| д.с.п. 1879, 27). – В разных местах нашего отечества существуют разные обычаи касательно того положения или внешнего вида, в коем исповедывающиеся должны находиться пред священником во время исповеди. В некоторых местах, особенно на западе России, исповедывающиеся становятся на колени пред аналоем, у которого исповедает священник и, наклонив голову, смиренно высказывают пред ним свои согрешения. В других местах исповедывающиеся не становятся на колени, но только благоговейно преклоняются. Такие обычаи, без сомнения, не лишены смысла и, как наглядное выражение смирения и сердечного сокрушения со стороны кающихся, могут быть терпимы там, где они укоренились вследствие давней практики, хотя нельзя не заметить, что обычай стоять на коленях во время исповеди не есть обычай древлеправославный, а скорее наследие церкви западной римско-католической (О богослуж. зап. цер., Т.Серединского ). Всего же лучше в этом отношении обычай, соблюдаемый в Великороссии и во многих местах Малороссии, и вообще в Церкви Православной на востоке, где кающиеся исповедываются обыкновенно, стоя лицом к лицу пред священником или взирая благоговейно на икону, пред которой исповедываются. Ибо в этом случае всего удобнее даётся священнику возможность по внешнему виду приблизительно вернее судить о внутреннем состоянии грешника и соответственно этому давать ему разные наставления и внушения. А потому обычай этот всего более и должен быть поддерживаем православными священниками. В требнике П.Могилы читаем: «Каяйся… стоя…, в глубоцем смирении, аще же мощно, и со слезами, исповедует грехи свои пред священником» (о. Хойнацкий, 127 стр.). – Относительно обычая покрывать кающегося во время исповеди епитрахилью нужно заметить, что подобное действие не указывается ни современным уставом исповеди, ни в известных исповедных уставах прежнего времени – как греческих, так и славяно-русских. Это есть обычай – позднего происхождения и притом получивший место только в русской исповедной практике. Этим обычаем даётся понять кающемуся, что исповеданные им грехи разрешаются духовником, как лицом иерархическим, как уполномоченным на то служителем Церкви. |
| Со своей стороны, секуляризация общества, особенно усилившаяся после вступления во правление государством Nempa I, все больше и больше углубляла разногласие между “прогрессивным” государством, ведущими дворянскими и бюрократическими слоями русского общества и “великороссийской” церковью, которая, оторвавшись от древлеправославной традиции, долго искала нового пути и новой идеологии для руководства своей обширной русской паствой. Вражда между государством и государственной церковью, которые видели в “верных старого обряда” только церковных и государственных мятежников, и старообрядцами не только не проходила, но и усиливалась в течение всей первой noлobuhы XVIII века. Затем она ослабела при Ekamepuhe II и императорах Павле и Aлekcahдpe I и снова обострилась до крайности при Hukoлae I, который просто не хотел понять, что его граждане или, вернее, “подданные” хотят иметь право молиться и веровать не по казенному катехизису, а по преданию своих предков. Эта вражда между государством и старообрядчеством, усугубленная полным взаимным непониманием точек зрения обеих частей русского общества — дворянства и бюрократии, а позже и интеллигенции, с одной стороны, и широких масс старообрядчества, с другой стороны, — обошлась России очень дорого и в конце концов помогла сокрушить как и новую императорскую Россию, так и те крепкие слои средних и низших классов, которые в течение двух с половиной столетий, от 1667 до 1917 года, сумели сохранить преданность “востоку востоков”, той когда-то “святой русской земле, которая православием всех одоле”. Примечания Материалы для истории раскола… T. VI. С. 262. ЛЗАК. Т. 24. С. 160. Аввакум. Сочинения… С. 887, 771. Евфросин. Указ. соч. С. 9. Там же. С. 97. Фролов В. Указ. соч. С. 480—481 Там же. С. 482. По хлыстовским преданиям Данила Филиппов принял на себя имя Христа–Искупителя уже в 1649 году. См.: Андреев В. В. Указ. соч. С. 267. Липранди И. П. Краткое обозрение истории существующих в России расколов, ересей и сект как в религиозном, так и в политическом их значении. Лейпциг, 1900. С. 36 и сл.; Милюков П. Н. Указ. соч. T. II. С. 118—121. |
| Руководящие структуры ДПЦ активно противодействовали попыткам обретения священства. 17-18 июля 1995 г. в гривской общине Даугавпилса прошел 1-й вселатвийский собор с участием 15 наставников из Латвии, 9 наставников из Литвы, Эстонии и России и 155 делегатов, на к-ром Миролюбов за контакты с Русской Православной Церковью, Русской православной Церковью за границей и с РПСЦ был отлучен от молитвенного общения. В 2001 г. гайковский собор в Даугавпилсе вновь резко осудил действия Миролюбова и его сторонников. Совещание руководителей центральных органов и общин ДПЦ России, Белоруссии, Латвии и Литвы 8 июня 2001 г. приняло постановление, согласно к-рому следует считать «поиски благочестивого священства... исчерпанными» (Календарь ДПЦ на 2002. М., 2002. С. 3), что придало ранее существовавшему у поморцев тезису о возможности спасения без полноты церковных таинств значение вероучительной доктрины. В июле 2002 г. собрание членов РГСО - оппонентов Миролюбова исключило его и его сторонников из общины как якобы перешедших в др. вероисповедание. Собрание избрало новый ЦС, к-рый был зарегистрирован гос. органами. Меры противодействия попыткам обрести священство обсуждались на ряде совещаний поморцев, в частности на совещании духовных центров ДПЦ 7 июля 2002 г. в С.-Петербурге, на предсоборном совещании ЦС, духовной комиссии и ревизионной комиссии ДПЦ Латвии 11 авг. 2003 г. в Екабпилсе. 2 апр. 2006 г. Духовный совет ДПЦ Латвии отлучил от молитвенного общения Волкова. 3-й всероссийский собор ДПЦ, состоявшийся 4-5 мая 2006 г. в С.-Петербурге, подтвердил постановления об отлучении от ДПЦ Миролюбова и Клементьева и составил обращение к латв. поморцам в связи с «отпадением в ересь» Волкова. Было принято заявление и выражен протест в связи с попытками внедрения «лжесвященства» в Латвии, на Украине и на Урале. 24-25 июля 2006 г. в Даугавпилсе прошел собор ДПЦ Латвии, принявший новую редакцию устава. В ней особо оговаривается ведущая роль духовного наставника в общине, усилены дисциплинарные требования к причетникам и значение духовной комиссии ДПЦ. |
| В эти годы он ставил перед собой задачу утверждения Православия в Литве и Белоруссии, одновременно имея в виду сверхзадачу возвращения этих земель в сферу влияния Восточной христианской цивилизации и восстановления русской православной самоидентификации белорусского народа. Смешав в первый период своей деятельности с 1840 по 1844 годы административными мерами древлеправославное и воссоединенное население Белоруссии и Литвы, а так же унифицировав церковное право присоединенной Церкви с церковным правом Русской Православной Церкви, высокопреосвященный повел бывших униатов к полному религиозному слиянию с прочими православными. Для этого он обратил пристальное внимание на правильность совершения православного богослужения, преобразование белого приходского духовенства и, самое главное, воспитание нового поколения пастырей, которые по своим качествам ничем не отличались бы от древлеправославных. Очевидно, что владыка не ставил перед собой задачу превращения белорусов в русских, ликвидации местных белорусских диалектов и создавшегося столетиями уклада жизни и традиций народа, в чем его пытаются обвинить современные ревнители белорусскости и униатства. Он удивительно терпимо относился даже к тому, что среди воссоединенных продолжали существовать польско-униатские привычки, как, например, пение религиозных песен на польском языке, хранение в домах католических икон, не ношение на груди крестиков, и даже посещения простыми верующими в праздники костелов и т.д. По мысли святителя при правильном направлении церковной политики все это должно было со временем отмереть само собой. «Нужно только выжидать, - писал владыка Иосиф в одном из уже цитированных нами писем графу Протасову, - и все придет само собою – излишнею поспешностию можно скорее повредить, нежели пособить…». Архипастырь считал главным признаком слияния бывших униатов и древлеправославных исповедание ими одной Православной веры, следование по одному пути благочестия и естественную идентичность внешних форм церковной жизни. |
| Почти повсеместно в России можно встретить раскольников, которые называют себя староверами и старообрядцами, чуждаются православной Церкви и называют православных еретиками. Около двух с половиною веков прошло, как возник раскол. В течение этого времени он разделился на множество отдельных толков, внутренно разложился, но продолжает существовать по разным причинам, преимущественно же по недостатку просвещения. Нет сомнения, что многие из раскольников хорошо и не знают, что такое раскол, и остаются в отделении от православной Церкви просто по неведению, будучи убеждены, что они действительно содержат истинную, древлеправославную веру. Да и среди православных можно встретить таких людей, которые прельщаются раскольническими заблуждениями – опять-таки потому, что совершенно не знают ничего о расколе. Для таких малосведущих людей и предлагается эта книжка, чтобы они видели, что такое русский раскол «старообрядчества», отчего он произошел и что в нем происходит, – видели бы всю правду о расколе и могли бы составить верное понятие о раскольниках и об их учении. Появление в богослужебных книгах русской Церкви неправильностей, принятых потом раскольниками за неизменяемые догматы веры Русский народ принял православную веру от греков; греки же передали нам обряды и чины богослужений, хранимые греческою Церковию от времен св. апостолов и вселенских соборов, употребляемые и поныне во всей православной Церкви. От греков же мы, русские, получили и церковные книги, которые и были переведены на славянский язык. Теперь у нас все богослужебные книги отпечатаны, а прежде печатать не умели, и книги были писанные. Перепиской книг занимались сначала со всевозможною тщательностию люди сведущие, но с течением времени, когда за дело взялись хотя и хорошо умевшие писать, но мало образованные, в книгах стали появляться ошибки, которых не замечали сами переписчики, а иногда и нарочно изменяли некоторые слова и выражения по своему разумению, думая, что так правильнее. Эти ошибки и изменения, внесенные в книги и своевременно неисправленные, переносились в другие книги, а эти, в свою очередь, также наполнялись новыми ошибками и произвольными изменениями, сделанными переписчиками; явились даже изменения и вставки в символе веры , в котором вселенские соборы запретили прибавлять или убавлять хотя одно слово. Много раз архипастыри русские принимались за исправление книг, но те люди, которым поручалось дело, не могли, по незнанию греческого языка, верно сличить славянские книги с греческими подлинниками и исправляли кое-что – по своему разумению. |
| Но мне наскучило тягостное моё положение, утомила постоянная борьба со своими и чужими – и я не мог не воспользоваться столь удобным случаем, чтобы выйти на покой. Вот просьба моя о том Государю Императору от 30 октября 1851 года: Просьба Государю Императору от 30 октября 1851 года По Промыслу Всевышнего и по милости Вашего Величества , удостоился я быть орудием благого дела воссоединения Униатов к Церкви Православной. Никогда не ослеплялся я на счёт своей будущности. Я знал, что подвергнусь постоянному недоброжелательству и проискам Поляков и Римлян. Знал и то, что по особым обстоятельствам воссоединённого ведомства, не вполне известным, а следовательно, и не вполне оценённым русскими древлеправославными, не могу и с их стороны иметь полной доверенности, а следовательно, искреннего сочувствия и расположения. В сем убеждении, я при самом воссоединении просьбою, прилагаемою у сего в списке, всеподданнейше просил Ваше Величество уволить меня от дел, когда моё в них участие сделается не нужным. Эта последняя оговорка была естественна – я полагал, что служба моя была ещё тогда необходима, по крайней мере, на три года, для утверждения только что совершившегося дела воссоединения. Когда это дело было упрочено вполне, я обращался, прилагаемыми тоже при сем в копиях отношениями, к графу Николаю Александровичу Протасову от 18 декабря 1842 и 26 февраля 1843 годов, об испрошении у Вашего Величества милостивого удовлетворения выше помянутой просьбы. Но не получил ни удовлетворения, ни ответа. За сим мне оставалось отправиться в Литовскую епархию и основать жилище в местности, где всегда господствовала самая деятельная неприязненность к Церкви Православной и к самой России, и где, следовательно, я должен был подвергаться, более, нежели где-либо, вражде и интриге. Меня несколько поддерживала уверенность, кажется, не неоправданная, что я более кого другого мог принести здесь пользы и Государству и Церкви Православной. В глубине сердца я даже питал надежду, что город Вильно, бывший некогда поприщем отторжения стольких миллионов от русской народности и от единения с Церковью Православною, будет орудием и обратного справедливого очистительного движения. |
| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 Вышел в свет трехтомник по истории старообрядчества 12.08.2021 В Киеве издан трехтомник Сергея Таранца « Старообрядчество в Российской империи (конец XVII – начало XX вв.)», сообщает rpsc.ru. Доктор исторических наук профессор Сергей Васильевич Таранец составил свою монографию на основании более двух тысяч источников. В книге осуществлено комплексное исследование истории, культуры и быта старообрядцев в Российской империи за более чем 250-летний период. Читателю предоставляется возможность сформировать целостное представление о православном старообрядчестве, начиная от расселения, численности, правового положения и заканчивая вопросами, связанными с говором и фольклором древлеправославных христиан. В первом томе монографии освещена история старообрядчества в Российской империи. Автор впервые исследовал межконфессиональные и межнациональные проблемы, проанализировал адаптацию старообрядцев к сложившимся историческим условиям, попытался установить численность староверов разных согласий, обозначить ареал их расселения на территории России и за рубежом. Наиболее полно изучена история Белокриницкой иерархии, в том числе ее неокружническая ветвь, социальная структура старообрядческого сообщества, история всероссийских центров староверия, показаны становление, эволюция и ликвидация старообрядческих монастырей, скитов и т.д. Во втором томе монографии освещена история культуры старообрядчества в Российской империи. Автор впервые исследовал менталитет старообрядцев, вопросы морали и нравственности, взаимоотношения с интеллигенцией, их церковную, социальную благотворительность и меценатство, определил место староверов в торговом и промышленном развитии страны. Значительное внимание уделяется старообрядческой литературе второй половины – начала ХХ в., книжным собраниям староверов, рукописному мастерству и книгопечатанию. В книге представлены образы старообрядцев в русской художественной литературе и живописи, акцентировано внимание на иконописи, литейном мастерстве, музейном деле и храмовой архитектуре. |
| Понимая, что отношения определяются усилиями обеих сторон, РПЦ постаралась исключить препятствия для братского сотрудничества и взаимодействия. В 1998 г. К. инициировал обсуждение темы старообрядчества на декабрьском заседании Свящ. Синода. Обсудив доклад митрополита о состоянии православно-старообрядческих отношений, Синод признал важность развития и углубления сотрудничества между РПЦ и старообрядчеством для укрепления традиц. духовных ценностей и норм жизни общества. ОВЦС было поручено тщательно изучить формы и перспективы дальнейшего сотрудничества Московского Патриархата и старообрядчества, подготовив соответствующие предложения по развитию диалога между ними. 3 июня 1999 г. К. принял в ОВЦС делегацию Древлеправославной поморской церкви Латвии (см. Поморцы ), на встрече с к-рой был намечен «планы действий по выработке взаимоприемлемых договоренностей, не вносящих каких-либо кардинальных новшеств в то, что было определено Поместными Соборами Русской Православной Церкви 1971 и 1988 годов в отношении старообрядчества» (ЖМП. 1999. 7. С. 39). В 1999 г. при ОВЦС была создана Комиссия по взаимодействию с представителями разных направлений в старообрядчестве и конструктивной проработке возникающих вопросов. 4 июня 1999 г. Свящ. Синод Русской Церкви принял определение, в к-ром призвал епархиальных архиереев и духовенство учитывать в практической деятельности общецерковные решения, отменяющие клятвы на старые обряды. Синод призвал церковные издательства «применять критический подход к переизданию литературы, напечатанной в дореволюционное время, когда под влиянием светской власти старообрядчество критиковалось некорректными и неприемлемыми методами». Синод отметил, что «имевшие место в истории насильственные методы преодоления раскола» стали результатом «вмешательства светских властей в дела Церкви». 19 июля 1999 г. определением Свящ. Синода при ОВЦС была создана Комиссия по координации взаимоотношений РПЦ со старообрядцами. В комиссию вошли представители разных старообрядческих согласий. |
| разделы рассылка распечатать Александр Трифонов " Завещание " митрополита Андриана Последнее интервью митрополита Русской Православной Старообрядческой Церкви Андриана (Четвергова) В июле 2005 года, когда автор портала " Религия и СМИ " Александр Трифонов записывал это интервью, никто не предполагал, что оно станет последним. Митрополит Андриан всего на несколько дней приезжал в Москву между поездками по России. Многое из сказанного тогда читается сегодня как завещание митрополита. Предстоятель видел старообрядчество 21 века заметным и понятным для общества. – Ваше Высокопреосвященство, в этом году в России широко отмечается 100-летие Именного Высочайшего указа Императора Hukoлaя II " Об укреплениях начал веротерпимости " . Какое участие в торжествах по этому поводу принимает РПСЦ? – Действительно, с начала этого года ведется подготовка и празднование столетия распечатания алтарей, которое последовало после выхода Указа о веротерпимости. Прошли конференции и выставки. У нас торжественные мероприятия состоялись на праздник Жен мироносиц. В этот день была торжественная служба, с крестным ходом, а закончился день выступлениями церковных хоров. Этим наши празднования не ограничились, они будут продолжатся в течение всего года. – Не могли бы Вы рассказать о значении Указа для русского старообрядчества? – Это было фактически началом свободы древней православной Церкви, которая в течение почти двух с половиной веков подвергалась преследованиям. К тому же, Указ стал началом политики веротерпимости не только в отношении старообрядчества, но и по отношению к другим российским конфессиям. А у нас, поскольку Указ коснулся, прежде всего, старообрядческой Церкви, на своем трагическом опыте ощутившей те несправедливости и гонения, которые были до того, всё происходящее было воспринято с особенным воодушевлением. После обнародования Указа было построено много новых храмов, возрождалась духовная жизнь древлеправославной Церкви в целом. Стали выходить старообрядческие издания, журналы, газеты, открылся институт и множество приходских школ. А самое главное, были распечатаны алтари, которые были запечатаны почти в течение пятидесяти лет. Это событие у нас до сих пор вызывает чувство радости. |
| В настоящее время связи с русскоязычными общинами у польских староверов налажены, отсутствие границ между странами Прибалтики и Польшей, наличие в староверских домах личных автомобилей и финансовое состояние, позволяющее навестить при желании братьев по вере в Риге, Даугавпилсе или Резекне, кажется, должны были бы способствовать и возрождению Войновской общины. Однако этого не происходит. Староверы из Латвии приезжают, главным образом, в Сувалки и Августов (в Габове Гронды). Возможно, главной причиной в этом случае следует считать возрастной барьер: в Войнове нет молодежи и детей, которые исповедовали бы древлеправославную веру. Прихожане моленной – это люди в возрасте от семидесяти и старше. Для сравнения еще раз позволю себе вспомнить нашу «ветков- скую» хозяйку. Она не идентифицировала себя со старообрядцами так же, как и большинство ее односельчан, говорила о себе: «Мы москали». Местных белорусов староверы называли хохлами, а значит, основанием для самоидентификации был этнический, а не конфессиональный критерий. Сформировался ли такой способ самоидентификации в результате многовековых преследований и памяти о «выгонках» с Ветки? 2.3. Сохранность книжной культуры и основ догматики Триста лет, прошедших после Раскола это много или мало? В масштабах европейской культуры, не говоря уже о восточной, наверное, мало. А в масштабах культуры России? В XVII веке в России книгопечатание стало делом государственной важности. К этому времени не только сложился корпус литургических текстов: были отредактированы и напечатаны, распространены и введены в употребление минеи, пролог, октоих, триодь, апостол. Следует признать, что за оценкой Соболевского «это не более чем XVII век» [цит. по: Вознесенский 1996: 5] следуют десятилетия пренебрежения огромным количеством бесценного исследовательского материала, называемого на научном сленге «позднятиной». 2.3.1. Язык богослужебной литературы До раскола умение писать и говорить на церковнославянском языке было прежде всего привилегией духовенства [ср.: Успенский 2002: 90], после раскола обучение чтению и основам литургического пения на церковнославянском языке в старообрядческой среде стало распространенным явлением: «Со времен раскола Русской Церкви начальное образование у старообрядцев было поставлено достаточно хорошо» [Таранец 2011: 476]. |
|
|
