| Помимо этого, анализируемый сюжет (Быт 2:7) имеет и другую важную идейную корреляцию — представление о сущностной несамодостаточности и эфемерности бытия человека в его отрыве от Божественной реальности . Возвращаясь к приведенному выше стиху, заметим, что Адам был создан Всевышним не просто из земли, а из « праха земного» (« пыли земной», « персть от земли» ). Образ земного праха/пепла (персти земли), достаточно часто встречающийся в ветхозаветных текстах (около 110 раз), имеет вполне четкую и прозрачную ассоциативную связь со смертью или смертностью как характеристикой человеческой природы. Так, вышедший однажды из земли, Адам вновь должен в нее возвратиться, поскольку тело его продолжает оставаться хотя и сложно структурированным, но прахом (Быт 3:19; ср. Иов 4:19; 10:9; 34:15; Пс 21:30; 103:29; Еккл 3:20; 12:7). Указанный образ используется также с целью подчеркнуть слабость человека, его уязвимость и даже ничтожность. Это хорошо видно на примере самоуничижительных формул с устойчивым оборотом: — ( ‘pr w а’е per) — «прах и пепел», букв. «прах и прах») (Быт 18:27; Иов 30:19) или указаний на попирание праха ногами (Мал 4:3; ср. 1 Кор 4:13). Отметим, что глубокое ощущение слабости, уязвимости и ограниченности человека, весьма характерное для ветхозаветной поэзии, следует уже из самого сущ. (’ no š) — человек, мужчина, люди), образованного от семитского корня со значением «быть слабым, немощным, болезненным» [Hamilton, 2012, 453-454]. Любопытно и то, что пребывание в прахе нередко метафорически предшествует возведению в царское достоинство. Такая интерпретация следует из продолжения ст. 7, в котором вышедший из персти человек оживляется дыханием Самого Творца. В свете повеления Быт 1:27-28 и возможной параллели с 1 Цар 2:8; 3 Цар 16:2 и Пс 112:7-8 она становится оправданной и довольно убедительной [Hamilton, 1990, 157]. При этом необходимо иметь в виду, что несмотря на то, что персть земли зачастую выступает синонимом тления и распада, сама по себе земля (материя, вещество) в библейской картине мира ни в коем случае не есть причина несовершенства окружающей действительности или источник зла в духе платоновских, гностических или манихейских дуалистических концепций. В своем первозданном виде она, как и вся совокупность Божьих творений, характеризуется Им как то, что «хорошо весьма» (Быт 1:31). Лишь человек своим произволением и отпадением от Бога в результате грехопадения (Быт 3) обрекает ее, как и само мироздание, на противоестественную тленность, косность, распад и умирание — т.е. все то, что стало неотъемлемыми свойствами и характеристиками суетного мира под солнцем, о чем с нескрываемым скепсисом пишет премудрый Екклесиаст (Еккл 1:2-3; ср. Иов 7:16; 38:6; 61:10). |
| 13. Притч 8, 22-26. В синодальном переводе вместо «создал меня» стоит «имел меня». Однако более точным считается перевод «создал» (так в пер. LXX и славянском). См.: А. Глаголев. Книга Притчей Соломоновых ТБ, т. IV, с. 450. 14. О прямом влиянии греческой мысли здесь, однако, не может быть и речи. Налицо независимый параллелизм. См.. С. Аверинцев. К уяснению смысла надписи над конхой центральной апсиды Софии Киевской. — В кн.: Древнее русское искусство М., 1972, с. 25-49. 15. См., напр. Пс 103, 27, 150, 6, Дан 3, 59-81 (по синодальному переводу с дополнением из пер. LXX), Рим 8, 19-22. 16. Иов 12, 13, Ис 28, 29; Прем 7, 25. 17. Подобная концепция Премудрости (греч. Софии) возникла еще в гностицизме под влиянием греческого и восточного пантеизма. Впоследствии она была развита в полутеософских доктринах Запада (Яков Беме) и нашла своего рода завершение в русской «софиологии» Вл. Соловьева, Флоренского, Булгакова (см. Н. Бердяев. Из этюдов о Я. Беме. II Учение о Софии и андрогине. Я. Беме и русские софиологические течения. — «Путь», Париж, 1930, с. 34-62). «Софиология» представляет собой попытку придать христианскому богословию монистический характер (учение о всеединстве). София, согласно этому учению, извечно пребывая в недрах Божества, в то же время является сущностью твари. Тем самым стирается грань между Абсолютом и созданным Им миром. «Единая София открывается и в Боге и в творении», утверждает прот. С. Булгаков ( С. Булгаков. Агнец Божий. Париж, 1930, с. 148). «Софиология» во многом обязана своим возникновением германскому пантеизму, который оказал немалое влияние на русскую религиозную мысль. Однако в русском же богословии возникла оппозиция «софиологии», опирающаяся на Библию и патристику, то есть на безусловный креационизм («Абсолют и мир связует чудо творческого акта»). См. напр. Е. Трубецкой. Смысл жизни. М., 1918, с. 99-104; прот. В. Зеньковский. Основы христианской философии, т. II. Париж, 1964, с. 13-28. О ветхозаветном понятии Софии-Премудрости. См.: А. Князев. |
| Но отнюдь не следует предполагать, что словом „все“ Спасителем нашим Христом уничтожается миссия святых пророков. Не против них, а против других речь. Как скоро предположил говорит о лжепастырях и отъинуду вторгающихся во двор овчий, то, после того как уже в предъиду- —475— щей речи было ясно указано, о ком шла речь, необходимо говорить это „все“, и мы отнюдь не должны думать, что здесь отвергается лик святых пророков. Как мог бы отвергнуть их Тот, Кто чрез них представил ясные знамения Своего пришествия в словах: „Я видения умножил и чрез пророков изрек притчи“ ( Ос.12:10 )? Он послал Моисея, говорил Иеремии: „не говори, что юн я, потому что ко всем, к кому пошлю тебя, пойдешь и согласно всему, что я ни заповедаю тебе, будешь говорить ( Иер.1:7 ), – к блаженному Иезекиилю: „сын человеческий, пошлю я тебя к дому Израилеву, к огорчающим Меня“ (Иезек.2:3). Итак, цель этого изречения обращена не к хору святых пророков, а напротив, как видишь, к тем, кои некогда в Иудее притворялись пророками и говорили ложь, что будто бы они от Бога пришли, и убеждали народ не истинным пророкам Божиим повиноваться, а своим собственным измышленным предприятиям и словам, о коих в одном месть и Сам Господь, Владыка всяческих и Бог говорит: „не посылал я пророков, и они сами прибегали, – не говорил Я с ними, и они сами пророчествовали“ ( Иер.23:21 ). И к блаженному Иеремии: „ложь пророки пророчествуют во имя Мое, не посылал я их и не говорил с ними и не заповедал им, потому что видения и гадания и пророчества сердца своего они пророчествуют вам “ ( Иер.24:15 ), „пророки ли они и есть ли слово Господне у них, пусть предстанут предо мною“ ( Иер.27:15 ), – „что (может быть общего) у мякины с зерном?“ ( Иер.23:28 ), и действительно, слово от Бога имеет питательнейшую силу и охраняет сердце человека, по написанному ( Пс.103:15 ), а слово нечестивых —476— лжепророков или лжеучителей, будучи очень хрупким и соломенным, не доставляет слушателям никакой пользы. Итак, когда называет ворами и разбойниками являвшихся прежде пришествия Его, то указует или на лживую и обманывавшую толпу только что названных нами (лжепророков), или же значение этого изречения можешь относить к тем, о коих написано в деяниях Апостолов. |
| В две последние категории вошли следующие псалмы: псалмы мудрости (1, 31, 36, 48, 72, 111, 118, 126, 127:132) 666 и царственные псалмы (2, 17, 19, 20, 44, 71, 88, 100, 109, 131:143). Он также разделил псалмы плача на две подкатегории: индивидуальные плачи (3, 4, 5, 6, 7, 9, 10, 12, 15, 16, 21, 24, 25, 26, 27, 30, 34, 35, 37, 38, 39, 4142, 50, 51, 53, 54, 55, 56, 58, 60, 61, 62, 63, 68, 69, 70, 76, 85, 87, 93, 101, 108, 119, 129, 139, 140, 141:142) и групповые плачи (11, 13, 43, 52, 57, 59, 73, 78, 79, 82, 84, 89, 105, 107, 122, 125:136). Первый жанр – хвалебные псалмы – также можно разделить на подкатегории: гимны общего содержания (28, 32, 67, 99, 102, 104, 110, 112, 113, 114, 116, 133, 134, 138, 144, 145, 146, 149:150), псалмы сотворения (8. 18, 64, 103:148), псалмы восшествия на престол (46, 92, 94, 95, 96, 97:99), псалмы Сиона (45, 47, 75, 83, 86:121), вводные литургии (14:23), гимны с пророческими предупреждениями (49, 80:81), псалмы доверия (22, 90, 120, 124:130) и псалмы благодарения, среди которых есть как индивидуальные (29, 33, 40, 65, 91, 115, 117:137) так и групповые (66, 74, 106, 123, 128:135). Хвалебные псалмы (гимны) были песнями, посвященными Яхве, в которых признавались Его могущество, Его сила и Его благость. Другими словами, это были песни, которые славили Бога за то, что Он – Бог . Эта форма в основном отражает трехстороннюю схему развития. 667 В эту категорию входит много различных псалмов (см. список Берлингера, приведенный выше). Индивидуальные и групповые псалмы-плачи имеют много общего. Различия чаще всего являются результатом различных обстоятельств, при которых эти псалмы были сочинены, и целей, для которых они были предназначены. Групповые плачи были вызваны какими-либо большими потрясениями в жизни народа. Такие псалмы использовались на общих собраниях, пелись хором, возможно в специально выделенные дни молитвы и поста. Индивидуальный псалом, напротив, является стенанием отдельного человека, души, переполненной трудностями и неудачами, человека, который раскрывает свое сердце перед Господом, Который Один и может его спасти. Трудность плачей, как групповых, так и индивидуальных в определении личности «врага». Возможно, как предлагает Лонгман: «Псалмы целенаправленно избегают упоминания исторических событий, чтобы они могли использоваться в разных обстоятельствах». 668 Плачи часто завершаются хвалой, гимном или благословением – либо за полученный ответ на молитву, либо за грядущий ответ (напр., Пс.21:2332 ). Более трети всех псалмов подпадают под категорию плачей, из них 48 имеют индивидуальный характер, а 17 – групповой. |
| Так и во всем. Случай на добро, какой у тебя перед глазами, есть то же, что прямое Божие повеление тебе сделать это добро. Уклонишься — Богу воспротивишься. Пророк побуждением к неуклонению от таких судеб Божиих и поставляет яко Ты законоположил ми еси. Сознание того, что в том или другом случае, как бы устно, Бог законополагает сделать такое и такое добро, есть самое сильное побуждение для богобоязненных к неуклонению от того добра. Пс.118:103-104 Тем, у кого разум просвещен светом заповедей и свидений Божиих, у кого воля направлена по пути этих же заповедей и ноги возбранены от всякого пути лукава, остается еще отогреть сердце, хладное ко всему святому и Божественному. Человек создан по образу Божию, стало быть все Божественное должно находить в нем теплое чувство. Но когда человек ниспал от своего чина и вкусил от благ чувственных, вкус к духовному закрылся, и область та стала для него землею неведомою, совсем забыл он, что эти-то блага духовные и божественные. Как слепой не понимает, что такое цветы, о красоте которых ему рассказывают; как глухой смотрит на инструменты, гармонические звуки которых чаруют всех, и ничего не может понять, что такое делается вокруг него; так и тот, у кого закрылось чувство к духовному, видя, не видит его, и слыша, не слышит, ибо одебелело сердце его (Деян. 28:27). Душа его пребывает как бы мертвою, и воскресение ее начинается оживлением чувства духовного. Первые удары в это чувство бывают очень болезненные. Оно поражается страхом смерти, суда и мук вечных. Отсюда обычным путем рождается страх Божий, который оживляет совесть и вместе с нею доводит до поклонения и решимости оставить путь злой и прилепиться к Господу угождением Ему чрез исполнение заповедей Его. Но и тут полагается только начало оживлению духовного чувства. Душа начинает ощущать приятность и сладость в том, в чем прежде не находила вкуса. И молитва начинает услаждать, и селения Божии (храмы) становятся возлюбленными, и милостыня доставлять утешение, и всякое воздержание радовать. |
| 19. Устав ДК, II, 11-22, Толк. на прор. Исайю, 19. 20. Мидраш Мелхиседека. – ТК, I, с. 287. Ср. Быт 14; Пс 109, 4. 21. Трактат апостольской эпохи, именуемый «Посланием к Евреям», включен в Новый Завет с именем ап. Павла, хотя, как полагает большинство историков и богословов, он был написан другим, близким к Павлу лицом. Основная цель книги — показать, что Иисус Христос есть не только Мессия — Сын Давидов, но и небесный Первосвященник, Предстатель за человечество. Для истолкования Его миссии автор привлекает учение о Мелхиседеке — Царе-Первосвященнике. Поэтому возникло вполне вероятное предположение, что адресат послания ессейские священники, принявшие христианство, но не до конца в нем утвержденные. Возможно, что именно их имеет в виду Книга Деяний, когда говорит о многих священниках, «покорившихся вере» (6, 7). См.: J. Danielou. Les manuscrits de la Mer Morte et les origines du christianisme. Paris, 1957, р. 106, D. Flusser. Тне The Dead Sea Sect and Christianity — «Studies on the Dead Sea Scrolls». Jerusalem, 1957, р. 103. 22. Эти перемены отражены в «Дамасском документе» и в «Уставе двух колонок», которые были написаны, вероятно, в начале I b. до н. э. после смерти Учителя. 23. И. Флавий. Арх. XIII, 11, 2. 24. Толк. на пр. Наума, 2. См.: аргументы в пользу отождествления «Эфраима» с фарисеями, а «Менаше» с саддукеями у Я.Амусина (ТК, I, с. 210-211). 25. И.Флавий. Арх. XIII, 13, 5. О нарушении Яннаем фарисейского обычая говорит Талмуд (трактат Сукка, 48в). 26. См.: Устав ДК, I, 21. 27. Толк. на пр. Наума, II, 2-6. 28. Там же, I, 6-8. Один из первых исследователей кумранских текстов Джон Аллегро считал, что в Толковании содержится намек на крестную смерть Учителя (см.: J. Allegro. the dead sea scrolls, 1972, р. 107-108). Эту гипотезу сразу же подхватила антирелигиозная пропаганда. Однако аргументы в ее пользу ничтожны. Текст говорит не об Учителе, а о «людях». Кроме того, казни обрушились на фарисеев. Врагом Учителя назван не Яннай (в кумранской терминологии — «яростный лев»), а «нечестивый священник», который у ессейских писателей не тождествен Яннаю. Если правильно предположение, что начало деятельности Учителя относится к 170 году, то очевидно, что в 88 году его уже не могло быть в живых . |
| Или возьмем иную страсть. «Вино, — сказано, — веселит сердце человека», оно «веселит и жизнь» (Пс.103:15; Еккл.10:19), оно дает и здравие телу — ведь и апостол Павел писал ученику своему Тимофею: «Впредь пей не одну воду, но употребляй немного вина, ради желудка твоего и частых твоих недугов» (1Тим.5:23). Но что бывает, если воля наша не установит нужную меру, если врачевство перерождается в страсть пьянства, что бывает, когда «человека одолело вино» (Иер.23:9)? «Пьянство отягчает сердце» человека (Лк.21:34), «порабощает» его (Тит.2:3), «обнажает срамоту» его (Авв.2:15; Плач.4:21; Быт.9:21), делает его беззащитным от всех врагов, нападающих на него (См.: 3Цар.16:9—10; Иер.13:13—14, 25:27, 51:57; Ис.19:14, 28:3), лишает его благосостояния материального и духовного (См.: Притч.23:21, 26:9; Втор.21:20—21) и здоровья телесного. И вот — человек уже не раб Христов, а раб вина, и делает только то, что приказывает ему новый господин его. Так — и любая другая страсть, будь то сребролюбие или гнев, будь то человекоугодие или блуд: погрязая в них, мы теряем разум, мы сами, извращенным разумом своим, придумываем себе новых господ, овладевающих сознанием нашим; мы плетемся вослед своих страстей, разрушая тело свое, вместо того, чтобы подвигом телесным подкреплять подвиги духовные, идя вослед Господа нашего, как Сам Он нас научил, сказав: «Приходи и следуй за Мною» (Мф.19:21). В том-то и опасность страстей: мы сами, впуская их в себя, воздвигаем себе нового господина, нового хозяина; мы, растлевая тело свое и подвергая его всяческим болезням, сами разрушаем ту одежду, которую даровал нам Господь после грехопадения прародителей вместо одежды первой, сотворенной от праха земного. И то, что дано было нам в пользу, сами подвергаем поруганию вместо того, чтобы использовать Божий дар как средство на пути к Создателю нашему. Но вот сколько показательна победа Израиля над Амаликом! Посмотри, душа моя, как оценивал эту победу древний историк: избранному народу, говорит он, «этот бой — первая война евреев, которую им пришлось вести с неприятелем по выходе своем из Египта, — принес не только минутную пользу, но был причиною прекрасных последствий и на дальнейшее время, так как они не только физически отразили напавших на них врагов, но покорили их себе и нравственно, нагнав поражением амаликитян большой страх на все жившие в той местности туземные племена. ...Кроме того, евреи стали мужественнее, и вообще в их доблести произошла значительная перемена к лучшему; теперь они всегда были готовы подвергнуть себя всевозможным трудностям, понимая, что трудом можно добыть всё, чего желаешь». |
| Ныне у нас много благотворительных учреждений. Не подумай, чтобы, сделав обычный взнос, ты мог считать себя уже свободным от частной благотворительности. То своим чередом, а это своим. Хоть и то устрояется не без воли Божией, но ближайшая и прямая воля Божия — случай на добро, который у тебя перед глазами. Если опустишь, то воспоперечишь Богу. У Бога много рук подающих, и без тебя найдутся такие, которые помогут; но Бог тебе сделал честь, чтобы ты помог и в своем лице представил благодеющую десницу Божию. Смотри же, не уклонись от этой чести, как в притче позванные на брак. Почаще поминай самарянина, который, нашедши на пути избитого разбойниками, не стал раздумывать, а тотчас сделал все, что мог, и за то похваляется Владыкою всяческих и предлагается в пример всем. Пс.118:103. Коль сладка гортани моему словеса Твоя, паче меда устом моим Остается еще отогреть сердце, хладное ко всему святому и Божественному. Человек создан по образу Божию; стало быть, все Божественное должно находить в нем теплое чувство. Но когда человек ниспал от своего чина и вкусил от благ чувственных,— вкус к духовному закрылся, и область та стала для него землею неведомою; совсем забыл он, что это за блага духовные и божественные. Как слепой не понимает, что такое цветы, о красоте которых ему рассказывают, как глухой смотрит даже на инструменты, гармонические звуки которых чаруют всех, и ничего не может понять, что такое деется вокруг него, так и тот, у кого закрылось чувство к духовному, видя, не видит его, и слыша, не слышит, ибо «одебеле сердце» (Деян.28:27) его. Кому неизвестна эта дебелость, огрубение и нечувствие сердца? Знают его и все боящиеся Бога и путем заповедей Его идущие. Но это временами лишь находящее замирание сердца; а где в силе страсти и разные пристрастия, там нечувствие и холодность к Божественному есть уже постоянное состояние. Тут душа мертва; воскресение ее начинается оживлением чувства духовного. Первые удары в это чувство бывают очень болезненны. Оно поражается страхом смерти, суда и мук вечных. Отсюда обычным путем рождается страх Божий, который оживляет совесть и вместе с нею доводит до покаяния и решимости — оставить путь злой и прилепиться к Господу угождением Ему чрез исполнение заповедей Его. Но и тут полагается только начало оживлению духовного чувства. Больной встал, но он еще не имеет ни к чему аппетита: ест и пьет по убеждению, что надо есть и пить, чтоб не умереть. Таков и тот, кто вступил на путь Божий покаянием: нудит себя на добро и противится злу, но вкуса еще не находит в делах своих, делает по убеждению, что нельзя иначе, по обету и решимости делать все по заповедям. |
| И вновь заметим: если богам Вавилона, чтобы подчинить себе воды, надо применить сверхсильное магическое оружие, то Ягве достаточно голоса, услышав который, воды готовы бежать хоть вспять и спокойно разделяться и оформляться. Что может быть более противным свойству воды, как оформленность и определенность? Но Ягве умеет творить это чудо. И в результате мы имеем поразительную коллизию: воды, которые традиционно воспринимались как символ буйства и непокорности, для Псалмопевца (см. Пс 103) оказываются образцом именно послушания 27 . В этом огромном демифологизирующем проекте Моисея звездам и светилам не даются имена; просто — “большое и малое светило”. Солнце есть солнце, а не Ра, и луна есть просто луна, а не Астарта. Это более не враждебные силы, не планетарные боги, не космократоры. Они поставлены на службу земле. — “Дабы ты, взглянув на небо и увидев солнце, луну и звезды и все воинство небесное, не прельстился и не поклонился им и не служил им” (Втор 4:19). К этим безымянным светильникам уже невозможно обращаться с гимнами, подобными тем, что хетты воспевали Солнцу: “Средь богов минувшего один ты, царственный герой, благое Солнце, совершаешь для богов обряд. Для богов минувшего один ты долю их определяешь верно. Снова выходишь из небесной башни, открывающейся только для тебя, выезжаешь из ворот небесных, о сверкающий, лишь ты один. Боги неба пред тобой склонились и склоняются земные боги, если с ними говоришь ты, Солнце. Боги молятся тебе, склонившись Слева от тебя летят по небу Страхи, справа от тебя несется Ужас” 28 . Луна не менее достойна богопочитания с точки зрения язычников, а потому и упоминание о ней должно быть не менее осторожно, чем упоминание о творении солнца. И мифология, и рассказ Шестоднева отвечают на один и тот же вполне очевидный вопрос: как светило оказалось во мраке? В Шумере на этот вопрос отвечает рассказ с весьма сложной интригой: Бог луны Син связан с тремя богами, осужденными влачить существование в подземном темном мире вместо светлого неба. |
| Но паче молись тепле об оскорбившем тебя и поблагодетельствуй ему, сколько и чем можешь, чтоб избавить душу свою от смерти и не быть бездерзновенну во время молитвы своей. 27) В душе смиренных упокоевается Господь, в сердце же гордых – страсти бесчестия: ибо ничто так не усиливает их против нас, как высокомудрые помыслы; и напротив, ничто так действенно не исторгает с корнем из души эти былия злые, как блаженное смирение, которое справедливо потому названо страстеубийцею. 28) Да очищается паче и паче душа твоя от злых воспоминаний, и да просвещается добрейшими помышлениями, держа всегда в уме сказанное, что во время исхода сластолюбивое сердце – темница и узы, а трудолюбивое – дверь отверстая. Ибо воистину чистым душам по исходе их из тела сопутствуют Ангелы, руководя их к блаженной жизни; души же, осквернившиеся и неочистившиеся покаянием, перехватывают, – увы мне! – бесы. 29) Прекрасна глава, украшенная драгоценною диадимою, бдестящею камнями индийскими и маргаритами; но несравненно краше нее душа, богатая ведением Бога, светящаяся светозарными созерцаниями и имеющая обитающим в себе Всесвятого Духа. И кто может достойно изобразить в слове такую блаженную душу! 30) Гневу и ярости не позволяй водворяться в душе твоей: ибо муж ярый неблагообразен (Притч.11, 25); в сердце же кротких почиет премудрость (Слич. Притч. 14, 33). Если страсть гнева возгосподствует над душою твоею, то лучшими тебя найдены будут живущие в мире, и ты покроешься стыдом, оказавшись негодным монахом. 31) Во всяком искушении и во всякой брани молитву имей непобедимым оружием, – и победишь благодатию Христовою. Но да будет она чиста, как заповедует нам премудрый учитель наш, говоря: хощу да молитвы творят мужие на всяком месте, воздеюще преподобныя руки без гнева и размышления (1 Тим. 2, 8). – Кто нерадит о такой молитве, тот предан будет искушениям и страстям. 32) Написано, что вино веселит сердце человека (Пс. 103, 15). Но ты, давший обет плакать и рыдать, отклони от себя такое веселье, – и будешь обрадован дарами духовными. |
|
|
