| Сколь много и сколь долго терпит нам Бог по благости Своей, дабы привести нас в сознание самих себя? И мы должны благодушно терпеть скорби и незлобиво прощать озлобляющих нас, дабы всячески себя исправить и кого либо приобрести Богу и спасти. Вот сила и крепость Христоподражательного терпения, вот сладостная награда в страданиях для Христианской любви! Но дабы нам по примеру Спасителя нашего совершиться в терпении: то, по Его же примеру, будем просить себе силы свыше для утверждения нас в терпении. Спаситель, вступая во всемирный подвиг страданий, как человек, Ходатай Бога и человеков, трижды с воплем крепким и слезами ( Евр.5:7 ) преклонив колена молился к Отцу Своему, молился с такою силою, что кровавые капли, как дождь, падали на землю. Он молил Отца Своего, что если возможно, благоволил бы пронести мимо Его чашу страданий; а впрочем совершенно предавался в волю Отца Своего. Среди молитвы явился Ему с небеси Ангел для укрепления Его, однакож и после того, Он еще прилежнее молился ( Лк. 22:44 ). Если Сам Подвигоположник наш, будучи в подвиге страданий, пламенно молился: то как не молиться нам в страданиях своих? Как не молиться нам тем постояннее и неослабнее, чем больше и тягостнее обременяют нас страдания? Как не молиться умиленно и сокрушенно Господу, по благому и премудрому строению Которого постигают нас все скорби, чтобы Он ниспослал свет нашему уму, мир сердцу, твердость воле, дабы мы в тишине духа сретали, в преданности Святой воле Его переносили и болезни тела, и уныние духа, и тесноту дел, и всякие скорбные обстояния жизни, и все это как к последней цели направляли к исправлению нашему? Когда мы постоянно будем укреплять себя молитвою и в молитвенном расположении ума и сердца во всем предаваться в Святую волю Божию: тогда, если и посреди сени смертной пойдем, не убоимся зла, не поколеблемся на пути Христианского терпения. Жезл силы Божией и мышца защищения будут нас ограждать, укреплять, спасать. Тако, отложивши всяку горесть, и гнев, и ярость и кличь и хулу со всякою злобою ( Еф. 4:31 ), с терпением да исходим за Христом вне стана житейского малодушия, легкомыслия и тщеславия, поношение Христово носяще ( Евр.13:13 ). |
| Применим поступки Пилатовы к самим себе, и посмотрим, лучше ли мы поступаем Пилата при решительных случаях в защищении истины. Можно о многих из нас сказать, что мы любим истину, утешаемся истиною, желаем ее видеть в себе, желаем сообщить другим; в отзывах наших хвалим истину, и подвизающихся о истине. И вот доходит дело нам защищать истину пред людьми в неправедно гонимых, притесняемых, лишаемых собственности, чести; или истину веры нашей против открытых презрителей веры. Что же? Мы с ревностию и сильными доказательствами защищаем веру нашу при состязаниях с разномыслящими; даем, по должности нашей, самые лучшие ответы, употребляем самые усердные просьбы в пользу невинных; подъемлем даже различные труды, беспокойства, огорчения, неудовольствия в ходатайстве о них. Но вот защищение истины становится затруднительным; дело доходит до угроз, до опасностей, до немилостей, до различных пожертвований имуществом, честию, до различных страданий и гонений за истину: тогда то и мы, подобно Пилату, ложным самооправданием и самоизвинением умываем руки пред народом, открыто говорим, что мы правы, что мы с своей стороны все сделали для защищения истины, и оставляем истину во власти гонителей ея; оставляем одного Иисуса терпеть страдания, идти на Голгофу, нести крест, оставляем Его и разбегаемся. А если и идем издалеча за страждущим Иисусом видети кончину: то, при первом судебном спросе, что и мы были с Иисусом Назарянином, что и мы из числа учеников Его, тотчас отрицаемся от Иисуса, говорим, что мы и не знаем, и не понимаем того, о чем нам говорят, что мы не знаем того человека, даже клянемся и божимся, что не знаем сего человека. И чтоже это за любовь к Иисусу, – во время благоприятное веровать в Него, а во время напасти отпадать; во дни славы Его, во дни спокойной и безбедной жизни нашей почитать Его Господом и Учителем нашим, а при гонениях ради Его и правды Его – оставлять Его и отметаться от Него? Не так поступали верные Христовы; они лучше хотели лишиться всех благ и самой жизни, нежели изменить истине Божией и Правде Христовой. |
| Но не забудем сперва сопроводить Господа с Мариею на подвиг спасительных страданий Его за нас, сопроводить излиянием мира на нозе Его, мира преданности, любви, благоговения нашего к Нему, как Искупителю нашему. Мы не возможем торжественно встретить Грядущего духовно царствовать в нас, если прежде не сопроводим Его на поносные страдания и смерть, которые Он претерпел за нас и вошел со славою в царство Отца Своего. Если мы не будем сопровождать Его на крестном пути страданий и хотя издалека не потщимся видеть кончину Его, то лишимся радости узреть славу воскресения Его. Как же мы должны сопровождать Подвигоположника нашего на крестном пути спасительных за нас страданий Его? Не иначе мы должны сопровождать Иисуса на крестном пути страданий Его, как сострадая Ему и сраспинаясь с Ним. И не в сии токмо священные дни Христоподражательной скорби должны мы страдать со Христом; но и во все дни во всех скорбных обстоятельствах жизни нашей, и в болезнях тела, и в немощах души, и в уничижении чести, и в лишении благ, и в неблагоприятстве высших, и в нерасположенности низших, и в сопротивлении чуждых, и в нестроениях ближних наших, словом: во всех внутренних и внешних скорбях должны мы со Христом страдать и распинаться. А дабы страдая со Христом, и прославиться с Ним, надлежит нам в таком же расположении духа принимать и переносить скорби и страдания наши, в каком расположении духа совершал свои страдания Христос. Как же страдал Христос? Возьмем некоторые черты из обстоятельств последнего времени Его; и посмотрим, как исходил Иисус на крестные страдания и с каким расположением принимал оные? Исход Иисуса на страдания был после тайной вечери с учениками. Это была для Иисуса последняя вечеря в земной жизни Его, которую Он сам особенно желал вкушать с учениками своими ( Лк. 22:15 ). На сей таинственной вечери Он в залог беспредельной любви своей к нам заповедал и предложил ученикам своим в спасительную снедь плоть и кровь свою под видом хлеба и вина, готовясь тотчас же принести всего себя за нас на крестном жертвеннике; на ней не без скорби указал и предателя своего; отселе с учениками своими пошел прямо на ожидавшие Его страдания. В каком же расположении пошел Иисус с учениками с вечери? И воспевше, говорит Евангелист Матфей ( Мф.26:30 ) и Марк ( Мк.14:26 ), изыдоша в гору Елеонскую. Итак вот Иисус пошел пить чашу страданий, чашу горчайшую, от которой человечество Его приходило в трепет и изнеможение, и однако же идет благодушно с пением. Но может быть пели ученики, а Иисус молчал. Запели бы ученики без Иисуса? Если бы Божественное лицо Учителя не сияло радостию и уста не отверзались к благохвалению, где бы могли взять себе ученики радости и песнопения? Итак Иисус и ученики вкупе воспевше изыдоша, а посему Иисус в благодушии, а паче в радости и веселии пошел на страдания. |
| Ученики, тронутые беспредельною кротостию Господа, и вразумленные наставлением Божественного своего Учителя, погруженные в себя в тишине и безмолвии начали вкушать предложенную вечерю. Но мирную тишину учеников, и сладостную, успокоительную беседу Учителя скоро сменили скорбь и смущение. Вот ученики вкушали с необыкновенною сладостию вечерю, а Божественный Учитель, беседуя с ними, говорил о небесной награде, ожидающей их, как последователей Его, в Царстве Славы, где они вместо кратковременного возлежания будут восседать на 12-ти престолах и судить дванадесяти коленом Израилевым ( Лк.22:28–30 ), приготовлял также учеников, а в особенности Петра к тому, чтобы не оскудела вера его в приближающемся тяжком искушении и падении ( Лк. 22:31–37 ); как вдруг посреди беседы с смущенным видом объявляет им ужасную тайну, которая потрясла все чувства их, тайну, что один из двенадцати, которые теперь едят с Ним на трапезе, предаст Его. Ученики пораженные скорбию в смятенном, безотчетном чувстве один после другого стали говорить: не я ли, Господи, не я ли ( Мф.26:21–22 ). Сердцеведение Господа не позволяло им сомневаться в истине сказанного. Но и беспредельная их преданность к Нему не позволяла им молчать о чистоте своих расположений. По этой внутренней беспредельной преданности, каждый из них, когда вопрошал: не я ли, Господи, не я ли предам Тебя? тоже самое выражал: Господи! Надобно быть невообразимому несчастию, надобно случиться непомерному злополучию, чтобы дойти нам до такого ужасного состояния, дабы кто либо из нас предал Тебя, Тебя – нашу жизнь, нашу радость. Наряду с прочими учениками не устыдился сказать и Иуда: не я ли, Господи? Господь как бы подтвердил вопрос его, отвечая ему: сам ты говоришь сие. Но Иуда уже не ученик, а наветник, не друг, а раб и льстец, Иуда омраченный сребролюбием, Иуда злоумышленный участник Богоубийственного совета врагов Иисусовых, уже не разумел и не хотел разуметь глагола сего. В эти горестные минуты любимый ученик Иисусов лежал у груди Иисуса. |
| Понимаем ли же, как терпит, как болезнует о нас и от нас Иисус? Терпит от наших неправд и противления, болезнует о нашей нераскаянности и неключимости. Не говоря о том, сколько Он терпит и вообще в теле Своем, – в Церкви Своей, где всякие расколы, раздоры, разделения суть раздирания пречистой ризы – плоти Его, есть, по ясному слову Апостола, и ныне из просветившихся и причастников Духа Святого, есть снова распинающие Сына Божия ( Евр.6:6 ). Посему не говоря о неведущих истинного Бога и Христа Его, Спасителя мира, как некогда от возлюбленного Израиля, так и ныне от возлюбленных Христиан – Иисус терпит те же страдания, только в другом виде. Где нет, кому неизвестно, что и ныне корыстолюбие продает невинность, зависть и злоба преследуют добродетель, человекоугодливость изменяет истине, буйство и суемудрие ругаются над Божественным и Священным? Убо и между Христианами есть своего рода ученики предатели, есть Иудеи ругатели, есть Пилаты распинатели. Тайное хищение и явное грабительство и ныне совлекают одеяние со Иисуса: лесть и лицемерие, коварство и ласкательство и ныне, преклоняясь по колену, ругаются Иисусу. Суемудрие и лжемудрование, изощряя язык против веры и Церкви, и ныне бьют по главе тростию Иисуса; гордость и надмение и ныне возлагают венец от терния на главу Иисуса; сладострастие и плотоугодие, нечистота и сластолюбие и ныне плюют в лицо и пакости делают Иисусу; суетные забавы и увеселения, нетрезвость и невоздержание и ныне напаяют желчию и оцтом Иисуса; нераскаянность и закоснение и ныне ведут на пропятие Иисуса; нарушение клятв и присяги, пренебрежение верности и священных обетов и ныне предают на мучение и пропятие и пригвождают ко кресту Иисуса. И что о явных преступлениях? Часто самое целование Иисуса есть предательство Иисуса, и дружеское лобзание есть пронзение пречистого ребра Его и уязвление сердца Его. О! Да не возглаголют уста наши собственных неправд наших, коими мы многоразлично терзаем исполненное нежности сердце Иисусово. Сами исповедаем на себя беззакония наша, дабы они не явились пред всем миром и мы не осудились некогда с миром. |
| Она берет алебастровый сосуд самого чистого, самого драгоценного нардового мира, сокрушает сосуд, возливает миро на ноги Иисусовы, отирает ноги власами своими; и поскольку возлила на ноги целый сосуд: то от множества излиянного мира весь дом исполнился крепким благовонным запахом. Мария же приемши литру мира нарда пистика многоценна, помаза нозе и отре власы своими нозе Его: храмина же исполнися от вони масти благовонныя. Что же? Как оценили сие действие любви Марииной к Иисусу видевшие? Видевшие даже и не похвалили, а еще похулили за это Марию. И вот от чего. Первый стал ценить сие неоцененное действие человеческою ценою злата и сребра сребролюбивый Иуда: чесо ради миро сие не продано бысть на трех стех пенязь и дано нищим? К нему по простодушию пристали некоторые ученики: видевшие же ученицы его, негодоваша, глаголюще: чесо ради гибель сия мирная бысть? ( Мф. 26:8 ) Можаше бо сие миро продано быти вящше трех сот пенязь и датися нищим: и прещаху ей ( Мк. 14:5 ), роптали на нее. Что же на сие Тот, Который действие любви, унижаемое ложным нищелюбием Иуды, понимал и принимал в полной любви, Который читал внутренние помыслы смущавших и смущавшихся, притом зрел и отдаленное будущее, что на сие Иисус? Недейте ея, оставьте ее: упрекает Он сокровенно сребролюбца, удерживает от ропота простодушных, успокаивает самую изливающуюся с миром в любви Марию, недейте ея, дело бо добро содела о мне: нищия бо всегда имате с собою, мене же не всегда имате. Она это соблюла на день погребения моего. Спаситель и не говорит о том, какую любовь, какое благоговение, какую преданность явила к Нему Мария! Они очевидны были сами по себе, если бы Иуда не помешал видеть их. Он применяет только действие Марии к последующему своему состоянию, что оно служит Его погребальным приготовлением, которое, Мария не ведая, в усердии своем так благовременно устроила Ему: оставьте ее: добро дело содела о мне: возлиявши бо сия миро сие на тело мое, на погребение мя сотвори ( Мф.26:12 ). За сим же показывает и то, какого достоинства дело соделала Мария: Аминь глаголю вам; идеже аще проповедано будет Евангелие сие во всем мире, речется, и еже сотвори сия, в память ея. Христиане! Встретим с ваиями любви, с ветвями добрых дел, с воскликновениями благоговейного послушания, кроткого Царя Израилева, Христа Господа, грядущего во имя Отца Своего воцариться не в чувственном Иерусалиме над плотским Израилем, которым Он вскор отвергнут, осужден, и, как злодей, предан поносной смерти; но шествующего воцариться в духовном Иерусалиме, в церкви Своей, над душами верными; встретим, и в знамение беспредельной преданности нашей к Нему, постелем пред Ним не ризы, а сердца и души наши, дабы Он пришел и воцарился в нас благодатию Своею. |
| Шествие Христово во Иерусалим при восседании на ослице и жребяти осли, хотя было знамением славы и власти, но славы и власти тихой, кроткой, миролюбивой, как некогда Судии Израилевы, восседя на ослах былых ( Суд.5 ), проходили по всей земле обетованной, дабы правдою и истиною судить и умиротворять народ Божий. Посему и знаменательное шествие Спасителя было образом того, что сей царь душ и сердец шел не удивить наружною славою, не изумить блеском внешнего величия, шел негрозно на конях и колесницах, чтобы удаляли и разгоняли от пути шествия Его народ. Нет! Он шел так, чтобы все могли приближаться к Нему, дабы и Ему Самому к каждому из приближающихся приблизиться, приблизиться внутренне, приискренно благодатною силою своею, приблизиться и воцариться в сердце каждого действием своего Божественного искупления и приобретенной искуплением правды и освящения. Вот почему как радостнейшая, утешительнейшая весть и возвещается дщери Сионовой, возвещается во первых церкви вообще, потом в частности всякой душе грехами озлобленной и ради неправд своих скорбящей: не бойся дщи Сионя: се Царь твой грядет сидя па жребяти осли ( Ин.12:15 ), возвещается потому, что Христос, Царь Израилев грядет в кротости и правде, грядет миловать и спасать. Соответственная учинена была и встреча кроткому царю. Учинена была встреча и торжественная, а паче искренняя, сердечная, исполненная любви и усердия. Ученики, возложив одежды свои на ослицу и жребя, попеременно посаждали Его на них, а множество народа постилали ризы свои по пути, другие резали с дерев ветви и постилали по пути, все же предшествовавшие и следовавшие за Ним единогласно взывали: осанна сыну Давидову: благословен грядый во имя Господне: осанна в вышних ( Мф.21:7–9 ). Торжественной встречей народ выражал общее чувство любви к Иисусу, Божественному Учителю и Пророку, к небесному Благотворителю, соделавшему между ними столько дивных, великих, благодетельных чудес. Постилая одежды, они с одеждами постилали сердца свои, в знамение преданности своей. |
| Катавасия: Царя небесного,/Которого воспевают воинства Ангелов,/воспевайте и превозносите/во все века. Честнейшая не стихословится. Честью высшую Херувимов: не поем. Песнь 9. Ирмос: Чистую славно почтим, людие, Богородицу,/огнь Божества приимшую во чреве неопально,/песньми величаем. Песнь 9 Ирмос: Славно почтим люди,/чистую Богородицу:/Огонь Божественный во чрево принявшую, не опалившись,/песнями неумолкающими возвеличим. Людие видевше ходяща мертвеца четверодневна,/удивившеся чудеси, вопияху Избавителю,/Бога Тя в песнех величающе. Люди, увидевшие ходящим/мертвеца четверодневного,/пораженные чудом, взывали Искупителю:/“Тебя, Бога, в песнях величаем!” Предуверяя славное востание Твое, о Спасе мой,/мертва четверодневна, из ада свобождаеши Лазаря,/песньми Тя величающа. Заранее удостоверяя/славное воскресение Твое,/Ты, о Спаситель мой, из ада освобождаешь/мертвого четверодневного Лазаря,/песнями Тебя величающего. Иный. Ирмос: Воистинну Богородицу: Иной. Ирмос: Истинно Богородицей: Почитая Твоего Отца, и показуя, яко не богопротивен еси,/молитву дееши Христе,/самовластно воздвиг четверодневнаго. Почитая Твоего Отца, Христе,/и показывая, что Ты не противник Богу,/Ты самовластно молитвою воздвиг/четыре дня назад умершего. Из гроба четверодневнаго Лазаря воздвизаеши,/тридневнаго Христе Твоего востания,/всеистиннаго всем показуя сведетеля. Из гроба Ты четверодневного Лазаря воздвиг,/всем показывая, Христе мой,/воскресения Твоего на третий день/достовернейшего свидетеля. Ходиши, и слезиши, вещаеши же Спасе мой,/человеческое показуя Твое действо,/Божественное же являя, воздвизаеши Лазаря. Ходишь Ты, и плачешь, и говоришь, Спаситель мой,/показывая человеческое Твое действие;/божественное же открывая,/Ты воздвигаешь Лазаря. Содеял еси неизреченно, Владыко Спасе мой,/по обою двою Твоею естеству,/самовластною волею спасение мое. Совершил Ты неизреченно,/Владыка, Спаситель мой,/действуя каждым из двух Твоих естеств,/самовластною волею спасение мое. Катавасия: Воистинну Богородицу,/Тя исповедуем,/спасеннии Тобою, Дево Чистая,/с Безплотными лики Тя величающе. |
| Слава: Пребезначальная, собезначальная, единочестная Троице,/Отче Вседержителю, и Сыне, и Душе Святый,/Единице Святая триипостасная,/сущия от Адама спасай, верно Тя воспевающия. Слава: Предвечная, равно безначальная,/единая честью Троица:/Отче Вседержитель, Сын, и Дух Святой,/Единица Святая в трех Ипостасях!/Тех, кто от Адама спасай,/с верою Тебя воспевающих. И ныне, Богородичен: Пречистое чрево Твое освяти Чистая,/плоть из него приемый/Пребожественный, в Троице покланяемый,/из Отца Слово, и с Духом Бог. И ныне, Богородичен: Непорочное чрево Твое, Чистая,/освятил плоть из него Принявший – Пребожественный,/в Троице принимающий поклонение:/Бог-Слово, рожденный от Отца/и с Духом единосущный. Песнь 6. Ирмос: Отвергл мя еси во глубины сердца морскаго,/и спасл еси мя Спасе от работы смертныя,/и разрешил еси узы беззаконий моих. Песнь 6 Ирмос: Ты отринул меня в глубины, в сердце моря,/и спас меня, Спаситель, от рабства смерти,/и развязал узы беззаконий моих. Вопросил еси: где есть? вся ведый,/прослезился же еси Спасе, яко Человек естеством,/воздвигл мя еси мертва повелением Твоим. Вопросил Ты, где я, все зная;/прослезился же обо мне, Спаситель,/как человек по естеству;/– и воздвиг меня, мертвого, повелением Твоим! Возгласил мя еси Спасе, из ада преисподняго,/вопиет Лазарь к Тебе разрушителю ада,/и воздвигл мя еси мертва повелением Твоим. “Призвал Ты меня, Спаситель,/из ада глубочайшего”,/– взывает Лазарь к Тебе, разрушителю ада,/– “и воздвиг меня, мертвого,/повелением Твоим!” Одеял мя еси Спасе, в бренное тело,/и вдохнул ми еси жизнь,/и видех свет Твой,/и воздвигл мя еси мертва повелением Твоим. Одел Ты меня, Спаситель,/в бренное тело,/и вдохнул в меня жизнь,/и увидел я свет Твой,/и мертвого Ты воздвиг меня/повелением Твоим. Одушил еси Ты, бездыханный образ плоти моея Спасе,/стягнул мя еси костьми и жилами,/и воздвигл мя еси мертва повелением Твоим. Одушевил Ты, Спаситель,/бездыханный образ плоти моей,/скрепил меня костями и жилами,/и воздвиг меня, мертвого,/повелением Твоим. |
| Песнь 5. Ирмос: Твой мир даждь нам,/Сыне Божий,/иного бо разве Тебе бога не знаем,/Имя Твое именуем,/яко Бог живых и мертвых еси. Песнь 5 Ирмос: Твой мир даруй нам, Сын Божий,/ведь иного, кроме Тебя бога не знаем,/имя Твое именуем,/ибо Ты – Бог живых и мертвых. Жизнь сый Господи, и свет истинный,/Лазаря возгласив воскресил еси:/яко силен бо всем показал еси,/яко Бог живых и мертвых еси. Ты, Господи, будучи жизнью/и светом истинным,/Лазаря мертвого позвав, воскресил его:/ведь Ты, как сильный, всем показал,/что Ты – Бог живых и мертвых. Нестерпимое Твое повеление Иисусе,/не терпя ад многих приемый убояся,/и четверодневна суща Лазаря, со гласом жива, а не мертва даяше. Невыносимого для него веления/Твоего, Иисусе, не терпя,/ад, многих поглотивший, убоялся,/и бывшего четыре дня во гробе Лазаря/с Твоим возгласом живым, а не мертвым отдавал. Персть совокупль духу, древле брение Духом жизни,/одушивый Слове словом Твоим:/и ныне же словом воскресил еси от тли друга из преисподних. Прах сочетав с духом,/в древности глину Духом жизни одушевив,/словом Твоим и ныне воскресил Своего друга,/освободив его от тления и мест подземных. Манию Твоему Господи, сопротивися никтоже:/егда бо мертваго гласил еси Лазаря,/абие бездыханный воставаше,/и узы нося, ногама хождаше. Мановению Твоему, Господи,/не воспротивился никто:/ибо когда Ты позвал мертвого Лазаря,/восставал тотчас бездыханный/и, нося узы, ногами ступал. О иудейское безумие! О омрачение врагов!/Кто виде мертвеца из гроба востающа?/Илия древле воскреси,/но не от гроба, но ниже четверодневна. О безрассудство иудеев!/О бесчувствие врагов!/Кто видел мертвого, восставшего из могилы?/Илия в древнности отрока воскресил,/но не из гроба, но не на четвертый день. Непобедиме, долготерпеливе,/вся нас ради творяй яко Бог, и терпяй яко Человек,/причастники вся ны сотвори Царствия Твоего,/молитвами Лазаревыми. Непостижимый, долготерпеливый,/все ради нас совершающий, как Бог,/и страдающий как Человек!/Всех нас соделай общниками Царствия Твоего/по ходатайствам Лазаря. |
|
|
