| Относительно общего стремления Рейнке искать время пророка близко к явлениям 13-ой главы Неемии мы должны сказать, что для этого нет достаточных оснований. Разбирая предыдущую гипотезу, мы показали, как много, в сущности, различий между состоянием общины, изображаемым у пророка, и в 13 гл. Неемии. Что же касается молчания Неемии о Малахии, то оно одинаково объясняется и происхождением пророческой книги значительно ранее Неемиина времени, – напр., до 458 года, как принимаем мы. Отсутствие каких-либо намеков на плен – действительно важный аргумент. Еще у Ездры и Неемии воспоминание о плене живо (ср Ездр.9:7, 9 ; Неем.1:8–10; 7:6; 9:32 sq.). Но нам кажется, что и Малахия ясно сознавал не давность плена; и если он прямо его не называет, то для этого были особые причины. В устах народа воспоминание о бедствиях плена, в связи с созерцанием современной довольно плачевной действительности, стало основанием для кощунственного сомнение в любви Иеговы к своему народу: «в чем Ты возлюбил нас» ( Мал.1:2 )? – дерзко спрашивали иудеи у Бога, уверявшего их чрез пророка, что Он любит их (ibid). В этом вопросе народа мы имеем право видеть указание на бедствие плена и послепленного существования 258 . А ответ пророка, указывающий на Исава (1:2–3), который при пленении торжествовал и говорил «разрушайте, разрушайте до основания его» ( Пс.136:7 ), теперь же сам разрушен до основания, – показывает, что мысль пророка была в курсе порожденных пленом настроений и впечатлений. Почему Рейнке пороки священников, обличаемые Малахией, считает признаком более позднего происхождения книги, понять трудно. Дурные священники всегда могли быть, как всегда и были. Нам думается, что признаком позднейшего времени скорее являлось бы усиление ревности к исполнению закона. Против датирования книги пророка Малахии временем после Неемии говорит, по нашему мнению, главным образом совершенное отсутствие всяких исторических сведений об этом времени. Что же мы будем помещать литературный памятник в эпоху, о которой ровно ничего не знаем? Ведь мы здесь лишаемся всякой возможности показать соответствия предполагаемой памятником бытовой обстановки с обстоятельствами усвояемого ему времени. |
| не породилось из нечистых помышлений и согласие на греховное услаждение. Когда же враг будет впущен внутрь, то, пленив душу, всеконечно убьет ее ядовитым угрызением своим. Возникающих на земле нашей грешников, т. — е. плотския чувства также должны мы избивать во утрия их рождения (Пс. 100, 8), и разбивать о камень сынов Вавилона, пока еще они младенцы (—136, 9). Ибо если не будут они избиты, пока еще нежны и слабы, то выросши, по нашему потворству, они с большою силою возстанут на нас, и — или погубят нас, или, если будут побеждены, то конечно не без больших воздыханий и трудов. Ибо когда крепкий т. — е. дух наш, вооружився хранит дом свой, т. — е. охраняет покой сердца нашего Страхом Божиим, тогда в мире суть имения его (Лук. 11, 21), т. — е., плоды трудов его и добродетели, долгим временем стяжанныя. Когда же крепльший его нашед победит его, т. — е. диавол чрез согласие с внушенными от него помыслами, тогда все оружие его возмет, на неже упова, т. — е. памятование Писаний, или Страх Божий, — и корысть его раздаст (Лук. 11, 22), т. — е. навыки в добродетелях развеет всякими противоположными им пороками. 57. Сия есть, говорить св. Павел, воля Божия — святость ваша (1 Сол. 4, 3). И чтоб не оставить в нас сомнения, или темнаго непонимания, что именно называет он святостию, — правду ли, или любовь, или смирение, или терпение, — ибо всеми сими добродетелями приобретается святость, — он далее прямо обозначает, что собственно хотел назвать святостью: сия есть воля Божия святость ваша, хранити себе самех от блуда, и ведети комуждо от вас свой сосуд стяжевати во святыни и чести, а не в страсти похотней, якоже и языцы неведущии Бога (1 Сол. 4, 3—5). Смотри, какими похвалами превозносит он целомудрие, называя его честию сосуда, т. — е. тела нашего, и святынею. Следовательно напротив, кто пребывает в страсти похотной, тот находится в состоянии безчестия и нечистоты и живет чуждо святости. — Немного ниже св. Павел еще прибавляет, опять называя целомудрие святостию: не призва бо нас Бог на нечистоту, но во святость. |
| Дальнейшее развитие греховного помысла грубо-схематически может быть изображено так: предлагаемое страстью услаждение привлекает к себе внимание ума, что является чрезвычайно важным и ответственным моментом, потому что соединение ума с помыслом составляет благоприятное условие для развития этого последнего. Если внутренним волевым актом ум не оторвется от предложенного услаждения, но продлит свое пребывание в нем вниманием, тогда появляется расположение к нему, приятная беседа с ним, затем «сложение», которое может перейти в полное и активное «согласие», далее,— продолжающее возрастать страстное услаждение может уже овладеть умом и волею человека, что называется — «пленением». После этого все силы плененного страстью направляются к более или менее решительному осуществлению греха делом, если к тому нет внешних препятствий, или же, при наличии препятствий, к исканию возможности такого осуществления. Подобное пленение может остаться единичным и никогда больше не возобновиться, если оно было следствием лишь неопытности человека, пребывающего в подвиге и борьбе. Но если пленения повторяются, то они приводят к «навыку» страсти, и тогда все естественные силы человека начинают служить ей. От первичного появления услаждающего действия страсти, что названо выше «предложением», должна начинаться борьба, которая может происходить на всех ступенях развития греховного помысла, и на каждой из них он может быть преодолен и, таким образом, не завершиться делом, но все же с момента колебания воли элемент греха уже есть, и должно принести покаяние, чтобы не потерять благодать. Неопытный духовно человек обычно встречается с греховным помыслом уже после того, как он пройдет незамеченным первые стадии своего развития, т. е. когда он приобретет уже некоторую силу, и даже больше: когда приблизится опасность совершения греха делом. Чтобы этого не допустить, необходимо установить ум с молитвою в сердце. Это — насущная нужда для всякого подвижника, желающего через истинное покаяние утвердиться в духовной жизни, потому что, как сказано выше, при такой внутренней установке грех пресекается в самом его зарождении. Здесь, может быть, уместно вспомнить слова Пророка: «Дочь Вавилона, опустошительница!... блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о камень» имени Иисуса Христа (Пс.136, 8—9). |
| Мих.2:9,10 . Женщин народа Моего вы выбросили из дома своих увеселений; у детей их вы навсегда отняли славу Мою. Встаньте и идите, потому что вы не имеете здесь покоя; за нечистоту свою (или её) она будет подвергнута самой злейшей гнилости. Перевод Семидесяти [если только есть Семьдесят: ибо Иосиф пишет и евреи передают, что ими переведено только пять книг закона Моисеева и передано (или: продано) царю Птоломею] настолько уклоняется в настоящем месте от еврейского смысла, что мы не можем ни распределить соответствующих отделов, ни разъяснять совместно [их] мыслей. Посему мы сначала разъясним свой перевод, а потом перейдем к ним. До настоящего места слово [Божие] направлено против народа Божия, которому уже раньше было сказано: «Напротив, народ Мой обратился во врага; поверх нижней одежды вы одели эпанчу». И он не только это сделал, но даже знатных жен, когда то нежных, заставил идти пленницами, или, – в переносном смысле, – города Иудеи, которые и в книге Исаии Он называет дщерями Сиона ( Ис.1:8 , Ис.62:11 ). потому что Сион есть столица (митрополия). Даже от младенцев их, говорит Он, вы отняли навсегда славу Мою; никого не остается в народе, кто воспел бы псалмы, потому что все или перебиты, или отведены в плен; а те немногие, которые пережили [смерть] в Вавилоне, свидетельствуют о себе, что не могут петь: «как мы воспоем песнь Господню на земли чужой» ( Пс.136:4 ). Итак, встаньте и идите в плен, потому что в этой земле вы не имеете покоя; она осквернена по причине преступлений ваших и не может очиститься, если только наперед не отпразднует продолжительного субботнего покоя. Поэтому, говорю вам, вы не имеете здесь покоя, так как земля ваша осквернена и будет подвергнута самому злому разложению, именно плену или Вавилонскому, или Римскому, за то что она напоена кровью Господа: значение может быть принято согласно с двумя [названными] историческими событиями. LXX. Вожди народа Моего будут извергнуты из домов увеселений своих; по причине злых начинаний своих они были отвергнуты. |
| Когда же благодать просветит его, он получает очищение, просвещение и освобождение. И тогда, о тогда!.. Блажен и треблажен тот ум, ибо, согласно убеждению наших отцов, он «видит дальше демонов». Человеческий ум по своей природе имеет возможность большего просвещения, потому что у него есть и собственный свет, кроме света благодати, чтобы рассуждать и чувствовать издалека, что лукавые духи замышляют против него. На этой ступени верующему предстоит более утонченный подвиг, ибо борьба здесь по большей части мысленная, и результат ее очень важен. Поскольку ум начал видеть и, значит, познавать, что «откуда приходит и куда уходит» (Ин. 3:8), уже нельзя оправдать его за неисполнение долга, и, стало быть, он следит за состоянием совести со вниманием. Вот что говорит, слово в слово, великий отец наш Исаия Отшельник: «Станем же, возлюбленные, в страхе Божием, храня и соблюдая практику добродетелей; не давая претыкания совести нашей, но внимая себе в страхе Божии». Как на первой ступени практического делания мы старались не согрешать делами и чувствами, таким же образом и сейчас будем соблюдать ум наш от неприязненных и греховных помыслов. Здесь необходимо сделать одно указание, чтобы кто-либо не испугался, если в его воображении будут появляться греховные образы помимо его воли. Всякая вещь, которая приходит в соприкосновение с нами, появляется в уме как образ, и от нашего намерения не зависит, чтобы появлялось лишь то, что нам предпочтительней. Как глаза, когда они открыты, охватывают все, что находится в поле зрения, так и в ум наш входит всякая идея и мысль из внешнего пространства. Таким образом, как простые прилоги, проходят на «экране» ума различные греховные образы. Но после прилога начинается контроль и ответственность с нашей стороны. Нужно пугаться не того, что внезапно в наш ум вклинились греховные мысли, но нашего отношения к ним. «Дщи Вавилоня окаянная, ...блажен, иже имет и разбиет младенцы твоя о камень» (Пс. 136:8, 9). Прилоги — это младенцы Вавилонские. И блажен, кто от самого рождения их сокрушает их о камень; «камень же этот — Христос» (1 Кор. |
| Потом закалывается агнец, и честной кровью запечатлеваются дела и ум, или сила и деятельность — эти косяки (7) наших дверей, имею в виду движения мысли и мнения, прекрасно отверзаемые и заключаемые умозрением, потому что и для понятий есть некоторая мера. Потом последняя и тягчайшая казнь гонителям, подлинно достойная ночи: Египет плачет над первенцами собственных помыслов и дел, что называется в Писании племенем халдейским отнятым (Ис. 48:14) и вавилонскими младенцами, разбиваемыми и сокрушаемыми о камень (Пс. 136:9). Везде у египтян рыдание и вопль, а от нас отступит тогда их губитель, чтя помазание и страшась его. Потом отказ от квасного в продолжение семи дней (число самое таинственное и состоящее в близком отношении к этому миру), удален давнего и застаревшего заблуждения (а не хлебной и жизненной закваски), чтобы не иметь при себе в пути египетского теста и остатков фарисейского и безбожного учения. Египтяне будут плакать, а нами да съестся агнец вечером (6), потому что при конце веков страдание Христово. И Христос, разрушая греховную тьму, вечером приобщает учеников таинству. Не вареный, но испеченный (8,9), чтобы у нас в слове не было ничего необдуманного и водянистого, и удобно–распускающегося, но чтобы оно было твердо и плотно, искушено огнем очистительным, свободно от всего грубого и излишнего, чтобы добрыми углями, воспламеняющими и очищающими нашу мысленную способность, помог нам Пришедший огонь низвести на землю (Лк. 12:49), которым истребляются худые навыки, и Поспешающий возжечь его. А что в слове плотского и питательного, пусть будет съедено и потреблено с внутренностями и сокровенностями ума, и подвергнуто духовному переварению — все до головы и до ног, то есть до первых умозрений о Божестве и до последних рассуждений о воплощении. Но ничего не вынесем, ничего не оставим до утра (10), потому что многие из наших таинств не должны быть разглашаемы посторонним, потому что по прошествии этой ночи нет очищения, потому что не похвально до другого времени откладывать тем, которые приняли слово. |
| Серг. П., 1992. С. 23, 51, 51-52, 101; Триодь Цветная. М., 1992. [Нот. прил.]: Песнопения Триоди Цветной; «Благослови, душе моя, Господа»: Песнопения всенощного бдения/Сост.: Л. Боровлева, А. Ратников, И. Соловьев. М., 1995. С. 34-36, 65, 70; «Тебе поем»: (Песнопения Божественной литургии): Для смеш. хора/Сост. А. Ратников, Л. Боровлева, И. Соловьев. М., 1997. С. 54; Великий пяток/Ред.: О. А. Бычков. М., 1999. Ч. 2. С. 27; Всенощное бдение/Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 1999. С. 9, 178, 208-231; Воскресные службы Постной Триоди/Ред.: Е. С. Кустовский. М., 2000. С. 117, 119, 146; Песнопения Постной Триоди/Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 2000. С. 37-39, 153, 257-259; Песнопения Страстной седмицы/Сост.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 2002. С. 79-80, 253-254, 379-384). Поскольку обозначения «лаврский распев/напев» и «лаврское» могут относиться к неск. крупнейшим обителям - Троице-Сергиевой, Александро-Невской, Киево-Печерской, Почаевской, Святогорской,- происхождение этих мелодий требует исследования в каждом конкретном случае. Обработки напева Троице-Сергиевой лавры делали иером. Нафанаил (Бачкало) («Милость мира», «Тебе поем» и «Достойно есть» 11: (Из лаврской литургии). М., б. г.; «Покаяния отверзи ми двери»// Нафанаил (Бачкало), иером. Духовно-муз. соч. М., 1912. 20; «Благослови, душе моя, Господа» (Пс 103)//Всенощное бдение/Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 1999. С. 12-16), Н. В. Матвеев («Блажен муж»//Всенощное бдение/Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 1999. С. 75-77), диак. С. З. Трубачёв (Ирмосы 2-го канона на Пятидесятницу: Глас 4, Ирмосы канона Св. Пасхи: Глас 1, Задостойники и припевы на 9-й песни//Ирмологий. М., 1983. Ч. 3: Нот. прил. С. 339-347, 421-477), архим. Матфей (Мормыль) (Ирмосы 4-го и 6-го гласов, Ирмосы канонов Пресв. Богородице: Глас 8, [Ирмосы] на Сретение Господне: Глас 3//Ирмологий. М., 1983. Ч. 3. С. 126-136, 179-183, 305-310; «Свете тихий»//«Благослови, душе моя, Господа»: Песнопения всенощного бдения/Сост.: Л. Боровлева, А. |
| Ис.47:5 . Сиди молча и уйди в темноту, дочь Халдеев: ибо вперед не будут называть тебя госпожею царств. «Сиди молча, уйди в темноту, дочь Халдеев: ибо вперед не будут называть тебя госпожею царств». Отдел речи о судьбе Вавилона, по обычаю пророка, заканчивается тем же, с чего он и начался, т. е. решительным и бесповоротным провозглашением окончательной гибели Вавилонской монархии, под ударами ее нового завоевателя. «Темнота» – на языке Священного Писания, символ «несчастия и плена» ( Ис.50:10 ; Мих.7 и др.). Вавилон и его цари, как мы знаем из свидетельства самого же пророка Исаии и др. пророков, действительно, гордо высился над всеми остальными нациями и его монархи недаром носили титул «Царя царей» ( Ис.13:19 ; Иез.26:7 ; Дан.2 и др.). И вот теперь из положения господствующего властелина он должен перейти в состояние пленного раба, заключенного в темную одиночную тюрьму (ср. Плч.2:10 ; Плч.3:2 ; Мих.2:8 ). Ис.47:6–7 . Раскрывают нам ближайшие, непосредственные причины такой ужасной гибели Вавилона. Их указывается здесь две: одна – это жестокость обитателей Вавилона в обращении с преданным в их руки народом Божиим (6 ст.), другая – непомерная гордость и тщеславие жителей Вавилона, черта, очевидно унаследованная ими еще от их предков, строителей знаменитой вавилонской башни ( Быт.11 гл.). Ис.47:6 . Я прогневался на народ Мой, уничижил наследие Мое и предал их в руки твои; а ты не оказала им милосердия, на старца налагала крайне тяжкое иго твое. «Я прогневался на народ Мой». Обычная библейская точка зрения на политические катастрофы в жизни Израиля, как на результат Божественного гнева за измену Израиля Всевышнему ( 2Цар.24:14 ; Зах.1:15 и др.). « А ты не оказала им милосердия». Жестокое и пренебрежительное отношение вавилонян в отношении к побежденным иудеям представляло нечто выдающееся даже среди всеобщей тогдашней грубости нравов ( Иер.51:34 ; Пс.136:8–9 ; Плч.4:16 ; Плч.5:12 ). «На старца налагала крайне тяжкое иго». Упоминание о старце едва ли имеет здесь какое-либо конкретное значение – просто это особый прием усиления и обострения мысли. |
| Таковы псалмы: 8, 17, 20, 28, 29, 32, 33, 45–47,64–67, 74, 75, 80, 86, 91–92, 94–99, 102–107, 110, 112–117, 121, 123, 125, 128, 133–135, 137, 143–150. К числу их принадлежат все вообще псалмы, носящие в евр. т. названия: шир=торжественная песнь, тегиллаг=хваление, тодаг=исповедание, и галлелуйаг=аллилуиа (см. выше о надпис. стр. 12 и сл.), и все начинающиеся и оканчивающееся приглашениями петь, хвалить, благодарить, прославлять и благословлять Господа (воспойте Господу... Пс.95 и др.; хвалите Господа... 146 и др.; восплещите руками... 46 и др.; воскликните Богу... 65 и др.; воздайте Господу славу и честь... 28 и др.; славьте Господа... 104 и пр.; благослови душа моя Господа... 102 и др.). 2) Псалма преобладающего печально-молитвенного настроения, представляющие излияние более или менее скорбных чувствований псалмопевцев пред Богом и молитвенных воплей к Нему о помощи и заступлении по случаю то собственных их несчастий, то различных бедствий народа Божия, – или выражение глубокой печали о развращении мира, с благочестивым негодованием против нечестивцев и призыванием на них суда Божия, – или же исповедание собственной своей греховности пред Богом с горячею мольбою о прощении и помиловании. Псалмы эти по преимуществу могут быть названы молитвенными псалмами, или молитвами – тефиллаг и обыкновенно отличаются частыми повторениями молитвенных воззваний к Господу: Господи помилуй, Господи спаси, призри, внемли, услышь молитву мою, восстань на помощь, избави, заступи и т. п. Они составляют более трети всей Псалтири. Таковы Псалмы: 3–7, 9, 12, 15, 16, 21, 24, 27, 30, 34, 37–40, 43, 50, 53–55, 58–60, 63, 68–70, 73, 74, 78, 79, 82–85, 87, 89, 93, 101, 108, 119, 122, 129 и 139–142. Из числа их Псалмы: 6, 37, 50, 101, 129, 142, а также 31, впрочем, более поучительного тона, как молитвы о прощении грехов и избавлении от наказания за оные, с первых времен христианства (уже у Оригена Homil. 2 Lev.) принято называть псалмами покаянными (psalmi poenitentiales – у Августина). 3) Псалмы по преимуществу спокойного, рассуждающего тона, представляющие собою благочестивые размышления и наставления псалмопевцев об уповании на Бога, о Промысле Божием, об откровенном законе, о различной судьбе праведных и нечестивых и других предметах веры и нравственности, преимущественно по поводу различных обстоятельств или собственной жизни различных псалмопевцев, или истории народа Божия. Псалмы эти вообще могут быть названы псалмами поучительными и в самой Псалтири, в надписаниях некоторых псалмов, называются маскил=учение, размышление. Таковы псалмы: 1, 2, 10, 11, 13, 14, 18, 19, 22, 23, 31, 35, 36, 41, 42, 48, 49, 51, 52, 57, 61, 77, 81, 100, 11, 118, 120, 124, 126, 127, 130, 131, 132, 136 и 138-й. |
| 136, 9). Нечто подобное означает и сказанное Иовом: мраволев погибе, занеже не имеяше брашна (4, 11). Видно, что великий Иов, желая изобразить злокозненность страсти, изобрел для нее сложное наименование: (мравий и лев), составив его из имен самого сильного льва и ничтожнейшего всех тварей муравья; потому что приражения страстей начинаются тонкими помыслами, неприметно вкрадываясь наподобие муравьев, но после разростаются и делаются для подвергающегося сим приражениям не менее опасными, как и нападение льва. Почему подвижнику надлежит поборать страсти, когда они приступают еще как муравьи, приманкою имея свою ничтожность; ибо если успеют достигнуть силы льва, делаются непреоборимыми и сильно беспокоят. Тут отнюдь не должно давать им пищи; пищею же их, как говорено уже было неоднократно, служат посредством чувств входящие образы страстей, которые питают страсти, каждый вооружая против души своего кумира. 70. И в храме Законодатель устроил окна решетчатая (Иез. 41, 16), – означая сим, что вознамерившимся сохранить сердце свое чистым, как храм, подобно тому, как там решетчатыми окнами сделано, что ничто нечистое не могло входить внутрь, должно оградить чувства страхом будущего Суда, как решеткою, которая преграждала бы вход вновь рождающимся и вторгающимся внутрь нечистым образам. 71. Кто, во время борьбы с раздражающим (страстные движения) зрением, в состоянии страхом угрожающих в будущем наказаний привести себя в столь напряженное противоборство, с каким обуреваемый в море борется с волнами; тот без труда одолеет по-борающих его, не чувствуя наносимых ударов, так что скажет: биша мя, и не поболех, – и поругашася ми, аз же неразумех (Притч. 23, 35), т. е. они били меня, думая наругаться, а я и не чувствовал ударов, потому что стрелы младенцев быша язвы их (Пс. 63, 8); не обратил я внимания и на обольщение их, не показав и вида, что замечаю присутствие их. 72. Отрекаться от мирских дел нет пользы для тех, которые не остаются при своей решимости, но снова увлекаются и уступают помыслу, и часто возвращаются к оставленному, обличая тем пристрастие к тому, как жена Лотова, которая, озревшись вспять, стала столп слан, во вразумление подобных людей. |
|
|
