а также для тех, кто оказался за тюремными засовами по причине своей верности Церкви и Отечеству. В числе чудовских узников были известный своей ревностной борьбой с ересью жидовствующих, архипастырь и поборник просвещения святитель Геннадий, архиепископ Новгородский († 1504, память его совершается 4/17 декабря), до поставлення на кафедру бывший чудовским архимандритом, и отправленный в заточение в 1441 г. за свою измену православию на Ферраро-Флорентийском Соборе митрополит Исидор – последний грек на кафедре русских первосвятителей. В XVI веке в Чудовом монастыре в заточении находились князь В.И. Патрикеев Косой и архиепископ Новгородский Феофил. А в Смутное время сведенного с престола царя Василия Шуйского здесь постригли в монахи. Кстати, по одной версии, которую можно считать наиболее распространенной в отечественной историографии, из Чудова монастыря происходил Лжедмитрий I, который был здесь иеродиаконом. В Чудовом монастыре стяжал страдальческий венец священномученик Ермоген, патриарх Московский († 1612, память его совершается 17 февраля/2 марта, 12/25 мая). Заключенный в одной из келий обители, он был уморен здесь голодом польско-литовскими интервентами и изменниками из числа русских бояр. Чудов монастырь стал в 1913 г. одним из центров торжеств по прославлению святителя Ермогена в лике святых Русской Православной Церкви. |
| Так кратко описывает летописец Чин “вступления на паству нового архиерея”, святителя Макария27. Псковский летописец отмечает проникновенную проповедь прибывшего владыки, которую он произнес в софийском кафедральном соборе: “Он же просветився силою Божиею, нача беседовати к народу повестьми многими, и вей чюдящеся, яко от Бога дана ему бысть мудрость в Божественном Писании просто всем разумети. Сед же святый на архиеписьском столе, и бысть людем радость велиа, не токмо в Великом Новегороде, но и во Пскове и повсюде”. И далее летописец радостно замечает: “и бысть хлеб дешов, и монастырем легче, и людем заступление велие, и сиротам кормитель бысть”28. Вторит ему и новгородский летописец: “Бысть при сем архиепископе владыце Макарии, во всей архиепископии его, послал Господь Бог милость Свою на люди Своя, молитвами его, времена тиха и прохладна, и обилие велие изобилованна бысть”29. Предшествующее время для Новгородской иерархии было очень сложным. Последним Святителем, скончавшимся на кафедре, был архиепископ Иона (†1470; пам. 5 нояб.). Последним иерархом, избранным самими новгородцами, был его преемник — архиепископ Феофил, который вскоре после покорения Новгорода в 1478 году был “отослан в Чудов монастырь”30. Первый избранный и поставленный в Москве владыка Сергий пробыл менее года на кафедре (1483–1484) и вернулся назад в Троице-Сергиеву обитель. Святитель Геннадий после двадцати лет архиерейства (1484–1504) был сведен Великим князем с престола и скончался на покое в Чудовом монастыре (†1505; пам. 4 дек.). Следующий архиепископ Серапион (1506–1509) провел последние годы своей жизни в Троице-Сергиевом монастыре (†1516; пам. 16 мая). И вот спустя 17 лет вдовства архиерейской кафедры новгородцы встречали своего нового владыку. Несомненно, Святитель прибыл в Великий Новгород не один, однако состав многочисленной (можно полагать) свиты архиепископа Макария почти неизвестен. В нее мог входить, например, дьяк А. Квашнин, о котором С. Б. Веселовский пишет: “Великий князь Василий Иванович приставил к Новгородскому архиепископу Макарию Андрея Квашнина”31. Среди различных позднейших актов упоминается прибывший с Владыкой некий житничный ключник, пожалованный затем Святителем в псковские подьячие32. Так началась для архиепископа Макария архипастырская деятельность в обширной древнерусской епархии, богатой духовными и культурными традициями. Профессор МДА И. Н. Шабатин говорит о дате архиерейской хиротонии Святителя: «День 4 марта 1526 г. открывает высокоплодотворнейший шестнадцатилетний период деятельности Святителя в Новгороде. Именно — не “новгородской деятельности”, а деятельности в Новгороде. Глубокое принципиальное значение такой формулировки состоит в том, что в годы своего епархиального архиерейства Макарий не ограничивался окормлением своей непосредственной паствы, а жил и творил для всей Русской Церкви, всему русскому народу, его государству, его культуре, его столице — Москве»33. |
| В этом случае всегда избирались три кандидата; жребии их полагались на престол в Софийском храме, в том уповании, что кого захочет Бог и св. София, того назнаменует; по окончании литургии, вынимались протопопом один за другим два жребия и объявлялись всему народу; наконец, жребий, оставшийся на престоле, указывал на избранника Божия. Таким порядком избран был чернец Алексий преемник свят. Моисея, а потом Иоанн, Симеон (Самсон), Феодосий, Евфимий I (Емилиан), Евфимий II, Иона и Феофил. Возобновившиеся в Новгороде выборы владык посредством жребия, отличались от прежде бывших лишь тем, что тогда вынимался и объявлялся народу только один из трех жребиев, за которым отправляем был нарочитый человек (слепец или отрок) с веча, и он-то, собственно, указывал избранника. По установившемуся обычаю, избранию подвергалось одинаково как белое духовенство, так и монашествующие, и даже простые чернецы, не имевшие никакого духовного чина. Здесь все дело выбора зависело от расположения общества к избираемому, и на его чин не обращалось никакого внимания. В случае избрания из белого духовенства, избранный обязательно постригался в монашество, как поступил Григорий Калека, принявший вместе с пострижением имя Василия. Новоизбранного тотчас возводили с честью на владычния сени и предоставляли ему заведовать делами епархии, а сами давали знать митрополиту о своем выборе. Митрополит присылал своих послов в Новгород звать новоизбранного на поставление и по его зову он отправлялся в резиденцию митрополита, в сопровождении почетного посольства. Бывали случаи, что избранные вечем на владычний престол управляли Новгородской церковью год и более, как, напр., Аркадий, Иоанн, Феоктист, Моисей, Климент, Евфимий II и Феофил; а двое из таковых избранных, Арсений и Феодосий, и вовсе не удостоились рукоположения. Если избранный владыка был простой чернец, то он сначала был рукополагаем во диакона, потом во священника и, наконец, во архиепископа. Достойно замечания, что двое из избранных, чернец Самсон и священноинок Емилиан, при рукоположении в сан архиепископа, получили от митрополита новые имена, первый – Симеона, а второй – Евфимия. |
| Иоанн Васильевич, задумав, подобно великим своим предшественникам – Мономаху, Боголюбскому и Калите, утвердить на Руси единодержавие, зорко следил за жизнью одряхлевшего Новгорода и жестоко карал его при всяком удобном случае. По видимому, он свято чтил его древние права и уставы, но, в то же время, строго взыскивал с него за нарушение его воли. Приезжал в Новгород как гость, но судил и рядил как повелитель, жаловал и казнил, кого хотел, не требуя на то согласия веча. Прежде не любовь к князю веча нередко заставляла первого смиряться пред вольницею, а теперь и владыка, и посадники смиренно бьют челом великому князю на всей его воле. Сами Новгородцы вполне сознавали всю слабость и несостоятельность системы правления своего отечества, потому что многие из них, даже монахи и вдовы ходили с жалобами и судиться в Москву за приставами княжескими 789 , чего, по словам летописца «не бывало от начала, как и земля их стала, и как великие князья учали быти от Рюрика на Киеве и на Владимире, и до сего великого князя Ивана Васильевича, но сей в то их приведе» 790 . Короче сказать: период самобытного независимого существования Новгорода кончился. Грозные тучи давно собирались на его горизонте и вскоре разразились страшною грозою. Поводом к этому послужило следующее обстоятельство: не с большим через год после последнего посещения Иоанном Новгорода (в марте 6985 – 1477 г.), архиепископ Феофил, посадники и бояре Новгородские «прислали с грамотою к великому князю и его сыну послов – Назара Подвойского, да Захара, дьяка вечевого бити челом» и назвали их государями Новгорода, «вместо господина», как именовались прежде князья по отношению к сей народной державе; а «посылал о том владыка с бояры и посадники, без Великого Новогорода ведома» 791 . Летописи и история умалчивают о причинах, которые понудили владыку и посадников отправить посольство в Москву с подобным предложением. Может быть, умные люди видели, что Новгород не может уже существовать самостоятельно, так как все доблести, все старые умные порядки, которыми он жил прежде, были уже давно прожиты, попраны и уничтожены самими Новгородцами, так что оставался только полуживой труп прежнего Новгорода, который в последнее время даже не мог и двигаться; а, может быть, когда миновала гроза, Марфа Борецкая с своими единомышленниками опять начала хлопотать в пользу короля польского; и, следовательно, благоразумие требовало предупредить и предотвратить новое бедствие для отечества. |
| Как скоро узнали Новгородцы о великокняжеском ответе, в городе произошел страшный мятеж; любовь к древней свободе еще раз сильно начала было обнаруживаться на вече. «Требуем битвы», тысячи восклицали: «умрем за вольность и св. Софию». Но этот порыв великодушия остановил рассудительный владыка, представляя, что не время теперь шуметь и волноваться, когда народ гибнет от голода и повальных болезней. К тому же, бояре и лучшие граждане, предпочитая жизнь, безопасность, спокойствие и целость имения славной гибели среди ужасов голода и напрасного кровопролития, переходили на сторону и в службу московскую 806 . 29-го декабря архиепископ и знатнейшие граждане снова прибыли в стан великокняжеский и молили великого князя, чтобы «без высылок, изустно объявил, чем жалует свою отчину». Иоанн исполнил их просьбу, лично объявил уполномоченным Новгорода, что гнев он отложил, чинить вывода и требовать на службу в Москве не будет, частной собственности не коснется и суд будет по старине: «и яж всем тем, заключил великий князь, вас свою отчину жалую» 807 . Послы ударили челом и вышли; но бояре великокняжеские напомнили им, что государь требует волостей и сел в их земле. Новгородцы предложили ему Луки Великие и Ржеву пустую: он не взял. Предложили еще десять волостей архиепископских и монастырских: не взял и тех. «Избери же себе сам, что тебе угодно», сказали уполномоченные: «полагаемся во всем на Бога и на тебя». Великий князь хотел половины всех волостей архиепископских и монастырских. Новгородцы 6-го января согласились и на это, но просили князя, чтобы взял половину волостей и сел у монастырей – Юрьева, Благовещенского, Аркажского, Антонова, Никольского, Неревского и Михайловского на Сковородке, а у остальных «не имал, понеже те убоги, земель у них мало». Иоанн потребовал верной описи волостей, и в знак милости взял из Феофиловых только десять 808 . Января 8-го он велел боярам своим условиться о дани и назначил по полугривне и по 7 денег с сохи 809 ; но потом, по ходатайству владыки, уменьшил сию дань втрое. «Молим еще, сказал при этом Феофил, чтобы великий князь не посылал своих писцов и даньщиков в Новгородские волости; понеже христианству то тяжко», но, что они без хитрости и утайки будут отдавать, кому велит государь, всю дань сполна. Великий князь и этим пожаловал отчину свою 810 . |
| А летописец говорит, что не осталось в городе ни одного зажиточного гражданина, который бы не поднес чего-нибудь Иоанну, и сам не был одарен милостиво, или одеждою драгоценною, или камкою, или серебряным кубком, соболями, конем и проч. 786 Никогда Новгородцы не изъявляли такого усердия к великим князьям; и Иоанн также ласкал их, как государь может ласкать подданных. Пробыв девять недель в Новгороде, Иоанн 26 января выехал оттуда с множеством серебра и золота. Архиепископ Феофил, князь Шуйский и знатнейшие чиновники явились провожать государя, с дарами на дорогу, на первом стану. Великий князь принял их очень ласково, угостил обедом и на прощанье дарил владыку и князя Шуйского 787 . Великий князь возвратился в Москву веселый и довольный Новгородом; по-видимому, и Новгородцы остались довольны великим князем, и вслед же за ним (31 марта) отправили в Москву архиепископа Феофила, трех посадников и несколько житых людей с многими дарами бить челом за шестерых заточенных бояр. Иоанн принял владыку с послами ласково, два раза угощал обедом во дворце, но, к великому прискорбию посольства, в просьбе ему о помиловании заточенных бояр отказал 788 . После отъезда великого князя, все, по-видимому, приняло в Новгороде прежний вид: торговля опять закипела по-прежнему, о неудачах войны и строгости княжеского суда помину не было. Но эта жизнь Новгорода совсем не была похожа на ту, которою он жил три-четыре столетия ранее. Подобно великим державам, он, в лице своих представителей – владыки и посадников, сносился с иностранцами, заключал договоры, ласкал и дарил князей, если они уважали его древние права, и с юношеской отвагой облекался в воинскую броню, если грозила ему опасность; а теперь жизнь Новгорода более походила на жизнь старика, уже отживающего свой век. В старину в Новгороде господствовало единодушие, а теперь он был наполнен недоброжелателями и изменниками. Прежде Новгород был богат героями и патриотами, а теперь весь его патриотизм сосредоточивался в одной Марфе Борецкой и то не на защиту прав отечества, а для своих честолюбивых замыслов. |
|
|
